Балабобу достали

Балабобу достали из-под стола.
Он не мог говорить.
Его лицо и тело были залиты кровью.
— О-о-о, — простонал он, когда я перевернул его.
Я видел, что его горло было разорвано.
Опухоль на горле была как раз там, где проходит сонная артерия.
В ее отверстии виднелся обломок кости.
Кровь хлестала из раны, заливая стену.
Сзади меня раздался голос, который я узнал.
Это был голос Билла.
— Я же говорил, что не надо подпускать его к телефону.
Мы все вместе подошли к столу.
Билл был бледен.
Ему было плохо.
Он присел на край стола, обхватив голову руками.
Я положил ему руку на плечо.
В ответ он так сильно стиснул зубы, что я понял — он до сих пор не верит в то, что произошло.
Все молчали.
Наконец я сказал:
— Мы должны его найти.
Что, если он вернется?
— Не вернется, — сказал Билл.
И посмотрел на меня.
Глаза его были полны слез.
Но он не плакал.
Нет.
Слезы на глазах у него появились позже.
Я кивнул.
Мы решили, что поедем к дому Джона и будем искать его там.
Как только стемнело, мы выехали.
Доехали до дома Джона.
Там было тихо.
Ни звука.
Дом выглядел так, словно там никто не жил.
— Он не мог уйти далеко, — настаивал Билл.
Он был прав.
У Джона ничего не было.
По крайней мере, ничего такого, чем он мог бы воспользоваться.
Билл посмотрел на дом.
Потом на меня. —
«Кадиллак» стоит там, где мы его оставили.
Значит, он все же ушел.
А ведь мы думали, что он не уйдет.
Не мог уйти.
Я сказал: — Почему бы тебе не позвонить своему брату?
— Я не уверен, что это хорошая мысль.
Вдруг Билл увидел в машине что-то, чего я не замечал.
В машине была какая-то коробка.
Она была закрыта.
Но не плотно.
И ее задняя крышка слегка отошла.
На коробке была надпись: «ОСТОРОЖНО!
ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ!»
Билл открыл коробку и вытащил оттуда пистолет.
Это был маленький девятимиллиметровый «смит-и-вессон».
Билл вынул из него обойму, чтобы проверить, сколько там осталось патронов.
Их было двенадцать

Хорошего дня. Балабоба