Одиссея Самохова. Часть 6

    Вновь он медленно спускается с горы вслед за отступающей ледяной кашей. Лед уже не просто опускается, а начал двигаться от развалившегося исполина. Значит, близко русло реки. Никита оглянулся. Вершина горы, с которой он спускался, была уже более, чем в трех километрах от него, не просматривалась из-за образовавшихся облаков. Под ногами грязь и очень скользко. Именно эта скользкая жижа под ногами вызывала особый страх. Ведь он может в любую минуту поскользнуться и съехать в ледяной поток, который проглотит его без всякого сожаления. «Да когда же закончится этот склон? У меня силы уже кончаются. На этих маленьких выступах даже сидеть опасно. А я спать хочу! И не только спать, но и есть! Уже третьи сутки пошли, а склон не кончается. Ведь, вроде, и гора была небольшая, зато вымотала меня основательно», – думал Никита, аккуратно перемещаясь к очередному появившемуся выступу. Через час судьба решила его наградить. Лед, вдруг, остановился. Его движение продолжалось где-то там далеко впереди, а около ног он просто медленно оседал. Еще через час из-под него появилась трава. Оставалось дождаться чтоб лед полностью растаял под ногами, и можно было лечь на траву и поспать. Правда, аккумулятор в скафандре подсел и энергии на подогрев внутри может не хватить, а температура воздуха была чуть выше десяти градусов. Скоро туман вверху исчезнет, и температура дойдет до «комнатной». А пока Никита решил найти более комфортное место для сна. Он потихоньку по появившемуся лугу дошел почти до берега реки. Дальше вперед идти было опасно. Самохов осмотрелся, выбирая место для отдыха. В двухстах метрах от него из еще высокого слоя льда начал выныривать темный, и вероятно, металлический объект. Эта штуковина находилась примерно в сорока метрах от берега реки. Никита отправился к объекту. До него оставалось метров шестьдесят, а лед доходил до пояса. Торчащая из ледяной каши громадина напоминала что-то знакомое. Никита хотел пройти еще дальше, но движущийся поток уже пытался утащить его с собой. Он медленно сползал к реке, не давая ногам достать до почвы. Самохов решил отступить. Рисковать было бессмысленно. Ведь примерно через час лед полностью отсюда уйдет. Никита отошел назад на пару десятков шагов и оглянулся. В полукилометре от него во всю «бушевало» лето, а он стоял по колено в ледяном сугробе и чувствовал ногами зимний холод. Через пару часов и здесь будет жарко. Будет… А спать-то хочется сейчас! Самохов вновь повернулся к объекту. Теперь стало ясно, что он напоминал. «Да это же моя посудина!». – радостно воскликнул он. Действительно, это был его корабль, правда, вдребезги разбитый. Лед от его борта отступил только через полтора часа. Никите очень повезло. Люк оказался очень низко и войти внутрь не составило особого труда. Да и внутри крен был очень незначительным. Так что на полу можно было и поспать. В первую очередь Никита обследовал корабль. От носовой части корабля ничего не осталось. Середина тоже была вдребезги разбита. Дверь, стоящая между серединой и хвостом была закрыта. Сохранилась только хвостовая часть с двигателями, реактором, аккумуляторным отсеком, складским отсеком и холодильником. И все это продолжало работать! Запасов энергии было еще на полтора месяца. А потом можно было бы и реактор запустить, чтоб зарядить аккумуляторы. Никита вошел в холодильник. Большая часть продуктов из-за аварии лежали на полу. Это не означало, что они испортились. Просто продукты упали на пол. Самохов взял кусочек копченого мяса, пакет какого-то напитка и вышел из холодильника. В складском отсеке тоже было все перевернуто, но ящики были целы. Самохов нашел упаковку с хлебом, достал кусочек и съел его с мясом. Затем он выпил напиток и улегся на ящиках с семенами льна. В тот момент они для него казались периной. Ник даже не заметил, как сон забрал его в свои объятия.
 Прервал его слабый шепот недалеко от него. Самохов открыл глаза. Находился он уже не внутри своего корабля, а в какой-то хижине. Вокруг ходили неизвестные ему люди и шептались. Заметив, что он проснулся, они заговорили без шепота. Это были дюсы. Их язык Никита изучал долго и знал большую часть их словаря. Они спорили между собой, на каком языке с ним общаться. Ник все это слушал и еле сдерживался, чтоб не засмеяться. В конце дюсы решили общаться языком жестов. Один из них (вероятнее всего, старший) начал руками показывать какие-то выкрутасы. Ник ничего из этого не понял и на дюсском спросил: « А что это значит?». Офонарение дюсов было недолгим, его заменил долгий смех. Когда все вдоволь насмеялись, начался серьезный разговор. Аборигены рассказали, как исследуя берег, они обнаружили разбитый космический корабль. Самохов не закрыл вход в складской отсек, потому дюсы его и обнаружили. А все закрытые входы они сразу вскрывать не решились. Спящего Никиту и содержимое складского отсека перенесли в свое селение на руках. После этого Самохов проспал еще более восьмидесяти часов. Все это дюсы рассказывали с большой радостью. После этого Никита, сообщив, что в большей части ящиков семена льна,   увидел настоящий восторг аборигенов. Они знали, что на планету привезут эти растения, но не предполагали, что они попадут именно к ним. К посеву приступили немедленно. Семена расходовали экономно, чтоб засеять максимально большую площадь. Все усердно работали даже под дождем. Соседние племена были оповещены об этом и взяли на себя посев овощей. Через два дня все работы были закончены, и Никита проводил обучающие занятия по возделыванию и дальнейшей обработке льна. Еще через полтора месяца прибыла делегация от экваториальных племен. Самохов передал им семена хлопчатника, провел занятия по ознакомлению, выращиванию, и переработке этой культуры. По возделыванию хлопчатника Никита сообразил взять с собой целый учебник по хлопководству. Правда, он был на русском языке, так что пришлось долго переводить. Дюсы записывали все очень аккуратно, стараясь ничего не пропустить. У всех жителей этой планеты была слабоватая память, а потому, чтоб что-то запомнить, они это записывали и учили наизусть. Даже имя Никиты для них было сложным, а потому они называли его Ник. Но это, скорее всего, было их единственным недостатком. С выращиванием льна вообще не оказалось проблем. Местное растение, из которого ткали ткань, при сравнении, перерабатывалось почти так же, как и лен, только прочность его через короткий срок пропадала, и ткань рвалась, как бумага. Лен же при бережном уходе держался десятки лет. Отличия в переработке были слабыми, но они все же имелись, и дюсы были обязаны о них знать.  Ознакомление каждого племени с этими особенностями было хлопотливым делом, а потому Ник решил около основного поселка построить завод по переработке льна и огромную ткацкую фабрику. Сам поселок находился на берегу большой реки, и частенько страдал от кратковременных наводнений. Однако, жители не желали уходить на другое место, и все свои дома построили на сваях. Так что поля были расположены прямо под домами. Иногда, все же, наводнениям удавалось уничтожить урожай, но это было крайне редко. Да и деревянные сваи подгнивали, и из-за невнимательности хозяев вызывали разрушения некоторых домов, забирая жизни упрямых дюсов. Никита предложил перенести город на возвышенность, но аборигены наотрез отказались. Тогда Самохов организовал предприятие по производству бетонных свай. Уже через месяц началась замена старых деревянных свай на бетонные. Под домами решили посадить фруктовые деревья, а поля начали сеять за пределами поселка поближе к заводу по переработке льна. Некогда маленький поселок начал превращаться в большой город. И дюсам украшать родной город очень понравилось!  Со временем деревья должны были подняться и спрятать дома в своих кронах. В соседних деревнях и поселках, хоть дома и не стояли на сваях, но вокруг них тоже начали сажать высокорослые фруктовые деревья. Приехала делегация из экваториальных районов. Каждое занятие Ник начинал с ознакомительной беседы. И как всегда он пытался хоть что-то узнать о Полине, но никто ничего не мог рассказать. А вот представитель одного экваториального племени сообщил, что слышал о том, что на противоположном полушарии действительно в прошлом году упал космический корабль. Но он не знает, уцелел ли кто-нибудь. Вот тогда Никита решил отправиться на экватор, чтоб разузнать побольше о погибшей экспедиции. Тем более, экваториальные дюсы сильно интересовались, для чего с семенами хлопчатника привезли семена люцерны. Они не понимали, что такое засоление почвы.
И Самохов отправился в это путешествие. В одном из домов он увидел сапрско-дюсский разговорник. Экземпляр был печатным. Книжечка эта привлекла внимание Никиты потому, что на Гриу не было типографий. Книги до сих пор писались от руки. Следовательно, разговорник был напечатан на Сапре. Сами сапри не хотели вступать в контакт с землянами, и никто не мог понять почему. Это хотел узнать и Никита, а потому он решил усиленно взяться учить сапрский язык. Но как выпросить учебник у хозяев? После слабого намека владельцы сами начали уговаривать Самохова принять в подарок эту книгу (скорее всего в этом доме не умели читать или ленились изучать сапрский язык). Он взялся за изучение в тот же вечер.
Никита отправился в путь следующим утром. Он взял с собой пригоршню семян хлопчатника и люцерны для показательных занятий. В те времена на Гриу был только гужевой транспорт. До экваториальной зоны было около двадцати дней пути. Гуп (так называется местное животное) шел медленнее осла. Никита время от времени отрывал глаза от книги. В пути климат заметно менялся. Становилось с каждым днем все жарче и жарче. Только климат по жаре не дотягивал до земного, хоть иногда температура доходила до тридцати пяти градусов. Высокая влажность вызывала неприятные ощущения. Да и настроение было не очень. Ник остановился в деревне, около которой упал корабль экспедиции Полины. Аборигены рассказали, что в момент падения рядом летел маленький аппарат. Он улетел дальше. Два делегата отправлялись вслед за ним. Недавно они вернулись и сообщили, что малое судно тоже не смогло сесть и упало в густых лесах. Следом прилетал еще один корабль. Они забрали ящики с разбитого корабля, нашли погибший экипаж, похоронили в лесу около капсулы и улетели. Позже местные дюсы нашли еще кого-то. Они похоронили их рядом со всеми. Это был тяжелый удар для Никиты. В этот раз он поверил, что Полина погибла. Самохов бродил по полю среди останков корабля. В изуродованном грузовом отсеке он собрал около двухсот грамм семян льна. Их могли рассыпать еще при погрузке на корабле, ведь обломков ящиков не  было. Значит, их успели перенести в капсулу еще до падения судна, или перегрузили во второй корабль. Ник решил эти семена посеять на отдельном поле и назвать этот сорт льна именем своей любимой. Что же произошло на корабле и в капсуле? Самохов перебирал в уме все версии и не мог прийти к единому выводу. Все это закончилось сильной головной болью. Хорошо, что на Гриу не было спиртного, а иначе Никита точно напился бы.
Все время хотелось сбрить бороду, так как чесалось лицо. На Гриу бороды не сбривали. Их только стригли, чтоб красиво смотрелись. Наличие бороды у дюсов чем-то напоминало наличие длинных волос у библейского героя Самсона. Только ему длинные волосы давали силу, а бороды дюсам, по их мнению, давали крепкое здоровье. Вот поэтому бритв на Гриу никогда не было. А Нику так хотелось убрать эту щетку со своего лица. Хотелось… Но он терпел. Не было желания нарушать традиции хозяев планеты. Позже, лет через десять, сапри докажут дюсам, что никакого толка от бороды нет. Но после этого только года через два аборигены понемногу начнут убирать растительность с лица. А пока борода – «крепкое здоровье», и Ник был обязан его укреплять.
  Приближался полдень. Как назло на небе не было ни одного облачка. Это мешало учиться. Нику казалось, что он с утра выпил целое ведро воды. Только из-за такой жары все равно жажда не пропадала. Вдруг повозку накрыла тень и стало намного легче. «Наконец-то первое облачко за день! Надо это время использовать с толком», – подумал Никита, продолжая изучать книгу.
                (продолжение следует)