Элеонор Рапер, Девочка пропавшая

МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА ПОТЕРЯЛА

ЭЛЕОНОР РЕЙПЕР


Книги для детей.

№ XIV. МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА ПОТЕРЯЛАСЬ.




Книги Dumpy для детей

_Скатерть, Королевский 32мес, 1/6 каждый._

1. ФЛАМПА, АМЕЛИОРАТОР И ШКОЛЬНИК УЧЕНИК, _Э.В.
Лукас_

2. МИССИС. ПРЕДОСТЕРЕЖИТЕЛЬНЫЕ ИСТОРИИ ТЕРНЕРА

3. ПЛОХАЯ СЕМЬЯ, _by миссис Фенвик_

4. ИСТОРИЯ МАЛЕНЬКОГО ЧЕРНОГО САМБО. Иллюстрировано в цветах, _Хелен
Баннерман_

5. ПИТАТЕЛЬНАЯ ЛЕДИ, _Томас Кобб_

6. КНИГА О КОШКАХ, Портреты _Х. Офицера Смита_, Характеристики _Е.В.
Лукаса_

7. КНИГА ЦВЕТОВ. Проиллюстрировано в цветах Нелли Бенсон. Рассказ _Иден
Койби_

8. РОЗОВЫЙ РЫЦАРЬ. Иллюстрировано в цветах _JR Monsell_

9. МАЛЕНЬКИЙ КЛОУН, _by Thomas Cobb_

10. КНИГА О ЛОШАДЯХ, _by Mary Tourtel_. Иллюстрировано в цветах

11. МАЛЕНЬКИЕ ЛЮДИ: АЛФАВИТ, _by Генри Майер и TWH Crosland_.
Цветные иллюстрации

12. КНИГА ДЛЯ СОБАКИ. Картины в цветах _by Carton Moore Park_. Текст
Этель Бикнелл

13. ПРИКЛЮЧЕНИЯ САМУЭЛА И СЕЛИНЫ, Джин К. Арчер.
Иллюстрировано в цветах

14. ПОТЕРЯННАЯ МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА, _Элеонора Рэпер_

15. КУКЛЫ. Картины _Рут Кобб_. Стихи Ричарда Хантера

16. ПЛОХАЯ МИССИС. ИМБИРЬ, _by Honor C. Appleton_. Иллюстрировано в цветах

_Тканевый футляр для двенадцати томов можно приобрести по цене 2/нетто; или
первые двенадцать томов в футляре, цена 1 нетто_.

  ЛОНДОН: ГРАНТ РИЧАРДС
  48 LEICESTER SQUARE, WC




Маленькая девочка потеряла

Сказка для маленьких девочек

ЭЛЕОНОР РЕЙПЕР


 ЛОНДОН: ГРАНТ РИЧАРДС
1902


_Напечатано R. & R. CLARK, LIMITED, Edinburgh_.




МАЛЕНЬКОЙ ФИЛЛИС

СОДЕРЖАНИЕ




ГЛАВА


   . СТРАНИЦА

   1. _Нелли и ее друзья_ 1

   2. _Пропавшие_ 9

   3. _Путешествие в телеге_ 24

   4. _Одна среди китайцев_ 35

   5. _Поиск_ 45

   6. _В плену_ 53

   7. _Чеширский кот_ 63

   8. _Семья Чанг_ 74

   9 _Схема Чи Фу_ 85

  10. _Подготовка к полету_ 96

  11. _Неприятный сюрприз_ 107

  12. _Бедный Мул!_ 121

  13. _Дорога в Пекин_ 136

  14. _Отец и мать_ 146

      _Заключение_ 156




Маленькая девочка потеряла




ГЛАВА I

НЕЛЛИ И ОНА ДРУЗЬЯ


Нелли Грей была маленькой английской девочкой, которая никогда не была в Англии. Она
родилась в Китае и переехала с отцом и матерью в резиденцию
британской миссии в Пекине, когда ей было всего три года. Подворье
представляет собой своего рода большой двор,
внутри которого находятся другие дворы и дома. У Нелли был большой и очень открытый. В нем было несколько домов
: не так, как у нас в Англии, а только в один этаж и с
глубокими тенистыми верандами вокруг них. Были также небольшая церковь, несколько
теннисных кортов и несколько небольших зданий для китайской прислуги сзади
.

Нелли очень хорошо говорила и по-английски, и по-китайски.
Она немного умела играть на пианино, хотя и не так хорошо, как большинство английских девятилетних детей
. Она могла ездить на ослике, кататься на коньках и играть в теннис, но
никогда не видела ни велосипеда, ни настоящей кареты, потому что
в Пекине таких вещей не было. Но Нелли была довольно живой, хотя все время находилась взаперти на
территории. Ей было бы стыдно чувствовать себя скучной и
раздраженной, потому что однажды она услышала, как жена министра сказала: «Нелли Грей —
умный ребенок, и у нее достаточно ума, чтобы развлекаться». С тех пор она
чувствовала, что не должна позволить даме изменить свое мнение. Кроме того,
в Пекине было еще несколько иностранных[1] детей, которых Нелли
время от времени видела. В ее доме по соседству жил Бэби Бакл.
Он был там только шесть месяцев, для этого был его возраст, и Нелли
очень любила его. Он был такой весельчак, всегда смеялся и
кукарекал и чуть не выпрыгивал из рук своей китайской няни (которую
звали амах), когда видел приближающуюся Нелли. И он имел обыкновение широко открывать
рот и пытаться укусить эту старую желтую женщину, и совать свои маленькие
кулачки в ее глаза и пинать ее, пока бедная старушка почти не
изнашивалась и едва могла ходить или даже стоять на своих маленьких уродливых
ножках . . Конечно, он много спал, иначе ама была бы
вынуждена передать его женщине помоложе. В посольстве был еще один мальчик
, маленький шотландец, который был на год старше Нелли.
Они очень часто играли вместе. Но Нелли не любила мальчиков — только маленьких
мальчиков, как она сказала. Действительно, она часто заставляла Артура Макдональда чувствовать себя очень одиноким
и несчастным, потому что предпочитала оставить его и уйти играть с
китайской девочкой своего возраста по имени Шао И. Шиао по-китайски означает
«маленькая», поэтому мы будем называть ее Маленькая И.

[1] Англичан, американцев, французов и всех других белых людей
в Китае называют иностранцами.

Ноги маленькой И никогда не были связаны, потому что она была маньчжурским ребенком,
а маньчжурские женщины не связывают себе ноги; так что она могла бегать и скакать
по территории почти так же свободно, как Нелли. Почти, говорю я, не совсем,
потому что китайские дети одеты не для того, чтобы бегать. Обувь у них
жесткая и неуклюжая, а зимой их одежда так толстовата
, что похожа на шарики.

Потом были две маленькие девочки одиннадцати и двенадцати лет, жившие в
немецком посольстве, и их звали Берта и Лиза Вольф. Для Нелли было очень
странно, когда эти дети впервые пришли к ней. Миссис
Грей зашла к их матери, которая сказала ей, что они только что
вернулись из дома со своей гувернанткой. Миссис Грей тут же пригласила их
на следующий день к чаю и не подумала спросить,
говорят ли они по-английски; и их мать, прекрасно говорившая по-английски
, не помнила, что ее дети этого не умеют. Когда они
прибыли, Нелли была наедине с Чу Ма, ее ама, и все они много смеялись,
обнаружив, что не могут понять друг друга.
Берта Вольф подхватила китайское слово «пу», что значит «не», и
постоянно повторяла его, смешивая с немецким. Это звучало очень
смешно.
Нелли показывала им свой кукольный домик, а Лиза чудесным образом заставляла кукол садиться и вставать, сгибая им ноги и втыкая
в них булавки. Когда пришло время чаепития, дети быстро подружились
благодаря кивкам, покачиванию головы и китайскому слову «пу»; что
показывает, что маленькие девочки могут очень хорошо ладить друг с другом, даже если они
не болтают все время.
С тех пор Нелли два раза в неделю возили в немецкое посольство, чтобы брать уроки немецкого языка у фрейлейн,
гувернантки Лизы и Берты, и они, помимо того, что быстро освоили
китайский язык, очень часто приходили и брали уроки английского у миссис Грей.

В американской дипломатической миссии у Нелли была подруга Бесси Бейтс, у которой был
брат по имени Боб, которого постоянно дразнили. Бесси было всего восемь лет, а Бобу
одиннадцать, и все говорили, что он должен учиться в Америке.
Затем на территории миссии жили несколько детей, но
никого из них не было рядом с Нелли. В одной из миссий
среди четырех размещенных там семей было пятнадцать детей. Нелли сказала своей матери
, что она охрипла, когда шла в эту миссию, потому что там было так
много людей, с которыми можно было поговорить.

Даже если бы не было других компаньонов, Нелли была бы
довольна быть с отцом и матерью. Она любила время перед
сном, когда миссис Грей почти всегда читала ей и
рассказывала истории об Англии. Они часто говорили о брате Нелли
Томе, который ходил в школу в Брайтоне, когда Серые приехали в Пекин.

В семь часов пришла ама Нелли, чтобы уложить ее спать. Ама
охотно сделала бы для Нелли все, но миссис Грей настояла, чтобы
она сама разделась и не стала беспомощной, как
часто делают дети, воспитанные на Востоке, потому что их прислуживает так много слуг
. Сначала она немного боялась, когда ама задувал
свечу и оставлял ее одну в своей маленькой кроватке посреди огромной
темной комнаты; но мать научила ее, что Бог заботится о нас
в темноте точно так же, как и в любое другое время, и вскоре она научилась свертываться
клубочком и тихонько засыпать.




ГЛАВА II

ПОТЕРЯННАЯ


Однажды в понедельник, когда Нелли выпила чай, она вышла на улицу, чтобы посмотреть, не
вернется ли домой ее отец. Он ездил верхом на пони, и Нелли
хотела, чтобы он взял ее на руки и прокатил по территории. Большие
ворота были открыты, потому что привратник только что вышел и увидел
приближающегося мистера Грея, поэтому Нелли выбежала на дорогу, не думая, что
делает. Если бы она задумалась, то, скорее всего, не прошла бы
через ворота, так как знала, что никогда не выходила за пределы
посольства одна. Однако вскоре она увидела своего отца, который очень
удивился и даже встревожился, увидев там свою маленькую девочку. Но мистер
Грей, избаловавший Нелли, не стал ее ругать, а остановился, подхватил и
подвез, как она хотела. Он хотел упрекнуть Чу Ма в том, что она не стала
лучше выглядеть после своего подопечного, но в тот вечер больше ее не видел, а
утром забыл об этом.

На следующий вечер, после чая, когда Чу Ма болтал с
ама миссис Бакл, Нелли подумала, что было бы неплохо еще раз прокатиться с отцом
. Ворота снова были открыты, и возле них стоял Маленький И.
Когда Нелли сказала, что собирается встретиться с отцом, Малышка Йи предложила
пойти с ней. Двое детей вышли, но мистера Грея так и не увидели.
— Мы дойдем до конца дороги и посмотрим на Посольскую улицу, — сказала
Нелли.

Маленькая И была очень согласна, и они побежали вперед, все китайцы
очень пристально смотрели на маленькую иностранную девочку на улицах,
даже без ама, чтобы присмотреть за ней. Им не пришлось далеко идти, прежде чем они дошли
до угла, но когда они посмотрели на улицу, то не увидели никого,
кроме китайцев.

— Мы можем немного пройтись, — сказала Нелли. — Он обязательно пойдет сюда,
и это будет такая приятная долгая дорога обратно. Ты, Малыш Йи, можешь ехать с
ма-фу (женихом). Это будет весело.'

Но мистер Грей вовсе не пошел в ту сторону, и девочки
вряд ли его увидят.

Конечно, китайцы продолжали глазеть на детей, и вскоре
вокруг них собралась толпа. Вскоре какие-то грубые мальчишки начали задавать им всякие
вопросы и смеяться над ними. Нелли это совсем не понравилось.
Она думала, что не будет больше ждать отца, а пойдет домой.
Они попытались повернуть назад, но обнаружили вокруг себя китайцев и
очень испугались. Потом к ним подошла приятная опрятная женщина и
сказала:

«Не обращайте внимания на всех этих людей. Пройди через мой дом и вернись обратно
; Я покажу тебе.'

Нелли и Маленький Йи сочли эту женщину очень доброй. Они прошли с ней
через дверь на ее территорию и, перейдя два или три
двора, пришли к небольшому набору комнат, которые, по словам женщины, принадлежали
ей. Она попросила детей сесть, дала им немного засахаренных
грецких орехов и сказала, что пойдет и попросит сына отвезти их домой.

Китайские засахаренные грецкие орехи очень хороши, хотя и не выглядят
заманчиво, будучи пурпурного бело-коричневого цвета. Они нравились Нелли
больше, чем шоколадные кремы, которые тетушка всегда присылала ей в
большой коробке с продуктами, которую миссис Грей привозила из Англии два раза в год. Когда все
грецкие орехи были съедены, дети развлекались тем, что бродили
по комнате и рассматривали все в ней. Это было совсем не похоже на
любую комнату в английском доме. Пол был каменным, и его часть,
называемая кан, возвышалась наподобие платформы. В каждом доме в Северном Китае
есть такой кан с небольшим камином под ним. Зимой
китайцы топят в этом камине уголь, а ночью расстилают
ватные одеяла на теплом кирпичном помосте и спят там. Днем
одеяла сворачиваются, а кан используется как сиденье. Окна
были маленькие, с крошечными квадратиками, заполненными бумагой вместо оконных стекол
. Там стояли два больших квадратных кресла и квадратный стол с подносом
и несколькими чашками на нем. На стенах висели свитки со смешными
картинками: мужчины бегают друг за другом, как мухи на торте,
подумала Нелли.

Когда они прождали очень долго и стало темнеть, дети
стали бояться. Дверь была заперта, и они не могли выбраться
. Нелли была храброй девочкой, но она не могла удержаться от слез, когда
думала о тревоге родителей за нее.

— Боже мой, — всхлипнула она, — почему нас не выпускают? Давай закричим,
Малыш Йи.

И оба ребенка визжали изо всех сил, пока не услышали торопливые шаги
по двору.

Дверь была не заперта, и женщина, приведшая туда детей,
вошла с очень старой женщиной, шестнадцатилетней девочкой и десятилетним мальчиком.

'В чем дело?' они спросили.

— О, отвези нас домой, — закричала Нелли. — Довольно темно.

Мальчик принес лампу, и в комнате больше не было темно, но
Нелли имела в виду, что раз темно, значит, уже поздно.

— Мы не можем отвезти вас домой, — сказала женщина. — Никто из нас не знает дороги к
британской миссии, кроме моего сына, которого здесь нет. Теперь его не будет дома
до завтра. Он вышел из города в деревню и,
должно быть, подошел к воротам после того, как они были закрыты.

— Тогда, пожалуйста, отведите нас к той двери, через которую вы нас привели, и одолжите нам фонарь
, и мы очень хорошо найдем дорогу, — сказала Нелли.

— Нет, нет, ты не можешь. Вы бы заблудились, — ответила женщина. — Вы должны
подождать здесь, пока мой сын не вернется домой.

— Не будем, — сказал Маленький И и бросился к двери. Но мальчик
поймал ее и заставил вернуться на кан.

— Почему вы хотите оставить нас? — спросила Нелли.

«У нас в Китае есть обычай, когда мы находим детей, держать их у себя, пока мы не
сможем передать их их родителям», — сказала женщина, которую они считали
такой милой, но которую они теперь считали очень жестокой.

Это была опрятная женщина в черных брюках, плотно облегающих
щиколотки, и в обычном синем хлопчатобумажном халате. Ноги у нее были не очень
маленькие, и она могла ходить довольно быстро. Старуха была очень
некрасива и неопрятна, но девушка, видимо, много внимания уделяла
своему туалету. На ней были шелковые брюки и красивый вышитый халат
поверх них. Ее ступни были очень маленькими, как коготь. Волосы ее,
иссиня-черные, были очень искусно уложены, зачесаны
сзади и украшены цветами. Губы накрашены красным, а
лицо напудрено. На третьем
и четвертом пальцах каждой руки у нее были длинные серебряные накладки на ногти и очень большие круглые
серьги с драгоценными камнями. У мальчика было засаленное черное хлопчатобумажное пальто и густой длинный хвост
волос.

Нелли изо всех сил пыталась убедить семью отпустить Маленького И и ее
, но они не слушали ее. Затем начал Маленький Йи.

«Вы не представляете, какая вам не повезет, если вы
всю ночь будете держать иностранного ребенка», — сказала она. «Иностранцы — замечательные люди. Они могут делать
все, что угодно: вырывать зубы и вставлять их обратно, глаза
тоже, некоторые из них.

Жил-был в Пекине джентльмен со стеклянным глазом, и Маленький И слышал,
что он умеет его вынимать. Что касается зубов, то она прекрасно знала,
что британский посланник каждую ночь спит со своими на умывальнике.

Когда Маленькая И обнаружила, что женщины совсем не боятся, она сказала:

«Если вы будете держать нас здесь, она (указывая на Нелли) умрет, и тогда она
всегда будет преследовать вас. Все, что вы едите, будет горьким на вкус и сделает вас
больным».

Но Нелли никогда бы не позволила Маленькому И заводить романы и говорить неправду. Она
уже горько плакала, но остановилась и сказала женщине, что она
христианка и что христиане не умирают нарочно, чтобы преследовать людей
назло, как это делают язычники.

Но дети обнаружили, что уговаривать или
пугать китайцев бесполезно. Нелли бросила его и попросила что-нибудь поесть.

"Конечно," сказал их первый знакомый; «Я сказал кули (
китайскому слуге, который делает только черную работу) принести вам что-нибудь».

Едва она закончила говорить, как пришел мужчина с двумя мисками,
в которых было что-то вроде супа с кусочками мяса и
овощами. Детям давали палочки для еды, которыми они могли выуживать
мясо, и должны были брать суп из миски. Затем они
ели по кусочку китайского хлеба, похожего на вареную клецку, и по половинке
яблока. Нелли могла бы насладиться едой, если бы за ней все время не
следили восемь глаз, а старуха беспрестанно
вглядывалась в ее одежду и ощупывала ее.

Когда все было съедено, им сказали, что они должны спать на канге
с девушкой, которая будет присматривать за ними до утра. Остальные трое
оставили их, закрыв и заперев дверь.

Как только они ушли, девушка начала свободно разговаривать. Она сказала, что ее
зовут Ань Чинг и что она невестка женщины Ку
Най-най, которая привела их сюда. Ее мужем был сын, который,
по словам Ку Най-най, должен был отвезти их домой. Мальчик был его братом, а старуха
их бабушкой. Понизив голос, она сообщила им, что
муж вовсе не вдали от дома и что он намерен держать
Нелли и Маленького И, пока не услышит, что за их нахождение назначена награда
, а она со своей стороны очень рада, что они были там.
Это было очень скучно для Ан Цзин. Свекровь не позволяла ей стоять
у двери и оглядывать улицу, как это позволяли
делать некоторым молодым женам. Она также сказала им, что Хун Ли, ее муж, живет в городе
под названием Юн Чинг, и он, она и Ку Най-най должны вернуться
туда на следующий день.

Ан Чинг очень хотел увидеть, как Нелли раздевается, и очень волновался
из-за ее одежды. Она никогда раньше не видела иностранной одежды. Маленькая И
стала довольно оживленно хвастаться Нелли и рассказывать обо всех
замечательных вещах, которые есть у иностранцев, но Нелли чувствовала себя очень несчастной. Она тосковала
по своим дорогим отцу и матери и по своей маленькой кроватке, и она хотела
встать на колени и помолиться, но боялась сделать это перед Ань
Цзин. Наконец она набралась смелости сказать, что собирается помолиться, и Малышка И сразу же начала объяснять Ань Цзин
всю христианскую религию .
Тем временем Нелли тихо опустилась на колени перед кангом и помолилась
, стараясь просить Бога утешить ее родителей и
поскорее отправить ее обратно к ним. Бедный ребенок почувствовал себя намного счастливее, когда она сделала
это. Она забралась в свое одеяло и вскоре уснула. Вскоре подошли Маленькие И и Ань
Чинг, свернувшись калачиком на кане, и
до следующего утра воцарилась тишина.




ГЛАВА III

ПУТЕШЕСТВИЕ В ТЕЛЕЖКЕ


Когда Нелли проснулась на следующее утро, она почувствовала себя немного окоченевшей, потому что она никогда
раньше не спала на каменном канге. Маленькие И и Ань Чинг еще спали,
Нелли очень осторожно встала и помолилась. Затем она подумала,
что одеться до того, как Ань Чинг сможет разозлить ее, перебирая всю
ее одежду. Как благодарна Нелли за то, что она может одеваться сама!
Бесси Бейтс, подумала она, не знала бы, что делать; потому что Бесси
даже не надела свои туфли и чулки. Нелли хотела бы
сегодня принять ванну, хотя ей часто казалось, что она вполне могла бы обойтись
и без нее. Но она знала, что иметь его невозможно, и решила
одеться, не умывшись. Каково же было ее удивление, когда она обнаружила
, что ее одежду унесли из угла канга, где она ее оставила, а на ее место
положили костюм китайской девушки !
Это тоже была не новая одежда, хотя
выглядела она довольно чистой. В этот момент Ань Цзин проснулась и засмеялась, увидев
Нелли, стоящую без одежды, кроме маленькой белой юбки,
в которой она спала, и ищущую свою одежду.

'Где они?' — спросила Нелли.

— Ку Най-най пришел сегодня рано утром и забрал их, — ответил Ань
Цзин. — Она хочет, чтобы ты надел нашу одежду. Поторопитесь, и мы
пойдем через двор в комнату Ку Най-най позавтракать.

Затем Ань Чинг разбудил Маленького И, который был очень удивлен, увидев, как Нелли
надевает свое китайское платье.

— Но ее волосы не годятся, — сказал Йи.

«Нет, — ответил Ань Чинг, — мы должны об этом позаботиться».

Бедная Нелли! Ей пришлось с трудом сглотнуть, чтобы сдержать слезы. Что
они хотели с ней сделать?

Однако вскоре она узнала об этом, когда все поели китайской
каши в комнате Ку Най-ная и вытерли лица и руки мокрыми
полотенцами. Ку Най-най сказал ей, что ей нужно побрить голову спереди,
а сзади надеть хвост, как у Маленького И.

Нелли умоляла, протестовала и плакала напрасно. Один Цзин сказал ей, что
плакать бесполезно и что, если она поднимет какую-нибудь проблему или шум, ее
выпорют, но если она будет вести себя хорошо и тихо, никто не причинит
ей зла.

Приехал китайский парикмахер, и бедняжке Нелли пришлось подстричь
волосы спереди и побрить небольшую часть головы. Волосы у Нелли
были темные, но не черные, как у китайского ребенка. Все сказали,
что она очень мило выглядит, и мальчик улыбнулся от уха до уха. Нелли
хотелось дать ему пощечину. Парикмахер казался очень довольным своей
работой и полученной зарплатой. Ку Най-най пригрозил ему всевозможной
местью, если он хоть слово расскажет о том, что он сделал, и сказал ему, что,
если он будет молчать, они, может быть, наймут его, чтобы отвезти Нелли к
ее родителям.

Когда парикмахер ушел, на маленьком участке появились две тележки, и
из одной вышел молодой угрюмый мужчина, который, по словам Ань Цзин, был
ее мужем. Его звали Хунг Ли, как Нелли вскоре узнала из-за того, что его мать
выкрикивала ему всевозможные указания, когда он начал упаковывать тележки
. Коробки, тюки и продукты для путешествия были сложены, и
дети начали понимать, что их нужно отвезти в Юн Чинг
вместе с Хун Ли, его женой и матерью. Однако они были настолько
утешены, узнав из разговора с парикмахером, что их
действительно должны вернуть родителям, что
поначалу казалось, что поход к Юн Цзин не имеет большого значения, тем более что они понятия не имели.
где был Юн Чинг. Надевания плащей и шапок не было, китайцы
этими предметами не пользовались.

Ань Чинг и дети находились в одной тележке, которую вел возчик
, а Ку Най-най сидела в другой с сыном в качестве возницы.
Тележка была крайне неудобна; он был похож на большой арочный
дорожный сундук, обтянутый темно-синей хлопчатобумажной тканью. Открытый с одного конца, он
помещался между двумя тяжелыми деревянными колесами, а спереди имел квадратную доску,
из которой торчали оглобли. Сбоку от этой доски сидел
возница, а остальные сидели внутри, под навесом, плашмя
на дне телеги, ибо сиденья не было.

Был прекрасный, светлый, ветреный апрельский день. Телега подпрыгивала и тряслась
по бугристой, немощеной дороге, и Нелли совсем не могла видеть снаружи, потому что
возчик опустил занавеску с квадратным куском марли
вместо окна, и, кроме того, было такое облако пыли, что когда она
попыталась посмотреть через марлю, она не могла сказать, где они были.
Маленькая Йи уставилась на маленькую дырочку, которую она нашла в синем хлопке.
Она заметила, что они миновали американское посольство, но после этого
дорога стала для нее совсем чужой, так как она никогда не уезжала далеко от дома.

Возчики кричали на своих мулов, уличные торговцы выкрикивали
свой товар, но сквозь их шум дети могли слышать жужжание
птичьих свистков над головой. Китайский галстук свистит под
крыльями голубей, и когда птицы летают, они издают странный
жужжащий или свистящий звук. Нелли подумала, что это, должно быть, те самые голуби, которые
часто летали над территорией Посольства, и принадлежали мандаринке, которая
жила неподалеку.
Нелли показалось, что птицы какое-то время порхают над телегами ; но, наконец, они, видимо, вспомнили, что
им пора есть, и развернулись и полетели домой.

Около полудня путники достигли большой высокой стены, окружавшей
город, и прошли через ворота. Когда они уже были в
пути за пределами Пекина, Хун Ли остановил повозки и сказал, что все должны
выйти на время. Но Нелли и Маленькому И разрешили размять
конечности только минут на пять, после чего их заставили
снова сесть в телегу, а занавеску опустили, как и прежде. Им
дали немного еды, и они были очень рады остаться наедине, так как со вчерашнего дня они
не могли разговаривать друг с другом так, чтобы их не услышали . — Как ты думаешь, твой отец даст денег, чтобы ты вернулся? — спросил Маленький Йи. 'Да, конечно. Не будет твоего? С него столько не спросят, сколько с меня, — ответила Нелли. «Ну, видишь ли, я всего лишь девочка, — сказал Малыш И. — Я знаю, что мой отец любит меня так же сильно, как и моих братьев, но ему было бы стыдно поднимать шум из-за девушки. — О, что будет делать моя мать? — воскликнула Нелли. — Боюсь, она подумает, что я умер. Я бы не возражал так сильно, если бы только мог написать ей. Разве твоя мать тоже не будет несчастна? — Нет, — ответил Маленький Йи. — У нее есть сыновья, и она будет знать, что я с вами, но я боюсь, что она будет ругать меня за то, что я выхожу за ворота. «Мне не хотелось бы иметь китаянку-мать», — сказала Нелли. «Они не любят своих маленьких девочек, как английские дамы». В этот момент Ань Цзин откинул занавеску и сел. В повозке действительно не хватило места для троих, и вскоре им стало ужасно тесно. Ан Чинг сказала детям, что им лучше попытаться уснуть, и позволила им положить головы к себе на колени. Они были рады сделать это, потому что очень устали. Нелли снились ее отец, мать и Бэби Бакл. Ей показалось, что она услышала, как ребенок зовет ее по имени. В самом деле, она была уверена, что слышала, как он плачет, даже после того, как проснулась. Она уже собиралась выскочить из повозки, которая остановилась, когда Ань Цзин остановил ее и сказал, что она слышала китайского младенца в гостинице , в которую они только что прибыли, и где они должны были провести ночь . . ГЛАВА IV ОДНИ СРЕДИ КИТАЙЦЕВ Дети были рады слезть с телеги и подышать чистым, свежим, деревенским воздухом. Не было видно ни одного дома, кроме гостиницы. Вокруг были стерни, а вдалеке виднелись деревья. Дорога, по которой они пришли, шла перед гостиницей и была почти скрыта травой. Сама гостиница была окружена невысокой стеной. Там было несколько построек, большая в центре для трактирщика и его семьи, несколько спален и навесы для повозок и мулов. Ку Най-най, Ань Цзин и детей провели в одну из спален. Потом девушкам разрешили прогуляться по двору. На Нелли никто не обращал внимания . Ку Най-най объяснил, что она была южным ребенком, которого они усыновили. Она запретила Нелли говорить по-английски и не позволяла никому из детей разговаривать с обитателями гостиницы. Маленький Йи, по ее словам, был ее внуком. После ужина (только тарелки риса) женщины вышли, сели на обочину и болтали. Дети тоже пришли, и Нелли смотрела на закат. Впервые в жизни она видела, как он уходит прямо за землю и не оставляет перед собой ничего, кроме полей, совершенно плоских. Она спросила Ку Най-най, встанут ли они вовремя, чтобы увидеть, как он снова поднимается утром. Ку Най-най сказал ей, что они собираются выехать очень рано, и она может выйти и посмотреть, пойдет ли с ней Ан Чинг. Ан Чинг сказала, что согласилась бы, если бы не была слишком сонной. Цзин никогда не думал о желании увидеть восход солнца. «У иностранцев были такие забавные идеи, — сказала она. Когда солнце совсем село, они легли спать, все четверо на один канг, и хорошо выспались, несмотря на блох. На следующее утро, перед рассветом, Хун Ли постучал в их дверь и попросил постельное белье, чтобы положить его в тележки. Нелли первым делом вспомнила о солнце, и как только они с Маленьким И оделись , они заставили Ань Цзин выйти с нерасчесанными волосами. Дети бежали впереди к тому месту, где были накануне вечером, но видели только серый туман. «Почему нет солнца!» — сказал Маленький Йи. «Мы слишком рано». — Я совсем забыл, что солнце никогда не восходит там, где садится. Нам надо зайти на другую сторону трактира, — сказала Нелли. Ан Чинг был весьма озадачен и подумал, что для Нелли замечательно знать, где искать солнце, хотя она никогда не была там раньше. Они обошли гостиницу и увидели, что солнце только что показалось золотым шаром. Казалось, оно всплыло очень быстро, и тогда вокруг было совсем светло и светло. Когда они вернулись в гостиницу, Ан Цзин очень хотел, чтобы Нелли объяснила все о движении солнца, но Ку Най-най сказал, что пора идти, о чем Нелли не пожалела, потому что не была уверена, что помнит все. в ее книге по географии было про солнце. Ку Най-най сказала, что солнце делало то же самое там, где она жила в деревне, когда была девочкой, и в разное время года оно садилось за разные деревья . «Когда ты станешь таким же старым, как я, Ань Чинг, ты будешь больше знать о вещах», — сказала она. «Теперь ты бы знал больше, если бы проводил меньше времени, глядя в зеркало». И тогда они непременно поссорились бы, если бы не появился Хун Ли и не отругал их за неготовность; на что Ку Най-най повернулся к нему и громким голосом спросил, что он имел в виду, нагрубив своему родителю в общественной гостинице. Поскольку ни один китаец не любит проявлять неуважение к своей матери, Хун Ли больше ничего не сказал. Наконец они были готовы начать снова. Нелли с трудом могла залезть в телегу, настолько она была одеревеневшей и измученной вчерашней длинной поездкой и двумя ночами на каменном канге, на котором можно было лежать только на ватном одеяле. Но ей удалось попасть внутрь, хотя и не без слез при мысли , что она уезжает все дальше от родителей. И почему-то телега не так сильно тряслась сегодня, и скованность прошла, а не усилилась, как она ожидала. Она привыкала к этому. Весь день они шли очень медленно и на ночь снова остановились в другой гостинице. На этот раз это была небольшая деревня, и впереди не было открытого пространства. Дети слишком устали, чтобы даже говорить. Они оба легли спать почти сразу же по прибытии и проспали до следующего утра. ибо Хун Ли, похоже, уже не так торопился добраться до Юн Цзин. Когда они проснулись, то были совершенно свежими, и Малышу И не терпелось снова отправиться в путь; ибо Ань Цзин сказала, что нужно пересечь реку, что, по-видимому, показалось ей довольно захватывающим. Часа через два они подошли к этой реке, которая была всего лишь мутным ручьем с крутыми берегами. Был плоский паром с


























































два человека, чтобы управлять им. Эти мужчины, возчик и Хун Ли сняли мулов
с повозок и усадили в них женщин и детей.
Затем они медленно спустили телеги вниз по склону к лодке и
взяли их, после чего привели мулов и
снова запрягли их. Затем наступила трудная часть: заставить мулов тянуть повозки
вверх по склону с другой стороны, а мужчины толкались сзади,
кричали и кричали друг на друга и бедных мулов, достаточно, чтобы
оглушить вас. Детская тележка была наклонена так высоко, что они
все время смотрели вверх на свои пальцы ног: по крайней мере, Нелли и Малыш И
, потому что пальцы Ань Цзин несколько лет назад превратились в когти. Наконец, благодаря
мощному рывку крепких мулов, они вылезли на берег, и другая
телега вскоре последовала за ними.

Еще два часа, и они были в Yung Ching. Когда они въезжали в город,
подошел Хун Ли и опустил занавеску, но не раньше, чем Нелли выглянула
из-за проема и заметила, что дороги не черные, как
в Пекине, а именно цвета пыли. Все выглядело коричневатым,
подумала она, и это определенно был не такой большой город, как Пекин.

«Наконец-то мы здесь», — сказал Ань Цзин, и телеги свернули под арку
, и Хун Ли постучала в большую дверь, которую открыла женщина средних лет
, единственная служанка в семье Ку, как узнала Нелли.
после. Эта женщина очень пристально посмотрела на детей, но Ку
Най-най сказал ей тихим голосом, чтобы она не задавала никаких вопросов, пока
возчик будет там, и сказал, что она расскажет ей все о них, когда он
уйдет, что она и сделала. обещая часть (очень маленькую) награды, которую они
должны были получить за детей, когда их заберут домой.

Комплекс казался чистым и ухоженным, и Нелли подумала, что Ку
должны быть слишком респектабельными и состоятельными людьми, чтобы красть детей
за деньги. «Но ведь они всего лишь язычники, — сказала она себе.

Нелли и Маленькому И выделили небольшую комнату, примыкающую к Ку Най-най в
центре или главном здании комплекса. Ань Чинг и ее муж
жили справа, через двор. Детям было
жаль, что им больше не суждено быть с Ань Цзин, но, по ее словам,
только на ночь их нужно разлучать.

Нелли была единственной европейкой в Yung Ching среди тысяч китайцев.
Она никогда не думала об этом. Если бы она так поступила, то, должно быть, была бы рада, что
ее заперли на территории, подальше от любопытных глаз и пальцев.




ГЛАВА V

ПОИСК


Чу Ма был первым, кто пропустил Нелли в миссии. Она носилась так
быстро, как только позволяли ее маленькие ножки, крича: «Ни-ли! Ни-ли! Ни-ли!
Ку-нян! (Ку-нян означает «мисс» или «девушка»). В своем порыве она перевернула
футболку Артура Макдональда как раз в тот момент, когда он
красиво закрутил ее. Артур был зол наверху, но он не мог сдержать
смех, увидев солидного Чу Ма в такой суете. «Прыгает, как
курица на рельсах», — подумал он. 'В чем дело?' он спросил.

— Я нигде не могу найти Нелли, — ответил Чу Ма. — Вы знаете, где она
?

— Не знаю, — сказал Артур, — но я думаю, что она играет в
какую-то девчачью игру с Маленькой И и ее куклами.

Чу Ма не думал о Маленьком И. Она сразу же поплелась в
дом девочки, но обнаружила, что Лин Най-най, мать Маленького И, недоумевает,
что с ней стало.

Линь Най-най, видя, что Чу Ма едва ли может ковылять дальше,
предложил пойти и поискать обоих детей. У нее, будучи маньчжуркой, были
развязаны ноги, и вскоре она расспросила о детях в каждом доме на
территории комплекса, но ей пришлось вернуться в Чу Ма без них. Затем обе
женщины вернулись в дом миссис Грей и провели там дальнейшие
обыски и расспросы. Миссис Грей одевалась, чтобы пойти на обед в
американскую миссию с мистером и миссис Бейтс. Чу Ма постучала в
дверь своей комнаты, чтобы узнать, там ли Нелли. Конечно, нет. Затем Чу Ма сказал
миссис Грей, что Маленького И тоже не удалось найти. Как раз в этот момент прибыл мистер Грей
, и ему тоже сказали.
Вспомнив, что Нелли накануне вышла ему навстречу , он тотчас пошел расспросить привратника,
не оставлены ли опять ворота открытыми. Мужчина заявил, что это
не так, что он не покидал его ни на минуту и что только Малыш И был
рядом с ним в тот день. Он сказал, что ее он видел идущей к
собственному дому. Как мы знаем, это было неправдой, потому что привратник оставил
ворота открытыми, когда пошел купить риса, и именно тогда дети
выскользнули наружу.

Мистеру и миссис Грей стало совсем не по себе, ибо они знали, что дети
не могут прятаться так долго, как предполагал Артур Макдональд.
Миссис Грей заявила, что не может и подумать о том, чтобы пойти пообедать, пока
их не найдут, и тогда мистер Грей сам обошел все дома на территории
комплекса. После еще одного часа бесплодных поисков миссис Грей написала миссис Бейтс записку
, объясняя, почему она не может прийти, и спрашивая, не
знают ли Боб и Бесси что-нибудь о Нелли. Боб уговорил
мать разрешить ему вернуться с кули, принесшим записку,
и помочь отыскать Нелли. Когда он прибыл в британскую миссию, он
и Артур Макдональд принялись за работу, чтобы осмотреть все места, где они
когда-либо прятались, играя вместе в прятки. Они настаивали
также на том, чтобы обойти все китайские и студенческие кварталы и заглянуть
в такие места, где невозможно было бы спрятаться.

— Ты забываешь, Артур, что мы ищем девушек, а не наперсток, — сказал
Боб, когда увидел, что Артур роется в маленьком свином сундуке Чу Ма.

И вот уже совсем стемнело, а о девушках по-прежнему не было никаких известий. Мистер
Грей обошел всех сотрудников посольства и таможни, но никто
ничего не знал о пропавших без вести. На этот день пришлось отказаться от поисков
, и Боб вернулся к Бесси, которая сидела, с нетерпением ожидая
новостей.

После бессонной ночи мистер и миссис Грей встали рано и
снова принялись за поиски. Миссис Грей написала записки всем миссионерам, а мистер
Грей отправился навести справки среди китайцев. Возможно, если бы он повернул
направо вверх по Посольской улице, как это сделали Нелли и Малыш И, он мог бы
услышать что-нибудь об иностранном ребенке, который ушел с женщиной
в китайский дом поблизости. Но он пошел по мосту в другом
направлении.

В тот же день, когда Боб Бейтс отправился в свою обычную поездку со своим
ма-фу, он решил навести справки среди китайцев. Ма-фу
предложил им спросить в каком-нибудь из
ближайших к ним магазинов на Посольской улице, и, конечно же, вскоре они узнали, что накануне вечером видели толпу, преследующую
по улицам европейца и китайца
. Боб был очень настойчив и давал деньги (мелкие монеты) за
все, что казалось достоверной информацией. Наконец, с
помощью расспросов и денег он нашел человека, который видел, как Нелли и
Малыш Йи следовали за Ку Най-наем в дом туземца. Он тут же оставил своего
пони с ма-фу, нашел дом и сильно постучал, но безрезультатно
. Он вообще не мог получить ответа. Затем Боб, затаив дыхание, отправился в
британское представительство с известием о том, что, по его мнению, Нелли заперта
в доме неподалеку; а Нелли, как известно, спала в телеге по
дороге в Юн Цзин. Мистера Грея все еще не было дома, и Бобу пришлось ждать
его возвращения. Они вместе подошли к дому и снова постучали. На этот
раз старая женщина, о которой мы слышали, впустила их и, когда
ее спросили, сказала:

«Да, дети вошли сюда с женщиной, которая
иногда приходит ко мне, но они оставались только до тех пор, пока не рассеялась толпа. Потом они отправились
домой.

Это было все, что мог сказать старый Ку Тай-тай. Она заявила, что больше ничего не знает
и не знает, где живет эта женщина. Она сказала, что ее зовут Ван
.

Мистер Грей был вынужден вернуться к жене без каких-либо новостей, кроме этой. Он
пошел к китайскому судье, который думал, что детей держат
в бегах, пока не будет предложено достаточное вознаграждение за их освобождение, и
посоветовал ему напечатать и расклеить счета, объявив, сколько он
заплатит тому, кто вернет их обратно. девочки.

Когда это было сделано, родители Нелли и Маленького Йи могли только ждать,
что часто бывает самым трудным, что нам приходится делать.




ГЛАВА VI

В ПЛЕНУ


К тому времени, когда Нелли и Малыш И пробыли в Юн Цзин месяц,
Нелли и Ань Цзин стали большими друзьями. Бедняжка Нелли была бы
очень несчастна, если бы не Ань Чинг, который подбадривал ее, постоянно
говоря о мистере и миссис Грей и о том, когда Нелли вернется в Пекин.
А Ань Цзин рассказывала Нелли о своем детстве, которое, должно быть, было
очень скучным, думала Нелли; ее замужество с Хун Ли, когда она видела
его всего дважды, и то, как ее несли в красном кресле из
дома ее родителей в дом Ку Най-ная. Она сказала Нелли, что Хунг Ли очень
жаден и готов на все ради денег. Это он помешал своей
матери забрать детей домой в тот вечер, когда они уезжали из посольства,
как она сначала намеревалась сделать; но Ку Най-най сама
любила деньги и не требовала особых уговоров.

Ань Цзин научила Нелли шить в обратном направлении по-китайски, используя
наперсток без конца, похожий на толстое кольцо, на пальце; она вырезала
и помогла ей сшить маленькое голубое хлопчатобумажное пальто, которое, как они думали,
подойдет Бэби Баклу. Нелли целовала и гладила эту шубку и
любила ее не меньше, чем любую куклу, которая у нее когда-либо была. В свою очередь Нелли
научила Ань Цзин вязать с помощью палочек для еды, которые они заострили на
концах, вместо игл.

Детям редко разрешалось выходить за пределы комплекса Ку, и
никогда в одиночку, но они могли играть на улице сколько угодно.
В большом дворе располагались дома или набор комнат, а в
меньший двор можно было попасть через причудливые ворота, похожие на
большую круглую дыру в стене. Этот двор находился сбоку от
комнат Ку Най-най, и в него не было окон. Ань Чинг, Нелли и Маленький
И часто приходили и сидели там со своей работой, а дети
иногда играли в прыжки через дыру. Они не видели никого, кроме
Куса и его слуги. Даже когда цирюльник пришел побрить голову Хун Ли,
они были заперты с глаз долой, а их волосы были подстрижены
ножницами Ку Най-ная.

Маленькая И почти смирилась с жизнью в Юн Цзин, потому что,
хотя она любила своих родителей, она не любила их так, как Нелли своих
. Она скучала по большому комплексу британской миссии и была бы
очень рада узнать, что в любой момент ее отправят
домой. Но она ела, спала и весь день была так же довольна, как и
всегда.

Но Нелли, бедняжка, уже не была тем веселым прыгающим и
прыгающим существом, которым она была в Пекине. Теперь у нее никогда не было приступа хихиканья
, и она была худой и бледной; тем не менее, она не была совсем
несчастна, так как была уверена, что скоро покинет Юн Цзин,
особенно после того, как она подслушала разговор, который произошел в
комнате Ку Най-най однажды ночью, когда они с Маленьким И уже были в постели.

Хун Ли начал с того, что сказал Ку Най-наю, что его обманул на
деньги человек, с которым он вел дела в тот день; и добавил:

«Пора этим детям вернуться домой. У меня должно быть больше денег. Я
пойду к парикмахеру, когда в следующий раз поеду в Пекин, и договорюсь с
ним, чтобы отдать их родителям.

— Как ты собираешься это сделать? — спросил Ку Най-най. «Если парикмахер пойдет в
Ин-Куа-Фу (британскую миссию), его обязательно арестуют, и тогда
он обязательно расскажет о нас».

— Как вы думаете, я отпущу его в посольство? — презрительно ответил Хун Ли
. — Нет, — продолжал он. «Я напишу письмо отцу иностранки
и попрошу его послать кого-нибудь одного с деньгами к
Цзянь-Мань (центральным воротам). Я буду там, чтобы встретить посыльного, а парикмахер
будет снаружи с детьми в каком-нибудь уединенном месте. Я
возьму посыльного к детям, и тогда он передаст деньги
. Парикмахер может потом ускользнуть.

— Да, — проворчал Ку Най-най, — а что мешает ребенку сказать отцу,
где нас найти в Юн Цзин?

— А что, если она это сделает? — ответил Хунг Ли. «Никто не видел детей.
Мандарин этого района — мой друг, и я могу все уладить.
Вы же не думаете, что я хочу усыновить детей? Вы (поворачиваясь к Ань
Цзин) хотели бы оставить у себя этого бледнолицего маленького иностранного чертенка, я полагаю,
но вы этого не сделаете.

Ан Чинг не ответил, но на следующий день, когда Нелли сказала ей, что она не
спала и слышала разговор в соседней комнате, она сказала:

«Здесь я никому не интересна, и я никому не нужна в этом мире. Если мне удастся уехать
, я попытаюсь приехать к вам в Пекин.

— О, да, — обрадовалась Нелли. «Как этим можно управлять?»

'Я не знаю. Мы должны все обдумать. Я не так глуп, как
думает Хун Ли, — ответил Ань Цзин. — Если бы я был уверен, что твои отец и мать
возьмут меня в слуги, я бы справился.

— Я уверена, что узнают, когда узнают, как ты была ко мне добра, —
сказала Нелли. «Ты приедешь в качестве моей служанки в Англию; но вы не можете сделать
много, не так ли? Вы не знаете о наших путях; но ничего, я научу
тебя. Не хотели бы вы для начала немного выучить английский?

И Нелли тотчас же стала давать Ань Цзину уроки английского, а Маленький
И иногда снисходительно слушал. У них не было книг, и только
повторением слов и коротких предложений снова и снова можно было что-то
сделать. Нелли очень беспокоила, когда ее спрашивали, как называются
вещи, которых нет в английском языке, например украшения для волос, которые носят
китаянки. Ей пришлось придумывать им имена. Например
, вышитую ленту, которую китаянка носит, как только она становится
достаточно взрослой, чтобы не брить волосы спереди, Нелли назвала
«поясом для волос», а изогнутое плоское украшение, торчащее за
головой Ань Цзин, она окрестила «головой». -защитник. Нелли не совсем была уверена
, что придумывать имена — хороший английский язык, но сказала себе: «Китайцы
называют чехол для чая «шляпой чайника», а швейную машинку — «железным
портным». К большому удивлению Нелли, и горе, были времена, когда
она не могла вспомнить названия вещей на английском языке. На самом деле она
начала забывать свой собственный язык. Однажды, когда ей потребовалось
очень много времени, чтобы вспомнить, что «ва-цзы» означало чулки, она попала в
большую беду, пока Малыш И не напомнил ей, что она всегда называла
их «ва-цзы» в Пекине. — Я часто слышал, как ты говорил это и многое
другое по-китайски, когда говорил по-английски, —
решительно добавил Маленький И.

Затем Нелли взялась за работу, чтобы научить Ань Цзин петь гимны, и
довольно хорошо преуспела в том, что касается мелодии, с помощью Маленькой
И, которая часто слушала во все уши пение в часовне
Посольства на Воскресным утром, хорошо знал некоторые эфиры. Ань
Цзин и двое детей проходили через круглые ворота во
внутренний двор, и пока Нелли очень отчетливо пела слова, Ань Цзин
и Малыш И напевали мелодию. «Ты устал» — их любимый
гимн.




ГЛАВА VII

ЧЕШИРСКИЙ КОТ


Примерно в середине мая стало очень жарко. Семья Ку сняла
свою ватную одежду и переключилась на хлопок и тонкий шелк. Нелли и Маленькому Йи одновременно
выдали несколько очень простых неватных хлопчатобумажных пальто и брюк.
Но, несмотря на это, маленькая
иностранка, как называли ее китайцы, начала ощущать жару и
тесноту маленького подворья. Она подумала о своих друзьях, которые
все собирались отправиться в горы со своими родителями, и дни
казались очень длинными. Тяжело было просто ждать, когда вообще ничего не
происходило. Один день был похож на другой. Не было ни воскресенья, ни
писем, ни книг, ни уроков. Время даже не делилось на недели.
Нелли совсем потеряла счет дате. Она знала его только по китайской моде, по
количеству новолуний, прошедших с китайского Нового года.

Выяснилось, что Хун Ли никогда не поедет в Пекин, как он сказал,
но однажды в конце мая он действительно отправился в путь, и Ань Цзин сказал детям,
что намерен увидеться с парикмахером и договориться о том, чтобы они были
переданы ему. их родители. У него были дела по пути в Пекин,
а также в этом городе, так что он будет отсутствовать какое-то время,
сказал Ань Цзин.

Нелли очень обрадовалась, когда Хун Ли вздрогнула, и снова и снова прыгала через
круглую дыру в стене, по-настоящему прыгая от
радости. Она заставила Ань Цзин и Маленького И петь как можно лучше и громче,
пока маленький зал не огласился звуками «Ты устал?»,
и Ку Най-най, которая была довольно глухой и много кричала, когда говорила
, не услышала пение в ее комнате, где она сидела и курила
кан. Маленькие Йи и Ань Чинг вскоре устали так усердно петь в этот жаркий
день, но Нелли была слишком счастлива от мысли, что Хун Ли
на самом деле ушла, чтобы почувствовать какую-либо усталость. Она больше походила на маленькую Нелли Грей из
британской миссии, чем с того злополучного дня, когда она
ушла из дома. Она сохраняла бодрость и энергию
дня два-три, а потом что-то случилось.

Однажды утром двое детей и Ань Цзин пели, а Нелли,
как обычно, давала ей уроки английского языка, когда Ку Най-най вышла и
своим обычным грубым, громким, кричащим голосом, когда рассердилась, спросила, почему они
тратят время впустую, а не помощь в приготовлении дневного обеда
. Цзин совсем забыл, что старуха-служанка нездорова
и заперлась в своей комнате подальше от дороги. Дети стали
следовать за Ань Цзин; но Ку Най-най, который точно встал в
это утро с постели не с той стороны (только с канга нельзя слезть, кроме как
с одной стороны), не пустил Нелли на кухню. «Никакие иностранцы не
должны вмешиваться в мою еду», сказала она; чему Нелли была очень рада, так как
она только предложила пойти и помочь на счет Ань Цзин.

Итак, Ку Най-най поторопился с Ань Цзин и Маленьким И, в то же время
сказав Нелли оставаться на месте. Нелли, предоставленная самой себе, отодвинула
скамейку, на которой она сидела, совсем близко к стене, чтобы быть
в тени. Вскоре она услышала, как что-то царапало стену с
другой стороны, и казалось, что совсем рядом раздавались голоса.

Китайцы очень любят уединение, поэтому все стены комплекса построены
очень высокими и прочными, а так как дома всего в один этаж, никто не
может заглянуть в помещение своего соседа. Нелли не помнила, чтобы
раньше слышала какие-либо звуки, доносившиеся из соседнего комплекса; но шумы
были, конечно, и разговор становился все отчетливее. Нелли
встала со своего места, чтобы посмотреть на стену. Сделав это, она увидела
прямо над вершиной голову китайца и услышала, как он
совершенно отчетливо приказал кому-то внизу: «Крепче держи лестницу». Нелли
только соображала, что ей делать, и уже почти собиралась бежать
через дыру в соседний двор, как в поле зрения показалась остальная часть головы
, и она увидела, что она принадлежит пухлому, приятному на вид
китайцу. Он был очень круглым, и Нелли сразу напомнила
Чеширского кота из «Алисы в стране чудес». Он и она смотрели друг на друга
несколько секунд. Нелли заговорила первой.

'Ой!' она сказала.

— Хороший день, — сказал голова.

— Довольно жарко, — ответила Нелли.

— Это ты пел? — спросил глава.

— Да, — ответила Нелли.

«Это я тоже могу спеть», — сказала голова.

Нелли была слишком удивлена, чтобы ответить.

Затем голова поднялась немного выше и показала пару плеч и
рук. «Он теперь не похож на Чеширского кота, — подумала Нелли, — а
на довольно милого китайца». Он продолжил:

«Почему у тебя большие ноги? Ты похож на иностранца. Не
бойся меня.

Ободренная таким образом, Нелли ответила:

«Я иностранка, и, конечно, у меня большие ноги».

'Что ты здесь делаешь?' — спросил мужчина.

— Меня привели сюда, — неопределенно ответила Нелли, — и я хочу уйти
, но Ку Най-най очень рассердится, если узнает, что я говорю с
вами.

— Тогда не говорите ей, — сказал мужчина. — Я не буду. Я полагаю , это та женщина, которая
так громко говорит. Я спущусь вниз, если она придет. Где ты
живешь?

«Пекин, британская миссия».

А затем Нелли рассказала мужчине все о том, как Маленькую И и себя привели
к Юн Цзин Хун Ли и Ку Най-най. Когда она закончила,
мужчина, казалось, какое-то время размышлял. Наконец он сказал:

«Возможно, я смогу помочь вам бежать. Лучше никому не говорить ни слова
. Не могли бы вы пойти со мной и оставить китайскую девушку?

— О нет, — ответила Нелли. «Маленькая Йи почти так же не возражает против того, чтобы быть здесь,
как и я, но она не хочет оставаться, и я боюсь, что они
никогда не заберут ее домой без меня. Я бы хотел, чтобы Ан Чинг мог пойти с нами.

«Кто такой Ань Чинг?»

— Она жена Хун Ли, — ответила Нелли, — и очень добра ко мне. Хунг Ли
и Ку Най-най не заботятся о ней. Они смеются над ней и называют ее
глупой, но это не так, хотя Маленькая И умеет готовить и помогать в работе
лучше, чем она. Ноги у нее очень маленькие, поэтому, конечно, она
не может много бегать. Она тоже хорошенькая. Кожа у нее почти белая, и
она умеет красиво вышивать, и я хочу, чтобы она пришла, стала моей горничной и
выучила английский язык. Можно я не расскажу ей о тебе? Маленький Йи, может быть, и проболтается,
но я не думаю, что Ань Чинг станет.

— Нет, — сказал мужчина. — Никому пока не говори. Я поговорю об этом со своей семьей,
но я не думаю, что мы сможем взять Ань Цзин. Она принадлежит Хун Ли, а ты
нет. Я приду снова завтра или послезавтра, когда вы будете одни.
Вот посмотри, -- продолжал он, засунув правую руку в левый рукав
и достав какую-то красную бумажку, которую бросил вниз; «Подними это быстро
и спрячь».

Нелли тотчас же так и сделала, сунув драгоценную бумагу в рукав.

— Когда вы будете одни, — продолжал он, — оторвите клочок бумаги и бросьте
его через стену. Если кто придет и услышит меня на лестнице, начинайте
громко говорить, а я буду держаться подальше. Не могли бы вы быть здесь завтра утром,
пока женщины расчесывают волосы?

— О да, — обрадовалась Нелли. — Я мог бы легко прийти. Маленькому И
нравится смотреть на парикмахерскую, а мне нет. Тогда я часто бываю здесь один
.

— Очень хорошо, ждите меня завтра утром. Я пойду сейчас.'

— Стоп, — сказала Нелли. — Как ты можешь петь этот гимн? Ты уверен,
что сможешь?

Мужчина улыбнулся и вполголоса начал:

     Лао-лу кунь-фа фу чунг тан ти
     Синь ли цзяо ку-нань
     Ю и вэй кай эн-тьен цзин ни
     Тэ пин-ан.

По мере того как он продолжал, Нелли открывала глаза и рот все шире и шире, так
она была удивлена.

«Почему, — воскликнула она, когда он остановился, — я не знаю этого по-китайски», и
она была слишком озадачена, чтобы говорить больше.

— Гимн перевел миссионер, — сказал мужчина. «Я
христианин. Еще увидимся.'

И он поклонился и скрылся из виду, оставив Нелли посреди
двора, слишком изумленную, чтобы пошевелиться.




ГЛАВА VIII

СЕМЬЯ ЧАНГ


Нелли несколько секунд стояла совершенно неподвижно, глядя на пустое место
наверху стены. Потом она ущипнула себя, чтобы убедиться, что ей
это не снится, и сказала: «Ну, я никогда! Христианин! Вот почему он
так мило выглядит». Потом она вернулась к своей скамье и стала напряженно думать, все время

поддерживая небольшой поток разговора про себя, как-то так : «Теперь дайте мне посмотреть. Он христианин, а это Юн Чинг. Слышал ли я когда-нибудь о миссионерах, живущих в Юн Цзин? Нет, я не видел. Если здесь есть другие христиане, то должен быть и миссионер , который иногда приезжает. Должен ли я спросить Ку Най-най, есть ли христиане в Юн Цзин? Я лучше не буду. Я хочу, чтобы это было завтра утром. Может пойти дождь, и что тогда мне делать? О боже, часть этой красной бумаги торчит из моего рукава. Я должна его заправить», что она и сделала, и продолжила: «Возможно, в конце концов, он всего лишь католик-христианин. Что ж, это намного лучше, чем быть язычником, хотя дети некоторых миссионеров, похоже, так не думают. Интересно , католики поют " Ты устал?" Опять эта красная бумага. Где я могу это спрятать? За этой кучей камней в углу; а потом пойду посмотрю, что делают остальные. Нелли проделала дырку в куче камней и аккуратно спрятала красную бумагу. Едва она закончила, как Маленькая И прибежала, чтобы позвать ее. «Подойди и посмотри, что я приготовила для еды», — выдохнула она. «Я действительно хорошо готовлю. Я не знаю, как моя мама может обходиться без меня. Я тоже так много знаю об иностранцах, — сказал Маленький И, который явно становился еще более тщеславным, чем когда-либо. Она была смышленым ребенком и более энергичной, чем большинство китаянок. Ку Най-най очень эгоистично полюбил ее , потому что Маленькая И могла набивать ей трубку, убирать комнаты и бегать за вещами гораздо лучше, чем любой ребенок ее возраста, которого она когда-либо знала, хотя она и не всегда помните, что никто из ее семьи и друзей не был маньчжуром, и что все бедные маленькие китаянки возраста И страдали от связывания ног. К счастью для Нелли, варево из мяса Маленького И, мука и соус вполне привлекли внимание домочадцев; в противном случае они могли бы заметить, насколько она задумчива. Действительно, Маленький Йи заметил, что Нелли, похоже, не особо придавала своему блюду особого значения. Весь день и весь вечер было достаточно времени для размышлений, потому что Ку Най-най, казалось, был настроен на регулярную явку, пока старуха не мешала, и занимал Ань Цзин и Маленького И очень занятыми. Нелли решила, что если христианин — так она думала о китайце — может помочь Маленькому И и ей уйти до возвращения Хун Ли, им лучше пойти с ним. Но согласится ли Малыш Йи? Когда







































дети были вместе в Пекине, Маленькая И во всем уступала Нелли
, но теперь Нелли не была так уверена в ней. Она рано ложилась спать
и не переставала интересоваться, что происходит в соседнем комплексе,
пока не уснула.

Теперь следующий комплекс строился почти по тому же плану, что и Кусь. Жилые помещения были все в центральном дворе, и в стене оставался
такой же большой круглый вход, через который можно было пройти в маленький двор сбоку. Это было рядом с маленьким двором Куса, и именно там Кристиан Нелли, фамилия которого была Чанг, появился из-за стены. Хун Ли и Ку Най-най не знали, что в Юн Цзин есть коренные христиане, но они были, и у них даже была отведена небольшая комната для проповеди и христианского богослужения, где иногда проводил службы английский священник из Пекина. Комната находилась на территории дома местного чтеца-мирянина, совсем на другом конце города, и Чанг и его семья были единственными новообращенными, которые не жили рядом с этим маленьким молитвенным домом. Когда Чанг, посмеиваясь над изумлением, которое он вызвал, спустился по лестнице, внизу его ждала жена. Они оба прошли через круглую дыру в центральном дворе, а затем в помещение. Чан Най-най очень хотел узнать все, что сказала Нелли, потому что она слышала только половину разговора со своего поста у подножия лестницы, а так как она первая услышала звуки гимна... пением, исходящим от соседей», она считала себя вправе знать все. Когда ее муж удовлетворил ее в этом вопросе, она потребовала от него, что он собирается делать. Ее маленькие глазки блеснули, когда она предположила, что они могут получить такую же награду за счет детей, как и Хун Ли. «И, — добавила она, — мы должны жить, даже если мы христиане». «Конечно, — сказал Чанг, — а разве мы не вполне комфортно живем на машинописном наборе, который я получаю от миссионеров в Пекине? Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь детям вернуться домой, даже если я ничего от этого не выиграю, но если отец иностранного ребенка предложит мне что-то потом, я не откажусь. Предположим, нашего сына украли, что мы должны были сделать? Вот он. В дверях появился высокий бледный мальчик лет четырнадцати. — Послушай, Чи Фу, — продолжал он. «Я видел одного из исполнителей гимнов», — и он повторил свой рассказ об утреннем приключении и рассказал сыну, как он и Чанг Най-най вошли в маленький двор и услышали, как Ку Най-най зовет ее прочь. невестку и Маленького Йи, и сказать Нелли, чтобы она оставалась там, где она была. Когда они обнаружили, что там был только один человек, Чанг рискнул взять лестницу и оглядеться. «Теперь, Чи Фу, мой умный сын, ты должен рассказать нам, как нам заполучить этих детей, и тогда я легко смогу отвезти их в Пекин». «Ты будешь только рада предлогу поехать в Пекин, — произнесло Чан Най-най, — а меня оставят здесь присматривать за всеми этими птенцами . В такую жаркую погоду это нелегко, а голова Чи Фу слишком забита книгами и учебой, чтобы быть хоть какой-то пользой. — Не ругайся, старуха, — ответил Чанг. «Я могу взять несколько ваших цыплят для продажи в Пекине в то же время. Откормите их хорошенько, и иностранцы дадут мне хорошие цены». Чан Най-най только хмыкнул. На самом деле она не была злой и жадной, но любила суетиться. Тем временем Чи Фу размышлял, скрестив колени одно над другим и положив голову, как ему казалось, изящно, на ладонь левой руки, опираясь локтем на стол. — Уважаемый отец, — сказал он, когда смог вставить слово, — мне кажется, что первое, что нужно сделать, это написать родителям барышни . Все, что нам нужно сделать, это сообщить достопочтенному джентльмену, где находится его дочь. — Это так, сын мой, и ты можешь написать письмо. — Я напишу завтра, после того как вы узнаете точное имя и адрес отца молодой леди. Чтобы избежать риска, на случай, если письмо будет вскрыто в пути, я буду писать не обычными буквами нашего языка, а латинскими буквами, которым научился в миссионерской школе в Пекине». — Ты напишешь свое письмо и отправишь его, и, прежде чем кто-нибудь успеет прийти, дети уйдут с этим человеком Ку Хун Ли. Мы должны привести их сюда , пока он не вернулся, — сказал Чан Най-най. — Ты тоже права, моя мать. Письмо будет написано, и мы также постараемся придумать какой-нибудь другой план, чтобы принести пользу иностранным и местным барышням. С которым Чи Фу медленно и величественно поднялся и скользнул в следующую комнату. ГЛАВА IX ПРОМЫШЛЕННОСТЬ ЧИ ФУ В тот день Чанг и его жена больше не видели своего сына, пока не пришло время есть рис вечером. Чи Фу был в комплексе миссии. Естественно, оба Чанга были в восторге от утреннего приключения; так мало что может нарушить спокойствие семейной жизни в Китае. Они ни о чем другом не говорили и были готовы начать все сначала, когда прибыл Чи Фу. — Ну, вы придумали план, как заполучить этих детей? — спросила его мать, как только он проглотил одну тарелку риса. Семейный оракул медленно ответил, что он много думал об этом и что он осведомился в миссии, когда курьер направляется в Пекин. — Вы, конечно, не рассказывали об этих детях? — закричал Чанг Най-най. «Нет, я только спросил о курьере, — тихо ответил Чи Фу, — а так как он только что ушел, мое письмо не может быть доставлено раньше следующего месяца. Было бы неблагоразумно посылать письмо, написанное иностранными буквами, иначе как через курьера миссии, а если бы я писал по-китайски, его могли бы прочесть в пути». Чи Фу откусил еще полчашки риса, а затем продолжил: «Поэтому было бы целесообразно составить какой-нибудь план побега двух юных леди и принять их здесь». — Но какой план? — воскликнула его мать. — Мы с твоим отцом весь день обдумывали это, и похоже, выхода нет. «Нет, это невозможно, если мы не получим помощь кого-то в комплексе», — ответил Чи Фу. Затем он немного потерял свое достоинство и, подойдя к этой теме, изложил свой план, который заключался в том, что его отец должен на следующий день расспросить Нелли об Ань Цзине, и что, если она покажется надежной, Нелли расскажет ей все, и они устроят встречу. встреча между ней и Чангом. Если бы Ань Цзин захотел помочь, детей вполне можно было бы перебросить через стену с помощью веревок. Чи-Фу, у которого, несомненно, была хорошая голова на плечах и которая могла бы использовать ее для какой-то цели, когда он забывал о своей жеманности, предположил также, что в случае, если из миссии пришлют лишнего курьера или прибудет миссионер, Нелли лучше написать письмо ее родителям, которое он мог бы приложить. — Но, — сказал Чанг, — если мы получим детей, должны ли мы держать их здесь, пока их не увезут обратно в Пекин? Чи Фу ответил, что опасается, что его отцу придется отправиться в Пекин, и велел матери заранее откормить кур . Времени будет предостаточно, так как Ку Хунг Ли, скорее всего, еще не вернется, и они не могли попытаться увести детей, кроме как ночью, и в этом случае они должны были дождаться лунного света. Чанг и его жена подумали, что их умный сын все чудесным образом спланировал , и на следующее утро Чанг пошел в маленький двор и стал ждать, что произойдет. Он пробыл там недолго, когда увидел, как маленький красный шарик по ту сторону стены несколько раз поднимался в воздух. Нелли пыталась перебросить через стену камешек, завернутый в красную бумагу, но, как часто говорил ей Боб Бейтс, она бросала совсем как девчонка, и только после нескольких попыток ее маленький красный посыльный приземлился на бок Чанга. . Очень скоро после удачного броска Нелли увидела милое, круглое, улыбающееся лицо Чанга, осторожно появившееся над стеной. Когда он убедился , что больше никто не смотрит, он поднялся на ступеньку выше. «Доброе утро, Ку-нян (юная леди)», — сказал он. — Что делают остальные и где они? — Все заняты прической, — ответила Нелли. по крайней мере, Ан Чинг и Ку Най-най. Маленький И моет рис у колодца, а старый слуга все еще болен. Я немедленно начну петь, если увижу, что кто-то идет. Я прекрасно вижу через дыру, когда стою здесь, посреди двора. Пожалуйста, скажите мне, как вас зовут? Чанг так и сделал и сказал: «Мой сын считает, что мы должны сообщить Ань Чингу о плане, как вас увезти. Вы уверены, что ей можно доверять? — О да, вполне, — ответила Нелли. — Вы уверены, что она не расскажет своей свекрови или подругам, которые придут в дом? — Я уверен, что она ничего не скажет об этом Ку Най-наю, и я не думаю, что у нее есть друзья. Она хочет уйти отсюда и приехать ко мне в Пекин. Но есть Малыш И, — продолжала Нелли. «Она рассердится, если я скажу Ань Чинг, а не ей». — Ну-ну, — сказал Чанг, — конечно, ей придется узнать, и, может быть, сейчас. А потом он рассказал Нелли об идее сына, чтобы она написала отцу . Нелли была в восторге, пока вдруг не вспомнила, что ей нечем писать. Чанг сначала сказал, что она должна делать все возможное с китайской бумагой и кистью , которую китайцы используют для пера, но потом он вспомнил, что у Чи Фу был графитный карандаш и какая-то иностранная бумага, которой он очень гордился. Он пообещал перекинуть их через стену и продолжил рассказывать о своем умном сыне. Он еще не кончил, как Нелли, заметившая приближение Ань Цзин, вдруг запела очень энергично. Чанг прервался и исчез, оставив Нелли стоять посреди двора, глупо глядя на стену. — Что случилось? — спросил Ань Чинг, когда она доковыляла до двора. 'На что ты смотришь?' — Ничего, — сказала Нелли. 'по крайней мере, он ушел сейчас'. 'ВОЗ? Что ты имеешь в виду?' — воскликнул Ань Чинг. — Христианин — я имею в виду Чанга. Ань Чинг все более и более озадачивался и с удивлением смотрел на Нелли. Наконец Нелли сказала: «Подойди, присядь, и я тебе все расскажу ». Они оба сели на скамейку у стены, и Нелли рассказала удивленному Ань Цзин свою историю, вернее, рассказала наполовину, потому что как раз в тот момент, когда она была в середине, Ку Най-най стал кричать на этого ленивого Ань Цзин. прийти в помещение. Вы можете быть уверены, что Ань Цзин поспешила закончить свою работу после того, как все поели. Они с Нелли выбрались на корт вдвоем, и Нелли смогла закончить захватывающую историю. Ан Чинг был слишком удивлен, чтобы давать какие-либо советы. Однако она согласилась, что Маленькая И должна знать об этом немедленно, и когда эта юная леди присоединилась к ним, ей сообщили замечательные новости о человеке в соседнем комплексе, который был готов помочь им сбежать. Маленькая И была в восторге от этого настолько, насколько это возможно для китаянки. Она хотела, чтобы Нелли сразу бросила красную бумагу, чтобы позвонить Чангу, но Ань Чинг сказал, что, поскольку Ку Най-най уже некоторое время курил и дремал, она могла позвонить им в любой момент, поэтому было решено подождать. до следующего дня, и выбросьте газету, как только Ку Най-най удобно устроится на канге со своей трубкой. Бедный Ан Чинг! она ненавидела мысль о том, что ее оставят позади, и была ужасно разочарована, когда услышала, что Чанг сказал, что не может взять ее; но она обещала в любом случае ничего не делать, чтобы воспрепятствовать их бегству . Однако было одно, чего она не хотела делать, и это было говорить с Чангом через стену, если его жена не была там. — Ты должна сначала увидеть его, Нелли, — сказала она, — и скажи ему, чтобы он прислал свою жену поговорить со мной, иначе принеси две лестницы. Мне было бы совершенно не подобает говорить с незнакомым человеком наедине. Респектабельные китаянки никогда так не поступают». Нелли не возражала, хотя и думала, что Ань Цзин глуп, и было решено, что она и Маленькая И должны принять Чанга на следующий день. ГЛАВА X. ПОДГОТОВКА К ПОЛЕТУ Если бы Ку Най-най была более бодра, она вряд ли могла бы не заметить, как быстро на следующий день была сделана работа по дому и готовка; но так как ей не нравилось интересоваться чужими мотивами (хотя она была очень подозрительна, когда для этого была малейшая причина , а иногда и вовсе не было ее), то она не замечала, чтобы Маленькая И стремилась подготовить ее трубку и чайник чая, а Ань Чинг и Нелли вытирали миски и ставили их на кухню. В китайской семье делать особо нечего — ни драить, ни полировать ; приготовление тоже довольно простое в обычном доме. Каменные полы подметены, мебель протерта. Китайцы не боятся пыли, но любят, чтобы вещи были на своих местах, а в комнатах порядок. Китайские девушки никогда не приходят с прогулки и не бросают свои шляпы и перчатки на стул, потому что, во-первых, они не носят шляп и перчаток и очень редко ходят на прогулки. Ан Чинг притворился сердитым, потому что Нелли рассыпала немного риса, и сказал детям уйти и оставить ее одну. Они пошли прямо на свой любимый боковой двор, тут же вытащили красную бумагу из кучи камней и перекинули через стену кусок с камешком внутри. Нелли, обнаружив, что она не может бросать ничуть не лучше, чем раньше, Маленький Йи попробовал и преуспел в этом очень хорошо, настолько хорошо, что Чанг был там со своей лестницей почти сразу же после того, как они вышли из дома. Он передал детям обычное китайское приветствие: «Прекрасный день». Ты в порядке? Нелли ответила: «Вполне хорошо. Довольно жарко. Это Малыш Йи. Чанг надеялся, что с Маленьким И все в порядке, и когда она ответила, что да, и надеялась, что он тоже, он спросил «молодого Ку Най-най», имея в виду Ань Цзин. Нелли объяснила (не без помощи Маленькой И, любившей вставить свое слово), что Ань Цзин не считает приличным разговаривать с Чангом без его жены. Чанг повторил это своей жене, стоявшей у подножия лестницы. — Она совершенно права, — сказал Чан Най-най. — Тогда, — сказал Чанг, — ты должен подойти и поговорить с ней. Чанг Най-най никогда не поднималась по лестнице и боялась делать это, но подумала, что хотела бы заглянуть в следующий комплекс, и решила попробовать. Чанг спустился, и она осторожно поднялась на несколько ступенек, но остановилась и попросила Чанга следовать за ней, так как она очень нервничала. Когда Чанг успокоил ее, она осмелилась подняться на две ступеньки выше, глубоко вздохнула и воскликнула: «Вы не следуете за мной!» Чанг сказал, что не сможет этого сделать, пока она не поднимется еще выше. Чан Най-най, очень решительный и не лишенный мужества, решительно поднялся немного выше. Она была уже больше чем на полпути к вершине и там застряла, охваченная внезапным ужасом. Она выглядела очень забавно, цепляясь обеими руками за лестницу, а ее маленькие лапки, похожие на когти, были сдвинуты вместе на одной из ступенек. Чанг не мог не улыбнуться, что очень рассердило бедную женщину, и она тут же начала тираду против глупости Ань Цзин. Почему она не могла поговорить с седовласым стариком (у Чанга было около шести седых волос), который мог бы стать дедушкой, если бы их маленькая девочка выжила и вышла замуж в шестнадцать лет, как она сама? «Я не буду иметь ничего общего с тем, чтобы помочь детям вернуться домой к их родителям, какой бы ни была награда , если мне придется карабкаться по лестнице и разговаривать с нелепыми молодыми женщинами», — продолжала она. — Тогда спускайся, — сказал Чанг. Но это было больше, чем можно было ожидать от нее. Как мы все знаем по опыту, особенно девушки, которые дошли до того, что забрались на сеновал, подниматься по лестнице гораздо легче, чем спускаться. Чанг Най-най могла бы оставаться на месте, пока не спрыгнула, если бы Чанг не сел за ней и чуть не унес ее вниз. Когда маленькую женщину благополучно опустили на землю, она стала менее сердитой на Ань Цзин. 'Что может быть сделано?' она сказала. «Молодая женщина права, но я больше не буду подниматься по этой лестнице. Если она может найти лестницу и взобраться на нее, пусть делает это. Если она не может, так как пытается помочь иностранцу , она может принять иностранный обычай говорить с кем угодно. Вы можете подняться снова и сказать детям, что я говорю. Когда она узнает, что я пережил на этой лестнице, она, я думаю, сдастся. Итак, Чанг снова сел в седло и рассказал детям, которые много слышали о разговоре, о попытках Чан Най-ная поговорить с Ань Цзин. Они оба пошли, чтобы попытаться уговорить ее прийти, и нашли ее в ее собственной комнате. В конце концов она согласилась и, наполовину увлекаемая детьми, появилась в круглой дыре. Чанг, который все еще находился на своем посту, снял все смущение Ань Цзин, поприветствовав ее: «Молодая Ку Най-най здорова?» Затем, после еще нескольких формальностей, он попросил Маленького И пойти и встать у круглых ворот, чтобы иметь возможность предупредить их, если кто-нибудь придет, и сразу же начал обсуждать с Ань Цзин способы и средства освобождения дети. Аранжировки были очень простыми. Через восемь дней лунного света будет достаточно. Дети должны были подождать, пока они не убедятся, что Ку Най-най спит, а затем протиснуться через окно над своим каном и выйти во двор. Чанг будет на его стороне с Чи Фу, и они опустят большую круглую корзину, в которую дети должны залезать по одному и перетаскивать их через стену. Ан Чинг предложил ей попросить Ку Най-ная разрешить ей пойти и навестить родственника в день, который будет назначен для полета, и она останется там на всю ночь, чтобы избежать подозрений. Она прекрасно понимала, что Чанг не может забрать и ее, но умоляла его помочь ей, если она найдет способ присоединиться к Нелли позже. Чан пообещал подумать. Потом он бросил Нелли карандаш и лист бумаги и распрощался со всеми на этот день. Нелли сразу же начала обдумывать, что сказать своим родителям, и наконец написала следующее письмо:      «ДОРОГАЕМЫЕ ОТЕЦ И МАТЬ, я в полной безопасности здесь, в Юн Цзин      , с Ку, и Малыш И тоже, но мы хотим приехать». дом.      Чанг, который живет по соседству и слышал, как мы поем, попытается      помочь нам сбежать. Ку Хун Ли, который нас украл, говорит, что отправит      нас домой с парикмахером, но я лучше пойду с      Чангом. Есть очень милая девушка по имени Ань Чинг, которая очень      добра к нам, и я хочу, чтобы она приехала и жила с нами в Пекине,      но у нее очень маленькие ноги, поэтому она мало что может, хотя и      умеет прекрасно шить. . Как поживает Бэби Бакл? и Боб, и Бесси, и      Артур, и все остальные дети? Сейчас я ношу китайское платье,      но волосы побрила только один раз. На этой бумаге больше нет места      , и это все, что у меня есть. Чанг дал мне это; он христианин      .      «Ваша любящая дочь,      НЕЛЛИ ГРЕЙ». На это письмо у Нелли ушло больше суток. Когда это было сделано, она бросила его через стену на территорию Чанга. Чанг и Чи Фу были очень заняты в течение следующих нескольких дней, готовя повозку в ночь, назначенную для полета. Нелли и Маленький И со своей стороны с нетерпением ждали наступления дня , а бедняга Ань Чинг был подавлен. Она перерыла все свои сокровища и подарила каждому из детей подарок на память. У Нелли было маленькое квадратное зеркальце с кисточками, которое можно было повесить на пояс, а у Малышки И было толстое серебряное кольцо с зеленой эмалевой лягушкой в центре . Нелли придумывала план за планом побега Ань Цзин, но Ань Цзин качала головой при каждом из них. «О, Нелли, — сказала она однажды, — как вам повезло, что вы не родились китаянкой!» ГЛАВА XI НЕПРИЯТНЫЙ СЮРПРИЗ В обоих соединениях все шло хорошо. Чанг приходил каждый день по маленькому красному сигналу и сообщал Ань Цзин, что он и Чи Фу делают. Нелли спросила Чанга, думает ли он, что Чи Фу может сказать ей дату, и Чи Фу прислал ей альманах, который дал ему миссионер в начале года, но Нелли не мог использовать его, пока Чанг не сказал ей. что самый длинный день был всего девять выходных дней; поэтому она поставила крестик на дате, которая была за девять дней до 21 июня, и таким образом узнала точную дату. Таким образом, она знала, когда наступит воскресенье, и хотя ей предстояло провести только одно воскресенье в Юн Цзин, она решила провести его как можно лучше, проговаривая про себя все гимны, которые могла вспомнить, и принимая тем утром у нее было больше времени для молитв; она не будет ни преподавать, ни шить. За день до того, как прибыл тот, который был назначен для лунного приключения. На следующий день Ан Чинг получила разрешение навестить своих родственников; старая служанка, которая была лучше, должна была пойти с ней. Было очень жарко, почти слишком жарко, чтобы говорить. Ку Най-най сказал, что будет гроза. Ан Чинг, Нелли и Малыш И сидели на скамейке в маленьком дворике. Их только что посетил Чанг, который велел им не ждать его на следующий день, так как вечером он должен пойти и привести мула . Он и Чи Фу наверняка будут там следующей ночью, сказал он и предупредил детей закрыть окно после того, как они пролезут через него. Маленькая Йи почти спала и, сидя на скамейке, покачивалась взад-вперед. Нелли держала Ань Цзин за руку и рассказывала ей, как ей следует отправлять сообщения через миссию Чанга. Нелли оправилась от волнения и тихо обрадовалась мысли о возвращении домой. Как ей хотелось увидеть своих дорогих папу и маму и Бэби Бакла! Некоторое время она думала обо всем этом, все еще держа руку Ань Цзин; и Ань Цзин думала о своем одиночестве, когда детей больше не будет с ней, и о гневе Хун Ли, когда он вернется. Тогда и Нелли охватила жара, она кивала и качалась, пока, наконец, ее голова не упала на колени Ань Цзин. Ан Чинг погладила хорошенькую щечку и почувствовала, что ее сердце разорвется от потери подруги. Она решительно сдерживала слезы, когда все трое вздрогнули , и дети мгновенно проснулись. Раздался громкий грохот. «Гром!» — воскликнула Нелли. Но Ан Чинг знал лучше. Она поняла, что шум исходил от тележки, проехавшей под аркой во внешний двор рядом с улицей, и что Хунг Ли вернулся. Она ничего не сказала, и все трое стояли и слушали. Конечно же, это была телега, и большие ворота открывались . Дети тоже это услышали, и хотя никто не произнес ни слова, каждый знал, что это, должно быть, Хун Ли. Теперь не было никакой ошибки; это был его голос во внутреннем дворе, говорящий с Ку Най-най. — Я должен идти, — сказал Ань Чинг. — Мы еще поговорим об этом сегодня днем. Вы двое должны притвориться, что рады возвращению Хун Ли. Ань Чинг ушла от них, и ее муж приветствовал ее приказом принести ему что-нибудь выпить. Ку Най-най начал ругать ее за то, что она не мешала, когда это было необходимо. Впрочем, она не возражала, потому что теперь, может быть, думала она, дети не уедут следующей ночью. Хун Ли распряг мула и привязал его к столбу во дворе. Затем он отведал еды, которую они наспех приготовили для него, и бросился на канг, где вскоре крепко заснул . Когда Ань Цзин смогла уйти, она отнесла детские миски и палочки для еды на маленький дворик, и они принесли еду из кухни. Маленький И был первым, кто спросил, должны ли они все же вылезти из окна и тащиться вверх по стене в корзине, как было условлено. — Это бесполезно, — сказал Ань Чинг. — Хун Ли приготовил мула и легко догонит твою повозку на следующее утро. — Но, — воскликнула Нелли, — Чанг говорит, что он имеет на нас такие же права, как и Хун Ли, и я не понимаю, почему мы не можем пойти. «Хунг Ли убьет меня, если ты сбежишь, пока я здесь, чтобы присматривать за тобой», — ответил Ань Цзин. — Если я завтра уеду, вы можете попытаться выйти , но мы не можем ничего решить, пока не узнаем, что он собирается делать. Хунг Ли мирно поспал пару часов. Потом он встал, позвал Ку Най-най и Ань Цзин, освежился, вытер лицо тряпкой, смоченной в горячей воде, и сделал большой глоток из носика чайника , после чего заговорил. — Мы начнем сегодня вечером, — сказал он. «По всему Пекину развешаны счета , предлагающие вознаграждение в размере 500 таэлей (;100) для детей. Я немедленно возьму их обратно. Чинг тоже должен уйти, чтобы присматривать за ними. Цирюльник будет ждать нас у городских ворот и, как только мы приедем, пошлет сообщение ying kua j;n_ (англичанину). Все решено. Ку Най-най хмыкнул. Ей было все равно, что станет с детьми, но она сказала Хун Ли, что надеется, что он позаботится о деньгах, и что слишком большая их часть не прилипнет к пальцам парикмахера. Ан Чинг была в восторге, хотя и не осмелилась показать это. Она вышла из комнаты, сказав, что должна приготовиться. Ее первой заботой было найти маленьких девочек и сообщить им новости. Хотя Нелли и Малыш И предпочли бы пойти с Чангом, они были очень рады услышать, что отправляются так скоро. тем более, что Ань Чинг должен был пойти с ними. — Тогда мы все-таки не перелезем через стену в корзине, — сказал Маленький И. — Мне бы это понравилось. — Мы должны немедленно написать письмо, — сказала Нелли, — и бросить его на территорию Чанга. «Да, — сказал Ань Чинг, — но кто должен это написать?» Это была головоломка. Ань Чинг, как почти все китаянки, вообще не умела писать, а Нелли могла только по-английски. «Ты знаешь некоторых персонажей, Малыш И, — продолжал Ань Цзин. — Предположим, вы попытаетесь. Маленький И был очень польщен. — Хорошо, — сказала она. 'Дай мне  и вернулась с куском грубой папиросной бумаги, которую китайцы используют для письма, кистью, кусочком туши и грифельной дощечкой, чтобы смешивать ее, — все это было засунуто в рукав.
Маленькая И опустилась на колени и разложила свои материалы на скамейке, а Ань
Цзин стояла, готовая сесть на письмо на случай, если Хун Ли или его
мать придут. Маленькая И умела составлять лишь несколько иероглифов и никогда не писала букв, но смело начала с красивого «мы». — Не могу прийти, — сказала Нелли.

«Я не могу сделать «можно», — сказал Маленький И; поэтому она написала «не» и столько, сколько смогла вспомнить, «приходи». — Хунг Ли здесь, — продиктовала Нелли.

«Как вы можете ожидать, что я буду знать, как делать «Хун» и «Ли»?» возразил
писец. Ань Чинг сказала, что иероглиф для слова «Хун» был таким же, как и
для слова «красный», и она подумала, что может составить «Ли».

Она взяла ручку и сделала это очень плохо и совсем криво.

Затем Маленькая Йи обнаружила, что не может произнести «есть». Она пропустила это и
написала «здесь».
Затем письмо гласило: «Мы не придем. Хун Ли здесь.

— Достаточно, — сказал Ань Чинг. «Сложите его и поместите любой символ,
означающий Чанг, снаружи».

Маленький И так и сделал, и они скрутили бумажку с камешком
внутри и перебросили ее через стену.

Подготовка к отъезду была очень немногочисленной и простой. У них не было
багажа. У Цзин был небольшой сверток с дополнительной одеждой, расческой и
т. д., а сзади тележки был прикреплен ящик с чашками, чайником, несколькими
кухонными принадлежностями и древесным углем для приготовления пищи в
пути. Нелли с трудом могла поверить, что они должны были начать. Они
были всего несколько месяцев в Yung Ching, но это казалось годами.

Ку Най-най в последний раз был необычайно любезен. Она сказала Маленькой Йи, что
ей следует по ней скучать, и сказала Нелли несколько теплых слов.

Незадолго до заката вечеринка началась. Ань Чинг и дети находились
внутри тележки, а возница Хунг Ли сидел на оглоблях. Хун Ли
забыл опустить занавеску перед повозкой, и как только они выехали из комплекса на улицу, они столкнулись лицом к лицу с Чангом.
Нелли и Маленький Йи вздрогнули и наклонились, чтобы поприветствовать его, но Ань
Цзин удержал их и прошептал: «Тише!» Чанг, убедившись, что Хун Ли не смотрит, быстро выставил голову вперед и тихо спросил: «В Пекин?» Дети энергично закивали, но Ань Чинг сказал тихим голосом: «Я не знаю».
Чанг исчез, а дети вопросительно посмотрели на Ань Цзин. Она
жестом приказала им молчать, и они так и сделали, очень удивляясь.
Когда Хун Ли, сидевший спиной к остальным, обернулся и
увидел, что занавеска не задернута, он сердито одернул ее, хлестнул
мула, и они помчались прочь. Нелли была очень рада еще раз ощутить тряску телеги. «Но ведь, — подумала она, — этот больше других стучит». Ей так показалось, потому что она так давно не была в телеге.

Как раз когда они выезжали за пределы Юн Цзин,
разразилась ожидаемая ими гроза, и пошел сильный дождь, так что они
были рады удержаться в повозке. Хун Ли тоже попытался укрыться, но обнаружил, что должен решиться выдержать дождь, если хочет пройти хоть какое-то расстояние по дороге, пока не стемнело. Он был очень зол, и никто не смел сказать ни слова.


ГЛАВА 12

БЕДНЫЙ МУЛ!

Следующие пару часов всем было очень некомфортно.
Хлопковое покрытие телеги размокло, и сквозь него стали
проваливаться капли воды. Хун Ли был в ужасном настроении, потому что мул
слегка захромал, и он боялся, что он не сможет добраться до
первой остановки. Как он хлестал и ругал бедняжку!
Ань Цзин воспользовался случаем, когда ему пришлось спуститься и вести
его, чтобы объяснить, почему она сказала Чангу, что не уверена, что они едут
в Пекин.

— Я слышала, как он сказал, — вырвалось у нее, — что если его спросят об иностранном
ребенке на дороге или если люди покажутся любопытными, ему следует
свернуть на полпути и отправиться в какое-нибудь тихое загородное местечко. Ку Най-най сказал
ему, что это будет очень глупо; но он очень упрям, и если
он выпьет слишком много вина, неизвестно, что он сделает».

«Боже мой!» — вздохнула Нелли. — Доберемся ли мы когда-нибудь до дома?

"Конечно, вы будете," ответил Ань Чинг. — Чан сообщит иностранцам
в Пекине, где вы были, и ваше письмо будет отправлено.

«Да и мама узнает, что я здорова», — подумала Нелли.

Они шли до тех пор, пока не подошли к реке, которую было слишком поздно переходить
, даже если бы мул смог это сделать.
Неподалеку была небольшая гостиница . Хун Ли постучал в дверь, разбудил хозяина гостиницы и
попросил одну маленькую комнату для своей жены и детей. Он сказал, что один из
них, мальчик, повредил ногу, и он должен нести его. Нелли обнаружила,
что это она. Чинг хорошо укутал ее по голове, и
Хунг Ли отнес ее в кан, где она вскоре крепко уснула.

— Тебе придется нести и Маленького И, — сказал Ань Цзин Хун Ли. — Если
трактирщик увидит ее ноги, он ни за что не поверит, что это ваш ребенок. Хун
Ли так и сделал, притворившись, что не хочет, чтобы ее туфли промокли. Затем,
опасаясь, что мул может умереть, он дал ему хороший корм и
удобную ночлег.

На следующее утро дети очень окоченели и хотели побегать
, но их держали запертыми в комнате, пока Ань Цзин приносила
им еду, и, как только тележка была готова, их отнесли обратно к
ней с той же скоростью. оправдания.

С большим трудом, несмотря на хорошую еду и отдых, которые
были даны мулу, он смог тащить телегу вверх по
крутому илистому берегу после пересечения реки. Некоторое время он стоял, тяжело дыша
, когда задача была закончена, совершенно не обращая внимания на удары,
нанесенные жестоким водителем.

«С этим мулом вы никогда не доберетесь до Пекина», — крикнул паромщик, когда
они тронулись в путь.

Они шли очень медленно. Когда они подошли к
тихому открытому участку дороги, Ань Цзин предложил детям прогуляться, чтобы облегчить
тележку, и они были очень рады выйти на свежий утренний воздух;
даже Ань Чинг выбрался, когда они подошли к небольшому уклону, но Хун Ли
позаботился о том, чтобы дети снова забирались внутрь всякий раз, когда он видел
приближение человека.

Теперь, когда Юн Цзин отстал от них, Хун Ли решил не слишком торопить
мула, на случай, если он умрет до того, как он сможет вернуть его
человеку, у которого он нанял его в Пекине; так что утро прошло
достаточно приятно. Дети собрали у дороги цветы, и
солнце вселило в Нелли надежду. Было приятно находиться в деревне, когда
все так свежо и прохладно после дождя. В полдень они прошли через
грязную деревню, где купили яиц и хлеба. Выехав
далеко за пределы деревни, они приготовили яйца и поели, после
чего мула распрягли и накормили, к его большому удивлению, и дети
спали в повозке, а Хун Ли и Ань Цзин отдыхали на
соломе . рядом.

В тот же день они прошли мимо смешной маленькой хижины с нарисованной на двери рыжей собакой
, которую Нелли вспомнила, что видела по дороге из
Пекина. Она задавалась вопросом, пойдут ли они в какую-нибудь из тех гостиниц, в которых останавливались
раньше, но Хун Ли тщательно избегала их и
как можно чаще выбирала другую дорогу.

Когда в ту ночь они остановились в гостинице, детей снова понесли
с теми же объяснениями, хотя на этот
раз земля была не очень влажной.

— Завтра мы будем в Пекине, — радостно сказала Нелли.

— Нет, — ответил Ань Чинг. «Мы шли очень медленно; На этот раз мы будем
в пути три ночи.

Нелли была разочарована, но старалась изо всех сил. В ту ночь она плохо спала
, а на следующее утро у нее болела голова.

Ань Чинг долго не завтракала, и когда она
вернулась с полными руками, она была очень взволнована.

«Одно из плакатов, предлагающих награду для вас двоих, только что было приклеено
к стене этой гостиницы», — воскликнула она. «Хунг Ли в ярости. Он
говорит, что должен немедленно уйти. Он собирается взять еще одного мула и поторопиться
в Пекин.

— Значит, он не собирается отвезти нас в какое-то другое место? Я так рада, — сказала
Нелли.

— Нет, кажется, он передумал. Я должен купить маленькое пальто для
Маленькой И, и она должна притвориться мальчиком.

'Почему я?' — воскликнул Маленький И. «У меня проколоты уши. Я не мог быть
мальчиком и не буду. Нелли вчера был мальчиком.

'Что это значит? Никто не заметит дырок в ушах, если вы
вынете серьги, и тогда можно будет бегать.
Нелли вообще нельзя видеть, говорит Хун Ли. Бесполезно возражать. Вам придется это сделать.
Ты непослушный мальчик! — закричала она, услышав, как Хун Ли и еще один мужчина
разговаривают за дверью.

Маленький Йи и Нелли захихикали. Затем Ань Чинг запер их и пошел покупать
пальто.
Между ним и тем, что было на ней, было очень мало различий . Ань Чинг увидела, что очередь Маленькой И была правильной, вынула
ее серьги, а затем сняла браслеты.

Нелли в узле отнесли к телеге, а Маленькую И, не в
настроении любезную из-за того, что она потеряла серьги и деревянные браслеты, втолкнули вслед
за Ань Цзин.

Нелли все еще чувствовала себя довольно слабой и усталой, как и бедный мул.
Он устало тащил их по дороге пару часов, а затем
его беды закончились, ибо он остановился совершенно неподвижно и упал на
землю, и прежде чем Хун Ли смог вытащить его из оглобли, он был
совершенно мертв.

Конечно, каждый должен был слезть с телеги. Маленький И
и Ань Чинг помогли расстегнуть упряжь, а Хун Ли оттащила мула с
дороги. Нелли пролила несколько слез над бедным мертвым животным, которое
так храбро трудилось до конца.

Хун Ли был в худшем настроении, чем когда-либо. Он пожалел, что никогда не видел
маленького иностранного чертенка и большеногого маньчжурского ребенка; «И я хотел бы избавиться
и от тебя», — сказал он Ань Цзин. Наконец он отправился за
другим мулом, пригрозив всяческими наказаниями тому, кто сдвинется с
места или заговорит с прохожим. Прежде чем уйти, он подпер оглобли телеги
и заставил всех войти внутрь. Они почувствовали облегчение, когда
разгневанный человек ушел, и попытались устроиться поудобнее в
телеге; но когда он скрылся из виду, Маленький Йи, невзирая на
последствия, выбрался и огляделся. Ань Цзин не сильно беспокоилась,
так как знала, что Хун Ли не может вернуться очень скоро, но когда через некоторое время
она высунула голову наружу и совсем не могла видеть Маленького И, ей стало
не по себе, и она сама выбралась. Нелли сделала то же самое. Они кричали и бегали во
всех направлениях, пока не нашли ее. Ан Цин показалось, что она увидела
что-то движущееся за кучей кустов в нескольких ярдах от нее. Она попросила
Нелли, которая могла ходить гораздо лучше, чем она, пойти и посмотреть. Нелли спряталась
за кусты и действительно увидела вдалеке Малышку И, которая изо всех сил
бежала к двум мужчинам, в одном из которых Нелли, к
своему великому удивлению и радости, узнала Чанга. Другой, как она думала,
должен быть Чи Фу. Она подождала, пока они не подошли, затем бросилась
вперед, схватила Чанга за руку и разрыдалась.

Слезы радости длятся недолго. Нелли вскоре исчезли, и
от них не осталось и следа, когда они все пошли к другой стороне кустов,
где нашли Ань Чинг, которая стояла как завороженная, когда увидела их.

— Как вы нас нашли? — спросила она Чанга. — Но вы должны уйти, —
добавила она. «Хун Ли может вернуться в любой момент. Он убьет меня, если найдет вас
здесь, — и она поторопила детей в телегу, а сама села.

Когда они благополучно вошли внутрь, Чанг сказал: «Это мой сын Чи Фу. Он будет
внимательно следить, а я поговорю с вами здесь. Если Хун Ли придет, мы
сможем спокойно уйти. Но он еще долго не может вернуться, если пошел
за мулом; следующая деревня почти так же далека, как та, которую
вы покинули сегодня утром.

Затем Чанг рассказал им, как он и Чи Фу оказались там.

«Когда я увидел, что вы вздрогнули, — сказал он, — я тотчас пошел в свой дом и
посоветовался с моим сыном, который сказал, что мы с ним непременно должны последовать за вами.
Он сразу взял двух мулов, и на следующее утро мы отправились в путь. Мы ехали тяжело
и достигли реки задолго до полудня. В гостинице у реки мы
услышали о группе, переправившейся ранее, и, хотя трактирщик
сказал, что это мальчик и девочка, мы были уверены, что это
были вы.

Тут Чи Фу подошел и вставил свое слово.

— Не забудьте сообщить молодой иностранке, что ее письмо отправлено
, — сказал он.

«Нет, — ответил Чанг. 'Я скажу ей. Вы должны уйти подальше и
внимательно следить за дорогой, по которой пошел Хун Ли. И Чан повернулся к
Нелли и сказал ей, что два дня назад в пекинскую миссию отправился курьер
и забрал ее письмо, вложенное в одно, для миссионера из
Чи Фу.

— И вы получили мое письмо? — спросил Маленький Йи. — Мы перебросили его через
стену.

Чанг ответил, что его жена взяла лист бумаги с какими-то
надписями, но он был почти полностью стерт дождем и
не мог быть прочитан.

«Это не имело никакого значения», — сказал Ань Цзин, что не понравилось Маленькому
И. — Как вам удалось нас найти?

«Мы поехали быстро и очень скоро увидели вдали вашу телегу; затем
мы пошли по боковой дороге, слишком узкой для тележки. Когда ты остановился
отдохнуть в полдень, я слез с мула и подошел совсем близко. Я видел, как юная Ку
Най-най спала.

Ан Чинг это не очень понравилось, но она ничего не сказала.

Чанг продолжил: «Было легко следовать за вами и ночевать в той же гостинице
ночью, тем более что Хун Ли нас не знал. Мы ехали за вами сегодня
утром, и когда мы увидели, что мул упал, мы оставили своего у
старика в хижине вон там, — указывая за кусты, — и пошли к
вам. Маленький Йи увидел, как мы приближаемся, и вот мы здесь.




ГЛАВА XIII

ДОРОГА В ПЕКИНГ


— Что ты собираешься делать? — спросил Ань Чинг.

— Мы поедем за вами в Пекин или куда Хун Ли отвезет вас, а потом
сразу же поедем и скажем английскому джентльмену, где вы находитесь. Тебе нечего
бояться теперь, — обращаясь к Нелли, — что ты не попадешь домой.

— А Ан Чинг не может пойти с нами?

— Я не осмеливаюсь взять ее, — сказал Чанг, — но, может быть, твой отец сможет
что-нибудь устроить. Теперь я пойду и спрошу у Чи Фу, что нам лучше всего сделать.

Чи Фу подумал, что все, что они могут сделать в настоящее время, это держать
группу в поле зрения и остановиться в той же гостинице на эту ночь. Чанг
вернулся и сказал об этом Ань Цзин, сказав, что они пойдут и приведут своих
мулов. Он предупредил всех троих, чтобы они не выглядели знакомыми ни с одним из них, даже
если они придут и заговорят с Хун Ли.

После того, как Чанг и Чи Фу ушли, казалось, прошло очень много времени, прежде чем Хун
Ли вернулся с другим мулом. Его сопровождал человек, который пригнал телегу
и увез мертвое животное. Хун Ли сказал Ан Цину, что ему
удалось нанять мула только до следующей деревни,
и они должны там остановиться. Он принес немного еды, и они приготовили
еще одну еду на обочине. Дети ели сидя в тележке. Как
только они закончили, Хунг запряг мула и снова отправился в путь
.

Это был хороший сильный зверь, и он быстро потащил их в следующую
деревню, но так как уже было потрачено впустую так много времени, что
они прибыли только к вечеру.

Теперь Хун Ли был вынужден отправиться на поиски другого мула и вернуть
его владельцу. К тому времени, когда это было сделано, было слишком поздно
начинать снова в тот день.

Гостиница находилась примерно в сотне ярдов от главной дороги. Он стоял на
открытом пространстве, и к нему можно было добраться по узкой извилистой тропинке. Вокруг и
между гостиницей и дорогой была короткая трава и стерня. Но на
противоположной стороне дороги, недалеко от того пути, по которому они пришли,
был пригорок с купой деревьев с одной стороны. Комната,
занятая Ань Цзин, имела свою дверь, а также маленькое окошко,
выходившее на дорогу. Нелли и Маленький Йи вполне могли видеть
из окна пригорок и группу деревьев на другой стороне дороги
, и вскоре они заметили, что
Чанг и Чи Фу были там со своими мулами. Позже вечером они
увидели, как эти двое подошли к гостинице, и услышали, как они договорились остановиться
там на ночь. Ан Чинг вышла на улицу и прошла совсем
близко от них, но они не обратили на нее внимания. Она слышала, как Чанг спросил Хун
Ли, собирается ли он завтра в Пекин.

— Я не уверен, — очень угрюмо сказал Хун Ли.

Чанг не обратил внимания на его грубость, но вежливо сказал:

«Надеюсь, вы позволите моему сыну и мне следовать за вами, так как мы
чужие в этих краях и не очень хорошо ориентируемся в дороге».

— Можешь, если хочешь, — нелюбезно ответил Хун Цзин и ушел.
Ан Чинг был уверен, что выпил.

Нелли все еще чувствовала себя далеко не очень хорошо, когда проснулась на следующее утро. Она
встала рано, отодвинула засов, вышла на росистую траву и посмотрела
на дорогу в сторону Пекина. Свежий воздух оживил ее, хотя она
все еще была очень вялой и подавленной, когда вернулась в комнату. Чинг
проснулся и упрекнул ее за то, что она ушла.

«Ты знаешь, как ужасно рассердится на меня Хун Ли, если увидит тебя», —
сказала она.

Но она позволила Нелли стоять у открытого окна, и Маленькому И, будучи в
мальчишеской одежде, не запрещалось входить и выходить, когда ей заблагорассудится.

Ан Чинг, как обычно, пошел за завтраком. Хун Ли все еще был навеселе
. Он сказал, что торопится уйти, хотя, похоже, не
делал никаких приготовлений.

Чанг и Чи Фу взяли своих мулов и отправились на холм, чтобы дождаться
начала вечеринки Хун Ли. Нелли вяло сидела в комнате, а
Малыш И вышел на улицу, чтобы осмотреться.
Вскоре с дороги вдалеке начало подниматься облако пыли, и
показались четыре всадника. Маленький И внимательно посмотрел, вдруг обернулся и побежал обратно
в комнату, где была Нелли, задыхаясь от крика:

— Вон ваш отец и еще один господин из Пекина едут!

Нелли вскочила, выскочила через дверь на травянистую площадку,
остановилась на мгновение, чтобы посмотреть, и побежала так быстро, как только могла. Как она
бежала! но ноги у нее подкосились, в голове что-то стучало, и сердце
екнуло.

Мистер Грей ехал с опущенной головой и смотрел в землю.

'Отец! отец! отец! остановись! — позвала Нелли.

Но ее отец не видел и не слышал, а Ань Цзин кричал ей
, и она знала, что Хун Ли может преследовать ее прямо.

'Отец! отец!' она плакала.

Ей показалось, что она кричала громко, но голос ее был очень слаб и совсем
заглушен топотом копыт пони.

И все же он не поднял головы и прошел мимо, не увидев ее! Это было
слишком для бедного ребенка. Ей казалось, что все переворачивается
с ног на голову, и как только её отец проезжал мимо, она упала на землю в
обмороке. Но Чи Фу видел все это с пригорка; и когда Нелли упала, он бросился
вперед и встал с распростертыми руками посреди дороги,
готовый остановить пони мистера Грея. Когда он подъехал, он схватился за
уздечку и повернул голову прямо, к большому изумлению всадника
.

'Что это значит?' — сердито воскликнул мистер Грей.

'Твоя дочь! твоя дочь!'
— ответил Чи Фу, указывая на лежащую на земле Нелли .

Мистер Грей больше не задавал вопросов, а пришпорил своего пони и поскакал
туда, где лежала маленькая девочка, а Чи Фу бежала за ним. Он спрыгнул со
своего пони и в тревоге склонился над маленькой фигуркой.

— Это Нелли, — сказал он, взглянув на лицо, и поцеловал ее.

Мистер Грей вскоре увидел, что она только в обмороке, и, взяв ее на руки,
понес ее к гостинице, чувствуя себя очень счастливым, что
его маленькая девочка выздоровела. Когда Малыш И подошел, он узнал ее, несмотря
на одежду ее мальчика, и ласково погладив ее по голове,
сказал ей держаться поближе к нему и бежать за водой, как только они
будут в гостинице. Маленький Йи показал ему комнату, которую они занимали, и
пошел за водой, а мистер Грей сидел с ребенком на коленях.

Когда отец вымыл ей голову водой, Нелли вскоре поправилась. Ее
счастье и восторг, когда она оказалась в объятиях отца, невозможно
описать. Пусть каждая девушка, которая читает это, представит себе это сама.

ГЛАВА 14. ОТЕЦ И МАТЬ

   С помощью Маленького И, который говорил с шестнадцати до дюжины, Нелли вскоре
рассказала отцу всю историю. Затем последовала такая череда вопросов
о матери Нелли и Бэби Бакле, а также обо всех пекинских друзьях Нелли и о
Маленьком И! Разговор был почти весь на китайском языке. По ее словам, Нелли было
трудно вернуться к английскому языку.

— Ты заставишь Хун Ли бросить Ань Цзин и взять ее с собой, отец,
не так ли? — спросила Нелли.

«Я посмотрю, что я могу сделать, — пообещал ее отец, — но боюсь, что это
невозможно».

— Это можно легко сделать, если вы купите ее, сэр, — сказал Малыш И.
«Хунг Ли не любит ее, и он любит деньги».

Это была новая идея для мистера Грея.
Он думал, что, в конце концов , сможет это устроить . «Мы пойдем к ним и поговорим об этом», — сказал он.

Внутренний двор гостиницы был в большом смятении, когда
туда вошли мистер Грей и дети. Хунг Ли ужасно бушевал и кипел
, а Ань Чинг стоял рядом с испуганным лицом. Двое Чангов пытались
что-то объяснить студенту миссии, который приехал с мистером
Греем из Пекина, чтобы отправиться с ним в Юнг Чинг на поиски Нелли. Они
начались, как только письмо Нелли попало в посольство. Этот молодой
джентльмен, который был в Китае совсем недавно, очень
плохо понимал китайский язык, и Чанг и Чи Фу пытались говорить с ним
знаками. Было забавно видеть, как они указывали на стену, корзину, красную
бумагу и веревку. Бедный студент был безнадежно запутан, но
приехавшие с ним китайские конюхи и мистер Грей вполне понимали и
получали от этого удовольствие. Хозяин гостиницы выкрикивал
указания всем, а его жена пыталась расспросить Ан Чинга, который
был в ужасном испуге. Начала собираться толпа жителей деревни, и
все разом заговорили.

Оставив детей на попечении своего спутника, мистер Грей протиснулся
в гущу толпы, крича во весь голос:

— Где человек, укравший мою дочь?

Шум сразу прекратился. Дюжина пар рук схватила Хун Ли и Ань
Чинга и поставила их лицом к лицу с мистером Греем, в то время как толпа
нетерпеливо окружила их.

Хун Ли был ужасно напуган. Он рассчитывал, что
его друг-парикмахер отдаст детей в обмен на солидную круглую сумму
денег, и никогда не думал, что из-за этого романа он окажется на
расстоянии вытянутой руки от свирепого иностранца.

'Зачем ты это сделал?' — строго спросил мистер Грей.

— Я этого не делал, — сказал трус. «Это моя мать украла ребенка и
спрятала его от меня. Я вез ее обратно в Пекин.

— Хорошо, — сказал мистер Грей, — я должен передать вас магистрату.

Этого было вполне достаточно для Хун Ли, который знал, что если он однажды окажется в
китайской тюрьме, ему, возможно, придется оставаться там очень долго.

— Не лгите мне, — продолжал мистер Грей. — Ты держал мою дочь взаперти
в своем доме, и она могла бы умереть, если бы не твоя
жена.

Хун Ли хмыкнул, но ничего не сказал.

-- Но, -- продолжал мистер Грей, -- я отпущу вас при одном условии: вы откажетесь от
всех прав на свою жену и позволите ей переехать к моей дочери
в Пекин, а я дам вам за нее пятьдесят таэлей. .'

Хунг Ли не ожидал, что его так легко отпустят. — Возьмите женщину, —
сказал он. «У нее нет детей, и я не хочу ее».

— Хорошо, — ответил мистер Грей. — Я беру всех этих людей в свидетели нашей
сделки.

Из толпы прозвучал хор «Хао, хао» (хорошо, хорошо), и
все выглядели довольными.

Мистер Грей тут же приказал своему слуге принести его сумку, содержащую слитки
серебра и длинные нити медных денег с дыркой посередине
, которые являются единственными монетами, которые есть у китайцев. Трактирщик
принес весы; серебро было взвешено и передано Хун Ли. Он
ушел, не обратив внимания на Ань Цзин, и никто не
удивился. Видите ли, китайцы не слишком высокого мнения о женщинах.

Что касается Ань Цзин, то она была в восторге.

Все это время Чанг и его сын держались в тени.
Они были соседями Хун Ли и не хотели делать из
него врагов. Это была их китайская осторожность. Как только он ушел, они вышли
вперед. Мистер Грей тепло поблагодарил их и сказал, что они получат
предложенную им награду, если поедут с ним в Пекин,
чему они были очень рады.

Вскоре они были готовы покинуть гостиницу. Слуга мистера Грея нанял телегу
и хорошего сильного мула. Ан Чинг и дети сели в повозку
, а остальные поехали рядом, за исключением студента посольства.
который готовил миссис Грей.

Нелли была слишком взволнована, чтобы усидеть на месте, когда они въехали в Пекин, и
даже Малыш И был очень взволнован.

— Как ты себя чувствуешь, Ань Чинг? — спросила Нелли.

— Не знаю, — ответила она. — Рад и огорчен, но скорее рад, чем огорчен.
Никто не заботится обо мне, кроме тебя сейчас. Мои родители немного любили, но ни одна
китаянка никогда не любила своего отца так, как твой любит тебя.

— Это неправда, — сказала Маленькая И, хотя и знала, что это правда.

— Что ж, надеюсь, я ошибаюсь, Малыш И. Когда дети такие же хорошие и
правдивые, как Нелли, может быть, родители их очень любят; но я
никогда не знал китаянки так хорошо.

Маленький Йи фыркнул, но больше ничего не сказал.

Когда отворились большие ворота посольства и въехала телега,
Нелли снова чуть не потеряла сознание. Это было очень бледное, хрупкое на вид маленькое
создание, которое мистер Грей вытащил из тележки. Миссис Грей была настороже
и не могла оставаться дома, когда увидела прибытие гостей.
Она бросилась без шляпы через территорию, и Нелли бросилась ей навстречу.
Мать и дитя изо всех сил прижались друг к другу, а Чу Ма
изрядно заплакала от радости, увидев свою малышку, как она назвала Нелли. В то же
время родители Маленькой И бросились к ней и обняли ее, и
все они начали болтать и плакать. Маленькая И надеялась, что Ань Чинг заметит , насколько нежным был ее отец.

Только когда они вошли в дом, мистер и миссис Грей вспомнили
о Чангах и Ань Цзин. Когда мистер Грей наконец привел Ань Чинг в
комнату, миссис Грей тоже поцеловала ее и поблагодарила за то, что она была так добра к Нелли.

В ту ночь миссис Грей сама уложила Нелли спать. Нелли казалось таким странным
видеть все таким, каким она его оставила. На стене действительно висел
альманах с цветным изображением Руфи и Вооза в
поле. Нелли приколола этот альманах несколько месяцев назад, когда посещала
урок танцев в Американской миссии, потому что, по ее словам,
«Боаз прекрасно исполнял первую позицию вальсового шага». Она
рассмеялась, и это пошло ей на пользу, и она почувствовала себя радостной и счастливой. Когда она молилась
в тот вечер, она чувствовала, что действительно любит Бога и что
Он вполне понимает, когда она благодарит Его за дар хороших отца
и матери.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Следующие несколько дней Нелли спокойно провела со своими родителями, показывая
Ань Цзин все чудеса иностранного дома. Затем отец и мать забрали ее,
чтобы провести остаток лета в китайском
храме на холмах, где она вскоре увидела всех своих друзей.

Бэби Бокль ее, конечно, не знал, а пальто, которое она принесла
ему, было маленькое, так как он сильно вырос. Но он был «любимее»,
чем когда-либо, сказала Нелли. Бесси Бейтс, Лиза и Берта были рады
видеть Нелли, но поначалу они, казалось, стеснялись ее, а Боб Бейтс и
Артур Макдональд обращались с ней почти как со взрослой
дамой. Все лето ей было не очень хорошо, и врач посоветовал пересадку
. «Англия, — сказал он, — было бы неплохо». — И школа, — добавил
мистер Грей. А в Англию Нелли отправилась осенью с матерью и Ань
Цзин. Она осталась со своей тетей в Брайтоне, где посещала дневную
школу недалеко от школы своего брата Тома. Ан Чинг остался с ней и
очень хорошо научился говорить по-английски. Жители Брайтона смотрели на Ань
Цзин почти так же, как китайцы смотрели на Нелли, когда ее украли в
Пекине. Со временем она стала христианкой и регулярно ходила в церковь
. Два года спустя Артур Макдональд пришел в школу Тома и
часто проводил праздничные дни у тети Нелли. Боб и Бесси
Бейтс пошли в школу в Америке, а Лиза и Берта остались со своей
гувернанткой в Пекине. Бэби Бакл вырос очень озорным мальчиком
; он был таким беспокойным, что отец решил отправить его домой, и
он тоже, когда был совсем маленьким мальчиком, пришел в школу, где когда-то учился Том. Нелли ходила к нему и приводила его к своей тете. Каким бы непослушным он ни
был, она всегда оправдывалась за него. « Знаете, он был таким прелестным малышом», — говорила она.Маленькая И не уставала рассказывать о своих приключениях, и все её родственницы, ни одна из которых никогда не была за пределами Пекина, смотрели на нее как на великую путешественницу. Чи Фу учился так хорошо, что стал школьным
учителем в церковной миссии. Его родители восхищались им больше, чем когда-либо,
и оставили Юн Чинга, чтобы жить рядом с ним. Однажды он получил
письмо от Нелли на английском языке и довольно легко смог прочитать его им по-китайски. «Он великий ученый, сын мой, — сказал себе добрый Чанг.
Это был самый гордый день в его жизни!
***