О Синей Бороде, всякой всячине, деревьях и облаках

Производственная драма

Действующие лица:
Он
Она

И дом, о котором столько мечтал, и качество бумаги и чернил в письме...


ВИДЕНИЕ ПЕРВОЕ. ЕГО КВАРТИРА. ВЕСНА. ГЛУБОКАЯ НОЧЬ

Вовсе и не было никакой двери. Проем нарочно оставили открытым. У Него была тайная мысль заманить Ее в сети. Согласитесь, теперь нет другого выхода, как только бежать отсюда. Впрочем, это Ее обычная отговорка. Это Она сама так придумала. Откровенно? - все дело в установлении сравнительного расположения вещей. За ним должно быть что-то глубоко скрытое: легкое шифоновое платье, бежевый плащ, потрепанный чемодан. Слова цедятся так, будто каждое выплывает из выговаривающих губ и тут же повисает в сгустившемся от духоты воздухе. Губы же красятся красно-оранжевой помадой, затем наносится блеск. На веки кладутся тени золотисто-оливковых оттенков, ресницы подкрашиваются черной тушью, а их кончики - красно-оранжевой. Одним словом, тут вероятны любые гиперболы. Даже если едва держишься на ногах. Даже если в комнате хоть глаз вы-коли. Не говоря уже обо «всех этих женщинах»!..

ОНА
(навеселе, очевидно, кого-то цитируя).
Вы видели мой позор. Теперь я не могу оставить вас в живых...

(Громко смеется. Неожиданно серьезно.)

Попробуем еще раз, или сразу выставишь меня за дверь?

(Глядит на часы.)

Ого, уже пять!

(Легкомысленно.)

Мне нужно быть на работе через четыре часа. Ты скажешь, если бы все вели себя также...

(Кокетливо трет ногу о ногу.)

Знаешь, меня это совершенно не интересует.

После некоторого размышления, Она проходит в комнату, останавливается перед зеркалом, чуть помедлив, включает бра, принимается расправлять большой черный бант в светлых волосах.

ОНА
(разглядывая себя в зеркале).
Только представь себе: тридцатипятилетняя женщина без единой морщины на лице! Впрочем, она все еще пытается улыбаться, но у нее ничего не выходит. Я, кажется, неправильно выразилась.

(Разочарованно.)

Лицо, которое можно подарить множеству персонажей.

(Разглаживая лицо двумя пальцами.)

Раньше я в основном играла взбалмошную девчонку. Она была несчастна, неврастенична, - никаких интересов, кроме мужчин. Женщина, которую я играю теперь, живет в реальном мире, вглядывается в него, - она задает вопросы. И вот еще что: чем я делаюсь старше, тем больше верю в то, что я не только предмет интереса для мужчины, но интересна безотносительно... сама по себе.

(Поправляет помаду, между делом.)

Он патологически аккуратен. Обожает каждую вещь обернуть бумажечкой, перевязать веревочкой, страшно ему нравятся всякие там футлярчики, коробочки. Это просто какая-то мания опрятности... И еще он отчаянно меня любит.

(С вызовом.)

Между прочим, ради меня он готов на все.

(Грустно улыбается.)

Хм, ты не находишь, в подавляющем большинстве мужчины ведут себя, словно маленькие дети! А как только появляются какие-либо сложности, тут же исчезают. Милое дело - заманить женщину, напоить, обаять, а потом заявить, что де спать с ней это гадость, что мы выше этого и у нас философские проблемы.

(Пожимает плечами.)

Зачем-то вдруг затеял грандиозное строительство.

(Оживленно.)

Представляешь, он чуть не сам кормит рабочих - ему это определенно нравится! А я с ужасом смотрю на этот наш будущий ковчег, - лучше б утонуть или пропасть без вести, - мне ничего этого не надо.

(Как-будто возмущенно.)

И вообще что это за тон?! Я хочу, я желаю!..

(Прыскает со смеху.)

Еще эта дура-соседка!.. Говорит, что, будучи беременной, все прошлое лето ездила по округе на роликовых коньках! Одна из тех женщин, - с вечно смятой розой на груди.

(Внезапно замолкает, не оборачиваясь.)

Надеюсь, ты не станешь скандалить, ломать руки, стыдить меня? Я же мирилась с твоими комплексами...

(Возвращается к чемодану у двери. Продолжительная пауза.)

Кажется, эта книга, - ну та, которой я увлекаюсь во сне, - интереснее и важней того, что происходит на самом деле.

(Барабанит по косяку. После продолжительной паузы.)

Если тебе интересно, удалась ли вечеринка, - вполне. Беда в том, что она оказалась слишком скоротечной, и закончилась совершенно неожиданным скандалом хозяев квартиры.

(Как бы между прочим.)

Тебе может быть все равно, но у нас с Виктором все по-прежнему. Он, конечно, знает, потому что я сама ему говорила, но делает вид, что относится к этому равнодушно.

(Пауза. Басом, снова передразнивает.)

«Теперь о Билли Холидей. Этот голос странным образом сочетает в себе звонкую наивность школьницы с усталой иронией роковой женщины. Говорят, оценить ее может в полной мере лишь тот, кто знает английский язык как родной»...

(Тихо.)

Хочется сломать и по-новому сложить свою жизнь.

(Садится на чемодан.)

Наши отношения с ним кончились сами собой. Изменился почерк. Изменилась походка. Солнце превратилось в обыкновенную звезду...

(Передразнивает.)

«Две чашечки кофе, пожалуйста».

(Устало.)

Очень часто я ни о чем не думаю. Иногда даже забываю, что живу в человеческом обществе...

(Невзначай.)

Как ты полагаешь, будет в этом году снег или нет?.. У моего отца дом и участок в двадцать пять соток.

(Поправляя волосы, снова встает.)

Мачеха, о-о, она мечтала стать мне второй матерью. А я ее не люблю. Она даже дома носит туфли на шпильке! Когда зрелая женщина обращается с вопросом: я сексуальна? - мне хочется плакать. Последний раз, когда я гостила в их дурацком доме, на ней было длинное вечернее платье с более чем смелым декольте. Что касается отца, он никогда не позволял мне быть самой собой. Теперь-то это меня мало трогает, но ведь раньше трогало. Мачеха сердится на него. Есть две вещи, из-за которых она сердится на отца,- я и то еще, что он вечно забывает на столе ключи от входной двери.

(Закрывая глаза, обреченно.)

У меня кружится голова. Поверь, я совершенно счастлива.

(Пауза. Смутно вспоминает.)

Ты как-то спрашивал меня о муже. Его нельзя назвать неудачником, нельзя сказать, что он не понят, недооценен, но широта его мира, разносторонность, образованность и то, что он не замкнулся в добро-вольно выбранные им самим рамки характерного актера, позволяет окружающим коситься на него под многими предлогами: недисциплинирован, страдает манией величия, недостаточно профессионал, ипохондрик, смутьян и прочее.

(Пауза. Резко.)

Я вижу, тебе все безразлично? Может быть, мне лучше уйти?

Она круто оборачивается.

ОНА
Ты! Мумия! Что ты видел в этой своей никчемной жизни, кроме полоумной жены?! Ведь ты вовсе не знаешь других женщин, а значит, не знаешь и ее?!..

Где-то наверху включается прожектор, и из сумрака комнаты проступают очертания полуобнаженного тела точной копии актрисы. Ее лицо покойно, и лишь потому, как неестественно брошена рука, можно понять, что она мертва. За столом сидит человек, вокруг которого разбросаны мятые клочки исписанной бумаги.

ОНА
Что все это значит?

(Поднимает пистолет, валяющийся у задней ножки кресла. Глядя в широко рас-крытые глаза улыбающегося мертвеца с зеленым лицом и дыркой во лбу.)

Что все это значит?


ВИДЕНИЕ ВТОРОЕ. ДВА НОМЕРА ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ГОСТИНИЦЫ КЛАССА «ЛЮКС». ЛЕТО. НОЧЬ

В слепящем блеске знойного полдня газели и верблюды стараются спрятаться в скудной тени голых скал, соленый пот разъедает глаза, пустыню вполне можно
принять за один из дантовых кругов ада. Однако в вечерней прохладе, когда малиновое солнце окрашивает небосклон в цвет индиго, освещая разбросанные по небу облака фиолетовыми лучами, этот причудливый дикий ландшафт становится поразительно красив. Какие-то птицы, пейзажи без опознавательных знаков, скрип водяного колеса, нарисованного прямо на обоях, тихие шаги за дверью, треск в телефонной трубке...

ОН
(после паузы).
е спишь? Почему ты не спишь? Не можешь уснуть?

ОНА

Нет. То есть, могу.

(Механически режет лист бумаги на узкие полоски, после паузы.)

Так сожгла лицо, что теперь боюсь на солнце высунуться.

ОН
(не сразу).
Так ты поэтому не пошла с ребятами на пляж?

ОНА
(почти нежно)
Я их всех люблю.

ОН
Ты что, в самом деле, обгорела?

(Чуть не со смехом.)

Да нет же! Со мной все в порядке.

(Опомнившись.)

Я купаюсь в компании только тогда, когда не могу отвертеться.

ОН
(уставившись в потолок)
Совсем недавно, - это может показаться смешным, - меня осенило: в молодости моя мать была красавицей. Фотографии ранних лет не оставляют на этот счет никаких сомнений. У нее были слегка выдающиеся скулы, чуть раскосые глаза, маленький вздернутый носик, великолепные зубы, которые она сохранила до сих пор, и прекрасные волосы.

ОНА
Никогда себя красивой не считала. Но меня многие пытаются в этом переубедить. Странно, сегодня я переступала этот порог так, как если бы нелегально переходила государственную границу.

ОН
(тихо).
Знаешь, тебе пойдет форма стюардессы.

ОНА
(кивая, заученно)
«Волосы не должны касаться воротничка, к тому же во все время полета нужно носить высокие каблуки, ведь ты всегда на виду». Каждый день, падая в постель, чувствуешь, как будто тебя избили. Спать, спать, спать, но если заснешь, то проспишь все на свете, и тебя разбудят только голодные спазмы в желудке или твои ассистенты.

(Пауза, прислушивается, хмурится.)

Ради Бога, только не говори, что ты хочешь поцеловать меня!

ОН
(заносчиво).
Почем ты знаешь?

ОНА
Знаю.

ОН
(с обидой).
Но почему?

ОНА
Потому что нельзя. Потому что не полагается...

ОН
(после паузы)
Ты мне нравишься.

ОНА
(шевелит пальцами ног).
Морем пахнет...

(Берет с тумбочки большое зеленое яблоко, откусывает.)

Если ты так хочешь, я тоже влюблялась... не часто.

ОН
(хмуро).
Когда ты говоришь по телефону, ты всегда жуешь.

ОНА
(откладывая яблоко).
Я жую?

ОН
Ты всегда говоришь по телефону и жуешь.

ОНА
Врешь ты все.

ОН
Ничего не чувствую. Господи, почему ты живешь с этим мужчиной?

ОНА
(иронично).
Ты и в самом деле ребенок. Когда ты только станешь взрослым?

(После паузы, извинительным тоном.)

Меня расстроила вся эта история с птицами. Зря ты на него так. Выпустил - и выпустил, что уж теперь поделать! Утром я собралась на завтрак, нарядилась, между прочим, - вхожу в столовку, говорю - "здравствуйте, Павлик". А он, глядя в окно, плачет навзрыд. Тяжко, истерически, и катятся огромные слезы, - и губы дергаются - первый раз в жизни видела, чтобы плакал взрослый, - так горько, с такой беспомощностью и отчаянием. Ты - режиссер, они тебя боятся.

ОН
Глупости.

ОНА
Ничего не глупости. Раз говорю - так оно и есть.

ОН
Тебе нравится вести двойную жизнь?

ОНА
Мне все равно. Впрочем, даже если б у меня упала серьга или нужно было поправить обувь, я никогда не забуду о том, что за мной могут следить чужие глаза. Как-то на перроне, ожидая отправления поезда, один сказал: смотри, хорошенькая девушка. Представляешь, я тоже оглянулась и никого не увидела.

ОН
(чуть ли не перебивая).
Послушай.

ОНА
Слушаю.

(После паузы.)

Думаешь, ты поймал меня?

(Строго.)

Даже не рассчитывай.

Она снова садится, поджав под себя ноги. Принимается доставать заколки из растрепавшихся волос.

ОНА
(неожиданно мягко).
Ты напрасно думаешь, что у нас с ним все так просто.

ОН
(криво усмехаясь, закуривает, раздраженно).
Не вижу между вами ничего общего.

ОНА
(обиженно надувшись).
Не смейся, пожалуйста.

ОН
А я и не смеюсь.

Она снова ложится на кровать.

ОНА
(грустно).
Уже третий месяц у меня головокружения и рвоты, но с отвратительным отсутствием беременности. Я сегодня обратила внимание: у тебя порез на щеке и подбородок в чернилах.

ОН
(машинально трогая щеку).
На фарт пробовал бриться левой рукой. А чернила...

(Умолкает.)

ОНА
(внимательно разглядывая свое лицо, после продолжительной паузы).
Не хочешь открыться даже теперь?

ОН
(хмуро, стряхивая пепел).
Я уже рассказал тебе обо всем, даже больше, чем нужно.

ОНА
(откидывается на подушку).
Отдельные эпизоды и никакой связи.

(С обидой.)

Неужели ты думаешь, что я воспользуюсь твоей тайной?

ОН
(теряя терпение).
Клянусь, я не хочу возвращаться туда, где со мной говорят на непонятном языке!

ОНА
Можешь вообще ничего не говорить.

ОН
(садится на постель).
Послушай, кроме того, что ты уже знаешь, мне больше нечего добавить. Я не музыкален. У меня солдатское чувство юмора. Предпочитаю филе и бифштекс. До последнего времени часами просиживал перед компьютером за бессмысленной игрой в паука, играл бы и теперь, если б в этом был хоть какой-то смысл. Глух, нем, слеп и неспособен на миллион вещей по привычке, тем не менее, в сильное солнце не сплю. В церковь не ходил, и, скорее всего никогда не пойду. Если бы двадцать лет назад мне сказали, что будет с каждым из нас, я бы счел это сказками.

(Срываясь, бьет кулаком по кровати.)

В конце концов, что еще нужно, чтобы любить человека?!

ОНА
(грустно).
Ничего.

(Пауза.)

В школе у меня были каштановые волосы.

(Тут же рассмеявшись.)

А теперь я рыжая.

ОН
(озабоченно).
Все время думаю о завтрашней сцене.

ОНА
А ты не думай.

(Серьезно.)

Я глупая, да?

ОН
Вблизи все кажется совершенно иным. Нет такой идеи, в которой я был бы уверен, что она выдержит испытание временем, и меня охватывают сомнения, на правильном ли я пути вообще. Иначе и быть не может, если ты обладаешь самокритичностью и честностью, а чувство юмора и скромность вопреки всем внешним воздействиям удерживают тебя в состоянии равновесия. Лучшее, что остается в жизни, это несколько преданных друзей, умных, сердечных людей, с полуслова понимающих друг друга.

ОНА
(серьезно).
Именно об этом я и думала. До сих пор мы жили беззаботно... Ты меня понимаешь?

Он подходит к окну, долго смотрит в темную даль.

ОН
Видишь маяк?

ОНА
(не глядя в сторону окна).
Вижу.

ОН
(опустив глаза).
Красиво, правда?

ОНА
Гм-гм.

ОН
(хмуро).
Врешь ты все - никуда ты не смотришь.

ОНА
(поглядев в окно).
Ну, вот еще, нужно мне тебе врать.

Пауза.

ОНА
(с тревогой, после паузы).
Что-нибудь не так?

ОН
Разве был дождь?

ОНА
Над нами прошла туча.

ОН
(медленно возвращаясь к кровати).
Не понимаю.

(Садится на кровать.)

А который теперь час?

ОНА
У тебя же есть часы.

ОН
Эти часы всегда врут.

Он вдыхает ночь полной грудью и вздрагивает. Она тихо смеется. Неожиданно замолкает.

ОН
Почему ты смеялась?

ОНА
(беззаботно).
Сама не знаю. Мне было смешно.

(Другим тоном.)

Я веду себя по-идиотски, правда?

(Пауза. Тихо.)

Помнишь, тот свитер, в костюмерной, из афганской шерсти?

ОН
(зло).
Не понимаешь! Не можешь понять! Ты всегда жила в мире заученных текстов!

(Указывая в окно.)

На этом фоне стало ведь почти уже стыдно говорить серьезно! Вскоре, очевидно, станет стыдно жить!

ОНА
Не кричи на меня. Я ни в чем не виновата.

(Небольшая пауза.)

Чего ты хочешь?

ОН
Чтобы ты доверилась мне. Это не вопрос удобства. Просто я люблю тебя.


ВИДЕНИЕ ТРЕТЬЕ. ОТКРЫТОЕ МОРЕ. ДЕКОРАЦИЯ ПАЛУБЫ КОРАБЛЯ. ЛЕТО. НОЧЬ

Открытая палуба, разумеется, включая сюда и аляповатые звезды, падающие с груди божественного Августа, из-за постоянного движения воды делает ночь с трудом умещающейся в спичечном коробке. Одно соображение: в поисках желанного спасения не стоит оглядываться, богобоязненно прикрывая собою цельнометаллическую дверь. Ибо поднять чужую книгу со стула, полистав ее только затем, чтобы обнаружить между пожелтевших страниц забытого письма высохшую веточку жимолости, не означает еще навлечь на себя неотвратимый гнев оставленного кем-то у бассейна надувного китайского дракона. И между тем, как все на свете, будь то живое существо или корабль (безразлично), попадая в ужасную пропасть, какую являет собою глотка этого чудовища, тут же погибает, морской пескарь сам удаляется туда и спит там в полной безопасности.

ОНА
(стоя на корме у перил, читает письмо, то и дело утирает слезы).
«Вот мы прожили еще один год, разделенные пространством и соединенные беспросветностью общей судьбы, практически друг другу бесполезные. Могли ли мы, - ты и я, - в чем-нибудь так повлиять на судьбу другого, чтобы ее расколдовать взамен обреченности, в которую попали? В чьих вообще это силах?

(Отрывается от письма, ищет в небе поддержку. Не найдя, набирается духу, продолжает читать.)

Все спрашивают: что-то случилось? И я отвечаю: да, случилось. Совсем недавно. Чуть больше пятидесяти лет назад. И случилось не только со мной. Но тут совсем другое дело. Мне все время чего-то страшно хочется, но я, собственно, не знаю чего, - хочется ли мне сыру к чаю, или поехать в Москву, или кого-то увидеть, или быть уверенным, что я не увижу никого. Начинаешь что-то понимать, перестаешь что-то чувствовать»...

Кто-то, мягко ступая со ступеньки на ступеньку в своих новых лакированных ботинках, спускается по трапу. Она живо прячет письмо, ровно садится на стул.

ОН
(с трапа, громко).
Видимо, вечер будет лучше, чем я предполагал.

(Заметив Ее покрасневшие глаза.)

Вы чем-то огорчены?

ОНА
Прочитала ваше последнее сочинение и решила, что вас надо убить. При первом же удобном случае, когда напьетесь.

ОН
(усмехнувшись).
Ночью у вас была отличная возможность осуществить задуманное. Я оставил дверь в каюту открытой, чтобы вы не стеснялись и входили. Что вас остановило?

ОНА
(задумавшись).
Уже не знаю... Мне было трудно решиться.

ОН
Скажите, пожалуйста, нас снова стали занимать вопросы вечности!

(Внимательно смотрит на Нее.)

Все это отговорки.

ОНА
Вчера за столиком вы убеждали всех, что автор не волен над собственным текстом, и не несет за него никакой ответственности.

ОН
(безапелляционно).
Текст - всего лишь иероглиф. На кого-то он производит сильное впечатление, кого-то оставляет равнодушным.

Продолжительная пауза. Он подходит к перилам, рискованно наклоняясь, заглядывает за борт.

ОНА
(после паузы).
Что-нибудь видите?

ОН
(неестественно громко).
Вижу, как чье-то одинокое лицо плывет по воде.

Она тихо усмехается.

ОН
(не оборачиваясь).
Скажите, у вас друзей больше среди мужчин или среди женщин?

ОНА
(вскинув брови).
Конечно, среди мужчин.

ОН
(кивает).
Я так и думал.

(Поворачивается к Ней, улыбается широкой улыбкой.)

ОНА
(чуть-чуть высокомерно).
Со мной лучше дружить, чем иметь близкие отношения, потому что близкие отношения ко многому обязывают. Многие мужчины желали ли быть ко мне ближе. Если я это чувствую, сразу говорю: «А вдруг влюбишься»? Начинает задумываться.

(Глядя Ему в глаза, с вызовом.)

К тому же, я никогда не делаю предложение мужчине первой, не волоку его за ремень брюк в постель.

ОН
(улыбнувшись, кивает).
Понятно, - вы любите сильных мужчин.

ОНА
Я люблю быть ведомой.

(Другим тоном.)

Мой вам совет, никогда не влюбляйтесь в замужних женщин. Лучше быть раненным в плечо или в ногу, нежели полюбить замужнюю. Такая беда...

ОН
Что?.. Безнадежно?

ОНА
(с гордостью).
Ну, вот еще! На свете нет безвыходных ситуаций.

(Поводит плечами.)

Ладно, хватит об этом!

Продолжительная пауза.

ОН
Вот бы ехать, ехать, и никуда не приезжать... Неправда, что все кончится как-то разом, одной секундой. Если верить пифагорейцам, я когда-нибудь опять буду вот так же беседовать с вами, точно так же, как теперь... и так же повторится все остальное. Движение времени, вот что соединяет конец с началом. Какая-то перепуганная женщина, сбежав с экрана, снова выскочит из трамвая, под проливным дождем пересечет улицу, минует заводскую проходную, двор. Она будет торопиться, а в результате - трагикомическая ошибка.

Отпрянув от перил, Он делает небольшой полукруг и садится напротив Нее. Откуда-то сверху льется хрипловатый голос Билли Холидей.

ОН
Знаете, я тут прочел в одной книжечке, у одного человечка...

(Осекшись.)

Впрочем, это было бы чудом и противоречило порядку вещей.

Она медленно поворачивается в профиль, ненароком предоставив Ему наслаждаться красотой своего профиля.

ОН
(как ни в чем не бывало).
Мир, созданный нами, непрерывно меняется, а мы, поддаваясь малодушию, тщетно пытаемся сохранить его.

ОНА
(будто не слушая).
Скажите, я что, в самом деле, такая дылда?

ОН
(с интересом, но как-будто вполне равнодушно}.
С чего вы взяли? По крайней мере, мне вы не кажетесь слишком высокой.

ОНА
(по-детски искренне).
Это потому, что я сижу. У меня очень длинные ноги.

ОН
Да нет, не такая уж вы высокая!..

ОНА
Я еще не встала, подождите, пока выпрямлюсь.

Она встает со стула, делает несколько шагов, плавно, в такт музыке покачивая бедрами. Ее губы изображают некоторое подобие улыбки. Она поворачивается к Нему спиной.

ОН
Снимите туфли.

ОНА
Во-первых, это не поможет. Я привыкла смотреть на все сверху вниз. А во-вторых...
(Закрывает глаза.}

Неожиданно раздается громкий хлопок, и палуба корабля тонет во мраке.

ЧЕЙ-ТО ГОЛОС
(громко и четко).
Стоп! Черт знает что! Дайте свет — это не печатать.


ВИДЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ. ДЕКОРАЦИЯ ЕГО ДОМА. ЛЕТО. ДЕНЬ

Изображение на плоскости - всего лишь иллюзия реального пространства. В отличие от графики в ландшафтном искусстве глубина пространства - это реальность, и использование законов перспективы,- уменьшение величины предметов с их отдалением, смягчение контраста света и тени, изменение насыщенности цвета и появление голубой дымки, окутывающей таинственностью задний план пейзажа,- помогает созданию необходимой призрачности глубины или, напротив, сокращения пространства. Объемная композиция имеет формы, ярко выраженные во всех трех измерениях. Кроны деревьев различных пород можно представить как тела вращения - параболоиды, конусы, шары. Поверхность любого тела отражает падающие на него лучи, непременно образуя неосвещенный участок - падающую следом тень. В свою очередь в самих тенях может возникать свет, отраженный от других предметов. Переходы от света к тени зависят от размещения источника света - перед предметом, сбоку от него или сзади. Тени от здания и от отдельно стоящего дерева передвигаются в обратном направлении. Самые длинные тени образуются при восходе и закате, самые короткие - в полдень. Помимо прочего литографический оттиск в стиле Гюстава Доре включает в себя нежданно рухнувший ливень, мокрые волосы, острый запах свежей типографской краски. Они стоят посреди полупустой декорации. Пряча лицо в ворот свитера из афганской шерсти, Она замечает небольшое прямоугольное пятно на выцветших обоях. Он, предварительно оглядевшись, вешает армейскую кепку на гвоздь и, пройдясь по комнате, останавливается у окна.

ОН
(со вздохом).
Да, исполнение так себе. Ладно, для этой сцены сойдет.

Растерев озябшие руки, он садится на подоконник.

ОН
(раскрывая сценарий, читает).
«Шел от платформы и загляделся на шар. Здесь рядом на метеостанции запускают в небо гигантские белоснежные воздушные шары».

(Прежним тоном.)

Далее в тексте следует вычеркнутое место.

Он поднимает раму и выливает за окно мутную протухшую воду из банки.

ОНА
Послушай, как можно вести рассказ, делая такие... прыжки?

ОН
Не вижу особой разницы.

(Пауза.)

Привычный порядок вещей вовсе не обязателен. По крайней мере, в течение многих лет я стремился именно к этому.

(Кому-то в окно, громко.)
Кроме гранок там еще бутыль со спиртом и гребень! Только эти три вещи!

(Глядя на Нее, улыбаясь.)

Хочешь быть китайской принцессой?

ОНА
(кивает, искренне).
Хочу.

ОН
(пытаясь вспомнить).
Раньше за этим домом был еще один дом и большой фруктовый сад, за которым начиналась проселочная дорога. Там, где мы жили, можно было услышать звон колокола задолго до того, как он зазвенит, на верхушке одинокой сосны увидеть птицу, которая еще не родилась.

Она осторожно опускается на пустую пружинную кровать, пробует ее упругость. Потом глядит на Него. Ей идет пуловер. По крайней мере, Она чувствует в нем себя уютно.

ОН
(спиной к Ней).
И еще сирень, огромными гроздьями пенившаяся за окнами. В сирени тонули и дом, и сад. И бабка, все так же сидевшая в шезлонге в своей неизменной белой панамке.

(Указывая куда-то рукой.)

Она ожидает солнечного затмения.

(Оборачивается, смотрит на Нее, не сразу.)
 
А ты и в самом деле могла бы быть принцессой, возможно, менее заметной, зато более единственной.

Он сползает с подоконника, делает несколько шагов, снова возвращается к окну.

ОН
(спиной к Ней, задумчиво).
В большинстве районов катастрофы случаются сравнительно редко. Они являются событием, не вписывающимся в повседневную жизнь. Однако мы сталкиваемся с твердым намерением людей после всякой катастрофы воротиться и жить именно там.

Он оборачивается.

ОН
В августе шестьдесят пятого года на переезде железной дороги была сбита легковая машина неожиданно вынырнувшим из-за поворота курьерским поездом. В той катастрофе погиб мой отец и еще... одна женщина. Какой-то человек все время кричал: сделайте ему искусственное дыхание! Одни говорили, он был штатским, другие - военным. Впрочем, с самого начала это было бессмысленно.

Смотрит в окно.

ОН
Со слов матери, по ту сторону холма погиб мой отец. Он тогда уже два года как не жил с нами. Не водил машину. Зачем-то сам сел за руль.

Шелестя фольгой, Она разворачивает плитку шоколада и тонкими пальчиками педантично ломает его на равные кусочки.

ОНА
Определенно, у творческих работников с мозгами не все в порядке. Я это по себе знаю.

(Отправляет кусочек шоколадки в рот. Равнодушно.}

Его подружка погибла сразу?

ОН
Да. На месте. Ей размозжило голову, переломало все ребра. А у него ни единой царапины. Просто остановилось сердце.

ОНА
С пьяными всегда так.

ОН
Он не пил.

(Увереннее.)

То есть, он не пил в тот вечер.

ОНА
(с легкой усмешкой).
Сказка про белого бычка.

ОН
Все были уверены, что девчонка его любовница. Вообще-то она была замужем.

ОНА
Интересно, ее муж знал об их связи?

Свет за окном гаснет. Его лицо на секунду мрачнеет.

ОН
Какая разница?

ОНА
(как ни в чем не бывало, ветрено).
В самом деле, нет никакой разницы.

ОН
(между прочим).
У ее мужа на руках осталось двое детей. Он не пришел на похороны.

ОНА
(вполне серьезно).
Видимо он не хотел расстраиваться.

ОН
(смотрит на Нее).
С человека, который знает, что в его жизни уже ничего не будет, трудно спрашивать.

Он снова глядит в окно, всматриваясь в темноту, но кроме двоящегося отражения ничего не видит. Она протягивает руку, будто ловит невидимую снежинку.

ОНА
(опустив руку, тихо).
Ну, и чего ты молчишь?

ОН
Просто молчу и все.
(После паузы.)
Однажды поспорил с приятелем, что на велосипеде, на полном ходу врежусь в стену. Не помню, где мы тогда жили, - кажется, это было в городе.

ОНА
(елозит на кровати).
А потом?

ОН
Пришлось ехать в больницу - руку вывихнул и лоб расшиб. Над бровью шрам остался.

ОНА
Ты, наверно, был отчаянный малый.

ОН
Скорее наоборот. Зато я точно знал, на какую ветку хочет сесть птица, или в какой стороне находится Москва.

ОНА
Что у тебя с руками?

ОН
Не знаю. Знобит немного.

Она встает с кровати, подходит к Нему.

ОН
(тихо).
Кажется, я заболеваю.

Она проводит оборотной стороной ладони по его лицу.

ОН
Что это за щеголь крутился возле тебя сегодня утром?

ОНА
(удивленно).
Ты что, это мой старинный воздыхатель! Он оператор, у них там была какая-то съемка. Мы познакомились в Ялте в кафе на набережной. Я сразу прониклась его проблемами, только слегка удивлялась тому, что он то и дело трогает меня то за руку, то за коленку.

ОН
(глядя в окно, с неприязнью).
Извини, я не успеваю следить за твоими романами.

ОНА
(без остановки, выйдя на середину комнаты).
Как-то мы с ним купались в море, целовались, дурачились и вдруг почувствовали страшное возбуждение. Понимаешь, там рядом плавали отдыхающие, а нам - невтерпеж. Самое смешное: я-то вышла из воды, а он не смог. Слишком все было очевидно. Кричит: "Принеси мне майку!" Закончилось все в номере... Ураган! Однажды мы занимались этим прямо на улице.

ОН
(смотрит на часы, ожесточенно).
Черти что, как долго тянется эта ночь!

ОНА
(усмехнувшись).
Зря ревнуешь. Я его почти сразу отшила.

(Кокетливо растягивает слова.)

Я-я ему-у тогда-а сказа-ала: вы-ы капри-из-ное дитя-я. Я-я вас бо-ольше люби-ить не смогу-у.

ОН
(стараясь казаться равнодушным).
А он?

ОНА
(улыбнувшись).
Промолчал.

ОН
(обернувшись).
Что, ничего не сказал?

ОНА
(легкомысленно пожав плечами).
Дорогой мой - это мужчина. Он может даже не вспомнить имени женщины, с которой был вчера вечером. У нас все по-другому. Когда женщина отвечает на вопрос, она «отвечает двумя полушариями», а мужчина - одним.

(Немного помолчав.)

Ты когда-нибудь делал такое?

ОН
(не глядя на Нее, качает головой).
Я не по этой части.

(Осекшись.)

В том смысле, я не пробовал.

ОНА
(таинственно).
Может быть, ты боишься?

ОН
(хмыкает, по-мальчишески заносчиво).
Очень мне надо бояться. Чего это я стану бояться?

Она снова подходит к Нему.

ОНА
(глядя Ему в глаза).
Как странно: мне казалось, что я знаю свое будущее. Выяснилось, я ничего не знаю.

Они стоят у окна, глядя на залитый солнцем сад и седую женщину в детской шапочке, из-под ладони всматривающуюся в безоблачную даль.


ВИДЕНИЕ ПЯТОЕ. КОМНАТА СЛЕДОВАТЕЛЯ. ЗИМА. ДЕНЬ

Что он там сказал, после стольких лет, ни так, ни сяк к делу не относится. Что он сказал - неважно; а, по-видимому, то, как он сидел,- вот что осталось со мною на всю жизнь, и это уж, я вполне уверен, сделало меня таким, каков я есть. Далила? Она сможет, наконец, увидеть то, что ныне предоставлено интуиции. В конечном счете, все зависит от того, кто держит в руках бразды правления: семейный спор непримиримых полуночников продолжается, да и площадь картонного месяца, как и четыре тысячи лет назад остается неизменной. Так что ей не составит особого труда разгадать страшную детскую тайну, тем паче, что в чьих-то руках появляется всамделишная хлопушка.

ПЕРВЫЙ ГОЛОС
Приготовились. Мотор.

ВТОРОЙ ГОЛОС
Есть мотор!

ПЕРВЫЙ ГОЛОС
Камера!

ТРЕТИЙ ГОЛОС
Есть камера!

ЧЕТВЕРТЫЙ ГОЛОС Семнадцать, четыре, дубль три!

Хлопушка звонко хлопает.

ПЕРВЫЙ ГОЛОС
Начали.

Нож с отчаянным хрустом входит в яблоко.

ОН
Не правда ли, когда человек начинает думать о себе как о части нации и, уж не дай Бог, возомнит себя представителем человечества, его грудь наполняется лирическим восторгом, и он готов совершать милые глупости с последствиями часто катастрофическими?

(Отрываясь от яблока, пристально смотрит на Нее.)

Со многими из наших идейных врагов мы не можем спорить только потому, что они не выдвигают другой точки зрения, и просто прячутся за незнанием предмета.
Закончив работу, Он аккуратно ставит перед Ней тарелку с нарезанным дольками яблоком.

ОНА
(с отвращением).
Я не ем яблоки.

Не глядя на Нее, Он с улыбкой встает, одергивает полувоенный френч, мягко поскрипывая новенькими хромовыми сапогами, долго, не спеша, прохаживается у Нее за спиной, по-птичьи заложив руки.

ОН
Вчера, после полудня, кое-кто видел в окне мужчину и женщину, - точнее два разгоряченных лица.

ОНА
(язвительно).
На дворе - трава, на траве - дрова.

ОН
Вы сердитесь на то, что я избрал предмет, наводящий на невеселые размышления. Ничего не попишешь, это наша обязанность, если хотите, гражданский долг.

(Другим тоном.)

А знаете, ведь он женился, когда ему едва исполнилось двадцать лет. Ничего удивительного, - с его стороны все было страстно, а у нее напротив - без особого увлечения. Как говорится, от добра добра не ищут. В течение десяти лет он оставался верным мужем в самом точном смысле этого слова. Он не искал разнообразия в женщинах, не любил этого и даже не понимал. Он был из породы однолюбов. Но, как известно, люди вполне чистые в половом отношении весьма редки. То есть, разумеется, я допускаю, - есть на свете безупречные женщины, не знающие никого, кроме собственного мужа. Наверное, бывают и мужья, остающиеся всегда верные женам.

(Останавливается, садится на край стола, закуривает папиросу.)

И вот, помимо его воли, на одиннадцатом году совместной жизни в нем заговорила, так сказать, вторая молодость. Он полюбил другую женщину. Вероятно, это чувство оказалось несравненно глубже и полнее, нежели первое. Объяснить его нельзя, но только с каждой новой встречей он все больше и больше увлекался. Новая избранница не была невинной, но он и не углублялся в это, ничего не хотел знать.

(Трет лоб, словно ушибленное место.)

Словом, он уже не мог быть верным своей жене. Пришлось объясниться. Между тем женщина, которую он любил, вскоре объявила ему, что беременна. Человек обрадовался, ибо увидел в этом новое закрепление связи. И все-таки положение обострилось, потому что жена решила принять свои меры, и ему приходилось прилагать массу усилий к тому, чтобы делу не был дан ход, так что, в конце концов, жена подчинилась своей участи. Он вполне обеспечил ее, оставив ей все, что было нажито за все эти годы, и вскоре расписался со своей новой женой.

Звонит телефон.

ОН
Да.

(Удивленно.)

Какая «Москва»? Вы ошиблись, это не кинотеатр.

(Вешает трубку, садится за стол.)

ОН
(о чем-то задумавшись, барабанит пальцами по столу).
Понимаете, есть определенные жизненные правила, которые нельзя нарушать. Он был женат, и это - некрасивая часть нашей истории. Печально, что в жертву принесены чувства другой женщины. Потом объяснял, что его привлекло: оказывается, она была похожа на Марику Рокк.

ОНА
Она действительно на нее похожа?

Снова звонит телефон. Глядя на Нее, Он снимает трубку.

ОН
Да нет же!.. Какие билеты, какая встреча? С кем вы только что разговаривали? Я вам ответственно заявляю, здесь нет никакого администратора! Я хулиганю?..

(Бросает трубку.)

Чертовщина какая-то!

ОНА
(после паузы, глядя в окно).
Вы хотите знать, бил ли он свою жену?

ОН
(испытующе смотрит на Нее).
Должно быть, вы обратили внимание, как она старательно прятала синяки.

(Тише.)

Что она была за человек, желал бы я знать?

ОНА
(другим тоном).
Дайте папиросу.

Он кладет перед ней коробку «Беломора». Она берет папиросу, долго мнет ее, потом закусывает бумажный мундштук. Он чиркает спичкой, Она прикуривает.

ОНА
(горько усмехнувшись).
Что вы хотите от неудачливой актрисы? Работала в ТЮЗе, играла всяких животных, вещи, даже ржавчину, безнадежно мечтала о человеческих ролях. Она сильно похудела перед смертью. Каждым своим платьем она пыталась это подчеркнуть.

(Глядя Ему в глаза.)

Единственное, смущало, что немножко как все.

Продолжительная пауза.

ОНА
В любом случае, он имел право считать себя счастливым мужем. По крайней мере, мне кажется, что именно этот новый брак - настоящий.

Где-то тяжело ухает железная дверь.

ОНА
(пытается размышлять вслух).
Тем более что с замужеством она оставила сцену. Вспомнила, что когда-то работала машинисткой. А через два месяца после регистрации брака улетела на юг. У него было тогда особенное время, работа не давала ему покоя, и он остался дома. Спустя две недели (так же самолетом) она вернулась. И в первую же ночь отдалась ему как всегда страстно. А за завтраком, сказала, что уходит навсегда. Сперва он принял ее слова за шутку. Она вовсе не шутила. Имя любовника было впервые произнесено в их доме. Потом она разговаривала с ним по телефону. И вот тогда обманутый муж решил, что продолжать жить не имеет смысла. Он стал придумывать, как лучше сделать, так, чтобы это было верно. Ведь можно твердо решиться на самоубийство, можно приступить к исполнению своего намерения, но затем, когда это намерение по независящим от тебя причинам не исполняется, решимость может остыть в лице самом отчаянном. Есть множество примеров, когда самоубийцы, твердо решившись лишить себя жизни, побуждаемые к тому достаточными основаниями, останавливаются во исполнении своего намерения именно потому, что первая попытка исполнить его оказалась безуспешной. Холодное оружие показалось ему наиболее подходящим. Это понятно, - на покупку огнестрельного оружия требуется специальное разрешение, а он, по-видимому, рассчитывал, что если будет иметь при себе нож, сможет еще какое-то время держаться на ногах, ему легче будет урезонить ее, упросить, сохранить ее за собой. Конечно, при желании можно было бы воспользоваться ядом, но, я думаю, яд мог стать слишком опасным искушением. А о насилии над близким человеком, я уверена, он не помышлял. Все случилось на седьмой день по возвращении. Он собрался куда-то, она в туфлях на босу ногу поспешила в коридор, чтобы задержать его, стала кричать, что будущий ребенок вовсе не от него, он не заметил, как сбросил с себя пальто, схватил ее за руку и втащил в комнату. В несколько секунд все было кончено. Я знаю только, что именно ее предсмертный крик привел его в чувство. И он тут же подумал, что, кажется, отдал бы все на свете, только бы не слышать этого крика, - подумал и проснулся.

ВИДЕНИЕ ШЕСТОЕ. БОЛЬШОЙ КИНОЗАЛ. ЗИМА. ВЕЧЕР

В плошке с водой развести немного хозяйственного мыла. Потом свернуть в трубочку обрывок вчерашней "Вечерки", надрезать несколько тонких полосок с одного края, загнув их подобием лепестков ромашки. После аккуратно макнуть трубочку в плошку и с предельной осторожностью, медленно и терпеливо наполнить шар горячим воздухом. Дрожа и переливаясь на солнце, огромный и зыбкий, он неожиданно сорвется и важный, независимый поплывет над дачным крыльцом, собачьей мордой, густыми зарослями золотых шаров, люпина и флоксов, и неминуемо погибнет в кустах спиреи, ибо точек для удара в ломких и колючих ветвях великое множество.

ОН
(глядя со сцены на переполненный зал).
Бывают такие утра, когда совершенно нечем дышать. Когда проселочная дорога, по которой никто не хаживал вот уже несколько дней, делается вся пыль, и только гул далекой уходящей электрички вынужденно возвестит о том, что где-то жизнь все еще существует, и не остановилась окончательно.

(Пауза, улыбаясь, кому-то из зала.)

Можете не беспокоиться, факт самоубийства подтвержден письмами, найденными в сумочке покойной. Она умерла. Скончалась в шестом часу...

(Пауза.)

Видимо, лучше всего будет, если я сразу же приступлю к ответам. Я хотел бы просить вас не очень сердиться оттого, что эти записки не сразу ко мне попадают в руки. Мы убедительно просим помочь нам и-и... просто как-то распределить, рассортировать записки эти, потому что многие будут повторять друг друга... для того чтобы я... мы с вами меньше теряли времени. Так что, от¬неситесь к этому как к помощи, а не-е... как, наоборот, к противодействию какому-то.

(Пауза.)

Должен вас предупредить, что прежде, чем вы будете там писать... или сочинять свои записки, воздержитесь. Если, конечно, вы захотите их написать. Просто потому, что может быть, вы и не стали бы этого делать, если бы знали, что я вам сейчас скажу. То есть часть, по крайней мере, какая-то часть отказалась бы от записок.

(Пауза.)

Я отношусь к тем людям, которые видят в кинематографе не способ развлечения, а отношусь к кино как к высокому искусству. Между тем, кино - единственное из искусств, где зритель требует абсолютно тотального понимания того, что он видит на экране.

(Пауза.)
 
Мне кажется, причина в том, что многих смущает то, что... вот покупают билеты, по звонку входят в зал, рассаживаются в определенное время и на определенные места, потом гаснет свет и начинается... Это что-то похоже очень на-а... на какое-то... Даже трудно назвать, что это такое... это как ис¬кусственное дыхание. В этом во всем есть нечто странное, противоестественное, со¬гласитесь. В театре понятно... необходи¬мость общения, контакт одного человека с другим. В кино это вовсе не обязательно. Во всяком случае, как мне кажется, не в этом смысл...

(Пауза, слушает кого-то неразборчивого в зале, громко.)

...Тот, о ком мы собираемся говорить, есть выразитель современной неопределенности, герой еще, к сожалению, не написанного романа.

(Пауза, слушает другого неразборчивого зрителя, озираясь.)

...Нет, это не декорация.

(Пауза.)

Значит... Гёте когда-то сказал, в свое время, я уж не помню, там, по какому поводу он это сделал, что прочесть хорошую книгу так же трудно, как и ее написать. Это очень верные и мудрые слова. То есть... это как раз такая позиция, которая исключает сугубо потребительское отношение к искусству.

(Оглядывает зал.)

Что заставляет следить за развитием событий, которые откровенно провоцируют на сентиментальность? Откуда эта безысходная потребность в вымысле? На самом деле, только тогда, когда мышцы расслаблены, а глаза не застланы пеленой ненависти, когда лицо вернуло естественный цвет и голосовые связки не надорваны, - одним словом, когда ум и душа готовы, только тогда можно говорить всерьез. И вот почему теперь, решаясь на поступки, особенно важно многое забыть, многому разучиться...

(Пауза.)
 
Знаете, я никогда не умел разговаривать не своим голосом. Я никогда не умел притворяться умнее, чем я есть на самом деле, или, тем более, никогда не старался показаться глупее. Я никогда не хотел выдать себя за кого-то другого... чем я есть. Постольку поскольку я живу с вами со всеми в одно время, так сказать, испытывая одни и те же чувства по отношению к этой жизни, поскольку мы все современники и отлично понимаем друг друга, нету оснований для беспокойства, что мы, так сказать, не поймем друг друга. Мне так кажется. В конечном счете, мы все совершенно одинаково воспитаны и готовы к одинаковым, так сказать, вообще каким-то... м-м... к одинаковому восприятию... тем самым. Поэтому я не верю в какую-то особую сложность для понимания друг друга, особенно если мы разговариваем искренно. Как раз способ запутаться в этом смысле это уход от... скажем, естественной искренней беседы куда- то в другую, противоположную сторону. Потому что я знаю случаи, когда, пытаясь завоевать аудиторию, старались каким-то образом, ну что ли, предвосхитить реакцию своего собеседника и предложить ему то, чего тот, по их мнению, хочет слышать. Это обман. Классический способ обобрать людей, которые жаждут развлечений. Некоторые сознательно развлекаются тем, что создают яркие картины выдуманных приключений, чтобы посмотреть, поверят ли люди в то, что это описание настоящего путешествия, имея в виду, что мы всегда хотим верить тому, что написано. Вы скажете, ну хорошо, но среди нас тоже есть люди, которые хотят отдохнуть или развлечься. Среди нас очень много таких людей! Что в этом плохого?.. Ничего. Это прекрасно. Это прекрасно, но, к сожалению, это не по-моему адресу. Я не смогу вас развлечь, потому что не хочу вас обманывать. И дело тут не в какой-то особой несговорчивости, не в наличии каких-то избитых принципов.

(Качает головой.)

Если б вы знали, как я понимаю нелепость своего положения! Неисправимый пессимист, мечтающий лишь о возвращении утраченного детства.

(Пауза, глядит на записку.)

Зачеркнуто, впрочем, на свет можно прочесть...

(Читает.)
 
«Можете себе представить, с самого утра мне без удивления встречаются умершие, притом в местах и обстановке, в которых они никогда не бывали при жизни - например, в доме у человека, с которым я познакомилась сто лет назад. Чем вы занимаетесь теперь?»...

(Напряженно выглядывает кого-то в зале. Не найдя, горько усмехается.)

Почему-то всегда находится хотя бы один человек, который фигурирует во всех сновидениях.

(Собравшись с духом, спокойно.)

Я, в основном, занимаюсь тем, что все время чего-то жду. Странно, правда? Кожей чувствую неопределенность своего положения. Порой она даже ставит меня в тупик, и тогда я теряюсь. Знаете, приходится констатировать, что я до сих пор многого не видел. Иногда это обстоятельство вынуждает преувеличивать весомость сделанного. Трудно признаться, что то, на что уходят годы каторжного труда, далеко не всегда имеет большое практическое значение, разумеется, если таковым не считать интерес неразборчивой публики. Возможно, у многих возникло чувство, дескать, этот субъект живет какой-то особой, чуть ли не сладкой жизнью, что он мнит себя человеком незаурядным, а, в общем-то, разгильдяй, не умеющий работать по-настоящему. Но если я скажу, что иногда приходится по четырнадцать - пятнадцать часов в сутки... по колено стоять, я не знаю, в октябре, или, там, даже в ноябре... Тут важно сочетание крайней выносливости, уживчивости и аб¬солютной верности замыслу...

(Смотрит на часы.)

А-а!.. Ну вот, видите, надо каким-то образом быть энергичнее, иначе ничего не получится... Впрочем, тут все зависит от того, как мы себя понимаем, как себя чувствуем: теми, кто целиком умещается в краткосрочной злободневности, или существами, способными хотя бы изредка вспоминать.

(Без паузы, тише.)

Если бы вы только знали, какое это счастье, в ясную белую ночь сидеть на ступеньках длинной деревянной лестницы над тихой заводью широкой реки и смотреть на белые нездоровые цветы, которыми покрыта вся видимая часть недалекого полузатопленного острова! Кажется, не было в жизни ничего прекраснее, чем эти самые цветы, и эта задохнувшаяся дурманом ночь, и эта жаркая, влажная лестница, и чувство возвращения, и узнавания, и неправдоподобности... Мы часто упрекаем друг друга: слушайте, а не слишком ли далеко от жизни мы уходим? Да нет же, куда от нее можно уйти? Это просто смешно. Мы живем среди лю¬дей. Мы ведь не с луны свалились! И может быть, мои впечатления от этой самой реки столь сильны именно потому, что мы, попав в сети, окончательно утратили навык суще¬ствования в одиночку...

(Глядит в одну из записок.)

Боюсь ли я быть непонятым? Конечно. Как каждый. Но я смею надеяться, что у меня нет другого выхода, кроме того, который я имею. Это наша с вами общая история, общая жизнь. Ведь даже шедевры являются всего лишь законченной формой воплощения всеобщего человеческого существования, притом что идеи, высказанные гением, чаще всего оказываются преждевременны для людей, которые по существу рождают этот шедевр. В любом случае, я стою на позициях человека, который считает, что надо говорить только искренно.

(Еще раз смотрит на часы.)

Тем не менее, из всего из этого следует только одно то, - у меня осталось не так много времени. К большому сожалению, я не успел ответить на все записки и стать вам более понятным. Что мне хотелось? Какую цель я преследовал, встречаясь с вами?.. Допустим, мне интересно поделиться своими мыслями, просто для того, чтобы вы лучше меня понимали. Но это не метод сделаться более ясным и понятным. Тогда для чего? Ведь вовсе не для этого... Впрочем, вы знаете, привычка имеет существенное значение. Был поставлен такой опыт: в одном из наших детских домов во время войны с Германией какой-то учитель, который страшно любил Ван Гога, развесил репродукции его картин. У него хранилась большая монография, и он развесил. Надо сказать, что в те годы Ван Гог не был у нас широко известен. Он был знаком весьма узкому кругу. Так вот, дети не только полюбили искусство Ван Гога, не только научились его понимать, сопоставлять действительность и мир очень такой, я бы сказал, контрастный. Они научились сравнивать, делать выбор... Свидетельством этому судьбы некоторых людей, бывших воспитанников, которые потом сделали большие открытия в эстетическом смысле...

(Обращается к кому-то неразборчивому в зале.)

Что вы сказали?..

(Всем.)

Товарищу кажется, мы заболтались.

(Вздыхает, после паузы.)

Скучно и лень выговаривать прописные истины типа: наш век живет под знаком теории относительности. Изменяете ли вы своей жене? Скажешь "да", подумают - "развратник". Ответишь "нет" - примут за ботаника. Хочется говорить искренне, а в голове лишь выбор слов, их порядок, мнимая экспрессия знаков препинания. Фраза "я люблю тебя" сегодня ровным счетом ничего не стоит - из каждого грязного угла по поводу и без повода ее повторяют сотни раз. Сами не хотя того, мы сделались второстепенными персонажами бесконечной трагедии пересказов и сокращений. Но и это - в лучшем случае. В любом стремлении утвердить истинность определенного высказывания теперь видят лишь свидетельство страха человека, внезапно лишившегося всех опор. Наверное, поэтому, те, кто помоложе вместо идеологических битв выбирают гармонию и наслаждение всем на свете, тем более что поводов - хоть отбавляй.

(Пауза.)

Нет-нет, я вовсе не хочу сказать ничего дурного о нашей молодежи! Упаси Господь бросать в кого-то камень! Просто, по-видимому, для них в этом нет ничего предосудительного. Им все и так понятно. И знаете, о чем я сейчас подумал? Может быть, нам тоже надо стать такими как они? Не пытаться видеть того, чего давно уже нет, а может, никогда и не было, искать то, что искать бессмысленно? Возможно, все тогда станет на свои места? Станет понятна цель? Ведь была же какая-то цель?


ВИДЕНИЕ СЕДЬМОЕ. АЭРОПОРТ. ЛЕТО. ДЕНЬ

То, что изначально развертывает берег в береговую линию и нанизывает на себя его многообразную совокупность, есть собирающее начало, которое мы называем побережьем. Теперь оно далеко. Время после полудня, где-то между тремя и четырьмя часами. Крошечный аэродром, предназначенный исключительно для приема винтокрылых машин областного сообщения, разморен отсутствием движения воздуха, в котором, подпрыгнув, можно не вернуться на землю. Само собой разумеются жара, запах домашних котлет и бесполезный красно-полосатый «колдун», в отчаянный штиль сдувшийся на высокой палке.

ОН
(обросший щетиной).
С чего начинается утро?

(Пожимает плечами, улыбнувшись.)

Тоска. Просто я знаю, что ничего неожиданного меня не ждет.

(Двумя пальцами крутит пустой стакан.)

Не испытывать радости, не держать зла, не лезть в чужую жизнь, не помнить прошлого. Тут или один за всех, или каждый за себя... Черт, после этого снотворного я вообще ничего не помню!
 
(Пауза, читает вслух туристический буклет.)

«На протяжении семидесяти миль до «Эм» пейзаж неинтересен. По обе стороны простираются необитаемые, покрытые травой равнины. Изредка тупое однообразие осок, канареечников, луговой чины, красного клевера, пырея и лисохвоста нарушается несколькими рассыпанными в беспорядке деревьями. Круглые зеленые кроны, когда не виден ствол, выглядят повисшими в воздухе»...

(Закрывает буклет.)

Знаешь, занятия пассажира, оказавшегося на трансатлантическом лайнере, во время пребывания в открытом море непрерывно меняются. Если у тебя есть деньги, к услу¬гам абсолютно все. К тому же, за последний год я составил себе коллекцию пьес Шекспира, записанных знаменитыми шекспировскими актерами Лоуренсом Оливье, Полом Скофилдом, Джоном Гилгудом, Пегги Ашкрофт и Кларой Блум, - я слушаю их, гуляя по верхней палубе или сидя в шезлонге на корме.

(В задумчивости отодвигает стакан в сторону.)

Счастлив ли я? Счастье - лучшая часть целого, к которой человек стремится. У меня никогда не было врагов, кроме мужчин, чьи жены в меня влюблялись. Мне незнакомо предательство. Если не считать предательством измену.

(Глядя на Нее.)

Прости, я, может быть, не так себя вел. На поверку все слова оказываются лишь верхним слоем воды над омутом.

(Меняется в лице.)

Объясни, почему я должен пить эту гадость!?

(С отвращением глядит на недопитую бутылку виски. Ожесточенно.)

Пью и не пьянею.

ОНА
Перестаньте, а то нас выведут.

ОН
Черта-с-два! Выведут!

(Набриолиненному командировочному, безуспешно пережевывающему гигантский бутерброд.)

Как вам это нравится! Мне не нравится. Я не знаю почему, но не нравится. Ты заметила деревья? Без тени... Как хочешь, а деревья обязаны отбрасывать тень! И птицы, разумеется, не поют в таких деревьях.

Невесть откуда взявшийся ветер валит пластмассовый стаканчик с белоснежными салфетками и несет их между пустых столиков.

ОН
(стараясь выглядеть уверенным в себе).
Меня любят женщины...

ОНА
Да... Кроме одной.

Уже знакомым движением Она поправляет прическу и торопливо оглядывается на хриплый окрик грузчика.

ОН
Или это только воспоминание? То давно забытые глаза, то белое облако, то чье-то ситцевое платье, то голос почему-то запомнившегося прохожего... Думаешь, я не отдаю отчет в том, что нельзя среди бела дня говорить вещи раз навсегда? Возможно, ты права, - взрослый человек едва ли станет размышлять о проблемах пространства и времени. Он полагает, что разобрался в этом еще в детстве.

ОНА
(прищуриваясь).
Никак не могу представить вас романтиком.

ОН
Опять ты мне выкаешь. Говори мне ты.

ОНА
Ни за что.

ОН
(вздохнув).
Так и есть, не романтик, а просто скучный, задерганный отсутствием дела и пустыми разговорами, вечно скитающийся человек.

Мимо летнего кафе медленно плывет только что приземлившийся самолет.

ОН
Тут нет никакого надрыва, - и я не тот, и река другая. Но все-таки смутно подозреваю, что каким-то загадочным образом сделался более заурядным, нежели прежде. Небесное тело, четыре буквы, вторая "у"...

(Откидывается на спинку, развязно.)

Я результат всего, что со мной произошло. Где прожил, кого видел, какой улицей шел... Кто-то сказал, что с человеком случается чаще всего то, что на него похоже. Вот и я... не хотел таких поворотов, я по натуре не авантюрист. Но, закрутилось как-то все, и иной раз ловлю себя на мысли, что самому начинает нравиться. Однако же прекрасно понимаю, что сознательно повторять этих узоров не следует.

(Ухмыляется, передразнивает кого-то.)

«Скажите честно, как по-вашему, Луна существует только тогда, когда на нее смотришь»?

ОНА
(после паузы).
У вас нет убеждений.

ОН
(кивает).
У меня нет убеждений.

ОНА
У вас нет идей.

Он барабанит пальцами по столу.

ОН
(горько улыбнувшись).
Нет ни идей, ни убеждений... Верно, предположения мои правильны, ты перестала помнить обо мне.

(В отчаянии.)

Всюду эти рыжие волосы!

Продолжительная пауза. Гудение моторов.

ОНА
(не поднимая глаз).
О чем мы с тобой только не говорили в тот вечер! О солнечном свете, лившемся пряным июньским утром через окна в комнату и отражавшемся в еще не обсохших крашеных полах. О чьей-то яхте, кренившейся под сильным восточным ветром и об ужасных зимних ночах с метелью, домовыми и Рождеством. О первой любви, когда застает дождь, а потом задыхаешься ароматом пьяной сирени. О том, что ты не педант, и я не должна о тебе так думать. О египетских пирамидах, о музыке и обожаемом тобой Бахе. О том, что хорошо было бы увлечься какой-нибудь религией, ибо ты где-то читал, что по мере изучения Вселенной, та все больше начинает походить на гигантскую мысль. Кстати, сейчас даже при отсутствии убедительных доводов я могла бы попытаться наполнить смыслом это понятие.

(Смотрит на Него.)

Ты спрашивал, не боюсь ли я, что мы можем оказаться слишком разными. Знаешь, опуская подробности, я могу сказать, что именно это меня и привлекло. К тому же, из тех, кого я когда-либо встречала, ты более всего был похож на мужчину.

ОН
В конечном счете, это ничего не изменило. Все осталось на своих местах.

ОНА
Да. И тут уж ничего не попишешь. Я сделала все, что смогла.

ОН
Я готов был отдать тебе все.

ОНА
Ты и отдал мне все. Открывай все двери, гуляй всюду. «Об одном я прошу тебя - не входи в маленькую комнатку под лестницей». Обняв меня напоследок, ты вышел вон. Я тут же спустилась по лестнице, и притом с такой поспешностью, что чуть было не сломала себе шею. Соблазн был слишком велик: и я отворила запретную дверь. Там стояла твоя жена. Она по-детски улыбалась. Почти тут же мне пришло в голову, что ты в последний раз видишь меня в своем сне. Я размазала по лицу чернильный порошок и заплакала. А потом пошел дождь, и начался потоп. Отчаянный ливень. Словно кто-то причитал тонким дребезжащим голосом, превращаясь в непрерывную жалобу на одной ноте. Скажи, зачем ты держал ее в этом чулане? Как ты мог?

Высоко в небе летит самолет. Сверкающий на солнце крестик оставляет слабую полоску белесого цвета, постепенно растворяясь в воздухе.

ОН
Как странно...

ОНА
Что именно?

ОН
Да вот эта наша встреча с тобой.

(Вглядываясь.)

Ты носишь сережку.

ОНА
Год назад я проколола мочку уха, и раз уж дело сделано, мне не хочется, чтобы дырочка заросла.

ОН
(неожиданно с жаром, торопится, будто боится опоздать).
Послушай, я должен тебе рассказать! Неважно, что все они здесь. Здесь уже все всё знают. Я долго думал, - у меня было время подумать. Так вот, мы с тобой встретились только для того, чтобы понять, что самое лучшее и яркое обязательно должно стать твоим. Наша детская с тобою жизнь - вообще самое трудное и совершенное, даже если она изменила нас так сильно, что нам уже трудно узнать друг друга.

Неожиданно Он умолкает, лицо Его дергается, искажается, словно от смертельной муки.

ОН
(упавшим голосом).
Дай мне твою руку. Дай мне руку и не бери ее обратно.

ОНА
(грустно улыбнувшись).
Хуже нет, когда встречаются два отличника.

Она нехотя протягивает руку. Он ловит ее. Они обмениваются взглядами. Она обозначает слова движением губ, и он без труда читает все, что она сказала, а потом отвечает ей также, - губами.

ОН
Тебя шокирует жизнь, которую я веду?

ОНА
Да, она меня угнетает. Но что же я могу поделать, когда все давно решено?

Он морщится. Должно быть, что-то попало в глаз. Он смахивает соринку.

ОН
Этот проклятый ветер!..

Какой-то человек в шортах и шлепанцах на босу ногу вертится у трапа спортивного самолета с девчонкой-парашютисткой. Становится свежо.

ОНА
(пожимая Его ладонь).
Все в порядке, да?..

ОН
(тряхнув плечами, закидывает голову и спокойно глядит вверх).
Всю дорогу до аэродрома шел и разговаривал с тобой. В самом деле, зачем бояться пропустить самолет, на котором все равно не улетишь? Над нами небо. Если хорошенько приглядеться, уже видны первые звезды.

Конец

                1997