Корпус ленд

Я оценивающе уставился на рыжеволосую, свернувшуюся калачиком на моем диване. Даже
    она, Лори Хендрикс, может быть одной из них — одной из существ
    из космоса.

    Она заметила, что я наблюдаю за ней. Она понимающе улыбнулась и потянулась,
    как кошка, ее тело напряглось в гладком комбинезоне.

    Она подошла к тому месту, где я стоял, и прижалась ко мне. — Давайте посмотрим, чему вы можете меня научить, профессор, — мягко сказала она.

    Моей последней мыслью было: эта девушка из плоти и крови и человек — она
    должна быть человеком! И тогда все померкло в багровом
    ощущении того невероятного поцелуя...

 Я стоял на пустынном участке пляжа в синей ночи, песок
             блестел белым на фоне чернильной тьмы неба и воды. Волны
                в США эта публикация была обновлена.]     Я оценивающе уставился на рыжеволосую, свернувшуюся калачиком на моем диване. Даже она, Лори Хендрикс, может быть одной из них — одной из существ     из космоса.катились и падали на меня в шумном беспорядке. За песчаной полосой
виднелись маленькие черные жучки, похожие на скопление жилых
трейлеров. Но глаза мои были прикованы к фигуре, стоявшей далеко на
берегу, и неведомый ужас, как мохнатый многоногий зверь, пополз по моему затылку.
"Нет!" Ветер сорвал единственный крик протеста с моих губ и разорвал его на тонкие клочья.
И чужой разум говорил мне на ухо, в моем уме, но не о нем, шепчущий намек. "Тонуть!" — настаивал он. "Тонуть!"
Я не двигался. Мои ноги словно вросли в песок, как стволы деревьев. Голос снова заговорил в моем сознании, громче,
убедительнее. -"Иди! Сейчас! В воду!"

Я стоял, сопротивляясь ужасающей силе голоса. Фигура на пляже казалась ближе, размытая холодным ветром, от которого у меня на
глаза навернулись слезы. Я стоял как вкопанный, и мое тело сгибалось, как будто его тянуло и тянуло ветром. Мои ноги начали неудержимо дрожать. Команда обрушилась на меня с неумолимой силой, заполнив мой разум, затмив всё сознание, кроме барабанящих слов, ошеломляющих своей звериной.    Она заметила, что я наблюдаю за ней. Она понимающе улыбнулась и потянулась, силой.     как кошка, ее тело напряглось в гладком комбинезоне. И одна нога шевельнулась. Я сделал шаг. Неуклюже, чопорно, как ржавый...     Она подошла к тому месту, где я стоял, и прижалась ко мне. — Давайте посмотрим робот поднимает ногу. Я изо всех сил пытался заставить свое тело подчиниться протесту    , чему вы можете меня научить, профессор, — мягко сказала она. собственной воли. Нет! Останавливаться! Не двигайся! Но крик сопротивления был
стерт с лица земли командой, наполнившей мой мозг. -"Иди! Иди! Иди!"
    Моей последней мыслью было: эта девушка из плоти и крови и человек — она
    должна быть человеком! И тогда все померкло в багровом Ноги волочились по мягкому песку. Затем была уплотненная мокрая
    ощущении того невероятного поцелуя... поверхность, темные следы и холодные брызги на моем лице, вода,
кружащаяся вокруг моих лодыжек, быстро удаляющаяся от меня вниз по мокрому
коричневому склону. Я спотыкался за ним, движимый непреодолимой силой,
каждый шаг был болезненным конфликтом, сотрясавшим мое тело. Я бросил дикий взгляд
на фигуру на берегу. Уже ближе, гораздо ближе. Двигаемся за
                1 убийством. И я почувствовал гнев, бушующий беспомощный гнев, смешанный с ужасом.

Передо мной, словно хлыст, щелкнул бурун. Пенящийся хвост волны
Оно снова пришло - сон во сне, чужой ум в кувыркался и разбивался вокруг меня, омывая выше колен. На
больном уме. Утопая в предательском водовороте у берегов мгновение я затормозил до упора. Я чувствовал, как ткань моего костюма
сна, я боролся за достижение твердой реальности сознания, пробуждения прилипает к моим ногам. Я снова дрался и проиграл.
, но меня засасывало обратно, и я медленно погружался под поверхность,
в ужас сна... Ходить. Тонуть. Один шаг, другой. Вода по пояс, обволакивающая
мои бедра, сковывающий холод. Прибой поднимается, дрожит на
       * * * * * гребне, обрушивается вниз, чтобы сбить меня с ног, беспомощно кувыркает меня в бушующей ярости.
"Вставай! На ноги! Иди!" -Веки тяжелые и влажные, соленый привкус на языке. Холод, кость
Я стоял на пустынном участке пляжа в синей ночи, песок глубокая. Шатаясь, наполовину падая, я ползла вперед, преодолевая
блестел белым на фоне чернильной тьмы неба и воды. Волны притяжение воды. Еще один разлом, и я упал в него лицом вперед.
катились и падали на меня в шумном беспорядке. За песчаной полосой Все мое тело было онемевшим, влажным и дрожащим, и холод проник в
виднелись маленькие черные жучки, похожие на скопление жилых мой мозг, где голос обрушивался на меня с неумолимой силой,
трейлеров. Но глаза мои были прикованы к фигуре, стоявшей далеко на сокрушая мою волю, властвуя надо мной, как если бы я был простодушным ребенком,
берегу, и неведомый ужас, как мохнатый многоногий зверь, толкая меня вперед шаг за шагом. На меня нахлынула еще одна волна, подняв меня
пополз по моему затылку. сбился с ног и отбросил меня назад, вода наполнила глаза, нос и
рот, когда я ушел под воду. Я глотнул воды и задохнулся от сильной боли в груди.
"Нет!" Ветер сорвал единственный крик протеста с моих губ и разорвал "Утопить! Утопить!" -Голос говорил безжалостно, и я снова пошатнулся. И,
его на тонкие клочья. наконец, я оказался за линией бурунов, там, где вода поднималась
с медленной тяжестью, поднимаясь высоко позади меня. И была новая
И чужой разум говорил мне на ухо, в моем уме, но не о нем, сила в глубоком притяжении воды, текущей в море. Еще один
шепчущий намек. "Тонуть!" — настаивал он. "Тонуть!" шаг, еще один, еще один. И я пытался спросить, почему, но мой мозг
не работал. Вода поднялась над моей головой, и я пошел вниз, вниз,
Я не двигался. Мои ноги словно вросли в песок, как погружаясь в холодные черные воды.
стволы деревьев. Голос снова заговорил в моем сознании, громче, Голос был торжествующий, ликующий, проникая сквозь бушующее море
убедительнее. в оцепенение моего мозга. "А теперь утони! Отдайся воде! Умри!"

"Иди! Сейчас! В воду!" В последний момент пришла паника — тело рвало, пытаясь извергнуть
смертельную воду, разум отшатывался от манящей черной бездны, теперь такой близкой, такой соблазнительной. И я попытался оттолкнуться от
Я стоял, сопротивляясь ужасающей силе голоса. Фигура на морского дна, но вода толстой, непроницаемой стеной обрушилась на меня. Я мог видеть слой света у поверхности
пляже казалась ближе, размытая холодным ветром, от которого у меня на и отчаянно напрягался, чтобы дотянуться до него, нащупать за ним
глаза навернулись слезы. Я стоял как вкопанный, и мое тело сгибалось, как будто его тянуло и тянуло ветром животворящий воздух. Чужой разум, который поверг меня в пучину, был теперь... Разум молчал.
. Мои ноги начали неудержимо дрожать. Команда обрушилась
на меня с неумолимой силой, заполнив мой разум, затмив все        * * * * *
сознание, кроме барабанящих слов, ошеломляющих своей звериной
силой. Я проснулась, дрожа в своей постели. Простыни были влажными от пота. Я лежал
неподвижно, не в силах пошевелиться. Паника потихоньку утихала. Я ни о чем не думал, тупо глядя на гладкую поверхность пластикового потолка
И одна нога шевельнулась. Я сделал шаг. Неуклюже, чопорно, как ржавый над головой. Когда, наконец, ужас отступил, я почувствовал себя опустошенным, холодным
робот поднимает ногу. Я изо всех сил пытался заставить свое тело подчиниться протесту и истощённым, как будто все силы и сухожилия вырвались наружу через отверстие, куда ушел страх.
собственной воли. Нет! Останавливаться! Не двигайся! Но крик сопротивления был
стерт с лица земли командой, наполнившей мой мозг. Сон, сказал я себе. Только сон. Но слабая уверенность
не была убедительной. Барьер против мысли, который я воздвиг,
"Иди! Иди! Иди!" рухнул, и холодное знание того, что со мной происходит, вылилось
через брешь, чтобы ударить с тошнотворным ударом. Я сходил с ума.
Ноги волочились по мягкому песку. Затем была уплотненная мокрая
поверхность, темные следы и холодные брызги на моем лице, вода,
кружащаяся вокруг моих лодыжек, быстро удаляющаяся от меня вниз по мокрому
коричневому склону. Я спотыкался за ним, движимый непреодолимой силой,                2
каждый шаг был болезненным конфликтом, сотрясавшим мое тело. Я бросил дикий взгляд
на фигуру на берегу. Уже ближе, гораздо ближе. Двигаемся за
убийством. И я почувствовал гнев, бушующий беспомощный гнев, смешанный с ужасом. Я медленно поднялся. Мышцы рук, ног и плеч были скованными
и болезненными, как будто они действительно были испытаны и напряжены в
Передо мной, словно хлыст, щелкнул бурун. Пенящийся хвост волны испытании, о котором я мечтал. Я взглянул на светящийся циферблат, встроенный в стену слева от телекрана в спальне.
кувыркался и разбивался вокруг меня, омывая выше колен. На Это было после трёх часов ночи.
мгновение я затормозил до упора. Я чувствовал, как ткань моего костюма
прилипает к моим ногам. Пол трейлера тихо заскрипел, когда я босиком поплелась в крошечную кухоньку. Скрип всегда создавал впечатление, что
прицеп движется, как корабль, который протестующе стонет, даже когда
Я снова дрался и проиграл. плывет без видимых колебаний по гладкой воде. Я нажал кнопку кофе, а затем, потому что я слишком устал, чтобы идти в гостиную,
когда мне нужно было вернуться только через минуту, я встал возле раковины, уставившись на светящуюся красную кнопку, как будто загипнотизированный Ходить. Тонуть. Один шаг, другой. Вода по пояс, обволакивающая ею. Я не мог избавиться от депрессии, вызванной повторением сна.
мои бедра, сковывающий холод. Прибой поднимается, дрожит на
гребне, обрушивается вниз, чтобы сбить меня с ног, беспомощно кувыркает меня в Красная кнопка погасла, вспыхнула зеленая, и кофейная чашка
бушующей ярости. упала в прорезь под носиком, из которого горячей черной струей лился кофе. Я добавил сахарную таблетку и отнес чашку в гостиную.

"Вставай! На ноги! Иди!" Это была небольшая комната около семи футов в ширину и десяти футов в длину. Вся
мебель была встроена — диван вдоль узкой стены под
Веки тяжелые и влажные, соленый привкус на языке. Холод, кость панорамным окном, два пластиковых стула по бокам на пьедестале, журнальный
глубокая. Шатаясь, наполовину падая, я ползла вперед, преодолевая столик и письменный стол с контурным табуретом на пьедестале. Тесные помещения, но
притяжение воды. Еще один разлом, и я упал в него лицом вперед. они были достаточно удобны для одного. На мини-кухне в центре
Все мое тело было онемевшим, влажным и дрожащим, и холод проник в трейлера была небольшая обеденная зона. За ней располагались ванна, хозяйственные
мой мозг, где голос обрушивался на меня с неумолимой силой, кладовки и маленькая спальня. Я так и не избавился от своей удачи найти место так близко к университету. Особенно с видом.
сокрушая мою волю, властвуя надо мной, как если бы я был простодушным ребенком,
толкая меня вперед шаг за шагом. Еще одна волна накрыла меня, сбивая Я нажал кнопку на стене, и драпировка медленно и бесшумно раздвинулась
с ног и отбрасывая назад, вода заливала глаза, нос и в панорамном окне, обрамляя панорамный вид на западный бассейн
рот, когда я погружался под воду. Я глотнул воды и задохнулся от долины Сан-Фернандо. Была ясная лунная ночь. Поселок трейлеров,
сильной боли в груди. в котором я жил, располагался на холме над Малхолланд Драйв, недалеко от
гребня гор Санта-Моника. Позади меня, у южного подножия
"Утопить! Утопить!" холмов, возвышались массивные здания Калифорнийского университета
в Лос-Анджелесе. Мой трейлер смотрел на северо-запад. Вдалеке я мог видеть
Голос говорил безжалостно, и я снова пошатнулся. И, зарево, которое всегда было видно над космодромом Западного
наконец, я оказался за линией бурунов, там, где поднялась вода.космического командования, хотя теперь я не мог различить пулевидные носы
с медленной тяжестью, возвышаясь позади меня. И была новая ракет шаттлов, направленные в небо, доминирующие ориентиры, которые можно было
сила в глубоком притяжении воды, текущей в море. Еще один легко увидеть в дневное время. возвышается над промежуточным хребтом
шаг, еще один, еще один. И я пытался спросить, почему, но мой мозг холмов в дальнем западном конце долины. Вечное свечение исходило
не работал. Вода поднялась над моей головой, и я пошел вниз, вниз, от завода атомных реакторов, где производились силовые установки
погружаясь в холодные черные воды. для межпланетных космических кораблей. В эти дни пуленепробиваемые ракеты
ежедневно гремели ввысь, доставляя детали на космическую станцию,
Голос был торжествующий, ликующий, проникая сквозь бушующее море где собирались межпланетные корабли.
в оцепенение моего мозга. "А теперь утони! Отдайся воде!
Умри!" Думая о наступающем моменте, который наступит менее чем через месяц, когда человек отправится
в свой второй полет на Марс, я почувствовал, как моя депрессия немного
В последний момент пришла паника — тело рвало, пытаясь извергнуть уходит. Хороший горячий кофе успокоил дрожащие мышцы живота
смертельную воду, разум отшатывался от манящей черной бездны . Я закурил сигарету и глубоко затянулся.
, теперь такой близкой, такой соблазнительной. И я попытался оттолкнуться от
морского дна, но вода толстой, непроницаемой стеной Наконец я позволил своему разуму вернуться к сну.
обрушилась на меня. Я мог видеть слой света у поверхности Я видел его в третий раз, тот же самый сон во всех подробностях, с его
и отчаянно напрягался, чтобы дотянуться до него, нащупать за ним скрытым желанием смерти, с его своеобразным бредом необычайных душевных
животворящий воздух. Чужой разум, который поверг меня в пучину, был теперь... сил, с его таинственным неизвестным врагом, с его странным страхом перед водой. Страшная
реальность сна вкупе с непоколебимой уверенностью, что это было каким-то предзнаменованием, лишь отчасти объясняли, почему он
Разум молчал. так потряс меня.

       * * * * * Ибо сон был не единственным симптомом, который у меня был. Были также
голоса - и ясное ощущение, что кто-то замышляет против меня.
Я проснулась, дрожа в своей постели. Простыни были влажными от пота. Я лежал Иногда голоса были необычайно живыми, они шептались мне на ухо
неподвижно, не в силах пошевелиться. Паника потихоньку утихала. Я ни о чем не думал с такой ясностью, как если бы я был в наушниках и настраивался на радиопередачу
, тупо глядя на гладкую поверхность пластикового потолка . Я стоял у окна, выходящего на долину, или даже
над головой. Когда, наконец, ужас отступил, я почувствовал себя опустошенным, холодным в своей кабинке кабинета в университете, и слышал, как
и истощенным, как будто все силы и сухожилия вырвались наружу через бессмысленные обрывки мыслей — фразы, слова и полуслова вскакивают
отверстие, куда ушел страх. в мой разум с жуткой внезапностью, вызывая странное ощущение
, что мысли в моей голове формировались кем-то другим. Больше
Сон, сказал я себе. Только сон. Но слабая уверенность года я слышал неуловимые голоса, но только недавно
не была убедительной. Барьер против мысли, который я воздвиг, я начал питать иллюзию, что они замышляют
рухнул, и холодное знание того, что со мной происходит, вылилось против меня заговор.
через брешь, чтобы ударить с тошнотворным ударом.
«Кто-то слушает».
Я сходил с ума.
Это поразительное заявление заставило меня похолодеть чуть больше месяца
назад. Сразу возникло впечатление полной тишины,
ожидания в ментальном вакууме, и я обнаружил, что задерживаю дыхание,
мой разум пуст в готовности. Но больше ничего не было — только ожидающая тишина.
                2
В последующие недели ссылки на слушателя – я
был уверен, на меня – были многочисленны. И я почувствовал глубокую неприязнь ко
Я медленно поднялся. Мышцы рук, ног и плеч были скованными мне в голосах, которые говорили со мной неосознанно. Они пытались
и болезненными, как будто они действительно были испытаны и напряжены в найти меня. Кто они были, я понятия не имел. Но охотились за мной
испытании, о котором я мечтал. Я взглянул на светящийся циферблат холодно и методично. Во сне меня поймали.
, встроенный в стену слева от телекрана в спальне. Это было
после трех часов ночи. Психология не была моей областью. Я преподавал английскую литературу в
университете и был более знаком с исследованием человеческого разума Достоевским,
Пол трейлера тихо заскрипел, когда я босиком поплелась в чем Юнгом или Фрейдом. Но после того, как я начал слышать
крошечную кухоньку. Скрип всегда создавал впечатление, что голоса, я начал интенсивно читать по ненормальной психологии. Я даже
прицеп движется, как корабль, который протестующе стонет, даже когда расспрашивал друзей на факультете психологии, стараясь не
плывет без видимых колебаний по гладкой воде. Я нажал кнопку кофе обсуждать с ними свои симптомы открыто.
, а затем, потому что я слишком устал, чтобы идти в гостиную,
когда мне нужно было вернуться только через минуту, я встал возле раковины Исследование было пугающим. В литературе по психологии я не нашел ничего, что точно повторяло бы мои симптомы, но я
, уставившись на светящуюся красную кнопку, как будто загипнотизированный ею. Я узнал, что разум, как и отпечатки пальцев, всегда имеет свои
не мог избавиться от депрессии, вызванной повторением сна особенности. И было много параллелей с моим конкретным паттерном, случаев
. множественной личности, в которых одна личность разговаривала с другой
как ясный голос в уме — и даже пыталась «убить» своего
Красная кнопка погасла, вспыхнула зеленая, и кофейная чашка товарища. Конфликт личностей часто выражался в сновидениях,
упала в прорезь под носиком, из которого в которых бессознательное искусно драматизировало конфликт в
горячей черной струей лился кофе. Я добавил сахарную таблетку и отнес чашку в причудливых выражениях. То, что противника на берегу было не узнать,
гостиную. было даже типичным фактором.

Это была небольшая комната около семи футов в ширину и десяти футов в длину. Вся Я знал, что мне нужно лечиться, пока еще есть время, пока
мебель была встроена — диван вдоль узкой стены под я не сделал что-то опасное. Не исключено,
панорамным окном, два пластиковых стула по бокам на пьедестале, журнальный что я попытаюсь покончить с собой, как предполагал сон. И все же...
столик и письменный стол с контурным табуретом на пьедестале. Тесные помещения, но
они были достаточно удобны для одного. На мини-кухне в центре Я верил в голоса. Разум сказал, что они не могут существовать. Логика
трейлера была небольшая обеденная зона. За ней располагались ванна, хозяйственные утверждала, что они были продуктом моего больного ума. Но моя вера в
кладовки и маленькая спальня. Я так и не избавился от своей удачи них была барьером, который мешал мне сразу обратиться за лечением. Я
найти место так близко к университету. продолжал искать объяснение голосам. Я продолжал думать о них
как о совершенно чужих мне. Я выдвинул ненадежное доказательство реального
Особенно с видом. существования существ, которые были телепатами, которые общались путем прямой
передачи мысли. Они были заняты каким-то мелодраматическим сюжетом.
Я нажал кнопку на стене, и драпировка медленно и бесшумно раздвинулась Против кого? Мне, конечно. Но только потому, что я представлял угрозу. Я
в панорамном окне, обрамляя панорамный вид на западный бассейн смог их услышать. Я был угрозой для какого-то чудовищного заговора, который
долины Сан-Фернандо. Была ясная лунная ночь. Поселок трейлеров, был намного больше меня, намного важнее моей жизни.
в котором я жил, располагался на холме над Малхолланд Драйв, недалеко от
гребня гор Санта-Моника. Позади меня, у южного подножия Мне было легче разрушить эти теории, чем построить их;
холмов, возвышались массивные здания Калифорнийского университета тем не менее я цеплялся за них с отчаянной надеждой. Потому что либо это
в Лос-Анджелесе. Мой трейлер смотрел на северо-запад. Вдалеке я мог видеть были настоящие голоса, либо это были настоящие враги, либо я был сумасшедшим.
зарево, которое всегда было видно над космодромом Западного
космического командования, хотя теперь я не мог различить пулевидные носы Эти задумчивые размышления были прерваны вспышкой света, упавшей на узкую полоску лужайки возле моего трейлера. Я
ракет шаттлов, направленные в небо, доминирующие ориентиры, которые можно было быстро подошел к боковому окну и заглянул сквозь вертикальные пластиковые
легко увидеть в дневное время. возвышается над промежуточным хребтом жалюзи. Увидев источник света, я расслабился и слабо улыбнулся.
холмов в дальнем западном конце долины. Вечное свечение исходило Какое-то время я продолжал смотреть на занавешенное окно спальни
от завода атомных реакторов, где производились силовые установки соседнего трейлера. На этот раз я ничего не мог ясно разглядеть, только
для межпланетных космических кораблей. В эти дни пуленепробиваемые ракеты расплывчатую тень движения. Этого было достаточно, чтобы воссоздать яркую картинку.
ежедневно гремели ввысь, доставляя детали на космическую станцию, Мгновение спустя в передней части трейлера вспыхнул свет, но снова жалюзи
где собирались межпланетные корабли. отрезали меня от соседа.

Думая о наступающем моменте, который наступит менее чем через месяц, когда человек отправится С легким чувством смущения я отвернулся, вспомнив чувство
в свой второй полет на Марс, я почувствовал, как моя депрессия немного вины, которое я испытал несколько ночей назад, когда моя новая соседка забыла
уходит. Хороший горячий кофе успокоил дрожащие мышцы живота задернуть шторы в своей спальне. Есть что-то особенно
. Я закурил сигарету и глубоко затянулся. возбуждающее в том, чтобы видеть красивую женщину, когда она не осознает, что за ней
наблюдают. И в данном случае ничто не подготовило меня к золотой грации
Наконец я позволил своему разуму вернуться к сну. девичьей фигуры.
Я видел его в третий раз, тот же самый сон во всех подробностях, с его
скрытым желанием смерти, с его своеобразным бредом необычайных душевных Она переехала в соседний трейлер всего две недели назад. Жизнь в трейлере
сил, с его таинственным неизвестным врагом, с его странным страхом перед водой. Страшная по необходимости довольно интимна, и я несколько раз встречался с ней ненадолго.
реальность сна вкупе с непоколебимой уверенностью Она была не из тех девушек, которых особенно замечаешь. У меня
, что это было каким-то предзнаменованием, лишь отчасти объясняли, почему он сложилось впечатление, что она была болезненно застенчивой. В первый раз, когда я встретил
так потряс меня. её, на следующий день после того, как она переехала, я небрежно поздоровался. Она выпалила
ответ, пробормотала имя, которое я не разобрал, когда представился,
Ибо сон был не единственным симптомом, который у меня был. Были также развернулась и убежала в свой трейлер. Мне не удалось получить ясного представления
голоса - и ясное ощущение, что кто-то замышляет против меня. о том, как она выглядела. Молодой. Стройный. Выше среднего. Блондинка.
Иногда голоса были необычайно живыми, они шептались мне на ухо Не настоящий желтый или ярко-белый блондин, но светлый. Большие
с такой ясностью, как если бы я был в наушниках и настраивался на радиопередачу испуганные глаза, цвет которых я не уловил. И это все. Ничего, что позволило бы мне узнать её на улице.
. Я стоял у окна, выходящего на долину, или даже
в своей кабинке кабинета в университете, и слышал, как В последующие дни она избегала близких контактов. Моё первое
бессмысленные обрывки мыслей — фразы, слова и полуслова вскакивают инстинктивное подозрение в отношении любого новичка, реакция на знание того, что за
в мой разум с жуткой внезапностью, вызывая странное ощущение мной охотится неизвестный враг, быстро испарилось. Я обменялся
, что мысли в моей голове формировались кем-то другим. Больше с девушкой пару раз приветствиями, но она не стала заводить
года я слышал неуловимые голоса, но только недавно разговор и быстро ушла. Я пришёл к выводу, что она, вероятно,
я начал питать иллюзию, что они замышляют неправильно воспримет любое моё дружеское предложение, и отмахнулся от неё как от
против меня заговор. робкой души, которая хочет, чтобы её оставили в покое. Я не интересовался.

«Кто-то слушает». До той полуночи, заглянувшей в окно спальни. Выглянув наружу,
я был поражен необычайным зрелищем девушки, натягивающей через голову ночную рубашку.
Это поразительное заявление заставило меня похолодеть чуть больше месяца Слишком удивлённый, чтобы пошевелиться, я остановился и уставился на неё.
назад. Сразу возникло впечатление полной тишины, Платье было бледно-переливчато-зелёным на фоне медового
ожидания в ментальном вакууме, и я обнаружил, что задерживаю дыхание, оттенка её кожи. Несколько секунд она стояла полностью раскрытой,
мой разум пуст в готовности. Но больше ничего не было — только её руки были подняты, маленькие груди туго выпрямлены, её тело купалось в мягком свете.
ожидающая тишина. Затем она опустила руки и сделала шаг вперед, скрыло её с моего поля зрения. Я грубо осознал, что
делаю. Огорченный, я сказал себе перестать вести себя как подглядывающий Том,
В последующие недели ссылки на слушателя – я но я не мог стереть этот золотой образ из своей памяти. Это дало мне беспокойную ночь.
был уверен, на меня – были многочисленны. И я почувствовал глубокую неприязнь ко
мне в голосах, которые говорили со мной неосознанно. Они пытались Теперь, с несколько печальной улыбкой, я выключил свет в передней части
найти меня. Кто они были, я понятия не имел. Но охотились за мной своего трейлера и вернулся в маленькую спальню. Я почувствовал ответный
холодно и методично. приступ нервов при мысли о том, что снова засну. Возможно мечтать.
Да, есть загвоздка. Ибо в этом сне снов какие сны могут приходить...
Во сне меня поймали.
Я заставил себя выключить свет и лечь на узкую кровать.
Психология не была моей областью. Я преподавал английскую литературу в Через какое-то время мои глаза начали болеть от усилия смотреть в
университете и был более знаком с исследованием человеческого разума Достоевским, потолок. Не думай об этом, сказал я себе. Тебе никогда не снился
чем Юнгом или Фрейдом. Но после того, как я начал слышать сон дважды за одну ночь. Вы можете подумать об этом завтра. При
голоса, я начал интенсивно читать по ненормальной психологии. Я даже дневном свете. Подумай о девушке по соседству. Вы забыли все о своих
расспрашивал друзей на факультете психологии, стараясь не проблемах, когда вы взглянули в окно.
обсуждать с ними свои симптомы открыто.
Может секс и есть вся твоя проблема. Как психоаналитик интерпретирует ваш сон?
Исследование было пугающим. В литературе по психологии я не нашел ничего Безликий враг очевиден. Это означает, что это кто-то очень
, что точно повторяло бы мои симптомы, но я близкий вам, кто-то, кого вы ненавидите, но не должны ненавидеть, или кто-то, к кому
узнал, что разум, как и отпечатки пальцев, всегда имеет свои вы испытываете запретную любовь. А как же символ воды?
особенности. И было много параллелей с моим конкретным паттерном, случаев
множественной личности, в которых одна личность разговаривала с другой Но рядом со мной никого не было, да и быть не могло. Моя мать умерла.
как ясный голос в уме — и даже пыталась «убить» своего  Более двух лет. И я никогда не знал своего отца,
товарища. Конфликт личностей часто выражался в сновидениях, человека из Лос-Аламитоса, котоё семя.
в которых бессознательное искусно драматизировало конфликт в И это был ответ, конечно. Ублюдочный сын. Каков был процент
причудливых выражениях. То, что противника на берегу было не узнать, безумия среди ублюдков? Выше нормы? Я должен был бы посмотреть это.
было даже типичным фактором.
Я выкинул эту мысль из головы. Я долго смотрел на
Я знал, что мне нужно лечиться, пока еще есть время, пока тусклую белизну пластикового потолка. И тут в мои мысли прокрался образ застенчивой
я не сделал что-то опасное. Не исключено, светловолосой девушки с упругой, приподнятой грудью.
что я попытаюсь покончить с собой, как предполагал сон. И все же... Напряжение ускользнуло от меня. Ужас сна был забыт.
Забавно, какие трюки может сыграть с тобой твой разум.
Я верил в голоса. Разум сказал, что они не могут существовать. Логика
утверждала, что они были продуктом моего больного ума. Но моя вера в
них была барьером, который мешал мне сразу обратиться за лечением. Я                3
продолжал искать объяснение голосам. Я продолжал думать о них
как о совершенно чужих мне. Я выдвинул ненадежное доказательство реального
существования существ, которые были телепатами, которые общались путем прямой Следующей ночью я работал допоздна, исправляя кучу
передачи мысли. Они были заняты каким-то мелодраматическим сюжетом. бесконечных тем для первокурсников. У меня не было вечерних занятий, но
Против кого? Мне, конечно. Но только потому, что я представлял угрозу. Я кабинеты были яркими для лекторов, которые их посещали. Мне было трудно
смог их услышать. Я был угрозой для какого-то чудовищного заговора, который сосредоточиться на полу-подростковых упражнениях в пояснительном
был намного больше меня, намного важнее моей жизни. сочинении, хотя большую часть
вечера в офисе было тихо и почти пусто. В самом низу стопки бумаг я наткнулся на
Мне было легче разрушить эти теории, чем построить их; одну тему, которая потрясла меня. Она называлась «Как провести сеанс». Это
тем не менее я цеплялся за них с отчаянной надеждой. Потому что либо это был юношеский и шутливый подход к предмету, и я никогда не
были настоящие голоса, либо это были настоящие враги, либо я был сумасшедшим. придавал особого значения сверхъестественным событиям и влияниям — или
экстрасенсорным способностям. Но теперь я обнаружил, что чувствую себя в обороне,
Эти задумчивые размышления были прерваны вспышкой света, возмущаясь пародийным тоном темы студента. Неужели ничего нельзя было
упавшей на узкую полоску лужайки возле моего трейлера. Я сделать? Как много мы знали на самом деле? Разве мудрейший философ не был
быстро подошел к боковому окну и заглянул сквозь вертикальные пластиковые таким же невежественным, как этот девятнадцатилетний юноша?
жалюзи. Увидев источник света, я расслабился и слабо улыбнулся.
Какое-то время я продолжал смотреть на занавешенное окно спальни Я задавался вопросом, может ли человек иметь необычное восприятие, странные умственные
соседнего трейлера. На этот раз я ничего не мог ясно разглядеть, только способности в течение двадцати семи лет, не подозревая об этом. Разве талант
расплывчатую тень движения. Этого было достаточно, чтобы воссоздать яркую картинку. к передаче мыслей или к восприятию мысленных сообщений
Мгновение спустя в передней части трейлера вспыхнул свет, но снова жалюзи других не даст о себе знать рано? Или было бы необходимо привлечь двух
отрезали меня от соседа. чувствительных людей, отправителя и получателя? Могли бы вы быть телепатом,
не зная об этом, просто потому, что никогда не встречали другого?
С легким чувством смущения я отвернулся, вспомнив чувство
вины, которое я испытал несколько ночей назад, когда моя новая соседка забыла И я вспомнил случай, далекий во времени и смутный в памяти, о котором
задернуть шторы в своей спальне. Есть что-то особенно я отказывался вспоминать в течение тревожных последних месяцев. Сам по себе
возбуждающее в том, чтобы видеть красивую женщину, когда она не осознает, что за ней опыт, хотя и поразительный в то время, не был уникальным. По крайней мере
наблюдают. И в данном случае ничто не подготовило меня к золотой грации , вы слышите о подобных вещах, происходящих со многими обычными
девичьей фигуры. людьми. Вы слышите об этом, но отмахиваетесь от этой истории как от совпадения
или как от продукта чрезмерно активного воображения.
Она переехала в соседний трейлер всего две недели назад. Жизнь в трейлере
по необходимости довольно интимна, и я несколько раз встречался с ней ненадолго Я упомянул своего отца. До восемнадцати лет я никогда не знал, кто он
. Она была не из тех девушек, которых особенно замечаешь. У меня и что он жив. Моя мать всегда говорила о нем так, как будто
сложилось впечатление, что она была болезненно застенчивой. В первый раз, когда я встретил он был убит в тот год, когда я родился, во время короткой китайско-американской
ее, на следующий день после того, как она переехала, я небрежно поздоровался. Она выпалила войны 1963 года. После того, как у меня было необычайное видение, она рассказала мне правду
ответ, пробормотала имя, которое я не разобрал, когда представился, , ее история была заглушена долго сдерживаемыми слезами.
развернулась и убежала в свой трейлер. Мне не удалось получить ясного представления
о том, как она выглядела. Молодой. Стройный. Выше среднего. Блондинка. Эрнест Кэмерон был известным физиком. Он был женат и имел двоих
Не настоящий желтый или ярко-белый блондин, но светлый. Большие детей. Если верить моей матери, его брак был несчастливым,
испуганные глаза, цвет которых я не уловил. И это все. Ничего но он не считал себя вправе отказаться от него. В течение части
, что позволило бы мне узнать ее на улице. 1962 года он был в Нью-Мексико, работая с армией над атомным полевым
оружием, которое наносило чертовски большой урон в ограниченном пространстве
В последующие дни она избегала близких контактов. Мое первое , то, что они называли «чистыми» бомбами в те дни, когда еще не было
инстинктивное подозрение в отношении любого новичка, реакция на знание того, что за атомного оружия . были объявлены вне закона. Моя мать была в то время женщиной
мной охотится неизвестный враг, быстро испарилось. Я обменялся чуть за двадцать, жившей в Альбукерке.
с девушкой пару раз приветствиями, но она не стала заводить
разговор и быстро ушла. Я пришел к выводу, что она, вероятно, Она познакомилась с Эрнестом Кэмероном, когда он был в отпуске на выходных. Они влюбились
неправильно воспримет любое мое дружеское предложение, и отмахнулся от нее как от , внезапно, катастрофически. Их страстный роман длился
робкой души, которая хочет, чтобы ее оставили в покое. Я не интересовался. девять дней. Затем, когда угроза войны в Азии усилилась, его
резко перевели за границу. Моя мать больше никогда его не видела, но она
До той полуночи, заглянувшей в окно спальни. Выглянув наружу, уже носила бесконечно малый зародыш жизни, который вырос в
я был поражен необычайным зрелищем девушки, сына, которого он никогда не знал. Мне. Пол Кэмерон.
натягивающей через голову ночную рубашку. Слишком удивленный, чтобы пошевелиться, я остановился
и уставился на нее. Платье было бледно-переливчато-зеленым на фоне медового Моя мать всегда любила его. Она переехала в Лос-Анджелес и взяла имя
оттенка ее кожи. Несколько секунд она стояла полностью раскрытой, миссис Роуз Камерон, желая, чтобы я носил фамилию отца. В течение восемнадцати
ее руки были подняты, маленькие груди туго выпрямлены, ее тело купалось в лет после моего рождения она выдавала себя за вдову. Роль никогда не подвергалась
мягком свете. Затем она опустила руки и сделала шаг вперед, что сомнению.
скрыло ее с моего поля зрения. Я грубо осознал, что
делаю. Огорченный, я сказал себе перестать вести себя как подглядывающий Том, Это видение заставило ее рассказать мне, кто я на самом деле и кто
но я не мог стереть этот золотой образ из своей памяти. Это дало мне мой отец. Это произошло ясным солнечным днем. Я был во
беспокойную ночь. дворе возле нашего маленького трейлера. Только что окончив среднюю школу,
я взял недельный отпуск, прежде чем искать работу. Я сидел
Теперь, с несколько печальной улыбкой, я выключил свет в передней части на брезентовом стуле, лениво наслаждаясь летним солнцем и мечтательно думая
своего трейлера и вернулся в маленькую спальню. Я почувствовал ответный о своих надеждах поступить в колледж, когда это случилось.
приступ нервов при мысли о том, что снова засну. Возможно
мечтать. Да, есть загвоздка. Ибо в этом сне снов какие сны могут Я видел его. Мужчина средних лет с рыжеватыми волосами, согбенными, округлыми плечами
приходить... и усталой походкой. Озабоченный, опустив глаза в землю, он сошел с
бордюра и пошел по улице, которую я никогда в жизни не видел. Я сидел
Я заставил себя выключить свет и лечь на узкую кровать. в холщовом кресле, глядя на знакомую обстановку переполненного
Через какое-то время мои глаза начали болеть от усилия смотреть в трейлерного двора, и образ рыжеволосого мужчины накладывался
потолок. Не думай об этом, сказал я себе. Тебе никогда не снился на реальность передо мной, столь же четкую и яркую. Когда я увидел, как к нему несется грузовик
сон дважды за одну ночь. Вы можете подумать об этом завтра. При , иллюзия была настолько наглядной, что я вскрикнул от
дневном свете. Подумай о девушке по соседству. Вы забыли все о своих тревоги. Мужчина поднял взгляд в последний момент своей жизни, мягко-серые глаза
проблемах, когда вы взглянули в окно. расширились в пустом удивлении, без страха, как будто он не успел вернуть
свой разум из какой-то далекой точки размышлений к этому времени
Может секс и есть вся твоя проблема. Как психоаналитик интерпретирует и месту жизни и смерти. . Он вышел из-за припаркованной
ваш сон? Безликий враг очевиден. Это означает, что это кто-то очень машины. Водитель грузовика, заметив его слишком поздно, попытался свернуть. Последовала
близкий вам, кто-то, кого вы ненавидите, но не должны ненавидеть, или кто-то, к кому ужасающе медленная последовательность визга тормозов, скрежета резины
вы испытываете запретную любовь. А как же символ воды? черными полосами по асфальту, большого трейлера, кренящегося боком, и
финальной тошнотворной жестокости удара, раздробленных костей, плоти и
Но рядом со мной никого не было, да и быть не могло. Моя крови.
мать умерла. Более двух лет. И я никогда не знал своего отца,
человека из Лос-Аламитоса, который неделю был любовником моей матери в Я стоял, дрожа, рядом с опрокинутым холщовым креслом среди знакомой
Альбукерке и оставил в ней свое семя. группы трейлеров и крытых двориков, бетонных дорожек и ярко
сверкающих припаркованных машин, и я знал, что эхо последнего крика боли
И это был ответ, конечно. Ублюдочный сын. Каков был процент сорвалось с моих собственных губ. Моя мать стояла в дверях
безумия среди ублюдков? Выше нормы? Я должен был бы посмотреть это нашего трейлера, с открытым ртом, испуганно прижав руку к груди, и
. смотрела на меня. Она сбежала по ступенькам. — Пол! Боже мой, Пол, что случилось?

Я выкинул эту мысль из головы. Я долго смотрел на Медленно, ошеломленно я огляделся вокруг. Двое детей смотрели
тусклую белизну пластикового потолка. И тут в мои мысли прокрался образ застенчивой на меня с совиным удивлением; ярдах в тридцати от меня остановился человек, глядя
светловолосой девушки с упругой, приподнятой грудью. на меня через плечо; женщина в соседнем трейлере замерла
Напряжение ускользнуло от меня. Ужас сна был забыт. у своего окна; даже птицы молчали на деревьях над головой. Весь
мир вокруг меня словно остановился, ожидая, когда я вернусь к нему.
Забавно, какие трюки может сыграть с тобой твой разум.
Мой взгляд переместился на лицо моей матери. Я двигался, и сцена снова ожила,
как кинофильм, который был на мгновение остановлен, а затем
возобновился, фигуры вскакивают в движение, чтобы завершить наполовину законченный
жест, прерванную фразу. — Не знаю, — медленно сказал я. "Я не знаю."
                3
Я закурил сигарету, открыл банку пива и сделал большой глоток прохладного напитка,
все время пытаясь привести в порядок свой разум, пытаясь
Следующей ночью я работал допоздна, исправляя кучу понять, что со мной произошло. Моя мать продолжала настаивать на том, чтобы я
бесконечных тем для первокурсников. У меня не было вечерних занятий, но объяснил, что заставило меня вскрикнуть, и у меня возникло желание заверить её,
кабинеты были яркими для лекторов, которые их посещали. Мне было трудно что это был всего лишь сон. Прошло несколько минут, прежде чем я почувствовал себя
сосредоточиться на полу-подростковых упражнениях в пояснительном способным попытаться выразить словами то, что я видел. Я все еще чувствовал себя странно
сочинении, хотя большую часть отстраненным, как будто я был в далеком путешествии и только что вернулся,
вечера в офисе было тихо и почти пусто. В самом низу стопки бумаг я наткнулся на так что у меня не было времени распаковать вещи или переориентироваться в старой
одну тему, которая потрясла меня. Она называлась «Как провести сеанс». Это знакомой обстановке.
был юношеский и шутливый подход к предмету, и я никогда не
придавал особого значения сверхъестественным событиям и влияниям — или Я рассказал ей эту историю, не смягчая ее острых углов, тихо и
экстрасенсорным способностям. Но теперь я обнаружил, что чувствую себя в обороне, бесстрастно, полагаясь на готовность матери поверить, что
возмущаясь пародийным тоном темы студента. Неужели ничего нельзя было ее сын не был ни лжецом, ни сумасшедшим. Закончив, я посмотрел
сделать? Как много мы знали на самом деле? Разве мудрейший философ не был на нее выжидающе, даже немного опасливо. В рассказе
таким же невежественным, как этот девятнадцатилетний юноша? история начала звучать фантастически. Впервые я подумал, что,
может быть, я действительно заснул на солнце, сам того не осознавая,
Я задавался вопросом, может ли человек иметь необычное восприятие, странные умственные и проснулся от кошмара. Но реакция моей матери была настолько
способности в течение двадцати семи лет, не подозревая об этом. Разве талант поразительной, что я забыл о своих сомнениях.
к передаче мыслей или к восприятию мысленных сообщений
других не даст о себе знать рано? Или было бы необходимо привлечь двух Несколько секунд она молча смотрела на меня. Без предупреждения ее
чувствительных людей, отправителя и получателя? Могли бы вы быть телепатом, глаза затуманились, слеза пролилась сквозь ресницы и скатилась по
не зная об этом, просто потому, что никогда не встречали другого? ее щеке. В немом восхищении я наблюдал за медленным продвижением этой
единственной слезы по ее обветренной коже.
И я вспомнил случай, далекий во времени и смутный в памяти, о котором
я отказывался вспоминать в течение тревожных последних месяцев. Сам по себе Она говорила натужным шепотом. — Не могли бы вы описать его еще раз?
опыт, хотя и поразительный в то время, не был уникальным. По крайней мере
, вы слышите о подобных вещах, происходящих со многими обычными Сначала я не понял, что она имела в виду. Затем, озадаченный, я описал
людьми. Вы слышите об этом, но отмахиваетесь от этой истории как от совпадения человека в видении. Я мог видеть его очень ясно. Песочные волосы редеют
или как от продукта чрезмерно активного воображения. над высоким лбом. Мягкие серые глаза отражают сострадательный
ум. Тонкий нос с высокой переносицей. Широкий, отзывчивый рот,
Я упомянул своего отца. До восемнадцати лет я никогда не знал, кто он слегка изгибающийся в задумчивой улыбке. Сутулые плечи, из-за которых он
и что он жив. Моя мать всегда говорила о нем так, как будто казался худее и ниже, чем был на самом деле, хотя у меня сложилось впечатление, что он
он был убит в тот год, когда я родился, во время короткой китайско-американской был выше среднего.
войны 1963 года. После того, как у меня было необычайное видение, она рассказала мне правду
, ее история была заглушена долго сдерживаемыми слезами. Только когда портрет был закончен, я понял, что,
если не считать согнутых плеч и поредевших волос, я описывал себя.
Эрнест Кэмерон был известным физиком. Он был женат и имел двоих Мать отвела взгляд, закрывая лицо руками. Я видел, как ее
детей. Если верить моей матери, его брак был несчастливым, плечи вздрогнули. Подозрение мелькнуло на краю моего разума, но мгновенно отвергнуто спазмом ужаса.
но он не считал себя вправе отказаться от него. В течение части
1962 года он был в Нью-Мексико, работая с армией над атомным полевым «Мама! Что такое? Кто он?» Меня потрясла агония боли в ее глазах. — О, Пол!
оружием, которое наносило чертовски большой урон в ограниченном пространстве
, то, что они называли «чистыми» бомбами в те дни, когда еще не было Я быстро положил руки ей на плечи и легонько встряхнул.
атомного оружия . были объявлены вне закона. Моя мать была в то время женщиной — Скажи мне, — сказал я. — Ты должен мне сказать. -"Я не могу!"
чуть за двадцать, жившей в Альбукерке. Я была молода, но чувствовала себя очень зрелой, защищающей и способной выдержать
всё. — Вам не нужно ничего от меня скрывать, — сказал я.
Она познакомилась с Эрнестом Кэмероном, когда он был в отпуске на выходных. Они влюбились
, внезапно, катастрофически. Их страстный роман длился Запинаясь, она рассказала мне о моем отце и о коротких днях, когда она
девять дней. Затем, когда угроза войны в Азии усилилась, его знала его, о коротком промежутке любви, на котором она построила
резко перевели за границу. Моя мать больше никогда его не видела, но она одинокую жизнь. Она умоляла меня не чувствовать горечи по отношению к человеку,
уже носила бесконечно малый зародыш жизни, который вырос в который был моим отцом. Он дал ей все, что мог: любовь, нежность,
сына, которого он никогда не знал. Мне. Пол Кэмерон. понимание, даже ребёнка. Она верила, что он действительно любил её,
 она никогда не винила его за то, что он держался от нее подальше. Это было единственное,
Моя мать всегда любила его. Она переехала в Лос-Анджелес и взяла имя что он мог сделать. Она рассказала, что он отправлял ей письма в
миссис Роуз Камерон, желая, чтобы я носил фамилию отца. В течение восемнадцати первые месяцы после того, как ушел от нее. Наконец она написала ему,
лет после моего рождения она выдавала себя за вдову. Роль никогда не подвергалась что будет лучше, если она полностью исчезнет из его жизни. Она
сомнению. не сказала ему о ребёнке.
Когда она кончила, я почувствовал только жалость и любовь к этой женщине, которая страдала от
Это видение заставило ее рассказать мне, кто я на самом деле и кто одиночества большую часть жизни в обмен на любовь, прошедшую лишь мгновение, которая ограждала даже своего внебрачного сына
мой отец. Это произошло ясным солнечным днем. Я был во от правды, которая могла причинить ему боль, которая жила своими воспоминаниями и
дворе возле нашего маленького трейлера. Только что окончив среднюю школу, своей иллюзией жизни, которая была по-своему полной.
я взял недельный отпуск, прежде чем искать работу. Я сидел
на брезентовом стуле, лениво наслаждаясь летним солнцем и мечтательно думая Гнев и горечь пришли позже. Стыд. Ощущение, что меня обманули,
о своих надеждах поступить в колледж, когда это случилось. заставили поверить, что я нормальный, что у меня , как и у всех,
был настоящий отец. Ненависть мужчины за верность,
Я видел его. Мужчина средних лет с рыжеватыми волосами, согбенными, округлыми плечами которую он отдал другой женщине. И наконец, когда горячее пламя гнева
и усталой походкой. Озабоченный, опустив глаза в землю, он сошел с угасло, прочное ощущение, что я другой, я чужой.
бордюра и пошел по улице, которую я никогда в жизни не видел. Я сидел
в холщовом кресле, глядя на знакомую обстановку переполненного В ту ночь, когда слезы моей матери высохли и она, наконец, уснула в
трейлерного двора, и образ рыжеволосого мужчины накладывался изнеможении человека, наконец избавившегося от ужасного бремени секретности,
на реальность передо мной, столь же четкую и яркую. Когда я увидел, как к нему несется грузовик я лежал во тьме с моим новым чувством одиночества, и мой разум
, иллюзия была настолько наглядной, что я вскрикнул от вернулся к необъяснимому видению, которое вызвало мой страх,
тревоги. Мужчина поднял взгляд в последний момент своей жизни, мягко-серые глаза  признание матери. Я задавался вопросом, какой сон может присниться, когда человек сидит с
расширились в пустом удивлении, без страха, как будто он не успел вернуть открытыми глазами среди бела дня в полном сознании. И все же это, должно быть,
свой разум из какой-то далекой точки размышлений к этому времени был сон. Человек в видении, несомненно, был кем-то, кого я видел, или
и месту жизни и смерти. . Он вышел из-за припаркованной моим спроецированным образом, мужчиной, чей внешний вид заставил мою мать
машины. Водитель грузовика, заметив его слишком поздно, попытался свернуть. Последовала поверить, что я описываю ее возлюбленного давным-давно. Эрнест Кэмерон был
ужасающе медленная последовательность визга тормозов, скрежета резины еще жив? Что бы он сделал или сказал, если бы сын, о существовании которого он не знал,
черными полосами по асфальту, большого трейлера, кренящегося боком, и вдруг появился однажды, чтобы противостоять ему?
финальной тошнотворной жестокости удара, раздробленных костей, плоти и
крови. Мне так и не суждено было узнать. Менее чем через месяц следователи, легко
проследив путь моей матери от Альбукерке до Лос-Анджелеса,
Я стоял, дрожа, рядом с опрокинутым холщовым креслом среди знакомой выследили ее до нашего скромного трейлерного двора. Ей досталась половина
группы трейлеров и крытых двориков, бетонных дорожек и ярко состояния стоимостью более тридцати тысяч долларов от недавно умершего доктора Эрнеста
сверкающих припаркованных машин, и я знал, что эхо последнего крика боли Кэмерона, профессора физики Иллинойского университета, вдовца с двумя женатыми детьми, который разделил
сорвалось с моих собственных губ. Моя мать стояла в дверях оставшуюся половину своего состояния. В своём завещании, переписанном после
нашего трейлера, с открытым ртом, испуганно прижав руку к груди, и смерти законной жены, доктор Камерон раскрыл любовь, которую хранил в тайне
смотрела на меня. почти двадцать лет.
Умер от травм, полученных в дорожно-транспортном происшествии 16 июня
Она сбежала по ступенькам. — Пол! Боже мой, Пол, что случилось? 1982 года. В день моего видения.
Теперь, девять лет спустя, вспоминая это необычайное обстоятельство,
Медленно, ошеломленно я огляделся вокруг. Двое детей смотрели сидя в одиночестве в маленьком светлом кабинете, я думал о том, как легко мы
на меня с совиным удивлением; ярдах в тридцати от меня остановился человек, глядя с матерью скрыли страшные свидетельства неизвестности. Нам казалось, что почти
на меня через плечо; женщина в соседнем трейлере замерла по специальному плану нам не удалось расследовать подробности
у своего окна; даже птицы молчали на деревьях над головой. Весь смерти моего отца. Невозможно было избежать того факта, что мне
мир вокруг меня словно остановился, ожидая, когда я вернусь действительно приснилась его авария, но моя мать, которая была
к нему. религиозной женщиной, нашла удовлетворение в вере в то, что Бог действовал
одним из Своих странных и несомненных способов. И я нашел убежище в
Мой взгляд переместился на лицо моей матери. Я двигался, и сцена снова ожила воспоминании о видении, столь размытом и окруженном оговорками,
, как кинофильм, который был на мгновение остановлен, а затем что я, наконец, смог поверить в совпадение, в случайный сон, который на самом деле не отражал реальность смерти, происходящей за тысячи
возобновился, фигуры вскакивают в движение, чтобы завершить наполовину законченный миль, но просто отражал какой-то затаенный страх перед насилием в мире, где случайное насилие было обычным явлением. Смерть Эрнеста
жест, прерванную фразу. Кэмерона стала важной только потому, что она принесла мою мать и
меня сблизило, и потому что это дало мне средства, с которыми я смог поступить в колледж.
— Не знаю, — медленно сказал я. "Я не знаю."
Мог ли я теперь вполне поверить в свое ясновидение? Было ли предыдущее
Я закурил сигарету, открыл банку пива и сделал большой глоток прохладного напитка, видение симптомом экстрасенсорных способностей, которые я только теперь
все время пытаясь привести в порядок свой разум, пытаясь открывал другими способами? Я должен был поверить в это. В то же время я боялся.
понять, что со мной произошло. Моя мать продолжала настаивать на том, чтобы я Ибо в моем недавнем сне о насилии я был жертвой.
объяснил, что заставило меня вскрикнуть, и у меня возникло желание заверить ее
, что это был всего лишь сон. Прошло несколько минут, прежде чем я почувствовал себя        * * * * *
способным попытаться выразить словами то, что я видел. Я все еще чувствовал себя странно
отстраненным, как будто я был в далеком путешествии и только что вернулся, Было десять часов вечера, когда я вышел из массивного
так что у меня не было времени распаковать вещи или переориентироваться в старой здания Гуманитарных наук и медленно пошел по раскинувшемуся университетскому городку. Ночные
знакомой обстановке. занятия закончились, и многие огни уже погасли. Был
непрерывный кашель и бормотание машин, заводящихся и ревущих прочь.
Я рассказал ей эту историю, не смягчая ее острых углов, тихо и Группы студентов дрейфовали мимо в горячем разговоре. Пары
бесстрастно, полагаясь на готовность матери поверить, что слонялись в глубоких тенях деревьев или прогуливались рука об руку,
ее сын не был ни лжецом, ни сумасшедшим. Закончив, я посмотрел перешёптываясь и заливаясь смехом. Я чувствовал себя истощенным.
на нее выжидающе, даже немного опасливо. В рассказе
история начала звучать фантастически. Впервые я подумал, что, Я направился к современному району магазинов, ресторанов и баров,
может быть, я действительно заснул на солнце, сам того не осознавая, который граничил с университетским городком. Мне не хотелось возвращаться в свой пустой
и проснулся от кошмара. Но реакция моей матери была настолько трейлер в горах. В этот момент я остро пожалел о странном
поразительной, что я забыл о своих сомнениях. принуждении, которое мешало мне завязать тесную дружбу с
моими университетскими коллегами. Возможно, подсознательно я избегал
Несколько секунд она молча смотрела на меня. Без предупреждения ее разоблачения или разочарования, но тем самым я
глаза затуманились, слеза пролилась сквозь ресницы и скатилась по создал себе одинокое место вдали от других.
ее щеке. В немом восхищении я наблюдал за медленным продвижением этой
единственной слезы по ее обветренной коже. Мой путь пролегал мимо здания науки. На первом этаже
была одна панель окон, светящихся светом. Большая часть здания была
Она говорила натужным шепотом. — Не могли бы вы описать его еще раз? темной. Я остановился на минуту, думая о докторе Джонасе Темпле, уважаемом
геофизике, который работал за этими окнами. Они были слишком высоки
Сначала я не понял, что она имела в виду. Затем, озадаченный, я описал , чтобы я мог заглянуть в его кабинеты или лаборатории, но я знал, что
человека в видении. Я мог видеть его очень ясно. Песочные волосы редеют он там будет. О работоспособности старика ходили легенды.
над высоким лбом. Мягкие серые глаза отражают сострадательный И в последние полтора года эти освещенные окна, казалось,
ум. Тонкий нос с высокой переносицей. Широкий, отзывчивый рот, символизировали растущее познание человеком жизни не только на земле, но и в
слегка изгибающийся в задумчивой улыбке. Сутулые плечи, из-за которых он безграничном пространстве, в котором мы кружились. И, конечно же, конкретно
казался худее и ниже, чем был на самом деле, хотя у меня сложилось впечатление, что он на Марсе, поскольку именно доктор Темпл руководил исчерпывающей
был выше среднего. программой анализа и изучения мертвых реликвий жизни, принесенных
с красной планеты. Как и всем в университете, мне посчастливилось
Только когда портрет был закончен, я понял, что, войти в эти кабинеты и с удивлением взглянуть на ряды
если не считать согнутых плеч и поредевших волос, я описывал любопытных минералов и ископаемых образований за стеклянными дверцами их
себя. специальных кабинетов. По ним, шаг за шагом, доктор Темпл и его сотрудники
медленно прослеживали схему марсианской эволюции.
Мать отвела взгляд, закрывая лицо руками. Я видел, как ее
плечи вздрогнули. Подозрение мелькнуло на краю моего разума, Однако этой ночью он, вероятно, был больше озабочен подготовкой
но мгновенно отвергнуто спазмом ужаса. к новому марсианскому полету, который должен был начаться где-то
в этом месяце. Какие списки вещей он должен был бы составить, чтобы открыть какие новые тайны вселенной?
«Мама! Что такое? Кто он?»
В очередной раз великолепное приключение мира заставило мою личную
Меня потрясла агония боли в ее глазах. проблему казаться мелкой и незначительной. Какое значение имеет в
фантастической пустыне пространства и времени личная ссора одного человека с
— О, Пол! разумом на грани анархии?

Я быстро положил руки ей на плечи и легонько встряхнул. — Скажи Я снова пошел через кампус. Стоя на месте, я позволил
мне, — сказал я. — Ты должен мне сказать. холоду октябрьской ночи проникнуть сквозь тонкую ткань моего комбинезона.
Теперь мои шаги ускорились. «Dugout», популярная за пределами кампуса кофейня,
"Я не могу!" находилась поблизости, и мысль о дымящемся горячем кофе заставила меня повернуться к ней.

Я была молода, но чувствовала себя очень зрелой, защищающей и способной выдержать Я был на краю кампуса, когда раздался голос — резкий, пугающе сильный,
все. — Вам не нужно ничего от меня скрывать, — сказал я. настолько реальный для моего уха, что я быстро огляделся, чтобы
увидеть, кто это сказал. -«Безопасно ли общаться?»
Запинаясь, она рассказала мне о моем отце и о коротких днях, когда она
знала его, о коротком промежутке любви, на котором она построила Рядом со мной никого не было. То, что я слышал, было в моем собственном уме, беззвучное эманирование мысли.
одинокую жизнь. Она умоляла меня не чувствовать горечи по отношению к человеку, — Да, но мягко. Нас не должны обнаружить сейчас, когда время так близко.
который был моим отцом. Он дал ей все, что мог: любовь, нежность,
понимание, даже ребенка. Она верила, что он действительно любил ее Я стоял неподвижно на краю темного кампуса, все мое тело было напряжено и
, и она никогда не винила его за то, что он держался от нее подальше. Это было единственное, дрожало, мой разум был чистой доской, на которой писали голоса. Двое из
что он мог сделать. Она рассказала, что он отправлял ей письма в них. В мыслях было индивидуальное качество, интонация
первые месяцы после того, как ушел от нее. Наконец она написала ему и структура ума, столь же безошибочные, как личный тон человеческого
, что будет лучше, если она полностью исчезнет из его жизни. Она голоса, но странно бесполые и бесстрастные. Первый, кого я слышал, был
не сказала ему о ребенке. более неуверенным в своих вибрациях, меньше контролировал свою силу, производя
впечатление, что он моложе; второй был старше, тяжелее, авторитетнее своей силой.
Когда она кончила, я почувствовал только жалость и любовь к этой женщине, которая страдала от "Тебе удобно?" — спросил второй голос. "Да." "Новое тело здорово?" "Полностью."
одиночества большую часть жизни в обмен на
любовь, прошедшую лишь мгновение, которая ограждала даже своего внебрачного сына Я начал двигаться, чувствуя каким-то образом, я не мог понять направление,
от правды, которая могла причинить ему боль. , которая жила своими воспоминаниями и откуда пришли мысли. Я брел по переулку, ведущему к Землянке,
своей иллюзией жизни, которая была по-своему полной. отслеживая бестелесные пульсации, как животное выслеживает запах.

Гнев и горечь пришли позже. Стыд. Ощущение, что меня обманули , заставили поверить, что я нормальный, что у меня , как и у всех, — снова заговорил старший. — У вас не было проблем с родителями?
был настоящий отец. «Они ничего не подозревали».
Ненависть мужчины за верность,
которую он отдал другой женщине. И наконец, когда горячее пламя гнева Голоса были теперь ближе, но я был один на улице, если не считать
угасло, прочное ощущение, что я другой, я пары, идущей по затененному тротуару в квартале от меня. И зачем
чужой. им общаться своим разумом, когда они идут рука об
руку? Я не подвергал сомнению фактическое существование голосов в моем сознании.
В ту ночь, когда слезы моей матери высохли и она, наконец, уснула в В тот момент я верил в них так же естественно и беспрекословно,
изнеможении человека, наконец избавившегося от ужасного бремени секретности как принимал вокальную речь. Они были там. Я слышал их. Даже
, я лежал во тьме с моим новым чувством одиночества, и мой разум бессмысленный вопрос о «новом теле» не заставил меня задуматься, не
вернулся к необъяснимому видению, которое вызвало мой страх. признание матери галлюцинаторны ли голоса. Говорить о телах так, как будто их можно сбросить,
. Я задавался вопросом, какой сон может присниться, когда человек сидит с как одежду, и примерить новые для удобства и удобства, было чепухой, но
открытыми глазами среди бела дня в полном сознании. И все же это, должно быть, я и не думал осмысливать услышанные слова. Я хотел только найти их источник.
был сон. Человек в видении, несомненно, был кем-то, кого я видел, или
моим спроецированным образом, мужчиной, чей внешний вид заставил мою мать И вдруг я стою перед землянкой и смотрю сквозь запотевшие окна. Место было почти пустым.
поверить, что я описываю ее возлюбленного давным-давно. Эрнест Кэмерон был
еще жив? Что бы он сделал или сказал, если бы сын, о существовании которого он не знал, — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Молодой, спокойный,
вдруг появился однажды, чтобы противостоять ему? деловитый в своем подчинении. Это? Он или она? Я не мог сказать.
"У вас есть работа - важная."
Мне так и не суждено было узнать. Менее чем через месяц следователи, легко В том, что они были внутри блиндажа, сомнений не было. Ощущение
проследив путь моей матери от Альбукерке до Лос-Анджелеса, ментального присутствия было непреодолимым, как если бы вы находились в углу
выследили ее до нашего скромного трейлерного двора. Ей досталась половина темного чулана и слушали двух незнакомцев, которые сгрудились в крошечном
состояния стоимостью более тридцати тысяч долларов от недавно умершего доктора Эрнеста пространстве и закрыли дверь, чтобы шептаться конфиденциально.
Кэмерона, профессора физики Иллинойского университета «Вы слышали…»
, вдовца с двумя женатыми детьми, который разделил Я открыл дверь. Четверо студентов в кабинке у стены повернулись и
оставшуюся половину своего состояния. В своем завещании, переписанном после уставились на меня. Внезапно наступила полная тишина.
смерти законной жены, доктор Камерон раскрыл любовь, которую хранил в тайне
почти двадцать лет. Инстинкт заставил меня небрежно пройти к прилавку, где я скользнул на табурет,
поставленный таким образом, чтобы я мог видеть кабинки вдоль правой
Умер от травм, полученных в дорожно-транспортном происшествии 16 июня стены, не поворачивая ни намеренно, ни явно головы. Лоис,
1982 года. В день моего видения. официантка, дежурившая в «Землянке» по ночам, неторопливо направилась ко мне по
узкому проходу за прилавком. "Что вы будете есть, мистер Камерон?"
Теперь, девять лет спустя, вспоминая это необычайное обстоятельство, «Кофе, Лоис». -"На подходе!"
сидя в одиночестве в маленьком светлом кабинете, я думал о том, как легко мы Мне никогда не приходило в голову рассматривать Лоис как возможного проводника
с матерью скрыли страшные свидетельства неизвестности. Нам казалось, что почти мыслей, которые я слышал. Она была студенткой, которая почти два полных семестра работала
по специальному плану нам не удалось расследовать подробности в «Землянке» в вечернюю смену.
смерти моего отца. Невозможно было избежать того факта, что мне Она больше отличалась зрелостью груди и бедер, чем какими-либо
действительно приснилась его авария, но моя мать, которая была признаками необычных умственных способностей. Я был удивлен, что она
религиозной женщиной, нашла удовлетворение в вере в то, что Бог действовал все еще учится в школе и еще не вышла замуж за одного из учеников, которые
одним из Своих странных и несомненных способов. И я нашел убежище в всегда флиртовали с ней через прилавок. Ее светловолосая пышногрудая красота
воспоминании о видении, столь размытом и ограниченном оговорками и открытая дружелюбность больше подходили к детям и домашней кухне, чем к
, что я, наконец, смог поверить в совпадение, в случайный сон книгам и еде на заказ.
, который на самом деле не отражал реальность смерти, происходящей
за тысячи миль, а просто отражал некоторые похоронил страх перед Место было необычайно тихим. Сначала я не увидел никого, кроме Лоис и
собственным насилием в мире, где случайное насилие было обычным явлением. Смерть Эрнеста четырех студентов, сидящих вместе в передней кабинке. Двоих из них я
Кэмерона стала важной только потому, что она узнал: Майка Бойла, который в прошлом сезоне был игроком All Coast,
сблизила меня и мою мать и дала мне средства, благодаря которым я смог а в этом году может стать All American, и Лори Хендрикс,
поступить в колледж. тревожной рыжеволосой девушки, сидевшей в первом ряду моего одиннадцатичасового
второкурсник английского класса.
Мог ли я теперь вполне поверить в свое ясновидение? Было ли предыдущее Стрижка под ежик и незрелая внешность другого мальчика казались слегка знакомыми, вероятно, потому, что они были типичны
видение симптомом экстрасенсорных способностей, которые я только теперь для многих студентов. Вторая девушка, сидевшая рядом с Майком Бойлом, была
открывал другими способами? Я должен был поверить в это. В то же время я маленькой, хорошенькой и брюнеткой. Я никогда не видел ее раньше.
боялся.
Все четверо выглядели слишком нормально, когда вернулись к своей оживленной
Ибо в моем недавнем сне о насилии я был жертвой. беседе, чтобы быть частью странного опыта, который привел меня туда.
Они бросили на меня лишь беглый взгляд. Они, казалось, искренне
       * * * * * игнорировали меня, пока я потягивал свой кофе, пытаясь изучить группу, не
показывая этого.
Было десять часов вечера, когда я вышел из массивного Следующая мысль пришла без предупреждения из глубины комнаты. —
здания Гуманитарных наук и медленно пошел по раскинувшемуся университетскому городку. Ночные Вы слышали что-нибудь еще о слушателе?
занятия закончились, и многие огни уже погасли. Был Я сделал большой глоток горячего кофе, обжигая горло. Низко склонившись
непрерывный кашель и бормотание машин, заводящихся и ревущих прочь. над прилавком, я изо всех сил старалась не задохнуться и не закашляться.
Группы студентов дрейфовали мимо в горячем разговоре. Пары Чашка загремела в блюдце, когда я поставил ее на стол. Я знал, что я слушатель.
слонялись в глубоких тенях деревьев или прогуливались рука об руку, "Шепот. Ничего, в чем я мог бы быть уверен."
перешёптываясь и заливаясь смехом. Я чувствовал себя истощенным.
Вопрос пришел со спины, ответ был ближе. Я был
Я направился к современному району магазинов, ресторанов и баров, убежден, что ответ исходил от одного из четырех студентов в кабинке
который граничил с университетским городком. Мне не хотелось возвращаться в свой пустой не более чем в пятнадцати футах от меня.
трейлер в горах. В этот момент я остро пожалел о странном
принуждении, которое мешало мне завязать тесную дружбу с Затем я увидел, как рука шевельнулась за столиком в последней кабинке в задней части
моими университетскими коллегами. Возможно, подсознательно я избегал ресторана. Мужская рука рассеянно помешивает кофе. Он сидел
разоблачения или разочарования, но тем самым я ко мне спиной, спрятавшись за высокой спинкой будки. Это был
создал себе одинокое место вдали от других. более старый, тяжелый ментальный голос.
«Его надо найти», — подумал мужчина. "Может ли это быть - иностранный злоумышленник? Возможно, даже один из нас, кто-" "
Мой путь пролегал мимо здания науки. На первом этаже Нет. Скоро нас будет много - когда я вернусь. Но теперь мы единственные. Он должен быть человеком". «Но он говорит умом».
была одна панель окон, светящихся светом. Большая часть здания была
темной. Я остановился на минуту, думая о докторе Джонасе Темпле, уважаемом — Это не так уж и странно. Странно только то, что многие не делают так, как
геофизике, который работал за этими окнами. Они были слишком высоки мы. Прислушавшись, я почувствовал ползучий приступ ужаса, как будто прикоснулся
, чтобы я мог заглянуть в его кабинеты или лаборатории, но я знал, что к чему-то холодному и чуждому. Боже мой, что они имели в виду? Они считали, что я должен быть... человеком. И какие они были?
он там будет. О работоспособности старика ходили легенды.
И в последние полтора года эти освещенные окна, казалось, "Я хотел бы вернуться с вами - чтобы помочь в вашей экспедиции." Заговорил светлый юный ум.
символизировали растущее познание человеком жизни не только на земле, но и в «Ваша задача — найти человека, говорящего своими мыслями, и
безграничном пространстве, в котором мы кружились. И, конечно же, конкретно уничтожить его. Если он способен нас слышать, он опасен. Когда мы будем здесь, это не будет
на Марсе, поскольку именно доктор Темпл руководил исчерпывающей иметь значения. мой разум, отвращение, преувеличенное теперь сознанием
программой анализа и изучения мертвых реликвий жизни, принесенных опасности, угрозы, которая внезапно стала близкой и реальной.
с красной планеты. Как и всем в университете, мне посчастливилось Пока они охотились за мной, слушателем, я наткнулся прямо на
войти в эти кабинеты и с удивлением взглянуть на ряды их середину. Кто они были или что я не знал, но их
любопытных минералов и ископаемых образований за стеклянными дверцами их разум обладал силой, выходящей за рамки моего воображения. И если они узнают, что я...
специальных кабинетов. По ним, шаг за шагом, доктор Темпл и его сотрудники
медленно прослеживали схему марсианской эволюции. "Когда ты уезжаешь?" — спросил юноша.
«Скоро. Запуск состоится в последнюю неделю этого месяца,
Однако этой ночью он, вероятно, был больше озабочен подготовкой в зависимости от подходящих условий». — Вы сможете осуществить перевод?
к новому марсианскому полету, который должен был начаться где-то
в этом месяце. Какие списки вещей он должен был бы составить "В фактическом изменении не будет никаких трудностей. Я уже
, чтобы открыть какие новые тайны вселенной? выбрал человека в космической колонии. Он молод и силен, но
психически очень восприимчив. Он уже под моим контролем. Мне нужно только
В очередной раз великолепное приключение мира заставило мою личную найти подходящий момент наедине с Однако, поскольку это тело, в котором я сейчас
проблему казаться мелкой и незначительной. Какое значение имеет в обитаю, должно считаться мертвым, когда я его покину, и видимых останков не будет, мне необходимо будет придумать случай, при
фантастической пустыне пространства и времени личная ссора одного человека с котором тело естественным образом сгорит или потеряется. оказаться наиболее подходящим».
разумом на грани анархии?
Утопление! Мой повторяющийся кошмар вернулся ко мне в спешке. Я почувствовал, как
Я снова пошел через кампус. Стоя на месте, я позволил кровь отхлынула от моего лица. В голове было легко и слегка кружилась голова.
холоду октябрьской ночи проникнуть сквозь тонкую ткань моего комбинезона.
Теперь мои шаги ускорились. «Dugout», популярная за пределами кампуса кофейня, «Я не совсем понимаю насчет тела», — подумал юноша. «Это превосходный инструмент, — ответил другой, — но, к сожалению,
находилась поблизости, и мысль о дымящемся горячем кофе заставила меня повернуться к не такой плотный по своей материальной структуре, как те, в которых мы привыкли жить,
ней. поддерживать постоянный контроль
над оболочкой тела, чтобы она не распадалась слишком быстро. В то же
Я был на краю кампуса, когда раздался голос — резкий, время жизненно важные органы не должны быть повреждены. Возможно, со временем эти
пугающе сильный, настолько реальный для моего уха, что я быстро огляделся, чтобы человеческие тела смогут более удовлетворительно приспособиться к нашим потребностям. До тех пор
увидеть, кто это сказал. потребуются периодические изменения Я сохранил свою нынешнюю форму только
потому, что она была жизненно важна для наших планов».
«Безопасно ли общаться?»
— Когда вы произведете обмен?
Рядом со мной никого не было. То, что я слышал, было в моем собственном уме, беззвучное
эманирование мысли. «В последний возможный момент — когда тщательный медицинский осмотр уже невозможен
и когда уже слишком поздно откладывать запуск».
— Да, но мягко. Нас не должны обнаружить сейчас, когда время так
близко. "Вам могут понадобиться мои услуги, когда вам придется захватить корабль..."

Я стоял неподвижно на краю темного кампуса, все мое тело было напряжено и "Нет! Очень важно, чтобы вы остались позади. Вы должны понимать, что я
дрожало, мой разум был чистой доской, на которой писали голоса. Двое из могу не вернуться. В космосе может случиться все, что угодно. Если я не
них. В мыслях было индивидуальное качество, интонация вернусь , все еще возможно, что некоторые из нас будут доставлены
и структура ума, столь же безошибочные, как личный тон человеческого на землю на других кораблях. Если люди будут более осторожны, чем раньше,
голоса, но странно бесполые и бесстрастные. Первый, кого я слышал, был наши братья могут никогда не сбежать. Вам предстоит осуществить их освобождение».
более неуверенным в своих вибрациях, меньше контролировал свою силу, производя — Да, это ясно.
впечатление, что он моложе; второй был старше, тяжелее, Внезапно я закрыла уши руками, сильно прижав ладони к
авторитетнее своей силой. черепу, как будто барьер из костей и тканей мог отрезать
сбивающие с толку голоса, проникающие в мой мозг. Это было не реально, это
"Тебе удобно?" — спросил второй голос. невозможно! Это было безумие. Не пришельцы из космоса, замышляющие захватить
космические корабли и использовать их, чтобы вернуть полчища инопланетян.
"Да." Не существа, которые могли бы обладать человеческими телами и использовать их.
Я не мог поверить в это.
"Новое тело здорово?" — Мистер Кэмерон?
"Что?" Я взглянул, пораженный и испуганный, в изумленные голубые
"Полностью." глаза светловолосой официантки. "Больше кофе?"
— О. Да. Да, пожалуйста.
Я начал двигаться, чувствуя каким-то образом, я не мог понять направление, Мой голос надломился. Рука, насыпавшая сахар в чашку, дрожала. Моё
откуда пришли мысли. Я брел по переулку тело охватили мгновенные судороги. Страх. Бойтесь этого деморализованного тела и разума.
, ведущему к Землянке, отслеживая бестелесные пульсации, как животное
выслеживает запах. Потом я понял, что странные голоса умолкли. Но в тишине было что-то
тревожное, неопределенное напряжение ожидания.
— снова заговорил старший. — У вас не было проблем с родителями? Я сделал что-то, чтобы предать себя? Был ли слышен удар страха?

«Они ничего не подозревали». Медленно мой взгляд переместился на кабинку в задней части комнаты. Мужчина
скрылся из виду. Даже его руки больше не было
Голоса были теперь ближе, но я был один на улице, если не считать видно. Я заставил себя взглянуть на кабинку, где студенты
пары, идущей по затененному тротуару в квартале от меня. И зачем все еще разговаривали, вполголоса, ровный шепот прерывался клиньями
им общаться своим разумом, когда они идут рука об смеха. Глаза Лори Хендрикс встретились с моими на мгновение
руку? Я не подвергал сомнению фактическое существование голосов в моем сознании. узнавания. Она улыбалась, и ее зеленые глаза были задумчивыми. В
В тот момент я верил в них так же естественно и беспрекословно, этот момент светловолосый юноша заговорил с ней, и она повернулась к нему,
как принимал вокальную речь. Они были там. Я слышал их. Даже раскрыв красный рот от смеха.
бессмысленный вопрос о «новом теле» не заставил меня задуматься, не
галлюцинаторны ли голоса. Говорить о телах так, как будто их можно сбросить, Я отвел взгляд. В нескольких ярдах от прилавка Лоис деловито вытирала
как одежду, и примерить новые для удобства и удобства, было чепухой, но воображаемое пятно на блестящей поверхности. Я закурил сигарету,
я и не думал осмысливать услышанные слова. Я хотел изо всех сил стараясь сохранять устойчивость, и сидел, глядя на клубок пара,
только найти их источник. поднимающегося от кофе и смешивающегося с более густым облаком сигаретного дыма.

И вдруг я стою перед землянкой и смотрю сквозь И что-то прощупывало мой мозг. Моя реакция была инстинктивной, как у
запотевшие окна. Место было почти пустым. черепахи, которая прячется под панцирем с удивительной скоростью. Я заморозил свой
разум, отключив все мысли. Я был ничем. Я был пустотой. Я
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Молодой, спокойный, не был ни мыслью, ни эмоцией, ни осознанием. Снова возникло жуткое ментальное ощущение
деловитый в своем подчинении. Это? Он или она? Я не мог , словно детская палка тыкает в панцирь черепахи, чтобы посмотреть,
сказать. не пошевелится ли она, или найти мягкое, уязвимое место в защитном
кожухе. Мысль, прощупывающая мой мозг, пытающаяся проникнуть внутрь, но
"У вас есть работа - важная." не открывающаяся.

В том, что они были внутри блиндажа, сомнений не было. Ощущение Предварительное давление прекратилось. На мгновение воцарилась тишина, за исключением
ментального присутствия было непреодолимым, как если бы вы находились в углу бормотания в соседней кабинке и грохота тарелок, когда Лоис
темного чулана и слушали двух незнакомцев, которые сгрудились в крошечном складывала их в стальную раковину. Медленно я позволил осознанию вернуться.
пространстве и закрыли дверь, чтобы шептаться конфиденциально.
"Все в порядке." Старший снова вышел на связь.
«Вы слышали…»
"Что случилось?"
Я открыл дверь. Четверо студентов в кабинке у стены повернулись и
уставились на меня. Внезапно наступила полная тишина. «Я не был уверен. На мгновение я подумал…» Сообщение оборвалось.
"Я должен идти."
Инстинкт заставил меня небрежно пройти к прилавку, где я скользнул на табурет,
поставленный таким образом, чтобы я мог видеть кабинки вдоль правой "Когда мы поговорим снова?"
стены, не поворачивая ни намеренно, ни явно головы. Лоис,
официантка, дежурившая в «Землянке» по ночам, неторопливо направилась ко мне по «Мы должны избегать любых контактов, кроме случаев крайней необходимости. Слишком
узкому проходу за прилавком. велик риск быть обнаруженными. Мы никогда не должны снова быть вместе в одном и том же
месте, пока не будет найден слушатель».
"Что вы будете есть, мистер Камерон?"
«Что мне делать, когда я найду его?»
«Кофе, Лоис».
Наступила короткая пауза. Я поймал себя на том, что напрягся, ожидая
"На подходе!" ответа, и мои руки болезненно сжались.

Мне никогда не приходило в голову рассматривать Лоис как возможного проводника «Должно быть, это похоже на несчастный случай».
мыслей, которые я слышал. Она была студенткой, которая почти два полных семестра работала
в «Землянке» в вечернюю смену. Смех вырвался из соседней будки, хриплый и свободный, молодой веселый
Она больше отличалась зрелостью груди и бедер, чем какими-либо смех нормального, здорового мира. У меня возникло внезапное горькое чувство
признаками необычных умственных способностей. Я был удивлен, что она , что я навсегда покинул этот мир, и его смех был грубым и
все еще учится в школе и еще не вышла замуж за одного из учеников, которые действовал мне на нервы, странная пунктуация в смертном приговоре, который я
всегда флиртовали с ней через прилавок. Ее светловолосая пышногрудая красота только что услышал, вынесенный самому себе.
и открытая дружелюбность больше подходили к детям и домашней кухне, чем к
книгам и еде на заказ. Потом студенты вылезли из своих кабин, двинулись к
двери, проходя мимо меня.
Место было необычайно тихим. Сначала я не увидел никого, кроме Лоис и
четырех студентов, сидящих вместе в передней кабинке. Двоих из них я "Привет, мистер Кэмерон!" Звонила Лори Хендрикс.
узнал: Майка Бойла, который в прошлом сезоне был игроком All Coast,
а в этом году может стать All American, и Лори Хендрикс, Я кивнул. Мое горло сжалось, и я не мог открыться для речи. Группа
тревожной рыжеволосой девушки, сидевшей в первом ряду моего одиннадцатичасового вывалилась на тротуар, и я почувствовал укол тревоги. Один из
второкурсник английского класса. них был инопланетянином, но что я мог сделать? Как узнать какой?
Стрижка под ежик и незрелая внешность другого мальчика казались слегка знакомыми, вероятно, потому, что они были типичны Должен ли я следовать за ними или за мужчиной в будке?
для многих студентов. Вторая девушка, сидевшая рядом с Майком Бойлом, была
маленькой, хорошенькой и брюнеткой. Я никогда не видел ее раньше. Я бросил взгляд на заднюю кабину. Я мельком увидел
темно-серый костюм, когда мужчина исчез в узком коридоре,
Все четверо выглядели слишком нормально, когда вернулись к своей оживленной ведущем в туалеты.
беседе, чтобы быть частью странного опыта, который привел меня туда.
Они бросили на меня лишь беглый взгляд. Они, казалось, искренне И к заднему выходу.
игнорировали меня, пока я потягивал свой кофе, пытаясь изучить группу, не
показывая этого. Я вскочил на ноги и бросил монету на прилавок. На секунду я
застрял в дилемме разделенного выбора. Затем я решительно зашагал
Следующая мысль пришла без предупреждения из глубины комнаты. — через ресторан к заднему залу. Когда я добрался до него, он был
Вы слышали что-нибудь еще о слушателе? пуст. Я развернулась и помчалась к входной двери.

Я сделал большой глоток горячего кофе, обжигая горло. Низко склонившись Четверо студентов шли через улицу, прогуливаясь по
над прилавком, я изо всех сил старалась не задохнуться и не закашляться. территории кампуса. Я побежал за ними. Они как будто забыли обо мне. Я мог видеть
Чашка загремела в блюдце, когда я поставил ее на стол. маленькую темноволосую девочку, вцепившуюся в руку Майка Бойла. Белобрысый мальчик
доверительно заговорил на ухо Лори Хендрик. Я остановился на дальней
Я знал, что я слушатель. стороне улицы, нерешительно наблюдая, как они медленно идут по
зеленой лужайке. Я не мог следить за ними, не будучи замеченным. Я должен
"Шепот. Ничего, в чем я мог бы быть уверен." был держаться на расстоянии.

Вопрос пришел со спины, ответ был ближе. Я был Я оглянулся на Землянку. Мужчина стоял на тротуаре слева
убежден, что ответ исходил от одного из четырех студентов в кабинке от ресторана в тени витрины магазина. Несмотря на то, что я
не более чем в пятнадцати футах от меня. не мог видеть его лица, я мог чувствовать воздействие его глаз.
Когда я вышел из блиндажа, его там не было. У меня покалывало скальп. Я начал
Затем я увидел, как рука шевельнулась за столиком в последней кабинке в задней части с темной фигуры. Какое-то время никто из нас не двигался.
ресторана. Мужская рука рассеянно помешивает кофе. Он сидел
ко мне спиной, спрятавшись за высокой спинкой будки. Это был То, что я сделал тогда, было невероятно глупо, и все же это не было
более старый, тяжелый ментальный голос. сознательно обдуманным поступком, даже не неосторожным порывом. Скорее я говорил
сам с собой, озвучивая вопрос, который заполнил мой разум, но бессознательно
«Его надо найти», — подумал мужчина. проецируя его на неизвестного мужчину, наблюдавшего за мной через улицу."Кто ты?"

"Может ли это быть - иностранный злоумышленник? Возможно, даже один из нас, кто-" " Впоследствии я не мог понять, что произошло, но в ту долю секунды,
когда мысль была направлена ??на темную фигуру, я, казалось, уловил
Нет. Скоро нас будет много - когда я вернусь. Но теперь мы единственные быструю реакцию испуганного удивления. Я сразу же был в шоке от
. Он должен быть человеком". собственной глупости. Я предал себя. Теперь они знали, кто я такой.

«Но он говорит умом». И в этот момент я увидел фары автомобиля, мчащегося на меня
по ближней стороне улицы, его фары подпрыгивали, когда машина ехала
— Это не так уж и странно. Странно только то, что многие не делают так, как по кочке. Что-то удерживало меня на тротуаре рядом с бордюром,
мы. когда машина стремительно приближалась. И вдруг он оказался очень близко, глаза
его фар загипнотизировали мой взгляд, гул его двигателя
Прислушавшись, я почувствовал ползучий приступ ужаса, как будто прикоснулся наполнил мои уши. "Сейчас! На улицу!"
к чему-то холодному и чуждому. Боже мой, что они имели в виду? Они считали
, что я должен быть... человеком. И какие они были? Команда поразила мой разум силой удара. Я пошатнулся
вперед, неуклюже спотыкаясь о бордюр. Я осознавал, что
"Я хотел бы вернуться с вами - чтобы помочь в вашей экспедиции." Заговорил светлый слабо борюсь, пытаюсь контролировать резиновые конечности
юный ум. слабым и спутанным разумом, дико размахиваю руками в воздухе.

«Ваша задача — найти человека, говорящего своими мыслями, и "Перед машиной! Падать!"
уничтожить его. Если он способен нас слышать, он опасен И я бросился вперед, в ослепляющий свет надвигающихся
. Когда мы будем здесь, это не будет фар. Раздался разрывающий визг тормозов, крик, который казался
далеким, и массивное пятно металла, задевающее меня, когда я падал.
иметь значения. мой разум, отвращение, преувеличенное теперь сознанием
опасности, угрозы, которая внезапно стала близкой и реальной.                4
Пока они охотились за мной, слушателем, я наткнулся прямо на
их середину. Кто они были или что я не знал, но их Кажется, я плыву сквозь толстые слои черного асфальта. Были
разум обладал силой, выходящей за рамки моего воображения. И если они узнают голоса, сердитые и испуганные, но они никогда не найдут меня здесь,
, что я... под поверхностью.
«Это была не моя вина, черт возьми! Он прыгнул прямо передо мной».
"Когда ты уезжаешь?" — спросил юноша. — Ты ехал слишком быстро.
— Говорю вам, он пытался покончить с собой! Это не моя вина!
«Скоро. Запуск состоится в последнюю неделю этого месяца, — Тебе повезло, что его не убили.
в зависимости от подходящих условий». Я открыл глаза. Кольцо лиц уставилось на меня. Глаза и рты
круглые, большие и открытые. Какое-то мгновение я тупо смотрел на них, не
— Вы сможете осуществить перевод? чувствуя и не думая. Онемение начало исчезать, и я почувствовал щекочущее
ощущение возвращающегося страха. Все лица выражали озабоченность или
"В фактическом изменении не будет никаких трудностей. Я уже тревогу. Одно было лицом незнакомца. Водитель машины,
выбрал человека в космической колонии. Он молод и силен, но подумал я. И одно из лиц было маской, за которой скрывалось нечто
психически очень восприимчив. Он уже под моим контролем. Мне нужно только непонятное и страшное.
найти подходящий момент наедине с Однако, поскольку это тело, в котором я сейчас — Мистер Камерон! С вами всё в порядке?
обитаю, должно считаться мертвым, когда я его покину, и видимых останков не будет Я посмотрел в большие зелёные глаза Лори Хендрикс. Это были
, мне необходимо будет придумать случай, при удивительно красивые глаза, обрамленные густыми темными ресницами, их цвет был
котором тело естественным образом сгорит или потеряется. оказаться глубоким и ярким. Теперь они были очень широкими и беспокойными. Гладкая плоскость
наиболее подходящим». ее лба была слегка морщинистой от беспокойства, а губы приоткрыты
над ровными белыми зубами. Она была кем-то, кого я никогда раньше не видел.
Утопление! Мой повторяющийся кошмар вернулся ко мне в спешке. Я почувствовал, как Я рассеянно осознавал рыжие волосы, пару
кровь отхлынула от моего лица. В голове было легко и слегка кружилась голова. скрещенных стройных икр и фигуру, натягивающую свитер, но никогда не
видел ясно этого человека. Была ли она той самой?
«Я не совсем понимаю насчет тела», — подумал юноша. — Вы в порядке, профессор?
Мой взгляд переместился на Майка Бойла, и я быстро увидел его
«Это превосходный инструмент, — ответил другой, — но, к сожалению, массивное, мощное тело, возвышающееся надо мной.
не такой плотный по своей материальной структуре, как те, в которых мы привыкли - Да, я... я так думаю.
жить
. поддерживать постоянный контроль Я уставился на каждого из них — на Лори, Бойля, юношу-блондина, маленькую
над оболочкой тела, чтобы она не распадалась слишком быстро. В то же брюнетку с маленькими скромными чертами лица, на краснолицего незнакомца, который,
время жизненно важные органы не должны быть повреждены. Возможно, со временем эти казалось, был скорее зол, чем озабочен. Воспоминание о крыле машины, пронесшемся мимо меня, когда я падал, вернулось так живо, что меня поразила
человеческие тела смогут более удовлетворительно приспособиться к нашим потребностям. До тех пор реакция. Я должен был подавить порыв уйти, бежать, хромать,
потребуются периодические изменения Я сохранил свою нынешнюю форму только ковылять, даже ползти, просто чтобы быть подальше от существа,
потому, что она была жизненно важна для наших планов». которое наблюдало за мной, маня тревожными человеческими глазами.

— Когда вы произведете обмен? — Какого черта ты это сделал? Говорил незнакомец, водитель машины.
— Я… я споткнулся. «Господи Иисусе, тебя могли убить!»
«В последний возможный момент — когда тщательный медицинский осмотр уже невозможен "Да. Мне очень жаль".
и когда уже слишком поздно откладывать запуск». Я сел. Руки потянулись вниз, чтобы помочь мне, и я вздрогнула от их прикосновения.
Я пошевелил ногами и ощупал руки и ребра. Вроде ничего не сломалось. Не было резких болей, только масса болей, слившихся в
"Вам могут понадобиться мои услуги, когда вам придется захватить корабль..." одну. Мне очень повезло. В следующий раз они позаботятся о том, чтобы я не сбежал.

"Нет! Очень важно, чтобы вы остались позади. Вы должны понимать, что я Майк Бойл взял меня под локоть мясистой рукой и поднял на ноги с
могу не вернуться. В космосе может случиться все, что угодно. Если я не непринужденной легкостью взрослого, поднимающего ребёнка в воздух.
вернусь , все еще возможно, что некоторые из нас будут доставлены Могут ли все эти мускулы скрывать супермозг?
на землю на других кораблях. Если люди будут более осторожны, чем раньше,
наши братья могут никогда не сбежать. Вам предстоит осуществить их Я собралась с духом и посмотрела через улицу на то место, где мужчина
освобождение». стоял, наблюдая за мной. Тротуар был пуст.

— Да, это ясно. — Вы пили, мистер Камерон? — с ухмылкой спросил блондин.
Я натянуто улыбнулась. «Кофе. Я не могу объяснить, что произошло. Я просто потерял
Внезапно я закрыла уши руками, сильно прижав ладони к равновесие и упал. Как будто меня кто-то толкнул».
черепу, как будто барьер из костей и тканей мог отрезать Я внимательно следил за глазами мальчика, но они не выдавали никакой реакции. «Ну, я не могу стоять здесь всю ночь», — воинственно
сбивающие с толку голоса, проникающие в мой мозг. Это было не реально, это сказал краснолицый мужчина , превращая это заявление в вызов. — Думаю, ты не ранен.
невозможно! Это было безумие. Не пришельцы из космоса, замышляющие захватить «Нет. Я так не думаю. Машина просто промахнулась». «Может быть, вам лучше узнать его имя, мистер Кэмерон», — предложил
космические корабли и использовать их, чтобы вернуть полчища инопланетян.
Не существа, которые могли бы обладать человеческими телами и использовать их. Я не мог поверить светловолосый юноша . «Да, у тебя могут быть внутренние повреждения или что-то в этом роде», — вставил Майк Бойл . «Какого черта ему нужно мое имя?» в это. Я вдруг задумался, неужели я должен так быстро снять с незнакомца подозрения. Не случайно ли появилась его машина? И не слишком ли быстро он мчался? «Да, мне лучше узнать ваше имя», — сказал я. — А теперь, подождите, если вы думаете, что собираетесь подать на меня в суд… — Я не собираюсь подавать — Мистер Кэмерон? в суд, но мне лучше узнать ваше имя. Полагаю, у вас есть страховка? «Да, но…» «Вы хотите, чтобы я вызвал копа, мистер Кэмерон», агрессивно спросил блондин . Я посмотрел на краснолицего незнакомца. «Я не думаю, что это будет необходимо». Предложение привлечь к делу полицию убедило мужчину . Он "Что?" Я взглянул, пораженный и испуганный, в изумленные голубые выудил свои водительские права. Лори Хендрикс нашла в сумочке карандаш и написала имя и адрес. Альберт Харрисон, трейлер G12, 444 Сан-Рафаэль-роуд. глаза светловолосой официантки. Я узнал название его страховой компании и сказал ему, что это все, что мне нужно. Затем он настоял на том, чтобы узнать мое имя и адрес. Я заколебался, взглянув на четырех слушающих студентов. Потом я понял, что это не имеет значения. Они могли легко узнать, где я живу через школу. Меня "Больше кофе?" даже удобно занесли в телефонный справочник. В конце концов Харрисон ушел в плохом настроении, явно опасаясь, что на следующий день я обнаружу несуществующие раны. Я был вполне уверен, что он невиновен, но было бы неплохо знать его имя. И знать, где его найти. — Вы уверены, что хорошо себя — О. Да. Да, пожалуйста. чувствуете, мистер Камерон? Лори Хендрикс подошла ко мне вплотную. Говоря это, она слегка положила руку мне на плечо и подняла свои невероятные зеленые глаза, чтобы встретиться с моими. Я почувствовал смелое столкновение наших взглядов. Ее пальцы прожгли рукав моей куртки, и я уловил едва Мой голос надломился. Рука, насыпавшая сахар в чашку, дрожала. Мое уловимый цветочный аромат, который она носила. — Да, — медленно сказал я. "Спасибо за помощь." — Мы могли бы отвезти вас домой, — без энтузиазма тело охватили мгновенные судороги. Страх. Бойтесь этого деморализованного тела предложил Майк Бойл. «У меня есть машина». «В этом не будет необходимости». И вдруг я посмотрел на стройную девушку, стоящую рядом с Бойлом, поняв, и разума. что она единственная из группы не сказала ни слова. Она наблюдала за мной с любопытным интересом. Перехватив мой взгляд, она улыбнулась. «Да, мы будем рады подвезти вас. Майк не будет возражать». Она посмотрела на крупного футболиста и просунула свою руку ему под мышку с легким намеком на Потом я понял, что странные голоса умолкли. Но в тишине было что-то собственничество. Обычно этот жест заставил бы меня улыбнуться. Даже сейчас это заставило мои быстрые подозрения испариться . И я понял, что не могу тревожное, неопределенное напряжение ожидания. поверить, что кто-то из этих четырех нормальных молодых людей может быть кем-то другим, кроме того, кем кажется. Думать иначе было абсурдно, и тем Я сделал что-то, чтобы предать себя? Был ли слышен удар страха не менее я слышал, как одному из них было приказано убить меня. Или я? И все мучительные сомнения и страх прошлых месяцев вернулись. Мог ли я все ? вообразить -- голоса, попытка убить меня, таинственные существа из космоса? Было ли все это тщательно продуманной выдумкой больного ума? В падении перед мчащейся машиной не было ничего воображаемого. Но что, если бы не было врагов, кроме тех, что в моем собственном сознании? Смысл этой Медленно мой взгляд переместился на кабинку в задней части комнаты. Мужчина возможности был мучительно ясен. Ибо тогда я пытался убить себя. Я видел, как ноги блондина переминались в явном нетерпении. Я еще раз оглядел скрылся из виду. Даже его руки больше не было группу, и мой взгляд задержался на запрокинутом лице Лори Хендрикс, на мягком мерцании ее ярко-рыжих волос. — Вы, дети, продолжайте, — сказал я. «Со видно. Я заставил себя взглянуть на кабинку, где студенты мной все в порядке». Я развернулась и ушла, не оглядываясь.  Это было яркое утро. Через высокие окна классной комнаты
все еще разговаривали, вполголоса, ровный шепот прерывался клиньями
смеха. Глаза Лори Хендрикс встретились с моими на мгновение Мягкий солнечный свет пробивался сквозь тонкую решетку из стекловолокна, которая выходила на всю западную сторону здания. Я посмотрел вниз на
узнавания. Она улыбалась, и ее зеленые глаза были задумчивыми. В мирный кампус, медленно движущиеся потоки студентов, простор
этот момент светловолосый юноша заговорил с ней, и она повернулась к нему, прохладной зеленой травы, солидную внушительность близлежащих зданий. Вдалеке
раскрыв красный рот от смеха. я увидел участок тренировочного футбольного поля и
подумал о Майке Бойле, который врезался своим огромным плечом в манекен,
Я отвел взгляд. В нескольких ярдах от прилавка Лоис деловито вытирала потея и кряхтя, мощно двигая толстыми бедрами. Чудовищный юноша, да. Но неземное чудовище? Едва ли.
воображаемое пятно на блестящей поверхности. Я закурил сигарету,
изо всех сил стараясь сохранять устойчивость, и сидел, глядя на клубок пара, Я услышал беспокойное движение в комнате позади меня и мысленно вернулся к лекции.
поднимающегося от кофе и смешивающегося с более густым облаком сигаретного
дыма. "Почему _Беовульф_ называется эпосом?" — риторически спросил я, оборачиваясь.
«Из-за его размаха. Из-за величия его героя. Потому что
И что-то прощупывало мой мозг. Моя реакция была инстинктивной, как у он выражает всю борьбу, стремление и точку зрения
черепахи, которая прячется под панцирем с удивительной скоростью. Я заморозил свой своего народа. Его действие грандиозно. Его эмоции глубоки
разум, отключив все мысли. Я был ничем. Я был пустотой. Я и сильны. История века о домохозяйке, у которой мелкий роман с посредственным мужчиной, которого она встречает в
не был ни мыслью, ни эмоцией, ни осознанием. Снова возникло жуткое ментальное ощущение супермаркете. Это большое. Это важно. Это связано с насущными вопросами жизни. В этом есть величие. грозный
, словно детская палка тыкает в панцирь черепахи, чтобы посмотреть, враг народа. Поражение есть смерть, и даже в том, как умирать, есть величие и героизм». Я сделал паузу, позволив своим глазам бродить
не пошевелится ли она, или найти мягкое, уязвимое место в защитном по комнате, используя учительскую уловку, сосредоточившись на последнем ряду,
кожухе. Мысль, прощупывающая мой мозг, пытающаяся проникнуть внутрь, но и, таким образом, казалось, что я смотрю на всех учеников между ними. Их
не открывающаяся. лица были обращены ко мне в подобии почтительного внимания.
Мальчик в третьем ряду спал с полуоткрытыми глазами. — И
Предварительное давление прекратилось. На мгновение воцарилась тишина, за исключением манера письма соответствует героическому действию, — продолжал я,
бормотания в соседней кабинке и грохота тарелок, когда Лоис переводя взгляд на передний ряд, на копну огненно-рыжих волос и пару небрежно скрещенных ног, блестяще одетых в пряденый
складывала их в стальную раковину. Медленно я позволил осознанию вернуться. пластишен. «Он мощный, сильно ритмичный, красноречивый».
Я улыбнулась. Лори Хендрикс, казалось, вздохнула, и это легкое движение
"Все в порядке." Старший снова вышел на связь. привлекло мое внимание к ее груди, мягко очерченной под свитером лимонного цвета.

"Что случилось?" — Конечно, при переводе многое теряется, — добавил я. В классе раздалось уважительное хихиканье. Старый проф, подумал я,
со своими академическими шутками. Даже в двадцать семь лет, на четвертом курсе преподавания, у меня появилась привычка каждый
«Я не был уверен. На мгновение я подумал…» Сообщение оборвалось. семестр повторять одни и те же шутки. Лори Хендрикс тепло улыбнулась мне, и я поймал себя на том,
"Я должен идти." что реагирую на влажный румяный изгиб ее губ, мне нравится тот факт, что она позабавилась.

"Когда мы поговорим снова?" В течение долгой, относительно бессонной ночи моя вера в достоверность
впечатлений моего разума сильно пошатнулась. Я колебался от гневной
«Мы должны избегать любых контактов, кроме случаев крайней необходимости. Слишком убежденности в том, что все, что я слышал, было правдой и правдой, через
велик риск быть обнаруженными. Мы никогда не должны снова быть вместе в одном и том же все этапы споров и сомнений, вплоть до унылой безнадежности,
месте, пока не будет найден слушатель». признания того, что чуждые разумы и жуткие заговоры были гротескными
осколками моей своеобразной ветви безумия.
«Что мне делать, когда я найду его?»
Глядя теперь на Лори Хендрикс, я обнаружил, что мне не хочется верить
Наступила короткая пауза. Я поймал себя на том, что напрягся, ожидая , что она была кем-то иным, кроме необычайно красивой девушки, которая показывала
ответа, и мои руки болезненно сжались. все признаки того, что интересуется мной больше, чем обычно. Случайное
обстоятельство встречи прошлой ночью создало
«Должно быть, это похоже на несчастный случай». новые отношения между нами без единого слова этим утром.
Она больше не была просто очередной анонимной ученицей. И я сильно
Смех вырвался из соседней будки, хриплый и свободный, молодой веселый подозревал, что я для нее уже не просто очередной душный инструктор.
смех нормального, здорового мира. У меня возникло внезапное горькое чувство Я резко повернулся к спящему мальчику в третьем ряду. — Мистер
, что я навсегда покинул этот мир, и его смех был грубым и Карбо, — резко сказал я. "Мистер Карбо!"
действовал мне на нервы, странная пунктуация в смертном приговоре, который я
только что услышал, вынесенный самому себе. В голове щелкнуло. Его глаза все еще были мутными ото сна. "Хм?"
— Мистер Карбо, вы с нами?
Потом студенты вылезли из своих кабин, двинулись к Класс рассмеялся, согреваясь от ситуации, в которой кто-то другой выглядит немного нелепо.
двери, проходя мимо меня. «Мистер Карбо, что вы думаете о технике обращения Беовульфа с драконом?»
— Кажется, я не понимаю, сэр, — неуверенно сказал мальчик.
"Привет, мистер Кэмерон!" Звонила Лори Хендрикс. "Вы читали задание, я полагаю." "Да сэр." — Вас что-нибудь поразило в драке?
«Ну, я думал, что это немного кровожадно, сэр».
Я кивнул. Мое горло сжалось, и я не мог открыться для речи. Группа
вывалилась на тротуар, и я почувствовал укол тревоги. Один из — Англосаксы были кровожадным народом, — сказал я. «У них не
них был инопланетянином, но что я мог сделать? Как узнать какой? было телевидения, фильмов или синтетических видов спорта, которые позволили бы им
Должен ли я следовать за ними или за мужчиной в будке? выплеснуть часть своего насилия. Даже их литература была больше похожа на
боевой клич, чем на цивилизованный катарсис эмоций». "Да сэр."
Я бросил взгляд на заднюю кабину. Я мельком увидел — Я рад, что вы согласны, мистер Карбо. Я чувствовал, что был с
темно-серый костюм, когда мужчина исчез в узком коридоре, ним довольно суров, но вы должны были сделать козла из виновного студента, который
ведущем в туалеты. спал, или говорил, или не учился. Это была стандартная процедура обучения
, и она не лишена смысла держать класс в напряжении.
И к заднему выходу.
Я позволил ему сорваться с крючка, повернувшись к классу в целом. «Вы
Я вскочил на ноги и бросил монету на прилавок. На секунду я знаете, как боксеры тратят впустую первый раунд, прощупывая друг друга,
застрял в дилемме разделенного выбора. Затем я решительно зашагал проверяя реакцию друг друга? Вы заметили что-то подобное в
через ресторан к заднему залу. Когда я добрался до него, он был подходе Беовульфа к бою?»
пуст. Я развернулась и помчалась к входной двери.
— Да, — позвал студент из дальнего конца комнаты. «Он позволяет дракону
Четверо студентов шли через улицу, прогуливаясь по сожрать парочку других парней».
территории кампуса. Я побежал за ними. Они как будто забыли обо мне. Я мог видеть
маленькую темноволосую девочку, вцепившуюся в руку Майка Бойла. Белобрысый мальчик "Верно!" — сказал я с преувеличенным энтузиазмом. "Мисс Хендрикс, не могли бы вы
доверительно заговорил на ухо Лори Хендрик. Я остановился на дальней прочитать этот отрывок для нас?"
стороне улицы, нерешительно наблюдая, как они медленно идут по
зеленой лужайке. Я не мог следить за ними, не будучи замеченным. Я должен Она выглядела пораженной. Пока она искала место, раздался общий
был держаться на расстоянии. стук и шорох поспешно открываемых учебников. Лори Хендрикс
кашлянула и начала читать. Голос у нее был низкий, нерешительный, приятно
Я оглянулся на Землянку. Мужчина стоял на тротуаре слева хриплый. В отрывке, который она прочитала, в кровавых подробностях рассказывается, как древний герой
от ресторана в тени витрины магазина. Несмотря на то, что я наблюдал, как дракон вошел в пиршественный зал, ждал, притворяясь
не мог видеть его лица, я мог чувствовать воздействие его глаз. спящим, изучая передвижения врага, хотя это повлекло за собой
Когда я вышел из блиндажа, его там не было. У меня покалывало скальп. Я начал довольно мрачную смерть для некоторых соратников Беовульфа по оружию. Слушая
с темной фигуры. Какое-то время никто из нас не двигался. , я думал о том инопланетянине помоложе прошлой ночью, который стоял
среди студентов в кампусе и смотрел, как другой выбросил
То, что я сделал тогда, было невероятно глупо, и все же это не было меня на улицу перед гоночной машиной. Я услышал слова
сознательно обдуманным поступком, даже не неосторожным порывом. Скорее я говорил многовекового эпоса, и отстраненная часть моего разума сказала мне,
сам с собой, озвучивая вопрос, который заполнил мой разум, но бессознательно что, в отличие от могучего англо-саксонского воина, я не могу переждать врага. Я уже знал, как он работает. Если бы я ждал, была бы другая
проецируя его на неизвестного мужчину, наблюдавшего за мной через улицу. авария. Я должен был найти врага до того, как он или она сможет атаковать.

"Кто ты?" Лори Хендрикс закончила читать и вопросительно оторвалась от
текста. Я кивнул, показывая, что этого достаточно. Мой взгляд остановился на ней.
Впоследствии я не мог понять, что произошло, но в ту долю секунды,
когда мысль была направлена на темную фигуру, я, казалось, уловил «Я хочу сказать, — сказал я, — что отношение к жизни
быструю реакцию испуганного удивления. Я сразу же был в шоке от сильно отличалось от нашего. Пока вы не поймете и не примете эту
собственной глупости. Я предал себя. Теперь они знали, кто я такой. разницу, вы не сможете реагировать на литературу людей того
времени. Вселенная была чужда всему, что мы знаем. Человеческая
И в этот момент я увидел фары автомобиля, мчащегося на меня жизнь была дешевой. Чтобы остаться в живых, нужно было постоянно
по ближней стороне улицы, его фары подпрыгивали, когда машина ехала бороться. Я поднял руку, останавливая немедленное массовое движение с мест.
по кочке. Что-то удерживало меня на тротуаре рядом с бордюром,
когда машина стремительно приближалась. И вдруг он оказался очень близко, глаза «Я должен поговорить с вами индивидуально о ваших курсовых работах», —
его фар загипнотизировали мой взгляд, гул его двигателя быстро сказал я, не обращая внимания на общий стон. «Я назначу индивидуальные
наполнил мои уши. встречи. Если студенты в первом ряду останутся на несколько
минут, я начну с них».
"Сейчас! На улицу!"
Я кивнул, и класс взорвался шумом и движением.
Команда поразила мой разум силой удара. Я пошатнулся Студенты в первом ряду задержались. Я сел за стол в
вперед, неуклюже спотыкаясь о бордюр. Я осознавал, что передней части комнаты и помахал первому студенту вперед. Я тщательно
слабо борюсь, пытаюсь контролировать резиновые конечности составил график встреч в офисе. Как я и надеялся, Лори
слабым и спутанным разумом, дико размахиваю руками в воздухе. Хендрикс ждала до последнего. Мы были одни в классе, когда
она отвернулась от своего места и направилась к парте. Мягкий изгиб
"Перед машиной! Падать!" ее рта был провокационным.

И я бросился вперед, в ослепляющий свет надвигающихся — Вы не выглядите изможденным, профессор.
фар. Раздался разрывающий визг тормозов, крик, который казался
далеким, и массивное пятно металла, задевающее меня, когда я падал. Я слабо улыбнулась. «Я всего лишь инструктор, мисс Хендрикс, а не
профессор. И чувствую себя прекрасно благодаря вам и вашим друзьям».

— Мы просто взяли тебя и отряхнули.

                4 Наступило короткое неловкое молчание. Наши глаза оценивающе встретились. Она
прислонилась округлым бедром к краю стола.

Кажется, я плыву сквозь толстые слои черного асфальта. Были — Я хотел бы лично поблагодарить ваших друзей, — сказал я наконец. — Не могли бы вы
голоса, сердитые и испуганные, но они никогда не найдут меня здесь, назвать мне их имена?
под поверхностью. "Конечно - но вы не должны благодарить их."
— С удовольствием. Я, конечно, знаю Майка Бойля, но кто была та девушка, что была с ним?
«Это была не моя вина, черт возьми! Он прыгнул прямо передо мной».
«Это Хелен Дэрроу. Она изучает физику. Теперь у них с Майком все в порядке».
— Ты ехал слишком быстро.
Я выглядел удивленным. Девушка не была похожа на тех, кто будет
— Говорю вам, он пытался покончить с собой! Это не моя вина! специализироваться на физике. И этот факт не сочетался с благоговейным восхищением студентки
перед мускулистой футбольной звездой.
— Тебе повезло, что его не убили.
«Они забавная пара», — сказала Лори Хендрикс, поглаживая свои рыжие волосы
Я открыл глаза. Кольцо лиц уставилось на меня. Глаза и рты изящными пальцами. «Но иногда мужчина и женщина могут чокнуться
круглые, большие и открытые. Какое-то мгновение я тупо смотрел на них, не вместе, когда вы меньше всего этого ожидаете». Я улыбнулась. — А кто был твоим бойфрендом?
чувствуя и не думая. Онемение начало исчезать, и я почувствовал щекочущее
ощущение возвращающегося страха. Все лица выражали озабоченность или — Мой мальчик, о… о, вы имеете в виду Боба. Это Боб Дженкинс. Но мы просто друзья, профессор.
тревогу. Одно было лицом незнакомца. Водитель машины,
подумал я. И одно из лиц было маской, за которой скрывалось нечто Я хотел, чтобы она немного ослабила пар, который она
непонятное и страшное. производила. Ее приглашение было слишком открытым, слишком внезапным. Я почувствовал щекочущую
настороженность внутри, когда посмотрел в зеленые глаза.
— Мистер Камерон! С вами все в порядке? — Вы что-то задумали для меня, профессор? — спросила она
почти мурлыкающим голосом. — Я имею в виду курсовую работу.
Я посмотрел в большие зеленые глаза Лори Хендрикс. Это были "Да. Предположим, мы договоримся о времени..." Я уставился на график, который начал
удивительно красивые глаза, обрамленные густыми темными ресницами, их цвет был составлять. Наполовину сформированный план возник в моем сознании, и я понял, что подсознательно все это время знал, что я надеялся
глубоким и ярким. Теперь они были очень широкими и беспокойными. Гладкая плоскость устроить. Я говорил импульсивно. — Как насчет сегодняшнего вечера, мисс Хендрикс?
ее лба была слегка морщинистой от беспокойства, а губы приоткрыты "Сегодня вечером?" На ее лице отразилось удивление, но я увидел в ее глазах что-то еще. Удовлетворение.
над ровными белыми зубами. Она была кем-то, кого я никогда раньше не видел.
Я рассеянно осознавал рыжие волосы, пару «Мое время довольно занято в течение следующих двух дней в течение дня — занятиями и другими встречами. Но
скрещенных стройных икр и фигуру, натягивающую свитер, но никогда не сегодня вечером у меня есть немного свободного времени». — В вашем офисе?
видел ясно этого человека. Я колебался. «Вы можете подойти к моему трейлеру. Я на вершине холма
недалеко от Беверли-Глен. Трейлерный двор Вэлли-Вью. До него довольно легко добраться».
Была ли она той самой? — Я знаю это место. У Малхолланда, не так ли? «Да. Я в номере 14-П».
Теперь она широко улыбалась. "Это звучит хорошо для меня - г-н Кэмерон."
— Вы в порядке, профессор? — Около восьми? "Я буду там."
Она отошла от стола и направилась через комнату. Я поймал
Мой взгляд переместился на Майка Бойла, и я быстро увидел его себя на том, что наблюдаю за ритмичными движениями ее бедер. В дверях она повернулась, чтобы послать мне через плечо прощальное приглашение.
массивное, мощное тело, возвышающееся надо мной.
Я не двигался. Через дверь я увидел молодого блондина Дженкинса, который
- Да, я... я так думаю. присоединился к ней в коридоре. Он усмехнулся и небрежно и интимно взял ее за руку. Я почувствовал рывок...

Я уставился на каждого из них — на Лори, Бойля, юношу-блондина, маленькую Боже мой! Я думал. Ревность. Завидовать.
брюнетку с маленькими скромными чертами лица, на краснолицего незнакомца, который,
казалось, был скорее зол, чем озабочен. Воспоминание о крыле машины, пронесшемся мимо меня, когда я падал, вернулось так живо, что меня поразила И мне было интересно, каков был мой настоящий мотив, чтобы попросить ее прийти в мой
реакция . трейлер в тот вечер. Прощупывание врага? Сократить список
Я должен был подавить порыв уйти, бежать, хромать, подозреваемых? Но если бы существовала хоть какая-то вероятность того, что она может быть одержима могущественным инопланетным существом, оставаться ковылять, даже ползти, просто чтобы быть подальше от существа, с ней
которое наблюдало за мной, маня тревожными человеческими глазами. наедине было бы невероятно опасно . У меня не было бы шанса. Дело в том, что я не хотел верить, что она враг, — и я хотел остаться с ней наедине.                6 Джек Хесс, еще один из младших преподавателей английского факультета, спросил меня, не хочу ли я пойти пообедать в — Какого черта ты это сделал? Говорил незнакомец, ближайшую забегаловку. Я помедлил и вдруг вспомнил о Лоис, светловолосой официантке в землянке . Я снова был глуп! "Нет - не сегодня, Джек," сказал водитель машины. я быстро. «У меня что-то есть». Он вопросительно посмотрел на меня, пожал плечами и отвернулся. Я знал, что большинство моих коллег считали меня странным, замкнутым и даже асоциальным человеком. Джек приложил больше усилий, чем другие, чтобы быть дружелюбным. Я вполне осознавал, что мое — Я… я споткнулся. чувство аутсайдера было нездоровым , но ничего не мог поделать. Я поспешно вышел и торопливо зашагал через кампус. Как я мог упустить такой очевидный фактор? Лоис наверняка видела мужчину в задней кабинке прошлой ночью. По крайней мере, она бы принесла ему кофе. Даже если бы он был для «Господи Иисусе, тебя могли убить!» нее незнакомцем, она смогла бы описать его мне. И, возможно, он не был чужим. Может быть, он часто заходил . Маленький ресторан был битком набит студентами. Я протиснулся к концу прилавка. Лоис не было видно. Я подождал, пока Гарри, вспотевший владелец «Землянки» с несколько сальным лицом, не "Да. Мне очень жаль". подошел ко мне. — Могу я поговорить с тобой минутку, Гарри? Он взглянул на меня, узнал во мне постоянного клиента и, вероятно, проницательно представил меня тем, кем я был, не очень важным молодым учителем. «Это не может подождать? Я чертовски занят». Он поспешил обратно по проходу, не Я сел. Руки потянулись вниз, чтобы помочь мне, и я вздрогнула от их прикосновения. дожидаясь ответа. Гарри немного готовил, но в часы пик он помогал на столах или за прилавком, в то время как обычный повар занимался заказами. Через Я пошевелил ногами и ощупал руки и ребра. Вроде ничего не сломалось мгновение он вернулся, открывая блокнот заказов. "Что это будет?" — Гамбургер и кофе, — сказал я. — Где Лоис? Его глаза стали плоскими и холодными. . Не было резких болей, только масса болей, слившихся в «Она приходит позже. Почему?» «Я хотел поговорить с ней. Во сколько она приходит?» "Послушай, Джек, у девушки и так достаточно проблем с детьми и одну. Мне очень повезло. В следующий раз они позаботятся о том, чтобы я без..." "Я только хочу поговорить с ней". "Ага." Его манера была откровенно воинственной. «Я передам ваш заказ». Он отвернулся. Прошло несколько не сбежал. минут, прежде чем я снова смог поймать его. Я знал, что некоторые ученики неподалёку смотрят на меня, но мне было всё равно. Когда Гарри оказался в пределах слышимости, я быстро заговорила. «Гарри, прошлой ночью я попал в аварию возле твоего дома. Прямо перед домом. Я думаю, Лоис могла это Майк Бойл взял меня под локоть мясистой рукой и поднял на ноги с видеть, и я хочу задать ей несколько вопросов. Как насчет этого? Во сколько она приходит на дежурство?» Он выглядел смягчившимся, хотя его манеры непринужденной легкостью взрослого, поднимающего ребенка в воздух. Могут ли все эти все еще оставались резкими. — Шесть часов, — прохрипел он. «Она работает с шести до полуночи». Я нахмурился. Теперь, когда мне пришла в голову мускулы скрывать супермозг? возможность, что она опознает незнакомца в задней кабинке, мне не терпелось поговорить с ней. Шесть часов были далеко. Многое может произойти до шести. Когда мой заказ наконец пришел, я наклонился вперед и настойчиво заговорил с Гарри. — Я хотел бы связаться с ней как можно скорее, — сказал Я собралась с духом и посмотрела через улицу на то место, где мужчина я. — У тебя есть ее номер телефона? Агрессивный холод мгновенно ожесточил его лицо. Его глаза были маленькими, и выражение их было мрачным. «Я не стоял, наблюдая за мной. Тротуар был пуст. назначаю свидания с помощью», — сказал он. — Даже для учителей. Это будет два доллара с четвертью, — многозначительно добавил он, мотнув головой в сторону тонкого бутерброда и кофе. Раздраженный, я бросил деньги на прилавок. Больше я от него никакой информации не получил . Я понял, что его — Вы пили, мистер Камерон? — с ухмылкой спросил блондин. подозрение слишком быстро пробудилось, чтобы быть нормальным. Скорее всего, он сам хотел Лоис, вероятно, ничего не добился с ней перед лицом конкуренции, а постоянное зрелище мужчин и мальчиков, флиртующих с ней в его ресторане, держало его на грани отчаянного гнева. Нетерпение грызло Я натянуто улыбнулась. «Кофе. Я не могу объяснить, что произошло. Я просто потерял меня, но я ничего не мог сделать, кроме как ждать. Я стоял в нерешительности возле ресторана, раздумывая, не пойти ли мне в офис регистратора, чтобы равновесие и упал. Как будто меня кто-то толкнул». попытаться выяснить, где живет Лоис. Я могу попасть в беду. Я уже собирался нарушить одно из академических правил, договорившись о том, чтобы Лори Хендрикс посетила мой трейлер в тот вечер, но, по крайней мере, у меня была правдоподобная причина — и, несмотря на правила , встречи со студентами Я внимательно следил за глазами мальчика, но они не выдавали никакой реакции. «Ну, я не могу стоять здесь всю ночь», — воинственно дома вместо классных проектов были не необычно. Для меня попытка получить адрес или номер телефона молодого и явно одаренного студента, который не был ни в одном из моих классов, была чем-то еще. Весь день я провел, за исключением одной лекции в два часа, в безопасности библиотечных стеллажей. сказал краснолицый мужчина , превращая это заявление в вызов. Я составил библиографию последних публикаций в библиотеке на тему жизни на других планетах. Был специальный раздел статей и исследовательских — Думаю, ты не проектов, касающихся Марса, большинство из которых были написаны самим доктором Темплом или его сотрудниками. Чтобы изучить весь материал, ранен. потребуется гораздо больше дня , а у меня может быть не так уж много дней. Я должен был исходить из того, что я в здравом уме, что я слышал, как инопланетяне телепатически совещались, что убеждение, что они были полны решимости уничтожить меня, не было иллюзией. Они были настоящими. Они «Нет. Я так не думаю. Машина просто промахнулась». «Может быть, вам лучше узнать его имя, мистер Кэмерон», — предложил угрожали не только моей безопасности, но и всему миру. И они планировали вернуть себе подобных на Землю. Это были факты, с которых я должен был начать. Они указывали прямо на Марс. Меня удивило единодушие научных мнений относительно возможности жизни на других планетах. В нашей Солнечной светловолосый юноша . «Да, у тебя могут быть внутренние повреждения или что-то в этом роде», — вставил Майк Бойл . «Какого черта ему нужно мое имя?» Я вдруг задумался, неужели я должен так быстро снять с незнакомца подозрения. Не случайно ли появилась его машина? И не слишком ли быстро он мчался? «Да, мне лучше узнать ваше имя», — сказал я. — А теперь, подождите, если вы думаете, что собираетесь подать на меня в суд… — Я не собираюсь подавать в суд, но мне лучше узнать ваше имя. Полагаю, у вас есть страховка? «Да, но…» «Вы хотите, чтобы я вызвал копа, мистер Кэмерон», агрессивно спросил блондин . Я посмотрел на краснолицего незнакомца. «Я не думаю, что это будет необходимо». Предложение привлечь к делу полицию убедило мужчину . Он выудил свои водительские права. Лори Хендрикс нашла в сумочке карандаш и написала имя и адрес. Альберт Харрисон, трейлер G12, 444 Сан-Рафаэль-роуд. Я узнал название его страховой компании и сказал ему, что это все, что мне нужно. Затем он настоял на том, чтобы узнать мое имя и адрес. Я заколебался, взглянув на четырех слушающих студентов. Потом я понял, что это не имеет значения. Они могли легко узнать, где я живу через школу. Меня даже удобно занесли в телефонный справочник. В конце концов Харрисон ушел в плохом настроении, явно опасаясь, что на следующий день я обнаружу несуществующие раны. Я был вполне уверен, что он невиновен, но было бы неплохо знать его имя. И знать, где его найти. — Вы уверены, что хорошо себя чувствуете, мистер Камерон? Лори Хендрикс подошла ко мне вплотную. Говоря это, она слегка положила руку мне на плечо и подняла свои невероятные зеленые глаза, чтобы встретиться с моими. Я почувствовал смелое столкновение наших взглядов. Ее пальцы прожгли рукав моей куртки, и я уловил едва уловимый цветочный аромат, который она носила. — Да, — медленно сказал я. "Спасибо за помощь." — Мы могли бы отвезти вас домой, — без энтузиазма предложил Майк Бойл. «У меня есть машина». «В этом не будет необходимости». И вдруг я посмотрел на стройную девушку, стоящую рядом с Бойлом, поняв, что она единственная из группы не сказала ни слова. Она наблюдала за мной с любопытным интересом. Перехватив мой взгляд, она улыбнулась. «Да, мы будем рады подвезти вас. Майк не будет возражать». Она посмотрела на крупного футболиста и просунула свою руку ему под мышку с легким намеком на собственничество. Обычно этот жест заставил бы меня улыбнуться. Даже сейчас это заставило мои быстрые подозрения испариться . И я понял, что не могу поверить, что кто-то из этих четырех нормальных молодых людей может быть кем-то другим, кроме того, кем кажется. Думать иначе было абсурдно, и тем не менее я слышал, как одному из них было приказано убить меня. Или я? И все мучительные сомнения и страх прошлых месяцев вернулись. Мог ли я вообразить все — голоса, попытку убить меня, таинственных существ из космоса? Было ли все это тщательно продуманной выдумкой больного ума? В падении перед мчащейся машиной не было ничего воображаемого. Но что, если бы не было врагов, кроме тех, что в моем собственном сознании? Смысл этой возможности был мучительно ясен. Ибо тогда я пытался убить себя. Я видел, как ноги блондина переминались в явном нетерпении. Я еще раз оглядел группу, и мой взгляд задержался на запрокинутом лице Лори Хендрикс , на мягком мерцании ее ярко-рыжих волос. — Вы, дети, продолжайте, — сказал я. «Со мной все в порядке». Я развернулась и ушла, не оглядываясь.                5 Это было яркое утро. Через высокие окна классной комнаты проникал мягкий солнечный свет, просачивающийся сквозь тонкую решетку из стекловолокна , обращенную на всю западную сторону здания. Я посмотрел вниз на мирный кампус, медленно движущиеся потоки студентов, простор прохладной зеленой травы, солидную внушительность близлежащих зданий. Вдалеке я увидел участок тренировочного футбольного поля исистеме была только одна планета, кроме Земли, которая могла поддерживать жизнь, как мы ее понимали. На других планетах либо тепло, либо его отсутствие, наличие ядовитых газов или отсутствие атмосферы доказывали, что жизнь не может существовать. В других солнечных системах вполне могли быть планеты с условиями, благоприятствующими существованию разумной формы жизни, но в нашей была только Земля — и планета, которую человек достиг во время своего первого великого завоевания космоса: Марс. Долгое время велись горячие научные споры о возможности существования жизни на Марсе, особенно после открытия знаменитых каналов. Даже наблюдения с Луны в конце 1970-х и 1980-х годах не решили проблему и не разрешили тайну каналов. Всегда существовала специальная группа, которая утверждала, что жизнь на красной планете не только возможна, но и вероятна. Затем последовала успешная миссия в 1989-90 годах. Мне не нужно было читать бесчисленные статьи, чтобы знать общие факты о том, что люди нашли там — и что им не удалось найти. Там была жизнь в виде растительности и микроскопических организмов. Был даже животный мир — крошечная рептилия, которую видели и фотографировали, но которая проявила такую ??поразительную неуловимость, что никогда не попадалась в ловушку живой. Помимо этого, были явные признаки мертвой цивилизации, созданной разумными существами. Грубоват по нашим меркам, особенно в ремеслах и инструментах, но умен. Эти открытия послужили только созданию новой марсианской тайны. Планета изобиловала ископаемыми останками низших животных. Ничего больше. Ничего похожего на разум, который создал марсианскую цивилизацию и прорыл ее удивительную сеть каналов. Как будто разумные существа, правившие планетами тысячи лет назад, просто покинули ее. Они не умерли там. Или они таинственным образом растворились, не оставив после себя никаких следов, кроме творения рук своих, оставив после себя умирающую планету. Марс был единственным местом, откуда могли прилететь инопланетяне, подумал я, но ни один разумный инопланетянин не вернулся на космическом корабле. Даже образцы растительной жизни не смогли пережить обратное путешествие на землю. И все же... Я попытался точно вспомнить, что я подслушал. Голоса говорили о скором спуске на воду. А дело было в том, что должен был состояться новый полет на Марс. Они говорили об этом как о возвращении в родные места, к своим собратьям. Но если им нужен был космический корабль , чтобы вернуться, они должны были прилететь на нашем корабле. И ничего не пришло. Я читал в пыльной тишине внутренних стеллажей библиотеки отчеты о том, что произошло, когда один большой корабль вернулся домой на Землю. Все выжившие прошли тщательное обследование с помощью сложных физических и психических тестов. Ни одно инопланетное присутствие не могло ускользнуть от этого исследования. Не боялись ли они и сейчас разоблачения? Не поэтому ли они хотели, чтобы моя смерть была случайной? Даже каждый фрагмент камня, кости и высохшего грибка подвергался кропотливой проверке не один раз, а снова и снова. Инопланетная жизнь не пришла. Я пытался поверить в невозможное. С каждой перевернутой страницей в течение этого долгого дня моя депрессия росла. Когда, наконец, с горящими от напряжения глазами, я отложил в сторону прочитанное , жалкую малую часть всего списка, я не нашел ни одного обнадеживающего факта. Но надежда сохранилась. Возможно, было что-то, что я упустил из виду, или что-то в более поздних исследованиях, которые я еще не успел прочитать, что могло бы дать ключ к разгадке. И там была Лоис... Я посмотрел на часы. Было несколько минут шестого. Поспешно я отделил прочитанный материал от остального. Первый я вернулся к библиотекарю, оставив непрочитанные бумаги и журналы на маленьком столе , который я зарезервировал в стопках. Я побежал по прохладной зелени кампуса . Дойдя до улицы возле землянки, я отошел от тротуара , ожидая, пока не исчезнут движущиеся машины. Для них было бы слишком легко использовать одну и ту же технику во второй раз. В этот вечерний час в землянке было малолюдно. В нескольких кабинках и у стойки сидели студенты. Я узнал профессора истории и зоолога, тихо беседовавших на одном конце прилавка . Лоис не было. За столами работала еще одна девушка, та самая девушка, которая дежурила ранее днем, а сам Гарри все еще стоял за прилавком. Он посмотрел на меня, когда я подошла. — Где Лоис? — с тревогой спросил я. — Откуда, черт возьми, мне знать? Может, ты мне скажешь. — Она не вошла? — Нет, она не вошла. Гарри явно винил меня. — Послушай, Гарри, я сказал тебе, что просто хотел задать ей пару вопросов. Это важно. Но это все, чего я хочу. Я сделал паузу. — Она не звонила или что? — Нет, — проворчал он менее злобно. «Иногда она опаздывает. Иногда вообще не приходит». Я почувствовал пустоту в животе. Она должна была прийти. Я должен был поговорить с ней. Я сел за стойку и заказал кофе. Я ждал. Двое учителей дальше за стойкой кивнули мне. Студенты ушли, и еще несколько человек вошли внутрь. Каждый раз, когда открывалась дверь, я с нетерпением поднимал глаза. Я заказал еще кофе и оставил его остывать у меня на глазах, нетронутый. Прошел час. Гарри остановился передо мной. Он говорил неохотно, видимо, убедившись наконец, что я не лгу. «Ты будешь есть? Не думаю, что она придет сегодня вечером». "Нет, я не голоден. Она когда-нибудь делала это раньше - просто держалась подальше, ничего не сказав тебе?" «Да, иногда». Его лицо омрачилось. «Эти дети…» Я подумал о своем свидании с Лори Хендрикс. Лоис может появиться позже. Вероятно, она ушла с каким-нибудь студентом. Очевидно, она могла быть небрежна в отношении часов. Гарри не собирался ее увольнять, что бы она ни делала. Да, она, вероятно, будет позже. Я могу вернуться после ухода Лори. В половине седьмого я сдался. Я как раз успел вернуться в свой трейлер до восьми. Мне потребовалось пять минут, чтобы дойти до местной надземной станции. Прошло еще пять минут ожидания, прежде чем из сгущающейся темноты быстро выскользнула машина . Через несколько мгновений я высадился на платформе Малхолланд, где местный житель, связанный с Малхолландом, поднялся. Я вернулся к трейлеру. Когда я вошел, было уже темно. Моя соседка, странно замкнутая девушка с удивительной фигурой, сидела и ела в своей ярко освещенной комнате с приоткрытыми жалюзи в передней части трейлера. Еще один одинокий, подумал я. Еще один аутсайдер. Но сегодня вечером я буду не один.                7 К восьми тридцати того вечера мне стало не по себе. У меня был вечер, полный нетерпеливого ожидания, и напряжение сказывалось на моих нервах. Я начинал чувствовать себя человеком с простудой или какой-то другой редкой болезнью, которого сторонятся и избегают. Я продолжал вставать и подходить к окну, чтобы выглянуть наружу, каждый раз ожидая увидеть Лори Хендрикс, которая только что повернула на дорожку. Каждый раз разочаровывался. Не знаю, чего я на самом деле ожидал, когда она пришла. Я сказал себе, что причина, по которой я спросил ее, ясна: она подозревается. Даже если я не думал, что она виновна, я должен был убедиться, а возможность встретиться с ней наедине было легко создать. Но была и другая причина. Моя самоизоляция имела ряд недостатков. Когда я подумал о чистых конечностях, которые я так часто видел в первом ряду того одиннадцатичасового урока английского языка, когда я вспомнил, как ее свитера были туго натянуты на ее груди, я почувствовал другую дрожь, от которой у меня пересохло в горле. и мои ладони влажные. Настенные часы то и дело меняли числа, приближаясь к девяти, а она все не появлялась. Я начал сомневаться в том, с каким рвением она приняла предложение встретиться со мной в моем трейлере. Было ли все это попыткой рассеять подозрения, которые у меня могли возникнуть? Настройте его на это. Сделай его нервным. Притупить его разум небольшой сексуальной игрой. Тогда устройте удобный случай. Легкий. Он созрел для этого. У него не было женщины более двух лет. Он не будет думать ни о чем другом. Он никогда не поверит, что молодая красивая девушка может быть... Стук в дверь был таким легким, что на мгновение я не был уверен, что действительно слышал звук. Потом снова раздался мягкий стук, отчетливо слышный. Я уставился на дверь, и внезапно мои ладони снова стали липкими, и я не знал, была ли реакция вызвана желанием или страхом. Она стояла на ступеньке сразу за дверью и смотрела вверх. Когда я ничего не сказал, она извиняюще улыбнулась, изгиб ее губ был неуверенным и очень привлекательным. — Простите, мистер Кэмерон, я опоздал. Меня… задержали. — Войдите, — сказал я натянуто. «Это не имеет значения». Она вошла в маленькую гостиную. В тот момент, когда она вошла в комнату, она, казалось, сжалась, наполнен физическим фактом ее присутствия. Я закрыл дверь, чувствуя себя неловко из-за действия, как если бы оно было откровенно агрессивным. Я уставился на нее. На ней был один из популярных цельных комбинезонов, связанных из химического волокна красно-белым ромбовидным узором. Обтягивающий костюм был не совсем обычным костюмом для студентки, посещающей своего инструктора. Она с любопытством оглядела комнату. "Это мило," сказала она. «Там не очень просторно, но я прохожу мимо. И вид хороший». Я указал на сверкающую панораму, видимую через окно в торцевой стене. Она подошла ближе и посмотрела в ночь. Мне вдруг стало интересно, не ждал ли кто-то снаружи ее сигнала. Другой инопланетянин. Я сделал сознательное усилие концентрации, слушая своим умом. Казалось, у меня было странное ощущение, что я слышу медленный ропот мира, похожий на отдаленные звуки машин на дороге далеко- далеко под собой. Но больше ничего.
Что-то заставило меня выглянуть в боковое окно. Я как раз успел увидеть
лицо девушки по соседству, застывшее и неулыбчивое, прежде чем ее шторы
захлопнулись. Я задернула шторы, чувствуя, как напряжение во мне ослабевает.
Значит, моя соседка не прочь сама понаблюдать за маленьким окном, подумал я с полуулыбкой.

— Я собиралась быть здесь вовремя, — сказала Лори, все еще глядя в
окно. "Но Боб заскочил и - и иногда он трудный." — Дженкинс?
«Да. У нас должно было быть свидание сегодня вечером».
Я посмотрел на линию молнии, очерчивающую изгиб
ее позвоночника, понимая, как легко можно сбросить обтягивающий костюм, и
остро осознавая, что под ним у нее ничего нет.
— Я его не виню, — сказал я. — Я бы тоже поревновал.

Она медленно повернулась, и в ее ярких зеленых глазах светилось удовольствие.
И я понял, насколько она молода на самом деле. Я думал, самое большее двадцать. Её кожа
была безупречно гладкой, чистой и без морщин. В каждом ее движении была
гибкая грация и живость юности. И все же она была женщиной, уже мудрой по-женски.

Я поймал себя. Что я действительно знал о ней? Откуда мне было знать
разум, управлявший этой юношеской животной красотой? И я подумал о
хитром сверхразуме, наблюдающем за мной из-за прохладной зелени
ее глаз, забавляющейся, играющей со мной. Или у них было чувство юмора? Я
не уловил ничего смешного в словах, которые подслушал. Я почувствовал
что-то бесконечно холодное, совершенно бесчувственное.
«Папа говорит, что я избалованная», — резко сказала Лори Хендрикс.
"Папочка?" — тупо повторил я.
— Да. У меня есть, знаете ли. Она пожала плечами, и этот жест вызвал
чудесную игру движений под плотным комбинезоном. «Но это он
избаловал меня, поэтому ему не следует жаловаться. Он думает, что я просто развлекаюсь
с мужчинами, и ему это не нравится». "Ты?"
Она рассмеялась, и от теплого шелестящего звука мою кожу покалывало, как от
электрического тока. "Конечно," сказала она. "Почему бы и нет?"

— Я подозреваю, что вы богаты, — сказал я. — Забавно, я не думал о тебе в таком ключе.

— Ты много думал обо мне? Ее лицо посерьезнело, а голос
стал более хриплым. «Я думал о тебе. Много. Думаю, это довольно
стандартная процедура, не так ли? Школьница влюбляется в красивого учителя».

Я с трудом сглотнул. Разговор выходил из-под контроля.
подумал о Майке Бойле, который врезался своим огромным плечом в манекен, Я его вообще не контролировал. — Нам лучше перейти к работе, — сказал я. "Вы думали о
потея и кряхтя, мощно толкая толстые бедра. Чудовищный теме для своей курсовой работы?"
юноша, да. Но неземное чудовище? Едва ли.
Она оценила кушетку под длинным окном, казалась довольной и
Я услышал беспокойное движение в комнате позади меня и мысленно вернулся уселась на неё с расслабленной легкостью и грацией движений. "Ну, если
к лекции. мы должны работать--" пробормотала она. "Нет, я не думал об этом. У вас
есть предложения для меня?" -«Возможно, вас заинтересуют средневековые романы», — предложила я, изо всех сил пытаясь
"Почему _Беовульф_ называется эпосом?" — риторически спросил я, оборачиваясь. сосредоточиться на том, что говорю. «Ты мог бы сделать что-нибудь в
«Из-за его размаха. Из-за величия его героя. Потому что традициях куртуазной любви». Она вдруг улыбнулась. — Думаю, мне бы это понравилось. Может быть, вам стоит рассказать мне
он выражает всю борьбу, стремление и точку зрения об этом, профессор. «Нет. Это будет ваш исследовательский проект».
своего народа. Его действие грандиозно. Его эмоции глубоки — У меня есть идея получше, — мягко сказала она. «Держу пари, ты много знаешь об
и сильны. История века о домохозяйке этом. Ты мог бы просто показать мне». Я неловко переминался с ноги на ногу. Пол трейлера
, у которой мелкий роман с посредственным мужчиной, которого она встречает в громко заскрипел. Предательство, подумал я. Неуклюжий мужчина смущенно шаркает ногами. — Лори, я…
супермаркете. Это большое. Это важно. Это связано с — Профессор, вы же не хотели, чтобы я поднимался сюда, чтобы поговорить о курсовой, не так ли?
насущными вопросами жизни. В этом есть величие. грозный
враг народа. Поражение есть смерть, и даже в том, как Я в замешательстве уставился на нее, выведенный из равновесия ее прямотой.
умирать, есть величие и героизм». Я сделал паузу, позволив своим глазам бродить Постепенно все стало в фокусе. Это было странное существо, согласитесь.
по комнате, используя учительскую уловку, сосредоточившись на последнем ряду, Но ничего потустороннего. Она может быть опасна, но не в
и, таким образом, казалось, что я смотрю на всех учеников между ними. Их том смысле, в каком я опасался. Она была просто чувственной, желанной женщиной.
лица были обращены ко мне в подобии почтительного внимания. Чувства, которые она вызывала, едва ли могли быть более человечными.
Мальчик в третьем ряду спал с полуоткрытыми глазами. — И
манера письма соответствует героическому действию, — продолжал я, «Ну, если ты не придешь ко мне, — сказала она, — то, наверное, мне придется придти к тебе».
переводя взгляд на передний ряд, на копну огненно-
рыжих волос и пару небрежно скрещенных ног, блестяще одетых в пряденый Она намеренно оторвалась от дивана и наклонилась ко мне, ее тело
пластишен. «Он мощный, сильно ритмичный, красноречивый». было гладким и грациозным, как у кошки. Даже волнообразное движение плоти
и мускулов под плотным комбинезоном напомнило мне о мощном кошачьем
Я улыбнулась. Лори Хендрикс, казалось, вздохнула, и это легкое движение ритме движений. Она остановилась очень близко ко мне.
привлекло мое внимание к ее груди, мягко очерченной под В зеленых глазах был смех , но когда я смотрел в них, их оттенок изменился,
свитером лимонного цвета. стал глубже. Ее пальцы скользнули вверх по моей груди к плечам и остановились там.

— Конечно, при переводе многое теряется, — добавил я. "Сколько раз я должен спросить тебя?" она дышала.
В классе раздалось уважительное хихиканье. Старый проф, подумал я,
со своими академическими шутками. Даже в двадцать семь лет, на четвертом курсе преподавания Контроль оборвался, как обрыв туго натянутой проволоки. Наши губы и наши тела встретились,
, у меня появилась привычка каждый приспосабливаясь друг к другу с инстинктивной фамильярностью. Она
семестр повторять одни и те же шутки. Лори Хендрикс тепло улыбнулась мне, и я поймал себя на том, не была из тех женщин, которых неловко целовать, которые кажутся составленными из
что реагирую на влажный румяный изгиб ее губ, мне нравится тот факт, что она отдельных частей, соединенных вместе, чьи тела никогда не теряют неопределенного
позабавилась. напряжения. Ее тело было единым, удивительно подвижным и, казалось,
созданным специально для меня, одновременно текучим и твердым, набухающим и податливым,
В течение долгой, относительно бессонной ночи моя вера в достоверность возбуждающе сильным и тающим в воде. Я чувствовал, как рассудок стремительно ускользает
впечатлений моего разума сильно пошатнулась. Я колебался от гневной от меня в багровую лужу ощущений.
убежденности в том, что все, что я слышал, было правдой и правдой, через
все этапы споров и сомнений, вплоть до унылой безнадежности, Она резко оторвалась от меня. Мы смотрели друг на друга
признания того, что чуждые разумы и жуткие заговоры были гротескными настороженно, как враги. Я почувствовала, как тяжело бьется мое сердце, и ощутила
осколками моей своеобразной ветви безумия. долгую незнакомую сладость губной помады.

Глядя теперь на Лори Хендрикс, я обнаружил, что мне не хочется верить «Ну, профессор! Никогда бы не подумал. А может, и подумал».
, что она была кем-то иным, кроме необычайно красивой девушки, которая показывала
все признаки того, что интересуется мной больше, чем обычно. Случайное «Возможно, нам стоит попробовать еще раз», — сказал я. "Для подтверждения."
обстоятельство встречи прошлой ночью создало
новые отношения между нами без единого слова этим утром. Ее глаза сверкали. «Мне нравится, когда со мной занимаются эрудированной любовью», —
Она больше не была просто очередной анонимной ученицей. И я сильно сказала она. «Займитесь любовью со мной, профессор».
подозревал, что я для нее уже не просто очередной душный инструктор.
На этот раз ей не пришлось просить дважды. Я потянулся к ней, но она
Я резко повернулся к спящему мальчику в третьем ряду. — Мистер ускользнула, пятясь к дивану. Я поймал ее. На мгновение она
Карбо, — резко сказал я. "Мистер Карбо!" боролась, и я услышал задыхающийся смех. Потом она снова оказалась в моих руках
, ее красный рот был теплым и живым, и мои пальцы нашли молнию на
В голове щелкнуло. Его глаза все еще были мутными ото сна. ее костюме, потянули ее вниз по длинной, гибкой линии ее спины...
"Хм?"
Стук пронзил туман в моем мозгу. Сначала я подумал, что это кровь бешено бурлит в моих собственных венах, но вдруг я больше
— Мистер Карбо, вы с нами? не держал ее, и она смотрела мимо меня на дверь. Снова раздался громкий, настойчивый стук. — Боже мой, кто бы это был? прошептала она. "Я не знаю." — О, черт, черт, черт! Она сердито дернула молнию. "Как раз, когда мой профессор разогрелся к своему предмету." Я ухмыльнулся, и смех Класс рассмеялся, согреваясь от ситуации, в которой кто-то другой выглядит распространился по мне, безмолвный, волнующий. Страх и опасность казались очень далекими. — Я скажу этому человеку уйти, — сказал я. Я все еще немного нелепо. широко улыбался, когда открыл дверь. Двое полицейских в форме столкнулись со мной, их лица были суровыми и неулыбчивыми.                8 «Я не понимаю», — сказал я. "Это простой вопрос," сержант. — сказал Буллок, передвигая свои широкие и крепкие ягодицы на маленьком стуле на «Мистер Карбо, что вы думаете о технике обращения Беовульфа с пьедестале перед столом. — Вы знаете девушку по имени Лоис Уортингтон? — Не знаю. Я знаю девушку по имени Лоис, официантку в маленьком ресторанчике драконом?» рядом с университетом. Но… — Вот она. Сержант многозначительно взглянул на своего напарника, который резко оторвал взгляд от Лори. Она сидела на кушетке под окном, подогнув под себя ноги, лицо необыкновенно холодное и спокойное под пылающими волосами. — Я ее совсем не знаю, — сказал я. «Я — Кажется, я не понимаю, сэр, — неуверенно сказал мальчик. имею в виду, я только что встретил ее в землянке». — Ты плохо ее знаешь, да? «Нет, я…» Я вспомнил свои попытки связаться с ней в тот день. Твердые, проницательные глаза полицейского не отрывались от моего лица, и я почувствовал холодок предчувствия. — Послушайте, сержант, что это такое? «Я "Вы читали задание, я полагаю." понимаю, что вы очень старались заполучить девушку сегодня. Вы устроили из-за этого целую сцену». Его глаза метнулись к Лори, и на его плоском холодном лице появилась легкая ухмылка. — Она еще одна из ваших учениц? "Нет. Прошлой ночью я попал в аварию. Это случилось прямо перед землянкой. Я "Да сэр." знаю, что Лоис дежурила, и я подумал, что она могла быть свидетельницей . Я хотел спросить ее, что она видела". — Вы сообщаете об этом происшествии? Я покраснел. "Нет." "Почему нет?" - Я... тогда я не думал, что у меня что-то болит. Но сегодня у меня заболело ребро, и я подумал, что лучше — Вас что-нибудь поразило в драке? убедиться ... Профессор?" Я начал злиться. — Может быть, и знал, но вы пришли сюда не за этим , сержант, чтобы спросить меня. Если у вас есть что-то на уме, давайте. В противном случае… — Не умничай, профессор! Сержант резко поднялся. Один резкий шаг приблизил его ко мне. Тяжелое лицо выглядело «Ну, я думал, что это немного кровожадно, сэр». злым и опасным, когда он подставил его перед моим. «Я буду задавать вопросы так, как хочу их задавать. А ты будешь слушать и отвечать, как один из твоих учеников в классе, мило и вежливо!» Я придержала язык, но почувствовала, как кожа на скулах напряглась . "Сейчас!" — прорычал он. — Ты был в — Англосаксы были кровожадным народом, — сказал я. «У них не Землянке и спрашивал девушку между шестью и семью сегодня вечером. Это верно? — Я ушел около половины седьмого. — Ага. И ты сказал, что вернешься было телевидения, фильмов или синтетических видов спорта, которые позволили бы им позже. Ты вел себя так, будто у тебя было с ней свидание. "Это не правда!" — Но ты собирался вернуться. Я взглянул на Лори. В ее глазах горела яркая выплеснуть часть своего насилия. Даже их литература была больше похожа на искра, пока она ждала моего ответа. — Да. Я собирался вернуться. — Но вместо этого вы пошли к ней, не так ли, профессор? Я показал свое удивление. — боевой клич, чем на цивилизованный катарсис эмоций». Нет. Я пришел прямо сюда. "Во сколько вы пришли сюда?" — Около восьми. У меня была назначена встреча с мисс Хендрикс. "Ага?" Он повернулся к Лори. — А во сколько вы приехали? — Было пять минут восьмого, сержант, — спокойно солгала она. «Я знаю , потому что опоздал на несколько минут и посмотрел "Да сэр." на часы». Сержант подозрительно посмотрел на нее, затем повернулся ко мне. "Вы были здесь с тех пор? Вы двое?" — Верно, — сказал я, удивляясь гладкости лжи Лори. — А теперь, может быть, вы скажете мне, какое это имеет отношение к… мисс Уортингтон? Его маленькие твердые глазки сверкнули — Я рад, что вы согласны, мистер Карбо. Я чувствовал, что был с чем-то вроде удовольствия. — Ее убили, профессор. Вот и все. Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица. "Убит?" "Да. Мы рассчитываем между ним довольно суров, но вы должны были сделать козла из виновного студента, который восемью и восемью тридцатью, ближе к восьми. Это хорошее время для вас, профессор. Кажется, у девушки было чертовски много парней, но вы были спал, или говорил, или не учился. Это была стандартная процедура обучения номером один в нашем списке!" Я смотрела на враждебное лицо и думала о том, что было бы, если бы Лори не солгала, если бы я только сам сказал, что я , и она не лишена смысла держать класс в напряжении. был один в трейлере между восемью и девятью. А потом я подумал о том, что будет, если они узнают, что она солгала. Но когда мой разум обратился к Лоис и к тому, почему я хотел ее увидеть, я почувствовал страх, который не имел ничего общего с угрожающим отношением полицейского , дрожащий страх, Я позволил ему сорваться с крючка, повернувшись к классу в целом. «Вы который начал проникать глубоко внутрь меня, тошнотворную слабость, от которой меня тошнило. "Как - как она была убита?" — Красиво и быстро, знаете, как боксеры тратят впустую первый раунд, прощупывая друг друга, профессор. У нее сломана шея. Я услышал вздох Лори и быстро посмотрел на нее. Теперь ее лицо было бледным, и ярко-красная полоска губ стала еще проверяя реакцию друг друга? Вы заметили что-то подобное в ярче. Ее глаза были устремлены на меня, широко распахнутые и испуганные. Сержант направился к двери. Его напарник спустился по ступенькам впереди подходе Беовульфа к бою?» него. Здоровяк обернулся в дверях. «На данный момент это освобождает вас, профессор. Но мы проверим вашу историю. И, может быть, у нас будет еще один небольшой разговор позже . — В любое время, сержант, — сказал я, чувствуя, что мой голос звучит глухо и неубедительно. — Если я могу чем-нибудь — Да, — позвал студент из дальнего конца комнаты. «Он позволяет дракону помочь… — Да, — сказал он, и его плоские губы растянулись в том, что могло бы сойти за улыбку. "Конечно." Он бросил еще один долгий, пристальный сожрать парочку других парней». взгляд на Лори и на меня, прежде чем повернуться к нам широкой спиной и выйти. Я подождал, пока двое мужчин не выйдут на улицу, прежде чем закрыть дверь. Лори не двигалась. В ее глазах и вокруг рта было выражение , которое я не сразу понял, странное напряжение. Но жестокое заявление о Лоис было "Верно!" — сказал я с преувеличенным энтузиазмом. "Мисс Хендрикс, не могли бы вы шокирующим. Неудивительно, что Лори расстроится. — Спасибо, Лори, — сказал я. — Ты вывел меня из положения. — Рада услужить, — холодно сказала она. прочитать этот отрывок для нас?" Я посмотрел на нее с полнейшим удивлением. "В чем дело?" Она спрыгнула с дивана и двинулась ко мне, ее походка была бессознательно чувственной: «Я действительно ошиблась, не так ли?» — сказала она странно резким голосом. — Лори, вы же не думаете, что я имею какое-то отношение к… — Нет. Нет, я Она выглядела пораженной. Пока она искала место, раздался общий не думаю, что вы ее убили. в роли одинокого профессора. Держу пари, ты действительно получил удовольствие от этого за своим самодовольным лицом, не стук и шорох поспешно открываемых учебников. Лори Хендрикс так ли? — Ты ошибаешься, Лори. — Я скажу! Что ты собирался делать? Покататься на диване с нетерпеливой ученицей, отослать ее, а потом нестись кашлянула и начала читать. Голос у нее был низкий, нерешительный, приятно навстречу своей маленькой официантке? Профессор. Я должен был догадаться по тому, как вы меня поцеловали, не так ли? Вы не узнали об этом из книги. хриплый. В отрывке, который она прочитала, в кровавых подробностях рассказывается, как древний герой Она явно была обижена, уязвленная гордость воспламенила горечь ее слов, и я знал, что она не собирается меня слушать. — Лори, я должен был наблюдал, как дракон вошел в пиршественный зал, ждал, притворяясь поговорить с ней, поверь мне… — Конечно, говорил! Насчет аварии, не так ли? Тебе нужен был свидетель . — Я должен был задать ей вопрос… — Она всегда спящим, изучая передвижения врага, хотя это повлекло за собой говорит «да»? Вам не обязательно задавать мне вопрос, профессор. Я догадываюсь. Я видел девушку! «Я не могу объяснить, но вы должны понять, что довольно мрачную смерть для некоторых соратников Беовульфа по оружию. Слушая между мной и Лоис ничего не было». «Скажите это копам, мистер Кэмерон. Но в следующий раз не ждите, что я предоставлю вам алиби!» Она прошла мимо , я думал о том инопланетянине помоложе прошлой ночью, который стоял меня, рывком распахнула дверь и бросилась вниз по ступенькам. Я начал за ней. "Лори!" Но она шла по дорожке, узор из красно-белых ромбов подрагивал среди студентов в кампусе и смотрел, как другой выбросил от яростной неистовости ее шага. И вдруг это показалось мне слишком страстным, ее гнев и отказ слушать слишком неразумными, удобным способом быстро меня на улицу перед гоночной машиной. Я услышал слова отделаться, так же как она была слишком гладкой и готовой солгать для меня. Она не только обеспечила мое алиби. Она создала его для себя. Я услышал многовекового эпоса, и отстраненная часть моего разума сказала мне, гул голоса. Подняв глаза, я увидел коренастую фигуру сержанта. Буллок спускается по ступенькам трейлера по соседству. Позади него свет очерчивал что, в отличие от могучего англо-саксонского воина, я не могу переждать врага светлые волосы и стройную фигуру застенчивой девушки, которая была моей соседкой. Мгновенное ощущение безопасности разбилось вокруг меня, как . Я уже знал, как он работает. Если бы я ждал, была бы другая разбитая стеклянная оболочка. Буллок проверял алиби. Это было так просто! Сержант неуклюже двинулся ко мне. Его напарник стоял на прогулке, не авария. Я должен был найти врага до того, как он или она сможет двигаясь. Я ждал, не в силах пошевелиться. Я этого не делал, я не имел никакого отношения к смерти Лоис, но теперь, после лжи, мне не поверили . Я атаковать. должен был сказать им правду. — В чем дело, профессор? Ваша подруга решила пораньше вернуться домой ? "Она была... расстроена," сказал я напряженно. Он выглядел почти гениальным. Ему это нравится, подумал я. Он получит большой кайф от того, что позволит мне получить его прямо между глаз. «Мы Лори Хендрикс закончила читать и вопросительно оторвалась от проверили ваше алиби, Камерон, — сказал сержант. «Ваша соседка поддержала вас, когда вы пришли сюда, и она видела, как девушка пришла сразу после текста. Я кивнул, показывая, что этого достаточно. Мой взгляд остановился на ней. восьми, так что я думаю, мы ошиблись. Никаких обид?» — Нет, — ошеломленно сказал я деревянным голосом. "Нет, конечно нет." — Мы узнаем, кто это сделал, — как ни в чем не бывало сказал сержант. — Но теперь нам придется копать. Они уехали. Я наблюдал за ними до тех пор, пока они не забрались в «Я хочу сказать, — сказал я, — что отношение к жизни желто-черный вертолет, припаркованный на полосе через улицу, и корабль, с глубоким пыхтением двигателя и жужжанием лопастей, медленно поднялся в сильно отличалось от нашего. Пока вы не поймете и не примете эту ночное небо. Наконец я повернулся, чтобы посмотреть на трейлер рядом с моим. Дверь была закрыта. Жалюзи были плотно задернуты. Девушка закрылась разницу, вы не сможете реагировать на литературу людей того внутри. Все создавали мне алиби, подумал я. Никто не хотел, чтобы я сидел в тюрьме. Я задавался вопросом, почему. Изумительная последовательность времени. Вселенная была чужда всему, что мы знаем. Человеческая событий, нагромождение потрясений заставило меня запутаться, не в силах ясно мыслить. Но через некоторое время, все еще стоя в открытом дверном жизнь была дешевой. Чтобы остаться в живых, нужно было постоянно проеме, глядя на глухие стены трейлера всего в нескольких метрах от меня, я придумал причину. Тюрьмы были в безопасности.                бороться         9 У меня была еще одна ночь беспокойного сна, из-за которого утром я устал до костей . Я боролся с глубоким сном, который мог вызвать повторение ужасного сна, в котором меня засосало в холодные черные воды, и в результате я задремал и проснулся в мгновенном страхе, лежал в постели, . Я поднял руку, обливаясь потом, и, наконец, снова задремал и снова проснулся, и так далее в течение ночи. Образы сна и реальности все время перемешивались в останавливая немедленное массовое движение с мест. беспорядочном монтаже. Я держал Лори в своих объятиях, ощущая на себе тепло твердой и жизненной силы ее молодого тела , и вдруг лицо, наклонившееся навстречу моему, губы, приоткрывшиеся , были не ее, а застенчивой и робкой девушки. с мягкими светлыми волосами, имени которого я не знал. Или мне «Я должен поговорить с вами индивидуально о ваших курсовых работах», — снилось, что я застрял в углу с мясистым лицом сержанта. Буллок агрессивно пихает меня и рычит: «Зачем ты ее убил?» И, просыпаясь, я думал о Лоис и быстро сказал я, не обращая внимания на общий стон. «Я назначу индивидуальные спрашивал себя, почему она умерла, зная в глубине души, что она должна была умереть, что я отметил ее смертью. Потому что она знала. Она видела встречи. Если студенты в первом ряду останутся на несколько инопланетянина. Когда я пытался найти ее, я стал невольным орудием ее смерти. Чувство вины нависло надо мной, как тяжелое безвоздушное одеяло, минут, я начну с них». душило меня, забивая мои легкие, как густые черные воды сна. Наконец серая заря внезапно пришла к гребню гор и застала меня со свинцовыми глазами и изможденным. Это была пятница. В то утро у меня было два занятия, включая опрос второкурсников в одиннадцать часов. Лори Хендрикс отсутствовала. Я кивнул, и класс взорвался шумом и движением. Каким-то образом мне удавалось спотыкаться на лекциях, потом я не был уверен в том, что говорил, временами удивляясь, обнаружив, что говорю бегло, с Студенты в первом ряду задержались. Я сел за стол в видимой последовательностью и логикой, задавая вопросы и отвечая на них, действуя как робот, хорошо обученный изображать из себя преподавателя передней части комнаты и помахал первому студенту вперед. Я тщательно английского языка. . И каким-то образом был полдень, и последний урок дня закончился. Я мог свободно вернуться в библиотеку. Вяло я начал читать составил график встреч в офисе. Как я и надеялся, Лори статьи и газеты, которые отложил накануне. Я читал без надежды, почти без интереса, убежденный, что не найду ничего, что могло бы объяснить загадку Хендрикс ждала до последнего. Мы были одни в классе, когда вторгшихся умов, — но все же более твердо веря теперь, что они были реальными, а не продуктом моей собственной болезни, потому что умерла женщина, она отвернулась от своего места и направилась к парте. Мягкий изгиб которая могла назвали их. И, наконец, я с внезапным нетерпением отшвырнул стопку журналов и бумаг в сторону. Я бы не нашел здесь ответов. Мне ее рта был провокационным. пришлось выйти, чтобы найти их. Я не мог ни спрятаться от инопланетян, ни попытаться их перехитрить, но я мог заставить их выйти на открытое пространство. Я мог бы атаковать, даже если бы у меня не было шансов на победу. Один из четырех студентов уже был проверен, и я не мог заставить — Вы не выглядите изможденным, профессор. себя поверить, что Лори все еще подозревается. Ее поведение прошлой ночью, оглядываясь назад, казалось слишком явным поступком прекрасной , избалованной молодой девушки, привыкшей иметь то, что она хотела, и в данный момент желавшей меня. Но она была лишь одной из четырех. Звук разорвал Я слабо улыбнулась. «Я всего лишь инструктор, мисс Хендрикс, а не блуждающий круг моих мыслей. Шаг на металлической лестнице. Библиотечные стеллажи представляли собой сеть переполненных проходов с двумя уровнями на профессор. И чувствую себя прекрасно благодаря вам и вашим друзьям». каждом этаже здания и короткими пролетами металлических лестниц, соединяющих множество уровней. Но почему этот шаг задел мое ухо? Весь день среди стеллажей было какое-то движение, когда библиотекари приходили и уходили. Этот шаг был скрытным, подумал я. Я медленно поднялся из-за маленького — Мы просто взяли тебя и отряхнули. стола под окном. Другие звуки имели нормальную последовательность, бессознательно записанную разумом. Этот шаг был единственным изолированным звуком, который не должен был быть услышан человеком, двигавшимся крадучись и бесшумно. Я всмотрелся в узкий проход, который заканчивался окном. Я Наступило короткое неловкое молчание. Наши глаза оценивающе встретились. Она ощущал полуденный свет за моей спиной, прижимая меня к окну. Никого не было видно, но я знала, что кто-то приближается ко мне, и почувствовала уже прислонилась округлым бедром к краю стола. знакомое вздрагивание, когда страх усилил хватку. Он вышел из бокового прохода и столкнулся со мной так внезапно, как будто материализовался у меня на глазах. "Что ты хочешь?" — резко спросил я. — Я хочу поговорить с вами, мистер Кэмерон, — сказал Боб Дженкинс низким, напряженным голосом. «Тебе — Я хотел бы лично поблагодарить ваших друзей, — сказал я наконец. — Не могли бы вы нельзя возвращаться сюда, в стога». — Я сказал им, что должен тебя увидеть. Конечно, подумал я. Библиотекари были разумными людьми. Откуда они могли назвать мне их имена? знать, почему Дженкинс должен был меня видеть? Почему они должны быть подозрительными? _If_ он говорил с ними. Дженкинс шагнул вперед, и я увидел жесткую складку его рта, вспышку гнева в узких голубых глазах. В этот момент мы оба услышали рядом быстрые шаги женщины по лестнице. Дженкинс "Конечно - но вы не должны благодарить их." обернулся. Шумное движение шло по соседнему проходу, удаляясь от нас. Когда Дженкинс повернулся назад, он, казалось, немного расслабился, хотя его лицо по-прежнему оставалось холодно-недружелюбным. "Оставь ее в покое!" — резко сказал он. Я уставился на него в чистом изумлении. «Ты знаешь, кого — С удовольствием. Я, конечно, знаю Майка Бойля, но кто была та девушка, что была с я имею в виду. Лори! Я знаю, что прошлой ночью она была у тебя дома». — Это… это было по поводу курсовой работы, — пробормотал я. — Не пытайся меня ним? разыграть. Я видел ее, когда она пришла домой прошлой ночью. Она была так зла, что даже не хотела со мной разговаривать — и она даже не размазала свою помаду сама. Я начал приходить в себя от ошеломляющего удивления его вспышки. Опасность , которую я ожидал, боялась гораздо больше, чем гнева «Это Хелен Дэрроу. Она изучает физику. ревнивого мальчишки, что у меня возник истерический порыв рассмеяться. Но его гнев казался искренним. Я думаю, что если бы библиотекаря не было Теперь у них с Майком все в порядке». рядом в штабелях, он бы затеял драку. — Она моя девушка, — отрезал Дженкинс. "Держись от нее подальше!" — Это ей решать, не так ли? — тихо спросил я. — Но я не думаю, что тебе есть о чем беспокоиться. Сомневаюсь, что она захочет снова меня увидеть. "Не пытайся отмахнуться от меня!" — свирепо Я выглядел удивленным. Девушка не была похожа на тех, кто будет сказал мальчик. «Если вы не оставите ее в покое, может, в школе об этом захотят узнать. Властям это не понравится!» Я почувствовал ответный гнев. — специализироваться на физике. И этот факт не сочетался с благоговейным восхищением студентки Если ты думаешь устроить скандал, — холодно сказал я, — может быть, тебе стоит подумать и о репутации Лори. Если ты попытаешься навредить мне, ты перед мускулистой футбольной звездой. навредишь и ей. Слова потрясли его. Он уставился на меня, сжав кулаки, тяжело и быстро дыша, как будто он бежал, и я почувствовал конфликт в его уме, бессильную ярость. "Будь ты проклят!" он задохнулся. "Я предупреждаю тебя. В следующий раз я заставлю тебя за это заплатить!" Он бросился по «Они забавная пара», — сказала Лори Хендрикс, поглаживая свои рыжие волосы проходу, исчезая из виду, когда мчался по соединительному коридору. Я слышал, как резкие падения его шагов удаляются от меня. Я глубоко вдохнул, изящными пальцами. «Но иногда мужчина и женщина могут чокнуться задержал дыхание и медленно выдохнул, чувствуя, как напряжение в моих руках, ногах и груди спадает. Запишите еще одну угрозу, устало подумал я. вместе, когда вы меньше всего этого ожидаете». Первые порочные, могущественные умы, которые играли со мной. Потом подозрительная полиция. Загадочные соседи. А теперь детская ревность настолько сильна и слепа, что может заставить его сделать какую-нибудь глупость. Я никогда не смогу получить страховой полис, подумал я со слабой попыткой Я улыбнулась. — А кто был твоим бойфрендом? пошутить. Шансы были против того, что я буду рядом , чтобы заплатить страховой взнос в следующем месяце. Внезапное появление Дженкинса и его ревнивая ярость казались искренне мотивированными. Если бы он был одним из инопланетян, поступил бы он так? Какой цели это послужит? Тут я вспомнил — Мой мальчик, о… о, вы имеете в виду Боба. Это Боб Дженкинс. Но мы просто о своевременном прерывании библиотекарем . Остановила ли она что-то большее, чем угроза кулачного боя? Был ли план несчастного случая Дженкинса друзья, профессор. нарушен присутствием кого-то еще, заставившего его импровизировать умную и правдоподобную причину, чтобы преследовать меня? Нет. Вероятно, ему пришлось бы объяснить свою цель , чтобы получить доступ к штабелям. Библиотекари охраняли вход так же рьяно, как, несомненно, охраняли двери своих Я хотел, чтобы она немного ослабила пар, который она спален. Если бы он замыслил мне серьезное зло, то не стал бы афишировать свою вину. Это было не то место, которое он выбрал бы. Мой разум устал от производила. Ее приглашение было слишком открытым, слишком внезапным. Я почувствовал щекочущую вопросов. Дженкинс все еще не был снят с подозрений. Никто не был. Я был не ближе к получению ответов, чем когда-либо.                настороженность внутри, когда посмотрел в зеленые глаза.     10 Я нашел Майка Бойла на тренировочном футбольном поле в западной части кампуса. Первая команда сражалась с группой запасных, которые проигрывали игры одной из школ во время дабл-хедера на выходных. Я видел, как Бойл бродил по ширине, чтобы защититься от попытки энд-рана, видел, — Вы что-то задумали для меня, профессор? — спросила она как он следовал за игрой, не двигаясь быстро, пока внезапно не ринулся вперед, отскакивая от помехи таким образом, что удержался на ногах и прорезал почти мурлыкающим голосом. — Я имею в виду курсовую работу. полузащитника, который был пойман открытым и зажатым возле боковой линии, легкая утка для захвата, который швырнул его на землю. И тут Бойль вскочил на ноги, удивительно проворный и упругий для такого крупного человека, и побежал прочь, не оглядываясь на бегуна, который медленно и неуклюже "Да. Предположим, мы договоримся о времени..." Я уставился на график, который начал поднимался. Обманчивая легкость пьесы показала, почему Бойль был всеамериканским кандидатом. Это также раскрыло то, что я слышал о большом бродячем составлять. Наполовину сформированный план возник в моем сознании тэкле — чья позиция была добавлена ????к первоначальной футбольной команде из одиннадцати человек, чтобы дать защите некоторую необходимую помощь во , и я понял, что подсознательно все это время знал, что я надеялся все более открытом стиле игры. Бойль продемонстрировал сверхъестественную способность предугадывать действия противника. Каким-то образом, куда бы устроить. Я говорил импульсивно. — Как насчет сегодняшнего вечера, мисс Хендрикс? ни шла пьеса, он был перед ней, предчувствуя ее, как если бы точно знал, куда она идет. Факт был невинным, но теперь я задумался, наблюдая за ним в действии. Теперь все подозрительно, подумал я. Ничто не было невинным. Драка продолжалась двадцать минут, пока я смотрел. Затем первая команда была "Сегодня вечером?" На ее лице отразилось удивление, но я увидел отозвана с поля на отдых, а вторая часть вышла против такой же уставшей группы запасных. Некоторые из первой команды размялись после тяжелой в ее глазах что-то еще. Удовлетворение. тренировки, бегая взад и вперед по боковой линии. Другие кидали мяч или просто стояли и смотрели. Я подошел к Майку Бойлу. Когда я приблизился к нему, он глотнул воды из ковша, окунул его в ведро и выплюнул из большого фонтана. Затем он выпил, его горло заметно работало, пот струился по лицу, «Мое время довольно занято в течение следующих двух дней в течение дня смешиваясь с водой, которая вылилась вокруг его рта и стекала в горло.
— занятиями и другими встречами. Но Казалось, он все делал масштабно и солидно. В ватном мундире
сегодня вечером у меня есть немного свободного времени». он казался огромным, вдвое шире меня и возвышался надо мной. В уличной одежде он
не казался таким большим.
— В вашем офисе?
Я стоял и ждал, пока он выпьет. Я был уверен, что он не заметил моего
Я колебался. «Вы можете подойти к моему трейлеру. Я на вершине холма приближения, но он заговорил, бросая ковш в ведро.
недалеко от Беверли-Глен. Трейлерный двор Вэлли-Вью. До него довольно легко
добраться». «Здравствуйте, проф. Были ли еще какие-нибудь машины?»

— Я знаю это место. У Малхолланда, не так ли? «Мне удается держаться подальше от большинства из них».

«Да. Я в номере 14-П». Он ухмыльнулся. Его рот был полным и широким, что соответствовало
пропорциям выдающегося носа, который когда-то был сломан, и непослушной
Теперь она широко улыбалась. "Это звучит хорошо для меня - г-н Кэмерон." массы черных волос. Только глаза были слишком малы для лица, но это
могло быть вызвано привычным косоглазием от солнца молодого
— Около восьми? человека, проводившего много времени на воздухе.

"Я буду там." «Вы, профессора, убейте меня», — сказал Бойль. — Что было у вас на уме, проф? Стихотворение
или что-то в этом роде?
Она отошла от стола и направилась через комнату. Я поймал
себя на том, что наблюдаю за ритмичными движениями ее бедер. В дверях она повернулась «Что-то я слышал».
, чтобы послать мне через плечо прощальное приглашение.
«Да? Должно быть, это было хорошо, — небрежно сказал он, — заставить тебя идти
Я не двигался. Через дверь я увидел молодого блондина Дженкинса, который перед единственной чертовой машиной на улице».
присоединился к ней в коридоре. Он усмехнулся и небрежно и интимно взял ее за руку
. Я почувствовал рывок... — Было, — сказал я.

Боже мой! Я думал. Ревность. Завидовать. Маленькие карие глаза смотрели на меня с любопытством, и я задавался вопросом, было ли в их
блеске веселье или что-то более глубокое.
И мне было интересно, каков был мой настоящий мотив, чтобы попросить ее прийти в мой
трейлер в тот вечер. Прощупывание врага? Сократить список — Что ж, тебе лучше быть осторожным, — сказал Бойль. «Выслушивание подобных вещей
подозреваемых? Но если бы существовала хоть какая-то вероятность того, что она может быть одержима могущественным инопланетным существом, оставаться с ней не принесет вам никакой пользы, если вы мертвы».
наедине было бы невероятно опасно . У меня не было бы шанса. Дело в том, что я не хотел верить, что она враг, — и я хотел остаться с ней наедине.                6 Джек Хесс, еще один из младших преподавателей английского факультета, спросил меня, не хочу ли я пойти пообедать в ближайшую забегаловку. Я помедлил и вдруг вспомнил о Лоис, светловолосой официантке в землянке . Я снова был глуп! "Нет - не сегодня, Джек," сказал я быстро. «У меня что-то есть». Он вопросительно посмотрел на меня, пожал плечами и отвернулся. Я знал, что большинство моих коллег считали меня странным, замкнутым и даже асоциальным человеком. Джек приложил больше усилий, чем другие, чтобы быть дружелюбным. Я вполне осознавал, что мое чувство аутсайдера было нездоровым , но ничего не мог поделать. Я поспешно вышел и торопливо зашагал через кампус. Как я мог упустить такой очевидный фактор? Лоис наверняка видела мужчину в задней кабинке прошлой ночью. По крайней мере, она бы принесла ему кофе. Даже если бы он был для нее незнакомцем, она смогла бы описать его мне. И, возможно, он не был чужим. Может быть, он часто заходил . Маленький ресторан был битком набит студентами. Я протиснулся к концу прилавка. Лоис не было видно. Я подождал, пока Гарри, вспотевший владелец «Землянки» с несколько сальным лицом, не подошел ко мне. — Могу я поговорить с тобой минутку, Гарри? Он взглянул на меня, узнал во мне постоянного клиента и, вероятно, проницательно представил меня тем, кем я был, не очень важным молодым учителем. «Это не может подождать? Я чертовски занят». Он поспешил обратно по проходу, не дожидаясь ответа. Гарри немного готовил, но в часы пик он помогал на столах или за прилавком, в то время как обычный повар занимался заказами. Через мгновение он вернулся, открывая блокнот заказов. "Что это будет?" — Гамбургер и кофе, — сказал я. — Где Лоис? Его глаза стали плоскими и холодными. «Она приходит позже. Почему?» «Я хотел поговорить с ней. Во сколько она приходит?» "Послушай, Джек, у девушки и так достаточно проблем с детьми и без..." "Я только хочу поговорить с ней". "Ага." Его манера была откровенно воинственной. «Я передам ваш заказ». Он отвернулся. Прошло несколько минут, прежде чем я снова смог поймать его. Я знал, что некоторые ученики неподалёку смотрят на меня, но мне было всё равно. Когда Гарри оказался в пределах слышимости, я быстро заговорила. «Гарри, прошлой ночью я попал в аварию возле твоего дома. Прямо перед домом. Я думаю, Лоис могла это видеть, и я хочу задать ей несколько вопросов. Как насчет этого? Во сколько она приходит на дежурство?» Он выглядел смягчившимся, хотя его манеры все еще оставались резкими. — Шесть часов, — прохрипел он. «Она работает с шести до полуночи». Я нахмурился. Теперь, когда мне пришла в голову возможность, что она опознает незнакомца в задней кабинке, мне не терпелось поговорить с ней. Шесть часов были далеко. Многое может произойти до шести. Когда мой заказ наконец пришел, я наклонился вперед и настойчиво заговорил с Гарри. — Я хотел бы связаться с ней как можно скорее, — сказал я. — У тебя есть ее номер телефона? Агрессивный холод мгновенно ожесточил его лицо. Его глаза были маленькими, и выражение их было мрачным. «Я не назначаю свидания с помощью», — сказал он. — Даже для учителей. Это будет два доллара с четвертью, — многозначительно добавил он, мотнув головой в сторону тонкого бутерброда и кофе. Раздраженный, я бросил деньги на прилавок. Больше я от него никакой информации не получил . Я понял, что его подозрение слишком быстро пробудилось, чтобы быть нормальным. Скорее всего, он сам хотел Лоис, вероятно, ничего не добился с ней перед лицом конкуренции, а постоянное зрелище мужчин и мальчиков, флиртующих с ней в его ресторане, держало его на грани отчаянного гнева. Нетерпение грызло меня, но я ничего не мог сделать, кроме как ждать. Я стоял в нерешительности возле ресторана, раздумывая, не пойти ли мне в офис регистратора, чтобы попытаться выяснить, где живет Лоис. Я могу попасть в беду. Я уже собирался нарушить одно из академических правил, договорившись о том, чтобы Лори Хендрикс посетила мой трейлер в тот вечер, но, по крайней мере, у меня была правдоподобная причина — и, несмотря на правила , встречи со студентами дома вместо классных проектов были не необычно. Для меня попытка получить адрес или номер телефона молодого и явно одаренного студента, который не был ни в одном из моих классов, была чем-то еще. Весь день я провел, за исключением одной лекции в два часа, в безопасности библиотечных стеллажей. Я составил библиографию последних публикаций в библиотеке на тему жизни на других планетах. Был специальный раздел статей и исследовательских проектов, касающихся Марса, большинство из которых были написаны самим доктором Темплом или его сотрудниками. Чтобы изучить весь материал, потребуется гораздо больше дня , а у меня может быть не так уж много дней. Я должен был исходить из того, что я в здравом уме, что я слышал, как инопланетяне телепатически совещались, что убеждение, что они были полны решимости уничтожить меня, не было иллюзией. Они были настоящими. Они угрожали не только моей безопасности, но и всему миру. И они планировали вернуть себе подобных на Землю. Это были факты, с которых я должен был начать. Они указывали прямо на Марс. Меня удивило единодушие научных мнений относительно возможности жизни на других планетах. В нашей Солнечной системе была только одна планета, кроме Земли, которая могла поддерживать жизнь, как мы ее понимали. На других планетах либо тепло, либо его отсутствие, наличие ядовитых газов или отсутствие атмосферы доказывали, что жизнь не может существовать. В других солнечных системах вполне могли быть планеты с условиями, благоприятствующими существованию разумной формы жизни, но в нашей была только Земля — и планета, которую человек достиг во время своего первого великого завоевания космоса: Марс. Долгое время велись горячие научные споры о возможности существования жизни на Марсе, особенно после открытия знаменитых каналов. Даже наблюдения с Луны в конце 1970-х и 1980-х годах не решили проблему и не разрешили тайну каналов. Всегда существовала специальная группа, которая утверждала, что жизнь на красной планете не только возможна, но и вероятна. Затем последовала успешная миссия в 1989-90 годах. Мне не нужно было читать бесчисленные статьи, чтобы знать общие факты о том, что люди нашли там — и что им не удалось найти. Там была жизнь в виде растительности и микроскопических организмов. Был даже животный мир — крошечная рептилия, которую видели и фотографировали, но которая проявила такую поразительную неуловимость, что никогда не попадалась в ловушку живой. Помимо этого, были явные признаки мертвой цивилизации, созданной разумными существами. Грубоват по нашим меркам, особенно в ремеслах и инструментах, но умен. Эти открытия послужили только созданию новой марсианской тайны. Планета изобиловала ископаемыми останками низших животных. Ничего больше. Ничего похожего на разум, который создал марсианскую цивилизацию и прорыл ее удивительную сеть каналов. Как будто разумные существа, правившие планетами тысячи лет назад, просто покинули ее. Они не умерли там. Или они таинственным образом растворились, не оставив после себя никаких следов, кроме творения рук своих, оставив после себя умирающую планету. Марс был единственным местом, откуда могли прилететь инопланетяне, подумал я, но ни один разумный инопланетянин не вернулся на космическом корабле. Даже образцы растительной жизни не смогли пережить обратное путешествие на землю. И все же... Я попытался точно вспомнить, что я подслушал. Голоса говорили о скором спуске на воду. А дело было в том, что должен был состояться новый полет на Марс. Они говорили об этом как о возвращении в родные места, к своим собратьям. Но если им нужен был космический корабль , чтобы вернуться, они должны были прилететь на нашем корабле. И ничего не пришло. Я читал в пыльной тишине внутренних стеллажей библиотеки отчеты о том, что произошло, когда один большой корабль вернулся домой на Землю. Все выжившие прошли тщательное обследование с помощью сложных физических и психических тестов. Ни одно инопланетное присутствие не могло ускользнуть от этого исследования. Не боялись ли они и сейчас разоблачения? Не поэтому ли они хотели, чтобы моя смерть была случайной? Даже каждый фрагмент камня, кости и высохшего грибка подвергался кропотливой проверке не один раз, а снова и снова. Инопланетная жизнь не пришла. Я пытался поверить в невозможное. С каждой перевернутой страницей в течение этого долгого дня моя депрессия росла. Когда, наконец, с горящими от напряжения глазами, я отложил в сторону прочитанное , жалкую малую часть всего списка, я не нашел ни одного обнадеживающего факта. Но надежда сохранилась. Возможно, было что-то, что я упустил из виду, или что-то в более поздних исследованиях, которые я еще не успел прочитать, что могло бы дать ключ к разгадке. И там была Лоис... Я посмотрел на часы. Было несколько минут шестого. Поспешно я отделил прочитанный материал от остального. Первый я вернулся к библиотекарю, оставив непрочитанные бумаги и журналы на маленьком столе , который я зарезервировал в стопках. Я побежал по прохладной зелени кампуса . Дойдя до улицы возле землянки, я отошел от тротуара , ожидая, пока не исчезнут движущиеся машины. Для них было бы слишком легко использовать одну и ту же технику во второй раз. В этот вечерний час в землянке было малолюдно. В нескольких кабинках и у стойки сидели студенты. Я узнал профессора истории и зоолога, тихо беседовавших на одном конце прилавка . Лоис не было. За столами работала еще одна девушка, та самая девушка, которая дежурила ранее днем, а сам Гарри все еще стоял за прилавком. Он посмотрел на меня, когда я подошла. — Где Лоис? — с тревогой спросил я. — Откуда, черт возьми, мне знать? Может, ты мне скажешь. — Она не вошла? — Нет, она не вошла. Гарри явно винил меня. — Послушай, Гарри, я сказал тебе, что просто хотел задать ей пару вопросов. Это важно. Но это все, чего я хочу. Я сделал паузу. — Она не звонила или что? — Нет, — проворчал он менее злобно. «Иногда она опаздывает. Иногда вообще не приходит». Я почувствовал пустоту в животе. Она должна была прийти. Я должен был поговорить с ней. Я сел за стойку и заказал кофе. Я ждал. Двое учителей дальше за стойкой кивнули мне. Студенты ушли, и еще несколько человек вошли внутрь. Каждый раз, когда открывалась дверь, я с нетерпением поднимал глаза. Я заказал еще кофе и оставил его остывать у меня на глазах, нетронутый. Прошел час. Гарри остановился передо мной. Он говорил неохотно, видимо, убедившись наконец, что я не лгу. «Ты будешь есть? Не думаю, что она придет сегодня вечером». "Нет, я не голоден. Она когда-нибудь делала это раньше - просто держалась подальше, ничего не сказав тебе?" «Да, иногда». Его лицо омрачилось. «Эти дети…» Я подумал о своем свидании с Лори Хендрикс. Лоис может появиться позже. Вероятно, она ушла с каким-нибудь студентом. Очевидно, она могла быть небрежна в отношении часов. Гарри не собирался ее увольнять, что бы она ни делала. Да, она, вероятно, будет позже. Я могу вернуться после ухода Лори. В половине седьмого я сдался. Я как раз успел вернуться в свой трейлер до восьми. Мне потребовалось пять минут, чтобы дойти до местной надземной станции. Прошло еще пять минут ожидания, прежде чем из сгущающейся темноты быстро выскользнула машина . Через несколько мгновений я высадился на платформе Малхолланд, где местный житель, связанный с Малхолландом, поднялся. Я вернулся к трейлеру. Когда я вошел, было уже темно. Моя соседка, странно замкнутая девушка с удивительной фигурой, сидела и ела в своей ярко освещенной комнате с приоткрытыми жалюзи в передней части трейлера. Еще один одинокий, подумал я. Еще один аутсайдер. Но сегодня вечером я буду не один.                7 К восьми тридцати того вечера мне стало не по себе. У меня был вечер, полный нетерпеливого ожидания, и напряжение сказывалось на моих нервах. Я начинал чувствовать себя человеком с простудой или какой-то другой редкой болезнью, которого сторонятся и избегают. Я продолжал вставать и подходить к окну, чтобы выглянуть наружу, каждый раз ожидая увидеть Лори Хендрикс, которая только что повернула на дорожку. Каждый раз разочаровывался. Не знаю, чего я на самом деле ожидал, когда она пришла. Я сказал себе, что причина, по которой я спросил ее, ясна: она подозревается. Даже если я не думал, что она виновна, я должен был убедиться, а возможность встретиться с ней наедине было легко создать. Но была и другая причина. Моя самоизоляция имела ряд недостатков. Когда я подумал о чистых конечностях, которые я так часто видел в первом ряду того одиннадцатичасового урока английского языка, когда я вспомнил, как ее свитера были туго натянуты на ее груди, я почувствовал другую дрожь, от которой у меня пересохло в горле. и мои ладони влажные. Настенные часы то и дело меняли числа, приближаясь к девяти, а она все не появлялась. Я начал сомневаться в том, с каким рвением она приняла предложение встретиться со мной в моем трейлере. Было ли все это попыткой рассеять подозрения, которые у меня могли возникнуть? Настройте его на это. Сделай его нервным. Притупить его разум небольшой сексуальной игрой. Тогда устройте удобный случай. Легкий. Он созрел для этого. У него не было женщины более двух лет. Он не будет думать ни о чем другом. Он никогда не поверит, что молодая красивая девушка может быть... Стук в дверь был таким легким, что на мгновение я не был уверен, что действительно слышал звук. Потом снова раздался мягкий стук, отчетливо слышный. Я уставился на дверь, и внезапно мои ладони снова стали липкими, и я не знал, была ли реакция вызвана желанием или страхом. Она стояла на ступеньке сразу за дверью и смотрела вверх. Когда я ничего не сказал, она извиняюще улыбнулась, изгиб ее губ был неуверенным и очень привлекательным. — Простите, мистер Кэмерон, я опоздал. Меня… задержали. — Войдите, — сказал я натянуто. «Это не имеет значения». Она вошла в маленькую гостиную. В тот момент, когда она вошла в комнату, она, казалось, сжалась, наполненная физическим фактом ее присутствия. Я закрыл дверь, чувствуя себя неловко из-за действия, как если бы оно было откровенно агрессивным. Я уставился на нее. На ней был один из популярных цельных комбинезонов, связанных из химического волокна красно-белым ромбовидным узором. Обтягивающий костюм был не совсем обычным костюмом для студентки, посещающей своего инструктора. Она с любопытством оглядела комнату. "Это мило," сказала она. «Там не очень просторно, но я прохожу мимо. И вид хороший». Я указал на сверкающую панораму, видимую через окно в торцевой стене. Она подошла ближе и посмотрела в ночь. Мне вдруг стало интересно, не ждал ли кто-то снаружи ее сигнала. Другой инопланетянин. Я сделал сознательное усилие концентрации, слушая своим умом. Казалось, у меня было странное ощущение, что я слышу медленный ропот мира, похожий на отдаленные звуки машин на дороге далеко- далеко под собой. Но больше ничего. Что-то заставило меня выглянуть в боковое окно. Я как раз успел увидеть лицо девушки по соседству, застывшее и неулыбчивое, прежде чем ее шторы захлопнулись. Я задернула шторы, чувствуя, как напряжение во мне ослабевает. Значит, моя соседка не прочь сама понаблюдать за маленьким окном , подумал я с полуулыбкой. — Я собирался быть здесь вовремя, — сказал Лори, все еще глядя в окно.
Я прочитал в словах угрозу, но слегка презрительная ухмылка на его лице противоречила ей
. У него была привычная дерзость, которую
я часто замечал у профессиональных спортсменов в университетских городках, к которым общественное
восхищение пришло слишком рано, прежде чем ум достаточно созрел, чтобы
сбрасывать со счетов это. Отношение всегда раздражало.

«Какая красивая у тебя подружка», — сказал я, возможно, слишком
небрежно. — Разве она не изучает физику?

«Хелен? Да, она умница», — согласился он. «Однако милый ребенок», —
добавил он, как будто сочетание привлекательности и ума было причиной
удивления. «У нас есть мяч».

— Мисс Хендрикс сказала, что у вас все в порядке.

"Да? Вы могли бы так сказать, проф. Но я не из тех парней, которые любят
быть связанными. Вы знаете?"

Я шарила, пытаясь найти способ спросить его, где он был
прошлой ночью, не выказывая при этом никакого интереса. Я обнаружил, что мне не нравится
юношеское высокомерие, и мне пришлось приложить усилия, чтобы удержать
на губах дружелюбно глупую улыбку. Я постоял некоторое время в тишине, наблюдая за
схваткой. Запасные разыграли сложную игру, из-за которой защитники
полностью потеряли позицию для передачи. Бойл яростно выругался.

— Они должны были учуять его за милю, — прорычал он.

«Тренер не возражает, когда вы ходите на свидания в течение недели?» — спросил я
внезапно. — Или у вас комендантский час?

Он энергично сплюнул. "Орехи," сказал он. «Я его хлеб с маслом. Я выхожу
, когда хочу».

Я колебался. "Я думал, что видел вас и Хелен снова прошлой ночью," сказал я.
— К тому же довольно поздно. Я возвращался домой из кино.

Он медленно повернулся, и маленькие карие глаза встретили мои неподвижным
взглядом. Неопределенный след презрения отметил выражение его
глаз и рта.

— Профессор, — сказал он мягко, — вы не видели меня и Хелен прошлой ночью. У
вас что-то на уме. Может быть, вы должны сказать мне, что именно.

«Кажется, я ошибся», — сказал я, радуясь в тот момент, что у меня
хватило ума выбрать это время и место, чтобы прощупать его, когда сто
человек были в поле зрения и на расстоянии слышимости. Я не был
уверен, что означал намек на уродство в его голосе и поведении.
Мускулистая грудь и руки меня не пугали. Скорее это была
мысль об этой грубой силе, управляемой в высшей степени могущественным
разумом.

«Да, вы ошиблись, проф. Хелен была со мной прошлой ночью, но вы
нас не видели. Вот что
я вам скажу. не надоедай мне своими
любопытными вопросами».

— Уверяю вас, я не был любопытным, — сказал я, изо всех сил
изображая профессорское достоинство. — Я просто вел беседу.

"Конечно, вы были. Ну, вы просто поговорите сами с собой, профессор. Только следите
за теми машинами. Нам будет не хватать вас здесь".

Он повернулся ко мне спиной и начал делать серию упражнений для ног,
приседая и прыгая прямо, толстые бедра растягивали штаны его
униформы каждый раз, когда он опускался на корточки.

Я медленно ушел. Мгновенное раздражение, которое я испытал по поводу открытого
презрения, проявленного атлетом с мускулистой головой, не имело значения. Но если
верить его заявлению о том, что он был с Хелен Дэрроу, оно имело
большое значение. Это означало, что они могли поручиться друг за друга,
при условии, что они были вместе в то время, когда Лоис Уортингтон была
убита. Бойль был единственным подозреваемым, которого я знал, который легко мог сломать
девушке шею, даже не задышав. Но я был убежден, что
смерть Лоис связана с инопланетянами, и я знал, что
их не трое. Там был мужчина, который был в задней кабинке, и один
студент. Не два. Хелен Дэрроу могла доказать, что и она, и Майк
Бойл невиновны. Одним махом возможное число подозреваемых
сократилось бы вдвое.




                11


Я чувствовал побуждение продолжать движение. Даже отрицательные результаты, которые я
получил до сих пор, давали мне ощущение достижения чего-то. Кроме
того, я избегал быть фиксированной мишенью. Тот факт, что инопланетяне
еще не нанесли новый удар, меня удивил. Прошло почти два полных дня
с момента первого импровизированного поспешного покушения на мою жизнь. Не утешительно было
думать, что они захотят быть абсолютно уверенными во
мне во второй раз — и, вероятно, было нелегко устроить
аварию, на которую можно было бы наткнуться.

Кроме того, пришла леденящая душу мысль, что прошлой ночью они были заняты
Лоис Уортингтон.

Мне нужна была большая подвижность. Это означало машину. Я арендовал небольшую закрытую
алюминиевую модель на стоянке рядом с университетом. В то время как цена была высока,
я, казалось, приобрел новое равнодушие к экономике. Поел ли я
на следующей неделе или заплатил за аренду в следующем месяце, казалось, больше не имело значения.
Вся моя точка зрения постепенно менялась. Исчезало даже условное
подчинение академическим правилам приличия. Двадцать четыре
часа назад я не хотел искать адрес Лоис в
офисе регистратора, опасаясь, что мои мотивы могут быть подвергнуты сомнению. Это
стоило девушке жизни. Теперь я без колебаний пошел в
офис по двум нужным мне адресам. По иронии судьбы, девушка за
прилавком даже не проявила любопытства. Мне было бы все равно, если бы она была.

Была ли это апатия шизофреника, его прогрессирующая неориентация
? Были перерывы в те дни, когда я делал привычные
вещи, такие как бритье и переодевание. Я не мог вспомнить, чтобы я
их делал. В зеркале машины отражалось изображение, которое могло быть кем-то
другим, молодым человеком, на лице которого почти не было признаков напряжения и
усталости. На самом деле, несмотря на недостаток сна, я не чувствовал усталости. Мне казалось
, что меня закрутили туго и в любую минуту меня высвободят, и я
начну бешено кружиться.

Безумно. Слово прижилось. Он продолжал возвращаться, ужасный страх. У моих
спотыкающихся поисков был обоюдоострый мотив: найти инопланетян
и доказать, что я не сумасшедший. И я медленно, неумолимо
загонялся в сужающийся круг. Если бы я сидел сложа руки, если бы я ничего не делал,
я бы не знал наверняка. Я мог верить в таинственных существ из
космоса, в зловещие заговоры против меня, в галлюцинации
бестелесных голосов. Мне не пришлось бы сталкиваться с неприятными последствиями
болезненных попыток саморазрушения или распада
личности.

Даже за двадцать семь лет моей жизни общество далеко продвинулось
в своем отношении к безумию. На это больше не смотрели
с чувством стыда или отвращения, на что-то, что можно было игнорировать или загнать
в угол общества, где на это не нужно было смотреть. Но
это по-прежнему была болезнь номер один в стране, она по-прежнему внушала ужас
перед неизвестностью. У нас было много научных прорывов —
знаменитый взрыв вируса в 1971 году, который означал конец рака, фактическую
ликвидацию простуды; успешная «заплата на сердце» 1975 года,
которая превратила болезнь сердца из основного убийцы в редко смертельную
болезнь; полная ликвидация полиомиелита и рассеянного склероза и многих
других злейших врагов человеческого организма. Но разум оставался
неприступным.

В лечении были достигнуты гигантские успехи, но психиатрические больницы
по-прежнему были переполнены. У каждого пятого американца была какая-либо форма
психического заболевания. Некоторые, более удачливые, нашли быстрое излечение с помощью
препаратов K7U, доступных по рецепту, лабораторных наркотиков, которые
доказали поразительную эффективность, позволяя вам вызывать преувеличенные
симптомы психоза под их влиянием, что сделало возможным
точный диагноз, который мог привести к быстрому лечению. . Но было
много случаев тревожных токсических побочных эффектов от K7U. А в одной
области психических заболеваний чудо-лекарство давало совершенно другой результат.
Он ускорил развитие поздних стадий параноидальной шизофрении и ее
более редкой и логически организованной родственницы — паранойи.

В верхнем ящике встроенного
комода в спальне моего трейлера лежала маленькая бутылочка с таблетками K7U, которую я тайком позаимствовал
в психологической лаборатории, когда впервые услышал
голоса, которые казались мне галлюцинациями. Я боялся их использовать. Если бы у меня была
незначительная болезнь, таблетки позволили бы мне точно вылечить ее. Был
риск побочных эффектов, но это меня не остановило. Мои симптомы сделали.

Галлюцинации голосов, где никого не было, были обычным
явлением. Это часто было связано с довольно хорошо организованной бредовой
системой, в которой человек имел причудливое убеждение, что сверхчеловеческие
существа пытаются завладеть им или уничтожить его, и часто был убежден,
что он сам обладает какими-то экстраординарными способностями, которые объясняют преследование
. В другие периоды своей жизни он может казаться вполне нормальным,
хорошо ориентирующимся в своем окружении, за исключением тенденции к замкнутости
в обществе, избегания близких личных отношений и нарастающей
эмоциональной апатии, иногда чередующейся с моментами преувеличенных
чувств.

Этот симптоматический паттерн был обычным явлением при параноидной шизофрении.

Я мрачно отбрасывал в сторону вывод, к которому привели меня мои мысли,
не обращая внимания на стянутую судорогой живота страха, делая вид, что повода
для паники не существует.

Я направлялся на юг через бассейн Калвера, западный конец
обширного городского комплекса трейлерных кортов, которые варьировались от
утилитарных государственных проектов жилья для малоимущих до роскошных
курортных кортов. Я держался подальше от автомагистралей с автоматическим управлением,
предпочитая управлять автомобилем вручную, хотя это означало более медленную
поездку. Мне нужен был контакт с занятым, шумным, нормальным человечеством.

Двигаясь по улицам на уровне земли через бассейн трейлера,
я получил точку зрения, которой у меня не было уже два года. Я жил в бассейне
с моей матерью до момента ее смерти. Впоследствии я подчинился
склонности отрезать себя от всего и всех, кого я знал
. Мне посчастливилось найти вакансию в суде на
Малхолланд Драйв. В городе с шестнадцатью миллионами людей, навсегда вырвавшихся
из своих домов, это был даже более удачный шанс, чем я предполагал
. Общественность уже призывала перепланировать Беверли-Хиллз
под жилые дома и трейлерные корты для людей со средним доходом. Это был последний оставшийся район города
с частными домами, и только огромное богатство и влияние
богатых и политически влиятельных людей, живших там, удержали его от
захлестывания ползучей массой трейлеров и больших многоквартирных
домов.

Теперь, осматривая бассейн после долгого отсутствия, я мог видеть удушающий
эффект перенаселенности. Тротуары были настолько забиты людьми, что людям приходилось
двигаться траурной процессией. На тех редких перекрестках, где
не было подземного пешеходного перехода, были трехминутные интервалы, пока
автомобили ждали, когда нахлынувшая волна пешеходов перетечет улицу
. Автомобильное движение было интенсивным, несмотря на большое количество людей, которые
больше не ездили, предпочитая ездить на скоростных надземных поездах, которые
с частыми промежутками грохотали над головой. И по всей площади
нескончаемый гул звуков, шагов, рогов, голосов,
динамиков общественных телеэкранов и записанной на пленку музыки, весь оркестр
звуков, подобный нескончаемому гулу, который будет существовать в центре гигантского
улья. И в городе пахло. Пахло потом, маслом,
жареным мясом, дымом и французскими духами. Пахло человечеством,
запертым в, казалось бы, безвоздушном пространстве. У меня было ощущение, что я
заключен в сплошные стены звука, запаха и движения.

Мир быстро становился слишком маленьким. Более двадцати пяти лет
непрерывного мира в сочетании с достижениями науки
в борьбе с болезнями, болезнями и несчастными случаями привели к огромному демографическому
взрыву со всеми сопутствующими перенаселенностью, безработицей и
нехваткой продовольствия. Мир нуждался в космосе. Уровень преступности уже начал
угрожающе расти. Традиционные пищевые ресурсы были истощены.

Нам нужна была вселенная, чтобы расти. Но какие враги ждали нас
на этих далеких планетах, кружащихся в пустоте? Разве можно было представить себе
, что я один во всем мире встретил первого из этих врагов?
Что я держал судьбу человечества в своих руках? Кто-нибудь поверит мне, если
я смогу предупредить тех, кто может нас спасти?

Нет. Они не слушали. Перенаселенный мир породил избыток
фанатичных пророков гибели. Они будут сочувствовать, лидеры, которые
могут услышать мой предостерегающий крик. Если я проявлял агрессию, они насильно
изолировали меня для лечения. Но если бы то, во что я верил, было не безумием, а
реальностью, и если бы я не смог остановить инопланетян, человечество погибло бы.

Поглощенный мыслями, я пропустил перекресток, который искал. В
мгновение ока я потерялся в лабиринте. Улица была настолько хаотична
, что даже с картой мне понадобился час, чтобы найти то, что я искал, —
трейлерный двор «Счастливая галактика». К тому времени стемнело, и я понял, что,
вероятно, приеду как раз к обеду.

Мне было интересно, на что будут похожи Дэрроу.

Трейлер был довольно старым, чуть больше моего, стоял на
отдельном небольшом участке земли с крошечным цементным двориком и несколькими квадратными
ярдами травы и сада, за которыми тщательно ухаживали. Несмотря на свой возраст,
трейлер имел вид тщательно вымытой чистоты и идеального ремонта, ощущение
уединения и гордости. Я вспомнил попытки моей матери содержать наш
трейлер в чистоте, комфорте и домашнем уюте, и то, как беспокойно и неловко
она чувствовала себя в новом трейлере, который мы купили после того, как мой отец оставил
ей наследство, современном трейлере, сделанном из материалов, которые блестели без
очистки, полный гаджетов, которые сделали готовку без усилий безличной, а
работу по дому — устаревшей.

В трейлере Дэрроу жалюзи не были задернуты. Я мог видеть мужчину
средних лет, стоящего в гостиной перед трехмерным
экраном телевизора. Он держал руку поднятой в позе футболиста, собирающегося сделать
пас. На кухне пухлая маленькая женщина
деловито ходила взад-вперед, спиной ко мне. Я не заметил никаких признаков Хелен Дэрроу, когда прошел
короткую дорожку к двери.

Мужчина ответил на мой стук. У него была невысокая худощавая фигура и пораженные
глаза, окруженные морщинами, которые свидетельствовали о том, что когда-то он много смеялся
. Он держал плечи расправленными и прямыми с намеком на
дерзкую гордость. В этот момент уголки его рта опустились
в раздраженном выражении. "Что это такое?" — отрезал он.

— Хелен дома? Я спросил.

В тусклых глазах шевельнулось любопытство. — Нет. Но она вернется через несколько
минут. Мы как раз собираемся есть, — многозначительно добавил он.

«Пригласите молодого человека войти», — раздался голос из трейлера.

"Ну, я не хочу прерывать ваш ужин," сказал я. «Я просто хотел
поговорить с вашей дочерью несколько минут».

— Чепуха, — сказала женщина, внезапно появившись рядом с мужчиной. "Входите
прямо."

Я колебался. Мужчина повернулся ко мне спиной и побежал обратно к
экрану телевизора. Женщина радостно улыбнулась мне. Я вошел внутрь, чувствуя себя
неловко из-за своей миссии.

— Меня зовут Кэмерон, — неловко сказал я. "Я - я преподаватель в университете
."

«Ну, разве это не мило, Джордж? Он один из учителей Хелен».

"Нет, я не," сказал я быстро. -- Но я знаю ее и...

-- Ты не останешься на обед? Ты поел?

«Я не мог этого сделать».

— Вздор, — весело сказала миссис Дэрроу. — Их много, и всегда
приятно иметь гостя, когда ты хорошо готовишь. А я умею, — добавила она с
неподдельным удовольствием.

Я улыбнулась. Маленькую комнату заполнили запахи готовящихся свежих овощей.
— Готов поспорить, — сказал я. «Но я не могу остаться. Мне нужно
сделать еще один звонок».

«Ты должен когда-нибудь остановиться, чтобы поесть», — спокойно сказала она, игнорируя мои
протесты и беря со встроенной полки еще одну тарелку.

Из гостиной раздался неожиданный стук. Я повернулся и увидел
Джорджа Дэрроу, поднимающегося с дивана и отряхивающегося
. Его глаза блестели от удовольствия. Я услышал
голос диктора из телевизора, взволнованно рассказывающего о том, что кто-то только что
получил пропуск, прежде чем его бросили. Передача была завершена с
преимуществом в пятнадцать ярдов. С легкой улыбкой я понял, что Дэрроу был
одним из тех миллионов спортивных наркоманов, которые жили синтетическими
играми с участием, столь популярными сейчас на телевидении.

«Вы можете поесть, пока разговариваете с Хелен», сказала миссис Дэрроу позади
меня. — Если это не личное, конечно… —

Нет, — быстро сказал я. «Я действительно не должен беспокоить ее, но я
подумал, что она сможет мне помочь».

«Ты просто иди в гостиную с отцом. Хелен будет здесь с
минуты на минуту. Джордж, разве эта игра еще не окончена?»

— Мы в последней четверти, — взволнованно сказал Джордж Дэрроу. «Смотрите на этого
охранника!»

Я успел вовремя увидеть, как пас соскочил с растопыренных пальцев обороняющегося
полузащитника. Дэрроу вздохнул с сердечным облегчением.

— Это было близко, — пробормотал он. «Мы играем с «Нью-Йорк Брюинз», —
добавил он. «Сегодня вечером я с Торонто Титанс».

окно. "Но Боб заскочил и - и иногда он трудный." Я сел в углу комнаты, чтобы не мешать маленькому
человечку. Удивительно, как его глаза потеряли свою безжизненность.
— Дженкинс? Они были жадными, жадными до процентов. Он нетерпеливо наклонился вперед, выкрикивая
воображаемые сигналы себе под нос. Мяч был сломан, и
«Да. У нас должно было быть свидание сегодня вечером». казалось, что он по спирали летит прямо к нам в поразительной иллюзии пространственного
экрана. Джордж Дэрроу потянулся, чтобы собрать его, и отступил
Я посмотрел на линию молнии, очерчивающую изгиб на пару шагов, чтобы пройти в поисках приемника. Голос диктора
ее позвоночника, понимая, как легко можно сбросить обтягивающий костюм, и повысился в оживленном описании действия.
остро осознавая, что под ним у нее ничего нет.
Я думал о миллиардах мужчин и помешанных на спорте молодых людей по всему
— Я его не виню, — сказал я. — Я бы тоже поревновал. миру, которые будут повторять его действия, точно так же, как он
сейчас имитировал движения прохожего на экране, занимая
Она медленно повернулась, и в ее ярких зеленых глазах светилось удовольствие. И я место прохожего с помощью обмана телекамер. Участие в
понял, насколько она молода на самом деле. Я думал, самое большее двадцать. Ее кожа спортивных мероприятиях обеспечивало круглогодичную диету из бейсбола и футбола,
была безупречно гладкой, чистой и без морщин. В каждом ее движении была хоккея и джай-алай, а также различных других игр и конкурсов, в которых зритель
гибкая грация и живость юности. И все же она была женщиной, уже мудрой мог испытать острые ощущения от участия. Я никогда не
по-женски. наслаждался ими. Я мог только противопоставить закрытые, кондиционированные,
частные спортивные арены, где профессиональные спортсмены играли на
Я поймал себя. Что я действительно знал о ней? Откуда мне было знать глазах у камер в одиночку, с шумной неразберихой стадионов,
разум, управлявший этой юношеской животной красотой? И я подумал о которые я запомнил с детства, где команды сражались перед живой
хитром сверхразуме, наблюдающем за мной из-за прохладной зелени публикой, где вы видел само действие, а не его иллюзию.
ее глаз, забавляющейся, играющей со мной. Или у них было чувство юмора? Я
не уловил ничего смешного в словах, которые подслушал. Я почувствовал Но спортивный энтузиазм Джорджа Дэрроу мог бы мне пригодиться. Вероятно, он
что-то бесконечно холодное, совершенно бесчувственное. вовсе не отказался бы поговорить о Майке Бойле. Я
с нетерпением ждал окончания игры. Если не считать голоса диктора
«Папа говорит, что я избалованная», — резко сказала Лори Хендрикс. с его фальшивым возбуждением и учащенного дыхания Джорджа Дэрроу
и периодического ворчания, тишину трейлера нарушали только тихие
"Папочка?" — тупо повторил я. , знакомые кухонные звуки женщины, готовящей семейный обед,
счастливой неожиданному появлению гостя. Это место было наполнено ее
— Да. У меня есть, знаете ли. Она пожала плечами, и этот жест вызвал теплыми и сентиментальными штрихами: вычурными драпировками, предметами ручной работы,
чудесную игру движений под плотным комбинезоном. «Но это он искусно обрамленным телефонным экраном из редкого настоящего клена. Мой собственный
избаловал меня, поэтому ему не следует жаловаться. Он думает, что я просто развлекаюсь трейлер по сравнению с ним был голым, холодным и безличным. Я стал острее ощущать
с мужчинами, и ему это не нравится». нелепость всякого подозрения, что в этом теплом и скромном
доме, столь типично человеческом, может обитать неземное существо.
"Ты?"
Джордж Дэрроу нажал кнопку кресла, чтобы выключить телевизор. Игра
Она рассмеялась, и от теплого шелестящего звука мою кожу покалывало, как от была окончена. В комнате внезапно стало тихо. Он опустился на стул, глядя
электрического тока. "Конечно," сказала она. "Почему бы и нет?" на меня. Через мгновение он закашлялся, казалось, собирался заговорить, но передумал
.
— Я подозреваю, что вы богаты, — сказал я. — Забавно, я не думал о тебе
в таком ключе. — Вы, должно быть, довольно хорошо знаете Майка Бойла, — небрежно сказал я.

— Ты много думал обо мне? Ее лицо посерьезнело, а голос Глаза мужчины снова заблестели. «Майк? Конечно. Лучшая бродячая снасть в
стал более хриплым. «Я думал о тебе. Много. Думаю, это довольно стране, этот мальчик».
стандартная процедура, не так ли? Школьница влюбляется в красивого
учителя». Я ударил по аккорду. «Да. Я видел, как Майк сегодня днем ??играл в схватку.
На этих выходных предстоит пара тяжелых игр».
Я с трудом сглотнул. Разговор выходил из-под контроля.
Я его вообще не контролировал. — Мы возьмем их, — сказал Дэрроу. «Майк должен стать всеамериканцем за одну
прогулку, такой сезон у него сейчас. Он изюминка нашей команды».
— Нам лучше перейти к работе, — сказал я. "Вы думали о Он помолчал, а потом радостно посмотрел вверх. "Майк и Хелен идут стабильно,
теме для своей курсовой работы?" вы знаете."

Она оценила кушетку под длинным окном, казалась довольной и «Да, я знал. Это напомнило мне, Хелен видела его прошлой ночью? Я слышала,
уселась на нее с расслабленной легкостью и грацией движений. "Ну, если как тренер говорил с ним о том, что он снова опоздал, прерывая тренировку».
мы должны работать--" пробормотала она. "Нет, я не думал об этом. У вас
есть предложения для меня?" Дэрроу рассмеялся. "Они могут говорить с Майком, но он не слушает. Он делает
только то, что хочет, этот мальчик. Да, у них с Хелен было свидание прошлой ночью.
«Возможно, вас заинтересуют средневековые романы», — предложила я, изо всех сил пытаясь Как обычно. ?"
сосредоточиться на том, что говорю. «Ты мог бы сделать что-нибудь в
традициях куртуазной любви». Миссис Дэрроу отнесла дымящуюся миску к столу в конце
кухни. "Я бы сказала около одиннадцати", сказала она. «Майк хороший мальчик, мистер
Она вдруг улыбнулась. — Думаю, мне бы это понравилось. Может быть, вам стоит рассказать мне Кэмерон. Я никогда не волнуюсь, когда Хелен гуляет с ним».
об этом, профессор.
— Рад это слышать, — вмешался голос.
«Нет. Это будет ваш исследовательский проект».
Мы все повернулись к двери. Стройная брюнетка, которую я видел с
— У меня есть идея получше, — мягко сказала она. «Держу пари, ты много знаешь об Бойлем, стояла в дверях и смотрела на меня с неулыбчивым лицом.
этом. Ты мог бы просто показать мне».
Я вырос. — Мы только что говорили о тебе.
Я неловко переминался с ноги на ногу. Пол трейлера
громко заскрипел. Предательство, подумал я. Неуклюжий мужчина смущенно шаркает ногами "Я слышал."
. — Лори, я…
Она сделала пару шагов в комнату, ее глаза по-прежнему были зорко
— Профессор, вы же не хотели, чтобы я поднимался сюда, чтобы поговорить о -наблюдательны, и мне стало интересно, было ли в них что-то настороженное
курсовой, не так ли? или просто естественная подозрительность девушки к незнакомому человеку, который подходит и
задает вопросы.
Я в замешательстве уставился на нее, выведенный из равновесия ее прямотой.
Постепенно все стало в фокусе. Это было странное существо, согласитесь «Мистер Камерон зашел повидаться с вами, — весело сказала ее мать, — поэтому я
. Но ничего потустороннего. Она может быть опасна, но не в попросила его остаться на ужин. Все готово».
том смысле, в каком я опасался. Она была просто чувственной, желанной женщиной. Чувства
, которые она вызывала, едва ли могли быть более человечными. «Может, у него нет времени», — предположила девушка.

«Ну, если ты не придешь ко мне, — сказала она, — то, наверное, мне придется придти «Ему нужно поесть», — сказала женщина, живо оценивая мое высокое угловатое
к тебе». телосложение. «И он выглядит так, будто ему не помешала бы хорошая домашняя еда».

Она намеренно оторвалась от дивана и наклонилась ко мне, ее тело Я почувствовал запах набитой тарелки овощей и толстых ломтиков настоящего
было гладким и грациозным, как у кошки. Даже волнообразное движение плоти хлеба. Острые зубы голода грызли меня.
и мускулов под плотным комбинезоном напомнило мне о мощном кошачьем
ритме движений. Она остановилась очень близко ко мне. "Я предполагаю, что я голоден в этом."
В зеленых глазах был смех , но когда я смотрел в них, их оттенок изменился,
стал глубже. Ее пальцы скользнули вверх по моей груди к плечам и остановились там. Хотя было очевидно, что она не приветствует мое присутствие, Хелен
Дэрроу не возражала и не настаивала немедленно, чтобы узнать, о чем
"Сколько раз я должен спросить тебя?" она дышала. я хочу ее видеть. Мы вчетвером сели за маленький столик
и поели. Девушка и ее отец молчали. Миссис Дэрроу с непритворной болтливостью говорила
Контроль оборвался, как обрыв туго натянутой проволоки. Наши губы и наши тела встретились, о Хелен и ее стремлениях в физике, о
приспосабливаясь друг к другу с инстинктивной фамильярностью. Она ее детских успехах в школе, о счастье, которое она принесла своим
не была из тех женщин, которых неловко целовать, которые кажутся составленными из родителям. В голосе матери звучала гордость. Иногда девочка
отдельных частей, соединенных вместе, чьи тела никогда не теряют неопределенного слегка улыбалась и делала легкий протест, который ее мать отмахивала.
напряжения. Ее тело было единым, удивительно подвижным и, казалось, Я начал понимать, что девушка не была активно недружелюбна, просто
созданным специально для меня, одновременно текучим и твердым, набухающим и податливым, сдержанна и довольно серьезна по характеру. Вскоре я чувствовал себя вполне
возбуждающе сильным и тающим в воде. Я чувствовал, как рассудок стремительно ускользает комфортно в тесной семейной группе. Я любил их и даже
от меня в багровую лужу ощущений. немного завидовал им. Все мои подозрения рассеялись. Когда
, наконец, ближе к концу трапезы прозвучал вопрос девушки, произнесенный
Она резко оторвалась от меня. Мы смотрели друг на друга небрежно, как будто это было неважно, я почувствовал себя виноватым за упорство в
настороженно, как враги. Я почувствовала, как тяжело бьется мое сердце, и ощутила бессмысленном расследовании. В то же время мне нужно было придумать
долгую незнакомую сладость губной помады. благовидный предлог для моего визита.

«Ну, профессор! Никогда бы не подумал. А может, и подумал». — О чем вы хотели меня видеть, мистер Камерон?

«Возможно, нам стоит попробовать еще раз», — сказал я. "Для подтверждения." Я колебался. — Ты помнишь ту аварию, которая случилась со мной прошлой ночью?

Ее глаза сверкали. «Мне нравится, когда со мной занимаются эрудированной любовью», — "Конечно."
сказала она. «Займитесь любовью со мной, профессор».
— Вы попали в аварию? — спросила миссис Дэрроу с быстрым беспокойством.
На этот раз ей не пришлось просить дважды. Я потянулся к ней, но она
ускользнула, пятясь к дивану. Я поймал ее. На мгновение она — Ничего серьезного, — сказал я. «Но я хотел связаться с мужчиной
боролась, и я услышал задыхающийся смех. Потом она снова оказалась в моих руках , который вел машину, и, кажется, потерял его адрес. Мне интересно,
, ее красный рот был теплым и живым, и мои пальцы нашли молнию на не помните ли вы его случайно».
ее костюме, потянули ее вниз по длинной, гибкой линии ее спины...
Хелен Дэрроу нахмурилась. «Харрисон, я думаю, его звали так». Казалось, она
Стук пронзил туман в моем мозгу. Сначала я подумал, что это кровь бешено бурлит в моих собственных венах, но вдруг я больше приняла мое объяснение без вопросов. «Альберт или Альфред, или что-то
не держал ее, и она смотрела мимо меня на дверь. Снова раздался громкий, настойчивый стук. — Боже мой, кто бы это был? прошептала она. "Я не знаю." — О, черт, черт, черт! Она сердито дернула молнию. "Как раз, когда мой профессор разогрелся к своему предмету." Я ухмыльнулся, и смех распространился по мне, безмолвный, волнующий. Страх и опасность казались очень далекими. — Я скажу этому человеку уйти, — сказал я. Я все еще широко улыбался, когда открыл дверь. Двое полицейских в форме столкнулись со мной, их лица были суровыми и неулыбчивыми.                8 «Я не понимаю», — сказал я. "Это простой вопрос," сержант. — сказал Буллок, передвигая свои широкие и крепкие ягодицы на маленьком стуле на пьедестале перед столом. — Вы знаете девушку по имени Лоис Уортингтон? — Не знаю. Я знаю девушку по имени Лоис, официантку в маленьком ресторанчике рядом с университетом. Но… — Вот она. Сержант многозначительно взглянул на своего напарника, который резко оторвал взгляд от Лори. Она сидела на кушетке под окном, подогнув под себя ноги, лицо необыкновенно холодное и спокойное под пылающими волосами. — Я ее совсем не знаю, — сказал я. «Я имею в виду, я только что встретил ее в землянке». — Ты плохо ее знаешь, да? «Нет, я…» Я вспомнил свои попытки связаться с ней в тот день. Твердые, проницательные глаза полицейского не отрывались от моего лица, и я почувствовал холодок предчувствия. — Послушайте, сержант, что это такое? «Я понимаю, что вы очень старались заполучить девушку сегодня. Вы устроили из-за этого целую сцену». Его глаза метнулись к Лори, и на его плоском холодном лице появилась легкая ухмылка. — Она еще одна из ваших учениц? "Нет. Прошлой ночью я попал в аварию. Это случилось прямо перед землянкой. Я знаю, что Лоис дежурила, и я подумал, что она могла быть свидетельницей . Я хотел спросить ее, что она видела". — Вы сообщаете об этом происшествии? Я покраснел. "Нет." "Почему нет?" - Я... тогда я не думал, что у меня что-то болит. Но сегодня у меня заболело ребро, и я подумал, что лучше убедиться ... Профессор?" Я начал злиться. — Может быть, и знал, но вы пришли сюда не за этим , сержант, чтобы спросить меня. Если у вас есть что-то на уме, давайте. В противном случае… — Не умничай, профессор! Сержант резко поднялся. Один резкий шаг приблизил его ко мне. Тяжелое лицо выглядело злым и опасным, когда он подставил его перед моим. «Я буду задавать вопросы так, как хочу их задавать. А ты будешь слушать и отвечать, как один из твоих учеников в классе, мило и вежливо!» Я придержала язык, но почувствовала, как кожа на скулах напряглась . "Сейчас!" — прорычал он. — Ты был в Землянке и спрашивал девушку между шестью и семью сегодня вечером. Это верно? — Я ушел около половины седьмого. — Ага. И ты сказал, что вернешься позже. Ты вел себя так, будто у тебя было с ней свидание. "Это не правда!" — Но ты собирался вернуться. Я взглянул на Лори. В ее глазах горела яркая искра, пока она ждала моего ответа. — Да. Я собирался вернуться. — Но вместо этого вы пошли к ней, не так ли, профессор? Я показал свое удивление. — Нет. Я пришел прямо сюда. "Во сколько вы пришли сюда?" — Около восьми. У меня была назначена встреча с мисс Хендрикс. "Ага?" Он повернулся к Лори. — А во сколько вы приехали? — Было пять минут восьмого, сержант, — спокойно солгала она. «Я знаю , потому что опоздал на несколько минут и посмотрел на часы». Сержант подозрительно посмотрел на нее, затем повернулся ко мне. "Вы были здесь с тех пор? Вы двое?" — Верно, — сказал я, удивляясь гладкости лжи Лори. — А теперь, может быть, вы скажете мне, какое это имеет отношение к… мисс Уортингтон? Его маленькие твердые глазки сверкнули чем-то вроде удовольствия. — Ее убили, профессор. Вот и все. Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица. "Убит?" "Да. Мы рассчитываем между восемью и восемью тридцатью, ближе к восьми. Это хорошее время для вас, профессор. Кажется, у девушки было чертовски много парней, но вы были номером один в нашем списке!" Я смотрела на враждебное лицо и думала о том, что было бы, если бы Лори не солгала, если бы я только сам сказал, что я был один в трейлере между восемью и девятью. А потом я подумал о том, что будет, если они узнают, что она солгала. Но когда мой разум обратился к Лоис и к тому, почему я хотел ее увидеть, я почувствовал страх, который не имел ничего общего с угрожающим отношением полицейского , дрожащий страх, который начал проникать глубоко внутрь меня, тошнотворную слабость, от которой меня тошнило. "Как - как она была убита?" — Красиво и быстро, профессор. У нее сломана шея. Я услышал вздох Лори и быстро посмотрел на нее. Теперь ее лицо было бледным, и ярко-красная полоска губ стала еще ярче. Ее глаза были устремлены на меня, широко распахнутые и испуганные. Сержант направился к двери. Его напарник спустился по ступенькам впереди него. Здоровяк обернулся в дверях. «На данный момент это освобождает вас, профессор. Но мы проверим вашу историю. И, может быть, у нас будет еще один небольшой разговор позже . — В любое время, сержант, — сказал я, чувствуя, что мой голос звучит глухо и неубедительно. — Если я могу чем-нибудь помочь… — Да, — сказал он, и его плоские губы растянулись в том, что могло бы сойти за улыбку. "Конечно." Он бросил еще один долгий, пристальный взгляд на Лори и на меня, прежде чем повернуться к нам широкой спиной и выйти. Я подождал, пока двое мужчин не выйдут на улицу, прежде чем закрыть дверь. Лори не двигалась. В ее глазах и вокруг рта было выражение , которое я не сразу понял, странное напряжение. Но жестокое заявление о Лоис было шокирующим. Неудивительно, что Лори расстроится. — Спасибо, Лори, — сказал я. — Ты вывел меня из положения. — Рада услужить, — холодно сказала она. Я посмотрел на нее с полнейшим удивлением. "В чем дело?" Она спрыгнула с дивана и двинулась ко мне, ее походка была бессознательно чувственной: «Я действительно ошиблась, не так ли?» — сказала она странно резким голосом. — Лори, вы же не думаете, что я имею какое-то отношение к… — Нет. Нет, я не думаю, что вы ее убили. в роли одинокого профессора. Держу пари, ты действительно получил удовольствие от этого за своим самодовольным лицом, не так ли? — Ты ошибаешься, Лори. — Я скажу! Что ты собирался делать? Покататься на диване с нетерпеливой ученицей, отослать ее, а потом нестись навстречу своей маленькой официантке? Профессор. Я должен был догадаться по тому, как вы меня поцеловали, не так ли? Вы не узнали об этом из книги. Она явно была обижена, уязвленная гордость воспламенила горечь ее слов, и я знал, что она не собирается меня слушать. — Лори, я должен был поговорить с ней, поверь мне… — Конечно, говорил! Насчет аварии, не так ли? Тебе нужен был свидетель . — Я должен был задать ей вопрос… — Она всегда говорит «да»? Вам не обязательно задавать мне вопрос, профессор. Я догадываюсь. Я видел девушку! «Я не могу объяснить, но вы должны понять, что между мной и Лоис ничего не было». «Скажите это копам, мистер Кэмерон. Но в следующий раз не ждите, что я предоставлю вам алиби!» Она прошла мимо меня, рывком распахнула дверь и бросилась вниз по ступенькам. Я начал за ней. "Лори!" Но она шла по дорожке, узор из красно-белых ромбов подрагивал от яростной неистовости ее шага. И вдруг это показалось мне слишком страстным, ее гнев и отказ слушать слишком неразумными, удобным способом быстро отделаться, так же как она была слишком гладкой и готовой солгать для меня. Она не только обеспечила мое алиби. Она создала его для себя. Я услышал гул голоса. Подняв глаза, я увидел коренастую фигуру сержанта. Буллок спускается по ступенькам трейлера по соседству. Позади него свет очерчивал светлые волосы и стройную фигуру застенчивой девушки, которая была моей соседкой. Мгновенное ощущение безопасности разбилось вокруг меня, как разбитая стеклянная оболочка. Буллок проверял алиби. Это было так просто! Сержант неуклюже двинулся ко мне. Его напарник стоял на прогулке, не двигаясь. Я ждал, не в силах пошевелиться. Я этого не делал, я не имел никакого отношения к смерти Лоис, но теперь, после лжи, мне не поверили . Я должен был сказать им правду. — В чем дело, профессор? Ваша подруга решила пораньше вернуться домой ? "Она была... расстроена," сказал я напряженно. Он выглядел почти гениальным. Ему это нравится, подумал я. Он получит большой кайф от того, что позволит мне получить его прямо между глаз. «Мы проверили ваше алиби, Камерон, — сказал сержант. «Ваша соседка поддержала вас, когда вы пришли сюда, и она видела, как девушка пришла сразу после восьми, так что я думаю, мы ошиблись. Никаких обид?» — Нет, — ошеломленно сказал я деревянным голосом. "Нет, конечно нет." — Мы узнаем, кто это сделал, — как ни в чем не бывало сказал сержант. — Но теперь нам придется копать. Они уехали. Я наблюдал за ними до тех пор, пока они не забрались в желто-черный вертолет, припаркованный на полосе через улицу, и корабль, с глубоким пыхтением двигателя и жужжанием лопастей, медленно поднялся в ночное небо. Наконец я повернулся, чтобы посмотреть на трейлер рядом с моим. Дверь была закрыта. Жалюзи были плотно задернуты. Девушка закрылась внутри. Все создавали мне алиби, подумал я. Никто не хотел, чтобы я сидел в тюрьме. Я задавался вопросом, почему. Изумительная последовательность событий, нагромождение потрясений заставило меня запутаться, не в силах ясно мыслить. Но через некоторое время, все еще стоя в открытом дверном проеме, глядя на глухие стены трейлера всего в нескольких метрах от меня, я придумал причину. Тюрьмы были в безопасности.                9 У меня была еще одна ночь беспокойного сна, из-за которого утром я устал до костей . Я боролся с глубоким сном, который мог вызвать повторение ужасного сна, в котором меня засосало в холодные черные воды, и в результате я задремал и проснулся в мгновенном страхе, лежал в постели, обливаясь потом, и, наконец, снова задремал и снова проснулся, и так далее в течение ночи. Образы сна и реальности все время перемешивались в беспорядочном монтаже. Я держал Лори в своих объятиях, ощущая на себе тепло твердой и жизненной силы ее молодого тела , и вдруг лицо, наклонившееся навстречу моему, губы, приоткрывшиеся , были не ее, а застенчивой и робкой девушки. с мягкими светлыми волосами, имени которого я не знал. Или мне снилось, что я застрял в углу с мясистым лицом сержанта. Буллок агрессивно пихает меня и рычит: «Зачем ты ее убил?» И, просыпаясь, я думал о Лоис и спрашивал себя, почему она умерла, зная в глубине души, что она должна была умереть, что я отметил ее смертью. Потому что она знала. Она видела инопланетянина. Когда я пытался найти ее, я стал невольным орудием ее смерти. Чувство вины нависло надо мной, как тяжелое безвоздушное одеяло, душило меня, забивая мои легкие, как густые черные воды сна. Наконец серая заря внезапно пришла к гребню гор и застала меня со свинцовыми глазами и изможденным. Это была пятница. В то утро у меня было два занятия, включая опрос второкурсников в одиннадцать часов. Лори Хендрикс отсутствовала. Каким-то образом мне удавалось спотыкаться на лекциях, потом я не был уверен в том, что говорил, временами удивляясь, обнаружив, что говорю бегло, с видимой последовательностью и логикой, задавая вопросы и отвечая на них, действуя как робот, хорошо обученный изображать из себя преподавателя английского языка. . И каким-то образом был полдень, и последний урок дня закончился. Я мог свободно вернуться в библиотеку. Вяло я начал читать статьи и газеты, которые отложил накануне. Я читал без надежды, почти без интереса, убежденный, что не найду ничего, что могло бы объяснить загадку вторгшихся умов, — но все же более твердо веря теперь, что они были реальными, а не продуктом моей собственной болезни, потому что умерла женщина, которая могла назвали их. И, наконец, я с внезапным нетерпением отшвырнул стопку журналов и бумаг в сторону. Я бы не нашел здесь ответов. Мне пришлось выйти, чтобы найти их. Я не мог ни спрятаться от инопланетян, ни попытаться их перехитрить, но я мог заставить их выйти на открытое пространство. Я мог бы атаковать, даже если бы у меня не было шансов на победу. Один из четырех студентов уже был проверен, и я не мог заставить себя поверить, что Лори все еще подозревается. Ее поведение прошлой ночью, оглядываясь назад, казалось слишком явным поступком прекрасной , избалованной молодой девушки, привыкшей иметь то, что она хотела, и в данный момент желавшей меня. Но она была лишь одной из четырех. Звук разорвал блуждающий круг моих мыслей. Шаг на металлической лестнице. Библиотечные стеллажи представляли собой сеть переполненных проходов с двумя уровнями на каждом этаже здания и короткими пролетами металлических лестниц, соединяющих множество уровней. Но почему этот шаг задел мое ухо? Весь день среди стеллажей было какое-то движение, когда библиотекари приходили и уходили. Этот шаг был скрытным, подумал я. Я медленно поднялся из-за маленького стола под окном. Другие звуки имели нормальную последовательность, бессознательно записанную разумом. Этот шаг был единственным изолированным звуком, который не должен был быть услышан человеком, двигавшимся крадучись и бесшумно. Я всмотрелся в узкий проход, который заканчивался окном. Я ощущал полуденный свет за моей спиной, прижимая меня к окну. Никого не было видно, но я знала, что кто-то приближается ко мне, и почувствовала уже знакомое вздрагивание, когда страх усилил хватку. Он вышел из бокового прохода и столкнулся со мной так внезапно, как будто материализовался у меня на глазах. "Что ты хочешь?" — резко спросил я. — Я хочу поговорить с вами, мистер Кэмерон, — сказал Боб Дженкинс низким, напряженным голосом. «Тебе нельзя возвращаться сюда, в стога». — Я сказал им, что должен тебя увидеть. Конечно, подумал я. Библиотекари были разумными людьми. Откуда они могли знать, почему Дженкинс должен был меня видеть? Почему они должны быть подозрительными? _If_ он говорил с ними. Дженкинс шагнул вперед, и я увидел жесткую складку его рта, вспышку гнева в узких голубых глазах. В этот момент мы оба услышали рядом быстрые шаги женщины по лестнице. Дженкинс обернулся. Шумное движение шло по соседнему проходу, удаляясь от нас. Когда Дженкинс повернулся назад, он, казалось, немного расслабился, хотя его лицо по-прежнему оставалось холодно-недружелюбным. "Оставь ее в покое!" — резко сказал он. Я уставился на него в чистом изумлении. «Ты знаешь, кого я имею в виду. Лори! Я знаю, что прошлой ночью она была у тебя дома». — Это… это было по поводу курсовой работы, — пробормотал я. — Не пытайся меня разыграть. Я видел ее, когда она пришла домой прошлой ночью. Она была так зла, что даже не хотела со мной разговаривать — и она даже не размазала свою помаду сама. Я начал приходить в себя от ошеломляющего удивления его вспышки. Опасность , которую я ожидал, боялась гораздо больше, чем гнева ревнивого мальчишки, что у меня возник истерический порыв рассмеяться. Но его гнев казался искренним. Я думаю, что если бы библиотекаря не было рядом в штабелях, он бы затеял драку. — Она моя девушка, — отрезал Дженкинс. "Держись от нее подальше!" — Это ей решать, не так ли? — тихо спросил я. — Но я не думаю, что тебе есть о чем беспокоиться. Сомневаюсь, что она захочет снова меня увидеть. "Не пытайся отмахнуться от меня!" — свирепо сказал мальчик. «Если вы не оставите ее в покое, может, в школе об этом захотят узнать. Властям это не понравится!» Я почувствовал ответный гнев. — Если ты думаешь устроить скандал, — холодно сказал я, — может быть, тебе стоит подумать и о репутации Лори. Если ты попытаешься навредить мне, ты навредишь и ей. Слова потрясли его. Он уставился на меня, сжав кулаки, тяжело и быстро дыша, как будто он бежал, и я почувствовал конфликт в его уме, бессильную ярость. "Будь ты проклят!" он задохнулся. "Я предупреждаю тебя. В следующий раз я заставлю тебя за это заплатить!" Он бросился по проходу, исчезая из виду, когда мчался по соединительному коридору. Я слышал, как резкие падения его шагов удаляются от меня. Я глубоко вдохнул, задержал дыхание и медленно выдохнул, чувствуя, как напряжение в моих руках, ногах и груди спадает. Запишите еще одну угрозу, устало подумал я. Первые порочные, могущественные умы, которые играли со мной. Потом подозрительная полиция. Загадочные соседи. А теперь детская ревность настолько сильна и слепа, что может заставить его сделать какую-нибудь глупость. Я никогда не смогу получить страховой полис, подумал я со слабой попыткой пошутить. Шансы были против того, что я буду рядом , чтобы заплатить страховой взнос в следующем месяце. Внезапное появление Дженкинса и его ревнивая ярость казались искренне мотивированными. Если бы он был одним из инопланетян, поступил бы он так? Какой цели это послужит? Тут я вспомнил о своевременном прерывании библиотекарем . Остановила ли она что-то большее, чем угроза кулачного боя? Был ли план несчастного случая Дженкинса нарушен присутствием кого-то еще, заставившего его импровизировать умную и правдоподобную причину, чтобы преследовать меня? Нет. Вероятно, ему пришлось бы объяснить свою цель , чтобы получить доступ к штабелям. Библиотекари охраняли вход так же рьяно, как, несомненно, охраняли двери своих спален. Если бы он замыслил мне серьезное зло, то не стал бы афишировать свою вину. Это было не то место, которое он выбрал бы. Мой разум устал от вопросов. Дженкинс все еще не был снят с подозрений. Никто не был. Я был не ближе к получению ответов, чем когда-либо.                10 Я нашел Майка Бойла на тренировочном футбольном поле в западной части кампуса. Первая команда сражалась с группой запасных, которые проигрывали игры одной из школ во время дабл-хедера на выходных. Я видел, как Бойл бродил по ширине, чтобы защититься от попытки энд-рана, видел, как он следовал за игрой, не двигаясь быстро, пока внезапно не ринулся вперед, отскакивая от помехи таким образом, что удержался на ногах и прорезал полузащитника, который был пойман открытым и зажатым возле боковой линии, легкая утка для захвата, который швырнул его на землю. И тут Бойль вскочил на ноги, удивительно проворный и упругий для такого крупного человека, и побежал прочь, не оглядываясь на бегуна, который медленно и неуклюже поднимался. Обманчивая легкость пьесы показала, почему Бойль был всеамериканским кандидатом. Это также раскрыло то, что я слышал о большом бродячем снасти, чье положение было добавлено к футболу». первоначальная команда из одиннадцати человек, чтобы оказать защиту необходимую помощь во все более открытом стиле игры. Бойль продемонстрировал сверхъестественную способность предугадывать действия противника. Каким-то образом, куда бы ни шла пьеса, он был перед ней, предчувствуя ее, как если бы точно знал, куда она идет. Факт был невинным, но теперь я задумался, наблюдая за ним в действии. Теперь все подозрительно, подумал я. Ничто не было невинным. Драка продолжалась двадцать минут, пока я смотрел. Затем первая команда была отозвана с поля на отдых, а вторая часть вышла против такой же уставшей группы запасных. Некоторые из первой команды размялись после тяжелой тренировки, бегая взад и вперед по боковой линии. Другие кидали мяч или просто стояли и смотрели. Я подошел к Майку Бойлу. Когда я приблизился к нему, он глотнул воды из ковша, окунул его в ведро и выплюнул из большого фонтана. Затем он выпил, его горло заметно работало, пот струился по лицу, смешиваясь с водой, которая вылилась вокруг его рта и стекала в горло. Казалось, он все делал масштабно и солидно. В ватном мундире он казался огромным, вдвое шире меня и возвышался надо мной. В уличной одежде он не казался таким большим. Я стоял и ждал, пока он выпьет. Я был уверен, что он не заметил моего приближения, но он заговорил, бросая ковш в ведро. «Здравствуйте, проф. Были ли еще какие-нибудь машины?»в этом роде».

— Ты помнишь адрес?

"Неееет. Нет, я не могу помочь тебе здесь, я боюсь."

Я благодарно улыбнулась. "Ну, это стоило попробовать. Может быть, кто-то из
других вспомнит это. Я пытался дозвониться до тебя прошлой ночью", - добавил я
с нарочитой неаккуратностью. «Около восьми. Но вы, должно быть, отсутствовали
».

«Я был с Майком. Мы пошли ужинать».

«Это забавно», — сказала ее мать. «Отец и я были дома весь вечер».

Повисла неловкая тишина.

— Нет, не были, — резко сказал Джордж Дэрроу. «Мы зашли к
Уоллесам на несколько минут. Было около восьми часов».

"Должно быть, это было, когда я позвонил," сказал я с облегчением. Я поднялся
из-за стола. «Я ненавижу есть и бегать, и я очень ценю ваше
гостеприимство, миссис Дэрроу, но»

Может быть, вы останетесь и выпьете кофе?» «Нет, у меня есть еще несколько звонков. Если бы я мог." "Ну, вы должны прийти снова." "Я попытаюсь сделать это. Мне нечасто выпадает такая возможность поесть.
Девушка последовала за мной до двери. «Надеюсь, вы сможете найти этого мужчину», —
сказала она, теперь более откровенно дружелюбно, чем в начале. Спокойнее
, подумал я, ей понравилось, понравилось серьезное, сосредоточенное лицо и тихие
умные глаза. «Я думала, ты собираешься спросить меня о той девушке, которую убили, —
сказала она. Я почувствовал невольное напряжение». Нет. Вы слышали об этом?"

"Сегодня это было во всей школе".

Я расслабился. Конечно, это была бы сенсационная тема для
разговоров в кампусе. Я мог представить домыслы, споры
, жуткие шутки.

"Ужасная вещь. — машинально сказал я. Я повернулся, чтобы уйти. — Спасибо
за беспокойство. И еще раз спасибо твоим родителям за меня.

Я вышел в прохладную ночь. Девушка стояла, наблюдая за мной, маленькая
стройная фигура вырисовывалась на фоне теплого света внутри трейлера.

Мои поиски снова оказались безрезультатными. А теперь я поговорил со всеми
четырьмя студентами, находившимися в кабинке «Землянки» в ту роковую
ночь. Я не мог поверить, что кто-то из них был способен на нечеловеческие силы.
Или об убийстве. 12


Когда я набрала номер Лори Хендрикс, мне ответил слуга. Номер
был обменом Беверли-Хиллз. Мужчина вежливо сообщил мне
, что мисс Хендрикс нет дома, но ее можно найти в
пляжном трейлере. Это было первое место на пляже, которое я знал,
но его существование соответствовало дороговизне пространства, которое я
мог мельком увидеть на экране телефона, разговаривая со слугой. В
этот момент я установил мысленную связь, которую не мог установить раньше,
связав имя Hendricks с экономичным двухместным вертолетом
, который сделал полет доступным для среднего семейного
бюджета. Вертолет Хендрикс! Имя было настолько знакомым, что я и
не подумал связать его с Лори Хендрикс, но богатство, очевидное в
наличии частного дома в Беверли-Хиллз и пляжного трейлера,
предполагало, что она действительно может быть дочерью Бена Хендрикса,
выдающегося пионера авиации. .

Слуга дал мне адрес и номер телефона пляжного трейлера.
Лори ответил после четвертого звонка.

"Привет?"

Ее изображение выскочило на экран. Она была мокрой, ее рыжие волосы
прилипли к голове темными тяжелыми прядями. Я заметил за ее спиной
мокрый купальный костюм, небрежно брошенный на подлокотник кресла. Она держала
огромное пляжное полотенце перед грудью, одна рука была зажата между
грудями, полотенце дразняще обволакивало полноту
по обе стороны от ее руки.

«Лори? Это Пол Кэмерон».

Я щелкнул двухпозиционным переключателем, чтобы она увидела меня на своем экране.
Последовала минутная пауза, пока ее глаза пристально смотрели на меня с
реалистичного изображения.
Я задавался вопросом, знала ли она, что на ее конце линии включено изображение , или она всегда так небрежно
относилась к одежде, когда отвечала на телефонные звонки.

"Что ты хочешь?" Ее голос был холодным, далеким.

«Нас прервали прошлой ночью».

"Мы были?"

«Я должен поговорить с тобой».

— Не думаю, что нам есть о чем поговорить.

— Я выйду. Ты будешь ждать?

— Не беспокойтесь. У меня сегодня свидание — с Бобом. Мне нужно собираться,
так что извините меня.

— Ты будешь слушать меня, хочешь ты того или нет, — сказал я,
внезапно разозлившись. "Тебе не о чем было беспокоиться между мной
и Ло..."

"Почему я должен волноваться?"

Она прервала связь. За мгновение до того, как изображение исчезло, она
отвернулась. Ничто не могло скрыть скульптурную красоту
ее спины. Я смотрел на экран еще долго после того, как он погас,
гадая, было ли это короткое провокационное отображение еще одним моментом
рассеянного безразличия или преднамеренной насмешкой.

Это разрушило эффект ее холодного отвержения.

       * * * * *

Я выехал на пляж по автоматической автостраде, настроив управление на
скоростную внутреннюю полосу. Я откинулся на спинку кресла, а электронные пальцы автоматически
безопасно и плавно вывели машину на полосу движения и понесли
вперед с установленной скоростью сто пятьдесят миль в час.

Думая об образе Лори на экране, вспоминая ощущение ее тела и ее нежных губ, прижимающихся к моим, я почувствовал, как желание
медленно распрямляется .
Когда в тот день я получил ее адрес, я был
решительно настроен проверить все возможные пути
подозрения. Она слишком быстро бросилась на меня в моем трейлере
прошлой ночью, как я утверждал, и была слишком готова предоставить мне алиби,
когда приехала полиция. Теперь я знал, что просто обманывал
себя. Я устранил ее из-под подозрения еще до того, как ощутил
человеческую страсть ее губ. Я шел к ней сейчас, потому что
она мне была нужна. Я хотел обнять ее и раствориться в ней, забыть страх
, угрозы и терзающие меня сомнения в собственном здравомыслии в напряженном
забвении любви.

Автострада в западном направлении достигла пересечения с автоматической
дамбой через океан. Я сделал необходимые настройки приборов и выстрелил над
водой на широкие цементные дорожки, идущие вдоль береговой линии на
север, на современную платформу с восемью дорожками, подвешенную на сваях в четверти
мили от берега. Рядом с пляжем было шоссе с ручным управлением
для медленного и местного движения, но если вы хотели разогнаться,
выбирались по дамбе над...

Это поразило меня, как удар ниже пояса. Вода! Мечта! Бесчувственное,
запуганное животное, я обнаружил, что скребусь в дверь, пытаясь
взломать ее. Те же самые автоматические средства управления, которые направляли автомобиль по
дороге, также замораживали двери во время движения автомобиля. Я вышел
из этого первого слепого момента паники и замер на сиденье, не
сводя глаз с белой ленты тротуара прямо передо мной, отказываясь
смотреть по сторонам на черный, бьющийся прибой. Фары устремились
на меня по встречным полосам и промчались мимо. Мотор завыл, и ветер
раскачивал мчащуюся машину, но мне казалось, что я слышу сквозь эти
звуки грохот волн подо мной.

Пришло отвращение, горькие самообвинения, презрительные обвинения
в собственных животных страхах. Ты увидишь Лори, сказал я себе.
Нечего бояться. Вам не придется подходить к воде.
Вы не будете одиноки. Кошмар утопления — это призрак ночи
, чисто символический, графическое изображение вашего подсознательного
страха перед здравомыслием. Лицом к лицу. Признайте это. Принять это.

Но голос, подумал я. Голос команды. Чужой разум. Это
реально. Я слышал это, когда бодрствовал и был полностью разумен. Это не был
символ мечты. Это было реально.

Но было ли это? Разве я не исследовал каждого из подозреваемых,
четырех обычных молодых людей, которые, как предполагалось, были одержимы какой-то
невероятной вещью с Марса? Разве я не убедил себя, что каждый из них
невиновен? Не пора ли мне было начать сталкиваться с неопровержимыми
фактами, признав, что странный заговор против меня был фантастической
стряпней больного воображения, обнажающей не очень необычное скрытое
стремление к саморазрушению?

Я стал спокойнее. В тот момент ужас безумия казался менее
ужасающим, чем призрак злобной чуждой силы, которая могла овладеть
и уничтожить меня. Наконец я посмотрел в сторону береговой линии и увидел знакомое
зрелище волн, поднимающихся до белого гребня и опрокидывающихся, чтобы омывать
берег. Я видел это тысячу раз. Бояться было нечего
. Это не могло коснуться меня.

Я приближался к тому участку пляжа, где должен стоять трейлер Лори.
На каждом пандусе, соединяющем дамбу с
прибрежной дорогой, мелькали цифры.
Я нажал кнопку смены полосы движения, и машина переместилась на более медленную внешнюю полосу движения. На следующем съезде я
свернул. Автоматика отключилась, как только машина въехала на
рампу. Мои руки липли к рулю, а руки дрожали от
напряжения, но через несколько секунд я уже сворачивал на пляжное шоссе. Я
стал чувствовать себя в большей безопасности, когда подо мной больше не было воды.

Дорога поднималась и опускалась вместе с изгибом земли. На холмах
справа, на внутренней стороне дороги, были роскошные
пляжные апартаменты и гнезда трейлерных кортов, их огни создавали
богатый узор в темноте. Большая часть избранной земли вдоль
самого пляжа была узурпирована пляжными клубами и дорогими курортными отелями,
за исключением редких групп роскошных трейлеров. Именно в одном из
них, Beachcomber Trailer Lodge, у трейлера Лори было
уникальное место в первом ряду.

Я припарковался у дороги на утесе с видом на деревню трейлеров и
пляж. Идя вниз, я слышал раскатистый грохот прибоя,
и каждый раскатистый грохот заставлял мое тело вздрагивать так, как,
наблюдая драку, вы, кажется, чувствуете глухой удар решающего удара. Я
старался не думать о бескрайней черной водной равнине, простирающейся
за узкой полоской пляжа.

У Лори был четкий современный передвижной дом с большим окном, выходившим на
береговую линию. Большинство окружающих трейлеров были темными,
вокруг царила тишина пустоты и неиспользованности. Вокруг было мало
машин и всего пара вертолетов на взлетно-посадочной полосе у
дороги. Я пришел к выводу, что это был в основном курорт выходного дня для тех,
кто мог позволить себе невероятную роскошь дома в городе и
укрытие летом или на выходных на пляже. В это время года многие из них,
несомненно, были безлюдны.

Я постучал. В трейлере не было звука. Я поднял руку
, чтобы снова постучать, как только дверь распахнулась.

Лори напряглась. — Ты! Я же сказал тебе не приходить.

— А я сказал, что должен поговорить с тобой.

Она начала закрывать дверь, но я протиснулся. Дверь захлопнулась
за мной.

Она застыла от гнева, ее маленькие кулачки были сжаты, но даже
жесткость ее тела не могла изменить изгибающейся мягкости
груди, бедер и бедер, к которым прилипала бледно-зеленая ткань ее платья
. Столкнувшись с ней в маленькой комнате, я почувствовал тот же быстрый прилив
желания, тот же непреодолимый отклик на ее красоту, который захлестнул
меня прошлой ночью, когда ее физическое присутствие, казалось, доминировало в
ограниченном пространстве моего собственного трейлера. Я никогда не реагировал на
женщину так быстро и так сильно.

Насколько моя реакция отразилась на том, как я смотрел на нее, я не знаю,
но мне показалось, что яркая искра гнева в ее зеленых глазах
слегка изменилась.

«Я не знаю, что вы пытаетесь доказать, — сказала она менее резко, чем
я ожидал, — но это не так. Вы можете уйти прямо сейчас».

«Нет. Я здесь, и ты будешь меня слушать».

Внезапно она отвернулась, схватив со спинки стула легкое пальто
. Она направилась к двери.

— Если хочешь поговорить, недалеко по дороге есть ресторан. Может быть,
официантка послушает.

Я поймал ее за руку. «Мне нужно было поговорить с Лоис», — сказал я, впиваясь пальцами
в мягкую плоть ее руки. «Это было важно, и я не могу объяснить,
почему. Но я никогда не видел ее, кроме как в землянке, я никогда не выходил с
ней на улицу, я никогда не заигрывал с ней».

Лицо Лори по-прежнему оставалось отчужденным, равнодушным. — Это должно
что-то значить для меня?

"Да!"

"Что мне теперь делать - начать таять?"

— Ты пытаешься сказать мне, что то, что произошло прошлой ночью, ничего
для тебя не значит? Просто еще одна шутка?

Она вырвалась на свободу. "Чего вы ожидали? Вы действительно не поверили в то,
что ученик влюбился в учителя, не так ли? Я
немного повеселился, профессор. И сегодня вечером я развлекусь с кем-то другим!"

Я чуть не ударил ее. Ярость пронзила меня со взрывной силой, которая
была настолько шокирующе сильной, что я едва удержал отведенную назад руку для
удара. И в следующее мгновение я прижал ее к стене, и
мои руки сжались вокруг нее, мой рот заключил ее в
жестокий, гневный поцелуй, от которого на моих губах появился привкус крови. Я даже не
знал, боролась ли она. Я знал только, что она была
сильно, возбуждающе желанной и что вся ее теплая длина
была прижата ко мне.

Я отступил назад, тяжело и быстро дыша. Был застывший момент
времени, остановившийся, пока я ждал, когда она взорвется.

Лори рассмеялась. — Боже мой, профессор, вы действительно продолжаете
меня удивлять!

Она бросила пальто, которое держала в руках, в сторону стула.
Он промахнулся и упал на пол. Игнорируя это, она уже
двигалась обратно в мои объятия.

— Давай попробуем еще раз, — пробормотала она. — Но на этот раз не кусайся.

Поцелуй был долгим и глубоко тревожным. Когда он закончился, меня трясло.
Я хотел ее, но впервые задался вопросом,
выходит ли мое эмоциональное влечение к ней за рамки этой потребности, не был ли я уже полностью
влюблен в нее. Я смотрел на опухшую красноту ее разбитых губ,
на нежную костяную структуру под гладкой кожей ее щек,
на яркий румянец ее глаз, и ко мне пришло болезненное сознание,
что я не свободен любить, только когда я знала...

"Я... я думаю, что я немного боюсь вас, Пол Камерон," сказала она голосом,
который был моложе, более сдержанным, менее уверенным в себе, чем я когда-либо
слышал. — Я думаю, тебе лучше уйти сейчас.

— Но… —

Пожалуйста! То, что я сказал о Бобе, было правдой — у меня с ним свидание.
Он уже должен был быть здесь. Ее глаза были умоляющими. — Я злилась
на тебя. Кроме того… — она замялась, ее взгляд изучал мое лицо, как будто она
хотела запомнить каждую строчку. «Думаю, мне нужно немного времени, чтобы
все обдумать. Эта маленькая девочка не привыкла к тому, что ее сбивают с толку. Не
так».

Я потянулся к ней, но она быстро отступила. -- Нет! Давай... посмотрим,
как мы будем чувствовать себя завтра, когда мы оба станем на день старше, и мудрее, и... спокойнее.
Я буду здесь... буду ждать тебя.

Наконец я кивнул. — Ты прав, Лори. Но если ты позволишь этому блондину…
—

Она улыбнулась. «Я могу справиться с Бобом».

Она не двигалась, когда я шел к двери. Прежде чем я открыл ее, ее
слова прозвучали мягко и с удивительной нежностью.
"Спокойной ночи дорогой."




                13


Трейлер находился в небольшом углублении. Изнутри была видна
белая пена вдоль берега, но когда вы спускались на песок
снаружи, гладкий гребень закрывал вид на воду. Я мог слышать
грохот приближающегося прибоя, удаляющийся грохот, когда он омывал
ложе из камней. Теперь звук меня не пугал. На мгновение
сон был забыт. Последние слова Лори доносились в прохладном
ночном воздухе, принося с собой покалывание и тепло.

Он ударил из темноты.

У меня была доля секунды предупреждения, достаточно времени, чтобы вздрогнуть от
хлыста командования. Это не пришло. Тень, двигавшаяся из-за
угла трейлера, быстро приблизилась ко мне, но удар не был
отвратительной умственной силой. Это был неуклюжий взмах кулака, который
болезненно соскользнул с моего плеча, когда я увернулась. Я услышал сдавленный всхлип.

"Будь ты проклят!"

Белая капля кулака выгнулась в мою сторону и ударила меня в челюсть.
Я потерял равновесие. Падая, я испытывал странное ощущение парения.
Моя щека онемела. Даже на мягком песке падение было тряской, и
я секунду не мог пошевелиться. Фигура, тяжело дыша, стояла надо мной, и я увидел
светлые волосы, отражавшиеся в косом свете из окна Лори.

"Вставать!" он бушевал. «Черт возьми, вставай и сражайся!»

Я смеялся. Страх отпал от меня, и реакция облегчения была настолько
сильной, что не было места ни гневу, ни боли, ни даже удивлению.
Дженкинс! Ревнивый юноша, предупредивший меня держаться подальше от его девушки.

Смех еще больше разозлил его. Он нырнул на меня сверху. Я перекатилась, когда
его худощавое твердое тело врезалось в меня. Его пальцы вцепились мне в грудь,
потянувшись к моему горлу. Я машинально сопротивлялся, на самом деле не желая
драться, просто желая прекратить эту глупость, но инстинктивно
защищаясь. Моя размахивающаяся рука ударила его по голове
. Он хмыкнул. На мгновение давление его хватки ослабло. Я
вырвалась и отлетела от него.

Он встал на ноги быстрее, чем я. Я все еще сидел на корточках
, когда он шагнул вперед и занес колено коротким резким
ударом поршня. Он взорвался у моего подбородка. Моя голова откинулась назад, и я рухнула
назад, как гибкая кукла.

"Я убью тебя!" — прорычал он.

И все же я не чувствовал ни гнева, ни страха. Было мимолетное чувство
тревоги, осознания того, что здесь была реальная угроза, что-то, что нужно было
остановить, а не просто смехотворная ошибка. И была боль. Кровь
наполнила мой рот, и моя челюсть была в синяках и пульсировала. Но все
было четко и рационально и без эмоций.

Каким-то образом я снова поднялся на ноги. Нелепая мысль пришла мне в голову
, что он играет не по правилам. Нельзя
бить человека, когда он лежит, вообще нельзя использовать колено
. Потом уже не было времени на размышления. Он бросился на меня,
сжимая кулаки, и мне удалось уклониться. Он развернулся и снова напал на меня.
Его кулак коснулся моей макушки. Я нанесла ответный удар, ударив по
уязвимому животу, надеясь лишь замедлить его. Я плохо дышал
и чувствовал, что из носа течет кровь.

Теперь мы дрались стоя, не говоря ни слова, звук удара сопровождался
хрюканьем или вздохом, наше дыхание было громким и хриплым. Мои руки стали
наливаться свинцом там, где они поймали тяжелый удар его кулаков.

"Не будь проклятым дураком!" Я задохнулся.

"Я предупреждал тебя!"

Я изнашивался, как заведенная механическая кукла, приближающаяся к концу
своего танца, начинающая замедляться, каждое резкое движение становится все более трудным,
более искусственным. Он был моложе, в лучшей форме, крепче, сильнее,
более отдохнувшим. Я видел приближающийся конец. Его удары все чаще пробивали мои барьеры
локтя и плеча. Должно быть, он почувствовал, что я
слабею, и усилил атаку.

Я снова упал не столько от одного удара, сколько от
их совокупности. Ко мне пришла смутная мысль, что у меня нет надежды на победу,
потому что мое сердце не было в этом. Мне было все равно. У меня не было чувства, что я
воин, сражающийся за свою любовь против злого рыцаря. Я был апатичен.
Я дрался только потому, что должен был защищаться. Это не имело ничего общего с
Лори, с мужеством или честью.

Не зная, как и почему, я снова встал на ноги, целясь в плоский
твердый живот, не обращая внимания на сжатый кулак, полоснувший мою
щеку, когда я въезжал, не зная, почему я упорствовал в этой бесполезной форме
сопротивления.

Крик разорвал тьму. Краем глаза я увидел
Лори, стоящую в луже света перед трейлером. Крик,
должно быть, остановил Дженкинса. Я уже въезжал, ударяя кулаком
в единственную известную мне цель — незащищенный желудок. Он издал короткий,
выразительный стон.

Лори снова вскрикнула и бросилась к нам. Дженкинс откинулся назад
и тяжело сел. Я стоял над ним, покачиваясь, и сплюнул кровь на
песок.

— Боже мой! Что ты делаешь, Пол? Почему?

— Он начал это, — по-детски пробормотала я.

Дженкинс ничего не сказал. Он сидел там, где упал, согнувшись пополам,
прижав кулаки к животу. Я услышал сдавленный звук, когда он пытался
вдохнуть воздух в легкие.

Лори начала плакать. Я тупо уставился на нее. Казалось, слишком много
хлопот, чтобы говорить снова.

"Ты - ты хулиган!" она захлебнулась слезами. «Почему ты должен был драться
с ним? Тебе не нужно было!»

Это заняло бы слишком много времени, чтобы объяснять. Она действительно должна понять, что
я не хотел драться. Я не мог объяснить ей все это сейчас.

Она опустилась на колени рядом с Дженкинсом. — О, Боб, — ??успокаивающе сказала она.
«Тебе больно». Она посмотрела на меня. — Почему ты всегда все портишь
? Когда все было так прекрасно, почему — о, уходи! Я никогда
больше не хочу тебя видеть!

Она нежно держала его, прижимая его склоненную голову к своей груди, как
мать, баюкающая своего ребенка. Я хотел сказать ей, что на самом деле он не
пострадал. Я был тем, кто пострадал. Каждая кость в моем теле была сломана.
У него просто перехватило дыхание.

Но я знал, что она не станет слушать, и попытки переубедить
ее казались бесполезными. Ничто не имело значения. Я смертельно устал,
болел и был очень стар.

Повернувшись, я побрел по песку.




                14
«Мне удается держаться подальше от большинства из них».

Он ухмыльнулся. Его рот был полным и широким, что соответствовало Я долго сидел в маленькой алюминиевой машине. Я не знаю, как
пропорциям выдающегося носа, который когда-то был сломан, и непослушной долго. Онемение медленно покидало мою грудь, руки и лицо, расчищая путь
массы черных волос. Только глаза были слишком малы для лица, но это тысячам колющих иголок боли. Но эмоциональное оцепенение,
могло быть вызвано привычным косоглазием от солнца молодого тупая апатия остались.
человека, проводившего много времени на воздухе.
Драка не должна тебя так ломать, подумал я. В двадцать семь ты
«Вы, профессора, убейте меня», — сказал Бойль. — Что было у вас на уме, проф? Стихотворение уже не совсем старик. Разве вы не должны были достичь своего физического
или что-то в этом роде? пика в этом возрасте?

«Что-то я слышал». Почему я не чувствовал настоящего гнева? Безэмоциональное, автоматическое сопротивление
во время боя было ненормальным. Мое чувство опустошенности и
«Да? Должно быть, это было хорошо, — небрежно сказал он, — заставить тебя идти опустошенности было непропорциональным. Реакция на недели напряжения, возможно,
перед единственной чертовой машиной на улице». с физическими избиениями, которые я принял, обеспечив добивающие удары.

— Было, — сказал я. Или все пошло глубже? Моя реакция на Лори
тоже не была нормальной. Эмоциональный маятник раскачивался слишком широко на обоих концах
Маленькие карие глаза смотрели на меня с любопытством, и я задавался вопросом, было ли в их своей дуги. Я больше не был ребенком, не неуравновешенным подростком.
блеске веселье или что-то более глубокое. Поцелуй с молодой и красивой девушкой не был уникальным, душераздирающим
опытом. Момент страсти с Лори значил слишком много.
— Что ж, тебе лучше быть осторожным, — сказал Бойль. «Выслушивание подобных вещей Конечно, она не была обычной девушкой, и в своей добровольной изоляции я
не принесет вам никакой пользы, если вы мертвы». не вел то, что можно было бы назвать полноценной и удовлетворяющей половой
жизнью. Тем не менее, ни один из этих фактов, по-видимому, не объяснял в полной мере ту сильную
Я прочитал в словах угрозу, но слегка презрительная ухмылка на его лице противоречила ей , изменчивую реакцию, которую я проявлял к ней в тех двух случаях, когда мы оставались
. У него была привычная дерзость, которую наедине в течение нескольких минут.
я часто замечал у профессиональных спортсменов в университетских городках, к которым общественное
восхищение пришло слишком рано, прежде чем ум достаточно созрел, чтобы Может быть, она оказывает какое-то противоестественное влияние?
сбрасывать со счетов это. Отношение всегда раздражало.
Когда я исследовал эту мысль, во мне нахлынуло чувство отвращения. Это
«Какая красивая у тебя подружка», — сказал я, возможно, слишком не сработает, тупо подумал я, отвращение само по себе было серым, вялым
небрежно. — Разве она не изучает физику? чувством. Лори опасна, только если ты боишься любви, робеешь
перед лицом крепких отношений. Она не чудовище. Дженкинс тоже
«Хелен? Да, она умница», — согласился он. «Однако милый ребенок», — . У него была возможность прямо здесь, на берегу, в
добавил он, как будто сочетание привлекательности и ума было причиной темноте. Ему было бы легко использовать грубую силу сверхразума
удивления. «У нас есть мяч». вместо неуклюжих кулаков. Он мог бы сделать это до того, как
Лори услышал звуки боя и вышел. Это могло быть
— Мисс Хендрикс сказала, что у вас все в порядке. сделано так, как это было во сне. «Утопись! Утопись!» И никто бы
не знал, как и почему это произошло.
"Да? Вы могли бы так сказать, проф. Но я не из тех парней, которые любят
быть связанными. Вы знаете?" Нет. Ни Дженкинс, ни Лори, ни Хелен Дэрроу, ни Майк Бойл. Это должен был
быть один из них, и это был ни один из них. Так что я больше не мог прятаться
Я шарила, пытаясь найти способ спросить его, где он был за своим причудливым заблуждением. Инопланетян не было. Не было врага
прошлой ночью, не выказывая при этом никакого интереса. Я обнаружил, что мне не нравится , кроме того, кто прятался внутри меня. Сам.
юношеское высокомерие, и мне пришлось приложить усилия, чтобы удержать
на губах дружелюбно глупую улыбку. Я постоял некоторое время в тишине, наблюдая за И все же - был один факт, который не был воображаемым. Лоис Уортингтон
схваткой. Запасные разыграли сложную игру, из-за которой защитники умерла. Она видела мужчину в задней кабинке, я пытался связаться с
полностью потеряли позицию для передачи. Бойл яростно выругался. ней, и ее жестоко убили. Этот факт был слишком реальным.
И видение смерти моего отца, которое было у меня так давно, которое нельзя
— Они должны были учуять его за милю, — прорычал он. было ни отбросить, ни объяснить сейчас. Это тоже произошло. В то
время я мог поверить в совпадения. Больше никогда.
«Тренер не возражает, когда вы ходите на свидания в течение недели?» — спросил я
внезапно. — Или у вас комендантский час? Более того, если инопланетяне существовали только как часть тщательно продуманного бреда
преследования, если шепчущиеся голоса были галлюцинациями, то
Он энергично сплюнул. "Орехи," сказал он. «Я его хлеб с маслом. Я выхожу перед этим должны были быть сопутствующие симптомы, свидетельствующие о еще большем
, когда хочу». ухудшении моего мышления. Но больше ничего не изменилось. Мир
казался мне таким же. Мне даже не пришлось далеко ходить за правдоподобным
Я колебался. "Я думал, что видел вас и Хелен снова прошлой ночью," сказал я. объяснением моих резких переходов от апатии к крайней эмоциональности.
— К тому же довольно поздно. Я возвращался домой из кино. Эта нестабильность логически может быть объяснена неестественным
давлением страха и беспокойства.
Он медленно повернулся, и маленькие карие глаза встретили мои неподвижным
взглядом. Неопределенный след презрения отметил выражение его С сомнением я изучил доказательства за и против существования инопланетян
глаз и рта. . Структура аргументации, на которой я мог поддержать веру в свое
здравомыслие, была слабой, тонкостенной, ее основания были неглубокими. Я закрыл свой разум
— Профессор, — сказал он мягко, — вы не видели меня и Хелен прошлой ночью. У , чтобы защитить его от ветров фактов и логики.
вас что-то на уме. Может быть, вы должны сказать мне, что именно.
       * * * * *
«Кажется, я ошибся», — сказал я, радуясь в тот момент, что у меня
хватило ума выбрать это время и место, чтобы прощупать его, когда сто Я медленно отъехал от поселка пляжных трейлеров.
человек были в поле зрения и на расстоянии слышимости. Я не был Пока я сидел в машине, ни Лори, ни Дженкинса не было видно. Боль в
уверен, что означал намек на уродство в его голосе и поведении. моем израненном теле немного утихла. В конце концов, ничего не было сломано, кроме
Мускулистая грудь и руки меня не пугали. Скорее это была кончика одного зуба, чей нерв пульсировал, как раскаленная проволока, в моей челюсти.
мысль об этой грубой силе, управляемой в высшей степени могущественным Моя одежда была разорвана и окровавлена, а кожа на костяшках пальцев сорвана
разумом. , но в остальном я вышел из боя в хорошей форме. Синяки
пожелтеют и, наконец, исчезнут,
«Да, вы ошиблись, проф. Хелен была со мной прошлой ночью, но вы костяшки пальцев покроются новой кожей, исчезнет отечность вокруг одного глаза, пластиковый
нас не видели. Вот что колпачок замаскирует сломанный зуб.
я вам скажу. не надоедай мне своими
любопытными вопросами». Я взглянул на шкалу времени на приборной панели. Еще не было
одиннадцати часов. Все еще рано. Сорок восемь часов, прошедших
— Уверяю вас, я не был любопытным, — сказал я, изо всех сил с тех пор, как голоса влекли меня через университетский городок к землянке,
изображая профессорское достоинство. — Я просто вел беседу. больше походили на бесконечные недели. Время потеряло свое значение.

"Конечно, вы были. Ну, вы просто поговорите сами с собой, профессор. Только следите В этот час прибрежная дорога, по которой я двигался, была относительно
за теми машинами. Нам будет не хватать вас здесь". пустынна. Лишь случайная машина приближалась ко мне по выходящим
полосам. Мой темп был медленным, и одна или две машины прибавили скорость, чтобы обогнать меня.
Он повернулся ко мне спиной и начал делать серию упражнений для ног, Фары другого медленно движущегося автомобиля качались на моем
приседая и прыгая прямо, толстые бедра растягивали штаны его телеэкране заднего вида. На дамбе над водой движение было намного
униформы каждый раз, когда он опускался на корточки. интенсивнее, сверкающий узор из мчащихся огней.

Я медленно ушел. Мгновенное раздражение, которое я испытал по поводу открытого Кошка убежала от обочины дороги. Моя нога застряла в
презрения, проявленного атлетом с мускулистой головой, не имело значения. Но если внезапном рефлекторном действии. Я резко свернул. На секунду кошка
верить его заявлению о том, что он был с Хелен Дэрроу, оно имело исчезла под капотом машины, и я почувствовал быстрое напряжение в
большое значение. Это означало, что они могли поручиться друг за друга, ожидании удара прикосновения. Потом снова появился кот, каким-то образом
при условии, что они были вместе в то время, когда Лоис Уортингтон была ускользнувший от визжащих шин, и я поправил машину. Он
убита. Бойль был единственным подозреваемым, которого я знал, который легко мог сломать замедлился почти до ползания.
девушке шею, даже не задышав. Но я был убежден, что
смерть Лоис связана с инопланетянами, и я знал, что Ускорившись, я машинально взглянул на экран заднего вида. Фары
их не трое. Там был мужчина, который был в задней кабинке, и один машины позади меня были точно на том же расстоянии,
студент. Не два. Хелен Дэрроу могла доказать, что и она, и Майк что и раньше. Мгновение я тупо смотрел на экран, не
Бойл невиновны. Одним махом возможное число подозреваемых понимая значения движения другой машины, но осознавая,
сократилось бы вдвое. что что-то не так. Понимание приходило медленно, а вместе с ним и
первая яркая вспышка эмоций, пробившаяся сквозь серое облако,
окутывающее меня, быстрая пульсация страха.

Я ехал быстрее, быстро набирая скорость с тридцати до пятидесяти миль в час.
                11 Фары продолжали светить на экране, не отставая. Машина
преследовала меня.

Я чувствовал побуждение продолжать движение. Даже отрицательные результаты, которые я Был застывший момент, когда реальность ускользала от меня. Я
получил до сих пор, давали мне ощущение достижения чего-то. Кроме ощутил ползучий холод, похожий на пронизывающий холод влажного ветра,
того, я избегал быть фиксированной мишенью. Тот факт, что инопланетяне проникающий до тех пор, пока моя плоть не покрылась мурашками и мои зубы не начали бесконтрольно стучать
еще не нанесли новый удар, меня удивил. Прошло почти два полных дня . Кое-как я удержал машину на дороге в своей полосе,
с момента первого импровизированного поспешного покушения на мою жизнь. Не утешительно было поддерживая прежнюю скорость. Затем я увидел огни, уставившиеся на меня, как
думать, что они захотят быть абсолютно уверенными во глаза с экрана, и я резко вышел из ужасающего транса.
мне во второй раз — и, вероятно, было нелегко устроить
аварию, на которую можно было бы наткнуться. Я потерял драгоценные секунды. Моя нога застряла, и маленькая машина
прыгнул вперед, урчание его двигателя превратилось в ровный вой. Холмы
Кроме того, пришла леденящая душу мысль, что прошлой ночью они были заняты с левой стороны были размыты, а сгрудившиеся трейлеры на берегу
Лоис Уортингтон. океана проносились мимо меня с шумом ветра. Я
приближался к скорости в сто миль в час, и мне приходилось бороться, чтобы
Мне нужна была большая подвижность. Это означало машину. Я арендовал небольшую закрытую удержать легкую машину на дороге. Казалось, он подпрыгивает и прыгает, едва
алюминиевую модель на стоянке рядом с университетом. В то время как цена была высока, касаясь земли.
я, казалось, приобрел новое равнодушие к экономике. Поел ли я
на следующей неделе или заплатил за аренду в следующем месяце, казалось, больше не имело значения. И фары плясали и подмигивали на маленьком экране.
Вся моя точка зрения постепенно менялась. Исчезало даже условное Стрелка спидометра коснулась сотни, проскочила мимо — и в
подчинение академическим правилам приличия. Двадцать четыре это мгновение я понял, что сыграл прямо на руку преследователю.
часа назад я не хотел искать адрес Лоис в Это было то, чего он хотел. Это должно было быть несчастным случаем.
офисе регистратора, опасаясь, что мои мотивы могут быть подвергнуты сомнению. Это
стоило девушке жизни. Теперь я без колебаний пошел в Я нажал на силовые тормоза. Они держались, громко скрипя, пока
офис по двум нужным мне адресам. По иронии судьбы, девушка за машина резко ныряла и виляла, соскальзывая в занос.
прилавком даже не проявила любопытства. Мне было бы все равно, если бы она была.
"Отпустить тормоз!"
Была ли это апатия шизофреника, его прогрессирующая неориентация
? Были перерывы в те дни, когда я делал привычные Эта мысль пронзила мой разум, как удар дубиной. На мгновение
вещи, такие как бритье и переодевание. Я не мог вспомнить, чтобы я ошеломленный, я все еще держал ногу на тормозе. Теперь машину опасно заносило
их делал. В зеркале машины отражалось изображение, которое могло быть кем-то , а руль, казалось, жил своей собственной жизнью,
другим, молодым человеком, на лице которого почти не было признаков напряжения и крутился и прыгал у меня в руках. Визг шин был подобен крику ужаса
усталости. На самом деле, несмотря на недостаток сна, я не чувствовал усталости. Мне казалось . Но скорость машины резко упала.
, что меня закрутили туго и в любую минуту меня высвободят, и я
начну бешено кружиться. "Отпусти его!"

Безумно. Слово прижилось. Он продолжал возвращаться, ужасный страх. У моих Пот выступил у меня на лбу и под мышками. На долгий миг мой
спотыкающихся поисков был обоюдоострый мотив: найти инопланетян разум был заперт в конфликте с силой, которая пыталась его сломать.
и доказать, что я не сумасшедший. И я медленно, неумолимо Затем, как будто это был деревянный придаток, прикрепленный ко мне, но вне моего
загонялся в сужающийся круг. Если бы я сидел сложа руки, если бы я ничего не делал, контроля, моя нога дернулась. Машина выкатилась на волю.
я бы не знал наверняка. Я мог верить в таинственных существ из
космоса, в зловещие заговоры против меня, в галлюцинации "Гони быстрее!"
бестелесных голосов. Мне не пришлось бы сталкиваться с неприятными последствиями
болезненных попыток саморазрушения или распада Я начал автоматически подчиняться, как если бы команда была моей собственной,
личности. сообщение быстро телеграфировалось из мозга в ногу. Гнев вызывал
сопротивление. Я сосредоточился на управлении замедляющейся машиной, пытаясь отключить
Даже за двадцать семь лет моей жизни общество далеко продвинулось разум, создать глухую стену упорного сопротивления. Мышцы
в своем отношении к безумию. На это больше не смотрели моих ног дернулись от напряжения.
с чувством стыда или отвращения, на что-то, что можно было игнорировать или загнать
в угол общества, где на это не нужно было смотреть. Но "Быстрее!" Слово прорвалось сквозь мою слабую защиту, словно кулак Дженкинса
это по-прежнему была болезнь номер один в стране, она по-прежнему внушала ужас .
перед неизвестностью. У нас было много научных прорывов —
знаменитый взрыв вируса в 1971 году, который означал конец рака, фактическую И пока мои руки сжимали руль до боли, моя нога
ликвидацию простуды; успешная «заплата на сердце» 1975 года, неумолимо тянулась к акселератору, толкала его, зажимала. Машина
которая превратила болезнь сердца из основного убийцы в редко смертельную рванулась вперед, набирая скорость. Сокрушительный груз поражения заставил
болезнь; полная ликвидация полиомиелита и рассеянного склероза и многих меня рухнуть на сиденье. Слезы разочарования затуманили мое видение дороги
других злейших врагов человеческого организма. Но разум оставался впереди. Спидометр быстро рос. Раздался автомобильный гудок, и
неприступным. я свернул с середины дороги обратно на свою полосу. Я мельком увидел
промелькнувшее мимо красное сердитое лицо. Знакомые фары
В лечении были достигнуты гигантские успехи, но психиатрические больницы подмигнули на экране заднего вида, словно глаза инопланетянина, чья сила
по-прежнему были переполнены. У каждого пятого американца была какая-либо форма сломила мой хлипкий барьер сопротивления. Отчаяние сжалось
психического заболевания. Некоторые, более удачливые, нашли быстрое излечение с помощью , как кулак, в моем животе.
препаратов K7U, доступных по рецепту, лабораторных наркотиков, которые
доказали поразительную эффективность, позволяя вам вызывать преувеличенные "Быстрее!" Голос, звучавший у меня в голове, был холодным, невозмутимым, высокомерным
симптомы психоза под их влиянием, что сделало возможным в своем знании силы.
точный диагноз, который мог привести к быстрому лечению. . Но было
много случаев тревожных токсических побочных эффектов от K7U. А в одной И я подчинился, позволив себе расслабиться, пытаясь облегчить боль в мышцах
области психических заболеваний чудо-лекарство давало совершенно другой результат. рук и ног, не думая о том, что я собираюсь сделать или что
Он ускорил развитие поздних стадий параноидальной шизофрении и ее со мной вот-вот случится. Стрелка спидометра начала
более редкой и логически организованной родственницы — паранойи. хаотично колебаться выше ста десяти миль в час.

В верхнем ящике встроенного "Быстрее быстрее!"
комода в спальне моего трейлера лежала маленькая бутылочка с таблетками K7U, которую я тайком позаимствовал
в психологической лаборатории, когда впервые услышал Одно слово, повторявшееся снова и снова, барабанило в моем мозгу, пока не
голоса, которые казались мне галлюцинациями. Я боялся их использовать. Если бы у меня была стерло мысли. Я был автоматом, управляющим кренящейся, скулящей
незначительная болезнь, таблетки позволили бы мне точно вылечить ее. Был машиной по размытой ленте дороги, марионеткой, управляемой тонкими
риск побочных эффектов, но это меня не остановило. Мои симптомы сделали. нитями ментальной силы, деревянной марионеткой без собственной воли и мысли
, безмолвно откликающейся на слово хозяина.
Галлюцинации голосов, где никого не было, были обычным
явлением. Это часто было связано с довольно хорошо организованной бредовой И вот, наконец, пришла команда, столь страшная в глубинах моего
системой, в которой человек имел причудливое убеждение, что сверхчеловеческие сознания, что в моем сознании завопил протест, вырывая меня из оцепенения
существа пытаются завладеть им или уничтожить его, и часто был убежден, .
что он сам обладает какими-то экстраординарными способностями, которые объясняют преследование
. В другие периоды своей жизни он может казаться вполне нормальным, "Вращай руль!"
хорошо ориентирующимся в своем окружении, за исключением тенденции к замкнутости
в обществе, избегания близких личных отношений и нарастающей И в тот момент, когда немедленная тяга к послушанию стала почти
эмоциональной апатии, иногда чередующейся с моментами преувеличенных подавляющей, раздался последний яростный крик неповиновения. Я увидел впереди
чувств. наклонную кривую рампы, уходящей в сторону дамбы океана.
Долгие мучительные секунды я сопротивлялся давлению — и когда
Этот симптоматический паттерн был обычным явлением при параноидной шизофрении. мои руки переместились на руль, это была именно та самая последняя возможная
секунда, когда машина вылетела на рампу и в длинный
Я мрачно отбрасывал в сторону вывод, к которому привели меня мои мысли, вираж.
не обращая внимания на стянутую судорогой живота страха, делая вид, что повода
для паники не существует. Этот маневр застал моего преследователя врасплох. Наступила короткая,
растерянная передышка, прежде чем ясный холодный голос снова заговорил, заглушая
Я направлялся на юг через бассейн Калвера, западный конец охвативший меня восторг. Линия дамбы манила,
обширного городского комплекса трейлерных кортов, которые варьировались от теперь так близко, менее чем в четверти мили от нас -
утилитарных государственных проектов жилья для малоимущих до роскошных
курортных кортов. Я держался подальше от автомагистралей с автоматическим управлением, "Поверни! Поверни сейчас же!"
предпочитая управлять автомобилем вручную, хотя это означало более медленную
поездку. Мне нужен был контакт с занятым, шумным, нормальным человечеством. И я потратил последний оставшийся запас сил, чтобы сопротивляться. Мои
руки послушались. Я крутил колесо.
Двигаясь по улицам на уровне земли через бассейн трейлера,
я получил точку зрения, которой у меня не было уже два года. Я жил в бассейне Маленькая машинка отскочила от низкого парапета на краю пандуса,
с моей матерью до момента ее смерти. Впоследствии я подчинился неуправляемо отскочила назад и понеслась по узкой цементной полосе, ее
склонности отрезать себя от всего и всех, кого я знал хвост начал медленное движение рыбьего хвоста, скользя в штопор. Низкий
. Мне посчастливилось найти вакансию в суде на барьер с другой стороны пандуса стремительно вырисовывался, и я съежился
Малхолланд Драйв. В городе с шестнадцатью миллионами людей, навсегда вырвавшихся от удара...
из своих домов, это был даже более удачный шанс, чем я предполагал
. Общественность уже призывала перепланировать Беверли-Хиллз И автомобиль подхватил внезапный рывок, который
под жилые дома и трейлерные корты для людей со средним доходом. Это был последний оставшийся район города с силой ударил меня о дверь. Я чувствовал, как невидимые электронные пальцы
с частными домами, и только огромное богатство и влияние автоматического управления дорожным движением цепляются за машину, тянут ее назад,
богатых и политически влиятельных людей, живших там, удержали его от борясь с инерцией, несущей ее вперед. Надежда вздрогнула в
захлестывания ползучей массой трейлеров и больших многоквартирных моей груди. Я сделал это!
домов.
На мелькающую секунду машина, казалось, зависла в подвешенном состоянии, зажатая между
Теперь, осматривая бассейн после долгого отсутствия, я мог видеть удушающий противоборствующими силами, и я осознал мчащиеся полосы
эффект перенаселенности. Тротуары были настолько забиты людьми, что людям приходилось движения на дамбе, теперь так близко ко мне, кружащийся балдахин
двигаться траурной процессией. На тех редких перекрестках, где усеянного звездами неба, серую холодная вода бушует далеко внизу. Но
не было подземного пешеходного перехода, были трехминутные интервалы, пока инерция машины была слишком велика. Щипковые пальцы электронной
автомобили ждали, когда нахлынувшая волна пешеходов перетечет улицу ленты, воткнутой в дорогу, соскользнули и потеряли хватку. Левое переднее колесо и крыло машины
. Автомобильное движение было интенсивным, несмотря на большое количество людей, которые ударились о бруствер.
больше не ездили, предпочитая ездить на скоростных надземных поездах, которые
с частыми промежутками грохотали над головой. И по всей площади И машина была в воздухе, перепрыгивая через низкую стену и кувыркаясь по
нескончаемый гул звуков, шагов, рогов, голосов, длинной, парящей дуге полета, падая все ниже и ниже, чтобы,
динамиков общественных телеэкранов и записанной на пленку музыки, весь оркестр наконец, врезаться в стену воды. Стена сломалась и рухнула вокруг меня
звуков, подобный нескончаемому гулу, который будет существовать в центре гигантского , и я нырнул сквозь нее в огромный, бесконечный бассейн тьмы.
улья. И в городе пахло. Пахло потом, маслом,
жареным мясом, дымом и французскими духами. Пахло человечеством,
запертым в, казалось бы, безвоздушном пространстве. У меня было ощущение, что я
заключен в сплошные стены звука, запаха и движения.
                15
Мир быстро становился слишком маленьким. Более двадцати пяти лет
непрерывного мира в сочетании с достижениями науки
в борьбе с болезнями, болезнями и несчастными случаями привели к огромному демографическому Лиц плыли по воде, искаженные и мерцающие. В моих ушах раздавался
взрыву со всеми сопутствующими перенаселенностью, безработицей и отдаленный рев, подобный шуму моря, застрявшего в морской
нехваткой продовольствия. Мир нуждался в космосе. Уровень преступности уже начал раковине. Шум постепенно стихал, и в бескрайней тишине
угрожающе расти. Традиционные пищевые ресурсы были истощены. я, дрожа, ждал невидимой силы, которая захватит мой разум.

Нам нужна была вселенная, чтобы расти. Но какие враги ждали нас "Это чудо!" кто-то ясно сказал.
на этих далеких планетах, кружащихся в пустоте? Разве можно было представить себе
, что я один во всем мире встретил первого из этих врагов? Мои веки распахнулись, как пыльные жалюзи. Я снова увидел лица,
Что я держал судьбу человечества в своих руках? Кто-нибудь поверит мне, если расплывчатые, как картинка, немного не в фокусе, но гораздо четче, чем
я смогу предупредить тех, кто может нас спасти? прежде. Я вспомнил свое раннее пробуждение, когда пять пар глаз смотрели
на меня с открытым любопытством, а я вздрогнул от страха. Или
Нет. Они не слушали. Перенаселенный мир породил избыток все это был сон, от которого я только сейчас проснулся?
фанатичных пророков гибели. Они будут сочувствовать, лидеры, которые
могут услышать мой предостерегающий крик. Если я проявлял агрессию, они насильно — Не двигайся, — сказал мужчина.
изолировали меня для лечения. Но если бы то, во что я верил, было не безумием, а
реальностью, и если бы я не смог остановить инопланетян, человечество погибло бы. Я не собирался переезжать. Моя голова болела, и в моей руке ощущалась глубокая
пульсация, простирающаяся от точки около плеча до
Поглощенный мыслями, я пропустил перекресток, который искал. В локтя, пульсация не очень болезненная, но странно электрическая и
мгновение ока я потерялся в лабиринте. Улица была настолько хаотична покалывающая.
, что даже с картой мне понадобился час, чтобы найти то, что я искал, —
трейлерный двор «Счастливая галактика». К тому времени стемнело, и я понял, что, Я закрыл глаза и снова открыл их.
вероятно, приеду как раз к обеду. На двух совершенно ясных лицах были две пары глаз . Мужчина и женщина, среднего возраста или
старше. Незнакомцы. Волосы мужчины были серо-стального цвета и очень мокрые на
Мне было интересно, на что будут похожи Дэрроу. черепе. Женщина была похожа на птицу. Она наклонилась ко мне, и мне
на мгновение показалось, что она собирается клюнуть меня своим
Трейлер был довольно старым, чуть больше моего, стоял на длинным остроконечным носом.
отдельном небольшом участке земли с крошечным цементным двориком и несколькими квадратными
ярдами травы и сада, за которыми тщательно ухаживали. Несмотря на свой возраст, "Вы нас слышите?" — спросила она тонким, писклявым голосом. "Вы знаете, что
трейлер имел вид тщательно вымытой чистоты и идеального ремонта, ощущение мы говорим?"
уединения и гордости. Я вспомнил попытки моей матери содержать наш
трейлер в чистоте, комфорте и домашнем уюте, и то, как беспокойно и неловко "Да."
она чувствовала себя в новом трейлере, который мы купили после того, как мой отец оставил
ей наследство, современном трейлере, сделанном из материалов, которые блестели без Я думал, что говорю вслух, но она продолжала смотреть на меня с надеждой.
очистки, полный гаджетов, которые сделали готовку без усилий безличной, а Небо за ее спиной было черным, и этот факт меня удивил. Почему-то я
работу по дому — устаревшей. ожидал жаркого солнечного света и жесткого голубого неба.

В трейлере Дэрроу жалюзи не были задернуты. Я мог видеть мужчину — Генри вытащил тебя из машины, — сказала женщина. «Мы видели, как это произошло».
средних лет, стоящего в гостиной перед трехмерным
экраном телевизора. Он держал руку поднятой в позе футболиста, собирающегося сделать Я услышал, как опрокинулся гидромолот и шуршание двух машин, проехавших
пас. На кухне пухлая маленькая женщина по шоссе. Потом я вспомнил.
деловито ходила взад-вперед, спиной ко мне. Я не заметил никаких признаков Хелен Дэрроу, когда прошел
короткую дорожку к двери. "Голос!" Я плакал. "Вращай руль!"

Мужчина ответил на мой стук. У него была невысокая худощавая фигура и пораженные Мужчина угрожающе нагнулся надо мной. — Что ты сказал?
глаза, окруженные морщинами, которые свидетельствовали о том, что когда-то он много смеялся
. Он держал плечи расправленными и прямыми с намеком на Я попытался отвернуться. Боль пронзила мою голову чистым ударом
дерзкую гордость. В этот момент уголки его рта опустились , который, казалось, снес мне верхнюю часть черепа.
в раздраженном выражении. "Что это такое?" — отрезал он.
"Пожалуйста!" Я застонал. "Голос--"
— Хелен дома? Я спросил.
"Что насчет голоса?"
В тусклых глазах шевельнулось любопытство. — Нет. Но она вернется через несколько
минут. Мы как раз собираемся есть, — многозначительно добавил он. «Он сказал мне — поверни — поверни колесо».

«Пригласите молодого человека войти», — раздался голос из трейлера. — Генри! Ты слышал, что он сказал?

"Ну, я не хочу прерывать ваш ужин," сказал я. «Я просто хотел — Он в бреду, мама. Это ничего не значит.
поговорить с вашей дочерью несколько минут».
— Но он слышал голоса. Должно быть, он один из них.
— Чепуха, — сказала женщина, внезапно появившись рядом с мужчиной. "Входите
прямо." «Он не знает, что говорит».

Я колебался. Мужчина повернулся ко мне спиной и побежал обратно к Мои глаза закрылись от боли в голове. Открыв их, я увидел
экрану телевизора. Женщина радостно улыбнулась мне. Я вошел внутрь, чувствуя себя двух человек в резком пространственном фокусе. Мужчина промок до нитки.
неловко из-за своей миссии. Он казался обеспокоенным. Птичьи черты лица женщины странно
скривились, глаза светились от волнения.
— Меня зовут Кэмерон, — неловко сказал я. "Я - я преподаватель в университете
." — Ты слышал голос? — быстро спросила она. «Это то, что ты пытаешься
сказать? Голос говорил с тобой?»
«Ну, разве это не мило, Джордж? Он один из учителей Хелен».
— Сказал мне повернуться, — слабо сказал я. "Инопланетный голос..."
"Нет, я не," сказал я быстро. -- Но я знаю ее и...
"В вашем уме?" — спросила она. «Ты слышишь голоса, даже когда
-- Ты не останешься на обед? Ты поел? никто не разговаривает?»

«Я не мог этого сделать». Я слабо кивнул. — Пытался заставить меня… убить себя.

— Вздор, — весело сказала миссис Дэрроу. — Их много, и всегда — Ему нужен доктор, — вдруг сказал мужчина.
приятно иметь гостя, когда ты хорошо готовишь. А я умею, — добавила она с
неподдельным удовольствием. "Нет!" Женщина повернулась к нему. «Возвышенный хотел бы, чтобы его
привели к нему».
Я улыбнулась. Маленькую комнату заполнили запахи готовящихся свежих овощей.
— Готов поспорить, — сказал я. «Но я не могу остаться. Мне нужно "Мы не уверены..."
сделать еще один звонок».
"Но он должен быть тем, кто может слышать голоса. Вы слышали, что он
«Ты должен когда-нибудь остановиться, чтобы поесть», — спокойно сказала она, игнорируя мои сказал, и вы сами сказали, что он должен был погибнуть в том
протесты и беря со встроенной полки еще одну тарелку. несчастном случае. Если бы он не был Избранным --"

Из гостиной раздался неожиданный стук. Я повернулся и увидел "Он может быть ранен хуже, чем мы можем видеть."
Джорджа Дэрроу, поднимающегося с дивана и отряхивающегося
. Его глаза блестели от удовольствия. Я услышал «Свами узнает. Мы должны отвести его туда».
голос диктора из телевизора, взволнованно рассказывающего о том, что кто-то только что
получил пропуск, прежде чем его бросили. Передача была завершена с Сбитый с толку, я слушал их споры, не понимая, что они могли
преимуществом в пятнадцать ярдов. С легкой улыбкой я понял, что Дэрроу был иметь в виду. Они говорили небрежным тоном, как будто другие слышали голоса.
одним из тех миллионов спортивных наркоманов, которые жили синтетическими Но если это было правдой, то я был не один, это не было чем-то, что я
играми с участием, столь популярными сейчас на телевидении. вообразил

«Вы можете поесть, пока разговариваете с Хелен», сказала миссис Дэрроу позади ... - Вы слышали голоса? — с нетерпением спросил я. "Вы слышали их?"
меня. — Если это не личное, конечно… —
Яркость угасла в ее глазах, затуманенных грустью. Она
Нет, — быстро сказал я. «Я действительно не должен беспокоить ее, но я покачала головой. «Мы пытаемся, Генри и я, но не слышим их. Мы
подумал, что она сможет мне помочь». слабы. Мы не научились полноте веры. Но Свами
говорит, что мы приближаемся к чистоте полного знания». Ее голос
«Ты просто иди в гостиную с отцом. Хелен будет здесь с серьезно повысился. «Наш день придет — если не в этой жизни, то в следующей».
минуты на минуту. Джордж, разве эта игра еще не окончена?»
Мужчина хмыкнул, перебивая ее. — Можешь пошевелить ногами? — спросил он
— Мы в последней четверти, — взволнованно сказал Джордж Дэрроу. «Смотрите на этого у меня.
охранника!»
Я колебался, потом попробовал. Я мог пошевелить пальцами ног и согнуть колени. Я
Я успел вовремя увидеть, как пас соскочил с растопыренных пальцев обороняющегося чувствовал, что это большое достижение.
полузащитника. Дэрроу вздохнул с сердечным облегчением.
Мужчина покачал головой. "Тебя должны были убить", сказал он, как будто это
— Это было близко, — пробормотал он. «Мы играем с «Нью-Йорк Брюинз», — было неохотное признание. — Наверное, мама права. Он встал,
добавил он. «Сегодня вечером я с Торонто Титанс». повернувшись к женщине. «Я пригоню сюда машину. Не позволяйте ему
двигаться». Он взглянул на меня. «Мы ничего не можем сделать с вашей машиной
Я сел в углу комнаты, чтобы не мешать маленькому прямо сейчас. Мы сообщим об этом, и, возможно, они смогут ее выловить.
человечку. Удивительно, как его глаза потеряли свою безжизненность. Но вода там довольно глубокая».
Они были жадными, жадными до процентов. Он нетерпеливо наклонился вперед, выкрикивая
воображаемые сигналы себе под нос. Мяч был сломан, и Потеря машины ничего для меня не значила. В тот момент мне даже в голову не
казалось, что он по спирали летит прямо к нам в поразительной иллюзии пространственного приходило, что машина не моя и я буду нести ответственность за
экрана. Джордж Дэрроу потянулся, чтобы собрать его, и отступил любой ущерб, нанесенный ей. Мужчина побрел по пляжу к дороге, и
на пару шагов, чтобы пройти в поисках приемника. Голос диктора я уставился на женщину-птицу.
повысился в оживленном описании действия.
— Этот человек, к которому вы меня ведете, — он их слышал?
Я думал о миллиардах мужчин и помешанных на спорте молодых людей по всему
миру, которые будут повторять его действия, точно так же, как он "О, да!" — сказала она, явно удивленная. "Он возвышен!"
сейчас имитировал движения прохожего на экране, занимая
место прохожего с помощью обмана телекамер. Участие в Я не понял. Усталость давила на меня, и я чувствовал
спортивных мероприятиях обеспечивало круглогодичную диету из бейсбола и футбола, боль в голове, глубокую пульсацию в руке. Я попыталась
хоккея и джай-алай, а также различных других игр и конкурсов, в которых зритель сосредоточиться на том, что сказала пара, чувствуя нетерпеливое
мог испытать острые ощущения от участия. Я никогда не волнение, но, похоже, не могла ясно мыслить. Я цеплялся за один
наслаждался ими. Я мог только противопоставить закрытые, кондиционированные, факт, который ясно обнаружился. Был еще кто-то, кто слышал
частные спортивные арены, где профессиональные спортсмены играли на голоса, кто-то, кто мог мне помочь. Я бы больше не был один.
глазах у камер в одиночку, с шумной неразберихой стадионов,
которые я запомнил с детства, где команды сражались перед живой Автомобиль пыхтел по мягкому песку и остановился неподалеку. Дверь открылась.
публикой, где вы видел само действие, а не его иллюзию. Я почувствовал, как чьи-то руки скользнули под мои руки, поднимая меня. Раздался крик
боли. Головокружительная спираль яркости закрутила меня вокруг да около,
Но спортивный энтузиазм Джорджа Дэрроу мог бы мне пригодиться. Вероятно, он освободила меня, и я снова уплыл в темное, пустое пространство.
вовсе не отказался бы поговорить о Майке Бойле. Я
с нетерпением ждал окончания игры. Если не считать голоса диктора
с его фальшивым возбуждением и учащенного дыхания Джорджа Дэрроу
и периодического ворчания, тишину трейлера нарушали только тихие
, знакомые кухонные звуки женщины, готовящей семейный обед,                16
счастливой неожиданному появлению гостя. Это место было наполнено ее
теплыми и сентиментальными штрихами: вычурными драпировками, предметами ручной работы,
искусно обрамленным телефонным экраном из редкого настоящего клена. Мой собственный Было утро, когда я проснулся. Я чувствовал скованность и боль, и на минуту мне
трейлер по сравнению с ним был голым, холодным и безличным. Я стал острее ощущать показалось, что я с головы до ног обмотан толстой белой
нелепость всякого подозрения, что в этом теплом и скромном повязкой. Очнувшись, я понял, что
доме, столь типично человеческом, может обитать неземное существо. перевязаны только моя голова и левая рука. Я была одета в бесформенное цельное белое
платье, которое обвивало мои ноги и туловище.
Джордж Дэрроу нажал кнопку кресла, чтобы выключить телевизор. Игра
была окончена. В комнате внезапно стало тихо. Он опустился на стул, глядя Я не знал, где я был. Я лежал на жесткой узкой кровати между хрустящими
на меня. Через мгновение он закашлялся, казалось, собирался заговорить, но передумал старомодными белыми хлопчатобумажными простынями, которые я знал в детстве.
. Комната была маленькая и с высоким потолком. В нем было только одно окно, длинное
и узкое, с глубокой врезкой в ??замысловатой металлической решетке. Хотя
— Вы, должно быть, довольно хорошо знаете Майка Бойла, — небрежно сказал я. на окне не было занавески, стена была такой толстой, что солнечные лучи
падали не прямо, а мягко и просачивались сквозь узкое отверстие.
Глаза мужчины снова заблестели. «Майк? Конечно. Лучшая бродячая снасть в
стране, этот мальчик». Я поднялась, свесив ноги с кровати. Мне пришлось
собраться, когда головокружительная волна боли и тошноты захлестнула меня.
Я ударил по аккорду. «Да. Я видел, как Майк сегодня днем играл в схватку. У меня было ощущение слабости конечностей человека, который долгое время был в постели
На этих выходных предстоит пара тяжелых игр». . Я задавался вопросом, был ли я в больнице и как долго я был там.

— Мы возьмем их, — сказал Дэрроу. «Майк должен стать всеамериканцем за одну В одном конце комнаты была тяжелая резная деревянная дверь с небольшой
прогулку, такой сезон у него сейчас. Он изюминка нашей команды». панелью из непрозрачного стекла, вставленной в нее на уровне глаз. У меня было мимолетное
Он помолчал, а потом радостно посмотрел вверх. "Майк и Хелен идут стабильно, впечатление, что кто-то наблюдает за мной, но я не мог видеть сквозь
вы знаете." стекло.

«Да, я знал. Это напомнило мне, Хелен видела его прошлой ночью? Я слышала, Память возвращалась ко мне медленно, обрывками с острыми краями. Я
как тренер говорил с ним о том, что он снова опоздал, прерывая тренировку». вспомнил, как был с Лори, драку с Дженкинсом возле ее
трейлера, стремительный полет вдоль прибрежной дороги, огни, уставившиеся
Дэрроу рассмеялся. "Они могут говорить с Майком, но он не слушает. Он делает на меня с экрана заднего вида, голос, призывающий меня ехать все быстрее и
только то, что хочет, этот мальчик. Да, у них с Хелен было свидание прошлой ночью. быстрее, и, наконец, момент ужас, когда машина врезалась в
Как обычно. ?" парапет и покатилась по воздуху так быстро, что меня прижало к
сиденью.
Миссис Дэрроу отнесла дымящуюся миску к столу в конце
кухни. "Я бы сказала около одиннадцати", сказала она. «Майк хороший мальчик, мистер И пара, которая погрузила меня в свою машину. Меня вели к
Кэмерон. Я никогда не волнуюсь, когда Хелен гуляет с ним». кому-то...

— Рад это слышать, — вмешался голос. Я услышал щелчок. Дверь распахнулась, и
в комнату проворно вбежала маленькая женщина с резким лицом, одетая в свободную белую тогу.
Мы все повернулись к двери. Стройная брюнетка, которую я видел с
Бойлем, стояла в дверях и смотрела на меня с неулыбчивым лицом. "Ты проснулся!" — воскликнула она.

Я вырос. — Мы только что говорили о тебе. Заявление, похоже, не требовало ответа. Я нахмурился.

"Я слышал." «Разве ты не помнишь? Мы привели тебя сюда — Генри и я. Свами был
очень доволен».
Она сделала пару шагов в комнату, ее глаза по-прежнему были зорко
-наблюдательны, и мне стало интересно, было ли в них что-то настороженное "Свами?"
или просто естественная подозрительность девушки к незнакомому человеку, который подходит и
задает вопросы. «Да! Возвышенный. Он увидит вас сегодня утром». Она
с тревогой посмотрела на меня. «Ты хорошо себя чувствуешь? Свами сказал, что ничего не
«Мистер Камерон зашел повидаться с вами, — весело сказала ее мать, — поэтому я сломано. Твоя рука сильно порезана, и у тебя сотрясение мозга, вот и все».
попросила его остаться на ужин. Все готово».
Это все. Мне казалось, что я больше никогда не смогу свободно двигаться.
«Может, у него нет времени», — предположила девушка. И все же я понял, что мне еще раз невероятно повезло. Инопланетянин
потерпел неудачу.
«Ему нужно поесть», — сказала женщина, живо оценивая мое высокое угловатое
телосложение. «И он выглядит так, будто ему не помешала бы хорошая домашняя еда». — Думаешь, ты сможешь есть?

Я почувствовал запах набитой тарелки овощей и толстых ломтиков настоящего Мысль о еде вернула острое ощущение тошноты. Я наклонился
хлеба. Острые зубы голода грызли меня. , прижал одну руку к животу и тяжело сглотнул. Я покачал
головой.
"Я предполагаю, что я голоден в этом."
— У вас должно быть что-то, — сказала женщина, по-птичьи кивнув головой
Хотя было очевидно, что она не приветствует мое присутствие, Хелен . «Не пытайся пока ходить».
Дэрроу не возражала и не настаивала немедленно, чтобы узнать, о чем
я хочу ее видеть. Мы вчетвером сели за маленький столик Она выбежала, ее тога волочалась по полу. Пыль на юбке
и поели. Девушка и ее отец молчали. Миссис Дэрроу с непритворной болтливостью говорила испортила первозданно-белый эффект платья. Я больше не пытался
о Хелен и ее стремлениях в физике, о двигаться. Комната неустойчиво раскачивалась вокруг меня всякий раз, когда я шевелился. Я сел
ее детских успехах в школе, о счастье, которое она принесла своим на край кровати, не в силах пробудить в себе хоть какое-то настоящее любопытство
родителям. В голосе матери звучала гордость. Иногда девочка о том, где я нахожусь и зачем меня сюда привели. Шли минуты
слегка улыбалась и делала легкий протест, который ее мать отмахивала. , а женщина не возвращалась. В комнате было совершенно беззвучно. Я
Я начал понимать, что девушка не была активно недружелюбна, просто не слышал ни движения внутри него, ни звуков живого мира
сдержанна и довольно серьезна по характеру. Вскоре я чувствовал себя вполне снаружи. Даже кондиционер работал бесшумно.
комфортно в тесной семейной группе. Я любил их и даже
немного завидовал им. Все мои подозрения рассеялись. Когда Я подумал, что это место похоже на склеп. Эта идея была особенно
, наконец, ближе к концу трапезы прозвучал вопрос девушки, произнесенный тревожной. Я смотрел на толстые стены, на узкую оконную щель
небрежно, как будто это было неважно, я почувствовал себя виноватым за упорство в и на тяжелую закрытую дверь, и они плясали перед моими глазами, словно
бессмысленном расследовании. В то же время мне нужно было придумать продвигаясь вперед, медленно приближаясь ко мне. Удушающий
благовидный предлог для моего визита. клаустрофобный страх сдавил горло, дыхание стало затрудненным
и неровным.
— О чем вы хотели меня видеть, мистер Камерон?
Паника сбила меня с кровати. Моя одежда была аккуратно разложена на резном
Я колебался. — Ты помнишь ту аварию, которая случилась со мной прошлой ночью? деревянном стуле у стены. Я пошатнулся к креслу. Пол
комнаты накренился, и я почувствовал, что падаю, но каким-то образом
"Конечно." я дотянулся до стены и прислонился к ней. После того, как комната стабилизировалась,
мне потребовалось несколько минут, чтобы переодеться из белого халата в собственный
— Вы попали в аварию? — спросила миссис Дэрроу с быстрым беспокойством. комбинезон. Мне приходилось держаться за стул для поддержки. Несмотря на
прохладную температуру, я вспотел.
— Ничего серьезного, — сказал я. «Но я хотел связаться с мужчиной
, который вел машину, и, кажется, потерял его адрес. Мне интересно, Потом я обнаружил, что мои туфли пропали. Я очень внимательно осмотрел
не помните ли вы его случайно». комнату. Шкафа не было. Стул и узкая кровать
были единственными предметами мебели. Сам пол был голым. Моей обуви
Хелен Дэрроу нахмурилась. «Харрисон, я думаю, его звали так». Казалось, она там не было.
приняла мое объяснение без вопросов. «Альберт или Альфред, или что-то
в этом роде». Я все еще ломал голову над этим, когда дверь открылась, и
в комнату споткнулась женщина-птица с подносом. Она резко остановилась
— Ты помнишь адрес? , увидев меня.

"Неееет. Нет, я не могу помочь тебе здесь, я боюсь." — Я же говорила тебе не вставать, — сердито сказала она.

Я благодарно улыбнулась. "Ну, это стоило попробовать. Может быть, кто-то из Я не ответил ей. Она оставила дверь открытой, и я смотрел на нее.
других вспомнит это. Я пытался дозвониться до тебя прошлой ночью", - добавил я Казалось, воздух устремился внутрь через отверстие. Удушающее, замкнутое
с нарочитой неаккуратностью. «Около восьми. Но вы, должно быть, отсутствовали чувство покинуло меня. Какой абсурд, подумал я. Ты болен. Вы воображаете
». всевозможные опасности.

«Я был с Майком. Мы пошли ужинать». «Тебе лучше сесть на кровать», — сказала женщина. «Ты сможешь это сделать? Думаю
, ты сможешь, одеться и все такое».
«Это забавно», — сказала ее мать. «Отец и я были дома весь вечер».
Я послушно пошел к кровати. На этот раз было проще. Даже
Повисла неловкая тишина. головокружение прошло. Я чувствовал аромат горячего чая. На
подносе также было несколько сухих крекеров и миска с какой-то сушеной
— Нет, не были, — резко сказал Джордж Дэрроу. «Мы зашли к мукой, похожей на рис, но твердой и хрустящей, как семечки. К моему
Уоллесам на несколько минут. Было около восьми часов». собственному удивлению, вид еды заставил меня проголодаться.

"Должно быть, это было, когда я позвонил," сказал я с облегчением. Я поднялся Я съел. Еда была безвкусной, но не неприятной. Крекеры и
из-за стола. «Я ненавижу есть и бегать, и я очень ценю ваше чай были превосходны. Казалось, я чувствовал, как сила вливается в меня, когда я ел.
гостеприимство, миссис Дэрроу, но…» К тому времени, когда я закончил, я чувствовал себя почти нормально.

«Вы не останетесь и не выпьете кофе?» Я взглянул на женщину, сидевшую на краешке стула
с заинтересованным взглядом. Она даже вскинула голову и покосилась
«Нет, мне нужно сделать еще несколько звонков. Я бы хотел». на меня, как птица. На ней была тонкая улыбка.

"Ну, вы должны прийти снова." "Где мои туфли?" — спросил я внезапно.

«Я постараюсь это сделать. Не часто мне выпадает такая возможность поесть Она была поражена. "О, мы никогда не носим обувь здесь!"
».
И впервые я увидел, что ее ноги босые. Неудивительно, что она
Девушка последовала за мной до двери. «Надеюсь, вы сможете найти этого человека», — двигалась так бесшумно. Я подумал о сотнях людей,
сказала она. теперь она была более откровенно дружелюбна, чем в начале. бесшумно прогуливающихся по всему зданию босыми ногами. Идея была скорее комичной, чем
Стало легче, подумал я, нравясь ей, нравясь серьезному, сосредоточенному лицу и пугающей.
спокойным, умным глазам.
"А где здесь?" Я спросил.
«Я думала, ты собираешься спросить меня о той девушке, которую убили», —
сказала она. Ее тон был низким, почти благоговейным. — Вы в Храме Западного
Солнца, — сказала она. «Вы получили аудиенцию у Возвышенного
Я почувствовал невольное напряжение. "Нет. Вы слышали об этом?" . Он уже увидел вас и возложил на вас руку».

«Сегодня все было в школе». Я нахмурился. Ко мне вернулись фразы прошлой ночи, и откуда
-то появился образ очень смуглого человека с блестящими черными глазами,
Я расслабился. Конечно, это была бы сенсационная тема для пристально смотрящего на меня, наклонившегося близко. И я вспомнил, зачем меня сюда привезли
разговоров в кампусе. Я мог представить домыслы, . Я пристально посмотрел на женщину. Ее муж спас мне жизнь. И
аргументы, жуткие шутки. они что-то говорили о чужих голосах.

— Ужасная вещь, — автоматически сказал я. Я повернулся, чтобы уйти. «Спасибо — Я обязан тебе жизнью, — сказал я. «Ваш муж вытащил меня из машины».
за беспокойство. И еще раз поблагодари от меня своих родителей».
Она улыбнулась. — Мы видели, как это произошло. Генри выплыл и достал тебя. Потом, когда
Я вышел в прохладную ночь. Девушка стояла и смотрела на меня, маленькая ты сказал, что слышал голос, что злой голос заставил тебя свернуть с
стройная фигурка выделялась на фоне теплого света внутри трейлера. дороги…

Мои поиски снова оказались безрезультатными. А теперь я поговорил со всеми — Здесь есть кто-то еще, кто слышал голоса? — с нетерпением спросил я.
четырьмя студентами, находившимися в кабинке «Землянки» в ту роковую — Вы сказали…
ночь.
— Всевышний слышит, — сказала она спокойно. «Странно, что вы должны
Я не мог поверить, что кто-то из них был способен на нечеловеческие силы. были слышать их, когда многие из нас так сильно старались и потерпели неудачу. Но
Или об убийстве. воды Божьего замысла глубоки и трудны для понимания».

Последние слова неуместно сорвались с губ женщины, произнесенные
с какой-то механической точностью, которая была мне очень знакома: заучивание
утвержденного ответа студентом, который ничего не
                12понимает. Растущее во мне любопытство сдерживалось некоторыми опасениями.
Мне не терпелось встретиться с человеком, которого она назвала Возвышенным. Я, конечно, слышал о
мистических религиозных культах — их число быстро росло
Когда я набрала номер Лори Хендрикс, мне ответил слуга. Номер в последние годы — и вполне вероятно, что я наткнулся на один из
был обменом Беверли-Хиллз. Мужчина вежливо сообщил мне них. Но я ухватился за предложенную мне соломинку факта: человек
, что мисс Хендрикс нет дома, но ее можно найти в слышал бестелесные голоса. Как бы он ни интерпретировал их,
пляжном трейлере. Это было первое место на пляже, которое я знал, не мог ли он услышать инопланетян?
но его существование соответствовало дороговизне пространства, которое я
мог мельком увидеть на экране телефона, разговаривая со слугой. В «Когда я смогу его увидеть? Я хотел бы поговорить с ним сейчас».
этот момент я установил мысленную связь, которую не мог установить раньше,
связав имя Hendricks с экономичным двухместным вертолетом «Он в раздумьях», — сказала женщина. — Но теперь это ненадолго.
, который сделал полет доступным для среднего семейного Она кивнула в сторону окна, сквозь которое можно было разглядеть лишь
бюджета. Вертолет Хендрикс! Имя было настолько знакомым, что я и полоску голубого неба. «Когда солнце будет над головой, он позвонит тебе».
не подумал связать его с Лори Хендрикс, но богатство, очевидное в
наличии частного дома в Беверли-Хиллз и пляжного трейлера, Выражение ее лица стало серьезным. «Вы захотите подготовиться.
предполагало, что она действительно может быть дочерью Бена Хендрикса, Тогда я приду за вами».
выдающегося пионера авиации. .
Прежде чем я успел ее остановить, она выскочила наружу, ее босые ноги едва
Слуга дал мне адрес и номер телефона пляжного трейлера. слышно шлепали по голому кафельному полу.
Лори ответил после четвертого звонка.
       * * * * *
"Привет?"
Она пришла за мной в полдень. Я задремал и проснулся отдохнувшим. Моя рука
Ее изображение выскочило на экран. Она была мокрой, ее рыжие волосы болела, когда я двигала ею, но моя голова прояснилась, а зрение стало острым.
прилипли к голове темными тяжелыми прядями. Я заметил за ее спиной Женщина провела меня по широкому сводчатому коридору с множеством
мокрый купальный костюм, небрежно брошенный на подлокотник кресла. Она держала дверей, подобных той, что в мою комнату. Мы вышли на балкон. Лестница
огромное пляжное полотенце перед грудью, одна рука была зажата между вела вниз, в вестибюль с высоким потолком. К моему удивлению, огромный зал был
грудями, полотенце дразняще обволакивало полноту почти пуст. Одна фигура в белом торопливо скрылась из виду. Место такое же
по обе стороны от ее руки. тихое, как и моя комната. Однако здесь солнечный свет струился сквозь
огромный треугольник витражей, заливая разноцветными пятнами
«Лори? Это Пол Кэмерон». плиточный пол и голые белые стены.

Я щелкнул двухпозиционным переключателем, чтобы она увидела меня на своем экране. Мы прошли через вестибюль и вошли в другую дверь. Тут я
Последовала минутная пауза, пока ее глаза пристально смотрели на меня с резко остановился. Комната была переполнена, все люди были в белых тогах,
реалистичного изображения. как и на женщине. Все они сидели, скрестив ноги, на полу
Я задавался вопросом, знала ли она, что на ее конце линии включено изображение , или она всегда так небрежно в различных позах концентрации. Многие даже не подняли головы, когда я
относилась к одежде, когда отвечала на телефонные звонки. вошел. Те, кто это сделал, не выказали ни удивления, ни особого интереса.
Они вернулись к своим размышлениям. Никто не говорил.
"Что ты хочешь?" Ее голос был холодным, далеким.
Женщина пересекла комнату. Теперь она нетерпеливо поманила меня вперед
«Нас прервали прошлой ночью». . Я медленно пошел к ней. Она открыла дверь в конце
комнаты и отступила в сторону, давая мне пройти. Я услышал, как дверь
"Мы были?" мягко закрылась за мной.

«Я должен поговорить с тобой». Сначала я думал, что я один. Комната была сильно занавешена и очень
темна. Был сильный запах ладана. Комната казалась пустой, если не считать
— Не думаю, что нам есть о чем поговорить. единственной подушки в центре. Потом я понял, что тонкая пленчатая
занавеска висит, как вуаль, через всю комнату. За ним начал светиться свет
— Я выйду. Ты будешь ждать? , начиная с нижних углов комнаты и
постепенно становясь ярче, как восход солнца. За вуалью, подчеркнутой
— Не беспокойтесь. У меня сегодня свидание — с Бобом. Мне нужно собираться, мягким сиянием голубого света позади него, был почти обнаженный мужчина.
так что извините меня. На голове у него был толстый белый тюрбан. В центре короны
был установлен огненно-красный камень. Черты лица человека были отмечены только
— Ты будешь слушать меня, хочешь ты того или нет, — сказал я, бликами — прямая линия, определяющая нос с сильной переносицей, другие
внезапно разозлившись. "Тебе не о чем было беспокоиться между мной штрихи, указывающие на высокие скулы, чувственно полные губы, твердая линия
и Ло..." подбородка — создавали общее впечатление лица, которое было поразительно
красивым, но не грубым. слабый или красивый. Кожа его тела выглядела
"Почему я должен волноваться?" почти черной. Полоска белой ткани покрывала его чресла.

Она прервала связь. За мгновение до того, как изображение исчезло, она «Вы — Пол Кэмерон», — сказал мужчина впечатляюще богатым и звучным
отвернулась. Ничто не могло скрыть скульптурную красоту голосом, придающим важность заявлению.
ее спины. Я смотрел на экран еще долго после того, как он погас,
гадая, было ли это короткое провокационное отображение еще одним моментом "Это верно." Было неприятно слышать собственный голос, тонкий и
рассеянного безразличия или преднамеренной насмешкой. бесцветный по контрасту.

Это разрушило эффект ее холодного отвержения. "Подушка была предоставлена ??для вас," сказал он. «Вы не
привыкли к нашим более строгим привычкам».
       * * * * *
Тон был слегка пренебрежительным, намекал на мою мягкость и цивилизованную
Я выехал на пляж по автоматической автостраде, настроив управление на слабость, в которых меня нельзя было винить. Я сидел на подушке
скоростную внутреннюю полосу. Я откинулся на спинку кресла, а электронные пальцы автоматически с чувством неповиновения. Когда я сидел на полу, я обнаружил, что
безопасно и плавно вывели машину на полосу движения и понесли должен смотреть на человека вверх, и я понял, что он сидит на приподнятой
вперед с установленной скоростью сто пятьдесят миль в час. платформе. Мне пришло в голову, что относительные позиции были тщательно
рассчитаны.
Думая об образе Лори на экране, вспоминая ощущение ее тела и ее нежных губ, прижимающихся к моим, я почувствовал, как желание
медленно распрямляется . — Я должен поблагодарить вас за лечение, — сказал я, чувствуя смутное
Когда в тот день я получил ее адрес, я был разочарование. Не знаю, чего я ожидал, но это был не этот
решительно настроен проверить все возможные пути искусно поставленный театральный спектакль. Я быстро пришел к выводу, что я
подозрения. Она слишком быстро бросилась на меня в моем трейлере просто был в храме одного из тех популярных и фальшивых культов, которые
прошлой ночью, как я утверждал, и была слишком готова предоставить мне алиби, обманывают легковерных.
когда приехала полиция. Теперь я знал, что просто обманывал
себя. Я устранил ее из-под подозрения еще до того, как ощутил Мужчина склонил голову. «Я Свами Фалланинда. Вы разочарованы?»
человеческую страсть ее губ. Я шел к ней сейчас, потому что
она мне была нужна. Я хотел обнять ее и раствориться в ней, забыть страх Его восприятие моей мысли удивило меня. — Нет, совсем нет. Ты же знаешь,
, угрозы и терзающие меня сомнения в собственном здравомыслии в напряженном как я сюда попал.
забвении любви.
"Твои эманации сильны", сказал он, его голос
Автострада в западном направлении достигла пересечения с автоматической гулко гремел на меня. «Я чувствую вибрации…»
дамбой через океан. Я сделал необходимые настройки приборов и выстрелил над
водой на широкие цементные дорожки, идущие вдоль береговой линии на Вопреки своему желанию я почувствовал рывок надежды. "Когда я говорил о том, что слышу
север, на современную платформу с восемью дорожками, подвешенную на сваях в четверти голоса, ваши... ученики волновались. Вы слышали их?"
мили от берега. Рядом с пляжем было шоссе с ручным управлением
для медленного и местного движения, но если вы хотели разогнаться, «Многие слышат. Астральное тело видно тем, кто может настроиться на его
выбирались по дамбе над... вибрации, кто может видеть и слышать астральными глазами и ушами».

Это поразило меня, как удар ниже пояса. Вода! Мечта! Бесчувственное, Я нетерпеливо вмешался. «Это не астральные голоса или как вы
запуганное животное, я обнаружил, что скребусь в дверь, пытаясь их называете. Это инопланетяне. Они пытались меня убить!»
взломать ее. Те же самые автоматические средства управления, которые направляли автомобиль по
дороге, также замораживали двери во время движения автомобиля. Я вышел Мистик не выказал ни удивления, ни беспокойства. «Возможно, что
из этого первого слепого момента паники и замер на сиденье, не оккультные силы могут быть использованы для злых целей. Однако это необычно
сводя глаз с белой ленты тротуара прямо передо мной, отказываясь , и не обычно бывает, чтобы кто-то был сознательно восприимчив к
смотреть по сторонам на черный, бьющийся прибой. Фары устремились вибрациям более высокой частоты, исходящим даже от могущественного адепта,
на меня по встречным полосам и промчались мимо. Мотор завыл, и ветер обученного в контроль над разумом, если только слушатель не был
раскачивал мчащуюся машину, но мне казалось, что я слышу сквозь эти обучен развитию астрального видения. У вас не было такого
звуки грохот волн подо мной. обучения».

Пришло отвращение, горькие самообвинения, презрительные обвинения "Нет - но я слышал голоса!"
в собственных животных страхах. Ты увидишь Лори, сказал я себе.
Нечего бояться. Вам не придется подходить к воде. «Может быть, было бы лучше, если бы вы объяснили, что вы испытали
Вы не будете одиноки. Кошмар утопления — это призрак ночи ».
, чисто символический, графическое изображение вашего подсознательного
страха перед здравомыслием. Лицом к лицу. Признайте это. Принять это. Мгновение я изучал темную фигуру, полускрытую за завесой.
Необъяснимым образом мои первые сомнения и подозрения начали ускользать
Но голос, подумал я. Голос команды. Чужой разум. Это от меня. Мужчина внушал доверие. Я забыл о театральных
реально. Я слышал это, когда бодрствовал и был полностью разумен. Это не был атрибутах обстановки, когда комнату наполнил богатый голос — нежный,
символ мечты. Это было реально. успокаивающий, вызывающий веру, веру и доверие. Я обнаружил, что надежда растет
во мне. В конце концов, он не отклонил мое заявление о том, что слышит голоса в
Но было ли это? Разве я не исследовал каждого из подозреваемых, моей голове. Он вел себя так, как будто в этом не было ничего необычного.
четырех обычных молодых людей, которые, как предполагалось, были одержимы какой-то
невероятной вещью с Марса? Разве я не убедил себя, что каждый из них Я рассказал ему историю. Я не видел особых причин что-либо скрывать.
невиновен? Не пора ли мне было начать сталкиваться с неопровержимыми Начав с воспоминаний о видении смерти моего отца, я перешел
фактами, признав, что странный заговор против меня был фантастической к рассказу о недавнем ярком сне об утоплении и о том, как много раз
стряпней больного воображения, обнажающей не очень необычное скрытое я слышал голоса, особенно в последние недели, когда они становились
стремление к саморазрушению? все более отчетливыми и частыми. И, наконец, я рассказал о
двух покушениях на мою жизнь, когда чужая сила, казалось, контролировала мой
Я стал спокойнее. В тот момент ужас безумия казался менее разум. Закончив, я с тревогой ждал, вглядываясь сквозь тонкую
ужасающим, чем призрак злобной чуждой силы, которая могла овладеть ткань вуали.
и уничтожить меня. Наконец я посмотрел в сторону береговой линии и увидел знакомое
зрелище волн, поднимающихся до белого гребня и опрокидывающихся, чтобы омывать "
берег. Я видел это тысячу раз. Бояться было нечего Я знал это, — неожиданно сказал свами своим невероятно низким баритоном. — Злые вибрации достигли меня, но я сопротивлялся истине
. Это не могло коснуться меня. , в которую они заставили бы меня поверить. Он склонил голову
. поддерживайте связь со Вселенским Разумом. —
Я приближался к тому участку пляжа, где должен стоять трейлер Лори.
На каждом пандусе, соединяющем дамбу с Вселенским Разумом? — повторил я.
прибрежной дорогой, мелькали цифры.
Я нажал кнопку смены полосы движения, и машина переместилась на более медленную внешнюю полосу движения. На следующем съезде я — Космическим Сознанием, к которому мы идем наощупь. Человеческий разум
свернул. Автоматика отключилась, как только машина въехала на хрупок и конечен, но Вселенский Разум — это все. —
рампу. Мои руки липли к рулю, а руки дрожали от
напряжения, но через несколько секунд я уже сворачивал на пляжное шоссе. Я Я не понимаю, —
стал чувствовать себя в большей безопасности, когда подо мной больше не было воды.
подумал он, — вздохнул он. — Вся человеческая жизнь — это движение наощупь вверх, открытие
Дорога поднималась и опускалась вместе с изгибом земли. На холмах индивидуального разума Единому Вселенскому Разуму. Наше сознание
справа, на внутренней стороне дороги, были роскошные ограничено. Мы улавливаем лишь отрывочные проблески истины, великого
пляжные апартаменты и гнезда трейлерных кортов, их огни создавали тела сверхсознания, лежащего на другом плане, через
богатый узор в темноте. Большая часть избранной земли вдоль который мы должны приблизиться к Богу, Единому Вселенскому Разуму. Но
самого пляжа была узурпирована пляжными клубами и дорогими курортными отелями, история человека — это история этой борьбы вверх, к свету,
за исключением редких групп роскошных трейлеров. Именно в одном из медленная эволюция сознания к тому состоянию, когда, наконец,
них, Beachcomber Trailer Lodge, у трейлера Лори было подсознательное и сверхсознательное сольются в Едином и Едином
уникальное место в первом ряду. во всем . люди, передовые представители рода человеческого, достигшие Космического Сознания, состояния истинной мудрости. Даже в древности они жили -- Йоги Индии, Маги Персии, Кушог атлантов... -- Так я слышал, -- раздраженно отрезал я. -- Но меня не интересуют древние мистики... Он поднял руку Я припарковался у дороги на утесе с видом на деревню трейлеров и в повелительном жесте. Его голос стал громче, энергичным и властным: «Слушайте! Не закрывайте свой разум от правды древних! Ибо они жили, они живут пляж. Идя вниз, я слышал раскатистый грохот прибоя, теперь, кого вы не понимаете, кто открыл мудрость Востока, кто знает, что нет ни боли, ни болезни, ни зла, неподвластных разуму . Все люди могут и каждый раскатистый грохот заставлял мое тело вздрагивать так, как, приблизиться к этому царству, если только пожелают. Необходимо очистить себя, подняться над мешающими вибрациями материальных потребностей, наблюдая драку, вы, кажется, чувствуете глухой удар решающего удара. Я низменных эмоций и мыслей, подчиненных эго, научиться контролировать тело и ум. Только тогда мы сможем восстать, подобно фениксу, из пепла мертвого старался не думать о бескрайней черной водной равнине, простирающейся эго, в новую жизнь на высшем плане , где самости не существует. до едва слышного шепота. Я наклонился вперед, напрягая слух. "Телепатия - всего лишь за узкой полоской пляжа. простой инструмент адепта, который научился контролировать разум человека. Такой человек может легко общаться непосредственно с бессознательным умом другого, может заставить более слабый ум выполнять его приказы - может даже вызвать странные заблуждения, которые вы описали. Такова сила У Лори был четкий современный передвижной дом с большим окном, выходившим на Космического Сознания! И такую ??силу, употребляемую во зло, можно победить только истинной внутренней верой, достижением чистоты, в которой береговую линию. Большинство окружающих трейлеров были темными, очищаются все низменные эмоции. Это уникальный дар, отражение Космической Силы, которую вы знали в предыдущем воплощении. Чтобы использовать эту вокруг царила тишина пустоты и неиспользованности. Вокруг было мало силу ума, вы должны научиться той полной концентрации, при которой нет ощущения, нет осознания себя. Ты должен быть пустым сосудом, готовым машин и всего пара вертолетов на взлетно-посадочной полосе у наполниться вином истины и любви». Не веря своим глазам, я уставился на призрачную фигуру под его белым тюрбаном. Пока он говорил, кажущееся величие дороги. Я пришел к выводу, что это был в основном курорт выходного дня для тех, его слов и притягательная сила его голоса держал меня. На мгновение я почувствовал трепет понимания и веры. Здесь был ответ на все! Здесь был конец кто мог позволить себе невероятную роскошь дома в городе и страха и удивления! Но теперь, во внезапной тишине, я услышал эхо его трепетных фраз , бойкий и полный полуправды, много обещающий и мало укрытие летом или на выходных на пляже. В это время года многие из них, говорящий.Все, что он предлагал, были расплывчатые предположения о том, что кто-то использует оккультные силы против меня, предположения, смешанные несомненно, были безлюдны. с мешаниной индуистских и восточных учений, смешанных в приятный опиум.И все я сразу подумал об акустике этой комнаты и понял, почему мой собственный голос, поглощенный губчатыми стенами, окружающими мою половину комнаты, казался таким слабым и беспомощным, а его, явно усиленный ловкой Я постучал. В трейлере не было звука. Я поднял руку акустической аранжировка и, возможно, даже микрофоны, гремел на меня со стереофоническим богатством. В гневе я вскочил на ноги. "Что ты предлагаешь? , чтобы снова постучать, как только дверь распахнулась. Ты хочешь, чтобы я присоединился к твоему маленькому лагерю последователей? Как насчет моих сбережений? Мне это не понадобится, не так ли, если я собираюсь очиститься от всех земных желаний?" Его голос был тяжелым и печальным. «Вы закрыли свой разум. Этого следовало ожидать . Вы не готовы Лори напряглась. — Ты! Я же сказал тебе не приходить. поверить». «Я, конечно, не готов проглотить эту чепуху о том, что кто-то использует против меня космические силы. Кто это? Почему он должен пытаться убить меня? Может быть, вы могли бы войти в транс и общаться с ним для меня . еще несколько ответов». Мой гнев был непропорциональным, но я не мог — А я сказал, что должен поговорить с тобой. его контролировать. Разочарование было настолько сильным, что разорвало любые узы сдерживания. Я возлагал слишком большие надежды на помощь, которую мог найти здесь. Встреча с преданным фанатиком или, что еще хуже, с ловким шарлатаном привела меня в ярость. Я шагнул вперед и разорвал завесу, Она начала закрывать дверь, но я протиснулся. Дверь захлопнулась висевшую между нами. Ткань источала слабый запах потревоженной пыли и слабое место порвалось под моей рукой. Свами не двигался. — Ответь мне, черт за мной. возьми! Кто пытается меня убить? Или я такой же сумасшедший, как и ты ? Он оставался совершенно неподвижным, склонив голову, подогнув под себя ноги, в позе полной сосредоточенности или молитвы. В ярости я схватил его за плечи и дернул вверх. Его отсутствие веса поразило меня. Мужчина был худым и Она застыла от гнева, ее маленькие кулачки были сжаты, но даже костлявым, хрупким и легким под моими руками. Большая, красивая голова не сочеталась с коротким хрупким телом. Неудивительно, что он сидел на жесткость ее тела не могла изменить изгибающейся мягкости платформе! Неудивительно, что он говорил из темноты! Я смотрел в черные, влажные глаза. Его отсутствие сопротивления, наконец, пробилось сквозь груди, бедер и бедер, к которым прилипала бледно-зеленая ткань ее платья гневную дымку разочарования, пленившую мой рассудок. Я освободил его. Я не слышал никаких звуков позади себя. Я уловил размытие белого халата, . Столкнувшись с ней в маленькой комнате, я почувствовал тот же быстрый прилив нависшего надо мной, и слишком поздно услышал топот многих ног. Затем меня укутали в удушающее белое одеяло, которое упало мне на голову. Руки желания, тот же непреодолимый отклик на ее красоту, который захлестнул схватили и прижали мои руки и потащили меня вниз, оттягивая назад... "Подожди!" Голос свами прогремел его команду, и в комнате воцарилась тишина. Я меня прошлой ночью, когда ее физическое присутствие, казалось, доминировало в лежал на полу, удерживаемый весом тяжелого тела и давлением множества цепких рук. Раздалось гневное протестующее бормотание. "Отпустите его!" Нехотя ограниченном пространстве моего собственного трейлера. Я никогда не реагировал на руки отдернулись. Кто-то стянул с меня белую ткань . Я моргнул, увидев кучку фигур в белых одеждах, смотрящих на меня сверху вниз, их глаза были женщину так быстро и так сильно. враждебными. Среди лиц я узнал Генри, человека , спасшего мне жизнь. «Зло коснулось его», — сказал свами. Мужчины, стоявшие надо мной, отпрянули , словно в страхе. «Отпусти его с миром». Я осторожно поднялся. Другие не пытались остановить меня сейчас. Все они смотрели на Возвышенного. Теперь он Насколько моя реакция отразилась на том, как я смотрел на нее, я не знаю, стоял, и даже на приподнятой платформе в вертикальном положении представлял собой маленькую невзрачную фигуру. Но в культивированном голосе не было но мне показалось, что яркая искра гнева в ее зеленых глазах ничего бледного или тонкого. «Дни духа близятся», — провозгласил он. «Часы зла сочтены. Идите с миром. Очистите свой дух! Готовьтесь ко дню Истины, слегка изменилась. Все-в-одном . открыта истине, силы тьмы не могут иметь над тобой влияния. Знай свою силу, верь в нее — не бойся смерти! Ибо нет смерти, есть только жизнь духа». К моему изумлению, те, кто за мгновение до этого яростно терзали мое тело, теперь медленно, один за другим, опускались на пол, не «Я не знаю, что вы пытаетесь доказать, — сказала она менее резко, чем обращая внимания на мое присутствие. Только сам свами все еще наблюдал за мной. Красное сияние драгоценного камня в его тюрбане было похоже на я ожидал, — но это не так. Вы можете уйти прямо сейчас». огненный глаз. Неловко, я спотыкался, спотыкаясь, сквозь неподвижные груды закутанных в белое фигур, стоящих на коленях или сидящих на полу. Дверь была открыта. Я повернулся и побежал. В вестибюле меня внезапно встретила женщина с птичьим лицом. Ее черты были напряжены, глаза горели ядом. — Мы «Нет. Я здесь, и ты будешь меня слушать». должны были оставить тебя умирать! — завизжала она. «Ты возложишь руки на свами!» — Смерти нет, — пробормотал я. Я оставил ее с открытым ртом. Мгновение спустя я выскочил из прохладного вестибюля на яркий, жаркий солнечный свет. Я быстро зашагал прочь от храма, прежде чем понял, что все еще Внезапно она отвернулась, схватив со спинки стула легкое пальто босиком. Я повернулся, чтобы взглянуть на Храм Западного Солнца, архитектурный анахронизм, который, как и вера свами, восходит к временам, . Она направилась к двери. затерянным в глубинах истории. Солнечный свет ослепительно отражался от арочной крыши и от замысловатого цветного узора в большом витражном окне перед входом. Я испытал сильное облегчение, выйдя из дома на открытый воздух. Здесь я мог свободно вздохнуть, свободный от пыльного наследия древней — Если хочешь поговорить, недалеко по дороге есть ресторан. Может быть, мудрости, основанной на любви и стремлении человека быть единым с источником всего сущего, Творцом вселенной, мудрости, ныне наполовину поглощенной официантка послушает. и затуманенной ритуалом. слов. И мне стало стыдно за свое облегчение. Небольшое удовлетворение, полученное от моей последней насмешки над женщиной-птицей, рухнуло перед осознанием того, что я сбежал из храма в глупой панике. Я бы не пострадал от рук свами. В конце концов он поступил Я поймал ее за руку. «Мне нужно было поговорить с Лоис», — сказал я, впиваясь пальцами гораздо лучше меня. Возможно, он не был шарлатаном. Никто не мог обвинить его в том, что он использовал несколько драматических эффектов, чтобы в мягкую плоть ее руки. «Это было важно, и я не могу объяснить, усилить воздействие своего послания. Какой религии не было? И в его последних словах звучала искренность. Он верил. Это я, движимый слепым гневом, почему. Но я никогда не видел ее, кроме как в землянке, я никогда не выходил с едва не совершил насилие, потому что этот человек подвел меня. И все же... Стоя там, глядя на безмолвный храм, у меня было смутное ощущение , что он ней на улицу, я никогда не заигрывал с ней». сказал что-то очень важное для меня, что-то, что я не мог понять, истину, погребенную под лавиной его слов.                17 Я приехал к своему трейлеру в середине дня. Мои ноги устали и покрылись волдырями, хотя по дороге мне удалось подобрать пару сандалий. Храм свами Лицо Лори по-прежнему оставалось отчужденным, равнодушным. — Это должно находился в доброй миле от ближайшей надземной станции. Я не привык так много ходить, особенно босиком. Как только я свернул на дорожку, ведущую к что-то значить для меня? моему трейлеру, появилась девушка по соседству . Она сбежала по ступенькам ко мне и резко остановилась. Для разнообразия ее глаза не были опущены или отведены, а были сосредоточены на моем лице, расширенном от беспокойства. У меня было поразительно ясное ощущение ее беспокойства, за которым "Да!" последовало ощущение острого облегчения. — Ты… ты в порядке? — спросила она, затаив дыхание. Она смотрела на повязку вокруг моей головы. Мой комбинезон скрывал большую повязку, простирающуюся от левого плеча до локтя. — Немного потрепался, — сказал я с наигранной бодростью. «Ничего "Что мне теперь делать - начать таять?" серьезного». "Я боялась--" Она поймала себя. — Когда ты не вернулся домой, я… — Я резко посмотрел на нее, и она покраснела. Ее голова быстро отвернулась, но не раньше, чем я увидел ползучее красное пятно под ее кожей. На мгновение я был слишком удивлен, чтобы ответить. Следующие слова — Ты пытаешься сказать мне, что то, что произошло прошлой ночью, ничего девушки заставили меня забыть о ее странном поведении. «Здесь была полиция», — сказала она, лишь на мгновение коснувшись моего взгляда . — Они для тебя не значит? Просто еще одна шутка? хотели тебя видеть. Я почувствовал быстрый укол предупреждения. Мой взгляд сузился, пытаясь прочесть выражение ее лица. Стало быть, полицию моя история не удовлетворила. И эта девушка подтвердила мое алиби. "Они допрашивали вас снова - о прошлой ночи?" — спросил я с попыткой небрежности. "О, Она вырвалась на свободу. "Чего вы ожидали? Вы действительно не поверили в то, нет!" Она отрицательно покачала головой. «Они были очень милы. Они сказали, что зайдут к вам позже». "Вы не - сказать им что - нибудь еще?" Легкая что ученик влюбился в учителя, не так ли? Я улыбка тронула ее губы, и я, казалось , впервые увидел ее лицо без маски застенчивости. Это было лицо, в котором отражались теплота и скрытый юмор, немного повеселился, профессор. И сегодня вечером я развлекусь с кем-то другим!" чувствительное, милое лицо. «В этом не было необходимости, — сказала она. «Я не думаю, что они больше заинтересованы ». "Но они не сказали, почему они хотели меня видеть?" Внезапно она, казалось, заметила мой пристальный взгляд и сделала шаг назад. — Ничего, — быстро сказала она. - Они... они Я чуть не ударил ее. Ярость пронзила меня со взрывной силой, которая ничего мне не сказали. Она начала отворачиваться, и я быстро шагнул к ней, схватив ее за руку. "Ждать!" - сказал я срочно. Я чувствовал легкую дрожь была настолько шокирующе сильной, что я едва удержал отведенную назад руку для под пальцами, поток — чего? Возбуждение? Страх? "Я хочу поблагодарить вас - за то, что вы беспокоитесь обо мне." Ее глаза на мгновение встретились с удара. И в следующее мгновение я прижал ее к стене, и моими, и я был удивлен, увидев, что они не отражали ни робости, ни страха, которые, казалось, вибрировали в ее теле. — Вполне естественно, что я мои руки сжались вокруг нее, мой рот заключил ее в буду обеспокоена, — сказала она, и даже в ее голосе появился другой тон, нотки удивительной нежности. И пока я смотрел, она оторвалась от меня и жестокий, гневный поцелуй, от которого на моих губах появился привкус крови. Я даже не легко взбежала по ступенькам в свой трейлер. Дверь плотно закрылась за ней. Я сделал шаг за ней. Я вспомнил ее слова, ее новости о полиции . Они знал, боролась ли она. Я знал только, что она была вернутся. И могла быть только одна причина, по которой они захотели снова поговорить со мной. Мне потребовался весь контроль, чтобы не повернуться и сильно, возбуждающе желанной и что вся ее теплая длина не сбежать. Я вошел в свой трейлер. Внутри было душно, чистый, прохладный, отфильтрованный воздух был немного затхлым после дня без человеческих была прижата ко мне. запахов, с которыми нужно было бороться. Импульс осторожности заставил меня спокойно пройтись по трейлеру. В компактных, тщательно спланированных помещениях никому не удалось бы спрятаться. Я чувствовал абсурдность ожидания найти полицейских, притаившихся в шкафу или под кроватью, но Я отступил назад, тяжело и быстро дыша. Был застывший момент действовал не очень рационально. Желание бежать преследовало меня по пустым комнатам. Была убита женщина, и у полиции были основания полагать, что я времени, остановившийся, пока я ждал, когда она взорвется. мог быть причастен к этому. И я солгал. Зачем еще мне лгать, если я не виновен? С их точки зрения вывод был очевиден. А потом мне пришло в голову, что у них может быть даже больше причин, чем я знал, чтобы считать меня главным подозреваемым. Улики могли быть подброшены, чтобы обвинить меня. Лори рассмеялась. — Боже мой, профессор, вы действительно продолжаете Почему нет? Это был бы один из способов заглушить уши слушателя . Современные силы правосудия были быстры и несентиментально безжалостны в отношении меня удивлять! убийцы. Им пришлось оказаться в перенаселенном мире. Сдержанность сломалась. Я побежал в спальню и торопливо порылся в шкафу в поисках своего единственного маленького чемодана. Бросив его на кровать, я стала вытаскивать из шкафа и сундука несколько вещей. Я схватил с умывальника бритву и с Она бросила пальто, которое держала в руках, в сторону стула. крючка ветрозащитную куртку. Когда я все впихнул в него и захлопнул, я стоял над чемоданом, тяжело дыша. Мне казалось, что я чувствую запах Он промахнулся и упал на пол. Игнорируя это, она уже собственного страха, резкого и едкого, загрязняющего кондиционированный воздух. Я почувствовал неожиданное отвращение. Я сел на кровать. Долгое двигалась обратно в мои объятия. время я не двигался. Мой разум словно застыл. В трейлере было очень тихо, и я прислушивался к собственному напряженному дыханию. И наконец я поднял свой страх и рассмотрел его, и я знал, что я не мог бежать. Я не был виноват. Бегство, в любом случае, было бы более компрометирующим , чем все, что — Давай попробуем еще раз, — пробормотала она. — Но на этот раз не кусайся. я мог бы сделать, и если бы они действительно преследовали меня, меня бы схватили в течение нескольких часов. Кроме того, я думал, что без юмора я всегда могу сослаться на безумие.        * * * * * Ждать оставалось меньше часа. Я услышал жужжание вертолета над головой и был у окна, когда он Поцелуй был долгим и глубоко тревожным. Когда он закончился, меня трясло. мягко опустился на взлетно-посадочную полосу через улицу. Двое полицейских неторопливо направились прямо к моему трейлеру. Я узнал коренастого Я хотел ее, но впервые задался вопросом, сержанта, который допрашивал меня раньше. Такой же худощавый партнер был с ним. Я открыл дверь, когда они подошли к лестнице. сержант Буллок мягко выходит ли мое эмоциональное влечение к ней за рамки этой потребности, не был ли я уже полностью посмотрел на него. «Рад, что мы застали вас, мистер Кэмерон». — Я слышал, ты меня искал. «Да, мы подумали, что вы можете быть немного обеспокоены влюблен в нее. Я смотрел на опухшую красноту ее разбитых губ, делом, о котором мы с вами говорили». Я уставился на него, озадаченный. Его отношение не было отношением агрессивного полицейского. Он казался почти на нежную костяную структуру под гладкой кожей ее щек, извиняющимся. «У нас есть работа, мистер Кэмерон, и мы должны использовать все возможности просто как рутину». «Конечно. Я понимаю». Он ухмыльнулся. на яркий румянец ее глаз, и ко мне пришло болезненное сознание, Квадратное лицо, казавшееся таким злым и суровым, приобрело пухлое дружелюбие упитанного щенка. «Вы должны признать, что это выглядело довольно что я не свободен любить, только когда я знала... забавно, ваш вопрос о девушке и ее убийстве пару часов спустя. Это то, что мы не можем игнорировать». - Да, конечно. Вы... открыли что-нибудь новое? Я имею в виду, знаете ли вы, кто это сделал? «О, да, мы его поймали. Владелец ресторана, где она работала». "Гарри?" «Это его имя. Похоже, он был "Я... я думаю, что я немного боюсь вас, Пол Камерон," сказала она голосом, без ума от этой девушки, и раньше у нее были небольшие неприятности. Она была дружелюбной. Я думаю, она обслуживала половину студентов колледжа». Я который был моложе, более сдержанным, менее уверенным в себе, чем я когда-либо покачал головой. — Гарри, — тупо повторил я. "Да. Ну, он до этого наделал проблем, когда застал ее с каким-то ребенком. Он околачивается у нее дома слышал. — Я думаю, тебе лучше уйти сейчас. и пару раз избил ее . Так что, похоже, он ревновал, и они поругались, и он потерял голову. ." Сержант пожал плечами. «Бывает каждый день». Все еще ошеломленный, я уставился на двух офицеров. Полные последствия того, что сержант. Буллок сказал, что они только начинают проникать. Если Гарри был — Но… — убийцей... - Ты уверен? Я спросил. Сержант выглядел удивленным. — О, он еще не признался. Мы забрали его несколько часов назад, и он ничего не сказал. Упрямый парень . Я закончу. Он сделал это, хорошо. Его видели около ее дома в ту ночь, и соседи слышали , как они ссорились . Я Пожалуйста! То, что я сказал о Бобе, было правдой — у меня с ним свидание. почувствовал, как к основанию моей шеи опустился сковывающий холод. — Спасибо, что потрудились сказать мне это, — хрипло сказал я. «Нет проблем, Он уже должен был быть здесь. Ее глаза были умоляющими. — Я злилась мистер Камерон. В любом случае, это наша зона патрулирования. Мы бываем здесь довольно регулярно. Просто подумали, что заглянем и разгрузим вас ». на тебя. Кроме того… — она замялась, ее взгляд изучал мое лицо, как будто она "Спасибо." Худощавый молчаливый партнер заговорил впервые. — Никогда бы не подумал, что ты это сделал, — лаконично сказал он. Я попытался хотела запомнить каждую строчку. «Думаю, мне нужно немного времени, чтобы улыбнуться. Мои губы были как жесткая резина. «Ты заставил меня поволноваться. Я рад, что все прояснилось». — Да, — тяжело сказал сержант. "И мы все обдумать. Эта маленькая девочка не привыкла к тому, что ее сбивают с толку. Не тоже." Они отвернулись. Мне удалось произнести ответ на их небрежное прощание. Они пересекли улицу и забрались в вертолет. Через мгновение он так». медленно поднялся в воздух. Я смотрел на него, пока он не скрылся из виду, потерявшись в послеполуденной дымке. Все кончено, подумал я. Тайна вся прояснилась. Никакой тайны. Такого никогда не было. Убийство Лоис Уортингтон было единственным убедительным доказательством того, что пришельцы Я потянулся к ней, но она быстро отступила. -- Нет! Давай... посмотрим, реальны и опасны. Но ее убил ревнивый любовник. Больше не было нитей, за которые можно было бы цепляться. Я вернулся в трейлер. Упав на кушетку под как мы будем чувствовать себя завтра, когда мы оба станем на день старше, и мудрее, и... спокойнее. длинным окном, я лежал неподвижно с открытыми и невидящими глазами, устремленными в какую-то далекую точку за потолком. Мой разум вяло перевернулся. Я буду здесь... буду ждать тебя. С тщательной логикой я попытался изучить все факты. Как полицейский, думал я, расследующий преступление. Заявленное преступление. Вы проверяете каждого подозреваемого, устраняя их одного за другим. Когда список ограничен, это не сложно. Я сделал это. Ни один из моих четырех подозреваемых не Наконец я кивнул. — Ты прав, Лори. Но если ты позволишь этому блондину… был способен на чудовищный заговор, который я вообразил. Ни у кого не было сверхчеловеческих способностей. Так что подозреваемых не было. Лучше еще — раз взгляните на преступление, внимательно посмотрите. Опросите свидетелей, посмотрите, надежны ли их показания, убедитесь, что они верны. На этот раз был только один свидетель, который утверждал , что было совершено преступление, покушение на убийство. Сам жертва , Пол Кэмерон. Странный Она улыбнулась. «Я могу справиться с Бобом». утенок, ублюдок, мать умерла, поэтому он живет один, держится почти в одиночестве, близких друзей нет. Получил живое воображение. Продолжает слышать вещи. Он единственный свидетель того, что было преступление? Да. Откуда нам знать, что он не лжет? Откуда мы знаем, что это не все в его уме? И это Она не двигалась, когда я шел к двери. Прежде чем я открыл ее, ее было все. Расследование завершено. Криминала не было. Инопланетян не было . Долгие, мучительные, бессчетные минуты я стоял перед этим неизбежным слова прозвучали мягко и с удивительной нежностью. выводом. Затем, в одном из тех странных мысленных скачков, которые, кажется, не имеют видимой причины, подобно внезапному прыжку кузнечика в "Спокойной ночи дорогой." сторону, я подумал о Свами Фалланинде, Возвышенном. Я слышал вибрирующее эхо его голоса. «Знай, что когда твой разум открыт для истины, силы тьмы не могут иметь над тобой никакого влияния». Мудрая банальность, подумал я. Когда вы рассматривали с холодной объективностью расстояния любую из напыщенных фраз маленького человека, они сводились к самым обычным утверждениям. Его преданный круг последователей считал его человеком обособленным, особым существом, соприкасающимся с Космическим Сознанием, человеком, единым с Богом. Короткий эпизод с маленьким мистиком произвел на меня необычайно глубокое впечатление, но послание, которое он принес из своего астрального плана, не могло меня спасти. У меня остался еще один бог,                13 к которому я не обращался, последний, кто стоял между мной и силами тьмы, стремившимися завладеть моим разумом, — человек науки.                18 Доктор Джонас Темпл был мужчиной лет шестидесяти, внешность которого не соответствовала возрасту. Волосы у него были хрустящей железной седины, коротко подстриженные, чтобы придать большую, сильно смоделированную голову. Черты его лица были тяжелыми, но не грубыми, а плоть Трейлер находился в небольшом углублении. Изнутри была видна была твердой и румяной. Среднего роста и крепко сложенного, он больше походил на атлетически крепкого человека, способного к изматывающему белая пена вдоль берега, но когда вы спускались на песок физическому труду, чем на прославленного геофизика, редко покидавшего бледно-голубую атмосферу своей лаборатории. Его глаза, ярко-голубые и умные, снаружи, гладкий гребень закрывал вид на воду. Я мог слышать пристально смотрели на меня. Выражение их лица было скорее задумчивым и оценивающим, чем насмешливым. Я чувствовал благодарность. Я знал, что мне грохот приближающегося прибоя, удаляющийся грохот, когда он омывал повезло найти его в своем кабинете одного субботним вечером. Здание было почти пустым. Один из ассистентов доктора Темпл работал в небольшой ложе из камней. Теперь звук меня не пугал. На мгновение лаборатории дальше по коридору, а уборщики слонялись по зданию, выполняя свои рутинные дела по уборке. Я подумал, что это показатель характера сон был забыт. Последние слова Лори доносились в прохладном человека передо мной, что я нашел его здесь, все еще работающего в конце долгого дня, неутомимого и преданного своему делу. И еще более характерно ночном воздухе, принося с собой покалывание и тепло. было то, что он находил время слушать мой рассказ, не смеясь и не выказывая нетерпения. «Давайте рассмотрим то, что вы предлагаете», — сказал доктор Темпл. Он коснулся струей пламени ароматного пепла в глубокой чаше своей трубки. «Во что вы просите меня поверить, так это в то, что какая-то форма Он ударил из темноты. инопланетной жизни приняла человеческую форму…» «Одержимые человеческими телами». «Ах, да. Одержимый». Голубые глаза задумчиво прищурились, и я понял, что это слово напомнило о дьявольской одержимости и изгнании нечистой силы, которые когда-то были столь заметной частью истории христианства. У меня была доля секунды предупреждения, достаточно времени, чтобы вздрогнуть от «Они контролируют эти тела как свои собственные. Добрый — разумный паразит». Я кивнул. Я чувствовал напряжение в своем теле, пока ждал, словно сеть хлыста командования. Это не пришло. Тень, двигавшаяся из-за проводов, натянутая туже. — И ты слышишь их мысли? — спросил доктор Темпл. «Они телепаты». — Но это значит, что и ты тоже, потому что ты угла трейлера, быстро приблизилась ко мне, но удар не был единственный, кто их слышит. — Да, — упрямо сказал я. «Ты слышишь мои? Можешь проецировать на меня свои?» Я молчал. Это было одним из препятствий, с отвратительной умственной силой. Это был неуклюжий взмах кулака, который которыми я сталкивался каждый раз, когда просматривал факты в уме. Был один ответ, который я пытался принять, но даже сейчас, озвучив его, я знал, болезненно соскользнул с моего плеча, когда я увернулась. Я услышал сдавленный всхлип. что он звучит неубедительно. «Возможно, истинная телепатия — прямая и сознательная телекоммуникация в противоположность случайному восприятию мысли — требует двух существ, способных к сверхчувственному восприятию в высокоразвитой степени, — отправителя и получателя». — Что помогло бы объяснить, "Будь ты проклят!" почему этот… этот твой талант не проявил себя раньше. — Но было! То есть были такие вещи, как видение смерти моего отца — не телепатия, а родственный опыт, ясновидение. "Да." Ученый нахмурился. «Вы простите меня, мистер Камерон, если я не придаю слишком большого значения этому опыту. Белая капля кулака выгнулась в мою сторону и ударила меня в челюсть. Это вовсе не редкость. Люди каждый день видят вред своим близким, и неизбежно, что они будут думать, что это экстраординарно, когда один день что-то Я потерял равновесие. Падая, я испытывал странное ощущение парения. происходит». — Но я даже не знал, что мой отец существует! "Возможно." Голос был нежным, голубые глаза добрыми. «Вы могли бы легко узнать, что он Моя щека онемела. Даже на мягком песке падение было тряской, и это сделал, путем дедукции или по какому-то случайному замечанию вашей матери. Вы могли прийти к выводу подсознательно, не признавая его на я секунду не мог пошевелиться. Фигура, тяжело дыша, стояла надо мной, и я увидел сознательном уровне, потому что вам было неприятно видеть этот факт». — Это возможно, — медленно, неуверенно произнес я. «Мистер Камерон, я не светлые волосы, отражавшиеся в косом свете из окна Лори. пытаюсь высмеять то, что вы предложили. Я просто пытаюсь рассмотреть все последствия того, во что вы просите меня поверить — просите поверить себя — и мы должны ограничиться непосредственно относящаяся к делу информация. Ваше видение смерти вашего отца могло или не могло быть релевантным. Я "Вставать!" он бушевал. «Черт возьми, вставай и сражайся!» признаю, что есть довольно хорошо подтвержденные случаи ясновидения . Он поерзал на стуле и энергично сосал трубку, пока чаша не засветилась красным. Пока я ждал в тишине его кабинета продолжения , мои глаза скользнули мимо него к шкафам вдоль всей стены. За стеклянными дверями находилась Я смеялся. Страх отпал от меня, и реакция облегчения была настолько знаменитая коллекция марсианских кристаллов и ископаемых образований, изучению которых ученый посвятил свою жизнь. Несомненно, они должны были сильной, что не было места ни гневу, ни боли, ни даже удивлению. раскрыть что-то о природе марсианской жизни. Если бы там существовал какой-то разумный паразит, не оставил бы он следов, заметных человеку вроде Дженкинс! Ревнивый юноша, предупредивший меня держаться подальше от его девушки. Темпла? «Эта инопланетная форма жизни, которую вы постулируете, может существовать», — сказал доктор Темпл. "Допустим это. Нет никакой причины, по которой жизнь, разумная жизнь на других планетах должна быть узнаваема для нас. То, что вы постулируете, по сути является формой паразита, и идея Смех еще больше разозлил его. Он нырнул на меня сверху. Я перекатилась, когда паразитического существа , которое также разумно, не полностью выходит за рамки свидетельства жизни мы знаем даже на земле. Допустим, что это могло его худощавое твердое тело врезалось в меня. Его пальцы вцепились мне в грудь, произойти. Разумное существо, развивающееся в совершенно иных условиях окружающей среды, может на раннем этапе эволюции обнаружить, что оно может потянувшись к моему горлу. Я машинально сопротивлялся, на самом деле не желая использовать материального хозяина с более высокоразвитым физическим организмом, но с неразвитым интеллектом. И через эоны изменений и драться, просто желая прекратить эту глупость, но инстинктивно самосовершенствования такое разумное существо могло бы физически развиваться только в том направлении, которое было бы необходимо для его выживания защищаясь. Моя размахивающаяся рука ударила его по голове и его ментального развития. Если бы он мог использовать тело хозяина , он бы стремился не улучшать свой собственный самодостаточный физический . Он хмыкнул. На мгновение давление его хватки ослабло. Я организм, как человек развил свое тело, а скорее совершенствовать способность захватывать и контролировать своих разнообразных носителей. , вырвалась и отлетела от него. чувствуя, как зашевелилась и раскрылась надежда. Это было возможно! — Однако, — медленно сказал ученый, — это довольно трудный шаг
принять идею, что такая паразитическая форма жизни может жить в _любом_ хозяине - даже
Он встал на ноги быстрее, чем я. Я все еще сидел на корточках с другой планеты и с совершенно странным организмом,
, когда он шагнул вперед и занес колено коротким резким таким как человек. " Возможно . Мы так мало знаем о жизни, о живом организме. Мы знаем или, по крайней мере, думаем, что знаем, что любое ударом поршня. Он взорвался у моего подбородка. Моя голова откинулась назад, и я рухнула высокоразвитое существо должно иметь клетки и что оно будет состоять в конечном счете из того же ограниченного числа атомов, из которого изготовлено назад, как гибкая кукла. все в нашей Вселенной. Но формы, которые могла бы принять жизнь, бесконечны. И возможность, которую вы предполагаете, имеет одну интересную грань. — Он сделал паузу, и я наклонился вперед , чувствуя пот на ладонях. на том, что съел носитель, является одной из форм жизни, которая могла бы легко "Я убью тебя!" — прорычал он. выжить в космическом путешествии - при условии, что ее носитель сможет выжить. Ибо окружающая среда паразита внутри хозяина существенно не изменится. Он резко взглянул на меня, как будто ему пришла в голову внезапная мысль . ваш опыт свидетельствует о том, что вы освоили космические И все же я не чувствовал ни гнева, ни страха. Было мимолетное чувство путешествия задолго до нас? Почему он должен зависеть от низшего разума? - Потому что у него не было такого хозяина, как человек, - быстро сказал я. тревоги, осознания того, что здесь была реальная угроза, что-то, что нужно было здесь. Они никогда не знали физического организма, подобного человеку. Сами они его не разработали, потому что в этом не было необходимости — или, остановить, а не просто смехотворная ошибка. И была боль. Кровь возможно, потому, что он не смог бы существовать в марсианских условиях жизни. Их хозяева так и не достигли того совершенства полезности, которого наполнила мой рот, и моя челюсть была в синяках и пульсировала. Но все человеческое тело достигло с помощью своих рук, кистей и пальцев. Более того, мы знаем, что Марс — почти мертвая планета. Разве паразит не будет было четко и рационально и без эмоций. жадно хвататься за любой появившийся новый организм , особенно тот, который физически намного превосходит все, что эволюционировало на Марсе? Доктор Темпл медленно кивнул. — Да, это правдоподобное объяснение. — Он вздохнул . «Все возможно, мистер Кэмерон, все правдоподобно — до определенного Каким-то образом я снова поднялся на ноги. Нелепая мысль пришла мне в голову момента. Существование экстрасенсорных способностей у такого разума было бы вполне естественным и даже неизбежным. Но… — В его голосе было , что он играет не по правилам. Нельзя нежелание, а в глазах — сострадание. — Продолжайте, — резко сказал я. — Есть два возражения против вашей теории, на которые я не могу найти ответа. бить человека, когда он лежит, вообще нельзя использовать колено Одна из них заключается в том, что мои собственные исследования не обнаруживают никаких свидетельств того вида существ, о котором вы постулировали. . Потом уже не было времени на размышления. Он бросился на меня, И я бесповоротно прихожу к заключению, что должны быть контрольные признаки. — А другое? — прошептал я. — Второе возражение связано с тем, каким сжимая кулаки, и мне удалось уклониться. Он развернулся и снова напал на меня. образом этот паразит действительно попал на Землю — на возвращающемся космическом корабле. Это мы получили от самих инопланетян , судя по тому, что Его кулак коснулся моей макушки. Я нанесла ответный удар, ударив по вы слышали. Только так они могли попасть на землю. И все же этот путь невозможен. Я не хотел спрашивать, почему. Слово было густым, твердым и уязвимому животу, надеясь лишь замедлить его. Я плохо дышал болезненным в моем горле, но я должен был произнести его вслух. «Почему? Почему?» «Ваш инопланетянин сказал что-то о переходе в другое тело — и вы и чувствовал, что из носа течет кровь. пришли к выводу, что он имел в виду, что это необходимо для обратного путешествия через космос на Марс. Что особенно уместно, он хотел осуществить этот перевод в самый последний момент, когда было бы слишком поздно для какого-либо тщательного медицинского осмотра. — Да, один из них сказал Теперь мы дрались стоя, не говоря ни слова, звук удара сопровождался что-то в этом роде . не нужно, чтобы инопланетянин давал нам информацию, которую они хотели бы избежать при близком рассмотрении хозяина . хрюканьем или вздохом, наше дыхание было громким и хриплым. Мои руки стали Присутствие мощного паразитического организма в организме человека можно легко обнаружить. Мы могли бы не знать, что это было, но мы знали бы, что наливаться свинцом там, где они поймали тяжелый удар его кулаков. это было там. Мы должны предположить, что это было бы особенно верно в случае паразита, столь могущественного, что он был в состоянии управлять непосредственно человеческим телом и разумом. Любое исчерпывающее исследование выявит присутствие инопланетянина в теле. Я почувствовал, как надежда "Не будь проклятым дураком!" Я задохнулся. увядает, становится коричневой и хрупкой . Кэмерон, — тихо сказал доктор Темпл, — ни один паразит не попал на землю ни в одном из вернувшихся мужчин. Едва ли нужно говорить вам, что каждый из этих мужчин прошел через исчерпывающие, кропотливо полные физические и психические испытания в "Я предупреждал тебя!" строго контролируемых условиях, еще до того, как вступил в контакт с кем-либо из людей здесь, на Земле. Видите ли, мы должны были быть осторожны. Существовал риск возвращения смертельных вирусов, которые, возможно, еще не оказали заметного влияния на мужчин. Был вопрос о радиации, заразных Я изнашивался, как заведенная механическая кукла, приближающаяся к концу болезнях, о любом количестве вредных последствий. Кроме того, сам факт того, что эти люди пережили длительные космические полеты, сделал их своего танца, начинающая замедляться, каждое резкое движение становится все более трудным, бесценными объектами для изучения. Мистер Камерон, вам не нужно верить мне на слово, вы можете легко проверить то, что я говорю, но ничто необычное более искусственным. Он был моложе, в лучшей форме, крепче, сильнее, не могло ускользнуть от осмотра, которому подверглись эти люди. Доктор Темпл повернулась к витринам вдоль стены. Да ведь даже каждый кусочек камня, более отдохнувшим. Я видел приближающийся конец. Его удары все чаще пробивали мои барьеры кости и мертвого грибка, который вы видите в этих шкафах, был тщательно изучен, перепроверен и протестирован всеми известными науке средствами, локтя и плеча. Должно быть, он почувствовал, что я прежде чем к нему прикоснулись руки человека! - Но должен же быть какой-то способ ... « Дай мне закончить. Есть еще один фактор, который вы, слабею, и усилил атаку. возможно , не учли, о котором вы не могли знать. Люди на нашем корабле ни разу не вступали в прямой физический контакт с каким-либо объектом на Марсе или среди предметов, привезенных с этой планеты. Десант никогда не подвергался прямому воздействию даже марсианской атмосферы. Это был слишком Я снова упал не столько от одного удара, сколько от большой риск. Между людьми и объектами, с которыми они соприкасались, всегда стояла защитная стена. Ничто не было тронуто руками человека. Так как их совокупности. Ко мне пришла смутная мысль, что у меня нет надежды на победу, же паразит мог проникнуть внутрь? — Не знаю! — резко сказал я. — Но это случилось ! Я пытался изолировать его, и в тускло освещенном коридоре моего потому что мое сердце не было в этом. Мне было все равно. У меня не было чувства, что я разума, казалось, плотно закрылась дверь . «Может быть, он спал, когда его принесли, — в отчаянии сказал я. — Может быть, он не проявился при воин, сражающийся за свою любовь против злого рыцаря. Я был апатичен. тестах. Как мы можем быть так уверены, что наши инструменты сообщают нам все?» Какое-то время ученый не отвечал. Я увидел сострадание в его глазах и Я дрался только потому, что должен был защищаться. Это не имело ничего общего с понял, что он не верит в существование инопланетян. Он пытался быть добрым и терпеливым. занимало много его драгоценного времени, но он не подал Лори, с мужеством или честью. виду. Его трубка снова перегорела , и теперь он осторожно поставил ее в большую пепельницу на своем столе. Он наклонился вперед . Кэмерон, я ученый. Когда мне представляют странный новый набор фактов или очевидных фактов, даже если они кажутся противоречащими моим собственным установленным Не зная, как и почему, я снова встал на ноги, целясь в плоский теориям, я должен их учитывать. Я должен попытаться позволить фактам говорить самим за себя, не придавая им предвзятого значения . Я пытался не твердый живот, не обращая внимания на сжатый кулак, полоснувший мою делать этого с тем, что вы мне сказали. Я попытался серьезно рассмотреть теорию или объяснение, которое вы предложили для конкретного набора фактов. щеку, когда я въезжал, не зная, почему я упорствовал в этой бесполезной форме Однако, когда кажется, что исследование исключает одно из возможных объяснений, мы должны искать другое, альтернативное значение, и смотреть, сопротивления. предоставит ли оно сосуд, в который могли бы точно вписаться факты. В нынешней ситуации кажется, что есть другой возможный ответ. — Я знаю, что вы хотите сказать … один. Твое собственное. Слова с суровой окончательностью врезались мне в мозг. «Я не психиатр, — мягко продолжал доктор Темпл, Крик разорвал тьму. Краем глаза я увидел каждое слово звучало как удар молота, — но все, что вы мне сказали, допускает известная бредовая схема, с которой знаком даже я. Наличие врагов со Лори, стоящую в луже света перед трейлером. Крик, сверхчеловеческими способностями, ваше собственное обладание аномальными способностями и тот факт, что ваши уникальные таланты делают вас объектом должно быть, остановил Дженкинса. Я уже въезжал, ударяя кулаком преследования со стороны этих врагов, похоже, соответствуют шизофреническому синдрому. Я бы поискал, но… — В этом нет необходимости, — глухо сказал в единственную известную мне цель — незащищенный желудок. Он издал короткий, я. — Я просмотрел. Параноидальная шизофрения. — Галлюцинации, если я не ошибаюсь, как зрительные, так и слуховые, тоже являются частью этого выразительный стон. паттерна, — добавил ученый. — А также признаки абстиненции, которые вы признали. Даже мысль о том, чтобы быть одержимым, вынужденным делать то, чего ты не хочешь… — О да, — с горечью согласился я. — Все сходится. Совершенно верно. Доктор Темпл спохватился и резко остановился, как будто смущенный Лори снова вскрикнула и бросилась к нам. Дженкинс откинулся назад собственной поглощенностью проблемой. Он застенчиво кашлянул. Я избегала смотреть ему в глаза. В комнате воцарилась тишина . — сказал наконец и тяжело сел. Я стоял над ним, покачиваясь, и сплюнул кровь на ученый. — Вы пришли ко мне за помощью. Я не могу дать его вам, но я думаю, что вы можете помочь себе сами. Когда вы были молоды, вы внезапно песок. столкнулись с шокирующим фактом, который, по-видимому, разрушил ваше чувство безопасности. Теперь, годы спустя, ваша попытка убежать от реальности, которую вы пытались выбросить из головы, привела к невыносимому конфликту. Но теперь, когда вы знаете, что произошло, вы можете разрешить этот — Боже мой! Что ты делаешь, Пол? Почему? конфликт. Вы можете столкнуться с реальностью. В конце концов, не так уж важно или стыдно знать, что ты внебрачный сын очень выдающегося ученого и женщины, которую ты очень любил. Неужели так трудно смириться с тем, что ты должен уйти от него в фантазию?" Я покачал головой, не в силах ответить. — Он начал это, — по-детски пробормотала я. Ум не так прост, подумал я . Он не движется по таким аккуратно проложенным каналам. Я подошел к окну. Мгновение я стоял, глядя на город, теряющийся во мраке. Порывисто я открыл одно окно. Свежий, прохладный воздух омывал мое лицо. Я стоял, прислушиваясь к шепоту голосов, тихому вдалеке. , под Дженкинс ничего не сказал. Он сидел там, где упал, согнувшись пополам, звенящий водопад смеха . Последний бог сказал. Я наконец понял, без сомнения, что я был безумен.                19 Один и пешком, прижав кулаки к животу. Я услышал сдавленный звук, когда он пытался я бродил по ярким улицам города. Я двигался без цели и назначения, с неуверенным и бесцельным шагом пьяного . Словно губка, мой мозг впитывал образы вдохнуть воздух в легкие. и звуки, вскоре набухал от перенасыщения ощущений, пока образы не накладывались друг на друга, не смывались и не имели смысла. Я шел . гудков, шорох шин по асфальту, скрежет и топот ног по тротуару, нетерпеливый крик и бормочущая фраза. Наверху — медленная и тяжелая пульсация вертолета или, что Лори начала плакать. Я тупо уставился на нее. Казалось, слишком много выше по расстоянию и частоте, визг и хлопки реактивного самолета, пробивающего звуковой барьер. Иногда слышался грохот невидимого поезда, мчащегося хлопот, чтобы говорить снова. по монорельсу неподалёку, пронзительно свистя при приближении к остановке. Время от времени слышны лязгающие звуковые эффекты и пульсирующие голоса с общественного телеэкрана, громкость и настойчивость которых нарастают по мере моего приближения, а затем медленно затихают позади меня. И всегда "Ты - ты хулиган!" она захлебнулась слезами. «Почему ты должен был драться была музыка, ревущая из громкоговорителя, приглушенная промежуточной стеной, взрывающаяся при открывании двери. Парение скрипки, зов трубы, грохот с ним? Тебе не нужно было!» барабана, напевание человеческого голоса. Все они преследовали меня по многолюдным улицам. Ночь была тихая и светлая. Телеэкраны мерцали резкими цветами. Ленты белых трубок тянулись над головой, принося на улицы сияние полудня, сияние, которому не мешают ни тень, ни тепло. Холмы представляли Это заняло бы слишком много времени, чтобы объяснять. Она действительно должна понять, что собой массу светлых скоплений, словно поле белых цветов в полном расцвете. И когда я удалялся от главной магистрали, автомобильные фары прорывали я не хотел драться. Я не мог объяснить ей все это сейчас. большие просветы в темных улицах и, сближаясь друг с другом, казалось, фехтовали, как древние воины, сражающиеся на мечах. Я казался острочувствительным ко всем ощущениям. Мои глаза болели от натиска света, в голове звенели субботние ночные звуки, мое тело казалось избитым и Она опустилась на колени рядом с Дженкинсом. — О, Боб, — успокаивающе сказала она. избитым от толкотни толпы, растекающейся по тротуарам. Я намеренно двинулся дальше по более темным и тихим улицам, не чувствуя усталости, почти не «Тебе больно». Она посмотрела на меня. — Почему ты всегда все портишь ощущая тупой боли в ране на руке или постоянной пульсации в голове . Я бесцельно бродил по сети огромных многоквартирных домов и парков трейлеров, ? Когда все было так прекрасно, почему — о, уходи! Я никогда ощущая жизнь, смех и общее удовольствие вокруг меня, крепкий поцелуй, раскрасневшееся сердитое лицо, тихое веселье и напряжение ожидания. Я больше не хочу тебя видеть! чувствовал себя очень одиноким. Я потерял всякое чувство времени. Сколько миль я прошел, я не знаю. Однажды я оказался в районе водоема Калвера с трейлерными кортами , который показался мне знакомым. Я задавалась вопросом, жил ли я когда-то здесь, мог ли я быть рядом с местом трейлера, в Она нежно держала его, прижимая его склоненную голову к своей груди, как котором я вырос с моей матерью. Я находил знакомые ориентиры и, блуждая по тропе памяти, натыкался на незнакомые улицы и магазины и сияющие новые мать, баюкающая своего ребенка. Я хотел сказать ей, что на самом деле он не трейлеры. Слишком многое изменилось. Прошлое было потеряно, все, кроме нескольких следов, стерты безразлично разрушительными шагами прогресса. пострадал. Я был тем, кто пострадал. Каждая кость в моем теле была сломана. Медленно толпа отступила. Шум города стих. Общественные телеэкраны выключились, и на фоне потемневшего неба стали видны массивные квадратные пятна У него просто перехватило дыхание. серого цвета. Плотные потоки автомобилей редели. Тротуары опустели, за исключением случайных прохожих. На холмах, окружающих город, погасли огни . Я шел один, сумасшедший, как будто в последний раз глядя на уродство , красоту, грубые шрамы любви и ненависти, разбитое окно насилия, ароматный Но я знал, что она не станет слушать, и попытки переубедить цветок привязанности. Когда рассвело, я оставил нормальный человеческий мир позади. Я сел на почти пустой поезд на вершину холма. Когда я добрался ее казались бесполезными. Ничто не имело значения. Я смертельно устал, до своего трейлера, солнце, все еще невидимое за восточной грядой холмов, подожгло небо. Я постоял на ступеньке, бросив долгий испытующий взгляд на болел и был очень стар. спящий город. Потом я вошел и закрыл дверь.                20 Сначала казалось, что таблетки малоэффективны. Несмотря на предупреждение на флаконе, я приняла третью таблетку. Я пристально смотрел на этикетку: K7U. Мне стало интересно, что символизируют буквы. От одной Повернувшись, я побрел по песку. части K до семи частей U? Или это формула была получена с седьмой попытки? Я попытался прочитать слова, напечатанные на этикетке латиницей. Мои глаза отказывались фокусироваться. Сонно я откинулся на спинку кровати. Мои веки были тяжелым грузом, мои ноги были свинцовыми. Я сделал попытку сдвинуть ноги, но сил не хватило . Я словно провалился в мягкие складки кровати. Наконец я заснул. День был разбит на яркие осколки сознания, торчащие из пушистого пуха, в котором я часто ни бодрствовал, ни спал. Барьер между сознанием и забвением бессознательного, казалось, разрушился. В какой-то момент — я думал, что это было утро, но время суток было неважно, само время перестало существовать — беспрестанно звонил телефон, и мне                14 отчаянно хотелось ответить, но я был прикован к кровати. И был момент, когда соседская девушка била в окно, ее рот скривился от горя. Она увидела, что я смотрю на нее, и убежала. Я позвала ее, но не было ни звука. В какой-то момент ближе к вечеру я стоял у окна. Солнце было пылающим шаром в твердой стальной пластине неба. Казалось, что в нем есть не только свет и тепло, но и звук, столкновение и скрежет, пока моя голова не разорвется от Я долго сидел в маленькой алюминиевой машине. Я не знаю, как вибраций. Всегда в эти острые, изолированные моменты кристальной ясности я видел все с необычайной живостью. Цвета были такими яркими, каких я долго. Онемение медленно покидало мою грудь, руки и лицо, расчищая путь никогда раньше не видел: мерцающая зелень клочка травы, коричневый ствол дерева, торчащий из желтых холмов, ярко- красный пластиковый стул, тысячам колющих иголок боли. Но эмоциональное оцепенение, сверкающая белизна трейлера, блестящая желтая черно-белый полицейский вертолет, застрявший на ярко-синем небе. Я видел в самом обыденном растении тупая апатия остались. невообразимую красоту, изысканную природную архитектуру жизни. Моя точка зрения была ошибочной. Расстояния обманули меня. Стены, которые должны были сойтись, оказались в разных плоскостях. Космос был иллюзией. Я потянулся за стаканом на столе и совершенно промахнулся. Однажды я попытался сесть на Драка не должна тебя так ломать, подумал я. В двадцать семь ты стул и свалился на пол. Ползком я, казалось, продвигался вперед на бесконечное расстояние, мне понадобились часы, чтобы преодолеть несколько футов уже не совсем старик. Разве вы не должны были достичь своего физического от одной стороны моей гостиной до другой, и это ничуть меня не удивляло и не тревожило. Однажды я сидел на полу в кухне и с удивлением смотрел на пика в этом возрасте? огромную скалу раковины высоко надо мной. И снова я шел по узкому коридору между своей спальней и передней частью трейлера. Пол качался и колебался, а зал тянулся бесконечно, сбивающий с толку коридор дверей, к которым я то и дело тянулся и промахивался, пока, наконец, не вырвался из коридора в Почему я не чувствовал настоящего гнева? Безэмоциональное, автоматическое сопротивление спальню, а потом я падал к кровати , падал, парил. сквозь холодную черную бесконечность космоса. В то время как жаркое полуденное солнце палило во время боя было ненормальным. Мое чувство опустошенности и трейлер, я стоял и равнодушно смотрел на неподвижное белое лицо моей матери, которая была моей матерью, неподвижно лежащей в бессмысленном опустошенности было непропорциональным. Реакция на недели напряжения, возможно, спокойствии смерти. Я почувствовал полное оцепенение, отсутствие чувствительности, как будто все мое тело и мозг прострелили новокаином. Но позже, с физическими избиениями, которые я принял, обеспечив добивающие удары. много-много позже я смотрел на серый город под серым небом, облегченный только оранжевыми, красными и лиловыми полосами, оставленными солнцем на горизонте, и слезы катились по моему лицу. Я плакала, не зная, почему я опечалена. Я спал, и мне снились волны, омывающие меня, голоса, бьющиеся в Или все пошло глубже? Моя реакция на Лори ярости волн, поднимающие и бросающие меня по своей воле, гремящие и рычащие. И в хаосе полусознания я вкусил восхитительную сладость красных губ, тоже не была нормальной. Эмоциональный маятник раскачивался слишком широко на обоих концах ощутил невероятную мягкость грудей, прижатых к моей груди, коснулся пальцами шелковистой массы рыжих волос — и обнаружил, что она необъяснимо своей дуги. Я больше не был ребенком, не неуравновешенным подростком. превратилась в золото, в желтизна хлебного поля под жарким августовским солнцем. А вечером, когда мрак, как живое существо, съежился в углах Поцелуй с молодой и красивой девушкой не был уникальным, душераздирающим маленькой спальни, я вдруг проснулся в момент обычной реальности, в котором я увидел комнату точно такой, какой она была всегда, увидел открытый опытом. Момент страсти с Лори значил слишком много. пузырек с таблетками на встроенный сундук на расстоянии вытянутой руки, почувствовал запах моего пропитанного потом тела. Недоумение захлестнуло Конечно, она не была обычной девушкой, и в своей добровольной изоляции я меня. У меня была мимолетная мысль, что это было неправильно, что таблетки не помогли, что змеиная яма, в которую я погрузился, была только не вел то, что можно было бы назвать полноценной и удовлетворяющей половой иллюзией. Я пытался понять, но сон опустился на меня, как густой черный туман. Я пытался вырваться из тьмы, цепляясь за мерцающий свет разума, но он жизнью. Тем не менее, ни один из этих фактов, по-видимому, не объяснял в полной мере ту сильную убегал вдаль, как исчезающий свет в центре выключенного телеэкрана, точка света, быстро удаляющаяся в булавочный укол, мигая, мигая . вон...        , изменчивую реакцию, которую я проявлял к ней в тех двух случаях, когда мы оставались * * * * * Пол заскрипел. Я проснулся дрожа от немедленного и пугающего впечатления, что кто-то был в трейлере. Я не был уверен, что меня разбудило, наедине в течение нескольких минут. и на мгновение я забыл о долгом, потерянном дне. Потом снова заскрипел пол. И все же я не понял. В мешанине образов я вспомнил о таблетках и вызванных ими искажениях. Как только это воспоминание застыло, я понял, что таблетки не подействовали. Им не удалось добиться симптоматического Может быть, она оказывает какое-то противоестественное влияние? преувеличения моей болезни. Моя реакция была бурной, но это была не более чем нормальная реакция разума на большую дозу. Кроме того, эффекты слишком быстро стирались. Все это я видел, но значение этого ускользнуло от меня. Я все еще думал смутно. Моя голова болела от почти невыносимого давления, Когда я исследовал эту мысль, во мне нахлынуло чувство отвращения. Это и мои конечности все еще чувствовали тяжесть. Третий предупредительный скрип полностью разбудил меня, и я понял, что кто-то ползет ко мне по узкому не сработает, тупо подумал я, отвращение само по себе было серым, вялым коридору. Я ничего не видел в темноте, не было слышно ни дыхания, ни крадущихся шагов. Но жалобный пол был слишком знаком, чтобы его можно было не чувством. Лори опасна, только если ты боишься любви, робеешь заметить. Это могло означать только одно. Я ждал напряженно, напрягая все чувства. Ничего не двигалось. Я начал различать темные очертания, когда перед лицом крепких отношений. Она не чудовище. Дженкинс тоже мои глаза привыкли к темноте. Сомнения атаковали меня. Может быть, это все-таки последний предел разума? Созданный самим собой монстр во тьме? . У него была возможность прямо здесь, на берегу, в Наконец пришло полное понимание. Нет, я не был сумасшедшим. Таблетки просто доказали мое здравомыслие. В конце концов, они сделали свою работу. темноте. Ему было бы легко использовать грубую силу сверхразума Теперь опасность была реальной. Все, что я был готов отвергнуть как бред и галлюцинации больного ума, — все это было на самом деле. А теперь... Он вместо неуклюжих кулаков. Он мог бы сделать это до того, как атаковал. В тот момент, когда я понял, что я разумен и цел, я смог двигаться , перекатываясь в сторону. Гигантская фигура рухнула на кровать, где я Лори услышал звуки боя и вышел. Это могло быть лежал. Я слышал его хриплое, учащенное дыхание, больше не сдерживаемое тишиной. Я отвернулась от него. Огромная рука схватила меня за руку, но я сделано так, как это было во сне. «Утопись! Утопись!» И никто бы вырвался. Продолжая катиться, я рухнул на пол. Когда он встал с кровати, я вскочил на ноги. Комната закружилась вокруг меня. Действие препарата не знал, как и почему это произошло. полностью не исчезло. Я попытался сделать шаг в сторону зала, и это было похоже на прогулку по глубокой воде, мои шаги были медленными и вялыми. Я мог видеть человека, возвышающегося надо мной, когда он спрыгнул с кровати. Огромная рука схватила мой костюм, когда я упал, и ткань порвалась. Я Нет. Ни Дженкинс, ни Лори, ни Хелен Дэрроу, ни Майк Бойл. Это должен был споткнулся, потеряв равновесие, не в силах контролировать свободное движение рук и ног. Кулак ударил меня и скользнул по моей щеке. Даже рубящий быть один из них, и это был ни один из них. Так что я больше не мог прятаться удар был такой силы, что я , полуоглушенный, отлетел назад и врезался в стену рядом с кроватью. Я сильно упал. Моя скула была словно измельчена. за своим причудливым заблуждением. Инопланетян не было. Не было врага Пришла паника. Облегчение, возникшее во мне при осознании того, что я здравомыслящий человек, теперь уступило место горькому осознанию того, что я , кроме того, кто прятался внутри меня. Сам. слишком поздно открыл истину. Я никак не мог пережить атаку этого гиганта. Но кем он был? Огромная рука сорвала меня с пола и швырнула на кровать. Он склонился надо мной, его руки вцепились мне в горло. Его дыхание свистело через открытый рот. Он переместился, подняв свою мускулистую ногу, И все же - был один факт, который не был воображаемым. Лоис Уортингтон чтобы прижать меня к себе. От отчаяния страха и слепого стремления к выживанию я дико извивался. Одна свободная рука провела ему по глазам. Он умерла. Она видела мужчину в задней кабинке, я пытался связаться с взревел от ярости и боли и отстранился, вцепившись в лицо. Я вырвалась из ослабевшей хватки руки, которая все еще сжимала мое горло. Я прорвался ней, и ее жестоко убили. Этот факт был слишком реальным. мимо него. С огромным усилием я тянул свои тяжелые бедра вперед, набирая скорость. За те мимолетные секунды, которые понадобились мне, чтобы И видение смерти моего отца, которое было у меня так давно, которое нельзя доковылять до дверного проема, я, казалось, прожил целую вечность усилий и беспорядочных мыслей. Это был инопланетянин - должно быть! Теперь никаких было ни отбросить, ни объяснить сейчас. Это тоже произошло. В то тонкостей, никаких хитростей ума — только грубая сила. И у меня была яркая картина Лоис Уортингтон, какой она, должно быть, выглядела с шеей, время я мог поверить в совпадения. Больше никогда. сломанной, как хрупкая ветка. Я знал, что не уйду, что на этом все мои беготни закончились. Моя рука, схватившись за дверной косяк, задела выключатель, и комната вдруг вспыхнула светом. Через плечо я увидел, как он бросился за мной, увидел копну черных волос, могучие плечи и руки, Более того, если инопланетяне существовали только как часть тщательно продуманного бреда толстые черты лица, искаженные яростью. Майк Бойл! На мгновение свет ослепил его. И в этот момент от растерянности и шока узнавания я успел ощутить преследования, если шепчущиеся голоса были галлюцинациями, то прилив неверия. Он не мог быть тем самым! Я знал этот медлительный, высокомерный ум. И если он мог контролировать меня, как пришелец, почему он не перед этим должны были быть сопутствующие симптомы, свидетельствующие о еще большем остановил меня сейчас от попытки сбежать? А потом он неуклюже двинулся ко мне. Когда я попыталась убежать от него по коридору, его большие руки ухудшении моего мышления. Но больше ничего не изменилось. Мир потянули меня назад. Я почувствовала, как его руки скользнули по моей груди и напряглись. Повернувшись, я посмотрел прямо ему в глаза. Они были казался мне таким же. Мне даже не пришлось далеко ходить за правдоподобным остекленелыми, невидящими, пугающе немыми. Сокрушительное давление сжало мои ребра. Я слабо боролась, пинала его ноги, пытаясь дотянуться рукой до объяснением моих резких переходов от апатии к крайней эмоциональности. его глаз. Боль пронзила мою грудь, быстро увеличиваясь по мере того, как ужасное давление выталкивало воздух из моих легких, и моя грудь, казалось, Эта нестабильность логически может быть объяснена неестественным провалилась. И сквозь полосы боли проскользнул укол восприятия. Его контролировали! Это был не инопланетянин. Это был более слабый разум, давлением страха и беспокойства. беспомощный, чтобы сопротивляться команде, которая заставляла его убивать, точно так же, как я был беспомощен в его ужасных объятиях. Это было оружие, на которое я не рассчитывал, абсолютное оружие, не поддающееся сопротивлению... Боль стала дикой. Мне показалось, что я услышал треск С сомнением я изучил доказательства за и против существования инопланетян поддающихся костей и подумал, что не вынесу боли. Сдавленный, задыхающийся крик вырвался из моих сомкнутых челюстей. Сознание начало ускользать от . Структура аргументации, на которой я мог поддержать веру в свое меня, и трейлер, казалось, медленно опрокидывался, как корабль на крен. «Нет ни боли, ни болезни, ни зла, которые невозможно контролировать разумом здравомыслие, была слабой, тонкостенной, ее основания были неглубокими. Я закрыл свой разум ». Богатый, живой голос Свами Фалланинды эхом отдавался в глубинах моего разума. «Нет боли», — смутно подумал я. _Сконцентрируйся и не будет боли. , чтобы защитить его от ветров фактов и логики. Привлеките ум к себе, сотрите знание страданий тела. Интенсивно сосредотачивайтесь, знайте силу своего ума, и нет ничего, что вы не могли бы сделать _-- "Стой!" Я бросил команду разума на Бойля со всей силой своего колеблющегося сознания. Я почувствовал, как его мощное тело напряглось. Я добрался        * * * * * до него! Импульсивная отчаянная попытка пробила барьер его разума. Его можно было контролировать! Если инопланетянин смог это сделать, то почему не я? "Отпусти меня!" Его горло сжалось, и он издал сдавленный крик. Я видел, как его красное лицо исказилось от напряжения. Его сокрушительные руки Я медленно отъехал от поселка пляжных трейлеров. ослабили хватку. Я пытался сжаться в клубок, погасить всю боль, все ощущения, все, кроме осознания бытия, ума, ментальной силы. Я существовал только Пока я сидел в машине, ни Лори, ни Дженкинса не было видно. Боль в как осознание. "Сейчас!" Мой разум отдал ему невысказанную команду. "Отпусти меня!" Я почувствовал, как его руки высвободились, словно сломанная моем израненном теле немного утихла. В конце концов, ничего не было сломано, кроме пружина. Вывернувшись , я попятилась от него по коридору. Он стоял как завороженный, его огромное тело заполнило узкое пространство, и я увидел в кончика одного зуба, чей нерв пульсировал, как раскаленная проволока, в моей челюсти. его глазах тупую боль животного, загнанного в угол, пойманного в невыносимую дилемму конфликта. Только тогда я уловил отдалённый отблеск мучений, Моя одежда была разорвана и окровавлена, а кожа на костяшках пальцев сорвана которые моя контркоманда произвела в его пленённом разуме.
, но в остальном я вышел из боя в хорошей форме. Синяки
пожелтеют и, наконец, исчезнут, Я снова вспомнил звонкие слова свами: «Знай свою силу,
костяшки пальцев покроются новой кожей, исчезнет отечность вокруг одного глаза, пластиковый верь в нее, не бойся!» Маленький человек больше не казался смешным.
колпачок замаскирует сломанный зуб.
Визг сирены полицейского вертолёта пронзительно пронзительно пронзительно пронзительно пронзительно прозвучал так громко,
Я взглянул на шкалу времени на приборной панели. Еще не было что, казалось, он исходил почти прямо над головой. Его крик, казалось,
одиннадцати часов. Все еще рано. Сорок восемь часов, прошедших оборвал что-то в сознании Майка Бойла. Я почувствовал дрожь от ужаса, как
с тех пор, как голоса влекли меня через университетский городок к землянке, будто я видел, как разум сломался, даже если шея может сломаться или ребро треснет
больше походили на бесконечные недели. Время потеряло свое значение. под давлением.

В этот час прибрежная дорога, по которой я двигался, была относительно Он бросился ко мне. Выйдя из коридора, я потерял равновесие
пустынна. Лишь случайная машина приближалась ко мне по выходящим и упал навзничь. Бойль пронесся мимо меня, как будто меня там и не было.
полосам. Мой темп был медленным, и одна или две машины прибавили скорость, чтобы обогнать меня. Он бросился к двери, вцепился в ее ручку и бросился
Фары другого медленно движущегося автомобиля качались на моем в проем. Его плечо ударилось о дверной косяк, и он, пошатываясь, вышел
телеэкране заднего вида. На дамбе над водой движение было намного .
интенсивнее, сверкающий узор из мчащихся огней.
Когда я достиг дверного проема, он, шатаясь, выбежал на улицу.
Кошка убежала от обочины дороги. Моя нога застряла в Из темноты к нему устремился луч прожектора . Он метнулся прочь от него, но
внезапном рефлекторном действии. Я резко свернул. На секунду кошка луч прижал его бегущую фигуру к очертанию трейлера напротив
исчезла под капотом машины, и я почувствовал быстрое напряжение в .
ожидании удара прикосновения. Потом снова появился кот, каким-то образом
ускользнувший от визжащих шин, и я поправил машину. Он "Стой!" — рявкнул голос.
замедлился почти до ползания.
Я уловил смутные очертания черного полицейского вертолета, его желтая полоса
Ускорившись, я машинально взглянул на экран заднего вида. Фары тускло мерцала, и у меня было время подумать, как туда попала полиция,
машины позади меня были точно на том же расстоянии, и я заметил краем глаза свет, сияющий в
что и раньше. Мгновение я тупо смотрел на экран, не соседнем трейлере. . Затем Майк Бойл помчался по улице,
понимая значения движения другой машины, но осознавая, игнорируя предупредительный крик, уворачиваясь, как полузащитник, через открытое
что что-то не так. Понимание приходило медленно, а вместе с ним и поле, передвигая свое тело с поразительной ловкостью и скоростью.
первая яркая вспышка эмоций, пробившаяся сквозь серое облако,
окутывающее меня, быстрая пульсация страха. Низко и злобно выплюнул из темноты полицейский спецназ с глушителем
. Ноги Бойля ушли из-под него, как будто он попал
Я ехал быстрее, быстро набирая скорость с тридцати до пятидесяти миль в час. под низкий, жесткий подкат. Шлепок, когда он ударился о тротуар, был отчетливо
Фары продолжали светить на экране, не отставая. Машина слышен. Его эхом, так близко, что я закружилась, был
преследовала меня. тихий крик.

Был застывший момент, когда реальность ускользала от меня. Я Я посмотрел в испуганные глаза блондинки по соседству. Она
ощутил ползучий холод, похожий на пронизывающий холод влажного ветра, стояла всего в двух шагах от него. У меня была внезапная интуиция, как будто она
проникающий до тех пор, пока моя плоть не покрылась мурашками и мои зубы не начали бесконтрольно стучать говорила со мной вслух.
. Каким-то образом я держал машину на дороге в своей полосе,
сохраняя ту же скорость. Затем я увидел огни, уставившиеся на меня, как — Вы вызвали полицию, — сказал я.
глаза с экрана, и я резко вышел из ужасающего транса.
Она кивнула. - Я... я боялся, что тебе причинят боль.
Я потерял драгоценные секунды. Моя нога застряла, и маленькая машина
рванулась вперед, урчание ее двигателя переросло в ровный вой. Холмы — Но как ты узнал? Откуда ты мог знать, что происходит?
с левой стороны были размыты, а сгрудившиеся трейлеры на берегу
океана проносились мимо меня с шумом ветра. Я Ее взгляд дрогнул, и она, казалось, колебалась. Слова вылетели в
приближался к скорости в сто миль в час, и мне приходилось бороться, чтобы спешке. «Я услышал шум — я встал, чтобы посмотреть, что происходит, и — и
удержать легкую машину на дороге. Казалось, он подпрыгивает и прыгает, едва я увидел, как кто-то пытается проникнуть в ваш трейлер, поэтому я… я позвонил в
касаясь земли.полицию. Вот и все».

И фары плясали и подмигивали на маленьком экране. На секунду я нахмурился, пытаясь прочитать ее глаза.
Стрелка спидометра коснулась сотни, проскочила мимо — и в Она вовсе не испугалась, подумал я с удивлением. Неуловимый. Уклончивый. Скрытие
это мгновение я понял, что сыграл прямо на руку преследователю. чего-либо.
Это было то, чего он хотел. Это должно было быть несчастным случаем.
Я услышал позади себя яростный рев и, повернувшись, увидел Майка Бойла,
Я нажал на силовые тормоза. Они держались, громко скрипя, пока пытающегося подняться на ноги, в то время как двое полицейских прижали его к тротуару
машина резко ныряла и виляла, соскальзывая в занос. . Я бросился к ним. Когда я добрался до группы, борьба Бойля
стала слабеть. На мостовой была кровь, и я видел,
"Отпустить тормоз!" как она стекала по его ноге. Он издавал какие-то неразборчивые звуки, а в его
глазах был тот странный, остекленевший, невидящий взгляд. Я посмотрел на двух
Эта мысль пронзила мой разум, как удар дубиной. На мгновение полицейских, державших его, и узнал пару, допрашивавшую меня
ошеломленный, я все еще держал ногу на тормозе. Теперь машину опасно заносило ранее. сержант Холодное, жесткое лицо Буллока обрело свою подлость. Мне
, а руль, казалось, жил своей собственной жизнью, было интересно, что стало с дружелюбным щенком, которого я встретил накануне.
крутился и прыгал у меня в руках. Визг шин был подобен крику ужаса
. Но скорость машины резко упала. "Что это все о?" — отрезал он. "Кто он?"

"Отпусти его!" — Его зовут Бойль, — сказал я. - Он студент университета,
звезда футбола. Он... он не в своем уме.
Пот выступил у меня на лбу и под мышками. На долгий миг мой
разум был заперт в конфликте с силой, которая пыталась его сломать. "_Майк_ Бойл?" Тон сержанта был недоверчивым.
Затем, как будто это был деревянный придаток, прикрепленный ко мне, но вне моего
контроля, моя нога дернулась. Машина выкатилась на волю. — Да. И сержант… — я тщательно взвесил слова, — я думаю, что он убил
Лоис Уортингтон.
"Гони быстрее!"
Медленно сержант встал. Его глаза были злыми щелочками на тупом
Я начал автоматически подчиняться, как если бы команда была моей собственной, лице. — Вам лучше знать, что вы говорите, — сказал он. — Тебе, черт возьми,
сообщение быстро телеграфировалось из мозга в ногу. Гнев вызывал лучше знать.
сопротивление. Я сосредоточился на управлении замедляющейся машиной, пытаясь отключить
разум, создать глухую стену упорного сопротивления. Мышцы На мгновение я запнулся, менее уверенный в себе. У меня не было никаких реальных доказательств
моих ног дернулись от напряжения. того, что Бойль убил официантку, ничего, кроме веры
в свои собственные убеждения. Но я без сомнений знал, что ему было
"Быстрее!" Слово прорвалось сквозь мою слабую защиту, словно кулак Дженкинса приказано убить ее так же, как ему было приказано уничтожить меня. Но я
. не мог сказать полиции, как я узнал. Если бы я попытался рассказать им всю
историю, я бы просто убедил их, что я сумасшедший.
И пока мои руки сжимали руль до боли, моя нога
неумолимо тянулась к акселератору, толкала его, зажимала. Машина Сержант удалился. Он добрался до вертолета и вытащил
рванулась вперед, набирая скорость. Сокрушительный груз поражения заставил ручной микрофон. Я посмотрел на Бойла. Он лежал неподвижно, больше не сопротивляясь.
меня рухнуть на сиденье. Слезы разочарования затуманили мое видение дороги Часть звериной паники, казалось, ушла с его лица. Когда
впереди. Спидометр быстро рос. Раздался автомобильный гудок, и я поднял глаза, сержант бросился ко мне.
я свернул с середины дороги обратно на свою полосу. Я мельком увидел
промелькнувшее мимо красное сердитое лицо. Знакомые фары "Хорошо?" — рявкнул он, добравшись до меня. — Что заставляет вас говорить, что он убил
подмигнули на экране заднего вида, словно глаза инопланетянина, чья сила девушку?
сломила мой хлипкий барьер сопротивления. Отчаяние сжалось
, как кулак, в моем животе. "Это было - что-то, что он сказал - когда он пытался убить меня."

"Быстрее!" Голос, звучавший у меня в голове, был холодным, невозмутимым, высокомерным — Зачем ему пытаться тебя убить?
в своем знании силы.
Я принял решение. «Я думаю, что он винил меня — он был убежден, что я имел
И я подчинился, позволив себе расслабиться, пытаясь облегчить боль в мышцах какое-то отношение к Лоис».
рук и ног, не думая о том, что я собираюсь сделать или что
со мной вот-вот случится. Стрелка спидометра начала "Ага?" сержант Жесткий, узкий взгляд Буллока смотрел на меня. — Забавно, что вы
хаотично колебаться выше ста десяти миль в час. это говорите. Я думал, что вы были замешаны в этом с самого
начала — и я снова начинаю так думать. Это мило и
"Быстрее быстрее!" удобно, что вы придумали еще одного убийцу. Парень, которого мы
удерживали… - Гарри Грейсон, - оправдался. Тесты на правду доказали это
Одно слово, повторявшееся снова и снова, барабанило в моем мозгу, пока не сразу. Он не виновен. Он не убивал ее.
стерло мысли. Я был автоматом, управляющим кренящейся, скулящей
машиной по размытой ленте дороги, марионеткой, управляемой тонкими Я снова уставился на Бойла. Теперь в наручниках он наблюдал за мной. В его маленьких глазках был
нитями ментальной силы, деревянной марионеткой без собственной воли и мысли испуг, и мне казалось, что
, безмолвно откликающейся на слово хозяина. в их глубине шевелится теперь что-то, что прежде было заснято пленкой, проблеск
разума.
И вот, наконец, пришла команда, столь страшная в глубинах моего
сознания, что в моем сознании завопил протест, вырывая меня из оцепенения — Это сделал Бойль, — сказал я. «Но он не был ответственен за то, что он сделал. Вы
. можете видеть это».

"Вращай руль!" "Да, возможно." Сержант подозрительно посмотрел на меня. — Что случилось
с твоей головой?
И в тот момент, когда немедленная тяга к послушанию стала почти
подавляющей, раздался последний яростный крик неповиновения. Я увидел впереди "Я попал в аварию - в машине."
наклонную кривую рампы, уходящей в сторону дамбы океана.
Долгие мучительные секунды я сопротивлялся давлению — и когда "Да? Кажется, ты попал в чертову кучу несчастных случаев. Я думаю,
мои руки переместились на руль, это была именно та самая последняя возможная тебе лучше поехать с нами в центр города. Тебе нужно многое объяснить
секунда, когда машина вылетела на рампу и в длинный . Ты слишком часто появляешься в этом, Кэмерон. я люблю
вираж. совпадения».

Этот маневр застал моего преследователя врасплох. Наступила короткая, "Я убил ее!" — выпалил Бойл.
растерянная передышка, прежде чем ясный холодный голос снова заговорил, заглушая
охвативший меня восторг. Линия дамбы манила, Мы все уставились на него — Буллок, его тощий партнер, я. Большой юноша
теперь так близко, менее чем в четверти мили от нас - перевернулся на бок. Слезы потекли по его щекам, и он стал
биться головой о мостовую с ужасающей неторопливостью.
"Поверни! Поверни сейчас же!"
«Я убил ее, я убил ее», — простонал он. "Я убил ее!"
И я потратил последний оставшийся запас сил, чтобы сопротивляться. Мои
руки послушались. Я крутил колесо. Капрал быстро нагнулся и дернул Бойля за голову. сержант Буллок
быстро подошел. Между собой они удерживали здоровяка неподвижно.
Маленькая машинка отскочила от низкого парапета на краю пандуса,
неуправляемо отскочила назад и понеслась по узкой цементной полосе, ее — Ладно, — через мгновение сказал сержант, посмотрев на меня через
хвост начал медленное движение рыбьего хвоста, скользя в штопор. Низкий плечо. — Так он это и сделал. Так что, может быть, это тебя отпустит. Ты нам сегодня не понадобишься
барьер с другой стороны пандуса стремительно вырисовывался, и я съежился — но оставайся там, где я смогу тебя найти. У меня еще есть
от удара... к тебе вопросы.

И автомобиль подхватил внезапный рывок, который — Что с ним? Что ты собираешься с ним делать?
с силой ударил меня о дверь. Я чувствовал, как невидимые электронные пальцы
автоматического управления дорожным движением цепляются за машину, тянут ее назад, «Скорая помощь уже в пути». Он смотрел мимо меня, его взгляд скользил
борясь с инерцией, несущей ее вперед. Надежда вздрогнула в по кругу. «Если вы хотите помочь, вы можете сказать этим людям, чтобы они ложились
моей груди. Я сделал это! спать. Тогда вы могли бы сделать то же самое».

На мелькающую секунду машина, казалось, зависла в подвешенном состоянии, зажатая между Я обнаружил, что большое количество людей вышли из своих
противоборствующими силами, и я осознал мчащиеся полосы трейлеров и стояли группами, разговаривая и с любопытством глядя на
движения на дамбе, теперь так близко ко мне, кружащийся балдахин картину на улице. Я почему-то удивился. Весь
усеянного звездами неба, серую холодная вода бушует далеко внизу. Но инцидент произошел так быстро и с таким тихим шумом, что я и не
инерция машины была слишком велика. Щипковые пальцы электронной подумал, что кто-то возбудился.
ленты, воткнутой в дорогу, соскользнули и потеряли хватку. Левое переднее колесо и крыло машины
ударились о бруствер. Я направился к ближайшей группе. — Все кончено, — тихо сказал я.
«Может быть, вернуться в постель».
И машина была в воздухе, перепрыгивая через низкую стену и кувыркаясь по
длинной, парящей дуге полета, падая все ниже и ниже, чтобы, "Что случилось?"
наконец, врезаться в стену воды. Стена сломалась и рухнула вокруг меня
, и я нырнул сквозь нее в огромный, бесконечный бассейн тьмы. «Человек пошел…» Я спохватился. «Просто пьяница. Парень, у которого было больше, чем
он мог вынести».

Группы людей расступались медленно, неохотно. Я еще раз посмотрел
на Майка Бойла. Теперь я чувствовал только жалость. В то же время я осознавал
                15 , насколько своевременным и удачливым для меня был его крик
о признании. Без него у меня было бы больше проблем, чем мне
хотелось бы думать, поскольку Буллок стремился наброситься на меня, забрасывая
Лиц плыли по воде, искаженные и мерцающие. В моих ушах раздавался вопросами, на которые я не мог ответить.
отдаленный рев, подобный шуму моря, застрявшего в морской
раковине. Шум постепенно стихал, и в бескрайней тишине Бойл будет вылечен. Его болезнь была не глубоко укоренившимся умственным
я, дрожа, ждал невидимой силы, которая захватит мой разум. отклонением, а временным сломом под давлением. Они вылечат
его и, когда он будет в здравом уме, вытянут из
"Это чудо!" кто-то ясно сказал. него полное признание в убийстве Лоис. Но они никогда не поймут смысла
его истории о том, как он управляется нечеловеческим разумом. Он отделался бы
Мои веки распахнулись, как пыльные жалюзи. Я снова увидел лица, сосланием на безумие. Они вылечат его, и когда будут уверены, что
расплывчатые, как картинка, немного не в фокусе, но гораздо четче, чем он здоров, его освободят. Я задавался вопросом, вспомнит ли он или поймет ли позже, что с ним
прежде. Я вспомнил свое раннее пробуждение, когда пять пар глаз смотрели
на меня с открытым любопытством, а я вздрогнул от страха. Или сделали .
все это был сон, от которого я только сейчас проснулся? Или кто это сделал.

— Не двигайся, — сказал мужчина. Подняв глаза, я увидел девушку по соседству, стоящую там, где я ее оставил. Я
медленно пошел к ней. В ее глазах и во рту я читаю тревогу.
Я не собирался переезжать. Моя голова болела, и в моей руке ощущалась глубокая
пульсация, простирающаяся от точки около плеча до — Он пытался тебя убить, — прошептала она.
локтя, пульсация не очень болезненная, но странно электрическая и
покалывающая. Я кивнул. Я почувствовал невыразимую нежность. Благодарность, подумал я. Как
много я ей должен!
Я закрыл глаза и снова открыл их.
На двух совершенно ясных лицах были две пары глаз . Мужчина и женщина, среднего возраста или — Спасибо, что позвонили в полицию, — сказал я. - И за... за беспокойство.
старше. Незнакомцы. Волосы мужчины были серо-стального цвета и очень мокрые на
черепе. Женщина была похожа на птицу. Она наклонилась ко мне, и мне Она покраснела. Даже в темноте я мог видеть яркий румянец на ее
на мгновение показалось, что она собирается клюнуть меня своим щеках. Она начала отворачиваться, и движение ее бедер
длинным остроконечным носом. резко и живо вернуло мне образ, который я так
давно видел в ее окне.
"Вы нас слышите?" — спросила она тонким, писклявым голосом. "Вы знаете, что
мы говорим?" "Ждать!"

"Да." Она остановилась, отвернувшись, и я снова уловил ощущение птицы,
дрожащей на грани полета.
Я думал, что говорю вслух, но она продолжала смотреть на меня с надеждой.
Небо за ее спиной было черным, и этот факт меня удивил. Почему-то я — Я даже не знаю твоего имени, — мягко сказал я.
ожидал жаркого солнечного света и жесткого голубого неба.
Ее голос был низким. — Эрика, — сказала она. «Эрика Линдстрем».
— Генри вытащил тебя из машины, — сказала женщина. «Мы видели, как это произошло».
Я улыбнулась. Имя так идеально подходило ее высокой светловолосой красавице. Я почувствовал
Я услышал, как опрокинулся гидромолот и шуршание двух машин, проехавших возобновление этого странного, глубокого прилива нежного чувства.
по шоссе. Потом я вспомнил.
— Еще раз спасибо, Эрика.
"Голос!" Я плакал. "Вращай руль!"
— Спокойной ночи, мистер Кэмерон, — быстро сказала она.
Мужчина угрожающе нагнулся надо мной. — Что ты сказал?
На этот раз я не пытался ее остановить. Глядя, как она прячется в
Я попытался отвернуться. Боль пронзила мою голову чистым ударом безопасности своего трейлера, я задавался вопросом, почему она так стремится помочь
, который, казалось, снес мне верхнюю часть черепа. мне. Знание о ее беспокойстве дало мне незнакомую пульсацию
удовольствия. В этот момент я почувствовал, что обрел больше, чем просто веру
"Пожалуйста!" Я застонал. "Голос--" в собственный разум. Я вернул что-то давно утраченное. Близость.
Тепло. Прикосновение человечества.
"Что насчет голоса?"

«Он сказал мне — поверни — поверни колесо».

— Генри! Ты слышал, что он сказал?                21

— Он в бреду, мама. Это ничего не значит.
Сон пришел ко мне внезапно — глубокий, измученный сон. Раздражающий
— Но он слышал голоса. Должно быть, он один из них. звук долго терзал мое подсознание. Я стал
отдаленно осознавать это, жужжание вдалеке, бесконечное бубнение.
«Он не знает, что говорит». Напрасно я пытался вырваться, зарыться в мягкую, черную, бархатную
подушку сна, но звук проникал - тонкая, далекая, настойчивая
Мои глаза закрылись от боли в голове. Открыв их, я увидел мольба.
двух человек в резком пространственном фокусе. Мужчина промок до нитки.
Он казался обеспокоенным. Птичьи черты лица женщины странно И я проснулся. Была еще ночь. В ту же ночь? Или я мог спать
скривились, глаза светились от волнения. круглосуточно? Я посмотрел на светящиеся циферблаты времени и даты в
стене. Было почти три часа ночи. Я спал меньше
— Ты слышал голос? — быстро спросила она. «Это то, что ты пытаешься пяти часов. Пять часов назад я избежал смерти. Времени достаточно, чтобы
сказать? Голос говорил с тобой?» разработать новый план.

— Сказал мне повернуться, — слабо сказал я. "Инопланетный голос..." Телефон снова зазвонил. Со стоном раздражения я вытащил себя
из постели и ощупью пробрался в гостиную. Сквозь затуманенные
"В вашем уме?" — спросила она. «Ты слышишь голоса, даже когда глаза с тяжелыми веками я попытался разглядеть кнопку приема, нажал ее с
никто не разговаривает?» третьего джеба.

Я слабо кивнул. — Пытался заставить меня… убить себя. "Привет? Пол? Это ты?"

— Ему нужен доктор, — вдруг сказал мужчина. Изображение на экране телефона было все еще тусклым. Он просветлел, когда я
смотрел в недоумении.
"Нет!" Женщина повернулась к нему. «Возвышенный хотел бы, чтобы его
привели к нему». — Лори! Что, ради всего святого, ты делаешь, звоня мне в такой час?

"Мы не уверены..." "О, Пол! Слава Богу!"

"Но он должен быть тем, кто может слышать голоса. Вы слышали, что он Она заметно поникла. Даже на черно-белом экране ее лицо было
сказал, и вы сами сказали, что он должен был погибнуть в том бледным и осунувшимся, с резкостью, которой я никогда раньше не видел.
несчастном случае. Если бы он не был Избранным --"
— Что такое. Что случилось?
"Он может быть ранен хуже, чем мы можем видеть."
«Я пытался достать тебя несколько часов. Ты должен помочь мне. Ты должен
«Свами узнает. Мы должны отвести его туда». выйти сюда!»

Сбитый с толку, я слушал их споры, не понимая, что они могли Я почувствовал первое предчувствие опасности, предупредительный сигнал в глубине
иметь в виду. Они говорили небрежным тоном, как будто другие слышали голоса. моего разума, эхом звучащий за мгновение до этого звон телефона. Пристально вглядываясь
Но если это было правдой, то я был не один, это не было чем-то, что я в экран, я пытался стряхнуть с себя туман наркотического сна.
вообразил
— Скажи мне, что случилось, — резко сказал я.
... - Вы слышали голоса? — с нетерпением спросил я. "Вы слышали их?"
— Я… я не могу. Пожалуйста, Пол! Она начала беззвучно плакать, наклоняясь,
Яркость угасла в ее глазах, затуманенных грустью. Она обнимая живот, как будто ей было больно. "Пожалуйста!"
покачала головой. «Мы пытаемся, Генри и я, но не слышим их. Мы
слабы. Мы не научились полноте веры. Но Свами Я напрягся, чтобы заглянуть в комнату позади нее, но ее изображение занимало большую часть
говорит, что мы приближаемся к чистоте полного знания». Ее голос экрана. Я внимательно посмотрел на нее. Она была в ночной рубашке. Он
серьезно повысился. «Наш день придет — если не в этой жизни, то в следующей». упал с одного обнаженного плеча и свободно был завязан вокруг ее талии.
Ее длинные рыжие волосы свободно рассыпались по плечам. Она выглядела так, как будто
Мужчина хмыкнул, перебивая ее. — Можешь пошевелить ногами? — спросил он она была в постели. Что-то возбудило ее - что-то пугающее.
у меня. Не было никакой ошибки в изможденном аспекте страха. Она, казалось,
сдерживала себя мучительной попыткой взять себя в руки.
Я колебался, потом попробовал. Я мог пошевелить пальцами ног и согнуть колени. Я
чувствовал, что это большое достижение. — Есть кто-нибудь с вами? — тихо спросил я.

Мужчина покачал головой. "Тебя должны были убить", сказал он, как будто это Она покачала головой — слишком быстро, как мне показалось. Что-то шевельнулось у меня в
было неохотное признание. — Наверное, мама права. Он встал, животе. Страх скручивается.
повернувшись к женщине. «Я пригоню сюда машину. Не позволяйте ему
двигаться». Он взглянул на меня. «Мы ничего не можем сделать с вашей машиной — Пол, помоги мне! — простонала она. «Ты должен мне помочь. Больше никто не
прямо сейчас. Мы сообщим об этом, и, возможно, они смогут ее выловить. может».
Но вода там довольно глубокая».
— Ты в пляжном домике? — спросил я, запинаясь, злясь на трусость
Потеря машины ничего для меня не значила. В тот момент мне даже в голову не , которая заставила меня медлить.
приходило, что машина не моя и я буду нести ответственность за
любой ущерб, нанесенный ей. Мужчина побрел по пляжу к дороге, и — Да, да! Один! Я совсем один. Ты приедешь? Ты сейчас приедешь?
я уставился на женщину-птицу. Ее голос стал пронзительным с нетерпеливой надеждой. «Я сделаю все, дорогая,
все, что ты когда-либо захочешь, чтобы я сделал. Я люблю тебя! Ты знаешь это, не так ли?
— Этот человек, к которому вы меня ведете, — он их слышал? Ты веришь в это
? все сделаю!"
"О, да!" — сказала она, явно удивленная. "Он возвышен!"
«Тебе не обязательно повторять это, — подумал я. Вам не нужно подкупать
Я не понял. Усталость давила на меня, и я чувствовал меня. Я с тупым гневом подумал, сколько же времени ушло на то, чтобы повлиять на
боль в голове, глубокую пульсацию в руке. Я попыталась небрежное расположение ее ночной рубашки.
сосредоточиться на том, что сказала пара, чувствуя нетерпеливое
волнение, но, похоже, не могла ясно мыслить. Я цеплялся за один И тогда я раскаялся в импульсе, который на мгновение заставил меня
факт, который ясно обнаружился. Был еще кто-то, кто слышал презирать ее. Как можно было просить у такого красивого избалованного ребенка
голоса, кто-то, кто мог мне помочь. Я бы больше не был один. больше силы и мужества, чем я сам показал? Я не мог отказать
ей в надежде, которая звучала в ее словах, в испуганной мольбе, которая выражалась
Автомобиль пыхтел по мягкому песку и остановился неподалеку. Дверь открылась. в каждом изгибе ее тела. Я не мог отказать
Я почувствовал, как чьи-то руки скользнули под мои руки, поднимая меня. Раздался крик ей в помощи. Ибо это не был инопланетянин. Это был еще один беспомощный человек
боли. Головокружительная спираль яркости закрутила меня вокруг да около, , чья жизнь коснулась моей, и который теперь, из-за этого
освободила меня, и я снова уплыл в темное, пустое пространствократкого интимного контакта, находился в состоянии почти бессмысленной паники.

Безмозглый. Я вспомнил Майка Бойля и то, как жестоко его использовали.

— Да, — сказал я ровно. — Я помогу тебе. Я приду.

Она начала бормотать в истерике облегчения, слова
бессмысленно натыкались друг на друга. Любовь. Милый. Помоги мне. Все, что вы
хотите. Один. Приходить. Пожалуйста. Что угодно, что угодно, что угодно. Я не
стала слушать. Когда она сбежала, я посмотрел на молодое, милое,
заплаканное лицо и почувствовал невыразимую жалость.

— Вам не о чем беспокоиться, — сказал я. "Я буду там."

Я не хотел идти. Когда я подумал о том, что я найду на этом
уединенном пляже, я сжался внутри. Было бесполезно притворяться, что страха
не существует, но я загнал его в угол и старался не смотреть на
него.

И все же мне пришлось учитывать некоторые факты. Насколько уязвимыми были инопланетяне?
Какое оружие тронет их? Если бы тела, в которых они жили
, были бы уничтожены, погибли бы инопланетяне? Или они настолько вселили и
проинформировали своих носителей, что их кажущиеся человеческими формы стали невосприимчивы
к насилию, которое разрушило бы обычное человеческое тело? Из
разговора, подслушанного в Землянке, у меня сложилось смутное представление
о том, что яростная энергия пришельцев каким-то образом истощает плоть
обитаемых ими воинств. Один из них уговаривал другого поддерживать
жесткий, постоянный контроль над телом, чтобы удержать его от — что он
сказал? — от распада. Чтобы держать его вместе. Что
это значит? Мог ли разум удерживать материю в фиксированном состоянии, сохраняя
внешнюю форму, когда уже не было никакого внутреннего единства тела
? Разум над материей, разум правит материей. Возможность была не такой
фантастической. Это было даже предметом научных исследований на Земле.

Но какое оружие может воздействовать на тело, которое так контролируется? Сможет ли пуля
, врезавшаяся в занятый мозг, разрушить хватку инопланетянина? У меня не было
возможности узнать. В любом случае у меня не было пистолета. Должно быть
какое-то другое оружие.

Я поспешно, но тщательно обыскал свой трейлер.
Я взял из кухонного ящика небольшой нож с выдвижным лезвием. Выдвигая
другие ящики и роясь в них, я все время жалела, что не хватило
ума вооружиться каким-нибудь пистолетом. Мой выбор оружия
был жалко ограничен. В нижнем ящике небольшого шкафа, встроенного
в коридор, среди беспорядочной коллекции инструментов и гаджетов я
нашел небольшой карманный огнемет, одну из тех универсальных газовых зажигалок
, которые можно регулировать для небольшого пламени, необходимого для зажгите
сигарету или устойчивое пламя, которое подожжет уголь для костра, или
даже миниатюрную струю тепла, подходящую для резки тонких кусков металла. Я
начал выбрасывать гаджет, но какой-то непонятный рывок памяти остановил
меня. Нагревать. Тепло принесло больше, чем обжигающую боль. Он потреблял. Все живые
организмы были уязвимы перед ним. На тех планетах, где температура
была слишком высокой, соглашались ученые, жизнь существовать не могла.

Я сунул маленький огнемет в карман. По крайней мере, часть
времени, которое я провел в библиотеке, не было потрачено впустую, подумал я, хотя
устройство казалось смехотворно маленьким и неэффективным в качестве потенциального
оружия против сверхчеловеческих существ.

Остальные мои поиски были безрезультатны. Я не позволял себе зацикливаться на
бесполезности имевшегося у меня оружия. Если бы я это сделал, я бы не вышел. В панике я
прятался в углу трейлера и ждал, пока они придут
за мной. Лучше встречаться с ними на открытом воздухе и с той
защитой, которую может предоставить тьма ночи.

Я надел комбинезон, туфли и легкую ветрозащитную куртку. Я выключил
весь свет и встал у двери в гостиной. Мне пришло
в голову, что я, возможно, никогда не вернусь в эти маленькие комнаты.
Эта мысль оставила меня странно равнодушным. Я тихо открыл дверь и
вышел в холод и темноту.

Идя по дороге к надземной станции, я один раз оглянулся
. Свет сиял желтым и туманным, его лучи сияли, как пятно
в темном тумане. Я остановился, подумав, что не смог выключить все
огни. Оглядываясь назад, я вспомнил полную темноту
за мгновение до того, как вышел из трейлера. Значит, этот свет
только что зажегся. Это было не из одной из моих комнат.

Девушка по соседству проснулась, снова осознавая все, что я делаю
. Это было невероятно. Я был убежден, что не наделал достаточно шума
, чтобы разбудить ее. Если только она не лежала с широко открытыми глазами и не могла уснуть,
слушая. Но почему? Нетерпеливо пожав плечами, я отвернулся от
головоломки и поспешил по пустынной дороге к станции.

Я осторожно подошел к посадочной платформе. Одна тонкая трубка света
бежала над головой, теперь приглушенная клубящимся туманом.
На платформе больше никого не было . Я проверил ночное расписание, указанное на доске, и
увидел, что местный пляжный поезд должен прибыть через семь минут. Мне повезло.
Другого местного жителя пляжа не будет в течение сорока минут после этого
. Я нажал на ночную лампочку и увидел ее красное предупреждающее свечение в
четверти мили вниз по монорельсу.

Чувство напряжения нарастало по мере того, как шли минуты. Здесь, на этой платформе, со мной мало что могло
случиться, кроме той доли секунды,
когда поезд проскользнул передо мной, и вряд ли
была какая-то опасность. Они не стали бы притворяться, что
заманивают меня на пляж, если бы хотели убить меня на моем заднем дворе.
Тем не менее я держался далеко от края перрона, и когда я
впервые услышал шум приближающегося поезда,
у меня невольно напряглись мышцы груди и рук.

Затем змеевидная колонна поезда стремительно скользнула на станцию,
быстро затормозила, и я увидел теплое сияние освещенного салона,
знакомое зрелище дремлющих или смотрящих в окна пассажиров. Я
вошел в поезд, и через несколько секунд, пока я шел к сиденью
в задней части вагона, поезд снова мчался прочь по гребню
холмов, инерция его падения была едва заметна внутри
вагона.

В это время суток путешественников было очень мало. Было слишком рано
для ночных смен, слишком поздно для того, чтобы гуляки возвращались
домой. В моей машине было полдюжины человек, но никто из них не
обратил на меня внимания после первого любопытного взгляда. Я почувствовал,
как спадает напряжение в моем теле.

Большую часть времени густой утренний туман скрывал спящий город,
раскинувшийся у подножия холмов. Время от времени я ловил проблески
световых узоров далеко внизу сквозь просветы в тумане. Но вообще
не было видно никаких ориентиров, даже знакомых зияющих каньонов
или изваянной задней части холмов, и у меня все время возникало странное
чувство одиночества, мчащейся сквозь пустоту. Я подумал о
людях, которые путешествовали через бесконечную пустоту космоса между
Землей и Марсом, и по возвращении даже не подозревали, что привезли с собой
двух безбилетных пассажиров. Как инопланетяне спрятались? Логические доводы доктора Темпла
теперь мало что значили. Где-то была брешь, трещина в стене проверок и предосторожностей, через которую проскользнули
инопланетяне .
Я знал, что мною двигало принуждение к
неизбежному решающему столкновению с врагом. Мне пришлось прийти в
ответ на просьбу Лори, зная, что я, вероятно, попал в
ловушку. Выбор действительно не сыграл роли в моем решении. Это был тот
неизбежный момент, к которому меня подталкивало все, что
со мной происходило, — не только в последние многолюдные дни, но и в те
месяцы, когда я прислушивался к шепоту голосов в своем уме и удивлялся,
в ночи, когда я проснулся, дрожа ото сна.

Да. Мечта. С этим тоже пришлось столкнуться. Разбивающие волны,
доминирующий голос. На мгновение, вспомнив, я снова ощутил тяжесть
безысходности. Так же быстро я отверг его. Сон не обязательно должен быть
ясновидящим. Это могло быть подсознательной проекцией моего
страха перед голосами, которые я слышал, и моего мучительного сомнения в том, что эти голоса
существуют. Нет. Я не мог думать о сне. И на этот раз инопланетяне
столкнутся не с безмолвно уступчивым, испуганным животным. Они
не были непобедимы. На этот раз столкновение может быть немного более равным.
Если только...

Быстрое сокращение мышц не разрушило мою иллюзию, что я
победил страх. Если только оба инопланетянина не будут там, чтобы убить
. Я заставил себя рационально рассмотреть эту возможность. Старший
, вожак, не хотел, чтобы они были вместе без
крайней необходимости. И почему они должны верить, что для того, чтобы справиться со мной,
потребуются два превосходящих ума? Одного было бы достаточно. Нет, молодой
будет один, младший партнер, который не признается, что не может
без труда устранить меня.

Отражение пробудило во мне новое ощущение, упрямый, тлеющий
гнев.




                22


Менее чем в полумиле к югу от Beachcomber
Trailer Lodge была местная остановка. Я не пошевелился. Поезд
снова плавно заскользил по единственному подвесному рельсу. Через несколько секунд, когда я догадался, что мы
проехали меньше мили, я встал, быстро прошел в конец
вагона и нажал на сигнал аварийной остановки. Пока несколько сонных
пассажиров в вагоне в изумлении смотрели на меня, поезд подошел
к одной из своих слегка дрожащих внезапных остановок. Я наступил на панель пола
сразу за узким аварийным выходом. Дверь скользнула в сторону.
Через дверь клубился влажный, пахнущий солью океанский туман. Быстро спрыгнув
на пол, я перелезла через край. Несколько секунд я висела
на руках в воздухе вне машины, вцепившись руками в порог двери.
В густом тумане я не мог видеть землю внизу. Изнутри машины
кто-то крикнул. Аварийная дверь начала закрываться, и я упал.

Падая сквозь пространство, я пережил медленно меняющийся момент паники. Я
неправильно оценил расстояние! Затем я ударился о землю с резкой силой, которая,
казалось, разъединила мои челюсти. Я кувыркался и кувыркался, наконец, врезавшись
в твердую стену земли. Задыхаясь и ошеломленный, я лежал, глядя
на поезд.
Аварийная дверь снова открылась, и в продолговатой панели желтого света примерно в пятнадцати футах над головой стоял человек в форме
. — сердито пробормотал он. Хотя казалось, что он смотрит
прямо на меня, я был уверен, что он меня не видит. Через мгновение он
снова втянулся внутрь. Дверь закрылась. После короткого перерыва поезд
тронулся с тихим гудением, набирая скорость. Последняя машина
резко исчезла, и я остался один в густой черной тишине. Я
почувствовал пульсацию в левой руке. Что-то влажное стекало мне на сгиб
локтя, и я понял, что все еще свежий порез снова открылся.

С болью я заставил себя выпрямиться. Теперь я слышал шум
прибоя неподалеку. Туман клубился и клубился вокруг меня, плотные пятна
сменялись открытыми промежутками, сквозь которые я ловил мокрое отражение
мостовой. Я попытался сориентироваться. Монорельс находился на внутренней стороне
пляжного шоссе. Вероятно, мне придется следовать по дороге обратно в
трейлерный поселок Лори. Я собирался подойти к ней по
берегу, но в этом тумане было мало шансов, что я найду или
узнаю ее концевую группу.

Я отправился по дороге. Трафика не было вообще. Пройдя
десять минут, я начал понимать, что недооценил
скорость поезда. Я пролетел мимо Beachcomber Lodge больше, чем
я думал. Тем не менее я не пожалел, что решил не выходить на
вокзале. Там я был бы слишком уязвим, публично объявив
о своем прибытии. По крайней мере, теперь у меня была слабая возможность
удивить.

С края дороги я едва мог различить светящиеся вывески
с названиями парков трейлеров, их
буквы едва различимо расплывались в тумане. Это было не похоже на
сон, подумала я, не в силах скрыть быстрое облегчение.
Во сне все было ясно. Я шел медленно, осторожно,
чувствуя, как влажный холод пробирается сквозь ткань моего комбинезона и
куртки. И наконец, подмигнув мне из плоской ложбинки пляжа, я
увидел вывеску: BEACHCOMBER TRAILER LODGE.

Я остановился. Стараясь открыть свой разум каждому порыву, я стоял неподвижно,
ни о чем не думая, ожидая и прислушиваясь. Был только устойчивый,
ритмичный качок и грохот океана, бившегося о край земли
. Не было ни чужого шепота, ни странной вибрации
мысли. Ничего необычного. И все же я чувствовал опасность вокруг себя,
как физическое присутствие. Какое-то непостижимое ухо разума услышало и
телеграфировало его послание натянутым нервам моего тела. Я начал
дрожать. «Это холод», — сердито подумал я, стиснув зубы, чтобы
они перестали стучать. Это чертовски холодный мокрый туман.

Пригнувшись, я повернулся и пошел обратно к точке в
сотне ярдов к северу от вывески Бичкомбер. Там я скатился вниз
скат от дороги к нижнему уровню, где прицепились друг
к другу, как неподвижные звери, прячущиеся в защитном тумане. Я
осторожно пробирался среди них, пока не достиг пустой полосы пляжа,
окаймляющей океан. Здесь рев волн был почти оглушительным,
усиливаясь во мраке и ночной тишине. Смутно я мог
различить белую пену, кипящую по мокрому склону ко мне. Я должен был
бороться с съежившейся паникой, удерживая свой разум закрытым, как стальной капкан,
против вторжения памяти, против ужаса сна, чьи
яркие детали теснились вперед, требуя, чтобы их увидели, услышали и ощутили.

Мое тело напряглось от напряжения принудительной дисциплины, я полз вдоль
пляжа, считая шаги, измеряя расстояние, пока не понял, что преодолел
сотню ярдов и должен быть напротив знака, выходящего на
шоссе, невидимого теперь в темно-сером супе. тумана, лежащего над
пляжем. Я остановился, пытаясь точно представить себе местонахождение
трейлера Лори. Это было в переднем ряду трейлеров, обращенных к
пляжу, наполовину скрытое за изгибом дюны. Я вспомнил
, что мог видеть поверхность воды из приподнятой внутренней части
трейлера, но был отрезан от нее дюной, когда стоял
снаружи. И мне показалось, что, въезжая в трейлерный парк с
шоссе, я пошла по извилистому пути влево.

Я увидел пятно света через просвет в тумане не более чем в тридцати
ярдах от меня. Оно было стерто почти мгновенно. Я двинулся вперед и
прочь от береговой линии, двигаясь на чуть более высокую землю. Туман
снова рассеялся, и я ясно увидел окно, его свечение касалось клубящегося
снаружи тумана бледной фосфоресценцией. Яркое окно казалось
теплым приглашением, совсем не опасным.

Наверное, целую минуту я неподвижно сидел на холодном песке, а
туман клубился вокруг меня. Каждое чувство напрягалось, чтобы обнаружить невидимую
угрозу, скрывающуюся за завесой тьмы. Ничего. Ни звука, ни
трепета ощущения, ни единой вибрирующей волны мысли.

Я начал продвигаться вперед. Свет становился все ближе, теперь он был виден как
размытый прямоугольник даже сквозь густые участки тумана. С каждым
шагом, который приближал меня к манящему прямоугольнику света, я
чувствовал, как мое сердце бьется быстрее и громче.

Оно прекратилось в тот момент, когда я поднялся и перевел взгляд через край
окна. Он споткнулся и снова заглох, как вялый мотор. Я
чувствовал его с трудом стук в моих висках.

Лори сидела, свернувшись калачиком, в углу комнаты. Ее зеленые глаза были широко
открыты и пристально смотрели на дверь. В ее руке был маленький пистолет,
приземистый и уродливый, его дуло было направлено через комнату. Больше никого не
было видно. Я подозрительно нахмурился. Тогда я понял, что страх
, исходящий от всего положения ее тела, был направлен и сосредоточен
на чем-то вне комнаты, за дверью. И я знал, что пистолет
для меня.

Я осторожно обошел трейлер. Я не видел никакой движущейся тени. Я остановился
у двери, прислушиваясь. Я отошел от него и потянулся, чтобы
повернуть ручку. Он не был заперт. Дверь легко открылась под
давлением моей руки. Я отпрыгнул назад, когда пистолет заговорил низким
и резким лаем. Пуля ударилась о металл где-то позади меня и срикошетила,
свистя в темноте. Я уже продвигался вверх по
ступенькам в трейлер.

— Брось, Лори!

Я посмотрел в дуло пистолета. Оно неустойчиво колебалось. Лори
не двигалась. Связки ее горла явно работали, и я ощутил
ужас крика, застывший внутри нее мышцами, которые отказывались функционировать
.

"Брось это!"

Пистолет выпал из бесчувственных пальцев и с грохотом упал на пол. Я
быстро пересек комнату и потянулся к плечу Лори.

«Лори! Лори…»

Крик нашел узкую брешь, но не как крик во всю глотку,
а как тонкий высокий вопль ужаса. Она отпрянула от меня. Ее
халат распахнулся у горла, когда она отпрянула. Полуголая,
с застывшими и пустыми от испуга глазами, она сжалась в углу. Я
видел, как дрожь прошла по ее телу. Я схватил ее за руки и
выпрямил, крепко удерживая.

— Я здесь, Лори, — хрипло сказал я. — Пол. Я пришел. Больше нечего
бояться. Я здесь.

Я говорил с уверенностью, которой не чувствовал, но что-то в настойчивости
моего голоса дошло до нее. Внезапно она рухнула на меня. Всхлип вырвался
из ее горла, а затем она заплакала, открыто и бесконтрольно,
слезы заливали ее щеки, в то время как глубокие рыдания разрывали ее тело. Я держал
ее, нежно гладил по плечам и спине, бормотал успокаивающие
бессмысленные фразы. И медленно, казалось, ужас возвращался к
ней, переходя в дрожь, пока, наконец, поток слез
не иссяк и ее глаза не опустели.

Я подвел ее к дивану и сел рядом с ней, держа ее за руки. Ее
пальцы сжали мои с непроизвольным напряжением, как хватающие пальцы
младенца.

«Можете ли вы рассказать мне, что произошло? Лори, вы меня слышите? Вы понимаете,
что я говорю?»

Ее сотряс спазм. Я говорил быстро, мягко.

«Тебе больше не нужно бояться. Тебе не причинят вреда. Ты
понимаешь это?»

Ее глаза были широко раскрыты и смотрели. Губы ее отвисли, красные порезы
дрожали на бескровной белизне ее лица. Я сжал ее руки.

"Лори!" - резко сказал я. "Как давно это было? Когда это случилось?"

Ее губы беззвучно шевелились. Она снова начала трястись, вибрировать, как
животное, слишком напуганное, чтобы бежать.

— Кто это сделал, Лори? Кто заставил тебя позвонить мне? Кто хотел, чтобы ты меня убил?

Я знал, что спрашивать ее безнадежно, даже когда мои руки сжимали ее
плечи и трясли. Она не могла ответить. В состоянии глубокого шока,
источая страх, она едва ли осознавала, о чем я спрашивал. Но мне не
нужен был ее ответ. Я уже знал.

И я чувствовал, как во мне растет гнев, активный и неистовый, глубокое
отвращение и яростная ненависть к чуждым вещам, для которых люди
были просто низшими организмами, которыми нужно обладать и использовать, отбрасывать или
уничтожать. Глядя на Лори, на эту молодую, стройную и красивую
женщину, на ярко-рыжие волосы, рассыпавшиеся по белым дрожащим плечам,
я знал, что испытываю к ней не любовь, а что-то столь же
важное, симпатию, сострадание и сильную привязанность, которая могла бы
легко, при других обстоятельствах, прорываются желанием и потребностью. Я чувствовал,
что с ней связана общая человечность и общий гнев.

И я ненавидел то, что я должен был сделать с ней.

Я поднял маленький пистолет, выпавший из ее пальцев. На
мгновение я испытал искушение отказаться от плана, который сформировался в моей
голове. Возможно, это было бы не нужно. Возможно, я сам нажму на
курок, прежде чем мой палец застынет в параличе повиновения.

Нет. Был только один призрачный шанс. Это могло потерпеть неудачу, но я должен был рискнуть.
Я должен был попытаться обратить собственное оружие чужака против него.

— Лори, — мягко сказал я. "Послушай меня."

Я говорил с ней тогда без слов.




                23


Пришел вызов. Он был совсем близко, исходил откуда-то из тумана
и тьмы, сильный, холодный и безжалостный. Меня потянуло
через комнату. Я рывком открыл дверь. Когда я вышел в
ночь, я услышал, как Лори издала хнычущий крик. Впереди меня манил шум
прибоя. Я чувствовал нежелательное сжатие страха, но я чувствовал
нечто большее — человеческую гордость и неповиновение.

Было холодно, сыро и темно, как в шахте на берегу. Тяжелый туман
омывал мое лицо. Я стоял перед пульсацией чужого
разума, и медленно, как поднимающийся занавес в пьесе, туман начал подниматься
. С прихотливостью тумана он поднялся над моей головой и остановился, чтобы
повиснуть над берегом, обнажая то белую кривую песка, то
черную зыбь волн, то смутно-серые очертания трейлеров, но все еще
заслоняя возвышающиеся за ним холмы.

И я увидел ее — стройную, маленькую фигурку, шагах в пятидесяти, стоящую
очень прямо, хрупкую невинную фигуру. Я с жалостью подумал о
девушке, которой она когда-то была, о девушке, ныне сломленной душой, о
человеке по имени Хелен Дэрроу.

Я не почувствовал удивления. Как легко меня обманули! Мне было интересно, знали ли ее
родители, кто она такая, или они тоже были марионетками, танцующими на веревочках
, разыгрывающими идеальную пантомиму человеческой жизни. И тогда я разорвал
все эти нити мысли, отсекая запах, и вкус, и прикосновение
морского воздуха, открывая разум бьющимся в него вибрациям,
видя не глазами, а незрячим зрением ума.

Я видел холодность, носившую маску ненависти, но не имевшую
чувства ненависти. Мой дух содрогнулся при виде уродства, порочного
равнодушия чужого разума. Инстинктивное отвращение заставило меня
отшатнуться, как будто, слепо ощупывая траву, я прикоснулся к холодному
белому животу змеи. В этот момент инопланетянин ударил.

"Тонуть!" Голос говорил.

"Нет!" Я громко закричал. "Не в этот раз!"

Инопланетянин снова набросился, его подавляющие вибрации сформировали слова
, которые были в моем сознании, но не от него. «Утопись! Утопись!»

Мои ноги впились в песок. Я приготовился к грохоту эха
в моем ухе.

"Иди! Сейчас! В воду!"

Странная неподвижная борьба продолжалась, два разума столкнулись в конфликте
в той первой борьбе за мастерство, как два борца, проверяющие
силу, стоя с широко расставленными ступнями, крепкими толстыми ногами, сцепленными руками
за шеей друг друга, мускулы выпячиваются, когда головы и плечи
сгибаются под давление, пока большая сила не начинает сказываться, и
у более слабого человека внезапно смещается ступня, сплетенные предплечья начинают дрожать
, он чувствует, что соскальзывает, слабеет, падает, когда сила
обрушивается на него жестко, сильно и непреодолимо.

Слезы ослепили меня. Чужой голос стирал мысли, стирая
разочарование, гнев и гордость. И одна нога шевельнулась. Слабый
протест сформировался в знакомых словах, когда я говорил сам с собой, с телом робота
, которым я всегда командовал. Теперь тело услышало другой
голос, было глухо к протестующему крику ребенка.

"Иди! Иди! Иди!"

И я жил давней мечтой, кошмаром, который привел меня
сюда, к последнему кризису, видению, которое, как я знал, сбудется. Я
ощутила воспоминания о немом холоде вокруг лодыжек, быстро поднимающемся каскадом
пены. Мои ноги волочатся по тяжелому прибою, каждый шаг — проигранная битва
, каждое движение — брешь в осыпающейся стене моей воли.
Я увидел на берегу чуждого врага, холодного, беспощадного, всемогущего, и
сознание, которое я потерял еще до того, как начал бороться,
поразило меня. Мои колени подогнулись, и опрокинутый прибой выбил мои ноги
из-под меня.

Я поднялся из воды, чтобы сражаться и снова проигрывать. И медленно меня
гнали навстречу глубокому черному забвению моря. Жестко я удерживал
свой разум от единственной оставшейся надежды. Я шел, разбитая,
шатающаяся оболочка сопротивления, без сил.

"Иди! Утони! Утони!"

И подводное течение присоединило свой тянущий вес к давлению разума
, который гнал меня. Вода вздымалась и опускалась, наконец поднялась над моей
головой, и я ушел под воду. Я потерпел неудачу. Теперь все было кончено. Поражение и
знание безысходности толкнули меня глубже. Теперь я мог перестать драться.
Теперь я мог отдаться леденящему онемению, ошеломившему мою плоть.
Теперь я мог ощутить согревающий глоток воспоминаний, пережить в последний
миг существования все, что я когда-либо знал, чувствовал и мечтал,
все, что я любил и что потерял...

Слабая искра жизни все еще мерцала. Разум и тело восстали
против уничтожения. Я слабо боролся, напрягаясь, готовя
свой разум к последнему, сокрушительному удару чужого разума.

Его голос молчал.

Я не смел поверить внезапному уколу возрождающейся надежды. Всего мгновение
я существовал в том, что казалось ментальным вакуумом, едва ли осознавая, что это
всего лишь нормальное состояние автономии ума. Мои глаза были открыты от
холодного мокрого жала соленой воды. Я мог видеть яркость надо
мной около поверхности. Легкие изо всех сил рвутся, и я резко выбрасываюсь на
поверхность. Был шанс. Возможно, это сработало!

Я вырвался пузырем на простор, глотнул живительного воздуха,
судорожно вздымая грудь. Я снова ушел под воду, когда океанское лоно
вздымалось гигантским вздутием. Я пришел, бормоча.

"Плыви обратно!"

Инопланетянин снова заговорил в моем сознании. Мои руки и ноги начали двигаться
автоматически. Они чувствовали, как будто они были взвешены вниз. Я попытался
уловить смысл новой команды. Голос не умолк,
но...

"Плыви! Плыви!"

Сбитый с толку, все еще не в силах контролировать свои конечности, я слабо двинулся к
берегу, был пойман сгущающейся грозой прибоя и
быстро понесся вперед, только чтобы отстать, когда пенящийся гребень
мчался дальше. Другая волна подхватила меня, как качающуюся пробку, и швырнула
вперед, размахивая руками. В потоке разбивающихся волн
в моем уме бушевала другая суматоха, смятение вопросов и светящаяся
надежда.

"Плавать!"

Я уловил панику в инопланетном крике, почувствовал, что зов стал слабее.
Сила ликования нахлынула на мои руки. С удвоенной энергией
я помчался к вершине быстро катящейся волны и взвился, как
доска для серфинга на стремительном гребне, был брошен вперед, чтобы кувыркаться
в бурлящем грохоте разбивающейся стены воды. И вот
вода стремительно ринулась от меня назад, отступая по склону
берега, и я стоял на четвереньках всего в нескольких шагах
от блестящего песка береговой линии. Я поднялся и
пошатнулся вперед, споткнулся, почувствовал, что силы покидают мои ноги, и
упал лицом вниз на песок.

"Вставать!" Чужой голос говорил слабо. "Идите сюда!"

Я поднял голову. Существо, заключенное в теле Хелен Дэрроу, присело
на мокром песке в тридцати футах от нее. Ее лицо было гротескно-белым, как
нарисованная маска клоуна, ее глаза были огромными черными дырами в белой
маске. Она крепко прижала одну руку к боку, и на
бледном цвете ее платья я увидел более темное пятно. Мой взгляд скользнул по
берегу.

Лори Хендрикс неподвижно лежала, распластавшись лицом вперед. За ее
вытянутой рукой на песке блеснуло что-то металлическое. Оружие!
Триумф взорвался в моем сознании. Это сработало! Пока инопланетянин
пытался загнать меня в море, Лори, повинуясь импульсу, который я заложил
в ее разум, незаметно выползла из своего трейлера и...

Но что с ней случилось? Что я ей сделал?

"Идите сюда!"

Мысль поразила злобно с отчаянной силой. Я снова посмотрел
на перекошенное лицо инопланетянина, на руку, протянутую ко мне, в драматическом
повторении зова прийти. А на конце вытянутой руки
был рассыпающийся обрубок. Не было руки!

Я боролся тогда со всей оставшейся во мне силой, чувствуя
, что почти победил, изгоняя из головы манивший меня ужас
, не допуская ни одной мысли, кроме единственного главенствующего отрицания чужого
зова. И все же подавляющая тяга странных вибраций влекла
меня вперед — один, два, три болезненных шага. Там я держался. Я ощутил
мгновенный трепет ее ужаса, увидел странное видение застывшего
состояния смерти и нашел в слабости инопланетянина силу удержаться.
Она умирала! Жизнь лилась из смертельно израненного тела — и
то, что пульсировало внутри, желало меня! Хотел мое тело! _Необходимо_ это!

Я держал и знал растущую пульсацию его страха. Сила, которая
тянула меня, слабела. Наконец он заколебался, слабо хлестнул и
остановился. Чужой разум втянулся в себя. Вибрации его
паники обрушивались на меня, лишая силы пошевелиться.

Я стоял неподвижно и смотрел, как умирает девочка. В последний момент
жизни она издала человеческий крик. Тело качнулось вперед и перевернулось на
спину.

Пульсации чужого разума продолжались. Теперь я ощущал их как боль, волна
за волной бессловесных вибраций, пульсирующих в моем мозгу, пока мои глаза не
покрылись пленкой. Я моргнул, сдерживая слезы. Сквозь размытие тело на
песке, казалось, теряло свою различимую форму, сбрасывало свой человеческий
облик, распадалось так, как ствол полого, гнилого
дерева, выеденного изнутри, предстанет
перед взором гладкой, незапятнанной оболочкой. пока в один прекрасный день внезапный удар не разбивает внешнюю кору, и
тонкая фиксация формы нарушается, и все дерево падает, рушится,
пахнет сыростью, в мягкую и бесформенную кучу пыли и мусора.

И я увидел инопланетянина. Она вытекала, как слюна, из открытого рта, вытекала
и начала растекаться из рта, который был уже не ртом,
а бесформенной дырой в лице, которая прогибалась сама в себя.
Окаменев от ужаса, я увидел, как тело рассыпалось в прах. И среди
мягких крошащихся костей шевелилось нечто ослепительного цвета, сеть
блестящих цепочек клеток, раскинувшаяся, как пальцы паутины
. Соленые брызги дули на него, и пыль разлагающегося тела шевелилась,
как пепел на ветру. Я увидел слабо блестящие, почти прозрачные
мембраны, соединявшие сеть клеточных пальцев. Капли воды из
пульверизатора прилипли к пленчатым мембранам, как роса. Существо расползалось, как
пятно по песку, шаря среди порошкообразных остатков
тела Хелен Дэрроу, вытягиваясь и поразительно растягиваясь.

Потом он начал сжиматься, втягивать пальцы, складываться в
себя, теперь его движения были отрывистыми, застывшими. Гул инопланетного
голоса стал пронзительнее. Зондирующее щупальце коснулось серого мокрого тела
мертвой рыбы, выброшенной на берег. С ослепительной скоростью перепончатая паутина
натянулась на рыбу, покрывая ее тонкой пленкой, которая,
казалось, раздвигалась и сжималась, когда инопланетянин вторгался в инородное тело, просачиваясь
через зияющий рот. Я увидел белую щель разреза на брюхе
рыбы и недоверчиво уставился на то, как рана начала закрываться, срастаясь
, рана заживала, когда инопланетянин воздействовал своей ужасающей силой
на дремлющую плоть.

С мягким влажным хлюпаньем мертвое тело рыбы взорвалось, не в силах
сдержать отвратительную силу. Моя кожа покрылась мурашками от отвращения. Это была
сила, о которой я не мог и мечтать, сила, которая вторглась в
человеческое тело, высушивая самые его волокна, пожирая его изнутри,
сохраняя целостность его материи, пока не погасла последняя искра жизни
, чужая хватка не была сломлена пуля из пистолета Лори врезалась
в разложившееся тело. Болезнь скрутила в животе. Я пошатнулся
. Бренчащие вибрации чужого разума дрожали в моей
голове, беззвучные, но похожие на невыносимый, нескончаемый визг.

И все же я не мог пошевелиться, когда инопланетянин снова струился по мокрому песку,
стягиваясь скоплением пенистых пузырей, снова расплываясь
, влажные оболочки едва видны, радужные нити его
паутинообразного тела тянулись, нащупывая слепо, подкрадываясь ко мне, все ближе
и ближе. И маленький песчаный краб бросился к нему по песку
между нами. Потный и дрожащий, я смотрел, как существо с твердым панцирем
ползет к своему невидимому врагу. Коготь коснулся влажной ткани, и инопланетянин
ударил с внезапной силой, бесшумной и ужасной, обволакивающей,
удушающей, вторгающейся в беспомощное тело.

Наконец я переехал. Дико оглядевшись, я увидел кусок зазубренной скалы,
наполовину погребенный в песке. Я расстегнул его. Краб, теперь одержимый,
повернул ко мне глаза-бусинки, когда я развернулся. Болезненная пульсация
в моем сознании мучительно усилилась. С захлебывающимся всхлипом ярости я швырнул камень
на краба, поднял его и снова, и снова, и
снова, зарывая изломанное мясистое тело в песок. Липкий кусочек
протоплазмы пролетел по воздуху и прилип к моему запястью. Я стряхнула его
, и он прилипал к моим пальцам, как живой. Я увидел блеск
крошечной нити бусинок. Оно двигалось.

Действуя без раздумий, я свободной рукой полез в карман и
схватился за маленький металлический цилиндр карманной зажигалки. Я выдернул его
и нажал кнопку на конце.
Из сопла вырвался тонкий голубой палец огня . Я направил пламя на пальцы, где
шевелился липкий кусочек вещества. В моем сознании раздался щелчок и визг, как будто
рвется струна скрипки. Стиснув зубы от жгучей боли
горящей плоти, я потрясла пальцами. Почерневшая штука упала.

Я наклонился, чтобы направить пламя на раздавленные останки краба,
где еще полз чужой. Я держал его там, пока, наконец, меня не
поразила тишина. Пульсации пропали. Я уставился на
сжатое тело инопланетянина.

Сначала мой разум мог регистрировать только потрясенное недоверие. То, что я увидел, было
настолько знакомым, что я не мог понять его смысла. Я думал, что, должно быть,
действительно сошёл с ума. На мокром песке сверкали маленькие твердые
поверхности, образующие застывшие узоры обычных горных кристаллов.
Импульсивно, я направил синюю струю огня на кусок. Оно
медленно чернело. Сначала казалось, что произошло бесконечно малое сжатие, затем
только темное обесцвечивание. Когда я, наконец, выпрямился и выключил зажигалку
, я понял, что этот чужой разум замолк навсегда.

Я уставился на почерневший кусок кристалла, пытаясь разобраться во
всех ответах, которые толпились в моем
разуме через внезапно открывшуюся дверь. Одно я знал наверняка:
с Марса были привезены странные горные породы и кристаллы. Я видел их аккуратно расставленными на
полках за специальными стеклянными дверцами. Я вспомнил, какими поразительно
красивыми они казались в ослепительном переплетении света и
цвета.

С содроганием я подумал о привычке ученого прикасаться
языком к странным кристаллам.

       * * * * *

Когда я подошел к Лори, она уже шевелилась. Я почувствовал сильное
облегчение. Не обращая внимания на пульсирующее жжение в левой руке, я опустился на колени рядом с
ней и положил руку ей под плечи, чтобы поднять ее в сидячее
положение. Обморок спас ей жизнь — и мою. Если бы она была
в сознании, пришельцу не понадобилось бы мое тело. Ему не нужно было бы
звать меня из могилы.

— Лори? Ты меня слышишь?

Ее глаза распахнулись, расширились, когда она узнала меня. Я почувствовал, как она
напряглась.

"Теперь все в порядке. Она мертва. Из-за тебя. Потому что ты помог
мне..."

Она яростно вырвалась из моей поддерживающей руки, отшатнувшись от
меня. "Не трогай меня!"

В ее голосе звучала истерика.

— Бояться нечего, — успокаивающе сказал я. «Теперь все кончено
».

Я протянул руку, и она начала хныкать. - Нет! Нет, не надо!
Ты... ты один из них!

Обвинение ошеломило меня.

— Ты один из них! Ее рот начал дрожать. Я видел обескровленные
губы, остекленевшие глаза шока и страха. — Пожалуйста, — умоляла она. «Пожалуйста,
не надо».

«Лори, это неправда. Я не из их числа. Я должен был использовать тебя, я должен был заставить
тебя застрелить ее. Это был единственный способ…»

Слова не доходили до нее. Еще мгновение я стоял на коленях рядом с ее
дрожащим телом на песке, ощущая горечь ее страха передо мной.
Меня! Я знал, что не могу сказать ничего, что могло бы стереть
память об ужасном хлысте моих собственных спроецированных мыслей.

Я встал. Она отодвинулась от меня еще дальше. Я повернулся, чтобы посмотреть на
почерневший осколок кристалла, на бесформенную кучу пыли рядом с ним,
теперь смытую набегающим приливом. Я не чувствовал триумфа. В конце концов,
победил не я. Инопланетянин был уничтожен обычным,
напуганным человеком.

Эта мысль поразила меня. Я столкнулся с ним с растущим удивлением. Я
использовал эту фразу автоматически: обычный человек. И что я был?
Вещь, которой следует опасаться. Шаг за пределы.

Я тоже был чуждым разумом.

В этот момент я осознал новое одиночество. В течение многих лет я знал
изоляцию от окружающего меня мира. Я шел в стороне, и
чувство изгнания шло со мной, не понятое, вне всякого
опыта, который позволил бы мне понять его. И теперь я наконец понял
то, что отличало меня от других, подобно импульсу, который заставил
первое слабоногое существо покинуть море и ходить по
суше.

Я повернулся к Лори. Еще мгновение я смотрел на нее. Я медленно
наклонился, чтобы поднять пистолет, который она уронила. Это движение заставило меня вздрогнуть
, когда боль пронзила меня от затекших, обожженных пальцев левой
руки. Им казалось, что пламя все еще горит над ними. Они пахли
дымящейся плотью. Я сжал зубы от боли. Не говоря ни слова, я
повернулся спиной к испуганным глазам девушки и пошел обратно по склону пляжа.

Почерневший кристалл влажно блестел. Я подобрал его. Мертвый кусок
скалы. Застывшее вещество. Ничего. Я взял его с собой. Казалось уместным, что
два инопланетянина должны встретиться еще раз, тот, кто умер, и тот, кто выжил.


                24


Все кабинеты в здании Науки были темными. Коридоры светились
стеклянным, пустым светом. Кампус позади меня был темным и
пустынным. Я попробовал главные двери. Они были заперты. Я уже начал было
отворачиваться, когда меня осенила мысль. Я уставился на замок. Сосредоточившись
на нем, я попытался увидеть обнаженный механизм. Я подумал о повороте ключа,
о падении тумблеров, о щелчке открывающегося замка.
У меня на лбу выступил пот. Я нагнул всю тяжесть своего разума на
сопротивляющийся кусок металла. Это щелкнуло.

На мгновение я прислонился к двери. Я был близок к состоянию полного
истощения. Боль в руке стала почти невыносимой. Я
обмотал его платком. Обугленная плоть прилипла к ткани. Когда я поднял голову, по коридору прямо на меня двигался сторож.
Я скрылся из виду. Я не чувствовал ни удивления, ни
удовлетворения по поводу силы, которую только что открыл. Подождав
мгновение, я протиснулась вперед и заглянула сквозь стекло в дверь. Сторожа
не было видно.

Я вошел через незапертую дверь. Мои шаги громко звучали по твердой
полированной поверхности коридора. Когда я подошел к двери кабинета,
шаги сторожа застучали по соседней лестнице, спускаясь
усталой, неторопливой поступью. С опаской я повернул ручку
двери. Он был заперт. Мой новый трюк сработал и на этой двери. На лестнице были видны ноги сторожа, когда я проскользнул в темную комнату, не решаясь полностью закрыть дверь из страха, что
она будет производить шум.

Я стоял за ним в напряжении, ожидая и прислушиваясь. Я услышала, как
у меня перехватило дыхание, и почувствовала трепещущее сердцебиение от волнения.
Шаги сторожа шаркали мимо двери. Они остановились. Сквозь стеклянную панель я увидел тень протянутой руки. Дверь приоткрылась. Стоя за ней, затаив дыхание, я услышал хрюканье сторожа. Он захлопнул дверь с решительным стуком.

Я подождал немного, прежде чем проверить дверь. У него был автоматический замок
, который теперь был установлен.

Когда я убедился, что сторож вне пределов слышимости, я обыскал офис
и прилегающую к нему лабораторию. Оба были пусты. Я вернулся к столу
в кабинете и достал из кармана черный кристалл. Я положил его на
лист бумаги в центре стола. Отвернувшись, я провела
обожженной рукой по краю стола. Острая боль пронзила мою
руку. Я пошатнулся, стиснув зубы. Казалось, прошло много времени, прежде чем боль утихла. Мое сердце сильно забилось.

Когда я присел за дверью, чтобы ждать, первые лучи зари подняли
тонкие полосы над горизонтом. В темноте комнаты черный
кристалл на столе, казалось, светился изнутри. Его многочисленные грани
ловили и удерживали слабый свет, просачивающийся сквозь непрозрачное стекло
из светлого коридора. Я подумал об активном состоянии этой штуки. Я
думал о вирусах на Земле, которые в своем неодушевленном состоянии обладали всеми свойствами
обычных горных кристаллов, реагировали на химические эксперименты
предсказуемым образом — до тех пор, пока не коснулись живого организма, которым
они питались и процветали, сами не стали живыми, дышащими, растущими.
паразиты. Я подумал о мертвой планете, усеянной красивыми разноцветными
кристаллами...

       * * * * *

Здание медленно ожило. Серый утренний свет заливал офис.
Где-то в коридоре раздавались голоса, а сквозь стены шептались звуки движения . Мне показалось, что прошли часы, прежде чем твердые
шаги приблизились к двери кабинета и остановились. Я чувствовал себя слишком усталым, чтобы двигаться.
Ключ повернулся в замке.

Доктор Темпл сделал не более двух шагов в комнату, когда почувствовал
мое присутствие. Он остановился на полпути. Я захлопнула дверь
и подошла к нему сзади. Он медленно повернулся. Я восхищался железной
дисциплиной, которая удерживала его от удивления или шока. Его лицо
ничего не выражало, а глаза казались кусочками полированного синего сланца. Они
были закреплены на дуле пистолета, который я держал в нескольких дюймах от его черепа.
— У вас не будет времени остановить меня, доктор, — тихо сказал я.
Двигались только его глаза, осторожно переводя взгляд с пистолета на мое лицо. "Что это значит?"

— Ты не кажешься удивленным, увидев меня.
«Я слишком стар для сюрпризов».
«Сколько вам лет, доктор, то есть по человеческим меркам?»
Он нахмурился, задумчиво глядя на меня. Его взгляд скользнул по комнате.
— Ее здесь нет, — сказал я.
«Я не знаю, что вы имеете в виду».
«Я имею в виду, что она мертва. Я убил её».
Он резко посмотрел на меня. — Ты кого-то убил?
«Не человек, но я убил то, что вы видите на вашем столе».
Он повернулся к столу. Я увидел, как напряглись его плечевые мышцы
под курткой, и мой палец напрягся, зависнув на спусковом крючке.
Черный кристалл на столе подмигивал отраженным светом.

— И что это должно быть?

«Инопланетянин, доктор. Я применил к нему пламя. Это было единственное, что я мог
придумать, чтобы быть эффективным».

Мне показалось, что кожа на его шее побледнела, но я не был уверен. Меня снова
поразила степень его самоконтроля. Но, возможно, у него нет
эмоций, подумал я. Возможно, он вообще ничего не чувствует — ни любви
ни ненависти, ни волнения, ни страха. Он мог бы хладнокровно проанализировать их
 но не понял бы их. Эта мысль взволновала меня. Это была
слабость инопланетного разума.

— Вы больной человек, мистер Камерон, — тихо сказал доктор Темпл. — Я понял
 что вы больны, когда вы разговаривали со мной в субботу, — но тогда я не
верил, что вы способны на убийство. Если вы действительно кого-то убили
 у вас серьёзные проблемы. -

"Мне нужен только один хороший палец, чтобы убить тебя," сказал я. «Я мог бы сделать
это, когда ты входил в дверь, но я хотел, чтобы ты знала, что это произойдёт».

Он тонко улыбнулся. — А почему ты хочешь меня убить?

— Потому что вы — один из них — лидер.
Наверное, я должен был знать это раньше. Я
знал это только тогда, когда увидел затвердевший кристалл. Вот как вы попали на землю, Доктор, — как пара
невинно выглядящие кристаллы. Я не претендую на то, чтобы понять, что
вы за существо, но я видел там другой кристалл как в его
замороженном, так и в активном состоянии. Я полагаю, что вы были первым, кто был
активирован. Настоящий доктор ... Темпл получил кристаллы для исследования.
Вероятно, он был первым, кто прикоснулся к ним голыми руками или языком». «У вас богатое воображение, мистер Кэмерон».

«Тогда все, что вам нужно было сделать, это найти подходящую тему для другого
кристалла. Хелен Дэрроу была проницательным выбором. Ее никогда не заподозрили,
она могла тесно сотрудничать с вами под видом ученицы». — Хелен Дэрроу?
Я смеялся. «Это бесполезно, доктор. Это не сработает».

«Я вызову для вас врача, мистер Камерон. Надеюсь, то, что вы говорите
об убийстве девушки, неправда. Но боюсь, мне также придется
вызвать полицию».

Впервые я почувствовал укол сомнения. Его реакция была не
такой, как я ожидал. Но он должен был быть другим пришельцем. Это не мог быть
кто-то другой.

Он сделал шаг от меня. "Не двигаться!" — отрезал я.

Он замер. Я сильно прижал дуло пистолета к его затылку
.

— Если ты сделаешь это еще раз, я убью тебя! — сказал я свирепо.

На мгновение он замолчал. Затем он заговорил тихо, его голос успокаивал
, как у родителя, разговаривающего с обиженным ребенком. — Это
ничего не даст, кроме моего бессмысленного убийства, мистер Кэмерон. Я сделаю
все, что в моих силах, чтобы помочь вам. И уверяю вас, что вы не будете нести
ответственность за убийство этой — этой девушки, которую вы назвали мертвой. не
в здравом уме. Я могу засвидетельствовать это, и мне поверят. Мое слово
имеет большой вес».

"Я уверен, что да. Но ты не собираешься ни о чем свидетельствовать. Я буду
думать об уничтожении тебя не больше, чем другого. Это доставит мне
удовольствие".

— Ты все время говоришь, что убил одного из этих… этих твоих инопланетян. Скажи
мне, как тебе это удалось?
Разве ты не говорил мне, что они способны управлять твоим разумом?
ты."

"Она остановила меня, доктор, но я предусмотрел это. Я принял меры предосторожности.
Со мной была еще кое-кто - девушка. У нее был пистолет. Пока инопланетянин
пытался заставить меня утопиться, девушка незаметно спрятался за ней
и застрелил ее».

Ученый некоторое время молчал. Когда он говорил, его голос казался
жестче, холоднее. — Умно, если это правда, — сказал он. — Но меня удивляет, что
пуля могла разрушить хватку этого существа на теле. Если бы оно было
таким сильным, как вы говорите, я бы подумал…

— Надеюсь, вы имеете в виду, не так ли, доктор? ты все еще думаешь, не
потревожит ли твое тело пуля? Я думаю, что потревожит. Я сделал ставку на это и
выиграл. Ты потеряешь контроль
.

«Вы должны писать художественную литературу, мистер Камерон. Все это очень интересно,
но поскольку я не один из ваших инопланетян, не могли бы вы снять этот пистолет
с моей шеи? Это неприятное чувство».

Я колебался. Он не ввел ни одной фальшивой ноты. Если бы он не был
инопланетянином, я бы уничтожил одного из величайших людей в мире,
незаменимого ума. Но был только один способ узнать. Я должен был
заставить его действовать.

— Простите, доктор, — сказал я. «Я не могу рисковать. И я
слишком долго медлил. Я должен убить тебя».

«Тебе не уйти — выстрел будет слышен».

«Мне придется пойти на этот риск».

Мой палец начал напрягаться на спусковом крючке. У меня тряслась рука и
пересохло во рту.
"Останавливаться!"

Высвобожденная сила его разума была выше любой силы, которую я когда-либо
испытывал, сокрушительной и ужасной. Моя правая рука была сделана из
окаменевшего дерева, без нервов и чувствительности, неспособной к незначительному
давлению, которое отправило бы пулю в мозг инопланетянина.

— Ты вынуждаешь меня сделать это, — резко сказал он. «Ты глупый человек».

Я с трудом разжал сжатые мышцы горла. — Вы… вы же не
думали, что я приду одна, не так ли? Я задохнулся.

Он улыбнулся. «Это очень старый трюк, мистер Кэмерон. Я полностью
владею памятью доктора Темпл, поэтому меня не обмануть вашими
детскими уловками. Я прекрасно знаю, что за мной никого нет.
Приходить одному было очень глупо. Возможно, ты выиграл».

Он должен был поверить мне. Я должен был на мгновение сломить невыносимый
натиск силы, сковывавшей мою руку. Потом я понял, что моя
обожженная рука может двигаться. Я контролировал первый скачок возбуждения. Он
бы не поверил, что у меня есть союзник, если бы не прочитал мои мысли! Если бы он почувствовал
дикий прилив моего облегчения и волнения, он бы поверил. И это не обязательно
должно быть облегчение — это может быть любая эмоция! Вообще любое чувство! Он
бы не сразу понял разницу!

И вдруг я посмотрел мимо него. Мои глаза заблестели от восторга, а
на губах мелькнула улыбка. В то же мгновение я царапнул ободранную,
обожженную кожу левой руки по пряжке ремня с острыми краями
. Боль пронзила мое тело и взорвалась в моем мозгу – обжигающая,
отвратительная, разрывающая сердце боль. И инопланетянин повернулся в бешеной спешке.

На долю секунды я почувствовал облегчение от давления его разума. Мой
палец нажал на спусковой крючок, и пистолет плюнул. В его черепе открылась сырая черная дыра
.

Пока он падал, я уже засовывал пистолет в карман и шарил
в поисках зажигалки. Звук выстрела был громким в моих ушах, но
я был уверен, что это был бы только приглушенный ответ в
коридоре. Может пройти еще минута, прежде чем кто-нибудь придет для расследования.
Или это могут быть секунды.

Его лицо начало разлагаться. Комбинезон, который он носил, начал провисать, когда его
тело распалось на моих глазах, больше не удерживаемое силой
чужого разума, теперь пульсирующее пронзительными бессмысленными волнами. Я увидел
за порошкообразной тканью удаляющееся щупальце клеток. Снаружи в коридоре застучали шаги
, послышался ропот голосов. Кто-то попробовал
дверь.

Пришелец сжался, согнув пальцы внутрь, окутанные твердеющей
мембранной тканью. Я подождал еще немного. Настойчивый стук сотряс
стеклянную панель двери. Вибрации пения потускнели в моем сознании,
как затихающий вой сирены.

А сверкающий кристалл неподвижно лежал на полу среди пыли,
мягких белых костей и смятого комбинезона. Я зажег синюю
струю пламени и держал ее на яркой поверхности хрустального куска,
держал ее, пока дымящийся смрад комбинезона не наполнил мои ноздри, держал ее,
пока почерневший лик смерти не просочился глубоко в сердце существа на пол.

Сквозь туман в голове я услышал голоса. "Что-то горит!"
"Открой там!" — Доктор Темпл? Вы там?

Я подобрал осколок кристалла. Было еще жарко, но
жизни в нем не было. Я схватил другую со стола и сунул обе в
карман. Затем я засунул груду мягких, мясистых костей и разложившихся тканей
в складки комбинезона и бросил сверток в мусорную корзину
рядом со столом. Я схватил стопку бумаг и сунул их в
корзину.

Когда дверь выломали внутрь, я героически пытался потушить
возгорание, которое каким-то образом возникло в мусорной корзине.
При этом я сильно обжег левую руку. От человека, который
был доктором Джонасом Темплом, не осталось ничего, кроме кучи дымящегося пепла.


                25

Утренний солнечный свет рассеял ранний туман. Я медленно шел по
дороге от надземной станции к своему трейлеру. Позади
ночной кошмар, час подозрительных расспросов о пожаре.
Кто-то помнил о моем субботнем визите к доктору Темпл, так что мое
появление сегодня утром казалось правдоподобным. Я знал, что вопросов будет больше, если доктор Темпл не появится. Мне было все равно. Были
бы вопросы, но не было бы ответов.

Два маленьких кристаллических скопления казались тяжелыми в моем кармане. Я остановился и
вынул их, взвешивая в руке, как шарики. У меня возник порыв
бросить их в пыль на обочине дороги. Вместо этого я сунул их обратно в карман.

Сувениры, подумал я. Нужно было запомнить.

Я посмотрел вверх. Высокая стройная фигура стояла на обочине шоссе, ее
светлые волосы переливались на солнце. Она начала бежать ко мне. Я
не мог двигаться. Я почувствовал приподнятое настроение, которого раньше никогда не знал, странное
шепчущее волнение. И вдруг я понял то, что должен был подсознательно
угадать в самом начале, узнал невероятную истину. Здесь было
нечто большее, чем умоляющая красота женщины, такая удивительно теплая и человечная.
Вот и причина робкой отстраненности, трепетного рвения,
сокровенного знания. Здесь было...
"Эрика!"
Крик остановил ее. Она остановилась в десяти футах от меня,
затаив дыхание. Я почувствовал дрожь ее безмолвного страха за меня, прилив
радости, захлестнувший ее разум. Ее разум! Я понял тогда, что не звал вслух.

       * * * * *   БЕЗУМИЕ В ЕГО УМЕ

Пол Кэмерон услышал голоса.

Их было двое. Они шептались друг с другом в костях
его черепа, устало, бесконечно, строя чудовищные планы покорения Земли...

Камерон был образованным человеком, профессором английского языка в ведущем
университете. Он сошел с ума? Или он действительно как-то настроился на
телепатические разговоры разведывательного дозора ужасного марсианского вторжения?
Он попытался предупредить остальных, но ему никто не поверил.

И вот однажды голоса на мгновение стихли. «Подождите», — сказал тогда один из них
. "_Есть слушатель. Нам нужно найти слушателя. Когда
вы узнаете, кто он такой, убейте его..."