Моим стихам, написанным так рано...

    Когда я окончила 6 класс и перешла в 7 класс в новую школу, мои родные учителя подарили мне на память сборник стихотворений М. Цветаевой. Эта книжка хранится у меня до сих пор, слегка потрепанная, в твердом переплете. Внутри написаны  разборчивым почерком напутственные слова моей любимой учительницы и дата ноябрь 1997-1998 гг. Так я впервые открыла для себя Цветаеву. 
    Помню вступительные стихи стали мне близки "Моим стихам, написанным так рано...", они служат своеобразным гимном для меня творчества Цветаевой  и стихотворение "В черном небе слова начертаны..." поразило меня своей глубиной и силой: В поте — пишущий, в поте — пашущий! Нам знакомо иное рвение: Легкий огнь, над кудрями пляшущий,—  Дуновение вдохновения!
    Трудно представить себе другого поэта, который бы с такой фанатической убежденностью возвысил надо всем творческое одушевление, как это сделала Цветаева.  Ни страх смерти, ни сладость любви - ничто не может встать вровень  с вдохновением. Цветаева также не любила слово поэтесса, как и я, слово поэт звучит гордо и величественнее. Цветаевский образ у меня ассоциируется с ярким незаурядным характером, буйным темпераментом, бунтарским духом. Ее стихи живы и эмоциональны, в них  много страсти и  трагизма. Судьба Марины Цветаевой была тяжелой, полной лишений и одиночества, что впрочем объясняет и некий трагизм ее стихов. Они - ее продолжение, ее жизнь и наследие. Потому что это поэзия преодолевающей все невзгоды любви, жизни, надежды.
Вот эти строки, которые она написала в далеком 1913 г., наивно-самоуверенные и вещие, в них явно ощущается юношеский максимализм (хоть на тот момент ей был 21 год):
 
 
Моим стихам, написанным так рано...
 
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я - поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
 
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
- Нечитанным стихам! -
 
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
 
 Май 1913
 
 
В черном небе слова начертаны...
 
В черном небе слова начертаны —
И ослепли глаза прекрасные...
И не страшно нам ложе смертное,
И не сладко нам ложе страстное.
 
В поте — пишущий, в поте — пашущий!
Нам знакомо иное рвение:
Легкий огнь, над кудрями пляшущий,—
Дуновение вдохновения!
 
14 мая 1918
 
Мы с тобою лишь два отголоска:
 
Мы с тобою лишь два отголоска:
Ты затихнул, и я замолчу.
Мы когда-то с покорностью воска
Отдались роковому лучу.
 
Это чувство сладчайшим недугом
Наши души терзало и жгло.
Оттого тебя чувствовать другом
Мне порою до слез тяжело.

Станет горечь улыбкою скоро,
И усталостью станет печаль.
Жаль не слова, поверь, и не взора,
Только тайны утраченной жаль!

От тебя, утомленный анатом,
Я познала сладчайшее зло.
Оттого тебя чувствовать братом
Мне порою до слез тяжело.
 
Психея
 
Не самозванка — я пришла домой,
И не служанка — мне не надо хлеба.
Я — страсть твоя, воскресный отдых твой,
Твой день седьмой, твое седьмое небо.
 
Там на земле мне подавали грош
И жерновов навешали на шею.
— Возлюбленный! — Ужель не узнаешь?
Я ласточка твоя — Психея!
 
Апрель 1918
 
 
Мальчиком, бегущим резво...
 
Мальчиком, бегущим резво,
Я предстала Вам.
Вы посмеивались трезво
Злым моим словам:

«Шалость — жизнь мне, имя — шалость.
Смейся, кто не глуп!»
И не видели усталость
Побледневших губ.

Вас притягивали луны
Двух огромных глаз.
— Слишком розовой и юной
Я была для Вас!

Тающая легче снега,
Я была—как сталь.
Мячик, прыгнувший с разбега
Прямо на рояль,

Скрип песка под зубом, или
Стали по стеклу...
— Только Вы не уловили
Грозную стрелу

Легких слов моих, и нежность
Гнева напоказ...
— Каменную безнадежность
Всех моих проказ!
 
Я сейчас лежу ничком...

Я сейчас лежу ничком
- Взбешенная! - на постели.
Если бы Вы захотели
Быть моим учеником,

Я бы стала в тот же миг
- Слышите, мой ученик? -

В золоте и в серебре
Саламандра и Ундина.
Мы бы сели на ковре
У горящего камина.

Ночь, огонь и лунный лик...
- Слышите, мой ученик?

И безудержно - мой конь
Любит бешеную скачку! -
Я метала бы в огонь
Прошлое - за пачкой пачку:

Старых роз и старых книг.
- Слышите, мой ученик? -

А когда бы улеглась
Эта пепельная груда, -
Господи, какое чудо
Я бы сделала из Вас!

Юношей воскрес старик!
- Слышите, мой ученик? -

А когда бы Вы опять
Бросились в капкан науки,
Я осталась бы стоять,
Заломив от счастья руки.

Чувствуя, что ты - велик!
- Слышите, мой ученик?

 
Неразлучной в дорогу
 
Стоишь у двери с саквояжем.
Какая грусть в лице твоём!
Пока не поздно, хочешь, скажем
В последний раз стихи вдвоём.

Пусть повторяет общий голос
Доныне общие слова,
Но сердце на два раскололось.
И общий путь — на разных два.

Пока не поздно, над роялем,
Как встарь, головку опусти.
Двойным улыбкам и печалям
Споём последнее прости.

Пора! завязаны картонки,
В ремни давно затянут плед…
Храни Господь твой голос звонкий
И мудрый ум в шестнадцать лет!

Когда над лесом и над полем
Все небеса замрут в звездах,
Две неразлучных к разным долям
Помчатся в разных поездах.
 
И нельзя не упомянуть "Мне нравится, что вы больны не мной" - стихотворение, ставшее романсом.
 
«Мне нравится, что вы больны не мной»
 
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
 
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью — всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
 
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не вами!
 
3 мая 1915

9 апреля 2017 г.