Так распорядилась судьба

     Россия моя белоствольная! Не дают тебе мирно жить. Забывают себя враги внешние, забывают уроки истории им данные. А ты, отважная готова спасти весь мир! Опять, Россия, спустились чёрные тучи над тобой. Опять мечтают поставить нас на колени, уничтожить.
     В свете происходящих в мире событий, связанных «с потерей памяти» в Западной Европе и США, очень хочется вспомнить – напомнить: «Кто есть, кто?» Ведь правду не спрячешь, не растопчешь. Хочу поговорить с «забывчивыми» через тех, кто бил их в Испании в интернациональных бригадах, на фронтах Великой Отечественной войны, кто освободил Европу в 1945 году от фашизма, кто разбил Квантунскую армию японских милитаристов.
     Во-первых, хочу дать слово Андриану Николаевичу Кульбиде. Немного о нем: родившись в феврале 1912 года в Житомирской области, последние 41 год он жил в Хабаровске, работая в Хабаровском Политехническом институте (ныне Тихоокеанский государственный университет) на военной кафедре. С 1934 года Андриан Николаевич значительную часть своей жизни посвятил флоту.  Вначале это была обычная призывная служба. С 1938 года по 1941 год служил на курсах переподготовки офицеров запаса в Севастополе. Позже воевал, защищая Севастополь, Одессу, Новороссийск. Легендарные боевые «точки» войны! В 1943 году был ранен в ноги и до 1945 года находился на излечении в госпитале.
     Награждён орденами «Красного Знамени» и «Отечественной войны 1 степени», двумя орденами «Красной Звезды», медалями «За Боевые Заслуги», «За оборону Севастополя», «За оборону Кавказа», «За Победу над Германией», юбилейными медалями. Этот храбрый замечательный человек достоин того, чтобы о нем и его подвигах знали, помнили, брали с него пример. Он был всегда в «самых горячих точках» войны. Вот его воспоминания о военных событиях, через которые он прошёл. Андриана Николаевича не стало в 2004 году.
     Слово ему: «Первый день войны застал меня в Севастополе, когда фашистские стервятники предприняли попытку уничтожить наш флот с воздуха. В декабре 1941 года мне пришлось сесть за парту; флоту нужны были грамотные кадры командиров. После курсов на военно-морской базе наше обучение продолжилось – сформированные отряды и бригады морской пехоты проходили подготовку к высадке морского десанта. Все знали, что готовится ответственейшая кампания. Я был свидетелем артиллерийского «поздравления с Новым годом» немцев, окопавшихся в Новороссийске. Им на своей шкуре пришлось испытать огонь нашей дальнобойной артиллерии.
     И вот наступил день высадки десанта. Первыми на новороссийскую Малую землю высадился десант под командованием Ц. Л. Куникова. Было это в ночь с 3 на 4 февраля 1943 года. «Куниковцы» закрепились на узкой полоске земли, где успешно сдерживали бешеный натиск фашистов. В эту же ночь должны были высадиться и мы, бойцы 255–й Краснознамённой бригады морской пехоты, но сделать этого не удалось, так как вражеская артиллерия не давала катерам возможности приблизиться к берегу. И все же через сутки мы уже были на Малой Земле. Стояла непроглядная тёмная ночь. Суда с десантниками подходили к берегу в районе Озерейки. На них не было ни огонька. Путь освещала лишь синяя точка, установленная на берегу. Высадка проходила чётко, десантников направляли стоящие на катерах военные, указывая им путь негромкой командой. Я сошёл с катера в числе последних, ступая с трапа в воду.
     И вот он, Рыбный причал. На этой земле нам предстояло жить, сражаться и побеждать. Все были полны решимости выполнить возложенное на нас задание. Пулеметно-стрелковой роте, которой я командовал, было приказано закрепиться на высоте, а для этого надо было преодолеть огромный овраг. Под плотным обстрелом нам удалось приблизиться к высоте. Связные сибиряк Лабоденко и новороссиец Ломакин ушли на разведку. Они доложили, что с флангов нет наших войск. Чтобы не оказаться в ловушке, нам пришлось возвращаться назад. С нами ушли и жители, оказавшиеся в простреливаемой немцами зоне. Через несколько дней мы предприняли попытку пробиться в город через кладбище. Здесь пролегала хорошо укреплённая немцами зона обороны, так называемая «голубая линия». Разведка донесла, что немцы покинули окопы возле кладбища. Но стоило только нам занять их, немцы открыли ураганный огонь. Оставаться здесь не имело смысла, но и уйти без больших потерь было невозможно. Немцы простреливали каждый метр из-за «голубой линии», не жалея огня, тогда как у нас каждый патрон был на счету. За бойцами вели охоту немецкие снайперы.  Выход из создавшейся ситуации нашёлся благодаря солдатской смекалке. Несколько бойцов при помощи гранат по всей «голубой линии» создали пылевую завесу, дав своим товарищам уйти в безопасную зону.
     Вскоре наш батальон закрепился на Азовской улице, разделяющей город и станичку. Здесь нам предстояло держать активную оборону. Вдоль улицы бойцы выложили костры, чтобы по сигналу ночью зажечь их как ориентир для авиации. Оборона была нелёгкой. Как и везде на Малой Земле, наш участок подвергался непрекращающемуся обстрелу. А у нас не хватало боеприпасов, продуктов. Каждый знал цену патрону и куску хлеба. Но жалующихся не было, дух воинов был высоким.
     Я часто вспоминаю нашего кока Васю. Он появлялся в нашей роте всегда в одно и тоже время, в десять часов вечера, с двумя вёдрами горячего варева. Для этого он проделывал нелёгкий путь из оврага, где он готовил пищу, сюда, на улицу Азовскую, под обстрелом, от которого не спасала даже ночная тьма. Вряд ли он осознавал, что совершает подвиг. В одну из ночей мы не дождались Васю.
     Как не вспомнить бойцов роты, совершивших дерзкий налёт на немецкий продовольственный склад. Под покровом ночи они пробрались на его территорию, сняли часового, нагрузили провиантом мешки. Когда поднялась у немцев тревога, бойцы уже были в распоряжении нашей роты, а склад пылал. Почти два месяца я провёл на Малой Земле, где каждый метр буквально полит кровью советских людей. Здесь я был ранен, а затем вывезен на Большую Землю. И остались там мои друзья – малоземельцы, которые удерживали завоёванные позиции, потом освободили Новороссийск от захватчиков. 16 сентября 1943 года Малая Земля воссоединилась с Большой Землёй, став легендой. Так распорядилась судьба …»
     Очень скромное с точки зрения подвигов легендарных «малоземельцев» заключение! За Севастополь, Новороссийск сражался и Алексей Михайлович Кормич, ушедший на фронт из Хабаровска в 1941 году. Вот что говорит он о себе: «Призвали меня в Красную Армию в 1941 году. Воевал связистом в составе Южного, Северо-Кавказского, Украинских фронтов. Сражался за Севастополь и Новороссийск, штурмовал Берлин. В 1943 году сражался на легендарной Малой Земле – небольшом плацдарме под Новороссийском, оборона которой продолжалась несколько месяцев. Она представляла собой узкую ложбину, окружённую хребтами и морем.  Немцы сверху, наши внизу. Каждое движение наших бойцов встречалось шквальным огнём. Наши войска, несмотря на огромные потери, удерживали узкий перешеек.
     Радистов на фронте берегли. Связь на фронте была делом особой важности. От неё много зависело – без неё все были, грубо говоря – «глухими и слепыми». Осколок перебивал провод – связист должен был ночью в кромешной тьме по-пластунски ползти, найти порыв и соединить его. Это было опасно. За связистами охотились фашисты: они много знали, для немцев это был «ценный язык». Больше смерти мы боялись ранеными или контуженными оказаться в плену. Поэтому всегда оставляли для себя один патрон или гранату».
     Много лет Алексей Михайлович после войны работал в Комсомольске– на–Амуре на авиационном заводе. Потом переехал в Хабаровск. Стал директором завода «Дальэнергомаш». Дважды участвовал в Параде Победы на Красной площади в Москве: 24 июня 1945 года и 9 мая 1990 года. Просто и лаконично говорит о себе. А ведь на Парад Победы приглашали всегда самых– самых! Забыл он сказать и о своей встрече на Эльбе с, сейчас уже бывшими союзниками американцами, встрече Первого Украинского фронта и армии США. Ведь понимали же они тогда друг друга!
     Не отстают по своей застенчивости и хабаровчанка Александра Леонтьевна Бойко и её муж Иван Федорович Бойко, говоря о своих подвигах на фронте на танке, построенном на их личные сбережения. Об их отваге говорят награды, а эта мужественная пара молчит. Я смотрю на их военную фотографию, где смеющийся муж пристёгивает Александре Леонтьевне орден «Отечественной Войны» на грудь. Она тоже смеётся, а мне хочется встать, вытянувшись перед ними, и низко поклониться. Как же широка душа их русская, что они не только отдали свои сбережения на танк, но и ушли на нем воевать! Да, ещё как воевали! Об этом молчаливо «говорят» их боевые награды.
     Скромно говорит о себе и красивая женщина с роскошными волосами Е. Канина: «Ушла на фронт добровольцем юной девушкой в первые же дни войны. Воевала». А то, что за отвагу и мужество награждена орденами и медалями, умолчала. Для них, фронтовиков, это – дело обычное. А вот есть и необычный факт, связанный с её военной биографией! В 1961 году правительство Чехословакии вручило Е. П. Каниной фронтовые награды – медаль «За взятие Дукельского перевала» и за «За освобождение Праги»!
     За голову следующего героя Великой Отечественной войны, жителя Хабаровского края Максима Александровича Пассара немцы обещали 10000 марок.  Кто он? Говорит он сам: «Я – Максим Пассар, снайпер стрелкового полка 23-й стрелковой дивизии». Очень короткий, скромный монолог. Но вот его продолжение в стихотворении нанайского поэта, тоже участника войны с 1943 года, пять лет прослужившего на дальневосточной границе, Андрея Пассара (ныне жителя Хабаровска). Стихотворение называется «Монолог убитого солдата» – посвящённое подвигу Максима Пассара (отрывок):
       «…Но таёжным законам верен, бил врага я, как белку в глаз.
         И за молодость полной мерой отомстил я врагам в свой час.
         Вот у ног своей Родины - Матери я лежу в окончанье пути,
         На гранитной плите внимательно ты, земляк, моё имя прочти.
         Я хотел бы услышать песню на нанайском родном языке
         И с тобой оказаться вместе на Амуре в родном далеке.
         Но теперь безвозвратно канувших бережёт нас Мамаев курган.
         Ты принёс мне с Амура камушки точно волны плеснул к ногам!..»
     Максим Пассар погиб, как вы уже поняли, под Сталинградом. 22 января 1943 года, похоронен на Мамаевом кургане.
     Его земляк из Хабаровского края, старший сержант Захар Киле, ушёл на фронт из Найхина в первые дни Великой Отечественной войны. За боевые заслуги награждён орденом «Красной Звезды» и Знаком «Снайпер». Как и Максим Пассар, он прославил свой родной край умением бить врага без промаха. Повсеместно был плакат с его портретом и словами: «Учиться, бить врага у снайпера – фронтовика Захара Киле».
     На фронтах Великой Отечественной войны хабаровчане внесли большой вклад в успех обороны Москвы, Сталинградской битвы, наступательной операции в Белоруссии и освобождении Европы. В первые же дни войны на фронт ушли более 100000 жителей Хабаровска и Хабаровского края, а также 22 дивизии, 19 бригад и авиационных частей, танковых корпусов. Совершали свои подвиги хабаровчане, жители края и в тылу. Командующий Западным фронтом Георгий Константинович Жуков во время битвы под Москвой прислал трудящимся Приамурья телеграмму: «Работайте, товарищи, не покладая рук, и помните, что сейчас и кирка, и молот, и резец токаря, и флажок стрелочника – большое оружие. Фронт везде: и там, где, бьют врага, и там, где куют оружие». Г.К. Жуков был хорошо знаком дальневосточникам во время военных конфликтах в 30-ые годы на Хасане и Халкин-Голе, где он руководил особым корпусом. Такой «кузницей» тыла стал Хабаровский край и его центр – город Хабаровск. Люди работали под девизом «Всё для фронта!», преодолевая невероятные трудности. Фрезеровщики «Дальэнергомаша» работали по 16 часов в сутки, выполняя фронтовые заказы. Не было выходных, отпусков. Суточная норма хлеба не превышала 600 граммов. Большую часть рабочих составляли женщины и подростки. Вот 14-летний В. Кравцов говорит: «Работать начал с 14 лет учеником токаря на заводе им Горького. Токарем точил детали для запала гранаты Ф-1, затем был слесарем. Рабочий день 11 часов без выходных и отпусков. Постоянно хотелось есть.»
     В 1944 году Хабаровск выпускал более 50 наименований оборонной продукции. Работал для фронта и завод «Дальдизель»: там делали авиабомбы, мины, пушки, миномёты, корпуса для гранат Ф-1. Трудно даже представить, как тяжело было работать подросткам, женщинам наравне с мужчинами, заниматься этим сложным и опасным производством. Легкие дальдизелевские пушки с берегов Амура использовались в боях за Кавказский хребет. Немцы рвались к бакинской и грозненской нефти, но были остановлены. Хабаровские пушки артиллеристы перевозили на лошадях по горным тропам, метко разили из них врага. Высоко оценивали их надёжность и лёгкость работы с ними. Чтобы их изготавливать были привлечены лучшие инженеры завода во главе с главным конструктором В.В. Ширявым и главным инженером К.М. Некрасовым. Порой работали по две смены подряд.
     «Дальэнергомаш» ремонтировал танки. С 1942 года и до конца войны. Нужно было значительно увеличить число работников, обучить их. С честью справились! Завод им. Горького ремонтировал самолёты – штурмовики и авиадвигатели, изготавливал бензобаки и агрегаты для бомбардировщиков. В цехах судоремонтного завода (ныне РЭБ флота) делали снаряды, переоборудовали речные буксирные пароходы под боевые корабли, а пассажирские суда – под госпитали.
     Мастерские артели «Металлист» (завод «Металлоизделий») ремонтировали полевые кухни и тачанки. Рабочие выполняли по несколько сменных норм, а штамповщик Д. В. Лопатин с завода «Дальэнергомаш» придумал приспособление к своему станку и стал выполнять норму на 1400 процентов! Вот это отдача своей работе для Победы!
     А вот что писали с фронта авиаторы двух эскадрилий, построенных на средства, собранные хабаровчанами: «Родные товарищи! На тех самолётах, которые вы нам прислали, мы сегодня громили врага… Будем бить без промаха в его чёрное сердце». 13 лётчиков, летающих на этих самолётах, стали Героями Советского Союза. Один их них – хабаровчанин М.В. Симонов.
     Во время Великой Отечественной войны появился термин «донорский подвиг». Об этом говорит руководитель Краевой организации Красного Креста в годы войны: «В прифронтовом Хабаровске доноры сдали море крови, спасающей бойцов на фронте. Как же невероятно тяжёлым был их подвиг. Полуголодные, работая по 11 часов в сутки на оборону страны, девушки, женщины находили в себе силы через слабость свою думать о тех, кого их кровь спасала в госпиталях, на фронтах. 93 человека были награждены знаком «Почётный донор».
     Дети-подростки, работающие по 11 часов на оборонных предприятиях, не отставали от взрослых, а порой справлялись со своей работой, даже выполняя несколько трудовых норм.
     А сейчас я хочу предоставить слово тоже подростку и заводчанину, самому юному в мире лётчику старшему сержанту Аркадию Каманину. Свой первый вылет он совершил в июле 1943 года. А к 9-му мая на его счету уже было 650 вылетов, а ему было всего 16 лет!  Слушайте его: «Самолётами я был окружён с «пелёнок», потому что родился в авиационном городке на Дальнем Востоке. Там служил мой отец Николай Каманин. Из этого городка мы с мамой провожали его в легендарный поход по спасению экипажа затонувшего среди льдин Северного полюса корабля «Челюскин». Все пилоты – участники спасения «челюскинцев» вернулись домой Героями Советского Союза. Они были первыми в СССР, кому было присвоено это звание. У папы оно было под номером 4.
    После этого события я ещё больше захотел стать лётчиком, как папа. Потом была Москва, авиамодельный кружок. В 1941 после окончания 6–ого класса мы с мамой и младшим братом Лёвой поехали к отцу в Ташкент, где он руководил отдельной авиабригадой. В Ташкенте мы и встретили известие о начале войны. Осенью 1941 года в Ташкент был эвакуирован Московский авиазавод. Мне было 12 лет. Я начал работать в ремонтных мастерских, куда привозили фронтовые самолёты, по 10-12 часов. В начале 1942 года папу вызвали на фронт, через год мы с мамой, оставив Лёву с родственниками, отправились на передовую к нему. Там мы сказали папе: «Или ты нас принимаешь в свой лётный корпус, или мы найдём другую дорогу на фронт». Папа, поняв, что мы назад не уедем, не стал спорить с нами. Мама начала работать делопроизводителем в штабе армии, но часто летала в качестве штурмана с отцом, когда он сам вёл самолёт. Я тоже потихоньку от папы стал подниматься в небо с бывалыми лётчиками.
     Когда командир эскадрильи связи майор Трофимов обратился к генералу Каманину за разрешением выпустить меня в самостоятельный полет, тот растерялся, как он говорил позже, думая, что майор сошёл с ума: «Ему же только 14 лет! А вы могли бы выпустить своего сына в таком возрасте в самостоятельный полет?» - «Такого, как Аркадий, да!» Папа прежде, чем согласиться, решил сам проверить, на что я способен. Проверил и согласился.»
     Это нелёгкое согласие генерала Каманина и определило дальнейшую жизнь юного пилота. Даже представить трудно, что ему это стоило. С одной стороны, его сын – совсем ещё мальчик, с таким мастерством выполнял левые виражи креном до 30 процентов, мёртвые петли, что он не мог это не отметить. Но глядя на щуплого сына, он подумал: «А вдруг во время вынужденных фигур высшего пилотажа он вылетит из кабины?» Ведь кабина самолёта У-2 открытая. И сказал сыну, что, если он ему сдаст экзамен по теории полёта, технике пилотажа и другим предметам, он даст ему «добро» на полёты.  И спустя три месяца старший сержант Аркадий Каманин в 14 лет был зачислен на должность лётчика эскадрильи связи. За ним закрепили отдельный самолёт, на котором он должен был доставлять распоряжения и приказы в штаб армии.
     Каждый день Аркадий поднимался в воздух по несколько раз. Летать приходилось рядом с линией фронта. Как-то, возвращаясь с задания на аэродром, он заметил на земле сбитый «ИЛ» и понял, в кабине находится лётчик. Юный пилот приземлился рядом и, несмотря на свою щуплость, смог вытащить раненого пилота, дотащить его до своего У-2, прихватив и фототехнику и отснятый секретный материал. Раненого доставил в госпиталь. А в 1944 году во время нападения бандеровцев на штаб армии Аркадий поднялся в небо и с воздуха закидал противника гранатами. Вот вам и мальчик худенький!
     Согласно наградному листу старший сержант А. Каманин совершил 650 вылетов на связь с частями корпуса и с ВПУ и налетал 283 часа. Награждали его трижды: орденом «Красного Знамени» и двумя орденами «Красной Звезды». 10 часов – таким стал для Аркадия перелёт из Польши в Румынию, когда его корпус менял дислокацию. Победу он встретил в Венгрии. В 1945 году принимал участие в Параде Победы в Москве, став самым юным его участником. У него были большие планы на будущее, за полтора года он прошёл программу 8-10 классов. Получил аттестат зрелости и поступил в Военно-воздушную инженерную академию им Жуковского, но …13 апреля 1947 Аркадия не стало. Ему было 18 лет. А ведь в войну у него, как говорил его отец, Герой Советского Союза Каманин Николай, у сына не было ни разу даже насморка.
     Война не отпустила надолго этого замечательного, юного человека, лётчика: его внезапная гибель случилась из-за огромного нервного перенапряжения в годы войны. Забрала она самого юного в мире лётчика. Не пожалела.
     И вот для того, чтобы потомки знали, помнили о Великой Отечественной войне, о её героях, об их собственной оценке тех горьких и одновременно великих событиях войны, участники и ветераны войны и трудового тыла Хабаровска и Хабаровского края обратились к ним. Вот отрывок из «Обращение к потомкам»: «Нас называли поколением победителей. А были мы обычными людьми. Не для кровавых сражений, не для всемирной славы растили нас матери – для простой и достойной жизни. История предопределила нашу судьбу. Не мы выбирали время, оно выбрало нас…
     Нам выпала на долю самая страшная война, какой доселе не знала Земля. Всю оставшуюся жизнь снилась фронтовику эта война. Он снова горел в танке, тонул под бомбёжкой на Волге. Хоронил боевых товарищей, шёл через горящие русские леса, освобождая своё Отечество. Мы сокрушили фашизм, победивший многие народы и государства. И они поднялись с колен, на разных языках кричала нам Европа: «Братья!»  – и пела, и накрывала столы, и омывала закопчённые русские танки слезами и терпким балканским вином. Кто был с нами в те дни, тот знает, что такое счастье.
     Никто не обещал нам отдыха после войны. Мы лишь сменили автоматы на кирки и ломы, а танки на тракторы. Сколько же мы положили трудов тяжких с кровавыми мозолями, сколько недоедали, недосыпали…
     Похорошела многострадальная наша Родина, небывало выросло её могущество, её положение в мире. Это было для нас ещё одной войной, пусть и мирной, но настоящей войной с разрухой и неисчисляемыми бедствиями ею вызванными. И так же, как Великая Отечественная, она требовала от нас запредельных усилий и почти всегда такой самоотдачи, что сродни фронтовому героизму. Но мы выиграли и эту войну…» (Третий том Краевой Книги Памяти. Отрывок) Скромно, сильно сказано!
     Ветераны совершенно справедливо считают, что нельзя допустить забвения подвигов, о которых выше рассказывали люди их совершивших, о «живых и мёртвых». Это лишь малая толика того, что свершалось на полях сражений и в тылу. Ведь, действительно, встала вся страна огромная. И великим, безмерным был вклад и хабаровчан, и тех, кто позже стал ими, и жителей всего Хабаровского края, совершивших свои подвиги в то время. Воинскую славу Хабаровску принесли и 42 хабаровчанина – Героев Советского Союза. Лётчик Владимир Некрасов, лично сбивший 21 самолёт противника и ещё 13 – в группе; командир танковой роты Борис Кошечкин только на территории Западной Украины обеспечил уничтожение 26 немецких танков, 30 орудий, около 400 автомашин и бронепоездов. И хабаровчанин – аэроклубовец Никитенко Николай, совершивший за 7 месяцев 1944 года 115 боевых вылетов и уничтоживший 12 танков, 41 автомашину, взорвал 6 складов с боеприпасами, потопил один катер и сбил самолёт противника. У каждого героя своя история.
     Воинскую славу Хабаровску принесли и те, кто, не успев заслужить наград, погибли, «страну заслоняя собой». Только так можно сказать о 18 выпускниках хабаровской школы № 35, которые погибли на полях сражений.
     Ветераны, подписавшие «Обращение к потомкам», справедливо считают, что нельзя допустить забвения истории, когда Великая Отечественная превратилась бы для потомков в «неизвестную войну».
     Вот перечитываю это обращение и думаю: «Как же оно своевременно! Снова идёт война. Война забвения истории, исторических фактов. Началось какое-то безумство в США и тех, кто с ними, вернее, под ними. Все неопровержимые факты Победы пересматриваются нагло, открыто. Снова наша страна сражается за Мир, Правду, Отечество. Снова наши мужья, сыновья, дочери на передовой. Правы, очень правы ветераны Хабаровского края, обратившись к потомкам. Низкий им поклон и наша память о них!
     Правы солдаты войны и тыла сороковых годов ХХ века: время выбрало их – так распорядилась судьба, но уходя, они передают нам эстафету Памяти, Россию, Мир. Пришло наше время вернуть память тем, кто её потерял.