Помогла

— Зоя! У меня в голове не укладывается!

— А что такого? Я с них больших денег не деру. Где они так дёшево найдут? Нигде. Не всё же с неба падать должно. Когда даёшь даром — перестают ценить. Жизнь — она такая, пусть привыкают.

Но подруга Зои качала головой и не могла поверить в такое. Хотя… Олежек ведь Зое не родной сын. Может поэтому она с ним так поступает? Нет, ну всё равно не по-людски как-то!

***

Олег был, и правда, не родной сын Зое Борисовне. Когда-то она вышла замуж за вдовца Леонида с десятилетним сыном, Олегом. Он был хороший мальчик, не балованный. Мама у них болезненная была со слабым здоровьем, и ребёнок с детства привык, что маму надо беречь, защищать, давать ей отдых и сон. Но. Не уберегли маму Олежкину, такова судьба. Леонид сильно горевал, что рано супруги не стало, пожить не успела, да и он молодой совсем был, сорок пять лет всего. Всё плакал вечерами и вспоминал, как они с женой клялись дожить вместе до старости, увидеть внуков…

Зоя появилась, словно из ниоткуда и быстро взяла в оборот симпатичного вдовца Леонида. Сама она была женщина строгая, деловая и предприимчивая. С юности она загадала себе встретить «принца»: абсолютно определённого молодого человека. Даже составила список его качеств характера и описание внешности. Если кто-то из молодых людей, обративших внимание на красавицу Зою, этим требованиям не соответствовал, то она с ним незамедлительно прощалась.

Так «железная» Зоя «просидела в девках» почти до сорока лет, а потом решила: а ну его к Лешему, этот список! Она вознамерилась срочно устроить свою личную жизнь, пока не стало совсем поздно. Родителей своих она уже давно схоронила, карьеру построила (именно построением карьеры она в недавние годы так увлеклась, что забыла совсем про тот глупый список и вообще про личную жизнь), жила тихо и размеренно, но одиноко. Нужно было это срочно исправлять.

На глаза ей попался Леонид. Очень положительный мужчина. Наличие у вдовца сына её не смутило. Даже обрадовало. Своих детей Зоя не хотела, и не мечтала даже, считала, что возни с ними много, когда маленькие: то сопли, то кашель. Следи за ними, ни минутки для себя, ни поехать никуда, ни пойти. А тут «готовый» ребёнок. Большой уже, воспитанный, хорошо же!

Вскоре Леонид женился на Зое, и зажили они вполне счастливо. Зоя переехала к Леониду и Олегу, а свою квартиру стала сдавать. К слову, находились квартиры друг от друга недалеко, буквально на соседних улицах.

Прошли годы. Олег вырос, окончил школу, поступил в институт.

— Выбрал какой-то особенный, — жаловалась Зоя своей лучшей подруге Татьяне. — Нельзя было в нашем городе найти прямо! Всё ему что-то надо, не как у всех, Олежке этому. Теперь живёт в общежитии, учится, как Ломоносов, света белого не видит. Зову на выходные домой, говорит, мама Зоя, некогда! Готовиться надо там к какому-то зачёту, экзамену, вечно занят, короче. На красный диплом, говорит, иду. Надо стараться…

— Так хорошо, Зой! Путный малый вырос, чего ворчишь? — недоумевала подруга.

— Ворчу, потому что помощь нужна! Отец лежит. Сиделка одна — чего стоит! А он по институтам. Надо о семье думать в первую очередь. Помогать.

— Ну, когда Олег поступал, вроде Леонид не болел ещё? — спросила Татьяна.

— Не болел, — вздохнула Зоя. — Никто и не думал тогда о таком, внезапно приключилось.

Через год Леонида не стало. Олег окончил институт, получил свой красный диплом и, вернувшись в родной город, быстро нашёл работу.

— Повезло малому, — радовалась Зоя. — Пригодился диплом. Взяли с большой охотой, даром, что без опыта. Научим, говорят. Ты, сказали, нам очень подходишь.

— А свадьба когда? Ты говорила, он с девушкой встречается, — спросила Татьяна.

— Так поженились уже. Расписались по-тихому. Не хотим, говорят, мама Зоя, деньги зазря тратить на эту всю мишуру. Лариса у него тоже такая же заучка. Всё наука у неё на первом месте. Там и познакомились, на работе, в научном институте закрытом. Секретном, — Зоя понизила голос до шёпота.

— Да ты что? Правда секретном? — так же шёпотом удивилась Татьяна.

— Ага. И документы подписывал, когда устраивался, о неразглашении государственной тайны, вот!

— Молодец, парень! В такое место устроился. И Лариса тоже выходит, молодец?

— Да. Она тоже с красным дипломом, только на год старше Олежки, ну да ладно, это не много, — улыбнулась Зоя. — Молодые учёные оба.

— А живут-то где? У тебя?

— Зачем у меня? Квартира же есть отдельная, — ответила Зоя.

— Та, которую ты сдавала все время?

— Ну да. Там ремонт, всё, как надо. Мебель есть, техника бытовая. Я потому и говорю им, где вы ещё найдёте жильё за такую цену?

— Кому говоришь? Погоди, ничего не пойму…

— Что тут неясного? Олежка с Ларисой снимают у меня эту квартиру. Беру с них мало, чисто символически можно сказать, по-божески…

Татьяна никак не могла понять, как можно с сына брать деньги за квартиру.

— Предприятие наше закрыли, ну ты помнишь же, я тебе рассказывала. Вся моя карьера псу под хвост. Ничего путного я не нашла уже, так приткнулась кое-куда до пенсии доработать. Зарплата чистые слёзы… Я сама предложила им! Могла бы, между прочим, продолжать сдавать эту квартиру чужим людям, за гораздо большую цену. А тут я в доходе теряю, но ведь молодой семье надо помочь!

«Ох и хитрая Зоя, — думала Татьяна после разговора с подругой. — И, вроде как, она ещё и хорошая выходит. Никакой выгоды, одна забота о близких»

— Я бы, конечно, просто к себе пустила жить детей и всё, а ту квартиру бы сдавала и детям помогала, — сказала Татьяна мужу, после того, как поделилась с ним новостями подруги.

— Наивная ты душа, святая, — сказал муж. — Вот потому мы с тобой доработали до пенсии и, как не было у нас ничего за душой, так и нет. Всё детям, внукам…

— А как иначе? Как? — недоумевала Татьяна. — Представить не могу, чтобы я заявила так нашей Машуне, что, мол, деньги с тебя за аренду моей квартиры!

— Может это и правильно, однако я другую историю знаю, — вздохнул муж. — Грустную. Никому мы в старости не нужны, Таня. Так что нельзя так жить, как ты, рвать на себе последнюю рубаху. О себе надо думать тоже. Вот послушай, что с моим давним другом приключилось…

…Виктор Никитич женат никогда не был, семьи не создал. К одиночеству своему привык и даже находил в нём плюсы. Было ему шестьдесят три года, и он не думал уже, что может всё измениться. Отправился он как-то в санаторий отдохнуть и встретил там одинокую женщину, вдову, примерно своего возраста. Понравились они друг другу, расстаться едва смогли. Приехал Виктор Никитич домой после отдыха и стал готовиться к переезду. Та женщина, Елена, с которой он познакомился в санатории, звала его к себе жить, в соседний город. Там у неё рядом жила дочь с мужем и двумя маленькими детьми.

Стали они жить вместе, оформили отношения. Прожили счастливо десять лет. Дочь Елены, Аня, ему как родная стала. С внуками помогал Виктор Никитич, и они его дедушкой называли.

В одночасье не стало Елены, потерял свою любовь и жену Виктор Никитич. Сильно горевал. Но Аня его утешала, отвлекать от горя пыталась, внуков привозила. За годы их стало больше, третий родился, мальчик. Очень любил дедушку, с самого рождения Виктор с ним нянчился. А потом Аня однажды явилась к нему, ни свет ни заря. Виктор думал, что внуков в гости привезла, как обычно, а она не только с внуками, но и с каким-то мужчиной незнакомым приехала. Я, говорит, с мужем рассталась, с Серёжей теперь буду жить. У него своей квартиры нет, а ту, я мужу оставила, ведь она его была, от родителей досталась. Так что жить нам негде. А ты убирайся, по добру по здорову, потому что тесно нам тут будет всем вместе. Я здесь прописана, право имею. А ты никто.

Мужик, Серёжа этот, пока Аня говорила, стоял и смотрел на Виктора Никитича очень сурово и кулаки сжимал. Понял он, что уходить надо. Что нет у него больше семьи, с тех пор как не стало его Леночки.

Внуки разошлись по комнатам, никто даже слова не сказал, когда Виктор Никитич, ссутулившись, выходил из дома со своим старым чемоданом. Как приехал сюда с ним одиннадцать лет назад, так и уезжал с ним восвояси. И ничего, что он все эти годы почти всю пенсию отдавал Елене, а потом и Ане, помогал, чтобы они покупали то одно, то другое. Ведь молодым много надо, дети растут. А теперь не нужен стал. Выставили. Прав, мол, не имеешь.

Уехал в свой город обратно Виктор Никитич. Хорошо, что квартира его так и стояла закрытая все эти годы. Соседка следила за ней и аккуратно платила квартплату. Деньги ей Виктор Никитич высылал каждый месяц. Аня не раз заговаривала об этой квартире. Мол, чего не продашь? Мы бы машину купили… А Виктор Никитич всё думал, что хлопотно это продавать-то… Да и сдавать хлопотно. И не хотел этим заниматься. А оно вот как обернулось. Не будь этой квартиры, совсем без жилья бы остался…

***

— Ты представляешь, Татьяна! Обнаглели детки! Съезжают, мать бросают! Будем, говорят, квартиру брать в ипотеку, в другом городе, там дешевле. Будем детей рожать, пора, мол, жилплощадь большая понадобится. И наплевать им, что мать больная, что помощь мне нужна. А если совсем слягу? — жаловалась Зоя Борисовна Татьяне спустя три года.

— Так квартиру ту дорого сдавать будешь опять! Доход твой вернётся, если что, всё оплатишь, — подсказала Татьяна.

— Зачем он мне нужен этот доход? Не хочу уже я ничего, хлопоты одни. Так дети мне помогали, то забегут, принесут продуктов, то уберутся, то приготовят. А теперь я одна, что ли буду?

— Зато при деньгах! И при двух квартирах, — улыбнулась Татьяна.

— Даже и не знаю теперь, что лучше, — тихо проговорила Зоя, — При квартирах и одна, или рядышком со всеми… Стала я стареть. Болячки одолевают. Я, было, им предложила квартиру ту мою однушку забирать и жить там. Или продать её, оплатить первый взнос и купить новое просторное жильё в нашем городе, ко мне поближе. Или со мной жить. Не хотят, гордые. Хотят отдельно, сами.

«Вот как ты заговорила, Зоечка! Старости испугалась, — думала Татьяна, глядя на подругу, — Всё правильно, дети хотят жить отдельно. И от тебя брать ничего не хотят. Кто тебя знает, предприимчивую...»