Кисть!

                Отрывок из романа «Вишни в соседнем саду»

 «Начало — это дело такой огромной важности, что тут хорошо только самое лучшее»
И. Гофман
               
                2015 год

     Мужчина, лежавший на сырой скамье в парке, заметив пристальное внимание к своей персоне проходящей мимо женщины, привстал и обратился к той:
— Ну что ты уставилась? Бомжей не видела никогда? Смотреть можно только за деньги!  С Вас, мадам, сто рублей за просмотр.
     Из-под опухших век на неё смотрели глаза, которые она никогда не смогла бы забыть и перепутать ни с одной другой парой глаз. Нет!  Это исключено! Может, это просто похожий человек, невероятно похожий на … Фомича.
— Гордей Фомич, это вы? — дрожащим голосом, полным надежды, что она ошиблась, обратилась Вера к мужчине.
     Тот пристально посмотрел на прохожую и произнёс:
— Мы разве знакомы?  Откуда знаешь моё имя?
— О, Боже, нет! Гордей Фомич, я Мальцева, Вера Мальцева. Ваша бестолочь и тупица! — полным горечи и боли голосом произнесла женщина.
— Мальцева? Не верю!  А ну-ка кисти покажи! — потребовал Фомич.
Вера протянула обе руки. Мужчина несколько секунд разглядывал протянутые кисти и, наконец, удовлетворенно произнес:
— Вот сейчас вижу, что Мальцева. Вера Мальцева. Я вас всех по рукам скорее узнаю, нежели по лицу. Так-то! Извини, Вера, что встреча при таких обстоятельствах, но твоему "маэстро" срочно требуется лекарство сейчас. Надеюсь, лауреат международных конкурсов сможет угостить Фомича?
— Гордей Фомич, миленький, конечно! Сейчас только позвоню в одно место и попрошу перенести встречу. Я и в парк-то зашла так чисто из ностальгии по студенчеству. Через день уже возвращаюсь обратно в Прагу.
               
               ***

     В начале февраля 2015 года Вера Мальцева, пианистка международного класса, проживавшая постоянно за рубежом, была приглашена на торжественные мероприятия, посвященные 120-летию Гнесинской системы музыкального образования. Музыкальное училище и Российская академия музыки имени Гнесиных собирали в своих стенах наиболее талантливых и успешных выпускников, разбросанных по всему миру. Пианистка-виртуоз Вера Мальцева была одной из них.
     После окончания академии, выпускница была принята на работу в «Московскую оперетту».
     Однажды, возвращаясь с отдыха, усталая от перелетов, Вера Мальцева села за рояль в аэропорту Амстердама. Во многих других европейских городах традиция свободного пианино появится только какое-то время спустя. Талантливого музыканта, исполняющего Пассакалию Генделя-Хальворсена, услышали посланные Всевышним люди, случайно оказавшиеся рядом. Это было время самого разгара популяризации классической музыки. С того момента судьба Веры Мальцевой была решена. Талантливая пианистка была приглашена на работу за границу, где неоднократно отметят её необычайное трудолюбие и талант. Далее последуют гастроли по Швейцарии, Австрии и Германии с оркестром, играя 20-ый и 27-й концерты Моцарта. Затем Мальцеву будут ждать во Франкфурте, Мюнхене, Париже и Лондоне. Спустя какое-то время таланту будет рукоплескать Прага, где Вера Мальцева получит крайне выгодное предложение и, влюбившись в этот город, переедет туда на постоянное место жительства. Не забудет Вера и родину. На пятнадцатое июля сего года уже объявлено сольное выступление пианистки в концертном зале Мариинского театра.
     Участвовать в соревновательной деятельности Вера начала еще в ходе учёбы в Академии. Первый успех пришёл во время участия в Международном конкурсе пианистов в Женеве. Затем была победа на конкурсе Международного уровня в Варшаве. И это было только начало.
     Сегодня Вера Мальцева проводила мастер-классы по всей Европе и за её пределами и считалась одним из самых авторитетных преподавателей по классу фортепиано.
     А ведь всего этого могло и не случится, если бы не её первый педагог Мурахин Гордей Фомич, не давший бросить музыкальную школу в далёком 1988 году.
               
                1986 - 1988 гг.

     В 1986 году, когда Мальцевы переехали в исторический центр столицы, встал вопрос: что делать с дополнительным образованием Верочки? В родном Заводском районе девочка два года посещала музыкальную школу по классу «Фортепиано».
Сейчас требовалось быстро принять решение: либо продолжать занятия музыкой, либо оставить музыку и идти в художественную школу, о чём мечтала школьница. Ездить на занятия в свою «музыкалку» Вера была не против, но слишком далеко находилось сейчас музыкальное учреждение от её нынешнего адреса.  Если менять школу и педагога, что не рекомендуется на этапе закладки музыкального фундамента, то придётся ребёнка подвергнуть дополнительному стрессу. Верочка только познакомилась с новыми одноклассниками и учительницей в общеобразовательной школе, так ещё и музыку продолжить придётся с новым педагогом. Конечно, больше всего до недавнего времени Вере нравилось рисовать. Но после стычек с актрисой Хвост-Морковкиной, живущей прямо под Мальцевыми,  у девочки почему-то любви к художественной деятельности значительно поубавилось.
     По счастливому совпадению на одной лестничной площадке с Мальцевыми жила заслуженная пианистка Екатерина Рудова. Екатерина Викторовна помимо исполнительской деятельности ещё являлась ведущим преподавателем Московской консерватории. К ней-то и обратилась за советом Ирина Ивановна Мальцева.
Екатерина Викторовна, выслушав соседку, пригласила ту на кухню, где любезно предложила обсудить вопрос за чаепитием.
— Ирочка, это весьма похвально, что Вы желаете дать музыкальное образование своему ребёнку. Но здесь не всё так просто: научить человека игре на инструменте проще, чем научить понимать музыку.  Вера отзанималась в музыкальной школе два года, но при этом я не заметила, что у неё развито слуховое, музыкальное и художественное восприятие. А ведь именно это педагог должен развивать на начальном этапе. Также, проверив способность запоминать услышанную ранее музыку, я могу Вам однозначно сказать, что на сегодняшний день у Веры слабая музыкальная память. Плюс ко всему, девочка мне рассказала, как проходили у них занятия. Они либо ничего почти не делали, либо сплошным потоком шли трудные задания, без всякого чередования с более простыми. Уроки должны быть направлены на развитие слуха, а не на искажение его. Помимо всего прочего, не выдерживает никакой критики воспитание активного восприятия интервалов. Грамотнее было бы начинать с резких интервалов. Одолев секунду и октаву, с терцией и квартой ученик уже справится с лёгкостью. Бесспорно, судить чужую работу легко, но Вера сырая абсолютно. Ни один педагог из приличной музыкальной школы не возьмётся за переучивание. Штопать рваные носки – это изнурительная, неблагодарная работа. Проще купить новые. Вам стоит начать с самого начала. Возраст ещё позволяет.
Ирина Ивановна тяжело вздохнула:
— Ох, думаю, Вера мало обрадуется такому ходу событий. Она и так-то занималась в музыкальной школе, потому что мы с мужем её туда завели за руку. Но я видела, что ребенок через силу занимается, чтобы нас не расстраивать. Ей нравится рисовать.
— Вы родители, вам и решать. Хотя правильнее было бы дать возможность ребёнку сделать выбор. Надумаете продолжить заниматься музыкой, помогу с поиском хорошего педагога. Даже не просто хорошего, а талантливого. Но только, если решите всё начать с нуля.
     Екатерина Викторовна подливала чай, а сама пыталась донести до Ирины Ивановны мысль о важности правильно заложенного музыкального фундамента.
— Для начала нужен педагог основательный, внимательный, добросовестный, бдительный и опытный. Конечно, можно взять какого-нибудь исключительно искусного учителя с отличной репутацией, который будет превосходным преподавателем для продвинутых учеников, но он может оказаться неспособным заложить доброкачественный фундамент у начинающего ученика. Поймите, не виртуозность нужна учителю для начинающих, а скорее глубокая музыкальность и понимание детской психологии. Лично я таких называю педагогами - «старателями». Такой педагог ничем не отличается от добытчиков золота на приисках. Это тяжёлый, скрупулёзный труд, требующий выдержки, терпения и педагогического таланта.
— Екатерина Викторовна, вы сказали, что поможете с поиском педагога? — с надеждой в голосе  задала свой вопрос мама Веры.
— Да, разумеется. Есть у меня такой «старатель». Мы когда-то вместе работали в консерватории, пока Гордей не послал руководство по известному адресу. Хоть он-то и был прав в той ситуации, но глупые амбиции молодого, талантливого музыканта сыграли с Мурахиным злую шутку. Даже, если ты считаешь руководителя дураком и кретином, надо понимать, что откровенный идиот вряд ли сделает карьеру. Мурахин был уверен, что хлопнет дверью, и за ним весь ректорат будет бежать, спотыкаясь, и слёзно умолять вернуться. Манипуляция оказалась плохо продуманной. Собственно, он сам напророчил себе свою карьеру, бросив в сердцах: «Да лучше детей учить в музыкальной школе, чем позволить баранам управлять собой!» Среди закончивших консерваторию до сих пор не изжит «пренебрежительный» взгляд на педагогическую работу в музыкальной школе. Многие, приступая к этой деятельности, считают себя неудачниками, а между тем, виднейшие педагоги-музыканты считали первоначальный этап обучения одним из самых трудных и ответственных для педагога.
               
              ***

     Вера решила продолжить заниматься музыкой, а художество оставить на уровне природных задатков.
     После прохождения собеседования у Мурахина Гордея Фомича, к которому попасть в ученики было крайне сложно, Вера закрылась у себя в комнате и вышла только вечером. И то только, потому что кот Марсик просил поесть.
— Я не хочу заниматься у этого сумасшедшего. Я хочу вернуться к Людмиле Ивановне. Ну и что, что ездить далеко! Это мои будут проблемы, а не ваши. Но к этому чокнутому я не пойду! — возмущалась Вера.
— А что, собственно, случилось? — поинтересовался папа. — Почему ты решила, что он невменяем?
— Только подумать! Я должна буду забыть всё то, чему меня учила Людмила Ивановна! Волосы должны быть всегда собранными! Придерживаться исключительно делового стиля одежды! Опаздывать нельзя и никаких пропусков! За пять минут опоздания он давать будет пять дополнительных упражнений.  А ещё я должна стать всесторонне образованным музыкантом: должна хорошо знать музыкальную литературу, уметь хорошо читать с листа и аккомпанировать, знать камерную музыку и исполнять её спустя какое-то время.  Разве это нормально?
— Вера, это нормально! — твёрдо ответила мама. — Не важно, кем человек хочет стать! Но, если он хочет стать профессионалом, то это требует каторжного труда. Ты не представляешь, сколько бедным спортсменам приходится работать, сидеть на диетах, тренироваться, чтобы приблизиться к желаемому результату! Сколько нужно учиться, чтобы стать профессиональным врачом, который сможет облегчить грамотно страдания больного… Гордей Фомич лучший в своём деле! Ты не представляешь, как нам повезло, что по соседству с нами живёт уважаемая Екатерина Викторовна. А с Людмилой Ивановной можешь просто поддерживать добрые отношения, поздравляя её с праздниками по телефону.
  После этого разговора Вера ещё несколько раз метала со злости портфель в угол со словами:
— Достал он меня! Кисть! Спина! Кисть! Спина! Да у меня уже руки синие от его методов!
     Через год Вериных мытарств от девочки родители жалоб уже не слышали. Зато актриса Хвост-Морковкина однажды поднялась на второй этаж и принялась даже не звонить, а барабанить в дверь.
     Девочка, отрабатывающая гаммы в течение часа, поспешила к двери.
— Господи, за что мне это наказание?! Я только вернулась из театра и решила прилечь с мигренью, так тут же великая пианистка мимо нот дубасить
по клавишам стала! Недолго я радовалась, что съехал мальчик Боря — будущий скрипач, так нечистый послал маленькую криворукую девочку Веру!
— По времени я ничего не нарушаю! — бросила сердито Вера. — В положенное время я прекращу занятия. И не скандальте здесь, а то у меня кот заикаться от вас начинает!
— Ах ты, хамка! Надо будет позвонить в школу твою и сообщить, как ведёт себя дочь главного архитектора города! Пусть все узнают, какая Вера Мальцева на самом деле!
Юная пианистка со всей силы закрыла дверь перед носом орущей актрисы.
               
                ***

     Через некоторое время Веру Мальцеву уже было не узнать. И не
потому, что девочка превратилась в подростка. От музыкального инструмента её можно было оторвать только, когда часы показывали время окончания музыкальной вседозволенности.
— Мама, спасибо тебе, что отправила меня учиться к Гордею Фомичу. Он гений. Не знаю, как это объяснить. Когда он играет, у меня сердце начинает биться сильнее от того, как он извлекает звуки. Я хочу это у него перенять в будущем.
— Вот и умница! — похвалила мама Веру. — Ты у нас очень талантливая девочка! Музыка на тебя очень благотворно влияет!
— Вот бы Гордей Фомич меня хоть раз похвалил! Он меня только ругает и обзывает бестолочью. А вчера даже тупицей назвал. Хорошо, хоть не публично. Многих он хвалит, а меня ругает. Хоть много чего я умею делать лучше остальных. Странный он какой-то. Но всё - равно он гений!
— Главное, что не ругает публично, а хвалит! — поддержал шуткой разговор папа.
               
             ***

     Через два года общеобразовательную школу, где училась Вера, реорганизовали в физико-математическую гимназию. Девочка, ежедневно занимающаяся музыкой, стала жаловаться родителям на отставание в гимназии. Нужно было срочно искать репетитора, чтобы выбраться из списка слабоуспевающих учащихся по профильному предмету. Требовалось принять непростое решение: либо школьная программа, либо музыка. Если бы Вера училась в обычной музыкальной школе, где три раза в неделю через пень-колоду проводились занятия, то это — один вопрос. Но методика Мурахина требовала ежедневной систематической работы. А это означало, что с учёбой в гимназии будут, скорее всего, проблемы.
— Математику почти везде при поступлении нужно сдавать, поэтому её запускать нельзя! — высказался по данному вопросу отец. — Верка и так днями за инструментом сидит, света белого дитё не видит. А оно ей в жизни пригодится? Пусть на математику лучше нажимает!
— Ну, давай тогда у Веры и спросим? — пожав плечами, ответила мама.
Девочка честно призналась родителям, что устала не от музыки, а от требований педагога и от его манеры общения с учащимися.  При этом школьнице было жаль потраченных усилий на музыку. Она пообещала подумать и дать окончательный ответ в ближайшее время.
Через пару дней Вера влетела в квартиру и со злостью швырнула папку с нотами в дальний угол.
— Всё! Ноги моей там не будет! Я больше с этим бармалеем не желаю заниматься! Ему нужно лечиться!
— Что уже случилось? — вытирая руки о фартук, поинтересовалась Ирина Ивановна.
— Кира Лебедева двести ошибок сделала, если не больше, а он её хвалить не перестаёт. А я мало того, что была бестолочью, так стала ещё и бездарью с двумя руками левыми! Хватит с меня! Лучше математикой займусь! Вот бы научиться играть лучше, чем этот нудный дятел и заткнуть его за пояс!
— Вот и отлично: вопрос решился сам собой! — воскликнула мама. — Прямо сейчас пойду в музыкальную школу и напишу заявление на добровольное отчисление в связи со слабой успеваемостью в гимназии. Вымой руки и садись за стол.               
               
               ***

     Поздно вечером того же дня семья Мальцевых уже собиралась отходить ко сну, когда раздался звонок в дверь.
На пороге квартиры стоял Гордей Фомич.
— Что случилось? — спросил сонный Мальцев Владимир Ильич, на ходу застегивая халат.
— Вот бы от вас это и узнать! С вашего позволения я войду! — сердито произнес педагог и переступил порог квартиры.
— Пожалуйста, проходите! — принялась суетиться мама девочки. — Веру разбудить?
— Не нужно. Я с вами пришёл поговорить.
     Три человека долго беседовали на кухне, после чего Мурахин покинул квартиру Мальцевых.
     На следующий день заявление на отчисление было отложено в сторону. Девочке дали две недели на «хорошенько подумать». Через неделю Вера соскучилась по музыке и сама по привычке уселась за инструмент.  Ещё через пару дней Гордей Фомич повторно навестил Мальцевых. Вера с радостью вернулась к музыке, а гимназию Мальцевы сменили на обычную общеобразовательную школу. О чём разговаривали родители с Фомичом на кухне, дочери никогда не рассказывали.
               
                2015 год

     Вера с болью в сердце слушала, как бывший её педагог заходится от кашля в такси.
     Уже много лет пианистка, приезжая на родину, останавливалась исключительно в отеле. Днями женщина проводила время с близкими людьми, но возвращалась ночевать в гостиницу. Это уже стало и традицией, и привычкой одновременно. Сейчас Вера попросила таксиста отвезти их с Гордеем Фомичом туда, где она остановилась на сей раз. Там женщина заказала номер педагогу, чтобы тот имел возможность отогреться и вымыться под горячим душем. Горничная помогла решить вопрос с тёплой одеждой и обувью для мужчины. Затем пара отправилась в ресторан при отеле. Гордей Фомич даже позабыл, что собирался «принять на грудь». Видимо, данное желание напрямую зависит от того человека, который находится рядом.
— Гордей Фомич, вы очень рискуете в феврале спать на скамейке. Вам нужно проверить здоровье обязательно. Но этим вопросом я займусь завтра. Скажите, как так получилось, что вы оказались на улице? У вас же была семья. Я очень хорошо помню вашу жену и детей. Вы производили впечатление очень крепкой семьи.
— В том-то и дело, что производили впечатление. А быть и казаться — это не одно и то же. Хоть я сам во многом и виноват. Когда я от личной, как мне тогда казалось, нереализованности запил, супруга подала на развод и совершила размен квартиры. Но очень своеобразный размен: мне, значит, бабкину хибару с соломенной крышей под Можайском, а себе с детьми — двушку в Марьиной роще. Я человек мегаполиса, пойми, коренной житель столицы. Квартиру, которую Жанна разменяла, мне дед оставил. Её-то, непревзойденного культработника, я из Рязани вытащил в столицу. А она вот так поступила. Я-то понимаю, что жить с пьянью болотной никому не хочется, но и в сарай меня отправлять  было жестоко. Вот я, будучи пенсионером, и околачиваюсь у таких же забулдыг как сам. Только у них, в отличие от меня, есть хаты в столице.
     Вера слушала своего педагога, мысленно решая, как помочь человеку, во многом определившему её сегодняшнюю безоблачную и успешную жизнь.
     На десерт учитель с ученицей пили чай со штруделем и ещё долго беседовали о новостях в мире музыки.
— Значит, с врачами проблем не будет. Мама после выхода на пенсию связи свои врачебные не растеряла. Поверьте, Ирина Ивановна, с радостью вам поможет. Я вас могу только маме доверить. И с квартирой, кажется, вопрос решится.
— Вера, не выдумывай! Меня такая помощь унижает как мужчину.
— Нет, Гордей Фомич, со мной ваша манипуляция не пройдёт! Не дождётесь! Вы хотите, чтобы я жила, испытывая угрызения совести, этакая буржуйка? Ведь, по сути, всем своим успехом я обязана вам. Не начни я у вас заниматься, не стала бы я тем, кем являюсь. Позвольте мне вас отблагодарить.
     Гордей Фомич смотрел на белую скатерть и не мог поднять глаза: на тарелку, стекая по подбородку, капали слёзы.
               
               ***

     Пока «маэстро» отсыпался, Вера успела решить тысячу и один вопрос.
Постучав в соседний номер и услышав, что позволено войти, пианистка заглянула и прощебетала:
— Бранч Вам подадут прямо в номер. Зовите, если нужно составить компанию.
Через полчаса два человека уплетали прекрасный поздний завтрак.
— Гордей Фомич, вот ваши ключи. Я ещё задержусь на пару дней, чтобы решить все нотариальные вопросы. Будете жить в Химках. Однушки, надеюсь, хватит. Пенсия у вас есть. Если какая-то помощь нужна будет, свой номер я вам оставлю. Вот ещё: держите мобильный телефон. Хотелось бы, чтобы вы всегда были на связи. Вопрос с подключением уже решите сами, — без остановки тараторила Вера. — Чего вы на меня так смотрите? Я нормальная, не бойтесь! Просто я очень хочу выведать у вас одну тайну, поэтому стараюсь изо всех сил.
— Не терпится узнать, почему я тебя никогда не хвалил и вербальные подзатыльники давал?
— Ой, а как вы узнали?
— Вера, когда я уже пустился во все тяжкие, профукал семью, жилье, когда уже вышел на пенсию, то понял, что у  меня была самая любимая работа на свете. Я обожал учить вас, наблюдать, как из грубого булыжника начинают просвечиваться грани бриллианта. Мне Бог подарил любимое дело, от которого я получал неимоверное удовольствие! Ни с какой консерваторией мою педагогическую деятельность в музыкальной школе и сравнивать не стоит. А как интересно было за вами наблюдать! Мне же было видно, кого похвалой можно к высокому результату поднять, а кого — зуботычинами. Если бы я тебя хвалил, то сегодня ты бы жила в Химках и, в лучшем случае, где-нибудь учила музыке детей. Верка, ты человек, который действует от противного. Хотя, знаешь, иногда так хотелось тебя похвалить. Конечно, многие воспитанники вызывали жалость, когда плакали. Но не ты! Вера Мальцева сначала надуется, сердится минут пять, потом дверью — хлоп! И поминай, как звали! С твоим характером ты и в спорте бы достигла высоких результатов: упрямая, амбициозная злючка с абсолютным слухом! И родителям тогда твоим я объяснил, что тебе дан талант музыкальный и музыку преступно бросать. Ну что? Ответил на твои вопросы?
— Да, спасибо! — почти шёпотом произнесла Вера, устыдившись того, что столько лет обижалась на талантливого педагога. А это была крутейшая методика, оказавшаяся невероятно плодотворной. — Ладно, вы пока отдыхайте, а я пойду и сделаю пару звонков.
     Женщина повернулась и зашагала в сторону двери.
— Вера, погоди! — обратился педагог. — Верка, я раньше тебя не хвалил: так надо было! А сейчас могу это смело сделать: ты не только невероятно талантливый музыкант, но и человек с огромным сердцем. И потом: если ученик превзошел своего наставника, то последний выполнил своё предназначение. Мне сейчас от этой мысли невероятно тепло и спокойно. Впервые за много лет. Я только сейчас понял, как же много мне Бог дал, а я не оценил.
     В этот момент по щекам не взрослой, а той, десятилетней Верочки, потекли крупные слёзы. Как же долго пришлось ждать эти важные для неё слова. И как же она радовалась сейчас, что сумела хоть немного помочь этому такому значительному человеку в её жизни.
               
               ***

     Уже в самолёте Вера Мальцева, глядя на облака за окошком, думала о том, насколько значимо услышать слова похвалы и стимулирующей поддержки от человека, которого уважаешь, идеализируешь, и который является для тебя авторитетом. Пусть и много лет спустя.
     На сей раз, молодая женщина покидала родину с невероятной лёгкостью.
     Впервые за годы перелётов Вера Мальцева проспала всё время полёта сном младенца.