Прыжок в вечность

                Жизнь по-настоящему красива лишь тогда,
                когда в неё заложена трагедия.
                Т.Драйзер



                ЧАСТЬ I

               

                1. Ох уж, эти женщины!



    Корпоративная вечеринка должна была удаться. Мужчины, некое содружество хирургов и их ассистентов, собрались для выезда в загородный дом, точнее, в бывшую финскую баню, которая была сооружена в советское время для приятного времяпрепровождения партократов. Она находилась сравнительно далеко от Риги, в окрестностях районного центра Лимбажи, в довольно укромном месте, скрытом от посторонних глаз, близ озера, со всех сторон окружённого лесом.
    Корпорация выехала из столицы на двух легковых машинах и одном микроавтобусе на все четырёхдневные выходные в начале мая. Некоторые из врачей были женаты, но были из тех, кто всегда умел усыпить бдительность жены дорогим подарком или обещанием приятного отпуска в экзотическом месте. Прихватили с собой и девочек – для некоторых знакомых, а для других вовсе незнакомых.
    «Девочки» попросили отдать им микроавтобус. Понятно, что им нужно было поделиться впечатлениями, так как некоторых – конкретно двух мужчин и одного юного ассистента – они вообще видели впервые, а ещё нужно было посудачить о своих чисто женских проблемах. Все они были женщинами от двадцати восьми до тридцати двух лет с разными характерами и судьбами. Лишь  одной из них, Карине, – женщины называли её Керри – только что исполнилось 27. Всего дамочек было пять: 
     Лариса, 32-летняя «разведёнка» с трёхлетним сыном, оставшимся дома с бабушкой;   
     Мара, 30-летняя незамужная женщина, неоднократно участвовавшая в подобного рода увеселительных мероприятиях;
     32-летняя Вероника, уже три раза побывавшая замужем. Первый брак продолжался для неё с 20 до 23 лет, второй, гражданский, с 24 до 26 лет и, наконец, третий, самый долгий, с 27 до 31 года, а последний год она уже вела абсолютно свободный образ жизни, который не утомлял и не напрягал её;    
      Лигита, 28-летняя, пышнотелая брюнетка, считалась как бы замужней, но так как муж её работал на морских контрактах по паре месяцев, она не терялась и меняла любовников, как перчатки. Когда её спрашивали, с кем она оставляет двух своих сыновей двух и четырёх с половиной лет, она отвечала, что они воспитываются незамужней сестрой на хуторе в Курземе, что там свежий воздух, экологически чистые продукты и большой просторный дом. Сама она, как и прочие женщины, работала в салоне красоты, а Вероника не работала вообще.
    Карина, самая молодая, отличалась от других тем, что ещё не имела до сих пор, несмотря на «солидный» возраст, опыта общения с мужчинами. У неё когда-то был любимый, который переметнулся от неё к её же подруге, после чего девушка закомлексовала, и нынешняя поездка была попыткой со стороны её коллег заставить Карину преодолеть сей неприятный комплекс. Она согласилась на повторное приглашение Лигиты, которая была к тому же и её родственницей, поехать с ними в Лимбажи. Никто из женщин, даже Лигита, не знал, что Карина девственница, иначе её не только не пригласили бы, но  даже не взяли, если бы просилась. Ведь с ними, девушками, одни проблемы – страдания, слёзы и прочее. «Нам этого не нужно, мы своё отстрадали!» - провозгласила как-то Вероника.



                2. Предвкушение наслаждения


    Мужчин было шесть. Планировалось двенадцать человек, но одна женщина не смогла поехать. Посовещавшись, мужчины решили, что тридцатилетнему Эвалду ехать надо, так как бывают случаи, когда с одной подвыпившей «феминой» не сможет справиться кто-то из мужчин, и ему потребуется подмога.
    Эвалд был начинающим хирургом, неженатым и не спешащим это делать. «Зачем? – говаривал он. – Поклонниц у меня – хоть отбавляй».
   Вторым участником корпоратива был 37-летний Валерий. Он уже дважды был разведён, а от одной из бывших жён имел десятилетнего сына. Он работал заведующим хирургическим отделением в больнице города Огре, но жил в Риге.
   Доктору Эгилу Страутиньшу было тридцать лет. Он тоже был начинающим хирургом, жил в гражданском браке с женщиной, не вполне удовлетворявшей его, поэтому и искал приключений на стороне.
    Старше всех был Константин Новиков – 38 лет. Это был мастер хирургического дела высшего класса. Кроме того он был отличным теннисистом. Любовниц он менял периодически, потому что не все его партнёрши выдерживали с ним подолгу из-за его приверженности к очень жёсткому сексу. Женат он не был никогда.
    Гирт был единственным среди них нейрохирургом, очень талантливым, поэтому и посматривавшим в сторону Запада и пока выбиравшим, какой клинике там отдать предпочтение. Он был женат, имел двух дочерей, но придерживался правила «Семья семьёй, но у каждого должно быть своё личное пространство». Было ему теперь 35 лет. Такие вылазки вносили новизну в процесс познания женщин, которых он обожал. Они, женщины, давали ему необходимый драйв, переключая с тяжёлой работы на расслабление. Это было необходимо не только ему, но и остальным участникам мероприятия.
    И, наконец, о мужчине, считавшемся «запасным игроком». Это был 28-летний Арсений, ассистент Гирта. Он был другом семьи Гирта и, как надеялась жена Гирта, хорошей партией для её незамужней сестры Моники. Сам Гирт, знавший Монику как женщину, любившую часто менять партнёров, относился к перспективе её брака с Арсением скептически, тем более, что во время пребывания жены с дочерьми на даче Моника сама приходила иногда к нему по ночам. Он выполнял свою миссию по полному разряду, сам отмечая её великолепные сексуальные данные. Позже их неустойчивая связь оборвалась, так как Моника за кого-то зацепилась чуть конкретнее, чем всегда. Она теперь бывала дома крайне редко, поэтому-то Гиртс и недоумевал, как же удастся жене свести беглянку с Арсением.
   
   Всем мужчинам и женщинам друг от друга было нужно только одно. Гиртс, любитель теоретизировать, говорил в своей мужской среде о том, какова разница между любовью и сексом: «Секс снимает чувство неловкости, а любовь её порождает». Возможно, он повторял чьё-то изречение, но источник никто не искал, соглашаясь с сутью.
    Да, всем нужен был ОН – изысканный, утончённый, сладостный, обоюдоострый, иногда и жёсткий – дело вкуса – но в любой форме он должен был приносить полное удовлетворение, отрешение от всех житейских и рабочих проблем.
    Сначала и пассажиры легковушек, и пассажирки микроавтобуса балагурили, а потом постепенно стали притихать в предвкушении наслаждений, которые они должны были помочь друг другу извлечь из своих ещё молодых, полных желания и страстей тел.
    Место, куда они отбыли, было объектом, построенным в конце семидесятых годов прошлого века, но значительно переоборудованным, где были каминный зал, спальные номера, кухня, сауна, просторный бассейн, банкетный зал и хозпостройки. Хозяева комплекса уверили, что к приезду гостей всё будет готово. Деньги были перечислены заранее, весьма приличные. Мужчины вскладчину проплатили всё, включая кулинарные радости, которые готовили на месте, а напитки со сладостями и фруктами были  приобретены в Риге и взяты с собой.
    Женщины, разумеется, ничего в это не вносили, более того, каждой был обещан дорогой подарок, а в отдельном случае и денежное вознаграждение.



                3. В «Лесном отеле»


    Ехали два часа. Наконец свернули с шоссе на лесную дорогу, которая вела к уединённому озеру. Оно было небольшое, сосны, окружавшие его, подступали к самому берегу. Они стояли, казалось, непроходимой стеной. К машинам вышел местный лесник. Он показал водителям узенькую лесную дорогу по левой стороне озера.
    - По ней метров четыреста. Там и находится сауна. Во дворе вас встретят, все вас ждут.
    «Ещё бы не ждали! – подумал Гирт, уже бывавший здесь, последний раз года три назад. – Знают, что «бабки» получат немалые, да и уже получили аванс в 75 процентов». 
    Он знал, что персонал всё готовит к вечеру, а на ночь, поскольку все местные покидают «Лесной отель» гости остаются предоставленными самим себе. Охраняет территорию только старый сторож, да лесник время от времени прохаживается неподалёку, так как живёт рядом. Утром персонал приходит рано, пока гости ещё почивают, готовит на весь день и на предстоящий вечер. И так столько дней, на сколько договорено. Потом производится окончательный расчёт с хозяином заведения – и гости покидают «Лесной отель».
   На этот раз было условлено, что компания пробудет здесь трое суток.
    Всем было понятно, что отель такого типа, скрытый в глубинке от посторонних глаз, пользуется спросом не только у рижских хирургов, и не только у компаний из Латвии. Информации об этом местечке было немного. Гирту, например, о нём рассказал дядя, фотограф-профессионал, приезжавший сюда на эротические и даже порно-съёмки. Широкой рекламы «Лесного отеля» не было, что придавало корпоративному отдыху здесь ещё большую пикантность.
    И в советское время здесь было весьма пикантно, и почти всё, что происходит теперь, было знакомо власть имущим той, уже далёкой, эпохи, для того и было создано. Разница только в том, что всё это было доступно тогда, пока ты при должности, а теперь – если «при кармане».
    Двор был просторный, места для машин хватало с запасом. Женщины пошли переодеваться и в душевые кабины. Гирт отметил про себя, что три года назад их ещё не было, зато имелась деревенская банька, которой теперь что-то не было заметно.
    Внутри здание тоже заметно изменилось – и перепланировка, и дизайн интерьера, наверно, и дальше будут приятные сюрпризы. Ясно, что деньги здесь крутятся немалые.
    - Да, водички здесь хватает, - заметил кто-то с иронией, - есть и баня, и душ, и озеро под рукой. Хоть занимайся одними водными процедурами вместо того, ради чего мы сюда и приехали.
    Мужчины тоже отправились вслед за дамами приводить себя в порядок, так что к столу, который только что прекратили украшать цветами и зеленью, все подошли не скоро, зато нарядно одетыми. Поначалу друг друга даже и не признали – до того хороши были женщины в макияже, с распущенными волосами или локонами, в нарядных платьях, и мужчины в модных рубашках и лёгких разноцветных костюмах без галстуков.
    Как и было принято здесь, персонал покинул заведение, а гости стали до утра его хозяевами. Все инструкции были даны Гирту как основному заказчику, уже бывавшему здесь не раз.
    Мужчины и женщины сели поочерёдно, чтобы представители сильного пола могли обслуживать рядом сидящих дам. Стол между тем ломился от разнообразнейших закусок до такой степени, что некуда было втиснуть бутылки с напитками, привезённые с собой. И пир начался…

    .. После столь плотного ужина подвыпившая компания разбрелась по окрестностям подышать свежим воздухом, а затем планировалось перейти в каминный зал, где намеревались потанцевать. Это было запланировано для того, чтобы мужчины могли выбрать партнёрш для дальнейшего времяпрепровождения.
    Когда все собрались снова, огонь в камине уже пылал, несмотря на июльское тепло, и создавал приподнятое настроение и несколько несвойственный предстоящему мероприятию романтический оттенок. Включили музыкальный центр, ввели в него флэш-карту с музыкальными файлами, заранее подобранными меломаном Эгилом. Гирт отправил Арсения на кухню, где в огромнейшем холодильнике находилось привезённое из Риги шампанское, а Мара сбегала в буфетную за бокалами.



                4. Страсти человеческие


    Пока Эгил разливал шампанское и шутил с дамами, которые, выпив снова, осмелели, весело смеялись и кокетливо поглядывали в сторону мужчин, те сделали свой окончательный выбор. Пары распределились следующим образом.
    37-летний Валерий выбрал 32-летнюю Ларису.
    Эвалд (30) – свою ровесницу Мару. Обоих объединяли страсть к приключениями и неудовлетворённость личной жизнью.
    Сениор Константин (38), настоящий Казанова, выбрал в партнёрши 32-летнюю Веронику. И тот, и другая уже вожделенно посматривали друг на друга.
    35-летний нейрохирург Гирт выхватил глазами Лигиту, брюнетку, на семь лет моложе его, страстным взглядом просившую выбрать именно её. 
   И, наконец, ассистенту Арсению (28) по остаточному принципу досталась почти его сверстница Карина. Эта пара оказалась самой молодой в компании. В подобного рода мероприятиях они были наименее опытны, и это было заметно.
   Без партнёрши остался Эвалд, которого Гирт торжественно объявил запасным игроком под овации тех, кто спарился. Гирт подошёл к нему и сказал:
    - Будь начеку, со скуки слишком не пей. Мне кажется, что кроме Карины, все кобылки горячие и опытные. Ты  можешь понадобиться в любой момент.
    Мужчины, посовещавшись, решили, что выбор сделан правильно, и подошли к своим дамам. Выпив на брудершафт в пять пар, они приступили к танцам. Музыка, подобранная Эгилом и записанная в долгую программу, всех настраивала на нужный лад. Гладкие тела, без сомнения, побывавшие в руках опытных косметологов, роскошные волосы, упругие груди партнёрш волновали мужчин. Они прижимались к ним плотнее, целовали их локоны, шею, приоткрытую грудь.
    Вероника посмотрела Константину в глаза. Она увидела в них желание. Он опустил правую руку ниже её талии и почувствовал, как она вздрогнула. Искра, пробежавшая между ними, достигла цели. Он медленно согнул её и рывком прижал к себе, впившись губами в жаждущие уста.
    - Пойдём, - проговорил он, не пытаясь делать это скрытно. – Нам пора. А остальные пусть ещё потанцуют.
    - Как скажете.
    - Скажешь, - поправил её Константин, - здесь все на «ты».
    Пропустив её в номер, он запер дверь.
    - Я предпочитаю пожёстче, а ты?
    - Тебе виднее.
    Раздев её, он с размаху бросил женское тело на кровать, прислонённую к стене. Быстро разделся сам и, ни слова не говоря, приподнял её, прижал стоя к стене и вонзился грубо, безжалостно мял груди, кусал губы. Вероника была опытной в сексуальных баталиях женщиной, но такого натиска даже она не ожидала. Потом он лёг на кровать, протянул ей ремни, дав команду привязывать. Она дрожащими руками стала привязывать его руки к прутьям металлической кровати.
    - И ноги тоже!.. Почему ты дрожишь? Тебе не нужен адреналин?..  Успокойся!
    Вместо ответа она вставила ему в губы правый сосок, потом левый, а рукой потянулась вниз.
    - Молодец, девочка!
    Он возбуждался, ощущая, как наливается силой. Его плоть напряглась, превратившись в саму твердь. Когда он налился мощью, прозвучала новая команда:
    - Садись на меня, - и он, больно, раздирая нутро, вошёл в неё, облегчённо вздохнув.
    Началась бешеная скачка.
    - А ты молодец, успеваешь, - прорычал он. – Темп! Главное – темп!
    Вскоре, неожиданно для обоих, их тела конвульсивно вздрогнули. Раздались два протяжных стона, слившихся в один затихающий вздох, напоминающий звук выключающегося компьютера. Обессиленная Вероника, на чью долю выпала основная нагрузка, рухнула на торс Константина в полном изнеможении.
    - Развязывай! – Вероника не слышала.
    В дверь постучали.
    - Это ты, Эвалд? Молодец, вовремя. Развяжи-ка меня.
    Вдвоём они уложили погружённую в оцепенение женщину.
    - Приподними её, я дам ей таблетку.
    Константин кинул таблетку в воду, поднёс стакан к губам Вероники. Эвалд держал ей голову.
    - Выпей, дорогая! – Она послушно глотнула.
    - Тебе лучше?
    - Да, только немного жжёт внутри.
    - Ей не хватило. Помоги мне.
    Вероника рукой сжимала своё горящее лоно. Такого с ней ещё не было. А Константин перепутал таблетки, дав ей возбуждающую таблетку вместо успокаивающей. Он понял это, когда она начала метаться по постели. Он прижался к её губам, потом перешёл на груди. Ей становилось немного легче.
    - Хочу тебя! Снова хочу почувствовать тебя в себе.
    - Сейчас, милая. – Константин, откинув её голову, принялся целовать тело, массировать грудь. Подмигнул Эвалду: «Давай!»
    Эвалд вошёл в Веронику, она вздрогнула и стала извиваться.
    - Тебе хорошо, детка?
    - Да! Ещё! Умоляю – ещё!
    Эвалд воспламенился: с такой женщиной он был впервые, но молодость есть молодость – он был силён и хорошо натренирован. Он закончил одновременно с ней. Распластав руки, Вероника кричала. Константин поцелуями заглушал её крик.
    - Спасибо! – поблагодарил он Эвалда. Тот ушёл. Константин склонился над спящей Вероникой.
    «Отдыхай, - мысленно обратился он к ней. – Попозже продолжим. Ты выдержала экзамен, девочка. Со мной не каждая может».

                5. «Жить без любви трудно!»


    Лариса, улыбаясь, с кем-то беседовала под музыку Криса де Бурга, когда к ней подошёл Валерий. Оба участника этой пары были разведены, оба соскучились – одна по мужской ласке, другой – по женской. Оба очень любили танцевать, поэтому ещё один танец под балладу другого Криса, на этот раз Ри, провели с полной душевной отдачей. Когда остановились и оглянулись вокруг себя, обнаружили, что в каминном зале, кроме них, никого уже нет. Они подошли к столику, выпили по рюмочке «Курвуазье», выключили музыкальный центр и тоже в обнимку отправились в отведённую Валерию комнату.
    Валерий любил преподносить женщинам сюрпризы. Вот и теперь – во время прогулки вокруг комплекса перед танцевальной частью вечера - он вышел на поляну рядом с озером и нарвал каких-то очень красивых лесных цветов, названия которых не знал. Он занёс их в свою комнату, и теперь спальня благоухала.      
     Он осторожно снял с Ларисы платье и остолбенел: перед ним стояла прекрасная женщина, божественно сложённая. Она  подошла к нему первой и своими ловкими изящными пальчиками стала расстёгивать его сорочку, в ответ на что Валерий жадно приник к её губам.
    Когда рубашка улетела на кресло, пришла очередь молнии на брюках, и теперь её пальчики ощутили нечто более достойное внимания: партнёр был в боевой готовности, а её  прикосновение подвигло его на ускорение процесса. Валерий, не успев сбросить брюки, просто подхватил Ларису на руки и понёс на кровать. Сев рядом, он стал обкладывать её цветами, охапки которых лежали на постели.
    Лариса улыбалась, грудь её вздымалась, ей было тяжело дышать от неудовлетворённого желания. Увидев это, Валерий вновь взял её губы в свои и одновременно нежно внедрился в её лоно. Он почувствовал, как напряглась женщина, как начала изворачиваться под ним. Быстрее, быстрее задвигал он бёдрами. Лариса хрипло дышала, издавая под ним какие-то прерывистые звуки.
    Когда он закончил, она молчала, словно прислушиваясь к тому, что творилось в её теле. Минуты через три словно удар током пронзил её, и она содрогнулась: несколько запоздалый оргазм застал её врасплох, ей трудно было сопротивляться его накатывающимся волнам. По-видимому, сила его была так велика, что на глазах женщины даже показались слёзы, которые Валерий снял с её глаз языком, неожиданно сказав при этом:
   - Ларочка, будь моей женой. Пожалуйста.
   В ответ она только молча кивнула ему и улыбнулась.

    Тем временем, Эгил и Мара, тихо ускользнувшие во время танцев на террасу (а отнюдь не в спальню, как мог подумать непроницательный читатель), вернулись погреться к камину, поскольку на дворе становилось прохладно. Никого не обнаружив, они вновь включили музыку, подбросили пару поленьев в камин и подошли к столику с напитками и лёгкими закусками. Проголодавшись, они съели по бутерброду, выпили по бокалу вина и под какую-то прекрасную мелодию потянулись друг к другу. Они уже успели рассказать друг другу, почему они здесь, и пришли к выводу, что жить без любви очень трудно. Недостаток её и восполняли они на стороне. 
   Они с первого взгляда испытали взаимную симпатию. Оба были ровесниками, оба жаждали приключений и любви. В подобного рода увеселениях они участвовали не впервые.
    И они двинулись к своей спальне, целуясь на ходу. Пыл страсти охватил их ещё во время танца у пылающего камина и не покидал до сих пор.
    Мара была худенькой блондинкой с довольно пышной грудью. Эгилу нравились такие женщины, а силиконовых грудей он не терпел. Он сразу понял, что здесь всё естественно, а сама Мара казалась ему беззащитной и трогательной в своей наготе.
    Эгил любил экспериментировать в постели, с Марой же делать это оказалось просто здорово: она была податлива и очень понятлива, поэтому ему удавалось реализовывать самые смелые свои сексуальные эксперименты. Единственное, что не совсем было гармоничным, оказалось то, что Эгил достигал оргазма значительно раньше, чем его партнёрша. Как ни пыталась Мара «соответствовать», «это» приходило к ней позже. Эгил тоже старался не оплошать, но безуспешно.
    «У нас с Марой разные биологические ритмы», - решил он. Но в целом пара была очень довольна друг другом. Им было легко вместе. Мара была казалась Эгилу необыкновенной, светившейся  изнутри каким-то сиянием. «Всё-таки как преображает человека любовь, - глядя на неё, думал Эгил, - особенно женщину».
    Они договорились, что на следующий день продолжат наслаждаться обществом друг друга не в доме, а где-нибудь на укромной полянке.  Говоря об этом, они ещё не догадывались, что среди ночи снова будут разбужены ненадолго притихшим в них огнём и вновь погрузятся в волны теперь уже гармоничной страсти.


          6. «У каждого должно быть своё личное пространство»


    Гирту в партнёрши досталась Лигита, пышнотелая брюнетка. Они уже  были знакомы, так как принимали участие в подобных секс-вечеринках и раньше, в том числе здесь, под Лимбажи, но партнёрами они стали впервые именно теперь. Не надо уточнять, что именно Лигита была организатором женской части тусовки, как Гирт – мужской. Поэтому им обоим и не надо было, в отличие от других пар, выбирать друг друга. Их пара сложилась сама собой.
    В танце, прижавшись к нему, Лигита как бы растворилась в старом приятеле, что привело в ответный трепет и его. Гирт был на шесть лет старше, но чувствовал, что его партнёрша вряд ли уступит ему в постели пальму первенства, поэтому он был рад, что взял себе женщину не незнакомую, а ту, в которой присутствовала уже готовая страсть к его персоне. Таким образом, Лигита и стала, по его любимому выражению, «личным пространством».
    Проведя с ней первую страстную ночь, настолько бурную и восхитительную – а его, опытного мужчину никто и никогда ещё не ублажил так, как эта пышечка, от чего он пришёл в полный восторг, Гирт понял, что на некоторое время задержит Лигиту в этом своём «личном пространстве», не ограничиваясь тремя днями у лесного озера.   
    Тогда-то он и решился на эксперимент, который проводил лишь с самыми сексуальными своими подругами. Лигита выдержала его, но когда оба закончили, она была в полуобморочном состоянии. Глоток виски оживил её – и она стала целовать ему руки. Когда Гирт  приподнял её лицо, чтобы поцеловать, он ахнул: Лигита улыбалась, умываясь слезами. «Вот это пронял!» - подумал он.
    К утру Лигита сама стала инициатором очередного соития, после которого Гирт окончательно уверился в том, что эту женщину так просто отпускать от себя не будет. Будучи искушённым в таких делах мужчиной, он тоже был взят в плен её очарованием и стремлением удовлетворить своего партнёра любой ценой. Причём делала она это абсолютно искренне, бескорыстно, даже можно сказать, от всего сердца.
   
    В практике подобных корпоративных вечеринок бывали случаи, когда мужчина и женщина прикипали друг к другу настолько, что позже объявляли своим друзьям и коллегам, что больше не расстанутся. Обычно это касалось пар, которые не были связаны узами брака – с женатыми и замужними было сложнее. Иногда пары, побывавшие в такой компании, продолжали встречаться и после корпоратива, иногда доходили до гражданского союза и даже ЗАГСа. Ещё чаще партнёрши с вечеринок становились постоянными любовницами своих партнёров. Бывали случаи, когда от подобных связей и дети появлялись. А вот распадов уже имеющихся браков практически не было, во всяком случае, они не были следствием подобных вечеринок.

    Страсти, не подвластные обычному человеческому пониманию, теперь кипели в комнатах Гирта с Лигитой и Эгила с Марой. И там, и здесь шла битва двух тел, когда два языка пламени лизали друг друга, а их источники никак не могли насладиться до конца. Встречались очень темпераментные люди, которые начали с секса, а завершили сражение нежностью и чувством глубокой привязанности один к другому.
    Когда две эти женщины появились в банкетном зале к концу вторых суток, все ахнули, увидев на их изнурённых лицах выражение подлинного счастья, преобразившее и одухотворившее их. Это было малообъяснимо, но всё шло к тому, что по приезду домой их отношения с Гиртом и Эгилом как минимум не прервутся. В отношении других пар сказать определённо что-то подобное было пока нельзя, хотя и отрицать такую возможность автор не решился бы.    



                ЧАСТЬ II


                7. Арсений и Карина


    И вот мы подошли к истории последней пары, которой придётся уделить особое внимание – это были ассистент Гирта Арсений (28 лет) и 27-летняя Карина. Их, напомним, объединяла молодость и неискушённость на фоне остальных участников мероприятии, но не только – как мы увидим впоследствии…

    Карину, танцовщицу кордебалета в Национальной Опере,  уговорила поехать в компании хирургов Лигита. Как-то она побывала в театре на балете «Корсар» и увидела на сцене её, Карину, которую она немножко знала, так как жили они в соседних домах. Молодая эта особа была немножко странной, парни и девушки её возраста чурались Карины из-за углублённости в себя и полного отсутствия интереса ко всему, что принято считать молодёжным. Это касалось даже одежды.
    Через некоторое время Лигита со своим приятелем Жанисом зашла в одно из кафе в старом городе. Каково же было её удивление, когда она снова увидела Карину, сидящую с подругой за соседним столиком. Спутник Лигиты пригласил Карину пройтись в танце, на что сама Лигита посмотрела без какой-либо ревности, тем более, что в такую грациозную серну с чуть раскосыми тёмными глазами мог влюбиться каждый, а главное – вожделеть.
    - О, Керри, у тебя и поклонник завёлся! – подал голос ещё один посетитель кафе, судя по внешности, тоже один из балетных статистов. - Это что-то новое!
    В это время к Лигите подошёл какой-то джентльмен явно не латышской и не русской внешности и на ломаном английском пригласил её на танец. Он попытался о чём-то поговорить с Лигитой во время танца – о чём, не трудно догадаться – но за это время Лигита успела потерять из виду Карину и своего друга. Когда ей удалось оторваться от навязчивого иностранца, она осмотрелась вокруг в поисках этой парочки, но сразу не увидела их.
     Присмотревшись получше, она всё-таки разглядела обоих в затемнённом уголке, где закруглялась стойка бара.  Жанис пытался уговорить Керри выпить немного вина из бокала, только что поставленного перед ней барменом, при этом рука его, покоившаяся на её талии, стала медленно смещаться ниже. Девушка вздрогнула и подняла на него глаза, в них читались недоумение и упрёк, что отнюдь не останавливало пылкого Жаниса: он нагло прижал Карину к себе и смачно поцеловал её в щёку. Лигита вспыхнула: такого она от своего приятеля не ожидала: хотя никаких чувств она к Жанису и не испытывала, как и он к ней, всё же они были в близких отношениях уже не первый месяц, вместе зашли сюда, что ставило какие-то ограничения для его фривольности.   
    Карина метнулась от мачо в сторону и вновь уселась за столик, где оставалась её подруга. Разгневанный поступком строптивой девчонки, Жанис удалился. Лигита подсела за столик к Карине, и они втроём какое-то время ещё посидели, правда, девушки от спиртного, даже лёгкого вина, категорически отказывались, ссылаясь на режим в театре.
    Женщины нашли много точек соприкосновения между собой, включая соседство и многочисленных знакомых в школе, которую обе закончили, пусть и в разное время (Лигита, будучи латышкой по отцу, училась в русской школе). На следующий день Гирт позвонил Лигите, предложив ей составить женский коллектив для выезда на корпоратив, и первой, о ком подумала она, оказалась именно Карина. Лигита подумала, что девушка, танцующая в кордебалете, уже достаточно опытна в отношениях с мужчинами и наверняка сама участвовала в подобных вечеринках. «А если и нет, то пора приобщаться», - решила она.      
    Но Лигита ошибалась: в свои 27 Карина ещё не познала мужчин. Она несколько лет дружила с парнем-одноклассником, ещё со школьной скамьи, но до любви, тем более сексуальных отношений, у них так и не дошло – парень женился на другой. А в кордебалет Оперы Карина попала из-за того, что ей нужны были деньги на учёбу в Академии Художеств. Бальные танцы она любила с детства, брала призовые места, в том числе и в паре со своим несостоявшимся женихом. На дискотеки не ходила принципиально, как и на всяческие молодёжные тусовки. Такая девушка оказалась находкой для балетмейстеров, но недолго ей предстояло радовать публику: Карина уже завершала курс обучения в академии, и тогда – прощай, кордебалет, прощайте, господа Адан и Чайковский! 
    Но случилось то, что случилось, и вот они стояли рядом в предоставленной им комнате – Арсений и Карина – и неотрывно смотрели друг на дружку…   


                8. Смятение чувств


    - Ты мне сразу понравилась, Карина. Я впервые наслаждаюсь такой необычной женской красотой. А я тебе хоть немножечко нравлюсь?
    - Да, Арсений, если бы ты мне совсем не нравился, меня не было бы в этой комнате.
    - Спасибо, - поблагодарил девушку Арсений. – Но ты какая-то скованная…
    Он взял прихваченную с собой бутылку шампанского и разлил вино по бокалам.
    - Давай выпьем, Кариночка, за нашу встречу и дальнейшие отношения.
    После выпитого им обоим, действительно, стало как-то легче общаться. Карина почувствовала лёгкое головокружение – ведь она сейчас выпила не в первый раз, а она не привыкла пить много. Арсений подошёл к окну, растворил его.
    - Какая прекрасная ночь! Ночь в лесу – это фантастика. А воздух…  – не надышишься! Подойди сюда, Карина. Подыши со мной этим целебным ароматом из хвои, листвы и трав.
    Она подошла к окну, приобняла Арсения.
    -  Ну, как?
    - Удивительно! – откликнулась она. – Воздух – словно хрусталь. Кажется, щёлкнешь по нему пальцем – и он зазвенит.
    Карина не почувствовала, как рука Арсения легла на её талию. Затем он резко повернул её к себе и впился губами в её губы. Острое желание захватило его в плен и не отпускало с того момента, как они вошли в спальню.
    Арсений не был избалован женщинами да и сам не искал приключений, но кое-какой сексуальный опыт у него имелся: медсёстры, как правило, были очень расположены к нему, поэтому с одной из них он имел отношения в течение пары месяцев, однако  потом она куда-то исчезла из больницы – говорили, что ушла на содержание к состоятельному мужчине лет на двадцать старше её.
    Арсений сразу ощутил, что Карина не из опытных девушек, и это поразило его. Не переставая целовать её, он расстегнул молнию на её платье, и оно соскользнуло на пол. Девушка, не ожидавшая такого, прикрыла груди руками.
    - Не надо, Кариночка, мы с тобой сегодня словно обвенчаны – самой природой. Его величество Случай распорядился, чтобы мы оказались здесь с глазу на глаз. Так воспользуемся же волей провидения.
    - Нет, - возразила Карина, - я ещё не готова к этому.
    - Я всё сделаю сам, тебе будет хорошо. Обними меня.
    Руки Карины послушно обвили его шею, и тогда он принялся ласкать её груди, маленькие, но твёрдые бутончики. От его ласк они стали мягкими и податливыми. Тогда он спустился ниже и коснулся языком самого сокровенного. Карина вздрогнула и задрожала.
    - Сеня, милый, не надо больше!
    Услышав слово «милый», послужившее ему сигналом к действию, Арсений, не в силах терпеть больше, взял Карину натиском, поразившись, что это оказалось не очень лёгким делом. Девушка вскрикнула, и тогда он наконец понял, что произошло. Но остановиться он уже не мог, иначе его разорвала бы страшная сила страсти и безудержного желания. Он целовал её искусанные губы, проникая в её лоно всё глубже и глубже. Крики сменились стонами, девушка плакала. Наконец Арсений достиг апогея, вздрогнул всем телом и захлебнулся от сладкой истомы. И ещё раз… и ещё…
    Карина в первый раз этого испытать не могла. Она только выдерживала натиск Арсения и, пока он, откинувшись на кровати, отходил от происшедшего, она натянула платье и стремглав побежала вниз. Забравшись в укромное место под ёлками, она съёжилась в комочек и дала волю слезам. Странное ощущение повергло её в такое состояние: с одной стороны, она ещё ощущала боль, вторгшуюся в неё, с другой, - она сквозь боль уже успела почувствовать неизъяснимое блаженство и благодарность тому, кто ей его подарил.   
    Карина, обуреваемая избытком чувств, не убереглась от чьих-то посторонних глаз – это был Эвалд, вышедший покурить и немного остыть после сцены, которая произошла в спальне Константина. «Что-то там у них с Арсением не сработало, - подумал он, слыша доносившиеся до него всхлипы девушки, - пойду-ка я утешить её».
    Он пробрался в природный шалашик, где сидела Карина, и попытался обнять её, но получил никак не ожидаемый отпор: этот мужчина вызвал в ней резкое отторжение. Вне себя от негодования, она вступила с ним в схватку, пытаясь вырваться из-под деревьев, которые оказались уже не укрытием для неё, а ловушкой.
    В это время во двор выбежал и Арсений. Он сразу услышал возню под елями и крики. Сквозь ветви ему удалось разглядеть Карину, пытающуюся вырваться из рук «запасного игрока». Он вцепился в Эвалда, пытаясь оттянуть его от сопротивляющейся девушки, но тот неожиданно нанёс ему сильный удар локтем, угодивший прямо в солнечное сплетение. Этого Арсений никак не ожидал и, отдышавшись, будучи очень сильным человеком, схватил Эвалда, наконец оторвавшегося от Карины, за плечи, и со всех сил трижды ударил того о дерево. В темноте никто не заметил, что ствол ели был усыпан твёрдыми обломками сучьев, один из которых пробил ему висок. Эвалд рухнул. 
    Испуганные и дрожащие от ужаса, Арсений и Карина прижались друг к другу.


                9. Вынужденное расставание


    Первым пришёл в себя Арсений.
    - Карина, бежим скорее. Несчастье случилось, хоть я его не хотел.
    - Я знаю, Сеня, это из-за меня. Но я не могу идти: ноги не слушают меня.
    Арсений нагнулся и подставил ей спину. 
    - Давай быстрее, Кариночка! Дорогая моя, надо срочно уехать отсюда.
    - Я понимаю, Арсений.
    - Тогда поспешим.
    Он донёс Карину до крайней машины и открыл дверцу.
    - Сиди здесь и жди. Я схожу за нашими вещами.
    Арсений в одних носках – туфли оставил на крыльце – вошёл в дом и крадучись поднялся в свою спальню. Набив две сумки своими и Кариниными вещами и прихватив плед, он быстро спустился в каминный зал, где взял бутылку коньяка и остававшиеся там бутерброды. Он положил всё принесённое на заднее сидение, а сам сел за руль. Машина тихо стронулась с места, потом Арсений немного подал назад, выехал из ворот на просёлок, и уже тогда набрал скорость, чтобы быстрее выехать на шоссе.

     Обитатели комплекса ничего не слышали: окна были закрыты из-за комаров, а внутри тихонечко гудели кондиционеры. Некоторые уже спали, а другие продолжали заниматься любовью. Одному Гирту что-то почудилось сквозь сон. Он встал, подошёл к окну и выглянул. Он посмотрел во двор, но машины, как и раньше, стояли в тени, поэтому он не заметил, что их стало на одну меньше.
   Лигита после очередного любовного акта крепко спала, раскинув по простыням свои прелести. «Какая всё-таки шикарная женщина!» - подумал Гирт. Мысль о том, что все эти волшебства в компании с ней ему предстоят ещё не раз, согрела его душу. 

    Проехав по шоссе километров двадцать в сторону Риги, предварительно обогнув Лимбажи, Арсений снова свернул на просёлочную дорогу.
    - Куда мы едем? – спросила Карина.
    - Сейчас за поворотом будет озеро с обрывистым берегом. Моя задача – подъехать к обрыву. Ты с вещами выйдешь раньше, а я столкну машину в воду. Здесь омут, дна никто ещё не доставал, да и не купается тут никто, рыбаков тоже не бывает, потому что рыба в этот заливчик не заходит – какой-то сероводород.
    Так всё и было сделано. Оба поднатужились, и машина, немного покачавшись на воде, клюнула капотом вниз и медленно ушла под воду, выпустив несколько пузырей.
    Было только пять часов утра, начинало светать.
    - Давай немного подзаправимся – и в путь! – сказал Арсений. – Заодно и прикинем, как будем выходить из положения.
    Они съели по паре бутербродов и глотнули дорогого коньяку прямо из бутылки. Немного согрелись, потом удобнее распределили свой багаж и двинулись назад, в сторону шоссе.
    У Арсения с собой было две сотни евро, у Карины ещё около сотни.
    - Да, не густо у нас с финансами, - сказал Арсений, - а ведь денежки нам ещё понадобятся.
    - Кто же знал, что понадобятся! Мы ведь ехали на всё готовое. У меня ещё кольцо есть – золотое, с брюликом. Можно сдать в первый ломбард, который увидим. 
    - Ладно, как-нибудь выкрутимся.
    Тут они заметили идущий в сторону Риги автобус. Это оказался экспресс из Таллина. Арсений проголосовал, и водитель, к его удивлению, остановился: почему бы и не срубить пару левых двадцаток на финише ночного рейса?
    Доехав до Рижского автовокзала, они подошли к расписанию, и Арсений моментально заметил, что ближайший рейс в  Даугавпилс отходит через десять минут.
    - Это нам на руку! – воскликнул Арсений, и они побежали к платформе, от которой должен был отойти автобус, так как в кассу идти было поздно.
    Поспали в автобусе, проснулись уже в пригороде Даугавпилса, и Арсений шёпотом рассказал Карине, что он задумал. Они без труда нашли водителя-челнока, отправлявшегося в Вильнюс на знаменитый вещевой рынок. Хорошо, что паспорта были с собой, хотя проверки на латвийско-литовской границе бывают и выборочно.
    - А там мы на время расстанемся, - уточнил Арсений, - чтобы найти какие-то новые пути. Я сниму дешёвую комнату в предместье, ты там останешься, а я вернусь через два-три дня. С деньгами. А там поглядим, что делать дальше.


                10. Чудесное путешествие Карины


    Комната, которую снял Арсений для Карины, находилась в большом частном доме. Хозяйка, пожилая литовка, была очень добродушной женщиной. Она жила одна, дети все разъехались, но на летний отпуск  к ней приезжала из Каунаса незамужняя внучка Аурелия. Ей было 24 года, она только что закончила магистратуру по специальности «экономика строительства» и собиралась работать в родном университете. Родом она была из Клайпеды, куда старший сын хозяйки уехал сразу после школы, чтобы воплотить мечту стать моряком.
    Карина в детстве ездила с родителями на экскурсию в Клайпеду, Нерингу и Палангу. Своеобразный колорит этих прибрежных городов и их окрестностей оставил тёплые воспоминания в её памяти, и она была не прочь побывать там ещё раз. У Аурелии был интимный друг, иногда приезжавший к ней в Вильнюс. Бабушка приветливо встречала его, так как он был представлен внучкой в качестве жениха. Им была отведена комната в мансарде, прямо над Кариной, поэтому теперь она узнала, что такое жизнь под апартаментами влюблённой пары.
    В ту ночь она почти не спала. Жених Аурелии уехал в Каунас очень рано, а сама девушка, вышедшая к завтраку с распухшими губами и красными от недосыпания глазами, представляла собой смешное, но милое зрелище.
   Карина тосковала. Ей не хватало Арсения, она боялась себе признаться в том, что уже ощущает острую потребность в его ласке. Ночью она просыпалась в поту, едва сдерживая нахлынувшее желание, мысленно звала его. Арсения не было только два дня, и когда он вернётся, она пока не знала. А тут Аурелия предложила ей прокатиться вместе с Миколасом на денёк в одно живописное местечко близ литовской столицы, на берегу реки Нярис.
    - Нярис протекает через Вильнюс, по-славянски эта река называется Вилия, так она обозначена и в Белоруссии, а по этому славянскому имени и столица наша названа. Она впадает в Неман, по-нашему Нямунас. У Миколаса в Каунасе катер, он в одиночку поднимется вверх по течению Няриса до городка Лентварис – я, литовка, сама там никогда не была, а мы туда подъедем на автобусе, осмотрим тамошний дворец, который я только на картинках видела, а потом на такси подъедем к реке, куда нам по телефону укажет Мика. Сам городок расположен не на реке, а чуть поодаль, километрах в пяти. Потом погрузимся в катер – и втроём двинемся ещё выше по течению – сначала через Вильнюс, потом ещё вглубь, ближе к границе с Белоруссией. Будет здорово, соглашайся!
    Карине ничего не оставалось делать, как принять столь  заманчивое предложение.
    На следующий день Карина с новой подругой, сначала осмотрев дворец графа Тышкевича, уже были в условленном месте, куда после небольшой паузы подлетел на катере и Миколас. Девушки закинули в катер свои сумки, а затем Миколас их обеих перенёс с пристани на палубу своего речного крейсера.
    Мотор у катера был мощный, из-за его кормы поднимался каскад брызг, разлетавшихся в разные стороны, попадая и на пассажирок. Река выше Вильнюса произвела на Карину очень приятное впечатление. Отчалили они рано утром, когда ещё было свежо, поэтому Карина была довольна, что позволила хозяйке уговорить себя взять с собой её тёплую шаль. Через полчаса после того, как они миновали Вильнюс, они вошли в какую-то протоку, со всех сторон окружённую лесистыми холмами. Пейзаж радовал глаз, живописные берега отражались в воде, как в зеркале. Это отражение было и похоже и не похоже, в нём было что-то  чудесное, неизведанное, влекущее к себе какой-то неведомой магической силой.
    Вот река сделала крутой поворот – и Карина с друзьями услышали какой-то шум, источник которого пока не было возможности определить. Это оказался не водопад, как они было подумали вначале, – им показалось, что огромная масса воды поднималась вверх, в небеса, и растворялась там в восхитительно-перламутровом сиянии, на которое было совершенно не больно смотреть.
    - Смотрите, - воскликнула Аурелия, - это лестница в небо. Мика, откуда такой эффект, не знаешь?
    - Это зеркальное преломление лучей в водной глади, - отозвался Миколас. – Солнечные лучи как бы приподнимают массу воды, и она растворяется там в лазурно-перламутровом сиянии.


                11. Молодость берёт своё


    Незабываемые воспоминания оставила в памяти Карины эта неожиданная поездка. Она обогатила её душу и разум, освежила её, заставила на время забыть о тех страшных неприятностях, которые они с Арсением накликали на свою голову.

    Арсений вернулся вечером следующего дня. Вчетвером они быстро приготовили жаркое по-домашнему, сделали овощной салат, порезали копчёное мясо, которое тётушка Бируте принесла с рынка, и поставили на стол несколько бутылок лучшего литовского пива из Утены.
    Когда Арсений с Кариной прошли в свою комнату, он не стал рассказывать о подробностях своей поездки, но уже по выражению его лица Карина поняла, что ему удалось многое сделать. Она решила не расспрашивать его, видя, насколько он вымотан. Зато какая-то невидимая сила буквально бросила их друг на друга, и они только сейчас осознали, как дороги один другому.
    И на этот раз они были нежны, трепетны и ласковы между собой. Арсений упивался Кариной медленно, по глоточку, познавая её всё больше и больше. Он знал, что это познание продолжится долго, что это только начало. Девушка таяла в его объятьях, куда-то проваливалась, потом вновь всплывала из какой-то бездны и ощущала его руки на себе – безумно красивая, счастливая, с сияющими в темноте глазами…
   «Боже мой, как же преображает её любовь! И этот самородок достался мне!» - такие мысли мелькали в голове Арсения. И, охваченный новым порывом, он усиливал напор. Ещё минута – и он почувствовал такое блаженство, какое даже его, бывалого мужчину, повергло в состояние невесомости.
    Карина, к которой это пришло позднее, билась и трепыхала в его руках, как раненая птица, глотнувшая после клетки воздух свободы. Испытав огромной силы удовлетворение, она впервые ощутила себя женщиной, могущей щедро одаривать своего избранника, пусть и нежданно-негаданного.
    Потом они тихо ласкали один другого, шепча нежные слова, уверяя, что всегда будут вместе.
    - А ты знаешь, Сенечка, как я испугалась, что тебя так долго нет! Я боялась, что случилось что-нибудь. Я очень, очень сильно скучала по тебе.
    - И даже на реке?
    - Там меньше. Но однажды ночью со мной что-то произошло: я проснулась с желанием немедленно прикоснуться к тебе. Я вся горела, дрожала, стала звать тебя. Потом вспомнила, что ты далеко. Что это было, Сеня?
    - Дорогая, просто в тебе проснулась чувственность, данная тебе природой. Ты, не отдавая себе отчёта, едва проснувшись, восхотела своего мужчину, то есть меня. И это естественно, Кариночка, у нас ведь медовый месяц. Правда, он несколько своеобразен и испорчен обстоятельствами, но ведь наши тела этого не знают – поэтому требуют своего, и мы не в праве даже в такой ситуации отказывать им.
    Он вновь стал целовать её тело, такое изумительное, такое бархатистое…
    - Расслабься, милая, почувствуй истинное блаженство.
    Но у Карины не получалось расслабиться: каждое его ласковое прикосновение терзало её, она испытывала неведомые доселе ощущения. Тогда он лёг на спину и призывно взглянул на неё. Она поняла. Нагнулась и, никогда не делавшая этого прежде, добилась того, что у него произошёл сильный оргазм. Потом они снова оказались в объятьях друг друга, дрожа телами от испытанного сладострастия и неизъяснимой взаимной благодарности.
    Они заснули под утро, окончательно измождённые любовью, но счастливые.
   
    Всего лишь часа через три безжалостно прозвенел будильник. Было семь часов утра. Спать хотелось мучительно, но позволить себе такую роскошь они не могли. Взбодрив себя крепчайшим кофе, Арсений и Карина сели обсудить план своих дальнейших действий.
    - Девочка моя, я понимаю, что тебе тяжело после сегодняшней ночи снова отправляться в путь, но иного выхода у нас нет. Я уверен, что по нашему следу уже идут. В Риге, во всяком случае, нас уже ищут, а на литовской границе, как ты помнишь, пришлось показывать паспорта. Значит, скоро будет ясно, что мы в Литве. Но я побывал эти четыре дня в Латвии не зря: меня зафиксировали на въезде, но прозевали при выезде. След теперь немного запутан.
    - А у тебя уже есть план дальнейшего маршрута?
    - Да, есть. Для этого я тебя и разбудил.


                12. Прыжок в вечность


    - Сейчас мы соберёмся – и на автовокзал. Там сядем на автобус, идущий в Клайпеду, оттуда ходят паромы в Германию. Возьмём билеты «туда и обратно» до Штральзунда или Ростока, но назад не вернёмся – так запутаем следы. Из Клайпеды я позвоню своим приятелям – у меня друг с женой уже несколько лет живут в Шверине. Мы постоянно перезваниваемся, и они уже знают о моём несчастье. Мы немного поживём у них, а потом друзья помогут нам с дальнейшим выбором. По дороге сменим одежду и купим парики, чтобы больше походить на торговцев, едущих в Германию за товарами. Ну, как тебе мой план?
    - Я принимаю всё, что ты говоришь. Даже если бы нам ехать не к морю, а в какую-нибудь тайгу, я всё равно поехала с тобой. Я всегда буду с тобой, Арсений!
    Растроганный Арсений притянул её к себе и поцеловал.
    - Спасибо, милая. Я верил в тебя.
   
    До Клайпеды добрались благополучно, но уже на паромном терминале Арсений заметил полицейские патрули, прохаживавшиеся по причалу. Один из полицейских внимательно на них посмотрел, но подходить не стал: купленные ещё в Вильнюсе парики сделали своё дело.  Они тут же затерялись в толпе людей, снующих у касс и по причалу. Сомнений не было: литовская полиция уже получила наводку от своих латвийских коллег.
    Их охватило смятение, но оба нашли силы, чтобы взять себя в руки. Надо было во что бы то ни стало вырваться из этой пока ещё не захлопнувшейся ловушки и попасть на паром, который уже оповестил басовитым гудком гигантский порт о своём прибытии с другого берега Балтики.
    И тогда Арсений осмелел. Он вошёл в кабинет начальника терминала, держа Карину за руку, и сказал, что за ними охотится бывший парень его молодой жены и что им известно, что он вооружён. Молодой человек якобы совершенно обезумел от ревности и готов на отчаянный поступок.
    - Так чем же я могу помочь вам, господа? – спросил довольно молодой ещё чиновник, обезоруженный стремительностью Арсения и красотой Карины. – Почему же вы к полицейским не обратились? Их здесь много.
    - А мы только сейчас оторвались от преследования и сразу заметили ваш кабинет. Пока он был в туалете, нам ничего не оставалось, как зайти сюда. У вас ведь наверняка есть служебный выход на причал, выведите нас, пожалуйста, к парому. Мы заплатим.
    - Ну, что вы, молодой человек. Я помогу вам бескорыстно. Да, есть такой выход для сотрудников и членов экипажа паромов, которые возвращаются из гостиницы в городе минут за десять до отхода и им не с руки пробиваться через толпу пассажиров. Пойдёмте, я вас провожу.
    И он повёл их узкими коридорами в сторону, противоположную той, откуда они пришли.
    Арсений и Карина выбежали на причал, едва успев поблагодарить своего спасителя. Но тут Арсений заметил, что полисмены сгрудились у самого перехода с причала на судно, проверяя документы у всех, кто туда заходил или заезжал.
    - Всё, Кариночка, похоже, Германия для нас пока откладывается, - спокойно сказал Арсений Карине, но внутри он понимал, что это начало конца: их обложили, как лис на охоте.
    Стараясь сохранять спокойствие, он сказал:
    - Карина, поворачиваем к выходу, быстро берём такси – и прочь отсюда.
    Они развернулись и, стараясь сдерживать себя и не побежать, пошли к воротам порта в обход здания для пассажиров. В это время из самого здания к парому вышел ещё один патруль полицейских, один из которых заметил удаляющуюся по нестандартному маршруту подозрительную молодую пару, похожую сзади на тех, кого они ищут по просьбе из Риги. Он толкнул напарника, показал ему на Арсения и Карину, и они побежали в их сторону, крича по-английски, русски и литовски:
    - Господа, просим остановиться.
    Услышав эти крики, Арсений подхватил обе сумки и крикнул Карине:
    - Беги! Я останусь.
    Но девушка отказалась бежать. Тогда Арсений указал на ближайшее высокое здание, в которое как раз сейчас зашёл человек:
    - Быстро туда! Может, там спрячемся.
    Но спрятаться в узком и высоком здании, похожем на небольшую башню, было негде. Там была только лестница, ведущая вверх. Он притянул Карину к себе и спросил:
    - Карина, ты же не хочешь, чтобы на наших руках сомкнулись наручники, и мы оба оказались в тюрьме, а я – надолго?
    - Нет, ни на минуту! Я рождена быть свободной.
    - Тогда вперёд, поднимаемся наверх. Попытаемся забаррикадироваться в каком-нибудь помещении.
    Но наверху было только две двери. За одной из них слышались голоса диспетчеров порта, и их там было явно несколько, а вторая оказалась незапертой и вела на смотровую площадку с видом на Куршский залив и сине-голубое небо, которое распростёрлось над ними. Снизу слышался топот поднимающихся полицейских.
    Тогда Арсений крепко сжал руку Карины и, заглянув ей в глаза, спросил:
    - Ты прыгнешь вместе со мною, девочка моя?
    - Да, дорогой, с тобой – прыгну!
    - А тебе не страшно?
    - Это же наш последний выход?
    - К сожалению, да!
    Они вышли на площадку, бросив сумки в коридоре.
    Карине в этот момент послышалось, будто кто-то окликнул её:
    - Эй, Керри, ты куда?
    Она оглянулась: никого.
    И тогда, до боли сцепив свои руки, они шагнули в вечность.

    Для них это действительно был ВЫХОД.

    Полицейские, оцепившие диспетчерскую башню, с каким-то леденящим душу восторгом смотрели, как с вышки сначала взлетели немного вверх, а уж потом стали медленно падать вниз две фигуры, не перестававшие держаться за руки.
    - Какой красивый прыжок, - сказал один из них.
    - Да, красивый… - отозвался другой и тяжко вздохнул. Они так и стояли, сняв фуражки, пока не послышались сирены двух «неотложек»…

   А Карина и Арсений, даже если бы и слышали их, не проронили бы ни слова. Они уже не принадлежали никому. Они принадлежали Вечности.