Великий князь Олег Рязанский. День успокоения

День 1 июля 1402 года выдался жарким. Июль, как говорили в народе, – макушка лета. Палящее жаркое солнце жалило своими лучами княжеские хоромы. И никакое буйство зелёного цвета растущих вокруг деревянного строения деревьев не могло остудить полуденного зноя.

В горнице княжеских хором на резной широкой кровати лежал великий рязанский князь – Олег Иванович Рязанский. Это было одно из парадных помещений княжеского дома. Он лежал в облачении схимника. Голова в чёрном куколе покоилась на подушках цвета топлёного молока. Черты его лица заострились, седые волосы разбросались по подушкам. Ни один мускул не дрогнул на его лице. И только глаза переводили взгляд с людей, стоящих у кровати, на висящую сзади них медвежью шкуру.

Буквально несколько дней назад, почувствовав приближение чего-то мрачного, князь Олег принял великую схиму в Солотченской обители, им же и основанной в конце 14-го века. На высоком берегу реки Старицы, при впадении в неё речки Солотчи. Постригли его под именем Иоаким. Не стало больше на земле князя Олега, а появился просто схимонах Иоаким. А чин пострижения провёл епископ Феогност II рязанский. Да вот он и стоит сейчас здесь, у кровати князя, с детьми и его женой. Дочери Агриппина и Алёна, сын Феодор и жена Ефросинья с епископом и дворовыми людьми стояли в углу горницы. Там же стояли и два лекаря с пузырьками, как на иконе святых Космы и Дамиана.

Силы покидали князя. Но его мысли не могло остановить ничто. Они проносились в голове Олега Ивановича, невидимые никем, перебегая с одного события его жизни на другое. Образы его друзей и врагов всплывали наперекор его желанию.

Образ отца всплывал туманно. Вскользь. Потому что своего отца, князя Ивана Александровича, Олег помнил смутно. Лучше помнил князя Василия Александровича, брата отца, великого князя рязанского, по смерти которого  в возрасте 14-ти лет и  вступил на рязанский престол.

Спокойно всё было в княжестве. И дань Рязань выплачивала хану в Сарай регулярно, без задержек. Поэтому там на младость князя смотрели сквозь пальцы. Соседи, правда, беспокоили. Но у них своих забот хватало. Не до пожжённого Батыем Рязанского княжества им было. Да и желающих на княжение этой земли пока не находилось. Отстраивался Переяславль-Рязанский. Учителя были опытные у князя.
Князь Олег прикрыл глаза. Утомили его эти стоящие у противоположной стены люди. Своим громким шёпотом. Он вдруг вспомнил, как, став уже князем, поднимался на рубленную из толстых брёвен городскую стену с южной стороны. И смотрел вдаль, мечтая о трудных походах и воинской славе. А брёвна пахли смолой и соком деревьев, уложенных в стену. А потом он опускал глаза вниз и его взор упирался в ров, наполненной водой. От ветра по воде проносилась рябь. И занесённые в ров кленовые листья плескались по этим волнам. Словно маленькие кораблики. Спокойно было за этими толстыми стенами.

А ведь именно там, за стенами разворачивались совсем неспокойные действия. И каким-то чудом они пока обходили стороной рязанские земли. Земли, которые просто были опустошены во время Батыева нашествия. Так прошло-то всего 13 лет! Ещё новое поколение рязанцев не выросло. Да и откуда ему было взяться? Побили народ, да в полон увели.
И уже скоро на Руси появилась жестокая болезнь, которую называли Чёрная смерть. Пришла она из Европы, и через Скандинавию эта заразная язва перешла в северные города Псков и Новгород. А далее стала спускаться на юг. Но чудным образом не затронула рязанские земли.
Молодой князь Олег Рязанский учился. Военному делу. Со своей дружиной и под надзором воевод взял и разорил древнерусский город – Лопасну, хотя он и находился далековато от самой Рязани, при впадении нынешней реки Лопасни в Оку. Чудное место, где находился один из безопасных бродов через Оку. И пока русские князья уехали в Орду просить хана разобраться, кто же будет дальше править Русью и как кому теперь сидеть после смерти великого князя Симеона Гордого, дружина Олега пожгла и ограбила город. А это уже было восстание против московитян. Оно и случилось. Но князьям было не до молодой смелости рязанского князя. А рязанцам, ох, как такая смелость понравилась.
А дальше было предложение из Орды разделить рязанское княжество на разные пределы. Да вот ведь как получилось: великий князь Иван не только не согласился с послом, но даже к себе в вотчину не пустил и в Орду гонца послал с известием ордынскому хану. Так всё хорошо для рязанцев и закончилось.

Пока Рязаньщина отстраивалась да нарождалась, в Орде многочисленные ханы власть делили да друг друга резали и травили. Не до какой-то там разорённой рязанской земли. А Олег Иванович креп и опыта набирался. И опять пришла на Русь Чёрная язва. И опять она обошла стороной рязанское княжество. Только-только оно начало оправляться от перенесённых бед.

А вот от Тагая спастись не удалось. Ордынский бек Тагай пришёл из мордовской земли в Рязанское княжество. Пограбил близлежащие волости, взял и сжёг Переяславль-Рязанский. Князя Олега с дружиной в это время не было в столице. Что он делал в Пронске, о том история умалчивает. Посмотрев на пепелище, бек повернул в обратный путь. Но не тут-то было! Олегу вовремя доложили, благо Пронск был недалеко, о пожёге его столицы. Объединившись с Владимиром Пронским да с Титом Козельским, Олег пустился в погоню с объединённой дружиной за Тагаем. И настиг его у Шишевского леса возле реки Шиша. И так всё замечательно сложилось, что отряды русских ударили внезапно. Одуревшие от крови и богатств татары оказались не способны сопротивляться. Как гласят предания, ордынцы были разбиты наголову. Ну, а Тагай скоренько оставил свои войска и бежал. Ордынский бек бежал от первых объединённых русских дружин!
 
– Батюшка, батюшка! Ты меня слышишь? – вдруг раздался как бы издалека знакомый девичий голос. – Батюшка.
Князь Олег открыл глаза. 
«Алёна, дочка. Беспокоится. Всегда такая была. С малых лет со слезами провожала, со слезами встречала. Да и сейчас быстренько приехала из Смоленска. Знает, что мне спокойнее, когда младшенькая рядом», – смотря в лицо Алёны, думал Олег. А вслух совсем тихо прошептал:
– Слышу, дочка! Это я немного задумался о прошлом. Вспомнил, как Переяславль отстраивали, спалённый татарами.
Алёна внимательно вгляделась в лицо отца, поправила подушку и тихо отошла к шептавшимся родным.

Отстроили город. С большим энтузиазмом и с нескрываемой радостью. Дали нечестивым по заслугам. Осталось только загадкой, как бек узнал об отбытии князя вместе со всей дружиной. Наверное, голуби весточку принесли.
Князю Олегу слышался стук топоров, крики мастеровых…
Целых пять лет мирной жизни. Но это только мираж. Где-то в степях восточных дерутся друг с другом ханы. К ним табунами направляются удельные князья за получением ярлыка. Где по праву, а где и с лживыми наветами. А на северо-западе московское княжество распространяло своё влияние на отцовские земли. Да Владимир Пронский смотрит на Олега коршуном после его чествования победы.

А также отчётливо слышался и топот коней, и шум передвигающейся пехоты по земле рязанской. Спокойствие нарушил воевода московский Боброк-Волынский. Под стенами Переяславля-Рязанского Боброк благополучно разбил княжеское войско, в котором было немало и татар, и вошёл в столицу Рязанского княжества. А сам князь Олег бежал с поля боя. А Владимир, князь Пронский, садится на его место. Новый князь рязанский.

– Эх, Владимир, Владимир! Только недавно мы ходили вместе на татар и рубили направо и налево неверных. А вот сейчас ты с радостью садишься на мой стол. А меня гонят как зайца со своей земли! – прошептал Олег Иванович. И повёл глазами в сторону родни. Никто не слышал?!

Успокоившись, Олег продолжил тихо рассуждать.
– А я ведь ждал, ждал на чужбине, и с помощью тех же татар выгнал-таки братца из столицы. Так кому же осталось верить-то? Что я мог сделать, когда понял, что нахожусь со всем моим княжеством между молотом и наковальней?.. Ну, ещё несколько лет будто бы спокойной жизни. Ан, нет. Опять пришли татары и взяли город Переяславль-Рязанский. А я же просто хотел независимо жить в моём княжестве, ото всех врагов его окружающих. Ведь земля моего отца чаще других подвергалась набегам Орды.
Небольшой глоток мира, и опять татары на моей земле. И мне опять пришлось бежать. В который уже раз. И никто даже не предложил своей помощи. Все сидели по своим щелям.

Но, правда, на речке Воже, на рязанской земле московский князь встретил мурзу Бегича, которого хан отправил на Москву. Что за напасть такая: в это самое время князь Олег Иванович вёл переговоры с ханом. Да и с Литвой вёл. Сил не было на рязанской земле вести постоянную оборону. Почему с ханом? Да просто всё – он, как и московский князь Дмитрий, были подвластны Орде. И, как считал Олег, нужно договариваться с ханом. Потому и не послал свою неподготовленную дружину на Вожу. Но Дмитрий особенно и не рассчитывал на Олега. И наголову разбил этого самого  Бегича, мурзу.
Но татары не могли этого стерпеть. Той же осенью взяли да и разорили рязанское княжество. Опять князь Олег бежал за Оку. Далее были всего два мирных года. И наступил 1380 год от Рождества Христова. Мамай собрал войско и двинулся усмирять Москву.

Олег Иванович опять заворочался на перине. Тихо попросил повернуть его набок. Два дружинника, дежурившие у дверей, приподняли и опустили князя на правый бок. Все присутствующие молча следили за этими движениями дружинников.
– Всё хорошо, – прошептал, как мог громче, князь Олег. Идите, занимайтесь своими делами. Я хочу остаться один.
Родственники и с ними Феогност вышли по одному из горницы. Взгляд князя скользнул по окоренным брёвнам стены и остановился на окне с внутренним резным наличником. Эти брёвна недавно построенной горницы пахли так же, как и стены того кремля в детстве. К сожалению, не раз уже сожжённого.

– 80-ый год. Куликовская битва – когда, как русскому, надо бы было присоединиться к войску князя Дмитрия. А я не знал, как поступить. Займи я любую сторону, мою землю всё равно бы разорили. Просто разорвали бы в клочья! Поэтому я и выбрал выжидательную позицию. Да ещё Ягайло шёл с войском на помощь татарам. И решение я принял непростое, в первую очередь думая об интересах своего княжества. Поэтому и стоял со своей дружиной и ждал. Должен был победить Мамай, должен. А победил князь Дмитрий! Когда узнал я на следующий день от моего человека, сразу же повернул в Переяславль-Рязанский. И Ягайло, этот мнивший себя завоевателем русских земель побежал обратно в свою литовскую землю. А по деревням, которые мы с дружиной проезжали, только и было вопросов и разговоров о московском князе да о бегстве татар. Не понимал народ, что следующие – это они, рязанцы. И что будут присоединены к московскому княжеству. А я и мои дети станут придворными московского князя.
 
После таких мыслей князь Олег зашёлся сухим свистящим кашлем. Дверь внезапно открылась и в горницу вбежала Алёна. Сначала она бросилась к столу, где стояла чаша с водой. После с чашей в руках – к отцу.
– Что, что, батюшка? Что надо? – протянула Алёна чашу. Сделав несколько больших глотков живительной влаги, князь Олег перестал кашлять. Он глубоко вздохнул и прошептал:
– Всё хорошо, дочка, теперь хорошо.
 Алёна повернулась и пошла к двери, чтобы отец не увидел выступившие на её больших глазах крупные слёзы. Очень непривычно было ей видеть такого беспомощного отца, в чёрных одеждах. Дверь за ней закрылась. Князь опять вернулся к своим мыслям, которые скакали в голове как когда-то его боевые кони.

Завидовал и злился на князя Дмитрия, хотя и боялся даже себе в этом признаваться. Потому и разорил обоз Дмитриева войска, возвращавшийся с поля Куликова. А узнав, что дружина московская собирается в его земли, опять, в который раз бежал, да ещё в Литовскую землю. Кое-как бояре рязанские упросили москвичей не приходить к ним. А потом, чуть позже, опять вернулся, в который раз. На московских условиях. Мне же надо было выиграть время. Скрежеща зубами, признал князя Дмитрия старшим над собой. И обязался с этого времени выступать только на стороне москвичей. А сколько городов передал! Это было унизительно. Но ради своей вотчины, памяти отца и деда я пошёл на это…
А дальше история не заканчивалась. Всё повторилось, как во сне. Опять князь Олег начал выбирать между Москвой и татарами. Случилось это почти сразу после заключения мира с князем Дмитрием. Выбрал татар и  показал броды на Оке татарскому войску хана Тохтамыша, который и сжёг Москву. А на обратной дороге татары взяли да и пограбили рязанские земли по пути следования в свои владения. И всё бы ничего, да вот только и князь московский в долгу не остался, а пришёл с войском и опустошил столицу рязанского княжества и окрестности. Опять бежал, опять вернулся зализывать раны своего удела.

Несколько мирных лет прошли за этими страшными годами. Но ненадолго. Такого беспокойного соседа, да ещё воинственного, Москва долго терпеть не могла. Ведь князь Олег, немного восстановив дружину города, вероломно напал на Коломну и захватил её. Она же была раньше уделом рязанского князя. Вот рязанский князь и восстановил справедливость. С этим не могли согласиться в Москве.
И вот уже идёт на Рязань грозное войско во главе с не менее грозным князем Владимиром Храбрым, двоюродным братом московского князя. Чего ждать? Опять разорения земли. Опять бежать, потом просить милостыни от князя Дмитрия? И Олег Иванович поступает по-другому. Он отступает к своему городу Перевитску и даёт бой московскому войску. И громит это войско. А после московский князь, трудно поверить, прислал посольство с просьбой о мире. О, какая это была победа!

Наверное, князь Олег вспомнил именно этот эпизод из своей бурной жизни, потому что его губы разошлись в милостивой улыбке. Да тут ещё жаркий луч солнца проник в покои князя: скользнув по одеялу, остановился в ногах. Князь наблюдал за ним, как котёнок наблюдает за болтающейся ниткой с жёлудем.

– Вот же оно, солнце! Оно было, есть и будет! – пронеслось в голове у князя. Так и у меня была уверенная надежда, что теперь я смогу наказать князя Дмитрия за все годы унижений и заставить вернуть вотчинные территории! Какой был подъём среди жителей! Но кто же мог подумать, что ослабленный войнами московский князь ударит своим тайным оружием? А оно было проверено временем, и вставать поперёк его было самоубийственно. 

Старец шёл. Шёл пешком из своей обители. Шёл к князю Олегу. Игумен Сергий, игумен Русской земли. Тот, кто своей молитвой был сильней дружины. Тот, кто благословил на великую битву князя Дмитрия и дал ему в помощь этого самого благословения двух схимонахов. И этими молитвами, и простым словом устыдил князя рязанского и приговорил заключить мирный договор с московским князем. Вечный мир!
Тот, кто прислал к князю Олегу своего келаря – второго человека его монастыря – предупредить о своём появлении в Переяславле-Рязанском. А теперь сам шёл!
Князь Олег вспомнил эти глаза и пронзительный взгляд игумена Сергия при этой единственной встрече, который проникал во все потаённые уголки его души, которые вдруг как-то светлели. Когда он говорил, невозможно было возразить его тихому приглушённому голосу старца.
Князь Олег Иванович прямо сейчас готов был сорваться со своего места, вскочить на коня и вместе с дружиной и рязанским ополчением броситься в Москву на помощь московскому князю. И бить, и рубить неверных за все предыдущие унижения, смерти и необыкновенные жестокости по отношению к русскому народу!
Да, и я принял все слова и увещевания игумена Сергия. И признал старшинство Москвы над Рязанью. И именно здесь ко мне пришло решение принять монашеский постриг.

Два мирных года. А дальше князь Феодор, сын Олега Рязанского, женился на Софье, дочери князя Дмитрия Донского. И с этого времени ни одного случая, хоть какого-либо малейшего конфликта между московским и рязанским княжеством не было. Татары беспокоили – да. В несколько заходов разоряли и уводили русских в полон. Сам князь Олег устроил несколько походов против бывшего литовского союзника. В ответ этот союзник пару раз приходил на рязанскую землю, оставляя за собой пепел и разорение.

Князь Олег между схватками стал чаще бывать в основанной им Солотченской обители. И с этого времени стал под одеждой носить кольчугу, как подвижнические вериги, с целью подавления страстей, которых было множество в его беспокойной душе. А может быть, помнил он участь своего дальнего родственника по ветви князя Всеволода Ярославича – Андрея Боголюбского? Как бы то ни было, но в нём в одном лице уживались и князь, и монах.

В последние годы князь Олег Иванович укреплял границы своего княжества, а в начале нового века отвоевал у литовцев Смоленск и посадил на княжеский стол своего зятя. Вернулся в свой Переяславль-Рязанский, да и занемог. И зачем на Брянск дружину свою опять отправил в поход? Сам не смог возглавить. Поручил возглавить сыну младшему, Родославу Олеговичу. Ждал с хорошими вестями, дождался с плохими. Порубили его дружину литовцы под городом Любутском. Практически всю. А сына, Родослава, в полон взяли. После таких новостей совсем разболелся.

На глаза у князя Олега выступили слёзы. Он, когда вспоминал о Родославе, всегда опечаливался. Вот и теперь не смог сдержаться. И только весёлый солнечный лучик отвлекал его от грустных мыслей. Через некоторое время его грудь стала ритмично подниматься, а дыхание стало ровным. Князь Олег мирно спал, отдавшись своим воспоминаниям.

Великий князь Олег Иванович Рязанский, а также схимонах Иоаким, скончался через несколько дней в своём тереме в своей столице Переяславле-Рязанском в кругу родственников и духовенства.

*Московский летописный свод конца XV века (полное собрание русских летописей, том XXV). – М., Языки славянской культуры, 2004. Стр. 178-232.

Корректура М. Зуйкова

Русавкино, ноябрь. 2022 год.