Русь НЕ уходящая

С годами оказалось, что на эскизах к своей главной картине «Реквием. Русь уходящая» художник Павел Корин ещё в 1930-е годы представил фигуры патриархов, которые будут сменять друг друга до 1990 года. Это патриарх Сергий (Страгородский), патриарх Алексий I (Симанский) и патриарх Пимен (Извеков).

На одном из эскизов привлекает портрет руководителя церковного хора, совсем молодого иеромонаха с сосредоточенным одухотворённым лицом и чуткими дирижёрскими руками регента. В чертах юного регента проступает облик будущего патриарха Пимена, которому ещё предстояло не только отпраздновать со всем православным народом в 1988 году тысячелетие Крещения Руси, но и пройти тяжёлыми фронтовыми дорогами в годы Великой Отечественной войны 1941- 45 гг., вынести два заключения в исправительно-трудовом лагере, а также возвести придел храма в честь прп. Серафима Саровского…

Полк, где служил будущий патриарх Пимен, сражался под Харьковом в мае 1942 года. На этом участке фронта сложилась стратегическая ситуация, которую причисляют к одной из самых трагичных в истории войны. Наши войска были окружены, многие солдаты уничтожены или взяты немцами в плен. Вокруг оказавшихся в Харьковском котле сжималось плотное кольцо гитлеровцев, создавая обречённость и безысходность в рядах остающихся пока в живых бойцов, лишённых снабжения боеприпасами и продовольствием.

У лейтенанта Сергея Извекова, будущего патриарха, всегда была при себе небольшая икона Пресвятой Богородицы, которую ему приходилось тщательно скрывать. Молитва перед этой иконой помогла всему его полку чудом выйти из окружения из негустых харьковских лесов, без потерь. Вот как рассказала об этим схимонахиня Серафима (Гречина) из Новодевичьего монастыря:

«Группа обречённых на смерть воинов, уже не боясь ничего, смело обратилась к лейтенанту Извекову: «Все знают, что у тебя спрятана икона. Помолись, отец, чтобы нам удалось как-нибудь вырваться из котла». Будущий Патриарх уединился в небольшом окопчике и, достав из кармана гимнастёрки небольшую бумажную икону Пресвятой Богородицы, которую он бережно хранил все фронтовые годы, стал горячо молиться о спасении жизни воинов. И вдруг он увидел, что лик Богородицы явно ожил на иконе и Она протянула руку из плоскости изображения в строго определённом направлении окружающего пространства, точно указав путь, по которому нужно идти. Полк построился в шеренгу и двинулся в том направлении, куда указывала рука Божией Матери. Солдаты вышли из окружения без потерь, нигде не встретив немцев».  (1), (2) , (3)

Адриан Егоров пересказывал слышанную им от самого патриарха историю:

"Однажды о. Пимен (ему поручили доставить командованию пакет с донесением) помолился, перекрестился и сел в седло. Лошадь звали Судьба. Как рассказывал потом Патриарх Пимен, опустил он поводья и тронулся в путь. Дорога лежала через лес. Благополучно прибыл в часть и вручил пакет. Его спрашивают: "откуда прибыл?", — и он в ответ показывает рукой направление. "Нет, - говорят ему, - оттуда невозможно приехать, там все заминировано." (4)  Действительно, как раз накануне солдаты сами тщательно заминировали всё это поле, перекрыв дорогу немцам и, проехать по нему на лошади, не зацепив мину, было практически невозможно.

После войны пришлось будущему патриарху отбывать ещё срок в Воркуто-Печорском лагере, где он работал санитаром-инструктором. Срок наказания был назначен из-за того, что лейтенант Извеков, выйдя из госпиталя ослабленным после серьёзного ранения в период освобождения Харькова в 1943 г., собрал не все печати и подписи на своих документах, необходимых для проверки его личности уполномоченными органами.

Протоиерей Тихон Стрелецкий оставил воспоминания о встрече с о. Пименом в период его заключения:

«Смотрю, на конюшне из трубы дым идет, значит, думаю, кто-то есть внутри. Захожу в конюшню. На постели лежит жеребенок, покрыт одеялом, только голова выглядывает. Я подошел, погладил. Осмотрел я келью, думаю: здесь живет не простой человек. Обогрелся я у печки. Через некоторое время входит молодой человек высокого роста. Я ему говорю: «Почему у тебя жеребёнок на постели лежит?». А он отвечает: «Это сиротинка. Его мама сломала ногу на вывозе леса, и ее по лагерному обычаю зарезали и по 10 грамм мяса раздали заключенным. Та же участь ожидала жеребенка. Я пожалел его и взял на воспитание». «Вижу, вы не простой человек, — говорю ему. «Да, я — иеромонах. В лагерях уже во второй раз» (5)

Когда в 1954 году Пимен (Извеков) был назначен наместником Троице-Сергиевой Лавры, им были устроены два новых придела в трапезном храме – в честь святых, прославленных незадолго перед революцией - свт. Иоасафа Белгородского и преп. Серафима Саровского. Патриарх Пимен в первые дни Великого Поста, всегда сам читал Покаянный канон Андрея Критского перед большим стечением прихожан – два дня в кафедральном Богоявленском соборе в Москве и два дня в Троице-Сергиевой Лавре. Многие москвичи, в том числе Варвара Васильевна Чичагова-Чёрная, внучка митрополита Серафима (Чичагова), специально ежегодно ездили в эти храмы, чтобы послушать особо проникновенное чтение Канона в исполнении патриарха, которого называли хранителем лучших старомосковских традиций духовного благочестия - церковного чтения и пения.

Однажды в середине 1970-х годов, будучи студентами Московского института тонкой химической технологии им. М. В. Ломоносова, в котором перед войной училась внучка митрополита Серафима (Чичагова), мы решили посетить недавно открывшийся для посетителей музей-мастерскую П.Д. Корина, с экспозицией которого знакомила вдова художника Прасковья Тихоновна. (6)

Прасковья Тихоновна Корина (1900-1993 гг.) стала женой художника П.Д. Корина в 1926 г. Необычна и удивительна история о том, как девочка-сирота из Чувашии стала лучшим реставратором картин Дрезденской картинной галереи. Познакомились будущие супруги в Марфо-Мариинской обители в Москве, где Павел Дмитриевич с 1916 г., по приглашению настоятельницы великой княгини Елизаветы Фёдоровны расписывал в технике фресковой живописи храмы монастыря.

Сиротка Прасковья Петрова была взята великой княгиней Елизаветой Фёдоровной из далёкого чувашского села для воспитания в возрасте 10 лет. Смышлёная и трудолюбивая отроковица отличалась дисциплиной, систематичностью и упорством в занятиях. В будущем она стала первоклассным реставратором масляной живописи, участвовала в восстановлении художественных полотен Дрезденской картинной галереи, повреждённых в результате бомбёжек англо-американской авиацией в 1945 году. Прасковья Корина лично возродила из небытия картину «Динарий кесаря» Тициана.

За свою долгую, насыщенную жизнь Прасковья Тихоновна была знакома со многими историческими личностями XX века – великой княгиней Елизаветой Фёдоровной, императором Николаем II, виднейшими иерархами и подвижниками Русской Православной Церкви, представителями советской интеллектуальной элиты. Её трудами были организованы мемориальный музей П. Д. Корина в Москве в 1971 году, а в 1974 году - Дом-музей Кориных в Палехе.

Последняя воспитанница Марфо-Мариинской обители, Прасковья Тихоновна Корина, сохранив до глубокой старости чистый сильный голос, начнёт, после смерти супруга, петь в Успенском храме Новодевичьего монастыря почти до 1990-х годов. Дом-музей располагался на той же Малой Пироговской улице, что и наш институт, в десяти минутах пешей ходьбы прямо вдоль по дороге, ведущей к Новодевичьему монастырю, настоятельницей которого через четверть века, в 1994 году станет внучка митрополита Серафима (Чичагова).

В 1970-е годы, войдя с улицы в Дом-музей Павла Дмитриевича Корина, мы, студенты-химики 3-го курса, внезапно оказались совсем в ином мире, отличном от привычной, повседневной обыденности. Нас вдруг, со всех сторон, как близкие друзья, окружили выдающиеся личности, которые доброжелательно, внимательно и мудро взирали на юных студентов со своих портретов, заполнявших, сверху донизу, стены мастерской известного живописца.

Имена многих из этих людей мы хорошо знали – это были выдающиеся полководцы, композиторы, художники, скульпторы. Однако, подобных тем персонажам, которые были представлены на эскизе «Реквием. Русь уходящая», мы, скорее всего, никогда ранее не встречали.

Пораженные огромной духовной силой, которая, как нам показалось, просто обрушилась на нас, и, захватив мощным порывом энергии, увлекла куда-то вверх, ввысь, к небесным высотам, мы долго стояли перед этой картиной, будучи даже не в состоянии сделать определённые выводы от впервые увиденного необычного изображения. Но самым удивительным было то, что окружающая обстановка в музее как-бы начала стремительно преображаться и представленные на многочисленных полотнах Павла Корина различных профессий люди, жившие в разные эпохи, вдруг предстали, в нашем сознании, одним сплочённым отрядом, решающим единую, какую-то серьёзную и важную задачу, недоступную пониманию в нашем тогдашнем возрасте. Причём, интуиция подсказывала нам, что решали они эту задачу для нашего же общего блага. И внезапно, известный ещё со школьных лет, триптих Александр Невский каким-то непостижимым образом вдруг, в необъятных масштабах, постепенно расширился в пространстве, органично включив в себя ряд и персоналий, изображённых на других картинах и эскизах Павла Корина. Представился, неожиданно, целый полк героев художественных полотен, целенаправленно и неустрашимо так и шагающий, без устали, во главе с князем Александром Невским, сквозь века, по дорогам Руси. Потрясённое сознание юных студентов запечатлело это как проявление… «волшебной силы искусства».

К сожалению, понять и разобраться до конца, почему это так и что же так объединяет и связывает эти выдающиеся личности русской истории, у нас тогда не хватило ни жизненного опыта, ни знаний, ни времени и вскоре мы опять погрузились в привычную текучку учебных семестров и лабораторных работ. А спустя ещё полтора десятка лет нас, как молодых учёных, пригласили в город ткачей Иваново, в качестве участников научной конференции по теме одного из прикладных направлений химической науки – синтезу полупродуктов и продуктов для красителей, в том числе порфиринов (7) и их синтетических аналогов - металлофталоцианинов.

В те годы важное значение имели выпускающие большие объёмы промышленной продукции красильные цеха на ткацких предприятиях. Некоторые химические соединения порфиринового ряда могли служить хорошими стабильными пигментами и красителями на фабриках бывшего Иваново-Вознесенска. Особо ценились специалистами военной индустрии металлофталоцианины – сверхпрочные пигменты, с помощью которых можно было придавать металлическим поверхностям, например, танкам и другим видам вооружений, характерный устойчивый зелёный «защитный» цвет, не меняющий цветовые характеристики даже при сильном нагревании.

В свободное от научных докладов время было невозможно отказаться от любезного предложения организаторов конференции съездить на экскурсию в ближайшее село. Этим старинным селом оказался знаменитый на весь мир Палех, чем очень гордились все ивангородцы. В те далёкие 1980-е годы село выглядело так, как будто его ещё не затронула современная цивилизация.

На покрытых ослепительно белым снегом улицах легко дышалось свежим морозным воздухом. Не было и следов присутствия привычной в столичной атмосфере удушающей автомобильной гари. Из печных труб традиционных изб спокойно подымался в голубое мартовское небо лёгкий дымок, с тонким приятным ароматом сгоревших дров.

Показали нам ладную, ухоженную избу с русской печью, в большой горнице которой находилось заветное окошко над столешницей массивного стола, за которым, когда-то давно, иконописец Иван Голиков думал свою думу, поглядывая, наискосок, на белокаменный Крестовоздвиженский храм. Всё так же высился посреди села храм, на чёрных куполах которого сияли кресты, но только двери храма был закрыты, а мы даже не поинтересовались: по какой причине и надолго ли?


Все торопились скорее посетить музей знаменитой палехской росписи, куда вела узкая тропинка, расчищенная между высоких сугробов снега, накопившихся за долгую зиму. Увиденное, как говорится, превзошло все наши ожидания. Прекрасными работами палехских мастеров мы все любовались и раньше на прилавках магазинов, но в музее были наглядно представлены отдельные детали, с помощью которых они изготавливались! Нарезанные небольшими кусочками старые газеты, обычная зерновая мука, из которой варили на воде жидкий клей - клейстер и обязательный крупный волчий зуб, с помощью которого шлифовали поверхность крышки шкатулки, склеенной из бумаги, непосредственно перед тем, как наносить на неё рисунок и краски.

Бережно сохранялись и передавались из уст в уста охотничьи рассказы о волках, которым принадлежали зубы, превращавшиеся, впоследствии, в ценный инструмент в умелых руках местных жителей. Потрогать руками волчий шлифовальный зуб мог лично каждый посетитель музея. Как было не удивиться находчивости мастеров, созидающих шедевры современного искусства, буквально, из ничего!

А когда нас привели в основательную рубленую избу, принадлежавшую предкам Павла Корина, где впечатляющие, по ширине, половицы, плотно уложенные друг к другу и полукруглые, без единой щели, слегка обтёсанные, проконопаченные брёвна стен - имели один и тот же цвет благородного старого дерева, причём стены были покрыты сплошным рядом икон в киотах красного дерева, - почему-то вспомнился полузабытый со студенческих лет далёкий московский музей-мастерская.

Непредсказуемая память, всегда избирательно хранящая информацию по неведомым нам законам, воспроизвела вдруг, с подробными деталями, известный триптих со святым русским князем. Полк святого благоверного князя Александра Невского, как-бы составленный гением художника из героев своих исторических полотен, сплочённых воедино могучим талантом автора, представленный, в своём авангарде, героями эскиза к картине «Реквием. Русь уходящая», невидимым образом присутствовал и в этом палехском доме, где когда-то жили предки-иконописцы Павла Корина.

На долгую память о прошедшей Ивановской научной конференции 1988 года всем её участникам полагались специальные памятные значки, вручную изготовленные палехскими мастерами в знаменитой технике иконописной росписи, где на чёрном лаковом фоне был изображён структурный фрагмент химической формулы молекулы порфирина.

До конца жизни, почти ежегодно приезжал Павел Дмитриевич отдохнуть в село Палех и останавливался в доме, где он родился, где прошли его детство и юность. Когда в 1967 году Народный художник СССР Павел Корин (7) скончался, его отпевал по архиерейскому чину будущий патриарх Всея Руси митрополит Пимен (Извеков), хранитель старомосковских традиций церковного благочестия.

Художника и церковного иерарха связывала многолетняя дружба ещё с 1920-х революционных годов, когда будущий патриарх, только что приехавший в столицу из Калужского края, обладая красивым и сильным голосом, начал петь в хоре Благовещенского храма в Дорогомилово. Отпевание П. Д. Корина происходило в храме в честь Успения Пресвятой Богородицы Новодевичьего монастыря, а похоронили художника за стенами монастыря на Новодевичьем кладбище вблизи, всего в 30 метрах, от могилы известного мецената и собирателя живописи Павла Михайловича Третьякова, основателя Третьяковской галереи, подарившего её городу Москве в 1892 году.  (8)

Потомственный иконописец, народный художник СССР П. Д. Корин завещал Государственной Третьяковской галерее всё своё имущество - полную коллекцию своего личного музея-мастерской с портретом святого князя Александра Невского, иконой «Богоматерь с гвоздиками», портретами выдающихся современников эпохи, вместе с так и не завершённым эскизом к так и не начатому полотну картины «Реквием. Русь уходящая».


Источники.

(1) - Схимонахиня Серафима (Гречина). Рукопись. М., 2021.

(2) - Павлова Н. "Кто на Голгофе?"// Москва. 1995. № 3. С. 200. https://drevo-info.ru/articles/2352.html Дата обращения 2.09.2021.

(3) - Миллер Т. А. "Святейший Патриарх Пимен"// Альфа и Омега. 2003. № 3 (37). С. 250.

(4) - https://drevo-info.ru/articles/2352.html#16

(5) - https://drevo-info.ru/articles/2352.html Дата обращения 2.09.2021.

(6) - Нарциссов В.В. Этюды по русскому искусству. АО «Первая Образцовая типография., филиал «Дом печати – ВЯТКА». М., 2016. С.121-125. – 263 с.

(7) - П.Д. Корин (1892-1967) – Окончил московское училище живописи, ваяния и зодчества (Моск. худ. ин-т имени В.И. Сурикова), где его учителями были К.А. Коровин, С.В. Малютин, Л.О. Пастернак. Народный художник СССР, лауреат Сталинской премии за архитектуру ст. метро Комсомольская, Ленинской премии – за портреты современников – Г.К. Жукова, А.М. Горького. Автор портретов М.С. Сарьяна, Р.Н. Симонова, Р. Гуттузо. Награждён орденом Ленина, Золотой медалью Всемирной выставки в Брюсселе в 1958 г. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

(8) - С 1920-х годов на территории Новодевичьего монастыря долго никого не хоронили. Последней этой чести удостоилась игумения мать Леонида (Озерова) – родная тётя патриарха Алексия I (Cиманского). Это первое захоронение на пути от Святых ворот монастыря к Смоленскому собору. В 1920-х годах крест её надгробия был разбит, а после войны в 1945 году был восстановлен её племянником, к тому времени уже патриархом. Следующее захоронение на территории монастыря было произведено только в декабре 1999 г. Слева от входа в Успенский храм была похоронена настоятельница монастыря игумения Серафима Чичагова-Чёрная (1914-1999), внучка митрополита Серафима (Чичагова), инициатора прославления прп. Серафима Саровского Чудотворца.