Роковые сувениры или трагедия на стадионе

  Мы, дети семидесятых годов всегда с благодарностью вспоминаем своё розовое, наивное и доброе детство, люди были совсем другими, более отзывчивыми, чистыми, доверчивыми, не было того равнодушия, которое буквально поразило современное общество. Те времена несправедливо назвали "застоем", а на самом деле морально и нравственно мы застоялись именно сейчас, но не об этом пойдёт речь. Несмотря на некоторые проблемы в лёгкой промышленности и дефицит товаров, я что-то не припомню, чтобы мы голодали или испытывали какой-то недостаток, в одежде например, как многие почему-то хотят представить времена 70-х годов из своих непонятных измышлений. Но вот, то что человеку всегда всего мало, от этого никуда не денешься в любое время, и от того, что руки тянутся всегда туда, куда не следует - это приводит и приводило зачастую к настоящим трагедиям. О такой непостижимой нелепости хочется вспомнить сегодня и немного проанализировать.
  В Советском Союзе очень любили спорт, особенно популярными считались такие виды, как футбол, хоккей, фигурное катание, теннис. Надо ли говорить о том, что на крупных турнирах свободных мест на стадионах никогда не оставалось. И вот в начале марта 1975 года в Москву приехала юниорская (17 - 18 лет) любительская команда по хоккею с шайбой "Бэрри коап" из провинции Онтарио. Они должны были провести серию из пяти игр со своими советскими сверстниками: со сборной СССР (две игры) и "Крыльями Советов" (одна игра). Спонсором этой поездки выступила известная фирма по производству жевательной резинки "Wrigles". Зная, что в нашей стране тогда этот продукт считался страшным дефицитом, гости привезли с собой несколько десятков коробок с этим продуктом, даже не подозревая, какая беда из-за этого произойдёт.
  Нынешнее молодое поколение даже представить себе не может, что в 70- годах, жевательная резинка ценилась чуть ли не на вес золота. Дети, у кого родители выезжали за границу, часто хвастались перед своими сверстниками этой заморской диковиной. Нам всегда хотелось попробовать, но в простых магазинах, кроме московских, эта штука не продавалась. Правда, на чёрном рынке она имелась: пластинка "чун-гама" стоила от 70 копеек до 1 рубля, (а на рубль можно было всю неделю гулять, если родители дадут) тут ещё от страны производителя зависело. Польская "Болек и Лёлек" в подушечках, стоила дешевле, чем капиталистические пластинки. Жвачка была элементом красивой жизни, и вот из-за этого куска пахучей резинки и разгорелись Шекспировские страсти в марте 1975 года в Москве, когда погибли более двух десятков ни в чём не повинных людей.
  Вернёмся на стадион: итак приезд канадской команды вызвал небывалый ажиотаж среди столичных болельщиков, особенно среди подростков, в памяти которых ещё были свежи игры Суперсерии-74 между советскими и канадскими сборными. Дело в том, что во время одного из матчей с участием канадского клуба "Бэрри коап", канадские болельщики, а также игроки сборной "кленового листа" периодически бросали на трибуны различные сувениры: жвачку, цветные наклейки. Подростки, которым эти вещи были тогда в диковинку, кидались на них, как голуби на хлеб, а довольные канадцы в это время щёлкали фотоаппаратами. У себя на родине они демонстрировали эти фото, как лишнее доказательство того, в какой нищей стране растут советские дети.
  И вот 10 марта должен был состояться последний матч в ДС "Сокольники". Несмотря на то, что игра началась в семь часов вечера, весь дворец был забит под завязку. Во-первых, это была последняя игра канадцев с нашей сборной; во-вторых, после первых двух игр по городу уже успели распространиться слухи о том, что канадцы раздаривают всем сувениры. Как итог - на матч пришло 4,5 тысячи зрителей.
 
  Вспоминает А.Назаров (ему в ту пору было 15 лет): "Мне повезло. Вместе с одноклассниками Андрюшей Королёвым и Вовой Лазуткиным мы уселись на третьем ряду в первом ярусе. Как раз за скамейкой запасных сборной Канады. Всю игру канадцы оборачивались в нашу сторону и бросали нам жвачку, какие-то красивые наклейки. Было очень обидно, что они до нас не долетали. Позади канадцев сидели солдаты, и они не позволяли нам подбирать всё это. Они гоняли многих ребят. Много иностранцев сидело в девятом секторе, но пробиться к ним тоже не позволяли солдаты и милиционеры. Поэтому, когда матч закончился (табло зафиксировало ничью 3:3), мы заторопились к выходу чтоб успеть к посадке иностранцев в автобусы - там ещё можно было ухватить кое-что. Если б мы знали тогда, что из-за этой жвачки Вовка погибнет!.."
  Согласно выводам следствия, которое было произведено после случившегося, трагедии предшествовали следующие обстоятельства: электрик Дворца спорта "Сокольники" незадолго до матча выпил стакан водки, после чего пришёл на работу. Когда матч закончился, электрик решил вырубить лишний свет, но по причине алкогольного опьянения перепутал рубильники и выключил во дворце весь свет. А большая часть зрителей в это время ещё не успела покинуть стадион и сгрудилась на лестнице у выхода №5. В этом Дворце спорта имелись ещё два выхода, но их незадолго до конца игры специально закрыли, чтобы пустить через них только иностранных туристов. Сделано это было неспроста, по приказу свыше: там были озабочены тем, чтобы иностранные туристы первыми покинули пределы Дворца спорта и не успели устроить новый разброс сувениров и фотографирование подростков-попрошаек.
  Поскольку лестничные проёмы в ДС "Сокольники" были узкими, на лестнице №5 началась настоящая "Ходынка". Вот как об этом вспоминает очевидец - Л.Биченкова: "После матча мы с мужем пошли к выходу. Когда до конца лестницы осталось ступенек двадцать, я увидела, как какой-то мужчина поднял мальчика и кричал: "Остановитесь!" Но народ всё напирал. А началось всё, как потом сказали, с группы молодых парней, которые торопились к автобусу с отъезжающими туристами. Мне удалось удачно пройти мимо упавших. Выйдя на асфальт, я начала искать мужа. Рядом пластами лежали люди, и милиция пыталась хоть кого-нибудь вытащить из завала. Сверху же продолжали  давить. Я увидела, что мужа вытащили из кучи и делали ему искусственное дыхание. Затем я вместе с ним села в автобус и поехала в Остроумовскую больницу, где муж и скончался..."
  Сами "дарители сувениров" тоже пребывали в шоке от происходящего, поскольку никак не рассчитывали на такой поворот событий. В канадскую делегацию входили не только спонсоры и спортсмены, но и родители последних. Когда они услышали душераздирающие крики со стадиона, они заметались в панике, не зная, что делать. Потом, когда на асфальт рядом со стадионом стали складывать тела погибших, некоторые из канадцев тоже бросились помогать милиционерам и сотрудникам "Сокольников".
  Итог этой трагедии был ужасен: 21 человек погиб(из них 13 были дети в возрасте до 16 лет) и 25 человек получили увечья. Следуя законам того неразговорчивого времени, никакой огласки в прессе эта трагедия не получила. Когда 12 марта "Комсомолка" поместила заметку о клубе "Бэрри коап", в ней ни слова не было сказано о случившемся два дня назад несчастье. Более того, канадцам разрешили продолжить турнир и сыграть оставшиеся два матча с "Крыльями советов" 14 марта и со "Спартаком" 16 марта.
  Моя мама работала в тот год на ЦМТС-34, на правительственных каналах связи, там были об этом деле хорошо осведомлены, но давали подписку о неразглашении, хотя скрыть такую трагедию в Москве не удалось. По принципу "испорченного телефона" поползли самые нелепые слухи, обрастая чудовищными подробностями.
  Спустя два месяца состоялся суд над виновниками этой кошмарной давки. На скамью подсудимых сядут четыре человека: директор Дворца спорта (на момент случившегося он был на районном партактиве), его заместитель(он ушёл домой с половины матча), начальник 70-го отделения милиции( он по ходу матча почувствовал себя плохо и тоже ушёл домой), начальник отдела Сокольнического РУВД. Все четверо получат по три года колонии общего режима, однако уже в декабре этого же года, трое из четверых будут отпущены на свободу по амнистии.
  Власти всё-таки сделали выводы из этой трагедии. В Совете министров СССР был поставлен вопрос о производстве собственной жевательной резинки. Первыми в этом деле подсуетились эстонцы: таллинская кондитерская фабрика "Калев" выпустила в начале 1977 года жвачку с одноимённым названием. Это были такие липкие подушечки, я помню, что мы из них пытались надуть пузыри, но ничего не получалось. Несмотря на то, что качеством она значительно уступала многим зарубежным аналогам, ажиотаж в Эстонии, да и во всей стране(её поставляли в половину республик) был огромный. Особенно за "Калевом" охотились школьники - они даже с уроков сбегали, чтобы занять очередь в магазине.
  Что касается российских производителей "чун-гама", то они порадовали нас только в самом конце десятилетия, хотя линия по производству жвачки на фабрике "Рот-Фронт" была установлена в том же 77-м. Но два года ушло на раскачку. В июне 1979 года первые 30 килограммов жевательной резинки трёх сортов (клубника, апельсин и мята) сошли с конвейера. Бывшие школьники семидесятых, наверняка помнят это событие. А ведь у нас кроме этой сладкой тянучки было много всяких лакомств, к тому же довольно дешёвых и доступных: тульские и печатные пряники, шоколадные конфеты без обёрток, которые продавались на вес в бумажных кулях и съедались до прихода родителей домой (вкусные были необыкновенно), мороженое щербет и лакомка, пломбир и вафельный стаканчик - всё стоило сущие копейки, я уже не говорю о ценах на хлеб и молоко. Но... О заведущих глазах и загребущих руках я тут не хочу рассуждать - делайте выводы сами. Ведь через какой-то десяток лет погоня за заграничным тряпьём и сладкой жизнью приведёт к трагедии более тяжкой, на всё это дикое барахло мы свою страну променяли, Советский Союз... А начиналось всё с банальных сувениров, как оказалось - не слишком безобидных.
  Что самое ужасное, что через семь лет трагедия на стадионах нашей страны повторится даже дважды, с ещё большим количеством пострадавших. Теперь уже не из-за сувениров, а по халатности руководителей и организаторов массовых мероприятий. Но эта история требует уже отдельной статьи.