Застукала

Из сборника "Жили-были дед и баба"

Буря с громами и молниями везде сующей нос Старухи бушевала несколько дней над несчастной головой Старика-подкаблучника. Старухе  Старик перечить не смел, было бы себе дороже. Поэтому надо было менять место схрона «Медвежей крови» или любой марки винца. И додумался – в досчатом туалете! Как что, Старик Старухе: - По нужде мне надо. - А сам – нырь в туалет, где бутылка с винцом спрятана под доской-сидячкой. Висит бутыленция на гвоздике загнутом, и никому невдомёк в дырку заглянуть. Старичок булькнет два-три глотка, и скоренько за стол закусывать. И так за обед раза два-три мотается по нужде. А чтобы бабка не раскусила его хитрость, он ей комплименты выдаёт типа:
 - Ты хоть и не ягодка как баба в сорок пять, но и в семьдесят пять - ягодка!
- Дурень ты старый – говорит она улыбаясь.          Вижу – ей сладкА моя лапша. А глаза какие-то прищуренные. Вылитая япона мать!  И спрашивает:
 - А в сортир тебя ещё не тянет от такой брехни?
 - Ой, ещё как тянет. Побежал я!
Залетел я мухой в сортир. Рука привычно сквозанула в дыру к бутылке. Мац-мац, а бутылки на месте нет. Мгновенная мысль пронзила – наверное упала! - Господи, хорошо что она пробкой закрыта!
Тут же, не теряя драгоценных мгновений, сую голову в дыру. Вонь несусветная. Шарю по жуткой жиже руками, а бутылка как сквозь землю провалилась. И вдруг кто-то берёт меня за шкирку и спрашивает:
 - Ты совсем на старости лет рехнулся? Ты что там ищешь?
 - Очки туда упали. Вот и ищу.
 - Брехло ты вонючее!
Хохоча, бабка моя из кармана своего затрапезного халата извлекла мою  бутылку вина «Аромат степи» и вылила на глазах моих содержимое в яму с дерьмом.
  - Брехло ты распоследнее! – кричала бабка. - Я тебе язык твой брехливый вырву вместе с зубами чтоб не огрызался!
 
  В тот раз язык она мне не вырвала, а только два зуба