Жизнь российская Книга-1, Часть-1, Гл-117

Глава 117

"Беда новая, беда страшная"
Медицинский полис куда-то затерялся…



Иного прогуливающего старца
смело уподоблю песочным часам.
(Козьма Прутков)



Василий Никанорович был в отчаянии.
Он весь был на нервах. Скулы сводило. Челюсти лязгали. Зубы скрежетали.
Его всего перекоробило и перегнуло. Ещё секунда… и он сломается…
Лицо белое, уши алые, ноги ватные; тело саднило, в голове торкало.
Он ныл, выл и стенал. На стены готов был лезть, штукатурку грызть.
 
В предсмертных судорогах бился больной на всю голову Кульков.
Он метался из стороны в сторону, пугливо озираясь и ища чего-то…
Он искал и не находил… искал и не находил… искал и не находил…
Ему казалось, что уже настал конец света, что вот он… что ещё минута или секунда… и всё… всё… всё… Вот она… безысходность…

Кульков рвал себе волосы на голове. Он метался из комнаты в комнату, из кухни в ванную… из ванной в уборную… потом в зал… и обратно по другим комнатам.

Он искал медицинский полис… чтобы уже с ним вернуться в поликлинику.

Вася-Василёк был не в себе, он перерыл и перетряс буквально всю квартиру, вверх дном перевернул свои пожитки, шкаф посудный на кухне ошмонал, проверил потаённые места – полиса нигде не было. Не нашёл он его. Нет, не нашёл. Не было полиса нигде.

Где искать? Неизвестно.

Куда спрятался этот чертёнок маленький? Куда залез этот балбесик…

В какую щель… В какую расщелину… Бес его знает.

Как сквозь землю, окаянный, провалился. Сквозь пол. Так вернее будет сказано. Через доски он, гадёныш, вероятно, каким-то образом просочился.

Что делать? Как быть? Не будешь же половицы отдирать да меж лагами лазать. Смешно это. И глупо. И не только глупо. Ещё и безголово, безмозгло и скудоумно.

«Куда же его Тонечка положила», – крутилось в опухшей и очумевшей до ужаса голове Кулькова, пока он скрупулёзно, дотошно, шаг за шагом, дюйм за дюймом, сантим за сантимом, высунув язык до пола и выпучив глаза как у той рыбы, как с цепи бульдог злой сорвавшийся, как баран о стену бившийся… отчаянно обшаривал все приметные и неприметные места.

Дозвониться до жены не удалось. На звонки никто не отвечал.

«Куда они там все подевались? Куда? Куда? Куда? Вот… черти болотные… Язви их в душу…» – недоумевал он, залезая с головой под кровать и шаря там руками.

Василий Никанорович умаялся уже рыскать по квартире, осматривать открытые и закрытые места. Полиса нигде не было. Пёс его знает, где он, гадина, валяется.

Присел на диван отдышаться.
Сидел, нервничал, ёрзал, озирался по сторонам и перебирал в памяти точки, в которые ещё можно заглянуть, проверить, нет ли там той пластиковой карточки от крупной московской страховой компании.
Но так ничего путного в голову и не пришло.

Время только потерял.

А оно в данный момент золотое. Ведь в полуклинику же надо идти. Там ждать не будут. Он же не министр. И не депутат. И не сенатор. Не судья даже. Да! Вовсе нет. Никакой он не судья. Ни муниципальный, ни федеральный. И не прокурор. А простой он бедный и всеми забытый российский пенсионер с копеешной пенсией. Пэнсионэр он! Так сказала бы тётечка Нэлечка. Соседка бывшая его. Или… Или Нелечка она?.. Ох… забыл уже как правильно звать её… А как величать тётку и не знал вовсе. Вот и про полис он, убитый горем Кульков, ничего не знал. И не ведал о том, где тот в сию минуту находится, где лежит да смеётся ехидно.

В тумбочке нет, где он иногда валяется. Не валяется, а лежит.
В шкапу тоже нет. Ни на одной полке его не видно.

В комоде, в верхнем ящичке, тоже нет. Там только сумка Тонина. Ридикуль. Если быть точнее. А если ещё точнее, то ридикюль! Да! Правильно. Именно так. А в ридикюле хранятся другие важные документы. Семейные и личные. Но этой заразы сегодня там нет. Нет этой пропажи в этом месте. Полиса там нет. Тётечка Глашечка сказала бы «в энтом месте». Забавная она тётечка… И ласковая… и душевная… Хорошая она, в общем.

Кульков сделал ещё один обход по квартире и сел отдохнуть.

«Вроде бы везде прошуровал, прошарил, каждую щёлочку прощупал, – подвёл жирную черту бедолага. – Но где же он всё-таки лежит? Где скрывается? Кусок пластика этот неуловимый где… где… где…»

По его мнению, он уже всё обыскал, до самого-самого, до самой последней щели, всё обшарил-перешарил: все уголки, все закоулки, полки, ящики, крючки, ниши, выступы и впадины, до самых-самых потаённых мест добрался. Но… безуспешно.

«Ну что это такое?? Что за безобразие!» – «Что за фигня? такая… разэтакая…» – «Что мне делать?» – «Как быть?» – «Где ещё проверить?» – «Куда заглянуть?» – «Кто скажет?» – «Кто подскажет?» – «Кто? Кто? Кто?»

А никто!
И делать уже больше нечего!

Всё просмотрено! Всё проверено! Не к соседям же идти…

«Стоп! А если, всё-таки, сходить к ним… А?? Спросить… Может, дельный совет дадут… Может, надоумят… Может, и у них была такая же идиотская ситуация… А?? Что скажешь, Вася? Друг ты мой разлюбезный… Стоп!! Про что это я сейчас? Какой я сам себе друг? А?? Нет. Не друг я. И не враг. А так! Опять стоп! Кто так говорил? Чьи стихи? Чья песня? Забыл. Из башки вылетело. Ладно. После разберёмся. Сперва с соседями поговорить надо… Нет! Не пойду к ним. Скажут, что дурак я. Бестолочь. Глупец. Тупой! Тупой – ещё тупее. Всё. Решено. Не пойду».

Сидел Василий Никанорович на стуле, думу думал. Но так ничего и не придумал.

«Ладно, бог с ним, с полисом. Дождусь Тоню, она отыщет. А в полуклинику тогда завтра пойду. Утром. Утро вечера мудренее», – решил Василий однозначно и ему тут же нестерпимо захотелось лечь и отдохнуть, – притомился он. Спасу нет… Ох… и ах…

Тут на ум пришли слова Светланы, девушки из поликлиники. Она же… она же… Она же сказала, что и паспорт надо всегда носить с собой. Не только полис…

«А где же мой-то?» – спросил Кульков сам у себя и вздрогнул даже.

Паспорт нашёлся, но не сразу.

В тех местах, в которых он искал полис, его точно не было – он же проверял там всё содержимое, всё до самого нутра. Тогда он взялся за одежду.

Василий Никанорович вывернул наизнанку все! Всё до единого!

Проверил карманы в своих куртках, брюках, рубашках, пиджаках и френчиках, которые висели в шифоньере и лежали на различных полках в других местах.

Паспорта там не оказалось. Как и полиса.

Прошмонал Тонино бельё (и верхнее, и нижнее), перебрал все её платья, юбки, брюки и костюмы. Складочки все проверил… Каждый шовчик…
Нет. Ноль. И тот без палочки…

«Что за фисгармония?? Что за фантасмагория такая? Куда же он запропастился?? Вот, невезуха… Ну как же так-то… Что такое не везёт и как от этого избавиться…»
В это время измученному Василию Никаноровичу пришла весьма недурственная мысль: посмотреть в карманах куртки, в которой он сегодня ходил в свою «полуклинику»: «Может, там он лежит, охламон. Паспорт этот российский… Чем чёрт не шутит…»

Вася-Василёк направился в прихожую пошарить по сусекам своей меховушки.

Где она? Да вот же она, родимая. Висит на вешалке. И ни о чём не думает…

«Ну-ка… Ну-ка… Давай проверим…»

Кульков стал шарить.

«Ну-ка, ну-ка, что там… что это… Ну-ка… Ну-ка…»

И вот она – эврика! Произошло чудо!! Чёрт точно не шутил…

Паспорт на имя Кулькова Василия Никаноровича, гражданина Российской Федерации, паспорт бордового цвета с орлом двуглавым на обложке преспокойненько лежал в кармане! его! меховой куртки, куда он, видимо, положил его ещё несколько дней тому назад.

Вася-Василёк осторожно и бережно раскрыл документ, чтобы убедиться, что там… действительно то, что он искал.

«Да! Точно он!! Мой паспорт!!! Вот!!! Фамилия моя… и имя… и отчество…»

И ещё одна ошеломляющая новость! Ещё одна эврика!! Супер-эврика!!!

Это ж надо такому случиться…

Полис, который он искал полдня, находился в паспорте. Под обложку он оказался затолкнутым. Ох! И ах! Черти болотные действительно не шутили.

«Вот болван! Вот дубина стоеросовая!! Вот, чёрт. Придурок. Идиот конченый!! Кретин безмозглый! Ну как же так-то… Что вообще происходит…» – ругал бедняга себя самого самыми последними словами.

В выражениях он не стеснялся.




Продолжение: http://proza.ru/2023/05/09/381

Предыдущее: http://proza.ru/2023/05/07/236

Начало: http://proza.ru/2022/09/02/1023