Автобусные истории, 4. Как мы защищали природу

   .
  В этом рассказе хотелось бы главным героем вывести моего давнего друга Геннадия (имя изменено). Хотя, из-за множества необходимых отступлений, эта цель может затеряться. 
  С Геной мы познакомились, когда я еще работал зам.нач. цеха азотной кислоты на крупном заводе удобрений на Западной Украине. Он был в группе наладчиков водоочистки, выполнившей сложнейшую задачу подготовки мутной воды р. Днестр (чистейшей по хим. составу реки Европы) для паровых котлов нашего цеха.
   Наладчики тепловых эл. станций из другой, известной на весь Союз организации, с аналогичной проблемой подготовки воды для котлов сернокислотного цеха, построенного ранее, так и не смогли справиться. Мало того, внушили руководству завода и города, что это, вообще, нерешаемая проблема. 
  В результате, значительные и растущие потребности завода в технической воде решали за счет ограниченных ресурсов живописного природоохранного озера Барвинок. Город остался без важнейшего источника чистой питьевой воды. Вода подавалась по графику. Народ набирал её ваннами, а потом, естественно, выпускал при подаче свежей. Что ещё больше усугубляло проблему.
  Это при том, что в Львовской обл. регулярно выпадали осадки в количествах, едва не самых больших в СССР. Вблизи от нашего города протекало много речек и Днестр в том числе.
 В 1996 г., когда приехали в засушливый Израиль, поразились, что никому не приходит в голову так издеваться над своим народом. Проблемы с водой, конечно, были. В СМИ вовсю обсуждался ввоз воды танкерами из Турции. Видный ещё в СССР гидролог предлагал многочисленными дешёвыми дамбочками преграждать сток обильных зимних дождей в море.
 Предприятия и города безнаказанно загаживали стоками пересыхающие речушки. Доктор наук, бывшая сотрудница московского ВНИИВодгео Нонна М. поразилась примитивности и соответственно неэффективности очистки стоков Иерусалима в начале 90-х годов. Фекалии за городом сливались с горки по камешкам для аэрации и дальнейшей естественной очистки. И всё на том!
  Нонна убедила городские власти и руководство предприятий- загрязнителей поехать с ней в Ровно, в Украину. Выпускники и преподаватели местного института инженеров водного хозяйства создали, установки очистки самых загрязненных стоков (мясокомбинатов, заводов гальванических покрытий и др.). Специалисты из Израиля поразились их эффективности, увидев в действии. Тем не менее, предпочли закупить технологии в Европе и США. Куда дороже и ниже качеством. А Нонне даже командировочные не заплатили
 
   Не меньше безобразий было и в других городах Израиля. Например:
-заболели раком аквалангисты спецназа после тренировок в р. Кишон в Хайфе,
- при обрушении пешеходного моста через р. Яркон в Тель-Авиве люди больше пострадали от отравления водой реки, чем от падения.
  Точку в этом балагане поставил Авигдор Либерман, тогдашний министр инфраструктуры.   Он добился сосредоточения средств на строительстве крупных станций по опреснению морской воды. Это навсегда избавило Израиль от дефицита питьевой воды и даже сделало её предметом экспорта. А по использованию стоков для хозяйственных нужд Израиль теперь «впереди планеты всей», более 80%.
  Можно сказать, мы с женой получили работу по специальности, благодаря этой целенаправленной политике. Я- на очистных сооружениях крупного хим. завода в Ашдоде. А Люда- в лаборатории, производящей проверки воды и стоков по всему Израилю.
 Гена сыграл важную роль в преодолении трудностей моей жизни в смутные 90-тые, за что я ему очень благодарен. Тогда пришлось уйти из цеха, детища, выпестанного мною с первых колышков.  Мой руководящий недруг Д. пытался навесить на меня крупную аварию с газовой турбиной.
   Настоящим виновником её был другой, недавно назначенный Д., зам., Б., такой же авантюрист, как и он. Но это никого не интересовало. Никто не хотел мешать Д. расправиться со мной за многолетнее игнорирование его «бесценных» указаний. Типа, отключить блокировки, чтобы срочно пустить цех. Вместо того, чтобы сутками добиваться четкой работы всех систем автоматической защиты от аварий.
   Или, перестать «занаучивать» головы дирекции объединения опасностью каких-то «мифических» хлоридов в азотной кислоте. Между прочим, указанной в Технологическом регламенте- стандарте работы цеха и предприятия.
  Для справки: хлориды азотной кислоте образовывали соединения сродни "царской водке". Эта смесь соляной и азотной растворяет даже золото. А "пищевую" нержавейку и подавно. Из такой стали делают оборудование, контактирующее с азотной кислотой. И в пищевой промышленности тоже. Одна известных историй, как Нильс Бор вывез, минуя таможню, свою золотую медаль Нобелевского лауреата. Очень просто- растворил её в "царской водке"   
 Одно из предлагаемых мной мероприятий заключалось в вырезании отверстия в котлонадзорной абсорбционной колонне диаметром 30 мм, приварке трубки и вывод через неё кислоты, загрязнённой хлоридами.  Пока что это осуществлялось через 10-ти миллиметровый пробоотборник и при многочисленных аварийных остановках производства. Когда вся кислота сливалась из колонны
   Однако гл. механику объединения не хотелось заморачиваться с инспекцией котлонадзора. Ему пришлось по душе предложение Б. поддержанное Д.:
  « Ничего делать не надо. Если уж разъест дырочку, то мы тут же к ней приварим трубочку.»
  Андрюша до сих пор не верит, что такая клоунада могла разыгрываться руководством крупного сложного и опасного производства. Однако было. И Чернобыль не случайно произошёл. К сожалению, не всегда слушали специалистов. 
  Прошло пару лет. Я занимался в НИИ проблемой опреснения стоков. Параллельно наладил связи с ребятами из Ровно и организовывал изготовление оборудования и оснащение автоматикой и эл.снабжением установок очистки стоков по их разработкам. Они за это хорошо платили.
  Д. получил вожделенный трактор и стал фермером у себя на родине. Надеюсь, там от него таки польза. Б. вселился в квартиру от завода и тут же смылся из столь опасного места.
  Однажды, ко мне в кабинет влетает мой приемник Мирослав с «квадратными» глазами.
 - Віктор Абрамович, а де та книжка, що у Вас була із фото як хлоріди разїдають абсорбційну колону?
  Я, с трудом, вспомнил о какой книге идет речь и помог её найти в заводской библиотеке. Никто и не интересовался «Коррозией в химической промышленности», после того, как я сдал книгу, уволившись с завода.
  Мирослав, заполучив её, успокоился и рассказал, что случилось. Сопоставив его рассказ со своими соображениями, я понял, как произошла авария, которую я всеми силами пытался предотвратить.
  Остановки агрегатов из- за неполадок в автоматике потихоньку прекратились. Все- таки моя переписка с ГИАП (проектный институт) помогла найти их причины. С другой стороны длительная, беспрерывная работа приводила к накоплению хлоридов на определённых тарелках абсорбционной колонны.
   Памятуя измывательства Д. надо мной, за привлечение внимания руководства объединения к этому явлению, новое руководство цехом уже не проявляло энтузиазма. Хватило ума, хоть потихоньку переписывать мои старые докладные и отправлять новому главному инженеру объединения К. Тот, в свое время, будучи замом Д., достаточно «попил мне крови» за обращения к руководству объединения через его бездеятельную голову. Естественно, докладные со знакомым текстом он "клал под сукно".
  И «дырочку» размером не в «запланированные» 30 мм, а величиной с голову, таки проело. Узнав об ущербе в сотни тысяч долларов, К. разыграл благородный гнев. Мирослава и начальника цеха прилюдно обматерил на декадном совещании. А меня вспомнил, как «единственного, кто занимался оборудованием». Как будто на работе можно заниматься чем-то другим. 
  Мне эти разборки были уже не интересны. Ровенские друзья предложили создать филиал их кооператива в Н. Роздоле. Пообещали техническую и финансовую помощь. На деле всё ограничилось «болванкой» устава. Дальше я всего добивался сам. Иногда правда, нечаянно получая помощь от начальственных особ. Они с радостью напоминали мне, как «мы» пускали «азотку», и подписывали нужные бумаги.
 Тогда, тёртый калач, начальник цеха, назначенный партией за месяц до пуска, многочисленных кураторов от партийных, советских и профсоюзных органов направлял ко мне. Якобы сам он занят более важными делами. На самом деле, боялся продемонстрировать свою полную некомпетентность.
  Зато я, неискушённый в методах партийного руководства, рассказывал им во всех подробностях предстоящие этапы пуска с конкретными сроками. Один из кураторов Р., на моё счастье, порядочный человек, популярно объяснил, чем это чревато:
 «Вот ты вчера утром сказал мне, что к 12 часам контактный аппарат будет закрыт. А в 14 пуск агрегата. Сейчас уже 10 утра нового дня, и где твой пуск? Хорошо, что я не спешил докладывать твои сроки по инстанциям. Истинных виновников отставания от партийных сроков никто бы и искать не стал. А нас бы уже в порошок растирали.»
 Я, конечно, впредь старался не подставляться. А Р., уже будучи мэром Дрогобыча, по старой памяти, мигом решил проблему с изготовлением печати для документов кооператива в городской типографии.
  Гена рассказывал, что, как раз на этапе получения разрешений, застопорилось создание его собственного кооператива. Взяток он, как и я, давать не умел. А «в сухую» документы не подписывались.
  Наконец печать была в кармане, а работ, кроме редких заказов из Ровно, не намечалось. В это время мне случайно попалась на глаза заметка в районной газете начальника санэпидемстанции о нарушениях в сбросе стоков на ряде предприятий.
  Я знал, что «водные» наладчики занимаются такими вопросами через другой кооператив.  Предложил свои услуги в организации работ и получении оплаты за их выполнение. Опыт подобных услуг у меня уже был. Но их моё предложение не заинтересовало. Потом, отдельно встретился с Геной и сумел его убедить сотрудничать.
  На 2-ух предприятиях у нас ничего не получилось. Потом то ли случайно, то ли по чьему-то совету, я обратился к Валентине Давыдовне (В.Д.).
  Она была уже на пенсии. А, в своё время, возглавляла плановый отдел объединения. Благодаря её мудрой еврейской голове и моей активности, предприятие таки получило хитро спрятанные фонды Министерства мин. удобрений для пуска нового производства. Нужно было подписать бумаги у зам. министра. А тот хотел иметь дело только с компетентным производственником непосредственно с предприятия.
  В итоге, я оправдал оказанное доверие. «Пришлось», правда, неделю пожить в Москве, в гостинице «Россия» пока ждал приёма.  Сделал кучу покупок семье. А по вечерам концерты, спектакли.
 Сейчас В.Д., уяснив суть дела и свою долю, лихо взялась за него.  По её словам, у нас все должно было получиться в лучшем виде. Главный инженер Роздольского пивзавода М. мылся в бане с её мужем Лёвой, матёрым строительным снабженцем.
  Действительно, М. ухватился за возможность переложить на кого-нибудь ответственность за столь докучавшие ему очистные сооружения. Мы получили документацию и составили подробный план восстановления очистки. Гена сделал его на высоком техническом уровне. А вот в проекте договора уже я продемонстрировал, чему научился в НИИ.   «Концепция бессточной технологии, нормы водопользования и водоотведения» и другая наукообразная муть выгодно украшала документ и поднимала стоимость работ к соответствующей сумме.
  В самом деле, не рассказывать же Заказчику истинное положение вещей, которое быстро установил Гена. Очистка должна была происходить на биофильтрах. Наладчики больше 30 лет назад включили эту систему в работу. А потом, безграмотная эксплуатация, во главе с М. быстро угробила бактерии и загадила всё дерьмом. Очистка не работала. А санэпидемстанция все эти годы брала анализы из какой-то лужи, представленной М. как «сток очищенной воды».
 Грязная вода бесконтрольно сливалась в местную речушку, а потом в Днестр. При пане Потоцком эта речушка была полноводной, водилась рыба. И механизмы, построенного ещё им пивзавода, приводились в действие гидротурбиной.
   Когда прогнали пана, в его «маетке» сделали санаторий. Многолетними, неимоверными усилиями, директора Абрама Кучерского сохранился уникальный парк с деревьями со всего света и старинное здание с произведениями искусства. Сейчас санатория нет, а здание и парк приходят в запустение.
  На выездном совещании технического совета Львовского ПО «Колос», куда тогда входил Роздольский пивзавод, наш проект приняли на «ура».
 Председателю совета Виктору Николаевичу Брыжу (ВН) понравились наши компетентные ответы на все его заковыристые вопросы. В дальнейшем, благодаря ВН, наш кооператив почти 3 года имел договора непосредственно на Львовском пивзаводе.  Привлекая специалистов и технические возможности ПО «СИРКА», выполняли довольно сложные работы непосильные для самого «Колоса». Например, восстановили линию эл.питания.
 Выяснилось, что эл.снабжение завода «висит на волоске». «Колос» и ещё несколько предприятий возле Краковского рынка «сидят» на одной линии. Она в любое время и надолго могла выйти из строя. Это грозило огромным ущербом для предприятия.
 Документы на приёмку новой, с недоделками, высоковольтной линии лет пять назад подписал гл. энергетик «Колоса» в обмен на списание карточных долгов. ВН своей неуёмной энергией и энтузиазмом преодолел все организационные и технические (с нашей помощью) препоны. Линия была включена в эксплуатацию и, по сегодня, можно наслаждаться неповторимым вкусом львовского пива.
  Пока мы там работали, ВН считал своим долгом угостить всех участников работ пивом элитного качества. Ничего подобного я с тех пор не пивал. Разве что, чешское из бочек чуть- чуть похоже. Не зря пиво «Львивське» считалось лучшим в СССР. https://ru.wikipedia.org/wiki/()
  А на Роздольском пив. заводе после подписания договора мы с Геной взялись за работу. Он устанавливал очерёдность и объём работ, а я находил исполнителей. Через короткое время очистные заработали. Гена проявил чудеса изобретательности. Оборудование было 30- летней давности и запчасти к нему, зачастую, было уже не найти. Но, зная  принцип действия, он подбирал что-то подобное. По- моему, таким образом Гена наладил автоматическое орошение биофильтров, напоминающее слив унитаза. 
 А уж об изобретательности Геннадия в нашей семье ходили легенды. Однажды пришёл к нему с 10- летним сыном Андрюшей. У них была своя дружба на почве увлечения фантастикой. Пока Гена готовил чай, сын с интересом разглядывал лежащую на кровати, коробочку с какими- то рычажками и отходящими верёвочками. Тут появился Гена и объяснил её действие. Оказалось, что это сделанный им пульт дистанционного управления телевизором. Только не инфракрасным лучом (они появились гораздо позднее), а механически.
  День рождения Геннадия праздновали в единственном в Новом Роздоле ресторане. Пришли с женами. Гена с обаятельной и доброжелательной Марией.  Было хорошее настроение, весёлое и интересное общение. Танцевали и пели песни под оркестр. Немного действовала на нервы сидящая за соседним столиком, крикливая компания. Старались не обращать на них внимания.
 Но не тут-то то было. Под закрытие ресторана оркестр с солистом исполнил песню «Червона калина». Все почему-то встали, а мы продолжали сидеть. Представители этой компании, с наливающимися кровью глазами, приблизились к нам:
 - А чому ви сідите?
 - Да нам так удобнее.
 - Ні, всі повинні вставати. Це наш гімн!
Вроде гимн Украини по- другому звучит?
 Конец, этой дискуссии, двигавшейся к драке, положила Мария. Она встала и всей мощью своей статной фигуры надвинулась на крикунов. Что-то цикнула им, типа: «Геть звідси!»  и они мигом угомонились.
  Гена потом рассказал. Мария работала мастером бригады мужиков, сдельщиков- металлообработчиков. Нужно было их обеспечить зарплатой при всех простоях из-за огрехов снабженцев, ремонтников и пр. Так-что успокоить ресторанных дебоширов было для неё семечками.
  Надо сказать, что тогда бандеровское отребье только пробовало свои силы и,
 в- основном, на Западной Украине.  Пока, провокациями и заморачиванием голов молодёжи россказнями о своей борьбе за независимость Украины с «москалями» и с немцами.
 Я сам видел одного такого беззубого «героя». На собрании в Андрюшиной школе он, брызжа слюной, с упоением вещал детям, как их ОУНовский отряд взял в плен немецкого генерала возле села Илов, неподалёку от Роздола.
 На самом деле, одна из еврейских организаций Украины получила справку из немецкого архива, что никаких боевых действий ОУН против немцев не зарегистрировано.
  Очень жаль, что властям Украины не хватило решимости, как у простой украинской женщины, покончить в зародыше с этими «героями» Украины.
  В те смутные времена были и настоящие патриоты- Герои Украины. Именно им, а не воякам с евреями, стариками, женщинами и детьми должно петь Славу. 
  Виталий Коротич- https://ru.wikipedia.org/wiki/  в 1981 г. написал потрясающее стихотворение «Переведить мене через майдан» в память погибшего 11-летнего сына. Видимо он ещё тогда гениально предвидел трагическую роль этой площади в Киеве в новейшей украинской истории.
https://www.youtube.com/watch?v=jIPJM48p4MY
 Не обошлось и без евреев. Ефима Звягильского, https://ru.wikipedia.org/wiki/,_ многолетнего директора процветающего предприятия- шахты им. Засядько в Донецке, выбрали мэром города. А потом, по просьбе президента
,,Л. Кравчука, он занял чисто еврейскую должность, исполняющего обязанности премьер- министра. Л. Кучма тогда, в панике, требовал чрезвычайных полномочий. Не получив их, подал в отставку.
  Звягильский, и без этих полномочий, сумел остановить безудержную инфляцию по 10 % в месяц. Экономика начала стабилизироваться.  Я не сомневаюсь, что этот опытнейший и решительный руководитель привел бы Украину к не меньшим успехам, чем в Польше и Чехии. Эти соседние с Украиной страны располагают ещё меньшими природными ресурсами, чем она. А процветания добились только умелым руководством.
 Но, возомнившие себя «патриотами» Украины крикуны, Звягильскому таких возможностей не дали. Не имея понятия в экономике, они раскритиковали все его действия, выискивая коррупционные мотивы. Особенно старалась зам. прокурора  Львовской обл. Стецько. В ряде других подобных «страшнейших» преступлений она объявила продажу Звягильским топлива для стратегических бомбардировщиков. Самолеты давно уже были в России, а топливо заполняло бесполезным грузом склады. 
  Стараниями Стецько, Звягильского, таки лишили депутатской неприкосновенности. Но он к тому времени лечил болезни в Израиле. Верховная Рада Украины требовала, чтобы Звягильский предстал перед ней в связи с предъявленными обвинениями. Звягильский не отказывался, только с условием, что это состоится в Израиле.
  Самое удивительное, его требование было выполнено. Комиссия Рады во главе со Степаном Хмарой. Прибыла в Израиль и выслушала Звягильского. Все обвинения с него были сняты.  Звягильский вернулся в Донецк и ещё успел успешно поруководить шахтой им. Засядько, где ему были всегда рады.
  Но вернёмся к Гене, герою этого рассказа. Работа очистных сооружений Роздольского пивзавода, по нашему мнению, была вполне успешной. Постоянный контроль за ними осуществлял живший по соседству бывший горный мастер. Всё крутилось и вертелось в автоматическом режиме.
   Так продолжалось несколько лет. У Гены и у меня были другие объекты, требовавшие внимания. Мы иногда встречались по производственным делам, но чаще в лесу, в вылазках за грибами. Гена в них хорошо разбирался и часто консультировал меня обложившись чешскими и польскими справочниками.
  Но непробиваемой «защиты от дурака» еще никто не придумал. Однажды мне сообщили, что по результатам проверки районной санстанции в стоках Роздольского пивзавода большие нарушения. Гена без труда установил их причину. Задушенные нефтепродуктами бактерии биофильтра почти не работали. Надо было все промывать и понемногу восстанавливать их работоспособность.
  Попытались объяснить это М., чтобы предотвратить такое в дальнейшем. Но он и слушать не захотел.
 «Очистка ваша, вот и добивайтесь её исправной работы.» Мало того, меня вызвали в райисполком в отдел народного контроля. М. умело перевел стрелки. Подготовили с Геной аргументированные документы и поехали на расправу. 
 Красномордый председатель нар. контроля, видимо подготовленный  М., ничего и слушать не стал. А тем более смотреть документы, в которых он всё равно ничего не понимал. С порога заявил, что по нас «тюрьма плачет» и он передаёт дело в прокуратуру.
  Подавленные мы шли по коридору райисполкома, не понимая за что нам такие кары после неимоверных усилий по возрождению очистки.
  Вдруг из приоткрытой двери одного из кабинетов я услышал знакомый басок. На двери была табличка «Зам. председателя райвиконкому Володимир Васильович Д.». Неужели это тот самый Володя добрался до руководящего кресла.
  С Володей мы были знакомы ещё с начала 80-х. Приглашённые специалисты, руководство строящихся цехов завода удобрений, сидели на 2-ом этаже проходной этого будущего предприятия, представленного пока одним действующим сернокислотным цехом.
  Володя работал связистом и, зашедши  однажды по делам, быстро завладел вниманием нашей интеллигентной, взыскательной компании. Он был очень начитан. Внятно и увлекательно излагал свои мысли на хорошем русском языке. Особенно интересно было слушать в его пересказе истории из Ветхого и Нового завета. Для нас, ограниченных институтскими курсами научного коммунизма и атеизма, это была вообще неведомая тема. Мы слушали его, открыв рты. Нередко опаздывали на автобус и добирались потом до города пешком километров пять.
 Кстати, уже в Израиле я был приятно удивлен знаниями сына Андрюши в этой области во время экскурсий по христианским местам. Он не боялся вступать в спор с профессиональными гидами и выходил победителем. 
  А Володя, во времена самостийности, вошел в руководство «Народного руха», и, вполне по заслугам, получил должность одного из замов председателя райисполкома. Его компетентность в технике, истории, религии, политике и многом другом не вызывала сомнений. А вот угодливости, беспринципности, мздоимства у него не было и в помине. Так что во власти Володя долго не задержался. Потом я встречал его в разных технически сложных бизнесах по ремонту часов, холодильников. и пр.
  Тогда он быстро разобрался в наших проблемах и выписал п…лей М., истинному виновнику экологических нарушений. А я поспешил убраться с этого пивзавода. Тем более, что их уже вывели из Львовского ПО «Колос» за отвратительное качество продукции. Да и неудивительно. Недальновидное руководство, по советской привычке, воровало все подряд. Но в условиях нещадной капиталистической конкуренции это бы равносильно рубке сука, на котором сидишь.
  Рабочие тоже старались урвать свой кусок, проявляя чудеса изобретательности. Рассказывали, что М. лично контролировал загрузку в бродильный чан не уворованных им ингредиентов. Рабочие добросовестно закидывали, например, сахар мешок за мешком. А, когда М. уходил доставали сетку с полиэтиленовой плёнкой, на которой аккуратно лежал этот влажноватый продукт. В чай и на варенье он уже не годился, а на самогонку в самый раз.
  В 1996 г. мы решились ехать в Израиль. Ни к чему лучшему, как к «карьере» уборщика я себя не готовил. Вдохновляла только возможность дать сыну образование программиста. Все, что могли предложить в нашем городе- уроки информатики на одном компьютере на весь класс раз в 2 недели.
  Расставались с Геной тяжело. Зима была снежной и долгой. Новых заказов кооперативу не было, а по выполненным, деньги  не отдавали. Люда вовремя уволилась. Еще успела получить зарплату и расчетные.  Жили на её пенсию и деньги от продажи мебели и вещей.
  Я целыми днями лежал на диване и учил иврит. Однажды пришёл Гена. Я ему обещал отдать фантастику, ненужную Андрюше. Гена с интересом повертел учебник иврита и спросил, где такой можно приобрести. Сказал, что в Сохнуте во Львове: « А зачем тебе?»
- Не знаю. Дочка зовёт приехать.
 Я еле выжал из него то, о чём мы раньше никогда не говорили. Оказалось его бывшая жена и дети живут в Ашдоде и хорошо устроены. В своё время, когда она намерилась выехать в Израиль, он отказался. Теперь, вроде, надумал и по детям соскучился. Но ничего уже не изменишь. Я взялся помочь воссоединению семьи попросил адрес жены. Но Гена его так не дал.
  Перед отъездом я зашёл к нему и застал во дворе возле подвала. Он с Марией в горестной позе стояли возле небольшой горки мелкой, как горох картошки:
 «Вот, всё, что осталось до нового урожая. Нужно как-то прожить. Марии зарплату не платят. Мои проекты никому не нужны. Говорят, сейчас не до экологии.»
  Я подумал, бежать надо скорей из этой страны, где так «щедро» ценят своих лучших людей, честных тружеников и прекрасных специалистов.
  Каково же было моё удивление, когда через несколько лет, выходя из моря в Ашдоде, я увидел сияющего Гену в компании симпатичных женщин.
  Конечно, я затащил его в свою, недавно купленную квартиру.  Гена рассказал чудесную историю своей репатриации. Помогла Татьяна, бывшая жена. А он, в свою очередь, помог Марии рассчитаться с долгами, к образованию которых никакого отношения не имел.
  В -общем, хотя бы в Израиле, судьба вознаградила Гену за честность, благородство и порядочность, которым он не изменял всю жизнь. Особенно в отношениях с женщинами.
  Здесь он женился, как мы посчитали, в четвёртый раз. Работать по специальности у него так и не получилось. Но сноровистость и умелые руки оказались востребованными даже при минимальном иврите.
  Гена поработал и поваром, и триссником, и мясником, пока было здоровье.  Но и на пенсии дети не оставляют в покое. То кран починить, то с внуком посидеть, который больше никого не слушает.
   Мы продолжили традицию совместных походов за грибами. В длительных переездах к лесу и обратно я слышу его беспрерывные переговоры с женами и детьми. Рад, что Гена в центре внимания. И с ужасом вспоминаю его с женой перед горкой картошки, 2-х работящих , порядочных людей, соседей по 10-ти квартирному дому, покончивших с собой из-за догов.
 За что же славить нынешних руководителей Украины? За доведение своего народа до нищеты и бесправия?   Вопрос риторический.