Десять дней после. Глава первая

В парадной гостиной на мраморном столе стоял дорогой гроб, в котором, усыпанный розами, лежал император в изгнании, четвёртый день как убиенный Кирилл I. На бледном, восковом лице застыла печать смерти, тело до подбородка было накрыто государственным флагом ушедшей девятнадцать лет назад в небытие империи. На груди укрытого стояла тощая зажжённая свечка, накрытая колбой.

В том же зале, на маленьком диванчике в чёрном костюме-тройке и с траурной повязкой на левой руке сидел король Италии Томмазо Филиберто, погружённый в мрачные мысли; у изголовья гроба в тёмном платье стояла, оперевшись руками в стенки гроба, вдова покойного, Констанция, на её тонких чертах не было печали, лишь чётко очерченное беспокойство; рядом с гробом, на мягкой тахте, лежал с перебинтованой и загибсованной грудью граф Бордовский, аккуратно скрестив руки на груди и закусив нижнюю губу, задумчиво глядел в потолок.

- Твои люди хорошо постарались. Кира умер как будто вчера. - произнесла Констанция, обращаясь к Томмазо Филиберто.

Итальянский король на эту похвалу нервно потянул себя за воротник рубашки.

- В этом есть и моя вина, Конни, совсем распустились эти анархисты. Ещё и ещё раз прости меня, я всё сделаю, чтобы загладить вину!

Говорил он на русском языке лучше чем на итальянском. Ещё бы, первый был для него родным.

- Император мёртв, да здравствует император... Фома, на его месте мог быть ты.

Фома вскочил с низкого диванчика и тут же рухнул обратно, часто задышал и рванул с себя галстук.

- Факт был и остаётся фактом. - вставил свои слова до этого молчавший граф Бордовский, не отрываясь от взгляда в потолок. - Кира был детронизирован за несколько часов до смерти.

Голос у него был ледяной, веял холодом.

- Да, Кира не был убит императором. - кивнула Конни..- Но, кроме нас и двух твоих головорезов, об этом никто не знал.

- Я удивляюсь вашему спокойствию! - Фома вновь вскочил и нервно зашагал вдоль диванчика туда-сюда. - Был убит твой муж, Конни, и твой лучший друг, граф!!

Граф Бордовский сжал губы.

- Кира мешал нашему с Конни счастью. И я, и она, рады такому исходу событий.

Фома застыл как вкопанный.

- Рады?!

Конни продолжала разглядывать лицо Киры, обрамлённое пшеничными волосами. Усилиями королевского ритуального департамента его лицу были придано умиротворённое выражение.

- Здесь он такой спокойный, совсем не как в жизни...

- В любом случае, его смерть не имеет глобального значения. - сказал граф Бордовский. - Это жестоко, но это так. Я думаю о Володе и о девочках. Для них это настоящая трагедия, настоящая утрата.

- Конни, - Фома остановился и повернулся к вдове. - А для тебя это трагедия?

Было чуть более часа спустя после того, как Конни выехала из Рима, когда был убит Кира. Она ехала в Гроссето, где в городской больнице с переломами рёбер лежал граф Бордовский. Свои травмы он получил из-за взрыва вагона, в котором ехал, но умудрился выжить.

Едва они узнали о смерти Киры, то сразу выехали обратно в Рим, не смотря на возражения лечащих врачей. Через четыре дня Конни и граф Бордовский вернулись в столицу Италии.

Конни молчала. Она не могла ответить на этот вопрос ни себе, ни кому-либо ещё.

- Ну хотя бы детей навести, Конни. - продолжил Фома.

- Им не привыкать не видеть мать.

В последнее время дети Конни и Киры проживали в пустынном Квиринальском дворце, в роскошных палатах которых Фома время от времени прожигал свою жизнь и в котором из угла в угол как тени сновали слуги. Теперь в этом дворце поселились юные принц и две принцессы, но после того, как застрелили Киру и гостиная стала первым прибежищем для его тела, Володю и двух его сестёр, Машу и Киру, отвезли в загородную резиденцию короля, в Кастель-Порциано.

Фома взмахнул руками и сокрушённо опустил их.

- Ты лучше скажи, что Савелли.

- На следующей неделе его ждёт суд. - ответил Фома. - По юридической системе и уголовному праву приговор может быть один - казнь.

- Мой милый граф убьёт его первым.

Конни выпрямилась и села рядом с графом Бордовским, положив его голову себе на колени. Ласковым движением она взъерошила ему волосы.

- Как? Он же прикован к постели. - Фома подошёл к вазочке и взял печеньку. - А когда встанет, правосудие уже состоится. Разве что пошлёт своих, правильно ты сказала, Конни, головорезов.

- Ты король или кто? - голос Конни стал резким. - На как можно долгий срок оттяни вынесения приговора, пока не поправиться.

- Думаю, суд затянется и без королевского вмешательства. - Фома взял ещё печеньку и повернулся лицом к Конни, облокотившись спиной на тумбу. - Савелли относится к влиятельной семье из чёрной знати, тем более что его отец маршал Святой Церкви. Но если всё-таки, то я конечно, не сомневайтесь.

- Мы рассчитываем на тебя. - промолвил граф Бордовский, почесав подбородок.

Лицо Фомы вдруг осветила внезапно пришедшая ему в голову догадка.

- Слушай, граф, а, может, взорвать не тебя хотели?

- Да сказал же: ума не приложу! - с раздражением ответил граф Бордовский. - Всё, закрыли тему.

Фома пожал плечами и посмотрел на часы, после чего вздохнул.

- Ах время-то, время! Вынужден оставить вас наедине, голубки. Дела.

- Да какие у тебя могут быть дела! - усмехнулась Конни.

- Королевские. - ответил Фома, с трудом сделав серьёзное лицо. Уходя, он прихватил с собой вазочку с печеньками.