Казус

21 декабря 2021 г.  ·

  Под Новый год  у Кетино С-дзе произошло  долгожданное и смутительное событие одновременно, оставившее легкий душевный дискомфорт.
  Дело в том, что сколько Кетино себя помнила, всегда у нее перед глазами мелькала тетя Цицо, бодрая  одинокая пенсионерка, знающая всех и вся в их убане, городе и даже на планете в целом. Цицо была подругой  матери Кетино и соседкой по лестничной площадке одновременно. И  не было дня, чтоб она не сидела у них на кухне часа три, а то и больше, смакуя кофе и рассказывая последний выпуск уличных новостей, приправляя их новостями из политики.
  Потом мама умерла, а Цицо осталась бессменно на кухне. Приходила к Кетино к 10 часам и уходила поздно вечером. Приносила с собой симолическое пеламиши или татара, кулек семечек, привычно занимала свое место на угловом диванчике как раз напротив телевизора, вооружалась пультом и начинала комментировать поочередно новости.
  Потом на кухне появлялся заспанный Бадри, муж Кетино, говорил свое неизменное, утреннее:
- Ва, Цицо, ты уже здесь? Аба, что у нас есть покушать?
 Кетино, уже выпроводившая детей в институт, привычно накладывала на поднос “легкий” завтрак для супруга и отправляла его в зал, к другому телевизору для лучшего пищеварения.
  Сама же начинала готовить три вида обеда по числу претенциозных едаков. А это еще та нескончаемая возня и карусель между раковиной и плитой.
  Цицо, надо отдать ей должное, иногда включалась в эту резательно- очистительную кутерьму и проворачивала нужное на мясорубке или крошила чеснок еле различимык частички.
 Словом, Цицо была такой же непреложной частью кухни Кетино, как и привычная соковыжималка в углу под пеналом.
  Все б было хорошо, если  ни одно слабое звено. Цицо не только резала петрушку или щелкала семечки перед телевизором, но и активно вмешивалась во все происходящее вокруг.
- Кетино, так  чашушули никто не делает! Вот моя бабушка Макрина туда добавляла  на кончике ножа рехан.
- Бадри его не любит, потому и не кладу.
- А ты ему не говори. Сам не заметит. Он дальше своего футбола вообще ничего не замечает.
 Дальше следовала пространная лекция про баббушку Макрину и  ее гастрономические изыски.
  Потом возникал неожиданно другой пассаж.
- Кетино, ты опять одела эту короткую юбку?
- Да я же дома.
- Дома тоже надо быть в приличном виде. А эта юбка очень вызывающая.  Просто бесстыдно выглядит на тебе. Где это видано замужней женщине носить  юбку, еле прикрывающую колена? Куда катится мир?
- Да ничего страшного в этом нет. Даже моя свекровь видела и ничего не сказала.
- Это она тебя расстраивать не хотела. А я человек прямой, все в лицо говорю. Я, не то что некоторые, которые за спиной одно, а в лицо другое.
  Или вдруг возникала такая тема:
- Что-то твой Тамаз мне не нравится. Бледный очень. - опубликовывает Цицо новое заявление, обещающее впереди богатое обсуждение.
- Занимается много. - вздыхает Кетино, заправляя лобио. - Мой бедный мальчик. Одни глаза остались.
- Вот это все вы, матери виноваты. Балуете сыновей, и в итоге поколение наркоманов, наглых, избалованных маменькиных сынков! -  голос Цицо набирает обороты.
- Мой мальчик не наркоман. - оправдывается Кетино.
- Пока не наркоман. - Цицо делает особое ударение на первом слове. - Ты все-таки проследи с кем он общается.
- Да я всех его друзей знаю. Хорошие мальчики из приличных семей.
- Э, Кетино. Не слушаешь ты мои советы. Вот я говорила Нино, которая на остановке яблоки и вязанные носки продает, что ей муж изменяет. Не послушала меня. А у меня глаз -алмаз. Теперь одна торгует, без этого прилипалы. Некому сумки таскать.
  Кетино пыталась перевести разговор на  что-то более нейтральное, но  вскоре все повтарялось по новой.
  Короче говоря, Цицо была как тот чемодан без ручки, трудно нести, но жалко бросить. Потому что Кетино с молоком матери впитала золотое слово “хатри” – уважение ко всем окружающим. Как сказать Цицо, старой, больной женщины с вечно ноющими суставами и периодически подскакивающим давлением, что она надоела хуже горькой редьки со своими непрошенными советами. Правильно, никак. Просто жить дальше под лейтмотив лишней раздражающей информации.
  И вот в один из последних дней уходящего года вдруг разразился скандал. Цицо сидела на своем почетном месте, попивала кофе, закусывала семечками дабы достичь полного релакса. И вдруг зачем-то полезла в свою не первой молодости баулообразную сумку, с которой было связано несколько колоритных историй, рассказываемых Цицо по стопятому кругу.
- Ааааа!!!! Украли!!!
- Что украли? - подскочила Кетино. Ложка полетела в кастрюлю, обдавая присутсвующих фонтанчиком борщевой жижи. Но на это никто не обратил  внимания.
- Кошелек украли. - выдохнула Цицо, нервно перерывая сумку.
- Надо все вытащить и посмотреть основательно.
- Да что я своего кошелька не увижу. Такой гладкий, самый  в руку ложился. Тридцать лар было. Двадцатка  и десятка. Аааа. Что я буду делать????
 Кетино полезла под стол и под диванчик. Выгрузила оттуда старые кастрюли, которые давно собиралась выбросить, но все откладывала на потом. Даже заглянула под отопыривающийся кусок линолиума. Кошелька нигде не было.
  Цицо причитала и стонала:
- Ааа. Укралииии. Я на эти тридцать лар собиралась к Новому году  сыра купить про запас. Потом орехи мне обещали по хорошей цене. Просто грех не взять. И что я буду делать??? - Потом слезы  как-то самоиспарились. - Это подруга твоя, Тина, прихватила. Рядом с моей сумкой сидела. И глаза у нее бегающие. А бегающие глаза признак нечистой совести. Уж я точно знаю.
- Тина  моя подруга с детского сада. Она не могла взять. - защищала Кетино, заглядывая в самые труднодоступные углы кухни, заставленные всякой всячиной. Злосчастный кошелек нигде не маячил.
- А может Тамаз его по ошибке со своим перепутал? - Цицо выдвинула свою версию.
- Да что вы сегодня такое говорите? - возмутилась Кетино, в глубине души вспоминая всякие жуткие прогнозы про наркотики и распутную молодежь.
  Пошла в комнату Тамаза посмотреть нет ли чего подозрительного.
 В догонку неслось.
- Кетино, накапай мне валерьянки. Или скорую вызови. Мне плохо-ооо.
 Кетино рванулась назад, потянулась на полку за каплями.
 Тут на шум прибежал Бадри, теряя тапки.
- Что случилось?!!
- Украли!!! - рыдала Цицо. - Последние деньги украли. На Новый год откладывала.
- Вах,  кто эти деньги покушал, я его душу мотал! - разозлился Бадри. - Надо полицию вызвать, пока отпечатки свежие.
 Цицо испуганно посмотрела на Бадри.
- А я всю сумку уже перетрусила. Значит, и отпечатки уже все… Замазались.
 Кетино протянула ей капли. Потом, услышав про полицию, почему-то затормозила и залпом опрокинула стакан. Пошла искать мобильный, который, как помнила, оставила в прихожей.
  В темноте наступила на что-то плоское и мягкое, вскрикнула, включила свет.
 На полу валялся выпотрашенный кошелек Цицо, а рядом с лужицей рвоты их болонка Хатико. Изо рта у нее торчал уголок десятки.
- Вай, что ты наделала, противная собака! - и попыталась спасти купюру. Но на ладони остался только уголок с частью цифр.
  Цицо подскочила, чтобы спасти свои кровные.
   Увы, уже было поздно…
  С этого дня Цицо глобально обиделась на Кетино, которая не умеет воспитывать ни детей, ни собак и больше к соседке ни ногой.
  Кетино пыталась компенсировать потерю, но Цицо гордо отказалась.
 Так что Новый год Кетино теперь будет встречать без ценных указаний и советов. Привыкает к новой реальности и думает, что  Хатико надо купить новый поводок в честь такого случая. Давно пора.