Научи меня прощать. Книга вторая. Глава 2

Начало первой книги повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Начало второй книги: http://proza.ru/2023/05/09/82
Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/05/09/82

Уже ночью Наташа обнаружила, что так и заснула на диване в маленькой комнате.

Поужинав спагетти с кабачковой икрой, она устроилась перед маленьким телевизором, где шёл какой-то фильм. На колени к ней деловито забрался Граф, повозился немного, устраиваясь поудобнее, и так же деловито тихонько затарахтел.

Но телевизор был только фоном для довольно неприятных размышлений. Кино Наташа не смотрела, раздумывая, как она дошла до жизни такой.

От природы импульсивная и порывистая, Наташа, когда начала серьёзно работать с животными, поняла, что с этими качествами её натуры нужно срочно что-то делать.
Разномастное зверьё (почему-то особенно собаки), моментально чувствовали её настроение и становились беспокойными, если не сказать – агрессивными.

Наташа искренне полагала, что профессия, которую она для себя выбрала – это то, чем она хочет заниматься постоянно, поэтому ей пришлось упорно над собой работать. Она научилась обуздывать эмоции, оставаясь спокойной даже в критических ситуациях. Эти изменения заметили все, но главное – животные в её присутствии стали вести себя совершенно обыкновенно.

Поэтому, даже сейчас, когда она по-настоящему разозлилась на мужа, Наташа успокаивала себя привычным для себя способом, не желая скандала. Она слишком устала, чтобы выяснять отношения.

Проснувшись посреди ночи, она сначала не совсем поняла, где находится. Телевизор был выключен, но она не помнила, сама ли выключала его, или это сделал Игорь.

Обычно, если она задерживалась за работой или на кухне, Игорёк всегда приходил за ней, отказываясь засыпать в одиночку. Даже, если она засыпала, он будил её.

Сейчас Наташа ощутила только окружающую её темноту и тёплый шерстяной бок маленького сиамского котёнка.

Игорь ушёл спать один, не позвав её в общую постель.

Наташа встала, щелкнула выключателем маленького ночника, висящего на стене, потом взглянула на наручные часы, подарок мужа.

Было около трёх часов ночи.

Потихоньку, стараясь не шуметь, она вышла из комнаты, прошла по едва освещенному коридору до их спальни. Осторожно приоткрыла дверь, заглянув в темноту.

Игорёк спокойно храпел на кровати.

Наташа вздохнула и поняла, что совсем не хочет ложиться к мужу «под бочок».

То, как вёл себя Игорь накануне, совершенно выбило её из колеи.

Конечно, она знала, что Игорь совершенно по-другому относится к животным. Выросший в деревне, привыкший с малолетства к тому, что собака – это прежде всего сторож, а не друг, кошка предназначена исключительно для того, чтобы ловить в подполе мышей, а курица хороша лишь в виде жаркого на столе, Игорёк совершенно спокойно относился к Наташиной профессии и искренне не понимал, что такого страшного происходит, если в клинике умирают домашние питомцы. В его представлении это было делом обычным и весьма обыденным.

Для Наташи же «уход на радугу» каждого её хвостатого пациента был маленькой личной трагедией.

Она хотела собаку… Непременно спаниеля, вислоухого и смешного. Но Игорёк был категоричен – никаких собак и кошек к квартире.

Наташа вздыхала и соглашалась. Конечно, в квартире держать собаку сложно, даже такую небольшую, как спаниель.

Но Игорёк не был согласен даже на аквариум с рыбками, утверждая, что не для того становился городским жителем, чтобы опять кого-то кормить и что-то чистить.

Она вернулась в маленькую комнату, которая так и не стала детской, улеглась на диван, подхватив на руки мирно сопящего Графа.

Котёнок был на редкость спокойным. Сиамские кошки отличаются своевольным характером, часто проявляют упрямство, но Наташе достался зверь с абсолютно покладистым нравом.

Правда, знали они друг друга всего ничего: за день котёнок наверняка перенервничал, поэтому так крепко спал, когда Олеся и Ира принесли его в ветеринарную клинику в картонной коробке, которая стояла сейчас в коридоре.

Ещё бы… Кому понравится, когда его забирают из уже обжитого мирка, уносят в другой дом, а потом, едва он к нему немного привыкает, снова сажают в коробку и дом по счету оказывается третьим…

Понимая, что муж обиделся не на шутку за упоминание о котлетах, употребленных им в одно лицо, Наташа вздохнула и крепко заснула.
***
Разбудил её громкий голос мужа.

- Наташа, где завтрак?! Мне скоро на работу, а на кухне ничего нет, кроме вчерашних макарон!

Наташа открыла глаза, пытаясь сообразить, что происходит.

Посмотрела на часы: был седьмой час утра.

Правильно, сегодня у неё выходной… Она работала в клинике посменно, поскольку дежурства ветврачей было двенадцатичасовые.

- Поторапливайся! – Игорёк снова заглянул в комнату, - где моя форменная рубашка, ты постирала?

- В шкафу, - спокойно ответила Наташа, поднимаясь с дивана и чувствуя неприятное покалывание в левой ноге и руке.

Тело с непривычки слегка затекло от неудобной позы.

- Собери мне с собой что-нибудь, - коротко бросил Игорь, в очередной раз устремляясь в ванную. На подбородке у него алела свежая царапина, оставленная опасной бритвой.

Наташа не раз просила мужа выбросить страшный инструмент и купить обычный станок, но Игорь был непреклонен: он настоящий мужчина, на работе с оружием дело имеет, поэтому и бриться будет так, как считает нужным.

Наташа с уговорами отстала, но бритву попросила убирать на самую верхнюю полку шкафчика в ванной комнате, чтобы она не попадалась ей на глаза.

Графит, отлично выспавшийся за ночь, первый раз за время их знакомства проявил признаки настоящего сиамца – принялся звучно «разговаривать», намекая на срочную необходимость немедленного завтрака.

Отцепив от штанины домашних спортивных брюк настойчивое создание, Наташа открыла ещё один пакетик с мясным кошачьим кормом.

Проголодавшийся Граф слегка пискнул от восторга и устремился к миске, задрав тёмный хвостик.

Пока он ел, Наташа осмотрела комнату.

Графит оказался чистоплотным и сразу сообразил, для чего предназначен лоток, установленный за дверью.

Женщина довольно улыбнулась и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

- Ну, долго мне тебя ждать? – голос Игорька догнал её уже на пороге кухни.

Наташа привычно открыла дверцу холодильника, но только тогда сообразила, что «собирать с собой» ей нечего.

Все котлеты Игорь съел, а на готовку требовалось время. Обычно, когда муж уходил на работу, она вставала в пять утра.

Вчера, от волнения, из-за Графа и происшествия с котлетами, она совсем позабыла, что нужно было поставить будильник на пять.

Наташа вышла в коридор, где муж уже зашнуровывал высокие «берцы».

- Собрала? – Игорь повернулся к жене.

- Прости, Игорь, я проспала сегодня. Котлет нет, остались только макароны. И кабачковая икра. Я могу пережарить спагетти с яйцом, если ты подождёшь минут десять.

- Ты издеваешься?! – вспылил мужчина, - какие макароны? Я что, на мясо не зарабатываю?

- Игорь, ты сам вчера всё съел! – Наташе надоело выглядеть виноватой, - нечего теперь обвинять меня. Не хочешь ждать, сходи в столовую. Из-за одного раза небеса на землю не упадут.

- В столовой цены! – Игорь был очень рассержен, - все мужики у нас со своим приходят! У всех - то котлеты, то мясо на косточке, один я с макаронами буду? Ну, уж нет… Позориться ещё…

- Почему позориться? – Наташа удивилась, - твои мужики – через одного бывшие военные на пенсии. Так у них и пенсия, и зарплата, поэтому они на еде не экономят. Ты-то в другой весовой категории…

- Всё, надоело! - Игорь рывком поднялся, схватил со стула сумку, - чтобы к моему возвращению этого кота тут не было, поняла?

- Макароны сделать? – спокойно переспросила Наташа.

- В столовой поем! – рявкнул Игорь с обидой в голосе и вышел, громко хлопнув дверью.
 ***
- Яша, сколько можно?

Зина появилась за спиной мужа так бесшумно, что он вздрогнул и едва не выронил телефонную трубку.

- Валентин Николаевич, дорогой, я обязательно перезвоню, обещаю! – сказал Яков в трубку, прежде чем укоризненно посмотреть на жену.

- Зинуля, ты у меня довольно габаритная (в хорошем смысле слова!) женщина, как тебе удаётся подкрадываться ко мне с грацией пантеры?

- А ты предпочитаешь, чтобы я подлетала к тебе с грацией бегемотика? – Зина захохотала.

- Разумеется, нет, - парировал Яков Григорьевич, - но солнце моё, умоляю, перестань меня так пугать! Ты, как привидение из фильма… Ээээ… Забыл название!

- Яша, ты мне зубы не заговаривай! – Зина вдруг стара строгой и ещё более внушительной, - зачем тебе этот Валентин Николаевич звонил, а? Опять будет просить найти, оценить, продать? Яша, тебе уже семьдесят три, может быть, хватит скакать по своим заказам, словно тебе пятьдесят? Второй инфаркт у тебя уже был, тебе мало?

- Зинуля, я же антиквар. Старый волк знает толк… Вот мне и звонят. Кстати, если бы не мои знакомства и эти звонки, крепко бы прогорел я тогда, в августе 1998 - го. Дефолт помнишь?

Зина покачала головой, потом села в кресло напротив мужа.

- Как такое забудешь, - сказала она задумчиво, - столько лет уже прошло, а как вчера было. «Девальвации рубля не будет. Это твердо и четко», — я даже эти слова Ельцина помню, которые он по телевизору сказал. Кстати, именно я тогда  тебе внушила, что теперь дефолт будет стопроцентно. Я! А не этот Валентин Николаевич.

- Разумеется, - Яков улыбнулся, - я всё-таки верно подметил когда-то, что зря ты бросила бухгалтерскую карьеру.

- Мне и без неё неплохо жилось, - Зина поправила у себя под боком диванную подушку.

- Но именно Валентин Николаевич подсказал мне заранее перевести всё, что я тогда имел в наличности, в доллары. Хотя имелось у меня немного, - Яков Григорьевич потянулся к графину с водой.

- На это «немного» Лера с Серёжей тогда купили машину, Евгений вылез из долгов, а Ольга с Ларисой сохранили своё кафе… Эх… Сколько людей пострадало… Соседку нашу помнишь, даму такую вредную, из дворового «парткома», Степаниду Витальевну?

Яков кивнул.

- Конечно, помню, Царствие ей Небесное… У неё, кажется, были шумные внуки, то и дело роняющие что-то на лестнице.

- Точно, - Зина вздохнула, - умерла ведь Витальевна тогда, буквально полгода спустя… Дочь её мне потом сказала, что она каждую лишнюю копеечку с пенсии откладывала, хотела детям сюрприз сделать, денег добавить им на квартиру, чтобы в тесноте не жили. На рынке зеленью с дачи торговала, опять же, чтобы детям помочь. В результате потеряла всё, что скопила. Такой это для неё удар был, что сердце не выдержало…

- Знаю я всё, Зинуля, знаю… Крепко тогда народ прижали, фактически ограбили, чего уж там лукавить.

- Надюшке, сестре Верочкиной, тогда десять лет было, - продолжала вспоминать Зина, - так она мне по секрету рассказывала, что помогает однокласснице, которая не могла купить обед в столовой и поэтому ждала, пока класс поест, чтобы доесть то, что осталось. А огрызки хлеба она собирала в платок и несла домой: у неё родители оба лишились работы…

- Страшное было время, безрадостное для большинства, - Яков вздохнул.

– Соня писала тогда Ольге, уже в сентябре, что соседке помогает, Марине, кажется, с сыном которой её Павлик дружил. Встретила её однажды на улице, а та рыдает – деньги последние украли, сбережения пропали, на работе грозятся сократить, если не будет выполнять работу за двоих, а дома из еды – только макароны и маргарин. Вот Соня тогда с ней продуктами делилась. Слава Богу, что было хозяйство в Сосновке, за счет него выживали.

- Это когда Семён с товарищем едва дело не потерял? – вспомнил Яков.

- Да, - Зина кивнула, - по сути их спасло только то, что живых денег почти не было на руках, всё было вложено в оборудование, помещения, материал… Да и шили они вещи необходимые, всё-таки это была одежда. Но они тогда тоже еле выплыли: сам понимаешь, покупательная способность опустилась ниже плинтуса, а цены взлетели до небес. Кто-то мне говорил из соседей, что десять лет копил деньги на машину, а купить после дефолта мог, в результате, только одно колесо. Ведь не награбленное – честные, кровные трудовые копейки народ потерял, потом  заработанные…

Зина даже зажмурилась, как было страшно вспоминать то, давно уже ушедшее в прошлое, время.

- У нас на предприятии тогда месяцами не платили, помнишь? Люди зарплату талонами на питание в столовой забирали, многие и жили только благодаря столовой. Сами ели, приходили с судками, как в войну, забирали столовские щи с кашей домой, семьи этой же кашей кормили…

- Вспоминать можно бесконечно… - Яков задумчиво провел рукой по скатерти на столе, - помнишь, как ты ведро картошки на эти два хрустальных салатника обменяла?

Мужчина кивнул в сторону традиционной «горки с посудой» в «стенке».

- Я домой вернулся, а ты плачешь…

Зина улыбнулась.

- Яша, мне так жаль было их, эту несчастную женщину с мальчиком… Они ходили по подъезду с этим никому не нужным хрусталём.  Уже и не помню, как их звали, хотя женщина представилась, и имя сына назвала. Помню только, что она сказала, что дома нечего есть - от слова «совсем», зарплату не платят уже полгода, причем последнюю выдали тем, что производилось. А кому тогда нужны были эти, модные в советское время, вазочки и фужеры? Вот и отдала им наше ведро картошки, которое нам Виктор со Светланой со своей дачи выделили. В конце концов, мы, благодаря тебе, тогда не бедствовали…

Звонок остановил потоки воспоминаний у обоих.

- Ты кого-то ждёшь? – Яков удивлённо посмотрел на жену.

- Нет, - Зина покачала головой, - на сегодня визитов запланировано не было. Ты сиди, я открою сама.

Она поднялась, отложив вязание, прошла в прихожую, вскоре оттуда послышались голоса.

Яков, которому стало любопытно, не выдержал, выглянул в коридор.

- Наташа! – воскликнул он довольно, - сколько лет, сколько зим, ну, здравствуй, дорогая внучка. Ты к нам с подарками?

Он удивлённо покосился на картонную коробку в руках молодой женщины.
Внезапно в коробке что-то завозилось и зашуршало.

- Наташка… - Яков подозрительно быстро сделал шаг обратно в комнату, - признавайся, кто у тебя там?! Я ещё от прежней встречи не отошёл.

Теперь Зина посмотрела на Якова с подозрением.

- А что было в прошлый раз? Я что-то пропустила?

- В прошлый раз у неё был дракон!

- Чтооооо?! Какой дракон?! – Зина вытаращила глаза.

- Дедушка преувеличивает, Наташа слегка замялась,- никакой это был не дракон, а всего лишь игуана – ящерица такая. Совсем детёныш, кстати, а детёныши у них маленькие.

- Ага, маленькие… Он же полметра в длину был!

- Это вместе с хвостом!

- А большие насколько вырастают? – поинтересовалась Зина, уже предчувствуя, что ответ ей не понравится.

- Метра полтора… - Наташа виновато посмотрела в пол, - и до семи килограммов живого веса…

- Сколько?! – Зина перевела взгляд на мужа, но тот только развёл руками.

- Мне и нужно было - знакомым ящерицу передать, только и всего, - Наташа махнула рукой, - просто я попросила деда за Гюльчатай присмотреть, пока в магазин за хлебом бегала.

- А Гюльчатай кто? – не поняла Зина.

- Игуану так звали. Вернее, зовут. Кстати, она стала уже довольно крупной, прекрасно себя чувствует.

- Я рад, - Яков театрально прижал руку к груди, - но больше сюрпризов не хочу.

- Кстати, а почему ты Гюльчатай эту домой тогда не отнесла? – Зина снова посмотрела на коробку. Та опять подозрительно шевельнулась.

- Дедуля, тётя Зина, вы ведь знаете, как Игорь относится к животным… Собственно, я поэтому и пришла, – Наташа умоляюще посмотрела на деда, - знакомьтесь! Это Графит! Ну, или Граф…

Она открыла коробку и извлекла оттуда котёнка.

Зина всплеснула руками.

- Наташа, я ведь говорила, что после моей Элеоноры не хочу больше заводить кошек… Вряд ли ещё найдётся такая же умница и красавица, как она.

Тем временем Граф, деловито пискнув, отправился прямиком на кухню.

Любопытная Зина пошла за ним, а Яков незаметно подмигнул Наташе.

- Думаешь, подходит?

- Стопроцентно! – прошептала Наташа деду, стараясь, чтобы Зина её не услышала.

- Представляете? – вернувшаяся с кухни Зина была неожиданно воодушевлена, - он сел на то же самое место, где обычно мисочки Элеоноры стояли, и стал требовать обед. Наташа, ты корм купила?

Наташа довольно улыбнулась.

- И корм, и наполнитель, и лоток, и даже игрушки и домик. Всё за дверью стоит…

Зина посмотрела на мужа.

- Это всё ты, да? Признавайтесь оба! Договорились? – она перевела взгляд на Наташу.

Яков вздохнул и кивнул.

- Договорились, - признался он, покаянно опустив глаза, - я же видел, что после ухода Элеоноры стала сама не своя. Просто тебе кто-то необыкновенный был нужен.

- А этот необыкновенный? Как, говоришь, его зовут? – Зина опустила глаза вниз.

Котенок, так и не получивший еды, притопал из кухни и деловито обхватил лапками её ногу, тем самым признавая в Зине полноправную хозяйку.

- Его зовут Графит. Или Граф, - повторила Наташа, открывая дверь на лестничную площадку, чтобы забрать оттуда небогатое кошачье имущество.

Она втащила в прихожую две сумки.

- Как ты всё это довезла? – удивился Яков.

- Так я на такси, - улыбнулась Наташа, -  я знала, что Графит вам понравится.

- Постой, а откуда он у тебя? Хотя, подожди, нужно накормить этого хитреца, -
Зина, наклонившись, принялась обшаривать сумки, - где тут его еда? О! Вот, нашла!

Она извлекла из одной из сумок маленькие пакетики с кормом для котят.

- Пошли, ваше сиятельство, накормлю, - обратилась она к котенку.

Граф посмотрел на Зину снизу вверх, отцепился от её ноги и послушно побежал на кухню.

- Надо же, понятливый… - Зина поспешила следом, прихватив из сумки небольшую алюминиевую мисочку.

Когда она вернулась, Наташа с Яковом уже расположились в комнате на диване.

- Как попал к тебе Граф? – снова спросила Зина, усаживаясь в кресло. – Я чайник поставила на огонь, ты ведь не торопишься?

- Не тороплюсь, - Наташа подперла рукой щеку, - Игорь ушёл на дежурство на сутки, а у меня выходной, так что я вам ещё надоем.

- Не говори глупости, - Яков сверкнул глазами в сторону внучки из-под очков, - кому ты здесь можешь надоесть? Так, что котёнок?

- Мне его девочки принесли, - принялась рассказывать Наташа, - хорошие девочки, ответственные такие, видно, что животных любят. Там сложная история… Одной из них обещали купить котёнка за отличную учёбу, а в её дневник одна «четвёрка» затесалась. Родители, которые успели уже котёнка купить, решили идти на принцип, так сказать и девочке заявили, что она обманула их надежды, поэтому котёнка не заслужила и должна найти ему новый дом.

- Как же так? – тут же возмутился Яков, - это что же за родители такие?

- Других у Олеси нет, - вздохнула Наташа. – Я звонила им с утра, пробовала поговорить. Отец вовсе со мной разговаривать отказался, а мать заявила, что я лезу не в своё дело. «Своих родите, вот их и воспитывайте!» - так мне было сказано. Олеся приходила ко мне днём, я ей адрес свой оставила. Сказала, что родители и слышать ничего не хотят о котёнке. Тётя Зина, можно ей иногда вместе со мной навещать Графа? Думаю, если она убедится, что котёнку живётся хорошо с новыми хозяевами, она будет не так сильно переживать.

- Наташа, о чем ты спрашиваешь? Конечно, пусть приходит. Не обязательно с тобой, пусть и одна приходит, и с подружкой, - Зина покачала головой, - не понимаю я иногда людей. Совсем не понимаю… Разве могут быть какие-то там принципы быть важнее собственного ребёнка? За что проявлять к близкому человеку, да ещё маленькому, столько жестокости?

- Как говорится, на своей улочке храбра и курочка, - ответила Наташа, - но я почему-то уверена, что Граф – именно тот, кто тебе нужен, тётя Зина. Правда, ведь?

Наташа повернулась в сторону Якова, который утвердительно кивнул.

- Наташа, а что Игорь? – Яков посмотрел на внучку внимательнее, - ты последнее время постоянно аккуратно избегаешь разговоров о нём.

- Дед, я не знаю, - Наташа вздохнула, - иногда мне кажется, что всё в порядке, мы живём вполне нормально, как многие супружеские пары после нескольких лет брака. Но иногда мне хочется всё бросить и перестать цепляться за эти отношения.
С тех пор, как Игорь ушёл из школы, он сильно изменился.

- Пробовала говорить? – Зина подхватила на руки Графа, появившегося в комнате и ставшего похожим на маленький шарик на лапках после сытного обеда.

Тот улёгся у неё на коленях, зевнул, показав крохотные острые клыки, и миролюбиво затарахтел.

- Пробовала, разумеется, - Наташа снова подпёрла рукой щеку, - но Игорь считает, что в любой ситуации прав только он один. Если честно, мне надоело доказывать, что я не верблюд.

- Что думаешь делать? Родители в курсе? – Яков явно беспокоился.

- Родители? – Наташа усмехнулась, - нет уж, обойдусь без родителей. Не хочу, чтобы отец лез в мою жизнь. Если расскажу маме – та непременно поделится с отцом. Замкнутый круг. Вот с вами обоими мне повезло.

Она широко улыбнулась.

- Что у нас сегодня к чаю? – поинтересовалась Наташа, откинувшись на спинку дивана и наслаждаясь покоем.

- К чаю сегодня вафли. Мне Яша вафельницу электрическую купил, - похвасталась Зина, - кто будет с мёдом, а кто со сгущенкой?

- И того, и другого! – хором одновременно произнесли Яков с Наташей и все трое покатились со смеху.
***
Вера, перехватив сумку удобнее, отворила дверь магазина, пропуская вперёд дочь.

- Катенька, подержи дверь, хорошо?

Девочка кивнула.

Милое личико в ореоле светлых, слегка вьющихся волос, озарилось улыбкой. Ей нравилось, когда мама просила помочь. Это означало, что пятилетняя Катя, действительно, совсем большая.

Они подошли к небольшому павильону, где продавались журналы.

Знакомая продавец улыбнулась, увидев постоянных покупателей.

- Как всегда, «Вышиваю крестиком»? – спросила она у Веры, наблюдая, как маленькая Катя внимательно осматривает стойку с детскими журналами.

- Точно, именно его, - Вера поставила сумку на пол, прислонив её к ноге.

- Рекомендую новинку, - проследив за взглядом девочки, продавец достала с «выставки» яркий номер, - называется «Как устроено тело человека», издательство «Де Агостини». Планируется пятьдесят два выпуска, в комплекте идёт образовательный журнал и части пластиковой модели. Интересует?

Вера с сомнением посмотрела на журнал.

Если честно – штука несколько пугающая.

Но её дочь, которая в своей детской жизни предпочитала игру только «в больницу» и «во врача», уже важно кивнула головой.

- Интересует!

Женщина положила журнал на прилавок.

- Катюша, может быть, лучше что-то другое, - Вера прекрасно понимала манипуляцию продавца. Заинтересованный ребёнок способен выжать из родителей многое.

Катя просящим взглядом посмотрела на мать.

- Мама, давай купим журнал, пожалуйста, - попросила она.

Вера посмотрела на дочь и сдалась.

- Хорошо, но при одном условии, - сказала она, разыскивая в сумочке кошелёк.

- При каком? – Катя взглянула на мать с любопытством.

- Я не стану читать тебе эти журналы, тебе придётся прочесть их самой, договорились? – Вера протянула дочери купюры.

- Да, - серьёзно ответила девочка, - договорились.

Она протянула продавцу деньги и взяла протянутые журналы.

- Я сама понесу, - сказала она Вере и сунула покупку под мышку.

Вера кивнула, подхватывая сумку.

Несмотря на то, что продавец ловко навязала Вере совершенно, казалось бы, ненужную покупку и будущие траты, Вера была довольна. На самом деле, женщина оказала ей услугу.

Маленькая Катя была натурой целеустремлённой, но никак не могла осилить науку чтения.

Ей так нравилось, что Вера сама читает ей книжки, что дочь упрямо отказывалась двигаться в этом направлении самостоятельно, изобретая массу уловок, чтобы положение дел не менялось.

С этим журналом Вера получала реальный шанс сдвинуть дело с мертвой точки.

Наблюдая, как Катя бодро шагает в сторону дома, она улыбалась, понимая, что её наивный ребёнок угодил в придуманную ею ловушку. Осталось только проявить твёрдость в соблюдении заключенного договора.
***
Катя была выстраданным ребёнком.

Вера вышла замуж в двадцать шесть, познакомившись с будущим мужем случайно, на улице.

Анатолий был старше на десять лет.

Довольно симпатичный прораб, без материальных и жилищных проблем, понравился Вере не сразу.

Она уже привыкла к тому, что мужчины, знакомясь, не рассматривают её кандидатуру в качестве жены и ко всем знакомствам относилась настороженно.

Конечно, ей хотелось замуж.

Но серьёзность Веры, начитанность, профессия, словом, множество деталей, отпугивали потенциальных кандидатов в мужья.

Помня истории сначала с Игорем, потом с Виталием, и даже с Борисом, Вера устраивала «кандидатам» такой «допрос с пристрастием», что мужчины предпочитали видеть в Вере кого угодно, только не жену.

Из всех троих Вера с теплом вспоминала только Бориса.

Он погиб в тот год, когда она вышла замуж.
***
Анатолий, которому на момент знакомства с Верой стукнуло тридцать пять, оказался упрямее остальных.

«Допрос с пристрастием» его совсем не испугал, наоборот, он решил, что Вера будет для него идеальной женой и сделал ей предложение спустя всего месяц после знакомства.

На родителей Веры Анатолий произвёл если не приятное, то и не отталкивающее впечатление. Ни Виктор, ни Светлана не обсуждали с дочерью будущего зятя, оставив решение полностью за Верой.

А она, поразмышляв, решила принять его предложение.

Вере надоело ждать «принца». Она решила, что лучше синица в руках, чем журавль в небе.

Свадьба была более чем скромной: молодожёны расписались в загсе, а потом, пригласив немногочисленную родню, устроили свадебное торжество в маленьком кафе.

Вера переехала в однокомнатную квартиру мужа, доставшуюся ему в наследство от деда.

Через два года, получив в медицинскую карту официальный диагноз: «бесплодие неясного генеза», Вера, наконец-то, видела на тесте две заветные полоски.
Проработав в школе до положенного срока, она ушла в декрет и на свет появилась Катя.

До последнего момента надеявшаяся рожать самостоятельно, Вера была экстренно прооперированна, когда на УЗИ в роддоме выяснилось, что ребёнок, не только перевернулся, создавая опасное «тазовое предлежание», но ещё и обмотан пуповиной, которая, к тому же, завязалась в узел.

Однако Катя, довольно крикливая, и постоянно голодная, родилась вполне здоровой.

Проблемы начались позже…
***
Девочка родилась аллергиком. Переживания за дочь,бесконечные мытарства с больным ребёнком по больницам, выматывали Веру настолько, что сил на мужа уже не оставалось.

Анатолий, который, в отличие от Веры, принял рождение дочери очень спокойно, совершенно не занимался ребёнком, предоставив Вере крутиться с Катей, как белке в колесе.

Впервые он взял дочь на руки, когда той исполнился год. Первая их совместная прогулка произошла, когда Кате было уже три.

Сейчас, оглядываясь назад, Вера осознавала, что ребёнок, по большому счету, и не был никогда нужен Анатолию.

На обследование он пошёл неохотно, уступая Вериной просьбе, его всё устраивало и в таком, бездетном браке.

Однако сейчас он искренне гордился пятилетней Катей, когда она делала какие-нибудь успехи: будь-то впервые выговоренная буква «р» или нарисованная акварелью картинка в детской художественной студии.

После того, как Кате исполнилось три, Вера снова вышла на работу, но это было тяжело.

Из-за аллергии Катя не могла ходить в детский сад. В основном, аллергия была пищевая, и у дочери было столько ограничений, что легче было перечислить то, что ей можно есть, чем то, что нельзя.

Приходилось брать Катю с собой.

Сейчас, летом, хотя бы эта проблема была решена.
***
Вера нажала нужные кнопки домофона.

Слушая знакомое электронное пищание, поняла, что муж дверь не откроет, снова поставила сумку с продуктами на землю, достала из сумочки ключи.

Катя, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, устремилась вперёд, как только Вера открыла дверь.

Поднявшись на четвёртый этаж вслед за дочерью, Вера повернула в замке ключ.

Они вошли в квартиру, едва умещаясь вдвоём в тесной прихожей.

В квартире орал телевизор.

- Толя, это мы! – Вера досадливо поморщилась, - сделай тише, пожалуйста.

- Если я сделаю тише, то ничего не услышу! – возразил Анатолий, вставая с дивана.

Он всё-таки вышел встретить жену и дочь.

- Опять?! Сколько раз я говорил не тратить деньги на разную ерунду?!

Катя испуганно вздрогнула, прижала к себе журнал и спряталась за материнскую спину…

Продолжение здесь: http://proza.ru/2023/05/25/785