Эпизод 6 История моей трудовой деятельности

Я давно хотел описать свой опыт работы в различных организациях, с которыми мне довелось сотрудничать с 2001 года и по сей день, рассказать об условиях труда, быте и трудовых коллективах. Думаю, это будет интересная история. Я буду ее публиковать по одной главе.

Глава 1

"НИКИМТ"

Сейчас я сижу за столом, передо мной компьютер, на экране монитора открыт документ Microsoft Word «Мои работы», рядом лежит моя трудовая книжка, заведенная 10 мая 2001 года.
Вот первая запись: «Государственное унитарное предприятие Научно-исследовательский и конструкторский институт монтажных технологий. ГП НИКИМТ
Принят в отраслевой технологический отдел на должность инженера – конструктора III категории»
Инженерный отдел, на работу в который я поступил, занимался разработкой оборудования для АЭС, оснасткой для атомных реакторов. Сам институт представлял собой застывший слепок советской эпохи, который без ремонта и обновления был уже изрядно тронут тленом. Паркет в коридорах с многочисленными прорехами, засаленные рабочие кресла с рваной обивкой, ободранные двери, пыль и покой. Для работы инженеров вместо компьютеров – старые кульманы, стеллажи с рулонами пожелтевших от времени чертежей вдоль стен, кадки с цветами и радиоточка с постоянно работающим радио «Маяк», репертуар которого я скоро выучил наизусть. Когда я погружаюсь в своей памяти в атмосферу того времени мне почему-то сразу вспоминается песня «На маленьком плоту» Юрия Лозы и белый ватман формата А1 на котором я наношу карандашом детали и узлы конструкций.
Крайне неспешный рабочий темп, позволявший многим ходить в рабочее время по магазинам и поликлиникам или читать задумчиво книги, наводил на мысль, что это скорее пристанище для уставших от земной жизни душ ищущих успокоения от суеты этого мира, чем передовая научно-технического фронта.
Ведущий научно-инженерный состав представляли в основном работники возраста 60+ и их среда была кое-где разбавлена молодыми специалистами.
В целом меня устраивал этот аквариум советского времени, рабочие будни текли тихо и мирно, и нередко разбавлялись всевозможными праздниками и днями рождения, которые отмечали в общих залах или в своем отделе. Как хорошо было, придя на работе видеть, что вовсю нарезаются закуски, накрываются столы и пахнет едой и очередным праздником.
Мне очень хорошо запомнился один эпизод: на работу в мой отдел приняли молодых специалистов, когда я там проработал уже более года и справедливо считал себя старожилом этих мест. И вот, этих новоприбывших сотрудников посадили за новые закупленные институтом компьютеры с программой AutoCAD, а меня оставили чертить за кульманом, вместе со старой гвардией не готовой для такого новшества.
Мой мир почернел в тот день. С трудом сдерживая подкатившей к горлу ком я очень сухо поинтересовался у начальства, чем я обязан такому отношению ко мне и, получив ответ о том, что мне придется, возможно, подождать я принялся яростно осваивать черчение в программе за компьютером, пользуясь любым моментом, чтобы освоить новое дело.
Никогда я так быстро не учился и уже через пару недель тихого бунта, жалоб и просьб сидел на оборудованным своим компьютером рабочем месте.
Зарплата моя была весьма скромна по тем временам, свой доход я старательно считал, рачительно распределяя его между насущными покупками и едой. Положение выручали дополнительные деньги, иногда вручаемые в конверте, но это было не часто.
Помню столовую, кулинарной вершиной всех блюд которой была свиная отбивная с майонезом, грибами и луком за 52 рубля, которую я мог иной раз себе позволить.
Публика, собиравшаяся в столовой, по большей части состояла из работником офисов, арендовавших площади у НИКИМТа за счет чего предприятие держалось на плаву.
Я видел, как одеты эти люди и сравнение с тем, как одет я, всегда было явно не в мою пользу.
Все это наводило меня не невеселые размышления о своем месте в мире капитализма.
Помню, как одним зимним вечером стоя на лестничной площадке десятого этажа перед большим окном за которым была метель, я смотрел на панораму города, множество его огней призывно сверкающих под темным небом и думал, что нужно менять что-то в своей жизни.
Как то в инженерный отдел, где я работал, пришло странное техническое задание не имеющее отношение к АЭС. Заказчик – РПЦ.
Дело было в следующем: для нужд церкви был отлит большой колокол, но при его проверке оказалось, что он не звучит. Акустический расчет показывал, что для нормального звука с внутренней поверхности этого колокола нужно удалить слой бронзы, из которой он был сделан, и устройство для этого было поручено изготовить нашему предприятию.
В то время я регулярно посещал церковь, читал святых отцов, отстаивал регулярно длинные службы, и участие в этом проекте оставило у меня странное впечатление: не думал я, что соприкоснусь с такой вот стороны с религией.
Помню, как я отвез большие папки с проектной документацией в монастырь для согласования, и передал чертежи двум монахиням.
Для коррекции колокола было решено сконструировать специальную консольную фрезу, которая вращаясь по кругу, должна была снимать лишний материал.
Проект оказался неудачным: вся конструкция при запуске начинала жутко вибрировать, и фрезу скоро разрывало на куски. Сколько не сидели вечерами наши конструктора, склоняясь над большими листами чертежей, сколько не модернизировали конструкцию, фрезы ломались, и проект был закрыт. Наверное, где-то в больших цехах НИКИМТА где-нибудь в углу до сих пор храниться это неудачное изделие.
А я все беспокоился о том, что заработок мой оставляет желать лучшего и искал дополнительные источники дохода. Чертил чертежи для дипломных и курсовых работ студентам технических вузов, делал простенькие сайты-визитки, верстал каталоги с товарами для типографий. Ощутимого дохода это не приносило, но какая-то прибавка к скромной зарплате инженера у меня была.
В начале 2005 года один инициативный молодой сотрудник из соседнего отдела предложил мне хорошую подработку: он делал проект авто-мойки и я подрядился чертить металлический каркас основной постройки. За неделю я заработал больше, чем за месяц работы в своем конструкторском бюро. Но больше таких предложений ко мне не поступило. И я, поняв, что зарабатывать можно, решился поменять насиженное место.
И вот, в марте 2005 я увольняюсь из своей альма-матер и заступаю на новую работу с втрое, если не вчетверо большей зарплатой.

Глава 2

«РТКомм.РУ»

Итак, моя трудовая карьера на предприятии НИКИМТ закончена и вот в моей трудовой книжке появляется новая запись: «Открытое Акционерное Общество РТкомм.РУ
Принят на должность инженера электросвязи III категории отдела эксплуатации дата центра дирекции по общей эксплуатации технического департамента»
Новая работа проходила в виде дежурств в дата-центре расположенном в здании Московской международной телефонной станции № 10 на улице Сущевский вал.
График дежурств был мне удобен: сначала я выходил на 12 часов днем, на следующий день я ехал дежурить 12 часов в ночь, после ночного дежурства я ехал домой, у меня был весь день и еще следующий день для отдыха, а затем цикл повторялся.
Отдельного описания заслуживает само место моей новой работы. Дата-центр – это помещение, в котором расположены стойки с оборудованием, которое обеспечивает доступ к интернет-сайтам от разных организаций. Это большой зал с рядами серверов, наполненный гулом промышленных кондиционеров, которые обеспечивают рабочую температуру, удаляя избыток перегретого воздуха.
За большими окнами из нашего помещения инженеров техобслуживания, отдельного от серверного зала, сияла и перемигивалась вся эта техника за которой мы следили.
В мои задачи входило обслуживание бесперебойной работы серверов наших заказчиков, прием на баланс и возвращение заказчику его серверов, и настройка оборудования для маршрутизации потоков информации.
Я чувствовал себя жрецом поклоняющимся великому технологическому божеству, когда шел между стойками с серверами мигающими тысячами маленьких светодиодных лампочек и вез перед собой хромированную тележку с монитором и клавиатурой для диагностики.
Мое рабочее место представляло собой стол с компьютером на экране которого отображалась система мониторинга дата-центра, и если какой-то из подконтрольных системе элементов давал сбой, раздавался сигнал тревоги, соответствующий элемент в списке загорался красным, и тогда я должен был открыть инструкцию заказчика с алгоритмом реагирования на случай проблем с его сервером.
Заработок был неплох: хороший оклад, ежеквартальные премии, а также раз в месяц всем сотрудникам выдавался весьма недурной набор продуктов, а раз в год медицинский сертификат на 800 долларов, для получения услуг в сети частных клиник на эту сумму.
К этому следует добавить, что  в ночные дежурства я, предварительно повысив громкость у аудиоколонок для сигнала тревоги, мирно спал до утра, а в дневное время на компьютере работодателя занимался своими подработками: верстал сайты и чертил чертежи.
В смене в паре со мной всегда был еще один инженер и нередко мы коротали время ночной смены за бутылкой-другой спиртного и разговорами об устройстве бытия, какие пристало вести между собой интеллигентным людям.
Также между всеми инженерами существовала негласная договоренность, согласно которой мы прикрывали отсутствие друг друга на рабочем месте, если кто-то подгулял или по каким-либо другим причинам не может выйти на работу или задерживается.
Все это вкупе создавало очень неплохие условия для труда и жизни и работать мне там и работать до старости бы, но в силу разнообразных обстоятельств жизненных проработав 8 месяцев в этом техно-раю я уволился, жил некоторое время подработками, но вскоре нашел новую постоянную работу.

Глава 3.

«UnionLine»

Пожив на вольных хлебах без особого дохода после увольнения из «РТКомм.РУ», я вскоре заступил на новую работу в службу технической поддержки пользователей в компанию UnionLine, местный интернет-провайдер.
Я не заключал трудовой договор, и записи об этой работе в трудовой книжке у меня нет.
Мне отдали территорию района, в котором я жил, и сутра скидывали заказы на техподдержку, оставляемые многочисленными пользователями. Таким образом, я просыпался и засыпал фактически на работе.
Устанавливать разные поколения Windows, настраивать и устанавливать программное обеспечение, находить аппаратные поломки компьютеров я достаточно быстро научился прямо в процессе работы после пары дней стажировки.
Таким образом, будучи поставленным перед выбором: либо, придя на вызов, я установлю или починю и настрою Windows и программы и получу деньги, либо уйду ни с чем, я включился в трудовую деятельность.
Мой доход, кроме ежемесячных выплат от UnionLine в процентах от заработанного на получаемых мною заказов, состоял еще и из ежедневного заработка. Я оставлял везде свои визитки с рекламой моих услуг, чтобы пользователи могли обращаться ко мне напрямую и передавать по «сарафанному радио» мой телефон своим знакомым.
В день у мне удавалось неплохо заработать, а накопленная клиентская база давала мне дополнительный доход даже спустя несколько лет после того, как я перестал сотрудничать с UnionLine.
Работая в техподдержке, я почти каждый день заходил в местный спорт-бар «Чемпион», чтобы пропустить рюмку-другую текилы или выпить пива в компании местных завсегдатаев. Там же я познакомился со сценаристом и преподавателем режиссерских курсов Аркадием Трифоновым, ныне покойным. В этом баре Аркадий бывал регулярно и мы вели с ним долгие беседы о экзистенциализме и искусстве.
Закончив работу в UnionLine я, с подачи одного своего товарища решил попробовать себя на совсем новом поприще.

Глава 4

«Редакторский отдел прайм-тайм РТР»

Итак, до этих дней я работал в технической сфере, но вот мне пришло предложение пойти на стажировку в редакторскую группу телеканала РТР. В задачи сотрудников этой группы входил отсев сценариев телесериалов для показа в самое дорогое время, написание заключений на эти сценарии и сопровождение принятых сценариев от начала производства до выхода на экран.

Мне это показалось более, чем заманчивым и вот, пройдя предварительные этапы собеседования, я уже читал тестовый сценарный материал. От меня требовалось понимать, что такое драматургия для чего мне было рекомендовано прочитать книгу по сценарному искусству Александа Митты «Кино между адом и раем», понимать, что нужно телеканалу, его политику, внимательно слушать других сотрудников, начальницу отдела и делать, что говорят.
В тонкости драматургии, впрочем, мне углубляться не понадобилось, от меня требовалось давать здравую моральную оценку поступавших ко мне сценариев, оценивать с этой точки зрения образы героев и подробно описывать в заключении, почему этот сценарий не подходит. Именно такие сценарии давали мне, чтобы не отнимать время на их чтение у опытных сотрудников.
Поэтому 90 процентов моих заключений заканчивались примерно так: «Указанные недостатки не позволяют говорить о перспективах реализации представленного материала, как многосерийного телевизионного фильма на телеканале «Россия».
Всего несколько заключений я закончил словами «Проект сериала имеет перспективу для реализации, после некоторой доработки», впрочем, это было тоже что и «не подходит», но в более мягкой форме, оставляющей сценаристам небольшое поле для дискуссии все равно заканчивающейся не в их пользу.
Работа мне нравилась. Рабочий день начинался в 9:00, но приходить можно было и позже, до 12:00 примерно, оставаясь при этом до самого вечера. Относительно удобный и свободный график.
Располагался наш отдел на Шаболовке, в обед я нередко шел с чашечкой кофе в сквер с видом на знаменитую сетчатую башню, сидел на скамеечке с другими сотрудниками и обсуждал тонкости кинематографа.
Как то меня пригласили на мероприятие, помогающее лучше понять зрителей телеканала. В большой комнате собрали представителей нашей аудитории, «таргет гроуп» так называемую, а нас, редакторов, посадили в соседней комнате и мы смотрели через большое стекло, как проходит опрос. Стекло позволяло нам видеть опрашиваемых респондентов, а для их глаз это стекло было непроницаемо и они не знали, что за ними наблюдают.
В этот момент я чувствовал себя маэстро, сидящим за кулисами театра, среди его секретов, и наблюдающим за простецкой зрительской массой.
Также я подрядился делать переводы зарубежных развивающих телепередач и мультфильмов для детей и вот сейчас, я нашел в своем почтовым ящике письмо с переводом 6 серии 2 сезона мультфильма «Спроси у Альберта», которая называется «Сильные ноги», запустил сам мультфильм и убедился, что речь персонажей совпадает с моим переводом, редактор лишь немного поправил некоторые фразы. Не знаю, может быть, это просто совпадение. Диалоги достаточно просты и так перевести мог и другой человек, а может эта серия, действительно, озвучена с моего перевода, ведь почти все реплики совпадают. В любом случае, я испытал приятное ностальгическое чувство, мысленно погрузившись в те времена, 2008 год, когда я получил опыт работы в гуманитарной сфере.
Это было интересно.

Глава 5

«ВНИИАЛМАЗ»

Испытав себя в гуманитарной сфере, я стал ждать новых предложений и вскоре заступил на очередную работу. В сентябре 2008 года в моей трудовой книжке появилась следующая запись: «Открытое акционерное общество Научно-исследовательский институт природных, синтетических алмазов и инструмента г. Москва

Принят в конструкторское бюро по проектированию специального инструмента и оснастки на должность ведущего конструктора»

ВНИИАЛМАЗ, так называлось это предприятие, переживал смутные времена, назовем это так. Значительная часть помещений сдавались в аренду частным коммерческим организациям, из цехов вывозилось и распродавалось оборудование, старое руководство смещалось, на управляющие должности заступали новые люди, на ходу перекраивались порядки, полным ходом шла реорганизация. Кто-то из сотрудников верил в успех этих преобразований, а кто-то явно выражал несогласие.
«Новая метла по новому метет»: нередко споры с новым руководством заканчивалось появлением полиции, которая выдворяла бунтовщиков с их рабочих мест и опечатывала помещения.
Я начинал работать в новообразованном отделе специального инструмента и оснастки, и наша рабочая группа пыталась скопировать с зарубежных образцов технологии сварки трением. Когда я там работал, дальше экспериментов с основным инструментом сварки трением, металлически стержнем специальной конструкции, дело не пошло.
Наша опытная установка, сделанная на базе токарного станка, не шла ни в какое сравнение с западными установками, многосуставными манипуляторами со сварным механизмом, которые могли сваривать разные материалы под любым углом.
Моя роль в этом деле быстро свелась не столько к конструкторской работе, сколько к оформительской деятельности. Я делал плакаты для выставок с 3D-моделями наших новаторских идей, ожидающих своего материального воплощения, сделал сайт предприятия с рекламой наших услуг, технологий и производственных мощностей, и оцифровывал старую конструкторскую документацию.
По совместительству занимал еще и должность системного администратора предприятия вместе с остальными сотрудниками нашего молодого отдела, что давало возможность оформить нам некоторую прибавку к зарплате.
Работа в ВНИИАЛМАЗ научила меня главному: ключ к успеху на трудовом фронте – это хорошие взаимоотношения с коллективом. А все остальное не так уж и важно: не умеешь – научим, не захочешь – заставим, как говориться. Главное понимать, что все устроено начальством и это хорошо, и даже человек маленький, но знающий свое место, всегда свою копеечку получит.

Глава 6

«Эр-Эс Сервис»

Итак, я покинул стены предприятия ВНИИАЛМАЗ, располагающееся в бывшем доходном доме купца Гаврила Гавриловича Солодовникова на улице Гиляровского. Этот дом, построенный в стиле «северного модерна» московским архитектором Траугот Яковлевичем Бардтом, в свое время назывался домом для одиноких «Свободный гражданин» и я до сих пор вспоминаю ту особую атмосферу истории, которую он несет.
Какое-то время я работал удаленно чертежником и инженером-чертежником под руководством одной дамы, которая занималась дизайнерскими ремонтами квартир, пробовал сотрудничать с частными КБ. Этот период моей трудовой деятельности слишком незначителен и на мой взгляд не заслуживает отдельного описания.
Вскоре я продолжил поиски новой официальной работы и вот запись, появившаяся в моей трудовой книжке, после собеседования и одного испытательного дня: «Общество с ограниченной ответственностью Эр-Эс Сервис
Принят в департамент авторизованного сервиса на должность помощника менеджера»
Это был первый раз, когда я усомнился в правильности своего решения пойти работать именно сюда, даже не смотря на неплохую оплату и относительно комфортные условия труда.
В этой работе не было не только ничего творческого, но даже ничего человеческого, как мне показалось.
Суть процесса состояла в следующем: компания Эр-Эс Сервис занималась сервисным обслуживанием, ремонтом оргтехники. От многочисленных поставщиков на слады компании со всего мира непрерывно поступали комплектующие и запасные части от различных компьютеров, принтеров и прочей техники. Все поступления нужно было фиксировать и сопровождать в специальной складской программе, написанной еще во времена операционной системы MS-DOS, которая запускалась в окне в текстовом режиме и управлялась командами с клавиатуры.
Когда ко мне на рабочее место приходила очередная партия коробок с деталями, я должен был перевести их на склад, переоформив их спецификации в номера и обозначения нашей складской системы и передать их вместе с сопроводительными бумагами работникам склада.
Самое главное в этой работе – нельзя допускать ошибок в длинных цифровых обозначениях товаров, вводимых вручную, нужно правильно переводить поступающие товары в обозначения и категории складской логистики. С 9:00 утра и до 18:00 вечера единственное, с чем я работал, это были сухие цифры. Коммуникации с другими сотрудниками рабочий процесс не предполагал: все внимание и время было посвящено потоку цифр и поступающими ко мне картонным коробкам.
Достаточно скоро я поймал себя на том, что одна мысль, что я буду теперь заниматься этим 5 дней в неделю по 8 часов до конца жизни, приводит меня в уныние. Не все виды трудовой деятельности мне подходят и такая работа – это точно не моё.
В общем, это было слишком радикальное испытание для моего разума и, не проработав там и двух месяцев, я уволился.
В любом случае и такой жизненный опыт я считаю не лишним.

Глава 7

«ВРВент»

Итак, я уволился из авторизованного сервиса по ремонту оргтехники, с работы, которая мне не подошла: уж слишком нуден и однообразен процесс обработки и оформления компьютерных запчастей. Примерно в это же время один мой товарищ устроился сборщиком конструкций в цех, в организацию, занимающуюся производством алюминиевых вентиляционных решеток. Он предложил мне работать там же, за компанию так сказать. Он жил по соседству со мной и вдвоем на работу ездить как-то веселее.
Раньше мне никогда не доводилось работать в цеху, и некоторое время я сомневался, подойдет ли мне это, но в результате поехал на собеседование, где меня без долгих расспросов приняли в интернациональный коллектив, состоящий преимущественно из таджиков и узбеков.
Запись в моей трудовой книжке: «Принят в Общество с ограниченной ответственностью ВРВент на должность сборщика конструкций»
В наши задачи входила обработка деталей и сборка алюминиевых вентиляционных решеток. Дело нехитрое и работу за некоторыми станками я быстро освоил.
Я выполнял разные операции: рядом с мной в течение дня собирались обработанные мною части решеток, бригадир забирал их, вел учет, передавал сварщикам, после которых готовые изделия несли в покрасочную камеру.
Все шло своим чередом.
Как-то раз, беседуя с начальством на производственные темы, я упомянул, что умею чертить в программе AutoCAD.
Выразив удивление тому, что я раньше об этом не сказал, директор компании предложил мне показать свое умение и через некоторое время из цеха я переехал в офис, где занялся производством конструкторской документации на разнообразную продукцию ВРВента.
Все шло бы и дальше также хорошо, но в один прекрасный день цех и офис закрыли, а само производство сменило юридическое лицо и переехало в подмосковный город Королев. Как потом выяснилось, не у всех рабочих были надлежащим образом оформлены документы, что послужило причиной внимания со стороны соответствующих органов.
Уволившись из ВРВент я еще не один год сотрудничал с этой компанией на удаленной основе: делал им чертежи, что составляло дополнительный источник дохода для меня.