Внутри ауры. Глава 5. Не верь, не бойся, не проси

1.
Несмотря на количество выпитого, голова оставалась ясной. Лишь лёгкое расслабление наполняло мышцы. Ноги, руки, сердце будто стали ватными, не обремененными нервами. Вся окружающая среда сочеталась с внутренним спокойствием. Луна огромным белесым шаром свесилась над заводскими дымными трубами, озаряя их молочным холодным светом. Кошки визжали у подножий пятиэтажек, шныряя из кустов под машины. Чайки кричали над зелёной травой, тревожимой лишь тёплыми порывами ветра. Потоки воздуха заглянули в гости откуда-то из дальних южных стран, чтобы прогуляться вдоль провинциальных балконов с видом на ржавые детские площадки и цветущие пышные хризантемы старухи с первого этажа.
– Не хочешь ещё выпить? – поинтересовался Кирилл.
– Было бы здорово, – улыбнулась Маша.
Девушка шла размеренным шагом. Последствия приступа исчерпали себя в первые минуты после. Кирилл то и дело поглядывал с опаской Машу, проверяя ее состояние, но затем взгляд проникался зачарованностью. В её беспечности таилась великая красота. Сила гармонии и радости, готовая на всё, без всякого страха и сомнения.
– А у нас деньги-то остались? – посмеялась она.
– Ещё как. Мы самые богатые во всей округе.
Кирилл широко обвел руками безлюдный район. Мания одолевала его с новыми силами, побуждая на навязчивые знаки внимания. Он вертелся вокруг девушки кругами, желая любоваться ею с разных сторон.
– А ты бы что выпил? – спросила Маша, замечая волну очередной активности.
– Да что угодно! Я машина по ликвидации алкоголя! Меня так и зовут – алконатор!
– Тогда предлагаю..., – девушка изобразила задумчивость.
– Барабанная дробь, – отбил ритм руками по своим бедрам Кирилл.
– Хочу вина! – восторженно заявила она.
– Будет сделано! Такая романтичная обстановка не должна простаивать без забродившего сока винограда!
– А еще хочу экскурсию по городу, – добавила девушка, – молодой человек, вы знаете какого-нибудь хорошего экскурсовода?
– Самого лучшего! – застыл Кирилл в грациозной позе.
Парочка добралась до круглосуточного магазина. Спустившись в подвал, Кирилл ощутил прилив ностальгии.
– Прошу любить и жаловать главную достопримечательность города. Каждая пьянка непременно заканчивалась визитом в эти хоромы с целью приобретения несравненного вишневого «гаража».
– Какие изысканные вкусы, – посмеялась Маша, поглядывая на строгого продавца горной внешности.
– Нам, пожалуйста, две бутылки красного вина и пачку шоколадного «Чапмана»...
Кавказец выдержал подозрительную паузу, но Кирилл вырулил ситуацию:
– А... И, конечно, бутылку вишневого гаража... Паспортов у нас нет, но и доверия полиции тоже...
Маша прикрыла рот рукой, дабы подавить смех. Продавцу были безразличны услышанные слова, он доверял только своему внутреннему анализу. Через мгновение он поставил на прилавок заказ.
– Твои способности убеждения поражают с каждым разом, – заявила с гордостью Маша.
– Да я вообще гений! – бросил непринужденно Кирилл, уже переключившись на совершенно другое занятие. С высунутым языком он пытался открыть бутылку вина, вдавливая внутрь пробку найденной палкой.
– Как мне повезло..., – с иронией пропела девушка.
– Почаще это говори, – после напряжённого комментария раздался хлопок капитулировавшей пробки.
С покрасневшим лицом и джентельменской улыбкой парень предоставил Маше продегустировать напиток первой.
– Очень даже ничего, – вдумчиво отметила она.
Кирилл сделал следом сочный глоток.
– Подобный вкус я находил у бабушки в сухофруктах и у соседа Семена на заборе!
Маша посмеялась.
– Ты ещё и сомелье...
Кирилл отмахнулся рукой и сделал ещё глоток. Приятным теплом напиток разошелся по внутренностям. Девушка с парнем достали по сигарете и, наконец, закурили. Первые секунды они молча и без раздумий шли в одну сторону. Маша думала, что идет за Кириллом. А Кирилл думал о Маше. Лишь иногда у него проскакивало напоминание о том, что он координатор их прогулки, и только тогда ноги сворачивали в нужную сторону.
– Что мы вообще всё обо мне да обо мне, – вернулся парень к разговору, – расскажи лучше, что у тебя за аура?
Маша пожала невинно плечами.
– Аура как аура. Ничего особенного.
– Это ведь предвещание припадка?
– В общем-то да.
– И оно у тебя проявляется сценами из будущего?
– Не знаю. Перед глазами появляются отрывки каких-то событий или видений. Порой это мозаика из хаотично подобранных моментов, а иногда – конкретная полноценная ситуация.
Кирилл с интересом слушал и пил вино:
– А потом эта ситуация происходит в будущем?
– В какой-то мере да.
– То есть ты можешь предвидеть и избежать негативные события?
– Я могу видеть хорошие и приближаться к ним. Все мои так называемые видения имеют всегда положительный характер. Перед припадком я испытываю эйфорию.
Парень задумался:
– Потому что видишь счастье? Именно вырисовывающиеся сцены вызывают эйфорию?
Маша поняла, что имеет в виду Кирилл.
– Не знаю, – ответила честно она. – Может быть, и сама эйфория вызывает подобные знамения. Вполне возможно, что внутренняя аура – первоисточник этих событий, а не наоборот.
– Типа то, что внутри тебя, призывает и делает будущее и счастье?
– Да. То, что внутри ауры.
– Хм. Тяжело судить о технике предсказания, когда не можешь запланировать даже следующий день.
Маша отобрала бутылку:
– Поэтому это и является проявлением заболевания. Мы те, кто живет спонтанностью.
Кирилл усмехнулся и согласно кивнул головой. Ему хотелось залезть глубже и узнать больше:
– А что происходит дальше? После счастливого мгновения?
Маша догадывалась, что Кирилл задаст этот вопрос, но всё равно не смогла к нему полностью подготовиться. Её улыбка слетела с лица и глаза приобрели грустный оттенок:
– Пропасть.
– Пропасть?
– Да. Чёрная, бездонная пропасть.
– Всегда? При каждом припадке?
– Да.
– И что в ней? – Кирилл старался быть осторожнее, понимая, что девушке нелегко говорить об этом.
– Пустота, – отрезала Маша, инстинктивно потирая татуировку в виде незаконченного полукруга у себя на запястье, – за всем стоит лишь пустота.
Кирилл заметил этот жест и понял, что он связан с далёким прошлым. С чем-то очень важным и не стираемым из памяти.
– Но что-то с этой пропастью ведь можно сделать..., – растерялся он.
– Стараться не упасть в неё, – пришла на помощь Маша и закурила новую сигарету.
– И как в неё не упасть?
Девушка хитро взглянула на парня, а затем устремила глаза к звёздному ночному небу и отправила в него струйку табачного дыма.
– Если будешь держать за руку, то не упаду.
Сказанные слова пронзили Кирилла, словно ледяные острые ножи. Он прекратил шаг и вновь смотрел на Машу не как на простого человека. Затронув свое прошлое, она каким-то неведомым способом коснулась и его призрака. В голове всплыли воспоминания, приглушенные психиатрическими препаратами и временем. То, что он не смог предотвратить, не смог удержать.
Слова девушки продолжали эхом проноситься по сознанию. Кирилл не мог поверить, что его единственная болезненная необходимость является чьей-то такой же важностью. Он не смог выдавить ни слова, а просто с ранимой сентиментальной улыбкой обхватил в объятиях руку родного существа. Маша и не требовала от него ответа, ей было достаточно видеть его глаза, которые в своей кристальной искренности разделяли с ней нелепо выпавшую судьбу.
– И что, – посмеялась она, – теперь постоянно будешь со мной так ходить?
– Ага, – прощебетал Кирилл, – мало ли, когда тебе вздумается упасть.
– Ты мне обещал экскурсию вообще-то, – вырвалась из крепких клешней девушка, – а не сеанс обнимашек от биполярников.
Кирилл посмеялся. Давно уже он не заглядывал в Сестрорецкий парк. Местное достояние обустраивали всё стремительнее, но в глазах парня он был всё той же заброшенной глушью для детских игр.
– Покажу тебе гору под названием Кощейка, на которую в школьное время мы приходили покататься на ватрушках и повстречать конец света.
– Конец света? – переспросила Маша.
– Ну да. Мы валялись в снегу, смотрели на городские ночные огни и представляли, как в низине взрываются атомные бомбы, а мы встречаем ядерную вспышку на вершине горки, которая после сейсмических движений станет самой высокой точкой в мире.
– А кто был с тобой?
– Друзья со двора, младший брат. Фуджик тоже был. Собирались каждый зимний вечер и фантазировали.
– А этот подлый апокалипсис так и не настал, – подытожила иронично Маша.
– Пришел, – усмехнулся парень, – это был конец детства. Никого не стало.
– Хочешь, залезем и снова помечтаем, – предложила она.
Кирилл на секунду ушёл глубоко в себя, а затем вынырнул из глубины и улыбнулся, глядя на милое лицо с наивными детскими глазами.
– Мы вообще-то не мечтаем больше.
Парочки разных возрастов прогуливались по асфальтированным дорожкам вдоль высаженных клумб и деревьев, затем устав, присаживались на лавочки перемолвиться парой словечек. По мере приближения к центральной праздничной сцене, народа становилось всё больше.
– А я и не думала, что в Клину такая бурная ночная жизнь, – удивленно призналась гостья.
– Я тоже слегка в недоумении.
Возле амфитеатра выстроились в ряд несколько ярмарочных палаток. Прохожие брали стаканы с напитком и продолжали свой веселый путь.
– Похоже мы поспели к концу пивного фестиваля, – заключил Кирилл, – его частенько проводят.
– Кажется, мы сойдем за чужаков, – приподняла руку с бутылкой вина девушка.
– Да тут этим пивом только запивают.
На пляжных лежаках лежали романтичные парочки. Плавные волны реки омывали искусственный песок. Издалека доносились музыкальные вибрации.
– Как же уснуть без музыки.
Кирилл прислушался, распознавая в звучании не приглашенную для торжественного мероприятия группу, а союз самобытного местного происхождения.
– У меня чувство, что я знаю этот стиль, – с ехидным огоньком в глазах заявил Кирилл.
– Тогда пора узнать, кто же эти нарушители покоя.
Ориентируясь по звуку, парень с девушкой направились в сторону Ленинградского шоссе. Чем отчетливее доносились гитарные ноты, тем меньше сомнений оставалось у Кирилла. Прямо под мостом, по которыму проходила дорога, перебивала шум проезжей части компания музыкантов. Один выступал в роли вокалиста, другой орудовал гитарой, третий занимался бубном. Кирилл мгновенно сосредоточил взгляд на третьем, в котором признал старого приятеля.
– Это ж Цыган! – воскликнул Кирилл.
– Ну такое я где хочешь увижу, – отозвалась Маша.
– Да не! Это мой друг... Вон, за бубном сидит...
Радости от встречи не было предела. Кирилл по-настоящему сиял от неожиданной приятности в столь неформальной обстановке. Маша пригляделась:
– Они у тебя все что ли музыканты?
– Да уж! – подтвердил Кирилл. – При мне такой херни не было... Совсем без меня от рук отбились...
Девушка рассмеялась и направилась следом за спешившим вперед Кириллом. Тот без намека на скромность перешёл границы дистанции зрителя и артиста и приземлился прямо на асфальт к Цыгану, сидевшему на своей кофте. Тот испуганно обернулся от резкого нападения и выкатил глаза уже от изумления. Перед ним оказался его старый товарищ.
– Ямайка... О-о-о-о... Я, наверное, родился в майке..., – пародийно заверещал Кирилл, подпевая голосу вокалиста.
Цыган созерцал взявшееся ниоткуда чудо света. Кирилл дружески положил ему руку на плечо и кивками головы призывал его продолжать играть. Дробь бубна вернулась к общему выступлению, и вот уже все четверо молодых ребят исполняли для проходящих мимо зевак трибьют на известное регги.
– Ты что здесь делаешь, Кирилл? – с характерным для Цыгана рационализмом перешёл тот к главному вопросу по завершении песни.
Кирилл одним прыжком встал на ноги и начал плясать импровизированный танец свободы.
– Получаю непередаваемое удовольствие от пребывания здесь и сейчас, – группа наблюдала за раскованным поведением парня. – Мы с Машей сбежали из психушки и теперь у нас нет других планов и вариантов на жизнь.
Цыган с каменным лицом принял информацию и одобрительно моргнул, что являлось высшим проявлением его эмоций и чувств.
– Всё ясно. Очень рад за тебя, мой друг. Надеюсь, ты с нами надолго, – затем он приподнялся и деликатно протянул руку девушке, – приятно познакомиться!
– Весьма взаимно, – ответила равнозначно Маша на порядочное воспитание нового знакомого.
– Как минимум, эту ночь я с радостью проведу рядом с тобой под этим мостом, – откликнулся Кирилл, – стану единым целым с музыкой и уличным образом жизни.
Снова вербальный знак благосклонности, который Кирилл научился отличать за долгие годы от обычного равнодушного настроения Цыгана.
– Знакомьтесь, это мои коллеги – Макс и Федя. Макс родом из Норильска, он совсем недавно приехал учиться. А с Федей мы учились в одном классе...
Ребята улыбнулись на обстоятельность общего друга и поприветствовали парочку.
– Если хотите выпить, то у нас есть водка и сок, – дружелюбно предложили они.
– У нас вот пока вино, – продемонстрировала Маша, – вы тоже угощайтесь.
– Панки запивают водку только пивом! – заявил в новом приливе энергии Кирилл. – Где там мой «гараж»!
После этих героических слов он открыл бутылку пива и отхлебнул водки. Крепкий напиток обжег нутро и заставил сморщится от отвращения не только Кирилла, но и Машу.  Парень понизил градус пивом и со слезами на глазах беспомощно взглянул на девушку.
– Ничего, Кирюша, – подыграла она, – просто за полгода немножко организм отвык. Совсем скоро снова станешь самым безбашенным панком!
Музыканты посмеялись и выпили за компанию. Затем они с надлежащей ответственностью вернулись за инструменты, откладывая каламбуры в сторону. В метре от них лежал гитарный чехол, в котором уже собралась приличная сумма пожертвований.
– Что для вас сыграть? – поинтересовался Цыган.
Кирилл взглянул на Машу, предоставляя ей сделать выбор.
– А можно всё, что угодно? – спохватилась она.
– Конечно.
– Тогда... «Воспоминания о былой любви» знаете?
– Каждый сознательный уличный артист, – с мудрым лицом выдал истину Цыган, – должен знать весь репертуар как Виктора Цоя, так и Короля и Шута.
Ребята заржали пуще прежнего, так как серьёзность мимики их друга придавала ещё больше ироничности его образу.
Кирилл снял дорогую украденную куртку и расстелил на асфальте. Маша уселась рядом, принимая предложенную сигарету. Группа приступила к исполнению знаменитой песни. Прохожие останавливались послушать и проникнуться светлой грустью. Они покачивались в такт мелодии не больше минуты своего драгоценного времени, а затем засунув руку в карман, доставали мелочь.
– И часто они так дают концерты? – поинтересовалась Маша шепотом.
– Сколько помню Цыгана, – заключил Кирилл, борясь до сих пор с противным привкусом во рту после водки, – вообще, по большей части он на гитаре играет, но, похоже, этот паренек во всем спец.
– Мне нравится, – довольно отметила Маша, погружаясь в атмосферу.
– Ещё бы! Они – боги трущоб!
Обстановка поражала до глубины души своей лёгкостью и независимостью. Породнившись с исписанными граффити бетонными стенами, глухим шумом колёс и ночным речным зноем, ребята музыкой вызывали самые теплые чувства у гуляющих людей. Макс пел, обаятельно подмигивая слушателям. Федя подбирал пронзительные ноты руками, забитыми юношескими партаками. Цыган с закрытыми глазами выдавал ритмичную дробь в сопровождении мелодичного первобытного мычания. Кирилл с Машей курили сигареты, пили вино и наслаждались достигнутой беззаботностью.
Когда заиграла «Батарейка», кавалер вскочил на ноги и аристократическим поклоном пригласил даму на танец. Маша демонстративно покряхтела, но с радостью согласилась.
– Если случайно наступлю тебе на ноги, то знай, это не я, а водка внутри меня, – предупредил Кирилл, сосредоточенно контролируя свои движения.
Маша посмеялась:
– Я никогда не танцевала, так что тоже в долгу не останусь.
– Думаю, именно так начинаются самые красивые истории любви.
– Особенно если знать заранее трагический конец.
– Он не может быть трагическим, – поспорил Кирилл, – пока с нами будет бутылка вина и такая прекрасная музыка.
– И я буду в подобном роскошном платье, – покружилась вокруг своей оси Маша.
Песня нежданно привлекла внимание большой компании молодёжи. Ребята, судя по всему, шли мимо с какого-то праздника и наткнулись на настоящий концерт. Ещё с дальнего расстояния они начали громко подпевать и пританцовывать к развёрнутой сцене. Прыгучими шагами и криками кто во что горазд они ворвались на танцпол и присоединились к веселью. Никто не ожидал, что пустая площадка резко наполнится массой подростков. Они слонялись из стороны в сторону, смеялись и пили свои напитки, страстно наблюдая за талантливыми сверстниками. Артисты же не снижали планку, а, наоборот, с большим энтузиазмом рождали звуки.
Кирилл продолжал медленный танец посреди невероятного столпотворения.
– Что это вообще такое?! – с восхищенными глазами повторяла Маша.
– Высшее благо, – в философской манере заверил мудрец, – это разделить веселье с окружающими!
– Нам бы в пророки с тобой.
– Ещё Библию постмодернизма напишем!
Люди танцевали, хохотали, снимали радостные лица друг друга на камеру, обнимались, делились впечатлениями...
2.
– И всё будто бы так и должно быть, да? – счастливо протягивал руки к небесам опьяневший Кирилл.
Он, Маша и Цыган шли по дороге, ведущей из парка. Они закончили выступление, когда праздная молодежь разошлась по домам. Цыган распрощался с друзьями, разделив с ними нажитое богатство, и отправился с парочкой бродить по ночному городу.
– Как я рад тебя видеть, дружище! Ты бы только знал! – не унимался Кирилл, обнимая друга.
Цыган в свойственной ему сдержанной манере принимал информацию и отвечал добрым взглядом. Маша с любопытством наблюдала за незаурядной личностью товарища, который нарядился в чёрную шляпу, широкую белую рубашку, носки, надетые под босоножки и натянутые практически до колен. Но при всей явной открытости творческой души, он оставался молчалив и скуп на эмоции. Кирилл же хорошо был знаком с парнем и его специфичностью, поэтому продолжал его доставать, как ни в чем не бывало.
– Мы точно рванем в мировой тур! Вы же настоящие звезды! Я стану самым успешным музыкальным агентом во всей истории человечества! Ха-ха!
– И куда поедем? – спросил без шуток Цыган.
– Да хоть куда! По островам, материкам... У нас весь мир на ладони...
– Война же в мире.
– Да плевать на войну! Мы подохнуть можем и без неё! Чего о ней переживать...
Маша старалась не упускать Кирилла из виду, потому что в любой момент он мог окончательно потерять координацию и свалиться прямиком в кусты.
– Но всё же надо спланировать такое серьёзное дело, – строго заключил Цыган, наивно принимая каждое высказывание друга за истину. – Желательно подготовиться, выбрать маршрут, учесть предпочтения каждого члена...
– Мой предпочитает изящных, темненьких, кудрявых, глазастых, как Маша, – восторженно заявил Кирилл.
– Вот засранец!
Тут парень от толчка полетел в кусты. Маша, которая оберегала от падения, самостоятельно отправила его в нокаут. Парень, дабы изобразить жертву, еще несколько раз дополнительно перевернулся в воздухе, а потом засмеялся. К его смеху присоединилась девушка, которая показательно отвернулась обидчиво в сторону. Цыган кинулся на подмогу к другу.
– Получил?
– И не говори! С ней не пропаду...
Кирилл слегка отрезвел после маневра и, чувствуя вину, отправился мигом извиняться.
– Прости.
Никакой реакции.
– Больше не буду.
Снова никакой. Тогда Кирилл чмокнул девушку в щеку.
– Прости, пожалуйста.
Маша развернулась с хмурым лицом. Долго смиряя взглядом растерянного парня, она резко гневным тоном заявила:
– Целуй в другую!
Тут посмеялся даже Цыган. Кирилл оторопел и от инсценировки девушки, и от реакции друга. В итоге ему пришлось сделать требуемое. Алкогольное опьянение словно рукой сняло, на его место прилетели бабочки.
– А вы где будете ночевать? – спросил Цыган, когда компания подошла к центру города.
– Мы так далеко ещё не заходили, – посмеялась Маша.
Вдали раздавались единичные звуки машин на опустевшей трассе и сигнал приближения электрички к железнодорожному вокзалу.
– Если хотите, – с долей неуверенности спохватился Цыган, – можете, у меня переночевать в общаге. Возьмем пивка и включим фильм какой-нибудь.
Маша засияла от счастья и посмотрела на Кирилла. Тот тоже был в восторге от предложения.
– Лучше не придумаешь! Я уже тысячу лет не смотрел фильмы...
Цыган на глазах обрёл душевное спокойствие и с интересом спросил:
– А вы какой жанр кино любите?
– Я всё подряд смотрю, – заявил Кирилл. – Главное, чтоб за живое брало.
– А я люблю мультфильмы и любовные драмы, – заявила Маша.
Цыган молча просчитал всю услышанную информацию в уме. Через несколько шагов, он остановился и обратился к друзьям:
– Подождете меня здесь?
Маша не поняла, что происходит, а Кирилл, посмотрев рефлекторно вперёд, обо всем догадался и откликнулся на просьбу:
– Да, конечно.
Медленными, но размашистыми шагами Цыган отправился к перекрёстку, возле которого стояла коляска с инвалидом. Мужчина ожидал зелёного света и остановки машин, чтобы подобраться к окну водителя и попросить милостыню. Лицо человека было невозможно разглядеть, так как чёрная одежда и грязная кожа полностью скрывали его черты. Сомнений не оставалось, что музыкант следовал именно к нему. Цыган подошёл впритык, о чем-то заговорил с ним, а затем присел перед инвалидом на корточки. Маша с недоумением наблюдала за происходящим, но детали разговора расслышать не могла. Кирилл отвернулся в сторону и достал сигарету из пачки.
– Это его отец.
– Что?! – еле успела она сдержать внезапное ошеломление.
– Да. Цыган обитает обособлено, живёт в общаге, нигде не учится. Никто никогда не видел его родителей, но он часто приходит повидать этого человека, и многие слышали, как он называет его отцом.
Маша вновь краем глаза обратила внимание на собеседников у края дороги. Цыган по большей части слушал и лишь иногда что-то произносил. В какой-то момент он достал заработанные деньги и половину передал бездомному. Тот принял сумму и протянул руку, которую Цыган крепко пожал.
– Может, это кличка такая у инвалида – «отец»? – спросила девушка, не отрывая взгляда от происходящего рядом с ней
– Может, – затянулся Кирилл до самого фильтра, – ведь и Цыган на самом деле не «цыган».
Окурок полетел в бордюр, после соприкосновения распался на оранжевые секундные искры. Цыган вернулся к парочке и задал вежливо вопрос как ни в чем не бывало:
– А как вы относитесь к комедиям? А то я бы сейчас просто поржал...
3.
Друзья взяли пива и три шаурмы в закусочной. В соседнем дворе располагалась общага. Девятиэтажное здание снаружи смотрелось неплохо, но внутри дело обстояло по-другому. Вахтера либо давно уволили, либо он пребывал в запойном отрубе у одного из жильцов. От стен воняло застойной мочой. В пролетах между этажами валялись пустые бутылки, использованные шприцы и презервативы. В лифте можно было прочесть всю хронологию того, кто кому отсосал за последние десять лет. Из комнат доносились, скрипы ржавых пружин, пьяные вопли и удары о мебель.
– А общага процветает! – пошутил Кирилл.
– В этом году даже тараканов не было, – похвастался Цыган, уже безразлично относясь к антисоциальным условиям.
– Русская чернуха, как вид искусства, – улыбнулась Маша, осматривая надписи в лифте.
– Да, – подтвердил прискорбно Цыган, – но зато у меня соседа два дня назад с передозом забрали в наркологичку, поэтому места предостаточно.
Друзья прошли по коридору с мигающей лампочкой и отперли дверь одной из коммунальных квартир. Свой уголок Цыган держал в порядке и домашнем уюте. На стенах висели плакаты Kiss, Bon Jovi и Ozzi Osborne, на полках лежали книги: научная фантастика и комиксы; у балкона стоял синтезатор для записи песен и потрепанная временем гитара, кровать была аккуратно застелена пушистым покрывалом.
– Располагайтесь, все поместимся, – добродушно предоставил свои хоромы хозяин, – если что, я на соседскую раскладушку лягу.
– Да тут и не такие толпы ночевали, – посмеялся Кирилл.
Маша с довольной улыбкой достала еду и протянула бутылки пива, чтобы тот их открыл.
– А если бы всё получилось, – вернулся к прошлой теме Цыган, приготавливая ноутбук для просмотра, – и мы бы поехали в мировой тур все вместе, не хотели бы вы добираться своим ходом на каком-нибудь трейлере или автобусе?
Ребята не знали, серьезны и объективны ли рассуждения их товарища, но они точно поняли, что Цыган – ещё тот мечтатель.
– Свой дом на колесах – это просто мечта! – подтвердила Маша.
– Можно ездить и оставаться ночевать, где только захочешь! – добавил Кирилл. – А еще кучу фоток наделать изнутри салона с видом на побережье океана!
Цыган одобрительно кивнул и поставил по центру экран. По всей видимости, его выбор пал на «Американский пирог».
– О, это же наша комедия детства! – воскликнул Кирилл.
– Это где он в пирог член сует? – перестраховалась Маша.
– Да! – хором ответили парни.
– Тогда замечательно! Обожаю этот фильм! Наконец можно посмотреть целиком и не бояться, что кто-нибудь зайдет в твою комнату!
Друзья посмеялись и нажали на начало фильма. Каждый взял себе по пиву и набросился с обостренным голодом на шаурму.
– А вообще, – с полным еды ртом Кирилл поддержал волновавшую друга тему, – чтобы точно не ошибиться в планах на будущее, мы можем проконсультироваться у Маши...
Цыган молчал, ожидая пояснения.
– Кирилл хочет с интригой намекнуть, что у меня бывают видения..., – кинула безмятежно Маша.
– Правда? – удивился Цыган, не отрывая взгляд от ноутбука.
– Да, – гордо воскликнул Кирилл, – она потомок Нострадамуса и Ванги. Эти двое, видимо, пошалили когда-то...
– Хватит, – посмеялась Маша.
– И что, всегда сбываются?
– По большей части – да, – взял на себе роль рассказчика Кирилл, – например, в последний раз она увидела, что мы с ней окажемся на каком-то фестивале витч-хауса...
– Очень похожего на Crystal Castles, – подметила Маша.
Кирилл откусил с аппетитом ещё кусок, но его словесный поток не прекратился:
– Мы, правда, не знаем пока еще, что это и где это...
Тут парочка увидела, что Цыган оторвался от просмотра и уставился с многозначительным взглядом на друзей.
– Это – недоступность...
Маша ничего не поняла, лишь Кирилл быстро ретировался.
– Пока да, но я уверен, что всё получится! Главное, как говорится, держаться вместе и верить в любовь и добро...
– Да не, – оборвал его Цыган, – то, что видела Маша, очень похоже на фестиваль электронной музыки «Недоступность». Он будет в ближайшее время. У меня туда знакомые поедут...Они обожают фонк!
– Что такое фонк?
– Эм-м…Своеобразное музыкальное направление…Космическая бубнежка…
Цыган что-то усердно начал выискивать в телефоне, а затем с первозданным восторгом заявил:
– Да, точно! Он завтра! В Москве!
Информатор посмотрел с восхищением на Машу, которую в силу своей наивности считал настоящей чудотворницей. Кирилл уставился с не меньшим уважением на девушку.
– Кажется, работает!
Маша застенчиво улыбнулась и, хлопая кокетливо ресницами, откусила маленький кусочек шаурмы.
– Нам тогда срочно надо ехать и воплощать увиденное будущее в жизнь! – твердо решил Кирилл, ударив себя кулаком по бедру.
– Конечно, езжайте! – советовал Цыган. – Будут выступать “DVRST” и “LXST”... По уровню они совсем не уступают кристалам...
Кирилл уставился на Машу беспомощным взглядом:
– Только у нас нет денег...
Маша отвела глаза и на мгновение замерла. Гениальная идея вспыхнула в голове тогда, когда в ней по-настоящему нуждались. Девушка с хитрым лицом отпила пиво и с откровенным самодовольством заявила:
– Есть у меня идея.
– Какая? – воспрянул Кирилл.
– Инди...
Кириллу не понадобилось много времени, чтобы понять, что замышляет Маша.
– Нет! – категорично бросил парень. – Ты не пойдешь к старому извращенцу... Нет! Нет! Нет!
Кирилл отрицательно мотал из стороны в сторону головой, но Маша даже не спешила его уговаривать.
– А я и не собираюсь под него ложиться..., – наконец высокомерно заявила девушка. – У меня план лучше...
Тут даже пребывающему не в теме Цыгану стало интересно, и он вновь поставил фильм на паузу.
– Мы его ограбим, – с неукротимым пламенем в глазах раскрыла интригу Маша.
У парней отвисла челюсть, когда они поняли, что в интонации девушки нет сарказма.
4.
– Это безумие..., – ходил взад-вперёд по кухне Кирилл и повторял одну и ту же фразу, – настоящее безумие...
На дворе стоял послеобеденный час. Ночью парочка выдержала только половину фильма, а затем накопившаяся усталость взяла верх и ребята заснули прямо перед экраном. Проспали они до самого обеда, даже выпитому пиву в мочевом пузыре пришлось ждать до самого подъёма. Цыган обходительно перебрался спать на раскладушку, так как беспечные гости заняли львиную долю кровати. Проснулся он первым и поставил чайник. На посторонний шум пробудились и остальные, поначалу совершенно не ориентируясь во времени и пространстве. Маша направилась в душ, а Кирилл приполз на кухню и в разбитом состоянии начал приходить в себя. Когда Маша присоединилась к трапезе, парень уже мысленно вел с самим собой войну.
– Ты представляешь, как мы рискуем?! – взрывался он периодически.
– А кто говорил, что мы такие крутые и вообще на всё готовы? – паясничала Маша, изображая пафос Кирилла.
– Но я даже никого не грабил ни разу!
– А магазины одежды?
– Вот именно, – тыкал он осуждающе пальцем, – это уже перебор с грешными деяниями за такой короткий промежуток времени.
Девушка фыркнула, продолжая полотенцем сушить мокрые волосы. Цыган сдержанно слушал дискуссию товарищей, но сам не вмешивался. В три кружки он разлил сваренный кофе.
– Мы договоримся о встрече, – смело проговаривала план Маша, – это, скорее всего, будет неприметная загородная территория. Ты спрячешься в укрытии. Он приедет на своей тачке, я его отвлеку и выведу на пару минут на улицу, а ты в это время запрыгнешь к нему на заднее сиденье. Там его и прижмем!
– Как?! – беспомощно развел руки Кирилл.
– Скажем, что засняли его похабщину на камеру и отнесем в прокуратуру, – уверенно заверила девушка, – за своё важное положение он явно перепугается!
Парень схватился за голову и уставился молча в окно.
– Маша права, – высказался Цыган, – если убедительно напугать, то старик сделает всё, что вы скажете.
– Вот видишь, Кирюш, – издевательски прочирикала девушка, – так что единогласно! Я найду контакт Инди и договорюсь о встрече. Думаю, через Фуджика будет быстрее всего!
Цыган заботливо протянул свой телефон, и Маша активно занялась своей криминальной деятельностью.
– Надеюсь, моего вьетнамского друга депортировали на родину, и он не сможет ответить..., – горестно признался Кирилл.
– Не, – отрезал беспощадно Цыган, – я с ним утром уже списывался. С ним всё хорошо.
– Спасибо тебе на добром слове, Цыган.
Из комнаты слышны были шаги девушки. Обрывки фраз доносились до ушей Кирилла, но он старался не вслушиваться и просто наслаждаться кофе. Голос девушки менял оттенки: от сосредоточенного и делового к ласковому и милому. Паузы между звонками получались совсем короткими, Кирилл с другом пребывали в тихом ожидании. Наконец, она вернулась с довольной ухмылкой.
– Ну чего? – спросил трепетным тоном Кирилл. – Мы теперь официально преступники?
В этот момент раздалось оповещение нового сообщения. Маша незамедлительно открыла его и прочитала вслух:
– Киса, координаты я тебе скинула, сегодня в 8 вечера. Разведи этого старого пердуна на кругленькую сумму. Целую, моя дорогая Харли.
Девушка гордым взглядом уставилась на друзей, ожидая похвалы за её неимоверный жертвенный вклад. Цыган, сидя с идеальной прямой осанкой, сделал одобряющий кивок головой. Кирилл же уперся локтями в колени и, испепеляя рваный линолеум на полу, заявил:
– Будь, что будет! Как говорится: не верь, не бойся, не проси!
Затем он твердо встал на ноги и победоносно задрал нос.
– Хотя нет, попросить придется... Цыган, не одолжишь нож?
5.
Маша с Кириллом прибыли в назначенную точку заранее. Она оказалась в черте города. Людей здесь не было в такой вечерний час. Место было хорошо подобрано потому, что там, с одной стороны, была нелюдная местность, а с другой стороны, всего в километре находились жилые дачные дома, поэтому даже у заблудившихся прохожих не должно было возникнуть подозрений. Кирилл знал это место, так как по этой дороге они с друзьями иногда ходили купаться на речку. Парень без вопросов довёл девушку к нужному дому и только потом в полной мере осознал, на что они себя сами подвигли.
– Что я ему вообще скажу?!
Маша себя чувствовала, наоборот, крайне уверенно и храбро.
– Ты что, боевиков не смотрел? Скажешь ему – гони, чучело, бабки, а то заяву на тебя напишу – и дело с концом...
Девушка предварительно сделала макияж, чтобы стопроцентно обескуражить клиента. Но тем самым лишь усилила переживания Кирилла.
– А если он не поведется?
– Поведется. У него выбора не будет. Ты же меня не бросишь на растерзание дряхлому извращенцу?
Маша хитро манипулировала ответственностью Кирилла и незаметно оказывала давление на его манию, которая делала парня внушаемым и могла в одно мгновение изменить настрой.
Кирилл с раздражительностью уставился на девушку, а она вновь ехидно улыбнулась. Он продолжил метаться меж деревьев, прокручивая сюжет нападения. Как он ни пытался подбирать и заучивать убедительные и устрашающие слова, он понимал, что в решающий момент всё равно их забудет. Беспокойство проявлялось дрожью в ногах и комом в горле. Хотелось поскорее перемотать плёнку времени до того места, где всё это закончится.
– Время, – командным голосом заключила Маша.
Кирилл сделал глубокий вдох и послушно направился в кусты.
– Отныне мы будем экономить деньги, – буркнул он.
– Если всё получится, закажем роллов, возьмем вина, травы и всю ночь будем слушать «кристалов», – подбодрила девушка.
Кирилл проклинал всё на свете, но не отказывался от задуманного. Он спрятался в кустах так, чтобы только ему был открыт обзор. Маша дала знак, что парня не видно.
Через несколько минут глаза девушки озарил свет фар. Сомнений не оставалось, что это Палыч. Маша непорочными и испуганными глазами смотрела на подъезжавшую блестящую дорогую BMW черного цвета.
Колеса проваливались в колеи, хрустели ветки. Машина не спеша подкатила к девушке, приоткрылось тонированное окно. Перед девушкой возникло седое лицо в узких очках. Мужчина оказался худощавого телосложения, с широкими скулами, тонкими губами, идеально зализанной челкой, и многочисленными морщинами на лбу. Одет он был в элегантный серый пиджак и розовую рубашку. На руке свисали Rollex. Он поверхностным оценивающим взглядом прошелся с ног до головы по товару и мизинцем с золотым перстнем грациозно почесал уголок рта:
– Привет, детка, – его голос звучал каким-то вымученным и глубоким.
– Здравствуйте, – девственным голосочком пропела Маша.
– Как ты вообще? Не замерзла?
– Нет, вот только приехала на автобусе.
– Какая умничка, – восхитился он на выдохе, – скромница. На автобусе приехала, чтобы заработать денюжек. Но ничего. Дядечка поможет тебе заработать денюжек. Садись в машину, чего же тут стоять...
Маша, стараясь не оглядываться, направилась на пассажирское сиденье. В салоне пахло резким парфюмом, казалось, что даже чехлы пропитались им. Прищуренными глазами Палыч осматривал симпатичную девушку.
– Хех. А у Инди подбор становится всё лучше и лучше, – крякнул он.
– Хорошо знает ваши вкусы, видимо, – прокомментировала Маша, инстинктивно прижимаясь к двери.
– Никто лучше меня не знает мои вкусы, деточка, – дьявольским тоном осадил девушку мужчина.
Он заглушил машину. Каждое его движение заключало в себе власть и превосходство над людьми и ситуацией. Палыч продолжал смирять орлиными глазами Машу, заставляя её утратить последнюю веру в себя. На чувственном уровне он добивался полной покорности и беззащитности.
– Ты очень хорошенькая ... Такой детский ротик... Такие сладкие аккуратные губки..., – он позволил себе коснуться рукой её щеки.
Маша почувствовала запах никотина от его желтых пальцев, но не могла воспрепятствовать его действиям. Она всё больше начинала понимать, что ошиблась с его воображаемым безобидным портретом. Мужчина оказался стойким и безжалостным. Одной энергетикой он мог превратить человека в ничтожную массу.
– Мама с папой, наверное, очень старались, когда тебя делали..., – продолжал он свой словесный эротический транс, – надеюсь, тебя мама научила всяким штучкам...
Он страстно облизывал губы, предвкушая в голове сцены насилия. Маша поспешила взять себя в руки и перейти к плану.
– Не хотите покурить?
– М-м-м, – лукаво подмигнул он, – ты еще и куришь... Обожаю, когда от малой исходит запах табака... Придаёт ложной вульгарности девочке, которую так и хочется научить уму разуму... Пойдем, милая, покурим...
Они оба вышли из машины. Палыч двигался в три раза медленнее, чем взволнованная Маша. Они остановились у капота, лицом к лесу. Мужчина уже хищно держал в зубах сигарету и протянул девушке открытую пачку. Они оба закурили. Маша терялась в наигранной постановке и начинала себя ощущать неуверенно, но это только привлекало Палыча. Он не ощущал дискомфорта в полном молчании, но девушка понимала, что, чтобы дать Кириллу шанс, нужно создать шумовой фон.
– А вы чем занимаетесь? Ну в обычной жизни...
Палыч вновь обратил на нее свой взгляд, достаточно привыкший к детским глупым вопросам.
– По жизни я живу, милая... Просыпаюсь и начинаю жить... А остальное тебе знать не обязательно... Маленькая ещё...
– А жена там... Дети..., – перебирала необдуманно темы, боясь попасть на мину, – вы не подумайте... Я просто интересуюсь... Я ни для чего...
Мужчина даже не шелохнулся и продолжал в неприступной позе уничтожать сигарету.
– Конечно, есть. Ждут меня дома. Жена ужин, наверное, уже приготовила. Дети в приставку играются. Сейчас с тобой закончу, детка, и к ним.
Маша осознала, что докурила до фильтра и больше её ничего не отделяет от катастрофы. Каждым своим словом Палыч наносил сокрушительный удар под дых.
– Пойдем в машину, милая. Посмотрим, как ты еще можешь умело ротиком своим работать...
Они вернулись. Из-за темноты Маша не смогла краем глаза разглядеть заднюю часть салона. Палыч находился прямо перед ней, и девушка старалась не показывать своей нахлынувшей паники. Мужчина откинулся на сиденье и расслабился.
– Знаешь, – начал он томным голосом, – я в маленьких девочках больше всего обожаю их попки... Они у них такие гладкие, упругие, выпуклые и, что странно, всегда чистые... В них всегда до умопомрачения узко и тепло...
Он начинал сокращать дистанцию. Его лицо покрывалось от возбуждения багровыми пятнами. Его голос стал певучим и ласковым. Тонкие губы сохли, и он жаждал их увлажнить.
– Но попадаются очень крохотные девочки и порой, кажется, что еще чуть-чуть и их кишка не выдержит и порвется... Поэтому я иду на уступки и соглашаюсь на пиизденку...
Его рука легла на оголенное бедро. Маша вдруг поняла, что от страха не может двигаться.  Её грудная клетка ходила ходуном и к глазам подступали слезы.
– Я сначала смочу твою пихвочку... А потом ты возьмешь в рот то, что я достану из штанов... Когда мы будем достаточно готовы, я буду драть тебя во все самые узкие щели... Скажи мне, деточка, ты целка?
В тот момент, когда рука старика подобралась к её трусам и Маша готова была закричать о помощи, голова Палыча резко прижалась к сиденью. К его шее оказался приставлен нож.
– А теперь ты подумай, – раздался разъярённый тон Кирилла из темноты, – как тебя будут драть черви во все дыры, которые я сделаю тебе этим ножом?!
Палыч на мгновение потерял контроль над ситуацией и широко открытыми глазами пытался рассмотреть в зеркало заднее сиденье.
– Хотя даже черви не стали бы есть такую падаль, как ты..., – нож прижимался всё плотнее к грубой щетинистой коже, а вторая рука крепче сдавливала голову.
Мужчина не поддался аффекту и даже не сопротивлялся. Через мгновение он сам обратился к не на шутку разозлённому Кириллу, который совсем забыл о страхе:
– Дурилка... Ты же понимаешь, что угрожаешь живому человеку?
– Еще как!
– И ты думаешь, что сможешь дойти до конца?
Палыч нащупывал слабые психологические точки незнакомца.
– С тобой – даже и глазом не поведу! – но Кирилл тоже был непоколебим в своих мотивах и возможностях.
– И сможешь с этим жить дальше?
– С радостью!
– Кирилл..., – жалобным писком вмешалась Маша.
– О, – ухмыльнулся Палыч, - вы знакомы... Специально спланировали это... И чего же вы хотите?
Кирилл рычал от злобы. Слишком давно он не чувствовал той звериной неконтролируемой ненависти, жертвой которой становились не только другие, но и в первую очередь он сам.
– Денег, – ответила скорее Маша.
– Так я бы тебе и сам заплатил, милая, – вернул Палыч свой мерзкий тон, – только заработать следовало...
Кирилл наклонился вперёд и на шее мужчины появилась тонкая полоска крови.
– Ты нам так отдашь их!
Палычу стало тяжело дышать, но он всё равно выдавил смех.
– Вы, детишки, решили взрослого дядю напугать?
– Ага, – в улыбке заскрипел зубами Кирилл.
Маша потеряла дар речи и с выпученными глазами наблюдала за происходящим.
– Ты, пацанчик, думаешь, что я тебя боюсь? Кхе-кхе...
– Мне на это плевать.
– Но ты же на что-то рассчитываешь ...
– Что никогда больше не встречусь с подобными тебе.
– Ты вообще знаешь, кто я?! Кто я в этом сраном городе?! – уязвленная гордость Палыча даже под угрозой смерти продолжала отстаивать себя. – А ты, блять, кто вообще?! Чтобы человеку нож подставлять к горлу?! Ты кто, сука?
– Не важно, кто я. – отрезал Кирилл. – Важно, что мне нечем дорожить. А вот ты дорожишь многим. Ты создаешь вид неуязвимого, но, на самом деле, больше всех остальных боишься сдохнуть и потерять всё, что имеешь, – хихикал ему на ухо Кирилл, – разве не так?
Палыч увидел, наконец, в зеркале глаза нападающего и не обнаружил в них страха.
– Что ты с этими деньгами будешь делать, браток? – смеялся мужик, показывая свое всеобъемлющее безразличие. – Матери лечение оплатишь? Бате-алкашу купишь телевизор? Или подумаешь, что сам сможешь выбраться со своего дна и дорогие цацки тебя смогут превратить в успешного человека? К красивой жизни, пацанчик, стремишься?
– Я вообще к жизни не стремлюсь, – отрезал мгновенно Кирилл, – каждый день человек постепенно умирает. Глупо как ты за что-то хвататься. У меня нет ни матери, ни отца, ни планов, ни желаний. И у неё тоже. А на своём «дне» мы планируем устроить вечеринку. Чтоб если и подыхать, то с улыбкой на лице. Давно ты искренне улыбался, а, старик?
Палыч притих, осмысляя услышанное. Он явно понимал, что ошибся с шаблоном и попал не на тех, кем можно управлять. Ребята владели собой даже в экстремальной ситуации. И, конечно, не стали бы его убивать. Но не потому, что боялись. Денег у мужчины было в достатке, и он жил, пусть и по своим аморальным, но всё же законам и установкам, которые привык подсознательно соблюдать. Его тело продолжало оставаться расслабленным, но животной сущности больше не нужно было искать лазейку в душе врага.
– Вас же найдут и накажут, – смотрел он на действительность рациональным взглядом.
– Не поймают, – уверил Кирилл, – мы тебя ограбим и отправимся путешествовать. Тратить деньги, пить, веселиться и танцевать. Потом еще и еще. Когда нам это наскучит, мы грабанем банк, дождемся ментов и в перестрелке умрем, держась за руки. Как тебе?
Палыч заржал. Одеревеневшее тело раскачивало кресло. Речь Кирилла его по-настоящему зацепила.
– Смело. Но всё же инфантильно, как я и предполагал.
– Мы же дети. Нам всё по колено, потому что по хую.
Тут Палыч заржал еще пуще прежнего. Одна рука потянулась вытереть слезы, не касаясь подставленного ножа, а другая – к карману. Оттуда появился кошелек, из которого он щедро достал всю наличку.
– Держи! – Кириллу прилетела пачка розовых купюр. – Я направлялся сюда, чтобы меня хорошо поимели, так это и случилось!
Маша шокировано наблюдала непредвиденный исход событий. Палыч продолжал хихикать и всей своей добродушной расположенностью давал понять, что не замышляет ничего плохого. Кирилл засунул деньги в куртку и убрал нож от шеи.
– Привет жене и детям!
После этого парень с девушкой открыли двери и в помутнении сознания вышли на улицу. Свинцовые ноги бесцельно направились вперёд.
– Эй, детишки, – тут же их остановил голос мужчины.
Кирилл резко обернулся, даже не в силах предполагать, что можно ожидать. Из окна Палыч направлял на них чёрный пистолет. Он продолжительное время, ощущаемое как целая вечность, держал дуло нацеленным на ребят, но затем перевернул ствол рукояткой в обратную сторону.
– Держите. В перестрелке пригодится.
У Маши сердце ушло в пятки. Кирилл не мог поверить, что происходящее – не просто плод фантазии. Он потянулся за подарком. Палыч наблюдал за лицами подростков со своей победоносной ухмылкой. Пистолет оказался в руках парня. В тот же момент мужчина завел мотор и, не сказав больше ни слова, медленно укатил прочь.
Кирилл с Машей долго переглядывались между собой, не в силах объяснить друг другу пережитое.
– И... Что будем делать? – тяжело сглотнула слюну девушка.
– Лучше свалить из города, – принял решение Кирилл, убирая пистолет под куртку.
6.
В бреду преследования парочка добралась до вокзала и купила билеты на первую «Ласточку» до Москвы.
– Адрес фестиваля запомнила?
– Да.
С напряжёнными тревожными лицами они уселись на свободные места и, только когда двери поезда закрылись, смогли окончательно выдохнуть.
– У нас получилось, – выдавил Кирилл.
– Не думала, что это будет так сложно, – усмехнулась Маша.
– У меня теперь психотравма.
Девушка долго смотрела на каменное лицо парня, а потом резким движением поцеловала его в щеку.
– Спасибо, что не бросил меня.
Кирилл улыбнулся, а затем демонстративно вытер место поцелуя.
– Еще и обслюнявила вдобавок!
Девушка ударила шутника в бок. На сердце пришло облегчение, что всё осталось позади. Кирилл достал из кармана награбленное и принялся считать.
– Твою мать, здесь почти 50 тысяч!
Маша ахнула:
– А у нас неплохо получается зарабатывать!
– И это я еще свои фокусы не показывал!
– Боюсь представить, что там за фокусы.
– Лучшие на свете.
Кирилл убрал обратно деньги и молча уставился в окно. Электричка вновь уносила их от очередного города. Парень пристально наблюдал за каждой молниеносно проносящейся деталью, предчувствуя, что и сюда они больше не вернутся.
...
Высадившись на Ленинградском вокзале, они направились по платформе в сторону высоток, в окнах которых преломлялся яркий ослепляющий закат.
– Не хочешь отметить наш успех? – предложил Кирилл.
– Только думала предложить, – улыбнулась Маша.
– Кажется, мы еще успеваем в «КБ».
– Сегодня у нас явно должно всё получаться.
Кирилл хотел сказать что-то умное про судьбу, но уже начал понимать, что они едины с ней. У них не осталось планов и порядка действий, они жили абсолютной спонтанностью.
Купив дорогой «Ягермейстер», бутылку «Колы», пачку сигарет и мороженое, они с самодостаточными физиономиями отправились на фестиваль.
– Неужели на концерте всё будет точь-в-точь, как в моем виденьи..., – мечтательно гадала под шум метро Маша.
– Так красиво было? – Кирилл смешивал в стаканах коктейль.
– Ага.
– Значит, будет точно так.
– Почему ты так считаешь?
– Потому что нет ничего красивее двух беспризорников с кучей денег, без перспективы на будущее, мчащих на незнакомый фестиваль электронной музыки в самый разгар лета.
– Вообще да, – посмеялась Маша.
Кирилл отсчитывал нужную станцию.
– А если даже этот фестиваль не оправдает надежды, то поедем на другой. Нам все равно больше нечем заниматься.
Девушка начала замечать на лице Кирилла изменения. Его розовый оттенок кожи на лице сменился бледностью. В глазах стало постепенно меркнуть. Да и в разговоре проскальзывал значительный энергетический спад. Но девушка старалась гнать от себя скверные мысли и крепко сжала ладонь Кирилла в своей. Он улыбнулся и будто бы снова расцвёл.
Путь лежал через городской парк, по которому гуляли местные обыватели. Ребятам казалось странным, что столь альтернативное мероприятие проводят в публичном месте. Но вскоре стали появляться неформальные на вид индивидуумы, устремляющиеся вперед все в одном направлении. Пристроившись к компании крашенных татуированных подростков, Маша с Кириллом не сомневались, что следуют по верному маршруту. Подростки ржали, матерились и обсуждали наркотики.
– Прикинь, если кто-нибудь исполнит музыку «кристалов»? – пыталась Маша растормошить Кирилла.
– Было бы круто, – монотонно отвечал парень, но потом насильно прибавлял бодрости, – мне кажется, тут чуть ли не каждый второй является их фанатом.
– Да, – протянула Маша, – а ты какой бы хотел трек услышать?
– «Sad silence». А ты?
– «Char».
Они сделали еще по глотку травянистого напитка и, завернув за угол, наткнулись на очередь. Впереди стояла охрана и две машины скорой помощи. Толпа подростков постепенно подбиралась ко входу. Каждому не терпелось попасть внутрь до того, как накроет приход. Те, кому повезло меньше, уже блаженно улыбались и любвеобильно лезли к окружающим обниматься и признаваться в любви. Охранники старались закрывать на неадекватное поведение глаза, как на неотъемлемую часть мероприятия. Место проведения было похоже на старый завод, затесавшийся среди городского рабочего квартала. Металлические стены служили эффективной шумоизоляцией, поэтому, видимо, с жалобами местных проблем не возникало.
Кирилл с Машей зашли без какого-либо досмотра. Только потом парень схватился за голову, вспоминая, что всё это время у него в штанах было спрятано оружие.
– Надо аккуратно с этим, – посмеялась девушка с выпученными глазами у гардероба.
– Надо хотя бы привыкнуть, что мы теперь гангстеры.
Маша посмеялась и начала на носочках выглядывать сцену. Парочка не стала сдавать верхнюю одежду и направилась сразу на танцпол. Большое пространство наводнило солидное количество народу. На сцене с любого ракурса можно было наблюдать выступающего диджея за пультом. Артист носил прямоугольное отражающее зеркало вместо очков и качался под свой собственный ритм.
– А кто играет? – спросил Кирилл у подростка реперской внешности.
– «Плёнка», дружище.
– Спасибо.
Остановившись на середине, парочка уставилась вперёд.
– Ну что, похоже на твое видение? – спросил с любопытством Кирилл.
Маша с честными глазами пожала в непонятности плечами.
– Пока не знаю.
– Надо выпить и всё прояснится, – заключил Кирилл и направился к бару.
Маша осталась ждать, понемногу погружаясь в задаваемый бит. Через некоторое время вернулся добытчик с двумя зелёными огромными стаканами.
– Это что?
– «Зомби». Бармен сказал, что башку снесет напрочь.
– Звучит интересно, но и страшно.
– Проверим! – чокнулся с ней Кирилл.
Ноги и руки соединялись с музыкой в одно целое. Улетучивались мысли. Пахло электронными сигаретами, антисептиком и дешевым парфюмом, смешанным с потом.
Артист покинул сцену и его место под громкие аплодисменты занял патлатый школьник под ником «DVRST».
– Кажется, он любимец публики, – подметил Кирилл общий восторг.
– Я знаю его, – воскликнула радостно Маша, – у него есть хит про закрытые глаза.
– Как тут не закрыть, когда так плющит.
Маша посмеялась и погрузилась в медитативную атмосферу, создаваемую музыкой. Треки сопровождались психоделическими нарезками из аниме, транслируемыми на экране. Во рту стоял приятный кислый привкус коктейля, а разум плавал в безмятежности бытия.
– А он хорош! – оценила Маша и обратила внимание на Кирилла.
Парень старался не подавать виду, но его апатичное настроение становилось заметно невооружённым глазом. Он еле двигался, накапливая в выражении лица тоску и чудовищную необратимость. Маша начинала понимать, что неминуемо грядет рецидив заболевания, но не желала мириться с этим.
– Хочешь закинемся чем-нибудь?
Кирилл удивленно уставился на Машу и прочитал в её глазах волнение. Осознавая готовность идти на жертвы, Кирилл вновь поборол в себе подступающий недуг и улыбнулся.
– Пойдем покурим лучше и посмотрим на подростковые передозы.
Парочка вышла на улицу, где было практически так же тепло, как и в здании. В выделенном для курения месте оказалось мало свободного пространства, но девушка с парнем всё равно отыскали себе уютный уголок.
– Подступает? – напрямую задала вопрос Маша, закуривая сигарету.
Кирилл взглянул на неё и, когда слезы неконтролируемо начали наворачиваться на глаза, кивнул и опустил голову.
Маша взяла его руку в свою и крепко сжала. Кирилл вытер лицо и улыбнулся, всматриваясь в одну точку на стене.
– Что будем с этим делать? – тихо спросила она его.
– Ничего, – ответил он, – продолжать веселиться и отвлекаться, пока само не пройдет. Другого лекарства нет.
– Хорошо, – улыбнулась девушка и вновь взяла его руку в свою. Нежная гладкая кожа прошлась ласково по его холодным пальцам. – Вместе мы справимся.
Кирилл выдержал улыбку и окинул Машу благодарным взглядом. Внутри завода повисла тишина, а после объявления ведущего выступающего взорвались шумные овации. Слоняющиеся с сигаретами подростки мигом побросали своё занятие и скорее кинулись внутрь.
– Кажется, нас там ждет что-то стоящее, – предположил Кирилл и, не отпуская руку девушки, направился на танцпол.
Прожектора засияли новыми красками, в воздухе кружила разноцветная дымка, на всю площадку раздался предупредительный сигнал. На сцену вышел худощавый парень в кепке и, не медля, запустил вертушки. Его музыка раскачивала постепенно. Начиная с самых отдалённых нервных клеток, она плавно подступала к мозгу. В какой-то момент по воле мастера мозг выпустил накопленную энергию и тело начало содрогаться в танце. Колонки достигли такой мощности вибраций, что их можно было ощутить на коже. Руки сотен людей поднялись вверх и неустанно держались в высоте.
– У меня дежавю, – восторженно крикнула Маша на ухо Кириллу, – это тот самый момент.
По телу девушки побежали мурашки, и она от блаженства прикрыла глаза. Кирилл смотрел на неё и ему на мгновение стало неподдельно хорошо. Он интенсивно завертелся вокруг, желая выведать информацию о треке, который он никогда не забудет.
– Скажите, кто это и что за трек? – докопался он до кружка девочек.
Те замялись, но потом на перегонки ответили:
– Это LXST, трек Unity.
Кирилл несколько раз повторил название у себя в голове, чтобы в будущие дни включать его на повторе. Он приобщился к экстазу, исходящему со стороны, и отправился в невиданное измерение, куда-то за пределы космоса и сознания. Треки плавно сменялись, погружая слушателей во внутренний мир всё глубже и глубже. И каждому было уготовано встретиться с тем, что было забыто, но до сих пор там обитало.
Щелчок перемены случился мгновенно. Маша наблюдала в течение выступления артиста за удовлетворенным лицом Кирилла, но когда в следующий раз открыла глаза, то обнаружила тотальную грусть и сдерживаемую боль. Ей стало невыносимо жалко парня, она приблизилась губами к его уху и спросила:
– Хочешь пойдем отсюда?
– Давай дослушаем его. Он музыкой может показать больше, чем я сам себе могу сказать, – ответил он, продолжая пронзительным взором созерцать сцену.
Маша кивнула и продолжила во второй раз переживать предсказание своей ауры, точно осознавая, что сейчас всё в своей жизни делает правильно.
7.
Кирилл с Машей покинули фестиваль, когда на сцену вышел новый исполнитель. Они быстро обогнули толпу и двинулись вперёд, совершенно не имея ориентира. Девушка пыталась что-то спросить у парня, но тот, если отвечал, то делал это абсолютно необдуманно и впопыхах. Кирилл сам не понимал, куда идет и что с ним происходит. Вокруг ему всё казалось чужим. Хотелось упасть на землю и свернуться в клубок. Но затем его воля заставляла не унывать и действовать. Он продолжал метаться из стороны в сторону, не в силах найти покой.
– Кирилл..., – позвала его перепуганная Маша.
Его пустые отчаянные глаза уставились на девушку.
– Пойдем туда, где громко, – пробубнил он сухими губами, – туда, где много людей.
Парень осознавал, что боится этой пустоты. Притаившегося в ней одиночества. Ему было необходимо чем-то заполнить лишённое всего существование. Маша следовала за ним беспрекословно, надеясь, что ему хоть немного полегчает.
Они нашли первый встречный по дороге клуб. Но у входа Маша притормозила.
– Давай ствол спрячем!
Осмотрев местность, они отошли в соседний двор и на детской площадке закинули пистолет под лавочку. О риске никто даже думать не стал, так как душевнобольной явно находился не в себе. Он старался подавлять в себе накатывающие волны расстройства, но со стороны результат выглядел ещё более безумно.
Они вернулись мгновенно к клубу, заплатили за билеты и зашли внутрь. Дискотека собрала огромное количество молодёжи. Музыка уже другого характера вновь ударила по ушам. Простояв в очереди, Маша заметила, что Кирилл отвлекся, и ей самой стало спокойнее. Оставив куртки, они направились к бару. Несмотря на поздний час, свободных мест в заведении оказалось мало.
– Ну что, выпьем? – как ни в чем не бывало заискрился Кирилл радостью.
Девушка не понимала – являлось ли его чувство замаскированным напускным оптимизмом, или плодом нарушения психики.
– Конечно, – перекричала она музыку.
Парень заказал вновь коктейли. Бармен улыбался оставленным хорошим чаевым и старался не облажаться. Кирилл вернулся и с горящими глазами повторял в бреду:
– Не уйдем, пока весь бар не исчерпается!
– Точно.
Маша сделала несколько глотков. Вокруг плясали люди. Кто быстро, кто медленно. Они с Кириллом держались обособленно, по желанию двигая уставшими телами. Раз в короткий промежуток времени проходящий мимо вдыхал из надувного шарика веселящий газ и начинал громко ржать. Представители моды и гламура бродили с разноцветными шариками и смеялись до колик в животе, словно дети. Каждый хотел сделать из скучного взросления синтетическое детство. На несколько минут это у них получалось, затем необходимо было снова вдыхать газ.
Маша ощутила, как в голову ударил алкоголь. Тепло разлилось по ногам, и в глазах замелькало приятное кружение. Проблем и воспоминаний снова не существовало, лишь только красота момента и постоянство испытываемых эмоций. Она танцевала свободно и счастливо. Кирилл присел рядом на край стула и смотрел на девушку. Он был безмерно рад за неё. Маша была готова танцевать ночи напролет, без разницы, где, когда и почему. Казалось, что не существует в мире ничего, кроме этого отстраненного и независимого от всего бытия танца.
Кирилл понимал, что обмануть себя ему так и не удалось. Подступающая невыносимая грусть сжала его горло. Он больше не мог убегать от неё. Парень сидел смирно и покорно впускал её в свою душу. Та разъедала его и наносила удар по самым болезненным еще незажившим ранам. Убеждала, что теперь она не уйдет и останется навсегда. Всё, что было без неё, казалось иллюзией, лишь её неотвратимость являлась теперь истиной.
Тут Маша подошла к Кириллу и вплотную приблизила своё лицо. Она всё отчётливо понимала, но именно сейчас была уверена, что сможет помочь. Её добрая улыбка на счастливом лице позвала его истязаемое сознание следовать за ней. Они вышли из клуба, спустились по ступеням и оказались на свежем утреннем воздухе. Маша медленно повела его в тот двор, Кирилл оставался целиком податлив, и они уселись на лавочку возле детской площадки.
Заря блеклым светом освещала окна местных новостроек и на коже поднимались волосы от прохладного ветра. Стоило их взглядам встретиться, Кирилл не выдержал и заплакал. Он плакал без причины. Нельзя было найти повода или триггера. Невозможно отыскать психотравмы и обидчика. Человек не может иметь постоянный контроль над всем вокруг, а тем более над собой. Это была хроническая естественная грусть. Маша знала это и с сочувствующей улыбкой взяла в свои руки голову Кирилла и прижала к себе.
– Это... Это... Пустота... Она всегда... Всегда со мной... Я не могу от неё избавиться...
Маша нежно гладила его по волосам, пытаясь с улыбкой успокоить.
– Бывает у меня получается отвлечься или обмануть её... Но... Но она всё равно настигает... И нет из неё выхода... Нет...
Кирилл то жалостливо всхипывал и завывал, то истерично смеялся.
– Она сейчас меня изнутри разъедает... Прямо сейчас... Потом уйдет, и я останусь пустым... Ни с чем...
Утраты, осознания и продолжение жизни оставили глубокий отпечаток, который невозможно ничем было замазать и прикрыть. Маша это как никто другой знала, потому что пережила подобное сама. Видимо, это и сыграло решающую роль.
-Я буду с тобой…
Кирилл дрожал всем телом, а Маша продолжала быть рядом, пытаясь отдать ему свои бесконечные силы и забрать его боль.
– Моя мама, – растянулось её озорное лицо в улыбке, – когда мне было плохо, рассказывала сказки...
Она заботливо положила голову Кирилла к себе на колени и, не переставая гладить, убаюкивающим голосом принялась сочинять сказку, в которую она верила всей душой:
– Однажды...В одной глухой деревне жил шаман. Он умел игрой в бубен творить чудеса. Сердца и чувства людей находились в его руках. Его волшебство всегда имело благородные мотивы, но народ относился злобно к тому, что не понимал. Они считали его умения проделками дьявола. В один день они прогнали шамана в лес. Но душа шамана не очерствела даже в полном одиночестве.
Он отчуждено скитался в лесах, пока не нашёл новую отдушину своему таланту. Шаман начал заглядывать на кладбище и там играть свою музыку. Местный народ начал замечать, что из леса стал доноситься странный шум. На абсолютно безлюдной территории царили топот и смех, мешающие спать по ночам.
Дальше события обрели совершенно паранормальный характер. В самой деревне необъяснимо стали вершиться добрые дела. То кто-то дом починит, то огород вспашет, то рыбным уловом угостит. Народ пребывал в недоумении и, наконец, решил разобраться, в чем же дело.
Вся деревня собрала воинственное полчище и с факелами направилась в лес. Забравшись в глубокую чащу, люди были шокированы увиденным. На старом кладбище танцевали их похороненные когда-то родственники. Мертвецы безмятежно плясали, смеялись и веселились, а за организацией невероятного праздника стоял изгнанный шаман со своим музыкальным инструментом. Людям казалось, что всё происходящее является колдовским коварством. Но когда мертвецы заметили потомков, то в миг радостно кинулись им в объятия. Кто потерял со страху сознание, кто дар речи, но мертвецы всё-таки раскрыли тайну. Оказывается, шаман своей игрой задал ритм загробному окоченению. Из полной тишины постепенно вернул сердечной мышце пульсацию и оживил мертвые тела. Пока продолжалась игра, трупы наслаждались подаренной жизнью и помогали своей живой родне.
Люди опешили от услышанной правды и, осознав свой глупый поспешный поступок, начали звать шамана обратно в деревню. Но тот не пошел. Он сказал, что будет находиться с теми, кто ценит своё мимолетное пребывание в жизни, потому что и ему самому это служит уроком. Он назвал ту часть леса Аркадией. Своей страной счастья и свободы. Там и остался шаман. Он продолжил оживлять добрых мертвецов и учиться каждый день у тех, кто всё утратил и посмотрел на жизнь с иной стороны...
История подошла к концу. Кирилл слушал на одном дыхании и даже не заметил, куда подевалась его грусть. Её не существовало там, куда пожаловала любовь. Он вытер слезы рукавом и аккуратно отпрянул от тёплых Машиных колен. Она смотрела на него чистой искренней душой, у которой получилось излечить другого человека. Кирилл медленно подался вперёд и поцеловал девушку в губы. Она не сопротивлялась и ответила на его благодарный позыв. Он готов был остановить время ради этого момента, но слезы снова потекли из глаз и парню пришлось прерваться.
– Прости..., – посмеялся он, – это уже точно слезы счастья.
Маша смущенно покраснела и лучезарными глазами взглянула на Кирилла:
– Буду привыкать к твоим гормональным сбоям.
Парень посмеялся ещё раз и радостно посмотрел прямо на солнце, знаменующее собой новый день и озаренное исцеление.
– Ну и чем займемся? – игриво поинтересовалась Маша.
– Как обычно, – подмигнул в своей прежней неугомонной манере Кирилл, – всем на свете!