Незакрытый дромос. Ч. 11 Июльский снег

Не виделись они уже года два как, с тех пор как она, даже не хлопнув дверью, молча ушла.  Но сейчас Лугаль догадался по интонации произнесенных ее слов: улыбается. Значит все хорошо и их дурацкие ссоры, к расставанию, а с ним и  к навалившейся на него долгой, казавшейся беспросветной, депрессии приведшие, выглядели миражом. Точнее их вообще не было. Только странный сон, с какими-то нелепыми драконами, говорящим и с крыльями львом, темным и мрачным подземельем.
Лугаль повернул голову к окну – к стоявшему между ним и кроватью креслу. Ну да, вот же они, на  спинке, вперемешку, их манатки. Приподнялся на локте, глянул в сторону коридора:  ага, все так, привычно проглядывающий свет в ванной, который они оба вечно забывали выключить. Улыбнулся, ощутив блаженство, улегшись обратно на мягкую подушку и слушая ее дыхание.
Забытое им состояние внутреннего жара вдруг исподволь стало возвращаться, он уже готов был протянуть руку. Но
Но что-то удерживало. Наверное, страх того, что все-таки это сон, точнее – его продолжение.  С драконами и подземельем.  Хотя ощущение реальности происходящего было слишком очевидным.
С некоторым замиранием сердца и движимый все более пробуждавшейся в нем страстью, Лугаль, таки, протянул руку под теплое одеяло и коснулся ее плеча, ощутив лед. Самый настоящий.
– Не топят, – раздался шепот, по все той же интонации голоса безошибочно понял – с прежней улыбкой. – Придется тебе постараться меня согреть.
«Как я сразу-то не догадался.  Конец октября, небось, и точно не топят» – промелькнуло в голове. Он снова повернул голову к креслу – ну да, вон его свитер, белый и с  красными оленями,  виднеется, скомканный, и на нем – ее синяя водолазка поверх джинсов.
Под ее негромкий смех Лугаль  хлопнул себя по лбу. Смех вот только был странный. Но этому не придал значения, перебираясь  под ее одеяло и коснувшись ладонью талии. Почему-то ледяной, как и плечо. И чуть было не отдернул руку. Но ее ладонь коснулась его. Такая же холодная, будто неживая. Вместо еще секунду назад вдруг охвативший его страсти нахлынул страх. Инфернальный. Из самых глубин. Ему вдруг захотелось вскочить с кровати.
«Бред какой-то» – подумал. 
– Пойду обогреватель включу, – пробормотал неуверенно  вслух, вытаскивая из под ее одеяла руку.
– А ты сам не можешь быть обогревателем? – послышалось в ответ, только уже с несколько ехидной усмешкой. При этом она продолжала лежать к нему спиной. Лугаль снова протянул руку под одеяло и, невзирая на исходивший от ее плеча еда ли не обжигающий ладонь холод, попытался аккуратно развернуть ее лицом  к себе.
– Обними меня – раздался уже настойчивый и с нотками раздражения голос, теперь явно без улыбки.
Лугалю вроде бы ни к селу ни к городу вспомнилась недавно прочитанная монография, ассасинам посвященная – та самая страница, на которой рассказывалось о гуриях, будто бы являвшихся в видениях обкуренным гашишем неграмотным и фанатичным последователям могущественного, наводившего ужас, что на магометан, что на крестоносцев и даже храмовников, «Старца горы».
На вопрос: было ли это плодом оказавшегося во власти наркотика воображения или действительные явления, под видом гурий, суккубов – автор монографии не отвечал. В последних до этой минуты Лугаль не верил, точнее – не задумывался об их существовании.
Вдруг что-то – или кто-то? – заставило его посмотреть в окно. Буквально на миг он увидел силуэт крылатого льва. И тут же услышал еще более настойчивое, переходящее на смешанный с шипением крик:
– Обними меня!
Лугаль отпрянул и сквозь проникающий через оконное стекло свет разглядел зеленоватый оттенок кожи на ее спине.
Вскочив как ошпаренный, он буквально отпрыгнул к  окну, едва успев увернуться  от  раскрытой змеиной пасти, с двумя, наполненными ядом клыками и раздвоенным черным языком, тянущимся к его горлу. Вместо блаженства явился ужас, предвещавший казавшейся неминуемой смерть.
В отчаянии коснувшись затылком оконного стекла, он успел не столько прокричать, сколько прохрипеть: «Шарур, помоги!».
…Наверное, Изгиль был единственным в салоне эконом-класса  забитого под завязку «Боинга», кто не прильнул к иллюминатору и не вытаращился на падающий  из нависшей над терминалом темно-сизой тучи толстыми хлопьями июльский снег, сменивший  только-только сиявшее солнце. Столбик термометра на табло аэропорта стремительно падал и уже пересек минусовую отметку.
Вокруг раздавались удивленно-взволнованные голоса:
– Мама, папа, снег!
–  Ты что-нибудь слышал о похолодании?
–  Да нет, наоборот, жару обещали.
– Я даже кофту не захватила с собой.
 – А я свитер.
– Аккуратнее, вы мне на ногу наступили!
– Да не толкайтесь же!
И на этом фоне голос стюардессы:
– Прошу всех занять свои места и пристегнуть ремни, самолет скоро взлетает.
Все нехотя рассаживались и, тревожно глядя в иллюминаторы, пристегивались.
Какой-то полный и лысоватый мужчина в очках с нотками претензии в голосе задал стюардессе вопрос:
– Что происходит?!
– Стюардесса-то откуда знает, она, что, синоптик? – кто-то грубо ответил.
– Я не вас спрашиваю.
Кажется, пассажиры готовы были устроить свару, из-за чего вылет могли отложить. А тут и до обледенения недалеко. Ведь соответствующую обработку самолета наземные службы по понятным причинам не проводили.
Но кажется все более-менее успокоились и расселись по своим местам, продолжая шумно обсуждать усилившийся аномальный для лета снегопад за иллюминатором, подлинные причины которого понимал только Изгиль, но от этого ему легче не становилось. Напротив, ему становилось ясным, что, кажется, Иллуянки одолевает героя.
Одно радовало: «Боинг», таки, пошел на  взлет, значит у него есть хоть какие-то шансы успеть к Инанне. Ануннак надвинул шляпу на самые брови, скрестил руки на груди и закрыл глаза, не обращая внимания на елозившего у иллюминатора соседа, с так и не включенным ноутбуком на коленях, и взволнованно бормотавшим: «Вообще из-за снега не видать ничего», понимая, впрочем, что задремать ему не удастся. 
Источник изображения: https://go64.ru/upload/quickly/CBRE-IL-Airport-Module.jpg
Продолжение следует.


 

5 – 17 мая 2023. Никитино, Чкаловский