Провидение. Авиационные истории

 ЧИТАТЕЛЯМ: любителям читать об авиации, особенно из
                числа авиационных специалистов – эта работа не НПП,
                не инструкция по самолётовождению, не наставление по
                авиационной технике – это ХУДОЖЕСТВЕННОЕ произведение
                о трудностях военной и гражданской авиации, о жизни и любви,
                без которой ничего в мире не происходит.
               
                Прошу учесть, что упростил многое и посему коллег и авиазнатоков
                прошу отнестись к тексту с пониманием.            
   
Глава 1.

ОТСЛУЖИЛ.
               
      Полковник Максим Давыдов вошёл в кабинет командира дивизии полковника Кондратюка, недавно назначенного командиром авиадивизии. Ранее  состоял в должности заместителя командира дивизии и куда был назначен с должности командира полка всего 8 месяцев назад.
      Такой карьерный взлёт объяснялся просто – Кондратюк был сто процентным украинцем и когда Украина отделилась от Союза, без колебаний принял украинскую присягу.
      Кондратюк и Давыдов окончили Борисоглебское лётное училище, оба ровно шли по карьерной лестнице, но Давыдов, раньше всех получил звание «лётчик-снайпер», накануне развала Союза уже был старшим авиационным инспектором-заместителем комдива по лётной подготовке. Когда освободилась должность, все штабисты были уверены, что комдивом будет Давыдов.
 
       Но Давыдов, будучи парнем из Владивостока и настоящим «русаком», присягу украинскую не принял и, хотя был лучшим лётчиком дивизии, с боевым опытом Афганистана, дважды, спасал самолёт при «отказах» техники сажал борта на родной аэродром. Обнесли.  Его эскадрилья была лучшей в полку, но всё это оказалось малозначимым в новом украинском государстве.
 
      Его кандидатуру не утвердил и свежеиспечённый «Союз украинских офицеров». Максим объяснил «собранию» просто – офицер принимает присягу один раз в жизни, а кто принимает другую присягу – тот изменник. Слово «изменник» так ошарашило «украинских офицеров», что они вынесли однозначный вердикт – «нежелателен».

       Кондратюк поднялся на встречу, сел напротив, стараясь не глядеть в глаза сослуживцу.
      - Макс – не могу порадовать:  из Винницы «прилетело» - найти тебе другую, малозначимую должность. Ты прекрасный лётчик, тебя даже заменить некем, но против этих украинских веяний ничего не могу сделать. Стыдно это говорить, но … в общем – решай сам.

      - Рома не переживай, давно всё понятно. Мне тридцать восемь лет, опыт лётной работы достаточный, налёт почти 3 тысячи - буду искать место в жизни. В Москве наши с тобой однокашники тоже не могут место найти. Такая лабуда творится по всему бывшему Союзу. Буду увольняться и пристраиваться к гражданской жизни. Сколько у меня времени?
     - Месяц.
     - Это по-божески. Через месяц подам рапорт, ещё месяц будут ходить документы и, став «военным пенсионером», определюсь.

      Дома вспылила жена:
     – Трудно принять присягу – что будем делать в этом луцком захолустье?
     - Тебе важнее быть женой полковника. О воинской чести не слышала?
     - Слышала сто раз, про «честь офицера» за пьяными застольями, но семью на твою пенсию не прокормишь – двоих сыновей на ноги поднимать.
      - Что «поднимать» – оба в Питере, учатся в институте, оба подрабатывать научились… У них началась своя жизнь, мы им и не нужны, и даже мешаем.  Нужно возвращаться в Россию устраивать жизнь.
     - Ты забыл, что я родилась в городе Коломыя, что я украинка, что родители мои украинцы и живут тут, в моей родной Коломые. Куда в Россию – уж не во Владивосток?
     - Чем плох Владивосток – портовый город, уж точно лучше Коломыи. Мы все были русскими и с какого перепугу ты стала вспоминать национальность?
     - Думай что хочешь, но я столько лет пробивалась в Укра…
     Оксана осеклась, глянула на мужа, внутри у неё всё похолодело – его взгляд не предвещал хорошего.
      - Что остановилась? Расскажи, как ты «пробивалась» в Украину. Вот интересно, чего это тебе, а главное мне, стоило?

    Бывший семейный скандал, лет пять назад, о назначении в Луцк из мятежного Азербайджана, дошёл неясными слухами о причастности жены к его назначению, так и остался «тёмным пятном» на истории семьи.  Максим не стал допытываться до истины - сыновья были важнее, но в семейных отношениях наступил «ледниковый период».

                **               
      Кондратюк позвонил Максиму, попросил зайти. С ним зашли штурман дивизии Притуляк, двое замов - полковники Чепинога и Кавун – стопроцентные украинцы.

       - Максим не удивляйся – нужна помощь. Пока твоего рапорта нет, я рассчитываю, что сослужишь службу.
      - Служить бы рад...
      - Да брось ты...
      - Почему вдруг я стал незаменимым?
      - Наше новоиспечённое государство решило, что у нас слишком до хрена военных самолётов. Десять наших СУшек сейчас на авиазаводе во Львове проходят предпродажную подготовку. После, эту, эскадрилью, нужно перегнать в Египет, куда они уже проданы.
      - Поздравляю. Только я в торговле не смыслю.
      - Дело не в торговле – ты единственный во всём нынешнем украинском ВВС,  владеешь авиационным английским языком. Нужно, во главе авиагруппы, перелететь в страну-покупательницу. Все переговоры с наземными службами и аэродромами по маршруту и в Египте, весь радиообмен - на тебе.

       Лет пятнадцать назад, тогда ещё майор Давыдов, был направлен в Кувейт на авиа выставку для демонстрации фронтовых бомбардировщиков. Давыдов со школы хорошо владел английским, готовясь к вылету, засел за авиационный английский и прекрасно справился с командировкой, что отобразилось в его личном деле.

      - Странно, почему нельзя назначить лидером группы «транспортник», посадить туда штурмана с английским языком?
      - Все штурманы владеют «инглишь», как говорится -  "в объёме средней школы".  Владеющих английским полно, но лететь - надо же знать особенности обмена с диспетчерами УВД разных стран. А не дай Бог - «не штатная» - какой переводчик поймёт, что случилось с бортом. А сажать группу на чужой аэродром? Переводчик посадкой  руководить не сможет. В общем - соглашайся, даже упёртые украинцы а штабе согласились с твоей кандидатурой.
     Максим пожал плечами.
     - Всё равно делать нечего – почему бы и не подзаработать перед пенсией. Список желающего «лётного состава» мне на стол. Египет – страна жаркая, полёты там если не мастерства, то хорошей подготовки требуют. Со всеми лично буду проводить подготовку.
      Кондратюк нашёл в папке нужный лист, передал Максиму.
      - А это ничего, что, мне, полковнику, как старшему авиагруппы, будет подчиняться целый генерал по фамилии Кулеш?
      Кондратюк не отвечал – вопрос был просто «гнилой» и все понимали. Не дождавшись ответа, вернул список Кондратюку.
       - Ладно, вопрос сам решу. Лётную подготовку начинаем через три дня. На "вывозные" полёты генерала приглашу сам.

       Когда Давыдов вышел, в кабинете повисла неловкая тишина. Не выдержал штурман Притуляк.
       - Самый нормальный офицер, лучший лётчик дивизии, а мы должны терять Максима. Что за хренотень творится в «доме Обломовых» …
       - Не «Обломовых» - «Кравчука», – поднялся Кондратюк, - там сидят «крутые украинцы» и  политику ставят впереди «лошади». Я пытался хлопотать, нарвался на обвинения в политической близорукости. Такая хренотень аукнется – уже теряем хороших лётчиков, русских лётчиков - уже куча рапортов о переводе в Россию. Теряем боеготовность.
                *
      Генерал Кулеш прилетел и сам нашёл Максима. Так как он был в лётной "кожанке", сидевшие  в классе офицеры, не отреагировали на его появление, а попытку Максима подать команду, генерал предупредил жестом руки. Вышли в коридор, генерал закурил, предложил Максиму.
       - Как-то в детстве выкурил сигарету, отец не пожалел ни ремня, ни моей задницы - и с тех пор не курю – улыбнулся Давыдов.
       - А я не могу бросить. Максим Сергеевич, я понимаю ситуацию с субординацией и откровенно – мне так же просто не хватает денег. Знаю отзывы о вас и поверьте, в группе буду рядовым лётчиком, в плане лётной дисциплины можете командовать как рядовым офицером. По прибытию в Египет остальное возлагается на меня.
       - Согласен - у меня претензии только по подготовке. Я заглянул в учёты лётной подготовки – у вас хороший налёт, но на другом типе «СУшек». Вывозные полёты начнём через два дня.
       - Буду старательным учеником. - Генерал протянул руку. Максим улыбнулся, ответил крепким рукопожатием.
 
       На другой день Максим поочерёдно заслушал каждого. В группу включили двух капитанов, генерала, три майора, три полковника. Собрал лётные книжки, отпустил всех в гостиницу – «полёты завтра». Долго сидел над каждой лётной книжкой – толковый командир найдёт, что написать о лётчике, чтобы предвидеть будущие успехи или промахи.
       Лётная смена началась в семь утра – первым был генерал. Сидя в «спарке» заметил, что Кулеш волнуется - арматуру кабины генерал знал не досконально. Взлетели. Управлял самолётом генерал уверенно, все «фигуры» делал безошибочно. Приземлились.
       - Разбор сразу здесь сделаю, - снял шлем. - Управляете машиной твёрдо, навыки видны. Займитесь с инженером арматурой кабины – проработайте всё до тонкостей по авионике.
       - Спасибо Максим Сергеевич. А вы въедливый инструктор – прямо до костей…
       - Это чтобы кости были целы – улыбнулся Максим.

      Через две недели Максим доложил о готовности. Из Киева торопили.
      - Как быстро можете вылететь? - спросил генерал.
      - Сначала пусть утвердят маршрут. Процесс этот долгий - должно сойтись много факторов - погода на маршруте и в местах посадок, эшелоны, с кем держать связь... Не один день уйдёт. Группа будет готовится, рассмотрим особенности аэродромов, порядок захода… По готовности – доложу.

      Возвращаясь домой, старался не испортить настроение – Оксана постоянно была раздражена, хотя кухню содержала в порядке. О будущей командировке Максим молчал. Она не расспрашивала – летает себе и летает.
 
       Пришёл приказ выехать во Львов на авиаремонтный завод и принять самолёты. Уложил сумку, сообщил жене, что уезжает на авиазавод.
      - Счастливо – хмыкнула Оксана.
      Максим задержал взгляд на жене - что-то нездоровое назрело в семейной жизни и продолжать такое не имело смысла  - душевности никакой, кровати разные, интима никакого, на кухне обычный «суповой набор» без пожелания «приятного…».  Решил – разберусь по возвращению.

                ***

      ПРОДОЛЖЕНИЕ ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ  - https://dzen.ru/romantikazhizni