Сказки Синей птицы. Часть 17. Подвальник

Лили сидела в поезде и смотрела в окно, но видела не опускающееся солнце, не реку, не убегающие в темноту деревья, а Берга, размахивающего воображаемой шпагой, извилистую Морскую улицу и сказочный парусник, такой же красивый, как его капитан.
К замку она подъехала на последнем автобусе уже в темноте. Аррис сидел на скамейке и смотрел, как Лили, что-то бормоча, шагает по дорожке, размахивая сумкой.
— Добрый вечер! — сказал он. — Посиди рядом.
Они молча смотрели, как уплыла темная туча и открылось небо, полное серебристых звезд.
— Проводила?
— Проводила, — вздохнула Лили.
— Что будешь делать завтра?
— О, завтра мне надо встретиться с Туулом. Вы не подскажете мне, как его найти?
— Ты не знаешь, как найти домового? — удивился волшебник. — Я всегда знала, как найти домового в доме, а как найти домового в замке — я не знаю.
— Точно так же: выходишь на середину комнаты и зовешь его по имени.
Через час Туул, сидя на подоконнике, рассматривал разрешение на постройку дома.
— Посмотри, Лили, какое замечательное качество, — сказал домовой, глядя сквозь бумагу на свет.
— Ты не на свет смотри, — улыбнулась Лили, — а на адрес.
— А что адрес? Адрес я уже запомнил — Морская 13, завтра вечером буду тебя там встречать.


Утром Лили проснулась с надеждой, что скоро она будет дома.
— Я сегодня уезжаю, — сообщила она тетушке Ите, встретив ее после завтрака в парке.
— Уезжаешь? Куда?
— Домой. Запомни мой новый адрес: город Малум, улица Морская, дом 13.
— Это хорошее место, — кивнула Ита, — как будешь добираться?
— Сначала автобусом, потом поездом.
— Каким автобусом? Каким поездом? — всполошилась тетушка. — Ты же ведьма, Лили!
— Но я летала только один раз, — неуверенно ответила та.
— Ничего, сегодня полетим все вместе. Надо же нам знать, где стоит дом, в котором варят лучшее варенье.


Туул, как и обещал, встретил их на крыльце.
— Как в старые добрые времена, — сказал он дрогнувшим голосом, глядя, как стайка ведьм опускается на лужайку. Все было как всегда — разговоры, шутки, падающие метлы и дружный смех на кухне.
— Лили, Лили, иди сюда, посмотри!
Она заглянула на кухню и увидела гору чистых баночек из-под варенья.
— Домовые съели все твое варенье!
— Не шумите, — улыбнулась Лили, — варенье я им отдала сама.
Потом они пили чай с пирогами и пели песни. А перед отлетом Ита отдала Лили небольшой кожаный мешочек.
— Что это?
— Это деньги, Лили, их просил тебе передать Берг.

***

— Нехорошее место, — сказал рулевой, вращая штурвал, — посмотрите: справа чистая вода, а слева туман, и не просто туман, а прямо какая-то туманная стена. Вроде все нормально, но как-то тревожно. Неужели вы этого не чувствуете?

Остальные подавленно молчали. Все, конечно, что-то чувствовали, но говорить об этом не хотелось. Надеялись, что если промолчат, то, глядишь, все помаленьку и рассосется. Берг забрал вахтенный журнал и пошел в каюту. Положив его на стол, капитан вспомнил, что до сих пор не дописал открытку.
— Нехорошо, — сказал он, вытянувшись на койке, — вот посплю минут тридцать и допишу.
Уснул он мгновенно, как засыпал после «собачьей вахты» будучи рулевым. Кто-то осторожно прошел по коридору и, приоткрыв дверь в каюту, тихо сказал: «Спит».

Судно, поскрипывая, шло вдоль туманной стены. В рубке рулевой, свернувшись калачиком, спал на полу, а за штурвал уверенно держалась высокая черная старуха. Вторая, отодвинув спящего помощника, внимательно рассматривала карту.
— Еще двадцать минут, — посмотрев на часы, твердо сказала она, — и будешь поворачивать, а я пошла на палубу, надо вызвать ветер.

Через двадцать минут судно, послушное легкому ветерку, свернуло налево. За туманной стеной, посреди неподвижного как зеркало моря высился большой мрачный остров. На краю старого полуразрушенного пирса стояло странное существо. Хотя нет, не так — назвать то, что стояло на краю пирса, существом было нельзя.

Черная призрачная фигура, меняющаяся каждую секунду, то темнеющая, то совершенно прозрачная, замирающая, а потом опять текучая, зыбкая, без краев, без границ. И в этом темном сгустке жутко горели огромные ярко-голубые глаза.

Старухи молча бросили якорь, вынесли из каюты завернутого в одеяло спящего Берга, спустили его вместе со шлюпкой на воду и, сев на весла, дружно погребли к пирсу.
— Все уснули? — спросили с пирса.
— Все, — ответила высокая старуха, продевающая веревку сквозь медное кольцо. Они подхватили Берга и, передохнув, понесли его вслед за темной фигурой, что плыла, не касаясь земли, вдоль тропинки. Тропинка завернула на площадку, где стоял двухэтажный каменный дом с проломленной крышей.
— Теперь в подвал, — скомандовала фигура. Все спустились вниз, в темноту, где положили Берга у западной стены.
— А теперь на пирс и ждите меня там…

Берг, завернувшись в одеяло, спал как младенец. Раздалось тихое заунывное бормотание, от черной фигуры полился холодный свет, который окружил капитана, зашипел и, ярко вспыхнув, осветил второго Берга, что стоял в подвале, глядя на спящего.
— Отлично! — воскликнул второй, расправляя плечи. — Удачный нынче у меня облик.
Он вышел из подвала, задвинул заржавленную скрипучую дверь и, сняв ключ, что висел на гвоздике в коридоре, защелкнул замок. Старухи, нахохлившись как черные вороны, ждали его на пирсе.
— Ну и как я вам? — красуясь, спросил самозванец.
— Черным духом ты был лучше, — буркнула высокая старуха.
— Много ты понимаешь, — обиделся дух и презрительно добавил: — хотя нашел, у кого спрашивать.
— Болван ты, Сильф, — насмешливо продолжила она, — будешь выпендриваться, опять все испортишь, и тут тебе уже никакие феи не помогут.
— Как это не помогут? Родственники они мне или нет?
— Бывают моменты, когда даже у фей кончается терпение!
— И когда ты нас отпустишь? — прервала их вторая старуха.
— Осталось немного, — заверил дух, — выводим судно на прежний курс, а потом вы исчезаете, чтобы получить груз.
— И что нам с ним делать?
— Можете оставить его себе на память, — захохотал Сильф.

Шлюпка заскользила по воде. «Капитан» достал из кармана ключ и выбросил его в море.

***

— Я же говорил, что паршивое это место, — сказал рулевой, ухватившись за штурвал, — представляете, мне показалось, что я уснул.
— Уснул, не уснул, — растерянно пробормотал помощник капитана, — я вот уже полчаса не могу найти вахтенный журнал.
— Вахтенный журнал! — воскликнул рулевой. — Так он же у капитана.
— Серьезно? — удивился помощник, и добавил: — Прямо какое-то помрачение ума.

Капитан неподвижно стоял посреди каюты, когда в дверь кто-то постучал.
— У вас все нормально? — обеспокоенно спросил помощник, глядя в странные неподвижные глаза.
— Все нормально, — глухо повторил капитан и вдруг улыбнулся по-берговски и участливо спросил: — Что-нибудь нужно?
— Вахтенный журнал.
— Возьми, — сказал он, глядя на открытку, лежащую на столе. «Дорогая Лили...» — насмешливо прочитал самозванец. Затем, немного подумав, положил правую руку на написанный текст, взял ручку и уверенным берговским почерком написал: «У нас все нормально, через два дня доходим до конца пути, сдаем груз, и дней через десять я буду рад снова увидеть тебя. Целую, Берг».

***

Берг проснулся от тишины. Ни шагов, ни скрипа, ни плеска. Полная, какая-то замогильная тишина окружила его. Он протянул руку и ощутил холодный камень. И вдруг внезапно в темноте что-то зашуршало, и он увидел мерцающий желтый глаз. Берг нащупал в темноте камень и приготовился.
— Не бойся, — сказал кто-то тоненьким голосом, и в ту же минуту капитан увидел маленького человечка, который держал в руке горящую свечу.
— Ты кто, домовой? — разжимая ладонь, облегченно спросил он.
— К сожалению, нет, — ответил, чихая, человечек. — Я подвальник.
— Подвальник? — удивился Берг. — Никогда про таких не слышал.
— О нас мало кто знает, — грустно сказал незнакомец.
— А имя у тебя есть?
— Имя? — снова чихнув, ответил тот. — Имени нет, я просто подвальник №7.
— Значит, вас тут целая команда? — улыбнулся Берг.
— Команда? Нет, что ты. Я тут один, все остальные были до меня.
— Понятно. А я Берг, капитан парусника.
— Я знаю, — ответил Седьмой.
— Ну, если ты это знаешь, может быть, ты мне объяснишь, где я нахожусь?
— Если ты не против, — застенчиво спросил подвальник, — можно, я сделаю все согласно инструкции?
— Согласно инструкции? Конечно, — серьезно ответил Берг. — И знаешь, я тебя отлично понимаю. Вот, например, на судне без инструкций может наступить настоящий хаос.
— Первое, — торжественно подняв палец, сказал подвальник, — это вода. Он поставил на пол свечу и выкатил откуда-то каменный кувшин.
— Поставь кувшин вот сюда, — сказал он Бергу, — а я пойду открою воду. Подвальник исчез, и через пару минут в кувшин тоненькой струйкой потекла вода.
— Второе, — проталкивая через маленькое отверстие серый мешок, продолжил он, — еда.
— Отличные морские сухари! — восхитился Берг, развязывая мешочек.
— Третье — это информация.
— Замечательная инструкция, — заметил Берг, разгрызая сухарь.
— Все началось с того, — начал свой рассказ подвальник, — что я увидел мечущегося по пирсу духа.
— Духа?
— Да, здесь на острове живет черный дух, очень неприятный тип. Потом сквозь туман прошел парусник. Он остановился, и с него спустили лодку. На лодке были две старухи и кто-то завернутый в одеяло. И это был ты.
— Старухи? Откуда они взялись?
— Откуда они взялись на паруснике, я не знаю, но я их уже не раз видел, они живут тут неподалеку, за туманной стеной, на небольшом островке и время от времени приплывают сюда за ракушками.
— А кто они такие?
— Черные колдуньи.
— Ничего не понимаю, — заволновался Берг, — а куда тогда делась моя команда?
— Ты знаешь, — задумчиво сказал Седьмой, — я подозреваю, что всех усыпили — как тебя.
— Так, — помрачнел Берг, — а что было дальше?
— Тебя принесли в подвал, потом старухи ушли, а дух остался. Он произнес заклинание и превратился в тебя.
— В меня?
— Да, вас стало двое: один спит, завернувшись в одеяло, второй стоит рядом. Потом второй ушел, закрыв дверь на ключ.
— Дальше можешь не рассказывать, — хмуро сказал Берг. — Думаю, он добрался до судна и теперь командует там вместо меня.
— Наверное.
— Жаль, конечно, — произнес вслух Берг, — что ты не домовой.
— А чем тебе бы помог домовой?
— Представляешь, они могут по своим каналам отправить любое послание.
— Я тоже могу это сделать. Единственное, что идти оно будет в два раза дольше, потому что придется отправлять его через другие миры.
— Отличная весть! — обрадовался Берг. — Дай мне, пожалуйста, бумагу и карандаш.
— У меня нет ни бумаги, ни карандаша, — растерянно сказал Седьмой.
— Нет? А что же тогда делать?
— Можно отправить адресное послание, — подумав, ответил подвальник.
— Это как?
— Сейчас объясню. У тебя должна быть какая-то вещь того, кому ты его отправляешь.
— А носовой платок пойдет? — с надеждой спросил Берг.
— Конечно! Берешь платок, сворачиваешь его в комочек, сжимаешь в кулаке и рассказываешь все, что с тобой произошло.
 — А ты можешь пока уйти? — смущенно спросил Берг.
— Уже ушел, — сказал Седьмой.

***

Лили недоуменно смотрела на открытку. Радость, которая вспыхнула, когда она увидела белый уголок в почтовом ящике, испарилась. Текст, написанный чересчур правильными буквами (Лили, улыбнувшись, вспомнила прошлые открытки, в которых буквы вели себя как домовые на празднике), был какой-то странно отчужденный.
Но главное было даже не текст, а то, что на картинке с морем и парусником не было загадки. Она внимательно осмотрела паруса, волны, небо, летящую чайку. Ни подмигивающих глаз, ни кусочков бороды, ни следов ног... Ничего!

— Привет, Лили! — сказал мрачный домовой, открывая дверь.
— Привет, — отозвалась она.
— Я принес тебе от Берга послание, — сказал Туул, доставая из сумки сверток.
— Еще одно? — удивилась Лили, разворачивая платок. — Но тут ничего нет!
— Есть, — терпеливо объяснил он. — Положи платок на ладонь и закрой глаза.
Она послушно закрыла глаза и почувствовала странную тяжесть.
— Что это значит, Туул?
— Берг в беде, Лили, и он прислал тебе послание, которое надо открыть.
— Но я не умею! — растерялась она.
— Я знаю. Лети к волшебнику, Лили, а если его не окажется дома, то лети в замок и проси помощи там.


Лили надела бабушкино летучее платье, перекинула через голову сумку, в которую положила платочек и смутившую ее открытку. И вскоре она уже стояла на крыльце и звонила в звонок. Было темно и тихо. Лили вздохнула и взялась за метлу, когда увидела, как в дальней комнате мелькнул огонек.
— Это ты, Лили? — удивился волшебник.
Лили рассказала ему о странных посланиях капитана. Волшебник отложил в сторону открытку и взял в руку платок.
— Туул прав, — заключил он, — в платке послание.
Он достал каменную чашу и маленький шарик смолы, положил платок в чашу и зажег огонь. Серо-зеленый дым поднялся столбом, а потом рассеялся, и они увидели Берга в каменном подвале.
— Здравствуй, Лили, — сказал он, обращаясь к чему-то лежащему у него в кулаке...
Они молча выслушали рассказ капитана. А когда дым рассеялся, расстроенная Лили с удивлением увидела, как разгневался Аррис.
— Я же им говорил, — воскликнул он, — что это пустая затея! — Кому им?
— Конечно, феям!
— А причем тут феи?
— Как причем? Если этот поганец, этот черный дух, их племянник!
— Племянник?
Волшебник только махнул головой.
— Да, Лили, и должен тебя огорчить. Или обрадовать? — задумался он. — В общем, это неважно, а важно то, что открытку писал не Берг.

Он положил на диван постельное белье, сказал, чтобы она ложилась спать, и исчез.