2 глава. Ночной город N

“Город N поражал меня своей красотой, которая, что странно, внушала восхищение и в тоже время страх. Страх некоторой безысходности - истинной и темной безысходности. Безысходность та была для всех. Никого не щадила и не отделяла - все равны для нее. Богат ли человек - безысходность его в том, что ему скучно от всей этой, казалось бы, бесконечной рутины. И веселье уже становится грустно, а что было грустно - есть новизна, в которой можно найти что-то веселое. И даже в смерти… Бедного тоже безысходность не обделила; для него это есть страдание. Любой человек страдает и для любого это есть единственный путь. А к чему путь? К новому страданию, новому пути и так без конца - оттого человек и беден. Кажется, страдание в какой-то мере вошло в моду, не так ли?..”
Сам того не понял Роман, как так скоро наступил вечер.
На улице было очень темно, колющий щеки ветер, дул, казалось, как никогда. Роман весь сжался и как можно быстрее старался дойти до ближайшего отделения банка.
Я считаю, что можно упустить момент получения денег и лишь скажу, что Роман сразу же забрал все те десять тысяч из банка и положил все кредитные билеты в карман плаща.
Теперь же, в каком-то непонятном расположении духа, наш герой направился в место, в которое, он не очень-то хотел идти - та комната без замков.
Ветер, как уже было упомянуто, дул на всю свою мощь и шум его воцарил в ушах Романа. Снег большими хлопьями летел в лицо, Крашенников же пытался спрятаться от сего мучения и склонился чуть ли не вдвое. Дороги видно не было, лишь только маленькая часть тропинки проглядывалась под ногами.
“Совершенно кстати было бы купить шинель или что-то потеплее того, что сейчас на мне…” - думал Роман.
Ветер стал дуть ещё сильнее и Роману, совсем стало тяжело идти. Он повернул голову вправо и увидел, что между домами, около которых он шёл (вроде, было это на улице Р***) был небольшой тесный переулочек. В котором от стены одного дома до другого от силы три шага. В голову нашего героя тут же пришла идея, что непременно надо сделать перерыв и переждать этот ужасный ветер. Плащ Романа, сшит был интересно: сам он был из материала, чуть тоньше того, из которого делают пиджаки, однако при этом внутри  была красивая меховая подкладка. Для Московских широт такого плаща Роману было предостаточно, но для прибалтийской местности города N нужно было что-то совсем другое. Тут Роман почему-то потерял линию этой мысли.
Зайдя в переулочек, Крашенников оперся к стене, и выпрямившись, тяжело вздохнул.
В том проходе было тише, чем на улице, но свист ветра был слышен и хлопья снега все еще залетали к Роману. То пространство между домами, хоть и было не широким, но все же довольно длинным, настолько, что и не было видно прохода дальше пяти шагов - там уже было темно. По-видимому, этот переулочек соединял между собой две улицы.
Те самые два дома были чуть выше среднего размера Петербургских домов, не то пять, не то шесть этажей. Из-за таких обстоятельств пребывание в этом уличном кармане ощущалось не как обыкновенный двор - темнота этого переулка буквально угнетала того, кто там находился. А учитывая, что там к тому же было и тесно, то находится там долго было тяжким испытанием в вечернее время.
Вдруг, из темноты прохода послышались какие-то смешки и возгласы, явно молодых людей. Тут же Роман сделался сосредоточеннее и насторожился. Вот о чем пожалел наш герой впоследствии - так это о том, что именно в тот момент он не вышел вновь на улицу.