Погляди на небо!

- Не поеду на фронт, там убьют!
Мой внук сидел в кресле большой комнаты. На него смотрели отец, мать, сестра и я… его видел.
- Ну почему сразу убьют? – попробовал его успокоить отец. - Ты же на армейских играх хорошо ориентировался и уходил от преследования? Или врал нам, хвастал?
- Ничего он не хвастал, но то игры, а здесь – война, – заступилась за него жена моего сына.
«Антон, я не ожидал такого от тебя. Ты знаешь, что я воевал». Это сказал я, но меня никто не услышал.
- Твой дед воевал, - вспомнил обо мне сын.
- Его же убили… Вы этого хотите?
- Тебя же не сразу в Донбасс пошлют. А, может, и не пошлют, - сказал мой сын.
- Дедушка в гробу перевернётся, узнав, что его внук - трус, вскричала сестра Антона! -  Дедушка за нас, живых, погиб, - снова крикнула его сестра.
Я был горд за мою внучку Риту. Она сидела за компьютером и что-то искала. А после снова подняла голову:
- Конечно, Антошку жаль, но ведь, если все так будем бояться, то нацики и сюда придут, и всех нас уничтожат!
Она встала, презрительно оглядела всех и ушла.
В тот вечер так ничего и не решили. Сошлись на том, что утро всё рассудит. Конечно, всем было жаль Антона, его брали в связисты, так было в документах, но я, наблюдая за ними, вспомнил, что и моей маме было жаль в 44-году отпускать меня. Тогда было стыдно говорить о смерти в полуразрушенном от бомбёжек селе. Я в тот день только сбегал к Женьке из нашего класса, мы с ней долго целовались на прощание...
А здесь, назавтра, ближе к обеду, прибежала Рита, она была с рюкзаком и в солдатской форме.
Мать тут же увела в комнату к себе. Они громко разговаривали, ссорились, но Рита, резко схватив рюкзак, ушла и было слышно, как она, перепрыгивая в подъезде через две-три ступеньки, исчезла из привычной жизни.
Сын с женой сидели в зале.
- Ей не обязательно было уходить, - сказал сын, - санитары тоже гибнут. Даже чаще всех!
- Я пойду её верну!
Это внук.
- Останься! Тебя заберут, Антон…- отозвалась мать.
- Пусть, я был не прав вчера. Служить надо. А если придётся, то и воевать. Убьют, так убьют!
«Внучок, так говорить нельзя, надежды не останется», - пытался я донести свою мысль, - «идти надо с верой в удачу!»
Но никому мое советы не были слышны.
- Зачем я вас растила? – мать моих внуков растерянно встала посреди комнаты, опустив руки.
 Но Антон уже ушёл.

Я умер задолго до рождения Антона. В госпитале на колёсах. Наш эшелон бомбили самолёты немцев. Тогда я, раненый   в бою под Будапештом, закрыл глаза навсегда и оказался… как бы живым в родном селе как раз после окончания школы. С этого воспоминания закрутились последние годы: меня призвали, замотало по фронтам. И был этот взрыв, и очнулся… в этом будущем. А в нём отправляли внука в армию. И никто не видел меня.
Здесь, наверху, мы Женькой, молодой и красивой. Такой она была, когда, умирая, родила в конце войны нашего сына. И я остался молодым.

P.S. Появились отклики, что моя миниатюра "дешевая пропаганда". Значит, задело тех, кто боится идти в окопы!