Войнич против Войнич. Часть 1. Глава 21

                21

                Прощание повторяется

    Прощание с Тиной Менсон совсем не было похоже на прощание с самим Борелли. Ни тебе дорогих лимузинов, ни тебе моря респектабельных гостей. Да и море – вот оно совсем рядом. Но знакомые лица все же были.  Fret maritime Borelli в полном составе во главе с Жераром Тарье. Какие-то молодые женщины, может быть подруги Тины, а может просто любительницы подобного рода светских мероприятий. Какие-то католические священники. Полиция на этот раз была представлена только в лице инспектора Пеньяра. Хотя было бы довольно странно видеть от нее многочисленную делегацию во главе с комиссаром Сарду, еще совсем недавно обвинявшую покойную в смерти собственного мужа. Поэтому, ограничились одним инспектором и официальной версией полиции - во всем виноват Раблеф. Интересно, а если будет еще кремация первого помощника капитана? Ничего, опять придет бедный Пеньяр с новой вводной - Борелли порезался сам. Намазывал, мол, себе на хлеб черную икру. Старинным иезуитским кинжалом. Немного отвлекся и... Ай-я-яй. Такая беда. Ну, я немного отвлекся.

   Всех интересовал только один вопрос - прибудет ли на прощание Хосе Менсон? По крайней мере, Бесси и капитана "Черной жемчужины". Ну и, наверное, вот этих двух смешных католических священников. Эти опять тут как тут. Но дорогой аргентинский гость все же появился. И склонился над гробом своей непутевой сестры. Наверное, молился о ее грешной душе. Ведь выйти замуж за богатого - это тоже грех.  Но так положено.

  Прощание проходило как-то спокойно, без слез и обмороков. Приглашенные тихо подходили к опечаленному Хосе и говорили какие-то успокаивающие слова. Человеку, которого они видят первый раз в жизни. Прощальный этикет. Наконец, в зале для прощания появились служители и взялись за гроб.  Хосе Менсон встал, но не пошел вместе с ними на кремацию. Послал туда своего помощника, какого-то невзрачного человека в длинной черной сутане.

- Вы будете сегодня на "Черной жемчужине"? - обратился к Бесси ее капитан, когда они вышли из церкви.
- Наверное, нет. К моей работе это уже не имеет никакого отношения.
- А мне положено там быть. Все же Тина Менсон несколько лет была хозяйкой яхты.
- И что с ней будет?
- Наверное, продадут. Это зависит вот от этого преподобного отца, - и капитан показал в сторону Хосе Менсона.

   Вокруг аргентинского гостя собралась небольшая группа людей в строгой церковной одежде. Безусловно, среди них была и обязательная парочка наших священников. А потом к преподобному Хосе Менсону подошел его помощник и стал негромко что-то ему говорить. Тот, кто стоял рядом с ним в зале прощаний и последовал вслед за гробом для кремации. Они долго о чем-то говорили. А потом помощник поднял голову и посмотрел в сторону Бесси, внимательно наблюдавшему за этой сценкой. Посмотрел и улыбнулся так, как будто узнал своего старого знакомого. И Бесси его тоже узнал, хотя тот и был в этом странном церковном наряде. Когда они встречались раньше, то на нем была обычная мирская одежда. Тогда на причале после вечерней прогулки на яхте вместе с Элен, когда он рассказывал Бесси о старинном иезуитском кинжале. И обронил жетон с буквами B и P. Совсем случайно.  Криминалист из полицейского управления Сен-Тропе. Ну что же, пути Господни неисповедимы.

- А вы знаете, капитан, я, пожалуй, сегодня буду на "Черной жемчужине", - задумчиво промолвил Бесси.

   Вечером Бесси стоял на палубе яхты вместе с ее капитаном. Они уже разговаривали как старые добрые друзья. Говорил больше капитан, сначала о хозяине яхты, потом о ее хозяйке. О том, что они наконец соединяться там на небе, а сегодня вечером ее прах соединится пока на дне морском с его прахом. Красиво так говорил, журналист даже чуть не пустил слезу.

- Вы знаете, Алекс, в тот роковой вечер, когда не стало Борелли, ничего ведь не предвещало никакой опасности, - неожиданно вспомнил капитан совсем недавние события.
- Мы до сих пор так и не знаем, кто нанес Борелли тот роковой удар кинжалом, - охотно поддержал разговор Бесси, - лично я не верю в виновность Раблефа и, тем более, Тины Менсон.
- Я - тоже, - согласился капитан, - Раблеф был замкнутым человеком, но не до такой же степени, чтобы организовать убийство.
- Организовать могла Тина и попросила это сделать своего любовника. Так считает полиция.
- Они - не были любовниками. Я бы обязательно, что-нибудь да заметил. Или кто-нибудь из моей команды.
- Мне непонятно, почему полиция совсем не занималась секретарем Дзенги?
- Это как раз понятно, его ведь не было на яхте в момент убийства.
- Как не было? - опешил Алекс, - а кто же тогда нашел мертвого Борелли?
- Дзенги. Но это было гораздо позже. Я столкнулся с ним в коридоре второго этажа, когда он постучал в каюту Борелли. Ему ответил голос Борелли. Дзенги зашел в каюту буквально на пару минут, потом вышел и голос Борелли сказал, чтобы немедленно привез ему сюда документы. Дзенги спустился со мной на первый этаж, а оттуда сел на постоянно дежуривший там катер. А дальше он направились в сторону берега. Дзенги не было на яхте не менее часа.  Я на это обратил внимание, потому что, когда услышал звук вернувшегося катера, то сразу увидел Дзенги, который направлялся на второй этаж к каюте Борелли. Буквально через несколько минут я услышал его крик уже из каюты хозяина. Я как раз находился на лестнице между этажами. Получается, что Борелли был убит как раз в тот промежуток времени, пока Дзенги отсутствовал.
- Вы это рассказали полиции?
- Конечно. Пеньяр это проверял и пришел к выводу, что возможность убить Борелли была только у Тины Менсона. Ну и у Раблефа.
- А что Раблеф?
- Раблеф в этот момент находился на капитанском мостике. Но почему-то Пеньяр посчитал, что тот мог покинуть его незаметно, чтобы совершить убийство Борелли. Полная чушь.
 
   В этот момент раздался звук приближающегося катера. Бесси и капитан с интересом посмотрели вниз. Совсем скоро на площадке первого этажа показались какие-то люди и стали подниматься к ним на палубу. В темноте прибывших трудно было рассмотреть, но, судя по всему, это было то, чего они как раз ожидали увидеть. Урна с прахом Тины Менсон. Несмотря на опустившийся на яхту вечер, на палубе начали собираться люди: сначала вездесущий Тарье, потом Кокто с Гримальди. Естественно, секретарь Дзенги.  Немного позже на палубе показались прибывшие на кремацию секретарь Хосе Менсона и два неразлучных католических священника. Самого Хосе Менсона не было видно. Людей в церковных сутанах тихо поприветствовал Дзенги. Один из католических священников начал читать молитву. Фигурки собравшихся замерли в скорбном ожидании, был только слышен шум волн и музыка с вечерней гуляющей набережной. Наконец, священник закончил читать молитву и секретарь Хосе Менсона стал кого-то искать глазами. Алекс Бесси чуть не перепугался, что выбор падет на него, но тот лишь на мгновение задержал на нем взгляд и перевел его дальше на капитана. Тот все сразу понял и принял из его рук урну с прахом. А дальше все было, как в прошлый раз с Борелли. Правда капитан открывал урну немного неловко, прошлый раз у его помощника все получилось гораздо проворнее.

   Священники быстро направились в сторону ожидавшей их лодки,  Бесси хотел последовать их примеру, чтобы переговорить с секретарем Хосе Менсона. Или с человеком, который выдавал себя за такого.  Но почувствовал на своем плече чье-то мягкое прикосновение. Он обернулся. Ему любезно улыбался секретарь Дзенги.  Вместе со звуком отплывающей моторной лодки Бесси услышал его тихий и вкрадчивый голос:
- Месье Бесси, задержитесь, пожалуйста, нам с вами еще надо обсудить один важный вопрос.