И долу ИМ строкою поклонюсь

"...У нас попала в плен к фашистам медсестра. Через день, когда мы отбили ту деревню, нашли ее: глаза выколоты, грудь отрезана... Ее посадили на кол... Мороз, и она белая-белая, и волосы все седые. Ей было ДЕВЯТНАДЦАТЬ лет. В рюкзаке у нее нашли письма из дома и резиновую зеленую птичку. Детскую игрушку..."


"...Вернулась я с войны седая. Двадцать один год, а я вся беленькая. Тяжелое ранение, контузия, плохо слышала на одно ухо. Мама меня встретила словами: "Я верила, что ты придешь. Я за тебя молилась день и ночь". Брат на фронте погиб. Она плакала, приговаривая: "Одинаково теперь - рожай девочек или мальчиков".

"Пока в груди звучит любви набат,
Пока я в мире жить ещё учусь,
Я буду помнить героизм солдат
И до земли им в пояс поклонюсь"!


"...Под Севском немцы атаковали нас по семь-восемь раз в день. И я еще в этот день выносила раненых с их оружием. К последнему подползла, а у него рука совсем перебита. Болтается на кусочках... На жилах... В кровище весь... Ему нужно срочно отрезать руку, чтобы перевязать. Иначе никак. А у меня нет ни ножа, ни ножниц. Сумка телепалась-телепалась на боку, и они выпали. Что делать? И я зубами грызла эту мякоть. Перегрызла, забинтовала... Бинтую, а раненый: "Скорей, сестра. Я еще повоюю". В горячке..."



"...Организовали курсы медсестер, отец отвел нас с сестрой туда. Мне - пятнадцать лет, а сестре - четырнадцать. Он говорил: "Это все, что я могу отдать для победы. Моих девочек." Другой мысли тогда не было. Через год я попала на фронт."


"...У нашей матери не было сыновей. А когда Сталинград был осажден, добровольно пошли на фронт. Все вместе. Вся семья: мама и пять дочерей, а отец к этому времени уже воевал."


"...Меня мобилизовали, я была врач. Я уехала с чувством долга. А мой папа был счастлив, что дочь на фронте. Защищает Родину. Папа шел в военкомат рано утром. Он шел получать мой аттестат и шел рано утром специально, чтобы все в деревне видели, что дочь у него на фронте."



 "Будь проклята разлучница война,
Что забирает лучших сыновей…!
Опять без них невестится весна,
И в роще трель выводит соловей".


"...Помню, отпустили меня в увольнение. Прежде чем пойти к тете, я зашла в магазин. До войны страшно любила конфеты. Говорю:
- Дайте мне конфет.
Продавщица смотрит на меня, как на сумасшедшую. Я не понимала: что такое - карточки, что такое - блокада в Ленинграде. Все люди в очереди повернулись ко мне, а у меня винтовка больше, чем я. И все вдруг стали просить, вся очередь:
- Дайте ей конфет. Вырежьте у нас талоны...
И мне дали конфеты".


"Под Сталинградом... Тащу я двух раненых. Одного протащу - оставляю, потом - другого. И так тяну их по очереди, потому что очень тяжелые раненые, их нельзя оставлять, у обоих, как это проще объяснить, высоко отбиты ноги, они истекают кровью. Тут минута дорога, каждая минута. И вдруг, когда я подальше от боя отползла, меньше стало дыма, вдруг я обнаруживаю, что тащу одного нашего танкиста и одного немца... Я была в ужасе: там наши гибнут, а я немца спасаю. Я была в панике... Там, в дыму, не разобралась... Вижу: человек умирает, человек кричит... А-а-а... Они оба обгоревшие, черные. Одинаковые. А тут я разглядела: чужой медальон, чужие часы, все чужое. Эта форма проклятая. И что теперь? Тяну нашего раненого и думаю: "Возвращаться за немцем или нет?" Я понимала, что если я его оставлю, то он скоро умрет. От потери крови... И я поползла за ним. Я продолжала тащить их обоих... Это же Сталинград... Самые страшные бои. Самые-самые. Не может быть одно сердце для ненависти, а второе - для любви. У человека оно одно".

"Берёзки, словно образы невест,
Смущаясь, слушают любви мотив.
А в церкви чинно стонет благовест,
И батюшка поёт речитатив"…


"Она заслонила от осколка мины любимого человека. Осколки летят - это какие-то доли секунды... Как она успела? Она спасла лейтенанта Петю Бойчевского, она его любила. И он остался жить. Через тридцать лет Петя Бойчевский приехал из Краснодара и нашел меня на нашей фронтовой встрече, и все это мне рассказал. Мы съездили с ним в Борисов и разыскали ту поляну, где Тоня погибла. Он взял землю с ее могилы... Нес и целовал... Было нас пять, конаковских девчонок... А одна я вернулась к маме."


"А в памяти, как в небе журавли,
Плывут герои, павшие в боях,
Ушедшие бессмертно в пух земли,
Хранящей сыновей любимых прах"

"...В восемнадцать лет на Курской Дуге меня наградили медалью "За боевые заслуги" и орденом Красной Звезды, в девятнадцать лет - орденом Отечественной войны второй степени. Когда прибывало новое пополнение, ребята были все молодые, удивлялись. Им тоже по восемнадцать-девятнадцать лет, и они с насмешкой спрашивали: "А пули пробивают броню танка?" Одного такого я потом перевязывала на поле боя, под обстрелом, я и фамилию его запомнила - Щеголеватых. У него была перебита нога. Я ему шину накладываю, а он у меня прощения просит: "Сестричка, прости, что я тебя тогда обидел..."

"Первая медаль "За отвагу"... Начался бой. Огонь шквальный. Солдаты залегли. Команда: "Вперед! За Родину!", а они лежат. Опять команда, опять лежат. Я сняла шапку, чтобы видели: девчонка поднялась... И они все встали, и мы пошли в бой..."


"Пока в груди звучит струны набат,
Пока перо держать не разучусь,
Я буду помнить Подвиги Солдат
И долу им строкою поклонюсь"!


"...Пока он слышит... До последнего момента говоришь ему, что нет-нет, разве можно умереть. Целуешь его, обнимаешь: что ты, что ты? Он уже мертвый, глаза в потолок, а я ему что-то еще шепчу... Успокаиваю... Фамилии вот стерлись, ушли из памяти, а лица остались... "



"...Наконец получили назначение. Привели меня к моему взводу... Солдаты смотрят: кто с насмешкой, кто со злом даже, а другой так передернет плечами - сразу все понятно. Когда командир батальона представил, что вот, мол, вам новый командир взвода, все сразу взвыли: "У-у-у-у..." Один даже сплюнул: "Тьфу!" А через год, когда мне вручали орден Красной Звезды, эти же ребята, кто остался в живых, МЕНЯ на РУКАХ
НЕСЛИ, в МОЮ ЗЕМЛЯНКУ. Они мной гордились".



"Не беря с нас торжественных клятв и присяг,
Вы для нас – словно клятва, присяга и знамя,
Что несём мы по жизни, как Родины стяг,
Защищая любви Русской вечное Пламя".

Автор  ПОЭЗИИ: Валерий  СТАРОСТИН

https://stihi.ru/2023/05/07/5980

http://stihi.ru/2021/02/23/8808



ПОСТСКРИПТУМ:

СПАСИБО, уважаемая Надежда, за обжигающую хронику Вашего эссе -
труд пера публициста, души женщины и сердца матери!!
Прочитал со слезами на глазах…
И безумно жаль наших русских девушек! И в то же время, испытываешь гордость за них.… Нет слов.… Уж простите сентиментальность лирика, который сумел откликнуться лишь коротеньким стихотворением.

Мы помним всех павших советских СОЛДАТ,
Навечно ИХ подвиги в памяти с нами.
О НИХ наши души безмолвно скорбят,
А горечь - сердцА обжигает слезами.
ИХ души, как ангелы, в небе парят,
Россию укрывши бессмертья крылами.

http://stihi.ru/2023/05/09/175

С искренней признательность, сердечностью лирика и теплом русской души,Валерий (Чёрный Водолей)".

Валерий Старостин   09.05.2023 00:27


PS:
   
СПАСИбо за соЧУВСТВИЕ, соСТРАДАНИЕ СОАВТОРА, уважаемый ВАЛЕРИЙ!!

ВАША сентиментальность строк стихаТВОРЕНИЯ придаёт так много сердечного тепла этому ДНЮ ПОБЕДЫ,что, "со слезами на глазах" всегда было, есть и будет... отныне и навеки!

ОНИ, шагнувшие в БЕССМЕРТИЕ чувствуют, когда мы ГРОМКО ДУМАЕМ о НИХ, считывают наши вибрации, находясь в тонких полях энергии!

Радуются, когда мы замечаем ИХ журавлиный стройный клин в небесной лазури,слышим курлыканье над головой!

Метафизика непознанной души русского, это, пожалуй и есть ВСЁ это ДЕЙСТВИЕ ПОМИНАЛЬНОГО ДНЯ с его ритуальными процессами возложения цветов у ВЕЧНОГО ОГНЯ!
А ещё - ВЕЛИКОдушие, которое НЕ свойственно соседям, что живут за околицей...
Нет, его НЕ потеряли, просто НЕ было в дорожной котомке.
Только пожалеть убогих остаётся, да идти вперёд, ведь дорогу ВСЕГДА осилит идущий!

СПАСИбо за отклик, уважаемый ВАЛЕРИЙ!
Включаю в текст,отправляя в тираж,читателю на радость

Искренне, с признательностью и теплом русской души.


Надежда  Зернова