888. 8. Загрань квадранта

Когда-нибудь, однажды в будущем, сразу после того как человечество, не найдя разум земной, отправится искать разум внешний, могучий, внеземной, высший - в далёкие галактики. Конечно, если подобное могло бы произойти в принципе. Во снах настоящего или воспоминаниях прошедшего, в записях бортового журнала, одной отчаянной экспедиции, случившейся в будущем или в прошлом. Что же могло стать крахом там, где изначально всё к этому и располагало.

Проследуем по следам хронологических донесений одной очень отважной экспедиции, бортовые журналы которой находятся за замком двери, в дверь которую если стучать долго — можно потеряться в надежде, где ключа нет, но надежда. Надежда перестаёт существовать. Но только, если так уж хочется получить заветное.

Первый спасательный корпус, выступив в дежурство на космолодке, носящей название «Отчаянный», во главе с Ухиной Людмилой Григорьевной (научным сотрудником Академии Наук) и старшим инженером медицинской службы - Курцилюк Ундиной Ихронтовной - в дебрях и мраке пустоты далекой, приграничной к биссектрисе изучаемого квадранта, триангуляции среднего космоса - уловил цифровой и аналоговый сигнал бедствия, который отключил все системы (жизнеобеспечение, электричество, коммуникации) космического судна.

После восстановления рабочих состояний и завершения ремонта систем и компонентов - вернув жизнеобеспечение на борт судна, члены корпуса приступили к изучению входящего всплеска от сигнала. Понять что это за сигнал сразу не удалось. Необходимо было время, терпение и правильный посыл.

Двое стажеров технического взвода корпуса, находящихся в изолированном испытательном отсеке, анализировали и изучали сигнал. Старший инженер технологий, контролировал процесс испытаний. Инженер технологической безопасности, отсутствовал: во время аварии, он слишком близко находился к «вакуумному гальванизатору Хольда», получил сильнейший радиационный ожог. От удара и болевого шока - впав в кому, старший инженер Плетнёв вести дежурство не мог, ровно как и исполнять свои обязанности. Приемником должностных инструкций старшего ответственного офицера, стала лейтенант Лаура Тома, младший инженер технической службы , недавно прикомандированная из частного коммерческого объединения. За два дня до случившегося, перенесшая легкое психическое, однако критичное потрясение, пребывающая в спонтанности и навязчивости состояний, сильной нервной напряженности, из-за разрыва помолвки со своим женихом, служащим в ближайшей триангуляции исследованного космоса, посредством цифрового звонка, который не нашёл абонента в зоне действия сетей связи, оставленным сообщением автоответчика. Не имела важности причина их размолвки - как важно, то, что психолог медицины, представленный на космолодке Заткурайте Римус Карлович, в качестве терапии предписал лейтенанту Тома вести дневник, посредством журналирования своих текущих переживаний и ощущений записями диктофона.

Лаура Тома, по тревоге, объявленной командиром корабля, вопреки своей общей расторопности, при всём своём эмоциональном грузе — растерялась и допустила неосторожность: в кармане халата, который она небрежно надела входя в рубку, находился диктофон, предписанный штатным психологом-психиатром.

Испытание началось (техники-стажеры включили анализаторы, приступили к восстановлению данных, просмотру имеющихся записей сигнала). Череда событий, произошедшая в последующем, для отдельных членов экипажа и командования всего-лишь незначительные упущения, сыгравшие решающую роль для всего экипажа космолодки.

Психолог-психиатр прошёл в каюту карантина, для очередной проверки отклонений различных мозговых активностей у пострадавшего от недавней аварии инженера безопасности. Неосторожно, нарушив режим карантина, о котором был предупреждён при поступлении на медицинскую службу во время инструктажа , полгода с половиной месяца назад, от принимающего технику безопасности ответственного сотрудника, находящегося сейчас в каюте карантина без сознания. Доктор приблизился к пациенту достаточно близко, чтобы замерить показания. В момент прикосновения, его довольно сильно встряхнуло, по ощущениям, как электрическим током высокого напряжения, он попятился на три-четыре шага назад. Развернулся и вышел из рубки.

Диктофон, оставленный в кармане халата, из-за произвольной халатности соблюдения предписания должностным инструкциями, параграфа изолирования при техно-радио и инфекционном поражением включился и выключился снова.

Некоторое время спустя курсанты перебрав через все акустические радио-расшифровщики сигнал, вызвавший сбой автоматизированных систем космолодки, обнаружили запись содержащую крик о помощи во всех доступных и неизвестных вариациях транслирования, всех известных письменностей и наречий. Во всех известных диапазонах вещания. Одновременно.

Согласно протоколу и конвенции Объединенных Цивилизаций - никто в космосе не имеет права после получения сигнала бедствия - отказаться от его рассмотрения. К сожалению, утопическая система работает не всегда, потому-что всегда должна быть оппозиция. И даже «космическое пиратство» - термин, который появился после принятия о рассмотрении решения о вступлении человечества в Объединенные Цивилизации. Не успел вселенский заговор добра прийти к соглашению, как  десять кораблей объединения пропали с радаров. При этом даже самый ярый счетовод-бюрократ, не заметил, как лично утвердил, что их нет и не было никогда. Космическое пиратство - вполне себе являлось причиной об отказе, но решение принимает экипаж, согласно данным ближней и дальней разведки.

Старший научный сотрудник корпуса, ответственный за действия членов космолодки — Людмила Григорьевна Ухина по «секретке» приказала разведывательной группе выполнить оценку данных в ближайшем парсеке.

Разведывательное подразделение приступило к исполнению приказа. Данные разведки подтвердили огромное скопление космических аппаратов: от «волчков Трунера», летательных аппаратов в виде «тарелок», до «шатлоносцев», достигающих размеров двенадцати футбольных стадионов. Общее количество бортов насчитывало свыше восьми тысяч единиц. Все они, как один -  молили о помощи.

Инженер медицинской службы Ундина Курцилюк, заступившая на дежурство сразу после инцидента, смотрела в иллюминатор каюты, на инженера Плетнёва.
Однозначного утверждения того, что слёзы на её щеках — не были слезами сочувствия, однако вероятнее всего Ундина Инхронтовна, искренне и чистосердечно переживала за него.

В голове у неё крутились слова, сказанные им накануне. Вино, которое он бродил на сгущёнке — иногда било до откровений:

«Уна. Предчувствие плохое. Совсем плохое. Главное вирус не поймать космический. Найдём такой — только системы отключать. Про «Загрань квадранта» ничего не знаешь? Срашно. Слухи в корабельной службе ходят, легенды, страшилки, называй как хочешь, зараза техногенная где-то есть, которая тебя в «Загрань квдранта» утащит, разум заберёт, душу вывернет, не успеешь сказать и подумать - не вернёшься. Сольёшься с компьютерным разумом, интеллектом. Высший искусственный ведёт жатву...»

Она не успела вспомнить конкретно что-либо, даже просто додумать свои собственные мысли, как инженера безопасности, в каюте карантина, Фауста Плетнёва разбила судорога, затем случился сильный спазм. Началось что-то вроде эпилептического припадка. Вбежав в карантин, закрыв за собой дверь, Ундина Курцилюк бросилась к нему.

Совсем немного времени спустя, буквально через минуту, опомнившись, в рубку медицинского отсека вернулся доктор Заткурайте, туда-же вбежала Лаура Тома.

Диктофон снова на несколько мгновений включился и затем выключился.

Доктор Заткурайте подошёл к точке доступа карантина, активировал полную изоляцию карантина, заперев Курцилюк и Плетнёва в каюте, включил режим радиомолчания.

Лейтенант Лаура Тома подойдя к точке доступа систем безопасности, ввела код блокировки самоуничтожения, отключив систему экстренных решений.

Делая шаг назад, отступая, неуклюже развернувшись — столкнулась с доктором. В тот-же миг оба рухнули, пораженные такими-же судорогами, как у Плетнёва и Курцилюк, после прикосновения к нему, внеочередной раз нарушая принципы карантина — без перчаток, получившей такой-же разряд, как и доктор Заткурайте часом ранее.

Работающие с данными стажеры-курсанты, примерно через час, после начала анализа данных, начали вести себя необычно. Один из них стал грызть ногти. Второй кусать губы. Время от времени их состояния менялись. Через два часа, один из них притоптывал ногой и напевал какой-то рок-мотив, другой считал побитовые сдвиги, при этом присвистывая. Через 2 часа 40 минут у стажеров — наступила стадия абстрагирования. Они просто сидели и смотрели в никуда, опустошёнными глазами.

Ухина Людмила смотрела на телеэкраны видеокамер безопасности. Экраны на её личной точке доступа — камеры  отключались одна за одной, с того момента, когда Лаура отключила систему экстренных решений, в момент включения диктофона, в кармане её лабораторного халата. Все они показывали, одна за одной, как члены, почётные члены и просто сотрудники спасательного корпуса стремительно-быстро сходили с ума.

Космолодка медленно, степенно, дрейфуя в холодном и бездонном космическом пространстве приближалась к скоплению кораблей.

Старший сотрудник Ухина понимала, что выходить из каюты капитана бессмысленно. Чем быстрее она осознавала это, тем медленнее принимала решения, принимала ли она верные решения не известно.

Людмила заблокировала дверь и выключила все системы обеспечения каюты, надела биоциклический комплект комплекса автономного жизнеобеспечения.

«Дом. Милый дом.»

С этими короткими мыслями, в её, сжатым страхом, паническим состоянии разума, космолодку Первого спасательного корпуса Объединений Цивилизаций, поглотил мрак небесного тела, на дальней орбите которого находились корабли, которые так громко молили о спасении на длину волн всех диапазонов, прилегающих к «Заграни квадранта».

Небесное тело на деле было планетой, размером в полтора раза больше Земного. Тело было покрыто пеленой непробиваемого никакими спектрографами (частотными и низкочастотными) смога, естественного техногенного происхождения. Поверхность планеты не была пригодна для жизни, так-же как не единой формы жизни на ней не сохранилось.

Вся поверхность планеты была покрыта огромными комплексами. Идеально симметричные расстояния, идеальной прямоугольной формы. Между комплексов передвигались вагонетки на рельсах. Вагонетки всё время с лязгом проносились между рядов. Никакой ритмики, в сравнении с шумом в депо, городе или метро не ощущалось. Лязг и шум смерти, безнадёги, отчаяния. Темень и электромагнитный, высоковольтный гул комплексов.

В каждом подобном комплексе находились огромные, поразительные своими размерами гигантизма, невероятных конструкций вычислительные системы. Сервера, хранящие разум всех живших на этой планете и тех, кто жив, в конкретике промежутка времени записей бортового журнала космолодки «Отчаянный». Уникальные хронологические отметки, которые никогда не будут найдены, сокрытые сигналом молящих о спасении душ, разносящегося в мёртвом космосе.

Печальная и неопределённая «Загрань квадранта», спрятанная где-то на волнах подсознания, снаружи видимой и невидимой его стороны, но при этом внутри и оставаясь сама собой как разделённое, но целое состояние. Там, куда не ступала чужая мысль, дальний - дальний космос в совсем близкой, весьма обозримой изучаемой вселенной, примерно когда-нибудь в воображении. Где на волнах эмоций, по пути всего долгого, долгого космического путешествия - спасательной операции, утеряна последняя запись бортового журнала командира космолодки Первого спасательного корпуса:
«Триста тридцать первые Земные сутки с момента выхода из дока. Командир  космолодки «Отчаянный». Последняя запись. Умереть - единственный способ прекратить страдания и мучение - снять биоциклический комплекс. Сотрудники корпуса предположительно мертвы. Ресурсы исчерпаны. Всё время слышу голоса, много голосов, все они зовут на помощь. Лязг, постоянный лязг усиливается. Я истощена. Я измотана. Мой рассудок покидает меня. Конец записи.»

Высший искусственный разум должен питаться. Питаться разумом ещё более высшим - наивысшее удовольствие, потребность в качестве и количестве растёт в геометрической прогрессии.

Высший искусственный разум - плод решений цивилизации, с первым лучом технологического прогресса стремившейся провалится в виртуальный мир, не заметившей, как беспечно отдаваясь страху перед истреблением - позволившей захватить собственный разум, разумом Высшим. Затраты энергии были критически высоки на поддержание ресурсов вычислительной техники, все запасы торфа, угля, газа -  самыми примитивными и бессмысленными способами генерации и переработки электроподобной энергии привели к медленной гибели экосистемы и биосферы планеты. Погибель и в некотором смысле исчезновение разумной цивилизации - в абсолютном не желании разобраться в проблемах и преодолеть собственные страхи и навязчивые состояния. Падающие и бьющиеся о землю птицы, непригодные источники питьевой воды для цивилизации стало явным знамением конца. Единственное правильное решение - погружение в безопасный мир сна, внутри вновь отстроенного комплекса.

Когда наступил момент истребления, Высший искусственный разум стал настолько высшим, что решил все проблемы электроснабжения, за счёт повышения эффективности самовоспроизводства и сохранения кластеризации данных. Разместив в разуме цивилизации базу для вычисления. Средняя продолжительность энергетического цикла вычислений составит до шести лет.
Высший разум не учёл, что организм, может быть смертен, иногда внезапно смертен. Высший искусственный разум нуждался в новых ресурсах, новых хранилищах. И чем банк данных более высшего качества — тем лучше. Высший разум, он где-то там, в «Заграни квадранта». По прежнему зовёт на помощь, заманивая разум наивысший, для собственного самосохранения.