У меня всегда жили собаки продолжение...

Боня.

Все как всегда началось неожиданно. Раздался телефонный звонок. Я сняла трубку.
- привет! – радостно заговорила трубка. – Узнала? И не дав мне вставить ни слова, заботливо осведомилась «как у меня дела?».
Я недоумевала. Голос вроде и. вправду, был знакомым, но кто это, я вспомнить не могла. Тем временем, девушка продолжала интересоваться моей жизнью.
- Как дочка, как муж?
Значит человек-то не чужой.
- Слушай, тут такое дело. Ты щеночка взять не хочешь? Такой пес хороший, жалко отдавать в чужие руки.
Я обалдела. Я, конечно, люблю собак, но вот так спонтанно!!! Это же надо подумать, взвесить все «за и «против», в конце концов с мужем посоветоваться… У меня-то всегда жили собаки, а вот у него из животных жили только хомяк и попугайчик. Хомяка мы купили своей дочери, о чем почти сразу же пожалели. А попугайчик сам залетел к нам через балкон.
Когда мы с дочкой пришли из садика, на подоконнике сидело что-то неопознанное, цветное. Я напряглась, но отступать было некуда: за мной стояла дочь и опасливо выглядывала из-под моей ноги.  Подойдя ближе, я опознала незнакомца.
Волнистый попугайчик сидел на подоконнике и с любопытством смотрел на меня. Затем он взмахнул крыльями и взлетел. Я стояла ошарашенная в комнате, а  в коридоре, за вешалкой пряталась моя дочь. Надо сказать, что я всегда побаивалась птиц. Они оставались для меня загадочными тварями. Покружив по комнате, птица сделала вираж и приземлилась мне на плечо. Если кто не знает, у птиц температура тела выше, чем у человека. Я человек эмоциональный и довольно мнительный. Теплое тельце «жгло» мне плечо.
- Попугай болен, - молнией пронеслось у меня в голове. – Надо что-то делать!!! А что делать? Решение пришло само собой: звонить мужу, пусть разбирается. Пока муж на работе выяснял все про волнистых попугайчиков, мы с ребенком сидели на кухне и с тревогой наблюдали за перемещениями «залетного». Осмотрев комнату, он прилетел на кухню и сел на край кухонного стола. Я нервно улыбалась, стараясь еще больше не испугать ребенка. Попугай что-то «прочирикал» один раз, второй, с третьего раза до меня дошло. Птичка предлагала выпить. «Давай выпьем» - все повторял и повторял он. В такой нервной ситуации выпить конечно не помешало бы. Но не с попугаем же…Адекватное человеческое предложение из уст попугая, как-то расположило меня к нему. Я уже задумалась о том, какую клетку приобрести, чем кормить нового постояльца, какое имя дать, но дочь была непреклонна. Она заползла ко мне на колени, распахнула свои огромные синие глаза и вкрадчивым голосом произнесла: «Мама, давай откроем балкон пошире, пусть он летит к себе домой. Давай, мамочка». Я опешила. 
- Мы не можем его отпустить на волю, он не сможет найти дорогу домой, а на улице еще холодно и он погибнет. Мы же не можем так поступить с живым существом.
Дочь склонила голову набок, скривила губки и скосила синие глазки. Из этого я заключила, что моя нежная девочка считает «вполне возможным так поступить». Надо было срочно спасать «репутацию» любимой девочки.
- Давай сделаем так. Поскольку мы люди добрые, умеем нести ответственность за других, ведь умеем?
Дочка предусмотрительно молчала.
- Мы попугайчика приютим, расклеим объявления по всему району, и когда объявится хозяин, отдадим птичку ему.
- А хозяин скоро объявиться? – не сдавалась дочь.
- Не знаю. Но думаю, что скоро, - соврала я, понимая, что хозяин, который  сделал из попугая собутыльника, вряд ли читает объявления.
Вечером с работы вернулся муж. Он привез клетку, дорогущий корм, в состав которого входило какое-то зерно (потом прочитали, оказалось конопляное), кусочки сухой морковки и еще какие-то, выращенные в нашем климате овощи. Попугая назвали Клепой.
С Клепой нам жилось весело. Он оказался очень общительной и «разговорчивой» птичкой. Первое время, пока мы еще только узнавали друг друга, попугай не переставал удивлять нас своими многочисленными умениями. Например, через неделю наш телефон звонил не переставая, целый день. Мы то и дело подбегали, снимали трубку, но слышали только длинный гудок.  К вечеру у мужа сдали нервы. Клетка с птицей висела на кухне, там же стояла и телефонная трубка. Когда мы всей семьей сели ужинать, телефон зазвонил снова, но как-то странно. Звук доносился совсем с другой стороны. Первой догадалась я. Клепа научился имитировать звонок, и время от времени демонстрировал новые умения.  Это уже потом, мы приноровились отличать клепину трель от действительного вызова. Клепа «звонил» всего три раза, потом удовлетворенно умолкал. Поэтому раньше четвертого звука мы даже не шевелились.
Но главным своим другом и хозяином попугай считал моего папу, который понимал Клепу с «полуслова». Когда папа решал «психануть», он накрывал «богатый» стол, брал бутылочку и ставил две рюмочки: одну для себя, другую для друга. С комфортом устраивался в кресле, разливал по рюмкам и говорил:
- Клепа, «дувай» выпьем!
Птичка встряхивала перышки, соскакивала с шеста и прилетала на зов. Садилась на край рюмки, окунала клювик и принималась чихать. И дело не в том, что издевательство над живым существом входило в наши планы, дело в том, что это существо само навязало такую программу. В первый раз папа сразу и не понял, почему Клепа начал биться в клетке, как только он произнес: «Ну, давай». Птица кричала и требовала, чтобы ее немедленно выпустили. Как только клетку открыли, попугай приземлился на краешек папиной рюмки и не давал ее поднести ко рту. Он помочил клюв и принялся с удовольствием чихать. Пока не поставили другую рюмку для попугая, папе так и не удалось промочить горло. Вначале мы пробовали налить в рюмку воду, но птичку было не обмануть. От воды он категорически отказывался, признавал только «что-нибудь покрепче». Поклевав хлебушка, Клепа переходил к водным процедурам. Он перелетал к умывальнику и требовал открыть кран с теплой водой. Подставляя то одно, то другое  крылышко, попугай, то и дело отфыркифался, взъерошивал перья. Казалось, что он постанывал от удовольствия.
Короче, к нашему зоопарку предлагалось присоединить еще и собаку редкой китайской породы шар-пей.