В жизни бренной

Виктор Матюк

В жизни бренной

                Старик-дурак себя погубит,
                Коль он порок и кривду любит!
                Себастьян Брант

В жизни бренной наступает миг благословенный,
Тогда мудрость возрастает и судьба процветает,
Когда в милые сердцу края добрая весть пришла,
Можно жизнь начинать с нуля, пещерная келья
Была, как и  в старые добрые времена радостей полна!
Белые ночи, чёрные дни и ритмичный  всплеск в груди,
Гаснут редкие огни, ты сидишь в тени и ждёшь,
Когда же очередной прохвост, поджав хвост,
Будет решать важный вопрос, касательно нас
Пришельцам плевать, что двинув наугад,
Дрогнула седая прядь, продолжающая ниспадать на лоб!
Старый остолоп всерьёз до сих пор не смог решить ни один вопрос!
Он не был наивен и прост, он до высоких чинов не дорос, был вхож
Туда, где во все времена господствовала безликая ложь,
Что посеешь, то пожнёшь! Оказавшись в не сезон,
Где свечи давно зажжены, умолкли речи
В преддверие долгожданной  встречи!
Разворованы деньги из казны,
Теперь можно идти к тёще на блины! Они вкусны, им нет цены,
Он и бес ценны, как и мы – тленны! Тут-то наступило утро,
Жить умно или мудро, расписав поминутно жизнь свою
Можно только в раю, я же другие подходы ценю,
Не люблю мышиную возню, взираю хмуро и учтиво
На раздражение коллектива! Его точка зрения субъективна,
После пива совесть душу не тревожит, день прожит и хорошо,
Тело исторгает тепло, на душе легко и светло, пока любить можем,
Свои грехи итожим! У каждого своя шкала, по ней одним – хана,
А другим сизокрылый херувим рекомендует жить мигом одним!
Уподобившись святым, сами себе грехи простим, за ценой не постоим,
Вступим в борьбу, чтобы не вылететь в трубу! Мыслям нужен простор,
Тень прошлого  упала на письменный стол – не состоялся разговор по душам,
После него на сердце остался огромный шрам! Дьявол его разберёт, кому сойдёт
Согрешение то, что осталось пятном на макушке, надо меньше спать на чужой подушке!
Лучше нежиться на раскладушке, чем лежать в психушке, природа тянет нас на ложе,
Без бабы старый остолоп уснуть не может, его страсть изредка тревожит,
Бывшая любовь ранит, душа болит, и сердце плачет, вся округа судачит,
Что мужская жизнь давно потеряла всякий смысл, уничтожив страсть,
Старик не смог слёз сдержать! Не всякий алмаз самой чистой воды,
Следы былой мужской красоты скрылись в зарослях зелёной резеды,
Терпкий запах исходит из женского дупла, в голосе появилась хрипота,
Молодость прош8ла, как белый дым, мир стал пустым! Дым уплыл
За тридевять земель, все думы упираются  в узкую щель,
Отсель мы собирались грозить шведу, своему соседу,
Но наяву впали в хандру от тоски, не выстирав носки,
Местные мужики ушли собирать в поле колоски!
Досужая мысль сползла на стол и чинит произвол,
Сморщенная в виде дубовой коры, белки слезящихся глаз,
Напоминают гранёный алмаз, не всякое золото - чисто и звонко,
Скажешь слово громко, разбудишь девчонку с талией тонкой,
Как сосновая иголка! Зубы брошены на полку, нет от них толку никакого,
Рядом кружился разный сброд, никем не признанный народ
Вдоволь ест и вдоволь пьёт всё, что Бог ему пошлёт!
Береговая полоса интриг полна, ущербная Луна
Над взморьем прошла и набок легла,
Не шевелится, как скала!
Ямка на подбородке.
Запах водки
Изо рта, везде пустота, ни куста, ни деревца, только полынь трава!
Невдалеке тлен и суета, человеческий утиль, лишённый крыл,
Попытался взобраться на шпиль Эвереста, долго искал
То запретное место, где ему будет жить интересно!
Гром небесный в вечер воскресный одним жестом
Вернул неспешно в разум гордость земную,
Он всуе бытия, перестал уважать себя!
Во бля, что за фигня среди белого дня?
Вдруг небо качнулось, земля изогнулась дугой,
Душа потеряла покой, грех теснится за спиной,
Береговая полоса напомнила изгиб отвисшего живота! Упавшая долу корма
Сводит старость с ума, ни дыма, ни полымя, только ущербная в небе луна
Освещает сумрачный путь жития до смертного конца! Жить надо просто,
Меньше думать о заброшенном сельском  погосте, если душа в покое,
Ты не выглядишь изгоем, трудно отгородиться от людей,
Построив забор из высоких и толстых жердей,
Коль ты – не злодей, цени семью и друзей!
Не день сегодня, а феерия, вышла из доверия
Огромная империя, Стали и Берия добивались единоверия,
Ими управляла невидимая мистерия, однако, потусторонний мир
Вползает через оконную решётку! Кто-то пьёт с горла водку, кто-то пляшет чечётку,
Многие наши погодки глядят с тревогою, как создания двуногие перед разлукой долгою
Выходят на безлюдную дорогу и взывают к Господу-богу: «Благослови и грехи отпусти,
По Твоей, Господи, милости и собственной тупости у нас возникают неприятности!»
В эпоху гласности, зажав нательный крест в горсти,
Все мы продолжали в бездну ползти,
Пытались счастье обрести,
 Однако, ничего кроме тьмы и мрака нам согласно Зодиака увидеть не дано!
Все живут грешно, но легко не замечают грех, нам бес смеётся вослед,
А стане вместе бога мы постоянно видит плешивый портрет!
В жизни бренной тленно всё, что в бореньях обретено,
Только молитва буйным цветом расцветает, как художественная палитра,
На фоне горящего полотна лишь даль мироздания праведникам будет видна!
Бугорки на подбородке и запах дешёвой водки 
Остаются на бороде перед посещением НКВД!
Седина на голове – бес в ребре, ты в игре,
Пока жив и здоров, на всё воля богов!
Жизни осталось в обрез,
Словесный бред,
Как бандитский кастет бьёт по седой голове, остаются слёзы на пожухлой траве!
Жизнь проходит, как смазанный оргазм, всё чаще горло душит спазм,
Половая слабость бьёт по мозгам так, что тьма и мрак
По затылку стучат молотком,
Везде дурдом, дождь за открытым настежь окном, тих речной затон!
Женщины всё краше и добрей, они ждут своих поводырей,
Кто похитрей, выходят на Бродвей, там полыхание страстей,
За любовь любой богач готов пережить много растрат,
Коль они привносят в душу благоволенья,
И отдают тебе полмира во владение!
Чего ищу я здесь? Хочу оставить стресс наедине,  пусть исчезнет он во мгле,
Что я здесь обрету, пока живу, люблю и скорблю о днях минувших лет,
Жилось в те дни намного проще, член был длиннее и толще,
Мощи было столько, как злости у одинокого волка!
Меня влекло познаний море, оно с разумом ссоре,
Однако верю я, что капли проливного дождя
Мимо проходя, не оставит от воспоминания ни следа!
На лаптях стёрта подошва, ноги босы и обнажены,
Творческие замысла величия и света полны!
Терпение всё превозмогает,
Жизнь много зла душе причиняет! С рожей кислой трезво мыслю
В полном здравии завершить жизненную пытку!
Не смеет мне грех возражать,
Куда бежать, с кем спать?
В степях пустых грешник благодать сполна постиг, там нет ни ****ей, ни забулдыг,
Речь – не о них, от мыслей нагих, наивных и дорогих, в сладостный миг
Исходит тошнотворный крик: «Твой грех велик! Ты привык любить,
Последний день ещё не прожит, не настало время грехи итожить!»
Питьё моё – чистая вода, плоды и злаки – благословенная еда,
Добро и зло нам дарит небосвод, он отправляет мысли в полёт,
От грехов отрешись, кромешного Ада страшись!
Расслабившись на миг,  не сможешь выжить,
Сердце – не камень, душа исторгает пламень,
Он выходит через брешь в груди,
И полыхает от зари и до зари!
Грехов больше тыщи
У прихожанина нищего, нет у ничего за душой ничего:
Ни свистка, ни крика, кроме звериного рыка
На него давит небосвод, поджав хвост,
Убегает нищий народ,
Оставив обоз, прикрыв уста, наступила суетная пора!
Не от великого добра, неподвижно весит над тропой пожухлая листва,
Хотя общество резво отказывается от жизни трезвой и бегло читает по слогам,
Уподобившись подзаборным псам, прислушиваясь  к голосам толпы,
Что все мы были когда-то для великих дел рождены!
Не страшись грядущих невзгод, осуждать всех людей погодь,
Топа – не единый народ, чтоб говорить правду прямо и в лоб! 
Она ударит и на дыбы встанет, беда не отступит сразу ни на шаг,
Где-то притаился тать и вурдалак, кое-как расступился мрак,
Небо послало знак, что где-то среди множества исписанных бумаг,
Есть одна пустая страница, на её противоположной стороне
Статная девица в компании чудищ, горит огнём, её не остудишь
За пару минут! Люди соврут и дорого не возьмут,
Набросят на шею хомут, путь постсовковая плесень
В косоворотках становится в очередь за водкой!
Либо ты – глыба, родившаяся в созвездии Рыбы,
Либо готовься на выход, причеши вихор на голове,
И поклянись року и судьбе, что только в борьбе
На собственной тропе ты можешь сказать себе:
«либо пан, либо пропал!» Эдакий нахал
Себя грешником  никогда не признавал,
Он рванул вес и надул пупочную грыжу,
Что же я вижу и что же я слышу? Ниспосланное свыше достигает земли,
Ты смотришь на него издали, слушаешь, как токуют в лесу глухари,
Твоё имя враги в чёрный список давно уже внесли!
Уподобившись стрелке циферблата
Вертишься от утра до заката,
К былому нет возврата,
Грома раскаты
Пугают плоть и душу, ты много строил и сразу рушил, погрузившись в тину и грязь по уши,
Соловьиное пение слушал до восхода вечерней зари, накипь сошла с состарившейся груди!
Впереди не видно ни зги, там только недра праха,рядом обитель скорби, боли и страха,
Потная нательная рубаха прилипла к телу, взгляд прикован к беспределу,
И даже доблести звезда, сиявшая в молодости с вечера и до утра,
В упадок пришла, она душе чужда, как талая вода
В промозглую ночь! Глубокий вздох
Божий раб не смог превозмочь,
Он сделал несколько шагов,
Исчезнувшая любовь
Взбодрила кровь!
Свет от древних икон увидел перед собой одинокий пешеход,
Он сбавил ход,  чтоб омыть горькой слезой щёки и лоб!
У него нет  жилища, зато в полном достатке есть ключевая вода и скудная пища, 
На нём сапоги и голенища, они ноги сжимали до боли,
По воле судьбы и рока путнику одинокому
Одиночество было предназначено
С давних времён!
Тот, кто в нищете рождён, будет колено преклонён до самой смерти,
Потом умерщвлён и ангельской стрелой насмерть сражён!
Он к вечному благу давно не стремится, земная прыть истребится,
Только сухое лицо и на безымянном пальце кольцо
Позволят вспомнить кое-что из бытия того,
Что, кажись, почти прошло!  В горб сходя. Он благословит себя на многие дела,
Оставшиеся здесь, чтобы не пострадали его совесть и честь!
Пусть с неба прольётся благодатный дождь, авось,
Клеветники страны увидят неприятные сны
С вышины сияющих небес!
Божий раб к милости к падшим призывал, но всякий раз нарывался на скандал!
Ментальность орды – в нанесении горя, беды и нужды своим крепостным,
Они видят мир таким, где быть другим нельзя, если нет в голове царя!
В цепочке лет важное место занимает кордебалет, светоч мироздания
Сулит грешникам познание, хотя вселенская душа к греху глуха!
Редко кто не бодрствует во сне, при полной Луне
Где-то в глубине размягчённого мозга
Привидится узкая дорога к звёздам!
Толпа взирает гордо взглядом лорда
На небесную высь, быть может, там тоже есть смиренная жизнь,
Не потерявшая смысл! Есть риск, что  ты и там будешь жить,
Как обычный гитарист, склонившийся у перил в ожидании ветрил!
Досужая мысль дальше летит, она пытается прошлое ворошить,
Слышит женский визг и видит перед собой Новосибирск.
Над ним дым и смог завис, а под тобой скользкий карниз!
Неужто здесь край земли,ты вновь сидишь на мели,
Сакуры в душе давно отцвели, в небе курлычут журавли.
Придётся сойти со стези, долу катится слеза со щеки!
Враньё и ложь сильнее ранят, чем острый нож,
Удар в пах или в живот и ты, развернувшись вполоборота,
Согнувшись, как после апперкота, близок до полёта
В никуда, там болота и нет даже внешней позолоты,
Только распри и мирские заботы заполняют перелески!
Шевельнулись оконные занавески, резкий крик и женский визг
Над безмолвной местностью повис, вместо того, чтобы богу богово воздать,
Каждый начинает свою жизнь укорачивать и библию на собственный лад толковать!
Грех к людским забавам не равнодушен, особенно у тех, кто самолюбию послушен,
Святой человек обществу не нужен! Пока был избыток сил, ты титаном мысли слыл,
Из себя грешник бог весть кого возомнил и решил в жизнь воплотить старинную быль,
Она давно лишилась белоснежных опалённых гарью крыл!
Придорожная серая пыль внешне изменила степной ковыль,
Его цвет потускнел, дым и пепел до облаков стремглав взлетел,
Потом медленно наземь осел, степные орлы взирают с высоты
На горы пыли и золы, никто не ждал беды, здесь не видно детей,
Они разбежались по округе всей, сидят и ждут, когда же хорошие новости придут?
На смену служению Муз пришёл конфуз, мат слетел с губ, слова из трёх и пяти букв
Описали в небе эзотерический круг, качнулся и пошатнулся зелёный куст,
Окружающий мир пуст, нет ни сокровенных чувств, ни назойливых мух!
Светоч страсти потух давно, когда б не пьянство, человек не познал бы рабство.
И грешное естество ощутило на себе людское тепло, бриз подул в открытое настежь окно,
Грешник приехал сюда инкогнито, он пытается вспомнить и рощу, и луг, бывшую тёщу
И толщу небес, сквозь которую бес  пристально взирает на будничную жизнь,
Ущербные типажи перед стариковским взором неспешно прошли
И стремглав исчезли вдали! Престарелые мужи и слюнявые пацаны
Пытаются царствовать под небосводом. У каждой особы есть зависть и злоба,
Надо смотреть в оба, чтобы не сбиться с тернистой дороги! Они победили в многолетней тяжбе,
Жили в голоде и жажде, и не прекословили себе, печалились наедине, когда же наступала ночь,
Уходили прочь, не промолвив ни слова, утром возвращались вновь, падали у старческих ног,
Чтоб с сарказмом поговорить о бытии праздном!
 Досужая мысль, покатилась вниз, но жизнь ещё не потеряла смысл,
Старика бросило в пот, будто он написал рапорт об отставке,
Его жизнь не уподобляется булавке Кощея Бессмертного,
Его грешное естество поневоле жаждет свободы и воли!
Ловушек нет страшней на свете, чем внебрачные дети,
Ветер промозглый и  свирепый выдувает из головы славные скрепы,
Даже баловень судьбы готов сжигать за собой все мосты,
Ибо священный трепет грешной души боится Сатаны!
Алчность и нужда не спят никогда, первая полна упорства,
Вторая – обжорства, крутится колесо времён, тот. Кто был рождён
Прежде, чем местные невежды смогли осознать, что духовная блажь
Вот-вот иссякнет силой, себя никому не удалось спасти от старости унылой!
Пока ты разумом сияешь, ты сам свои проблемы легко решаешь,
Когда же стареешь, глохнешь и немеешь, да и постоять за себя не умеешь!
Дни бегут неудержимо,  любовь и страсть пролетают мимо,
Смерть непобедима, только взгляд женщины любимой
До самой смерти остаётся рядом с тобой, когда не сможешь дышать,
Ты должен сказать себе, что толика святости осталась вовне, всё остальное
Прошло через решето стальное, кое-кого насквозь пронзили бесовские вилы,
Для них мир прекрасный пуст, из прежних чувств остались только  тоска и грусть!
Коль с небес снизошла кара, ты не сможешь пережить апокалипсического удара!
Закончилась жизнь на шару, божьей твари должно быть по паре.
В пьяном угаре тебя будут колошматить симпатичные крали
В прозрачных пеньюарах, в единственном экземпляре
Взглядом капризным оценишь дочь отчизны,
Приглушенный ропот страждущей плоти
Будет напротив полюбить деву ту,
Что битый час сидит напротив
В пятом углу и гнёт линию свою!
Грешник её обиды не причинил,
Он взгляд вдоль её спины чуть ниже талии устремил и громко возопил на всю округу,
Что щуку бросили в глубокую полынью, подложили ему жирную свинью!
Неужто с этой бабой он может создать прекрасную семью?
Нет я с ней пересплю, и опосля ей перезвоню,
Быть может, сразу длинноногую красавицу отпою,
Ей сам все грехи прощу и подарками одарю!
Вреде девица одета по моде,
Она по своей природе – обычная ****ь, как бы с ней оплошать
И не угодить в кромешный Ад? Говорить о ней, как о диаманте
И о её женском таланте, значит, заведомо свой ум озадачить,
Зачем? Везде суета и тлен, уж лучше с ней проститься без надрыва,
Выпить на прощание пару кружек пива местного разлива!
Постаревший мужчина – слыл молодчиной,
Ему голову вскружила чертовщина,
Единственная причина
Происходящего , отделяющего прошлое от настоящего, в том заключено,
Что обезумевшее естество чернит душу, грехи тут же всплывают наружу!
Коль Господь не спасает нечестивую плоть от всевозможных бед,
А грех оставляет неизгладимый след в творческой душе,
Но сохраняет святость вовне, как мне тогда понимать,
Почему мой взгляд так ограничен? Дух первичен,
А грех плоти симпатичен, образ мыслей
Вот-вот над горизонтом зависнет,
Оставшись наедине, воспринимаю происходящее, как в летаргическом сне!
Что-то скребёт за четвёртым ребром слева, образ прелестной девы,
Из клубов сигаретного дыма и розового тумана сплетён,
Он почти не заметен на фоне несусветной тьмы,
Нет нелепей роли у человеческой молвы,
Напоминающей шорох опавшей листвы,
Она на фоне синевы небес
Заставляет всматриваться в бесконечность мироздания! Боль, крики и стенания 
Пролетая через годы и расстояния, проникают в сознание грешника того,
Чьё естество ещё не достигло совершенства своего!
Грешник боли никому не причинил,
Но в темницу угодил,
Ибо взгляд на запад устремил! Каким он был, таким он и остался,
Орёл степной бежит следом за высокой штормовой волной,
Он в подавленном психическом состоянии,
И мне не ведомо его предначертание!
Затихло всё вокруг, в груди теснится испуг,
Узок путь преображения, распри и сомнения
Пролегли вдоль степного ручья, время близится к закату дня,
Выпьешь пол ста коньяка на коня, исчезает из головы любая фигня!
Нищенствовать тяжело, хотя дышится легко, на душе тоскливо,
Ведь тот, кто истинно в беде, не может противостоять ни Богу,
Ни року, ни судьбе!


г. Ржищев 
12 мая2023г.
18:00