Ч. 389 По Европе с огромным багажом

Предыдущая страница  http://proza.ru/2023/05/01/1320
 
Подготовка эскадры к отправлению велась в невероятной спешке, юридическая сторона действий эскадры в случае войны была ещё не до конца ясной. Дело в том, что 16 апреля 1856 года уполномоченные России, Австрии, Франции, Италии, Великобритании, Пруссии, Турции подписали Парижскую декларацию о морском праве.

Позже к этой декларации присоединили свои подписи представители ещё тридцати двух государств. Основная суть декларации заключалась в отмене каперства.

Регламентировалось и призовое право, регулировавшее отношения по поводу имущества (корабля и его груза), захваченного воюющими. Призом называлось как это имущество, так и сам акт («захват»).

Директор канцелярии Морского министерства генерал-майор Самуил Алексеевич Грейг 16 июля 1863 года доложил Краббе, что извлечение из свода правил о военных крейсерах ещё до конца не доработано, поэтому его вернут в Министерство иностранных дел для корректировки, а потому отпечатанные типографским способом экземпляры доставят на корабли.

Капитану 2 ранга Кроуну директор канцелярии сообщил, что на него возлагается обеспечение не только Атлантической эскадры Степана Степановича Лесовского, но и Тихоокеанской эскадры контр-адмирала Андрея Александровича Попова, которого об этом поставили в известность, отправив специального курьера.
 
Трудно себе представить, как он мог с этим справиться, когда эскадры находились по разные стороны континента. Даже в наше время задача была бы непростая.
 
Обычно корабли в дальнее плавание уходили так: команде давали время, чтобы проститься с друзьями и родственникам на берегу. Потом, собрав пьяных матросов, доставляли на корабль, где приводили их в чувство для высочайшего смотра.

В назначенное время к кораблю подходила паровая яхта «Стрельна» с военно-морским командованием во главе с великим князем Константином.
 
Тот осматривал корабль, обходил строй матросов и желал команде счастливого плавания. Затем обнимал командира, троекратно его целовал, говорил «Прощай, отправляйся с богом» и прощался с офицерами и матросами.

После этого был напутственный молебен, подходил пароход с оркестром и гостями, устраивался прощальный обед. Когда гости покидали корабль, команда переодевалась в рабочее платье, и начинались суровые будни.

Корабль обменивался прощальным салютом с крепостью, его провожали на яхтах и шлюпках родственники и друзья. Никто из тех, кто уходил в море, не был уверен в своей судьбе, но каждый надеялся вернуться.

В тот раз всё было не так: никаких торжественных проводов.
 
20 июля в 4 часа пополудни капитан 2 ранга Александр Егорович Кроун, переодетый в гражданскую одежду, отправился из Кронштадта в США на немецком пароходе, приписанном к Любеку.
 
Великий князь Константин был назначен императором Александром II наместником в Польше, но формально оставался главным военно-морским начальником, поэтому Николай Карлович Краббе, которому Константин передал все бразды правления флотом, продолжал держать его в курсе всех главных дел.
 
Краббе отправил с фельдъегерем пакет Константину с личным письмом и копией своих предложений императору.

В записке на имя царя Краббе изложил план действий Тихоокеанской эскадры контр-адмирала Попова и предложил отправить в Атлантический океан другую эскадру из трёх фрегатов, двух корветов и трёх клиперов.

Он предлагал императору «поручить свите Вашего Величества контр-адмиралу Унковскому, который двукратным плаванием вокруг света  приобрёл близкое знакомство с театрами предстоящих действий».
 
Николай Карлович продолжал: «…думаю, что флагман этот, столь горячо преданный службе, которой посвятил себя смолоду, не откажется от предлагаемой ему завидной чести командования эскадрой при столь заманчивых для моряка условиях».

Далее он приводил примеры успешных действий каперов мятежных южных штатов. «Англия боится убытков от нарушения морского судоходства», - писал вице-адмирал.
 
Он предлагал сохранить его предложение в глубокой тайне, потому что «английское правительство при сведении о снаряжении наших крейсеров постарается, вероятно, ускорить развязку Польского вопроса, чтобы иметь возможность воспрепятствовать выходу наших судов из Балтийского моря».
 
Отправить корабли  он предлагал поодиночке, чтобы не привлекать особенного внимания иностранцев, находившихся в Кронштадте.  Копия его письма Константину сохранилась:

«Весьма секретно
Об отправлении 18 июля эскадры Лесовского. Подготовка прошла в глубочайшей тайне. Унковский, которого я предлагал назначить начальником эскадры, наотрез отказался от этой чести, объясняя, что он считает отправление эскадры нелепостью,
 
и я должен был предложить это командование Лесовскому, сколь ни трудно было расстаться с ним в настоящее время усиленной постройки броненосных судов, на изучение которых он с такой пользою употребил время своего пребывания в Америке.

Лесовский принял назначение с восторгом, несмотря на то, что он вкушал ещё прелести медового месяца (Николай Карлович писал неофициальное письмо своему шефу, поэтому и добавил эту подробность. - прим. автора).

Все его действия при отправлении эскадры отличались таким основательным знанием, предусмотрительностью и вместе с тем отвагой, что можно надеяться, что в этом выборе я не сделал ошибки и что в обоих океанах мы имеем способных для командования летучими эскадрами флагманов.

Командирами на судах отправились: на «Ал. Невском» - Федоровский, на «Пересвете» - Копытов, на «Ослябя» - Иван Бутаков, отправившийся в Геную на смену Назимову, которого я не решился оставить на фрегате в таком исключительном плавании,
требующем от командира качеств, которых не имеет Назимов,

на «Варяге» - Лунд, на «Витязе» - Кремер, на «Алмазе» - Зеленой…».

Капитан 1 ранга Иван Иванович Бутаков вёз с собой через всю Европу большой и громоздкий служебный багаж для эскадры. В дороге ему пришлось нелегко. Вот что он докладывал в рапорте из Генуи 29 июля 1863 года:

«Путешествие моё в Генуа весьма замедлилось громоздкими ящиками с книгами, которые не принимали на дилижансы при переезде в городах с одной станции на другую.

Из опасения не получить их вовремя, я был вынужден оставаться в городах до отхода следующего курьерского поезда. В поездках, подобных моей, необходимо иметь ящик не более 5 пудов весом.

По прибытии моём в Генуа, на следующий день прихода фрегата «Ослябя», немедленно было приступлено к погрузке угля и покупке провизии на предполагаемое время. Хотя не без затруднений, но добыли всю провизию, за исключением сухарей, которые в неделю времени только что успели напечь на 4 месяца».

Продолжение http://proza.ru/2023/05/22/1278