В Скалистых горах с Китом Карсоном
перевод книги Джона Макинтера
ГЛАВА 1
Ловец Таоса и Санта-Ф;
Однажды поздно вечером, когда солнечные лучи косо пробивались сквозь деревья и колебались на глинобитных стенах Пуэбло в Лос-Анджелесе, когда единственными звуками были шепот ветра в высоких ветвях и гудение струнного инструмента из солдатской казармы, в деревню с топотом въехал высокий испанский мул с двумя мальчишками верхом на спине. Это были загорелые, мускулистые юнцы; каждый держал длинноствольную винтовку.
Босоногий часовой с кольчугой на плече взглянул на внезапный звук; курок, крикнул:
«Стой!»
Старший из двух мальчишек вытер рукавом лоб; затем другому он сказал:
«Держись крепко за этого старого парня, Джо; знаете ли, он может нам пригодиться.
-- Надеюсь, что нет, -- с сожалением заявил Джо. – У него спина, как у пилы, и походка, как у верблюда. И из них двоих он худшее, на чем я когда-либо ездил.
Старший мальчик отсалютовал часовому.
— Мы незнакомцы, — сказал он на хорошем испанском языке. «Мы принадлежим торговой шхуне «Овод», которая сейчас у побережья; и мы преследуем сбежавшего человека по имени Лопес.
Часовой усмехнулся.
— Дезертир?
[9] «Он есть. Но мы возражаем не столько против этого, сколько против того, что он тоже вор. Он ограбил нас, выплыл на берег, и в последний раз, когда его видели, он направлялся в эту деревню».
Часовой поставил приклад мушкета на камень и дружески оперся на ствол.
«Сейчас в Пуэбло есть незнакомцы, — сказал он. «Но они американцы. И они не моряки, а трапперы. Они приехали из Таоса в Нью-Мексико, — удивленно спросил он. «Они пересекли пустыню, где могли бы умереть от жажды. И все для того, чтобы поймать бобра.
«Лопес — полукровка», — сказал юноша. — И у него есть шрам от удара ножом по левой щеке.
Часовой покачал головой.
-- Я не видел такого человека, -- сказал он. — Может быть, он пошел с людьми из Гудзонова залива, которые, как я слышал, около недели назад работали на ручьях недалеко отсюда.
[10] «Человек, которого мы ищем, покинул шхуну только сегодня утром», — сказал мальчик.
-- Его мог видеть сеньор капитан, -- услужливо сказал солдат. — Его обязанность — спрашивать паспорта у всех незнакомцев.
-- Где найти сеньора капитана? — спросил мальчик.
Солдат покачал головой, взвалил на плечо орудие и приготовился снова ходить взад-вперед.
-- В этот час, -- сказал он, -- капитан всегда спит. Это его привычка. Позже ты увидишь его».
Джо Фрейзер со своего поста у головы высокого мула рассмеялся.
-- Привычка дурная, -- сказал он в ответ на вопросительный взгляд друга. - И я думаю, что чем быстрее сеньор-капитан сломается, тем лучше. Так что я думаю, Дэйв, что это твой прямой долг.
Дэйв Джонсон серьезно повернулся к часовому. На осторожном испанском языке он сказал:
[11] «Я опечален, узнав, что ваш офицер спит. Также мне жаль, что при данных обстоятельствах мы будем вынуждены разбудить его. Передайте ему наши комплименты и скажите, что двое американо прибыли сюда в большой спешке.
Часовой огляделся.
— Разбудите сеньора капитана! Никогда! Он бы меня побил!»
Дэйв задумался, все еще серьезно.
«Это было бы неловко, — решил он. — И я бы не хотел, чтобы это было сделано. Поэтому, чтобы избавить вас от неприятностей, я разбужу его сам.
И прежде чем изумленный солдат успел помешать ему, он подошел к двери глинобитного жилища и стал грохотать в дверь. Ответом было сонное бормотание.
"Заботиться!" — воскликнул встревоженный часовой, явно не зная, как поступить в сложившейся ситуации. — У него злой характер, сеньор!
[12] По мере того как стук продолжался, бормотание внутри переросло в рев; затем дверь распахнулась, и появился коренастый человек с тяжелым лицом, маленькими злыми глазами и мечом с медной рукоятью в руке. Он уставился на Дэйва, его маленькие глазки, казалось, щелкнули.
-- Так вот, -- сказал он, -- ты будешь стучаться, мой храбрец! Ничего не поделаешь, но меня надо побеспокоить, а? После всех дневных трудов мне не сомкнуть глаз. Очень хорошо, сеньор; мы увидим."
Он говорил тихо, но в его тоне была угроза, не ускользнувшая от Джо Фрейзера.
«Осторожно, Дэйв, — крикнул он по-английски. — Я думаю, он что-то замышляет.
Маленькие глазки мексиканского офицера обратились теперь к часовому.
— А мои приказы ничего не стоят, не так ли, мой человек? Я напрасно дышу, говоря вам, что меня нельзя беспокоить, а вы позволяете первому попавшемуся негодяю-американо[13] громыхать у моей двери. Очень хорошо! Твоя очередь придет позже!»
Снова его взгляд переместился на Дэйва. Молодой американец отсалютовал в строгой военной манере.
-- Простите меня, сеньор, -- сказал он. — К моему несчастью, мне пришлось прервать ваш сон. Дело в том, что...
Но мужчина резко остановил его.
"Достаточно!" сказал он. "Кто ты?"
— Мы принадлежим шхуне «Овод». —
Что ты здесь делаешь?
Дэйв в нескольких словах рассказал ту же историю, что и часовому. Офицер слушал, все время тыча острием сабли в раскаленную землю перед дверью; на его тяжелом лице была хмурая гримаса, а маленькие сердитые глазки казались красными и угрожающими.
-- Прелестная история, -- сказал он. «Ваши паспорта!»
«Они на борту шхуны. В спешке преследовать Лопеса мы забыли о них».
Капитан оскалил зубы в том, что означало улыбку. Несомненно, этот факт его порадовал.
— Дай часовому свое оружие, — сказал он. "Вы арестованы."
Дэйв отступил на шаг или два.
— Он серьезно настроен, — крикнул он через плечо своему другу по-английски. «И как только он получит наше оружие, неизвестно, что произойдет».
— Что ж, мы не сдадим их, пока не будем уверены, — быстро ответил Джо, выбрасывая вперед свое оружие и тайно готовясь к любым действиям, которые могут быть им навязаны. «Поговори с ним, старина; может быть, ты сможешь привести его в чувство».
Мексиканец следовал за Дэйвом кошачьей походкой; его меч теперь был на расстоянии вытянутой руки, острие не более чем в футе от груди парня.
«Стой!» скомандовал он. И когда Дейв[15] снова повернулся к нему лицом, мужчина продолжил: «До этого я встречался с наглыми американцами. И я знаю, как с ними бороться. Сложите винтовки!»
Вместо этого Дейв крепче сжал ложу своего оружия; офицер увидел это и, не говоря больше ни слова, отдернул руку для размашистого удара. Дэйв вскинул ствол винтовки, чтобы защитить голову; босой часовой заметил это движение и увидел в нем опасность для своего офицера, потому что его мушкет мгновенно поднялся, нацелившись на Дейва. Но Джо, в свою очередь, увидел это, прыгнул вперед и схватил часового за руку; дуло его ружья подбросило вверх как раз в тот момент, когда оно взорвалось; и капитан пошел, шатаясь, назад, страх в его лице.
"Сторожить! Сторожить!" он крикнул. "Помощь! Вы бы видели, как меня убивают! Сторожить!"
Из солдатской казармы выползла охрана, такая неопрятная, какой и хотелось бы видеть; каждый схватил мушкет, и каждый[16] был очень взволнован выстрелом и внезапной тревогой. Орда индейцев, мужчин, женщин и детей, также появилась и устремилась к месту действия. Раздался возбужденный гомон голосов; стволы мушкетов блестели на солнце; и оборванные солдаты жадно перебирали замки, как будто желая немедленно приступить к своим обязанностям. По слову взволнованного капитана они выстроились неряшливой шеренгой.
«Разоружить этих американцев!» направил офицер. — И поставить их под строгую охрану. Посмотрим, не будут ли таким образом угрожать нашей жизни злоумышленники».
Мрачные уста мексиканских орудий были обращены на двух парней, которые теперь стояли спиной к глинобитной стене; на мгновение или два все выглядело очень плохо для них; но затем появился новый элемент, который придал вещам новый облик.
Через напор индейцев, которые не предложили принять участие в слушаниях, полдюжины мужчин в оленьих шкурах встали у них на пути[17]. От своих енотовых шапок до мокасиновых ножек они выглядели очень крепкими; и в их лицах была та решимость, которая приходит вовремя ко всем тем, кто привык сталкиваться с опасностью.
У каждого в руке была винтовка; и молча они встали между двумя мальчиками и солдатами. Один из них, невысокий молодой человек с песочного цвета волосами и мягкими серыми глазами, шагнул к капитану.
-- Минуточку, сеньор, -- сказал он по-испански. — Если хочешь послушать, у нас есть пару слов для мальчиков, прежде чем твои люди продолжат дело.
На мгновение показалось, что мексиканский офицер прикажет своей охране открыть огонь по незваным гостям; но холодный, решительный вид людей в оленьей шкуре заставил его передумать. Подняв руку в знак того, что его люди ждут его дальнейших приказов, он угрюмо сказал:
- Ну, сеньор, а вы кто?
[18] Молодой представитель партии улыбнулся.
"Что! и неужели ты так скоро забыл меня? сказал он.
«Вы человек из Гудзонова залива?»
"Нет."
Казалось, свет озарил мексиканца.
— Вы из отряда охотников Янга, — сказал он с улыбкой, в которой скрывалась хитрость. "Быть уверенным. Я почти забыл тебя.
Молодой представитель добродушно кивнул.
-- То, что вы это сделали, сеньор, показывает, что мы мало беспокоили вас, -- сказал он. — А теперь, — с некоторой прямотой, — давайте перейдем к настоящему делу. Случилось так, что мы видели роман между тобой и этими ребятами. Насколько я понимаю, они ни в чем не виноваты. Это твой часовой выстрелил, и...»
[19] «Подождите!» прервал комендант деревни. Часовому он сказал: «Негодяй, ты выстрелил?»
-- Мой офицер, -- ответил тот, -- я думал, вы... --
Довольно! — отрезал капитан. — Я позабочусь о вас позже.
Взмахом руки он отпустил охрану; мужчины побрели обратно в свои покои; группа индейцев, озадаченных и разочарованных, тоже растворилась; затем капитан повернулся к представителю трапперов.
-- Видите ли, сеньор, я честен. Я хочу делать только то, что правильно. Пожалуйста, сообщите об этом своим товарищам, потому что я вижу, что они плохо знают испанский язык. А потом... - тут он наклонился вперед с хитрым выражением в глазах и прошептал остаток фразы на ухо юному охотнику.
Но последний, наморщив лоб, оборвал его.
-- Нет, -- сказал он, -- ничего подобного.
[20] «Но подумай, — взмолился капитан. «от хорошего общения».
Молодой человек не обратил внимания; своим товарищам он сказал:
«А теперь, ребята, обратно в лагерь». Затем, обращаясь к Дейву и Джо, он добавил: «Возьми своих мулов и пошли. Я думаю, ты не просто тот, кого я бы назвал безопасным в этой деревне.
Двое юношей, Джо, взявшись за поводья высокого мула, плелись рядом со своим новым другом.
— Я тысячу раз вам обязан, — сказал Дэйв Джонсон. — Невозможно сказать, что могло бы с нами случиться, если бы ты не пришел.
Траппер по-мальчишески улыбнулся.
-- Что ж, -- сказал он с легкой протяжностью в голосе, -- мне кажется, капитан немного беспокоился о вас двоих. Затем вопросительно: «Знаешь много об этих краях?»
«Нет, — ответил Джо Фрейзер. — Мы только что с борта корабля.
[21] Другой кивнул.
«Я думал, что это что-то вроде этого, — сказал он. — Если бы ты знал местность, ты бы не был так готов схватиться с капитаном. Он просто тот самый человек, которого вы бы 'а' стеснялись. Видите ли, у мексиканского правительства повсюду есть пуэбло, или индейские деревни, и им не нравится, когда американцы бродят вокруг и что-то выясняют. Если у вас нет паспорта, вас арестуют, украдут все, что у вас есть, и выгонят из страны. Или может быть даже хуже».
«Мы знали, что нужны паспорта, но в спешке покинули шхуну и даже не подумали о них. И, — добавил Дэйв, — их было очень трудно заполучить с самого начала».
Траппер усмехнулся.
— Я мало что знаю о том, как их получить, — сказал он. «Дело в том, что я никогда не пытался. Ни у кого из людей Янга их нет, а капитан ходит по терниям с тех пор, как мы пытаемся найти способ нас арестовать. Увидев вопросительные взгляды мальчишек, он тихо добавил: — Всего нас восемнадцать человек, и каждый знает толк в стрельбе. Как видишь, капитан нашел работу не из легких.
Они прошли некоторое расстояние, когда он продолжил:
«Пару дней назад капитан придумал небольшой изящный план. Видите ли, некоторые из наших людей, — и он чуть понизил голос, чтобы не услышали идущие впереди трапперы, — представляют собой грубую партию, и они выпьют, если представится случай. План капитана состоит в том, чтобы напоить их спиртным, а затем, когда они будут беспомощны, забрать их винтовки, топоры и ножи и запереть их где-нибудь. Янг пронюхал об этом, и мы смотрим в оба, пока не будем готовы отправиться обратно в Таос.
Примерно в миле к югу от Пуэбло в Лос-Анджелесе они наткнулись на лагерь звероловов — ряд хижин из ветвей, дерна и коры. Несколько мужчин в оленьей шкуре лежали на одеялах или буйволиных шкурах; другие готовили ужин на костре; в то время как другие снова чистили свои винтовки или точили свои охотничьи ножи с широким лезвием.
«Вот Янг, торговец, отправивший эту экспедицию, — сказал молодой охотник. «Как вас зовут, мальчики? Я вас познакомлю.
«Мой Дэйв Джонсон; Я из Бостона, — объявил этот молодой джентльмен.
— А я Джо Фрейзер из Чарльстона, — сказал другой. Потом с любопытством: «А что у тебя?»
— Меня зовут Кит Карсон, — сообщил им охотник. «Сначала из Кентукки, потом из Миссури, а теперь из Таоса и Санта-Ф».
[24]
ГЛАВА II
У КОСТРА
Двое парней были тепло встречены мистером Юингом Янгом, таосским торговцем и лидером группы охотников.
«Довольно узкий писк», — сказал он, когда ему рассказали об их злоключении; — Капитан там, в Пуэбло, жаждет отомстить американо за то, что у него с нами были неприятности, и вы, ребята, вполне могли бы ему угодить.
Юинг Янг был очень известным торговцем и охотником. Некоторое время назад он отправил отряд на поиски меха Санта-Ф; в сторону реки Колорадо. По пути на них напал индийский военный отряд; после отчаянной борьбы с большими препятствиями охотники были вынуждены [25] отступить и снова двинуться в сторону Нью-Мексико.
«Но это просто привело меня в бешенство, — сказал мальчикам вождь звероловов, — поэтому я собрал группу из сорока американцев, канадцев и французов. Примерно у истока Соленой реки мы наткнулись на тот самый военный отряд, который так жестоко расправился с моей первой ротой.
Кит Карсон рассмеялся, как будто вспомнил какое-то забавное воспоминание.
«Я никогда не видел, чтобы парцелла людей была так возбуждена, как эти краснокожие», — сказал он. «Они лизнули нас один раз, и они рассчитывали, что сделают это во второй раз даже быстрее, чем в первый».
Мальчики сидели на медвежьей шкуре, которую бросил им на землю один из мужчин; ночь сгущалась, и костры весело полыхали; полоски оленины из нежнейших кусков оленей, павших в тот день перед ружьем, жарились у каждого костра, и вкусный запах наполнял воздух. Лошади и мулы, принадлежавшие снаряжению, были благополучно пришвартованы поодаль; авантюристы смеялись, болтали и выполняли обязанности в лагере в приподнятом настроении.
-- Я думаю, капитан, -- сказал один старый седой парень с морщинистым, обветренным лицом и ясными мальчишескими глазами, -- что эти красные и не подозревали, сколько нас здесь. Если бы это было так, они бы не спешили вступать в схватку».
— И капитан не хотел, чтобы они знали, — сообщил мальчикам Кит Карсон. — Он выбрал подходящее место и устроил там засаду человек двадцать пять. Индейцы впереди заметили, что мы остановились, чтобы сделать это, и вбили себе в голову, что мы в этом вопросе трусливы. И когда остальные двинулись к ним, они бросились в атаку. Мы отступали, пока они не оказались в ловушке.[27] Тогда мальчики из засады вскочили и дали им один залп; и вся группа воинов ушла так быстро, как только могла, и ни разу не оглянулась, чтобы посмотреть, что с ними случилось».
— Я насчитал пятнадцать храбрецов, которые никогда больше не натянут лук, разве что в Счастливых Охотничьих Угодьях, — сказал седой старый охотник. «Кроме того, были раненые. Вот как надо бить гадов; и это единственный способ сделать так, чтобы белый человек мог безопасно расставлять свои ловушки вдоль ручьев в этом регионе. Преподай им урок, говорю я; и сделайте так, чтобы они не забыли, пока вы об этом ».
Но хотя дикари были побеждены, они не были полностью сбиты с толку; ибо они упрямо держались за след звероловов. Они преследовали их вдоль Соленой реки до реки Сан-Франциско и на всем протяжении этого ручья до самого его истока; их грабежи были тайными и под покровом темноты; мужчины научились избегать[28] костров, потому что в любой момент из темноты могла вылететь смертоносная стрела; лошади и мулы были убиты и покалечены; ловушки воровали постоянно.
«Потеря ловушек подкосила нас, — сказал Кит, — и во главе «Сан-Франциско» мистер Кларк разделил группу на две части; только то, что вы видите здесь, продолжалось через пустыню; остальные взяли те шкуры, которые мы поймали, и повернулись лицом к Нью-Мексико.
Во время всех разговоров о приключениях компании и во время ужина, который вскоре последовал, Кит Карсон заметил, что оба мальчика странно молчали. Время от времени они проявляли интерес к тому, что говорили о них охотники; но по большей части они сидели, глядя в огонь или разговаривая вполголоса. Но когда с едой было покончено и мужчины разошлись у костров небольшими группами, они подошли к молодому зверолову. Они некоторое время говорили на разные темы, и, наконец, после некоторого колебания Дэйв Джонсон сказал:
«Вы из Таоса, возможно, знаете мексиканца-полукровку по имени Лопес».
Кит Карсон улыбнулся.
«Ну, — сказал он, — учитывая, что половина мексиканцев там — полукровки, выбрать мужчину будет непросто. Но имя Лопес — это не то же самое, что Смит или Джонс, — задумчиво добавил он. «Что за мужчина твой полукровка по внешности?»
«Довольно хорошо сложен, носит кольца в ушах, а его левая щека порезана ножом».
На лице Кита Карсона отразилось удивление.
— Этот человек как-то связан с тем, что ты здесь? он спросил.
— Да, — сказал Джо Фрейзер. — Мы его ищем.
«Я подумал, что что-то не так, судя по тому, как он вел себя, когда увидел его в полдень».
— Ты его видел! Оба парня вскочили на ноги с ружьями в руках. "Где?"
— Садитесь, — тихо сказал траппер. «Не горячись. Это вам не поможет, потому что вы все равно не могли бы пойти искать его сегодня ночью.
И когда мальчики снова заняли свои места на медвежьей шкуре, он продолжил.
«Я не знал эту породу по имени Лопес. Я часто видел его на торговых постах, и индейцы называли его Пятнистым Змеем. Сегодня, когда я возвращался сюда в лагерь с какой-то мелкой дичью, которую я преследовал, я встретил его на сильно запыхавшейся лошади. Я был удивлен, увидев его так далеко от его обычных охотничьих угодий.
«Здравствуй, Пятнистый Змей, — говорю я ему. 'Что ты здесь делаешь?'
«Сначала он хотел сделать вид, что не знает меня и что я, должно быть, совершил какую-то ошибку. Но через пару минут увидел, что так не пойдет, и перешел к реальным фактам.
[31] «Вы с трапперами?» говорит он.
«Толпа Янга, — говорю я.
— Ему нужен еще один мужчина?» он говорит.
«Теперь я знаю, что Пятнистый Змей — хороший охотник, поэтому я говорю ему:
«Может быть».
«Хорошо, — говорит он. А потом: «Скоро уезжаете отсюда?»
«Не на неделю, — говорю я.
— И с этим, — сказал Кит Карсон, не сводя глаз с мальчиков, — он потерял всякий интерес к нам. Через несколько часов я увидел, как он направляется на юг с группой пуэбло и мексиканцев, которые готовились к большой охоте.
Наступила минутная тишина; затем Дэйв Джонсон спросил:
«Что это за страна на юге?»
«Прекрасная страна, если вы придерживаетесь водотоков. Много игры; и, как запоздалую мысль, «много краснокожих».
«Завтра, — сказал Дэйв своему другу, — мы отправим мула обратно тому человеку, у которого мы его одолжили. Потом мы купим по лошади и еще кое-что, что нам нужно, и поедем на юг за Лопесом.
Кит Карсон вопросительно посмотрел на ребят.
«Понадобится хороший трейлер, чтобы следовать за этой группой с любым шансом их обогнать», — сказал он. — Кроме того, это очень опасно, когда два человека выходят на улицу без какой-либо поддержки. Красные сожрут их быстрее, чем нужно говорить. Он изучал их еще какое-то время, а затем тихо сказал: — Если это не слишком большой секрет, давайте послушаем. У вас есть причина придумать Spotted Snake; и, кто знает, может быть, если оно будет достаточно хорошим, я смогу вам помочь.
— Мне кажется, — твердо сказал Джо, — каждый человек, которого мы встретили сегодня, должен выслушивать наши беды. Но я думаю, — смешно, — нам придется взвалить на вас эту историю, мистер Карсон, если вы хотите понять[33], как мы сюда попали и что мы ищем».
— Всего шесть месяцев назад, — сказал Дэйв, — хотя я почти потерял счет времени, мы покинули Новый Орлеан на барке «Глория Сантос». Она торговала вдоль всего побережья, пока мы не прибыли в Рио-Жанейро; затем мы перешли на английский квадратный такелаж «Северная звезда», который доставил нас вокруг Горна и в Вальпараисо. В этом городе мы получили проезд на торговце «Овод», который работал до тех пор, пока мы не достигли устья реки Лос-Анджелес.
— Ты приехал один в эту поездку? — спросил ловец.
— Нет, — ответил Джо.
— Я так и думал, — сказал Кит. — Но продолжай.
«Мой отец думал об этом путешествии последние пять лет, — сказал Джо. — И он думал, что подождет, пока мы с Дейвом подрастем достаточно, чтобы присоединиться к нему. Видите ли, мы с Дейвом двоюродные братья.
[34] «Но мы никогда не знали, что его цель была, пока мы не достигли этого побережья», сказал Дэйв. «Затем мы обнаружили, что у него есть что-то вроде карты или плана определенного места на калифорнийской реке, которую дал ему старый моряк, которому он оказал важную услугу, когда они служили под командованием Макдоноу на озерах в последние годы. война с Англией».
— План места на реке, а? говорил Кит. «Ну, я ловил ловушки вдоль всех этих ручьев, и хотя они хороши для бобра и других пушных зверьков, все же я не вижу в них ничего такого, что заставило бы человека искать их».
Дэйв оглядел группы охотников, словно желая убедиться, что его не подслушают; наклонившись вперед, он прошептал что-то на ухо Киту Карсону.
"Нет!" — недоверчиво воскликнул траппер.
Оба мальчика утвердительно кивнули.
«Старый моряк, который дал моему дяде [35] карту, — сказал Дэйв, — много лет назад побывал в этих краях. Он был уверен, что в руслах всех ручьев было много золота. Он был очень стар, когда мой дядя познакомился с ним, и поэтому сам не рискнул. Карта была составлена им в том месте, где он видел, как индейцы промывали золото для изготовления украшений».
— Может быть и так, — медленно сказал Кит. «Они находят это именно таким, как мне сказали; так почему не в Калифорнии, как и в любом другом месте?»
«У капитана «Овода» не хватало рук, когда мы добрались до деревни на побережье, и он нанял мексиканца и этого полукровку Лопеса, чтобы они помогали управлять шхуной. Мексиканец дезертировал на следующей остановке, но Лопес остался с нами. Через некоторое время мы нашли, почему это было. Вещей стало не хватать. Две ночи назад, когда я поднялся на палубу, я нашел его лежащим на животе и смотрящим в открытый световой люк в каюту моего дяди. В каюте горел свет, и мой дядя сидел за столом, перед ним стояла небольшая металлическая коробочка, просматривая ее содержимое. Именно в этом ящике он хранил карту и другие свои ценности. Я говорил с Лопесом; он встал, пробормотал что-то и ушел. Этим утром полукровку пропустили; Через полчаса было обнаружено, что коробка также исчезла. Нам потребовалось всего мгновение, чтобы сложить эти две вещи вместе; потом мы с Джо посадили мула на его поиски.
— Твой отец не участвовал в охоте? — спросил Кит у Джо, и в его голосе прозвучала нотка вопроса.
— Мой отец, — сказал Джо, — не умеет ездить верхом. Он калека; потерял правую ногу в результате пушечного выстрела в бою на озере Шамплейн».
— Понятно, — сказал Кит. — И если карту нужно было вернуть, то это должны были сделать вы, мальчики. Наступило короткое молчание; затем снова заговорил охотник. «Теперь я понимаю, почему[37] Пятнистый Змей так стремился убраться из этой секции как можно скорее». Затем вопросительно: «Вы думаете, что он взял коробку только из-за денежной ценности вещей в ней?»
— Он не мог знать о карте… — задыхаясь, начал Джо. Но охотник прервал его.
— Не будь слишком в этом уверен, — сказал он. — Никогда нельзя быть уверенным в том, что знает такой парень. Он ходит крадучись, подглядывает и прислушивается, и часто узнает больше, чем ему приписывают».
Дэйв уже собирался ответить на это, как вдруг в темноте что-то зашевелилось. Послышался резкий голос одного из трапперов, поставленных к северу от лагеря в качестве караула:
«Стой! Стой там, где стоишь!»
Мгновенно растаяли группы у костров; каждый схватил всегда готовую винтовку и отступил из-под красного зарева. Начальник трапперов, мистер Янг, вышел вперед, и послышались голоса в чем-то вроде переговоров. Затем двое мальчишек увидели капитана «Пуэбло», идущего в сопровождении полдюжины солдат за его спиной.
[39]
ГЛАВА III
ЛОВЦЫ ВЫБИРАЮТ СЛЕДУ
«Простите!» — весело воскликнул мексиканец, продвигаясь вперед. — Надеюсь, я не помешал, джентльмены.
Начальник трапперов, подошедший вместе с ним к кострам, приветствовал его.
— Садитесь, — сказал мистер Янг. "Рад видеть тебя."
Офицер так и сделал; и его люди сидели на корточках в круге света, моргая, как множество сов, и держа мушкеты на коленях.
-- Скоро вы покинете "Пуэбло", -- сказал капитан. "Мне жаль. Ты ни разу не принимал моего гостеприимства.
Седой старый охотник, который разговаривал с мальчиками, когда рассказывалось о предприятии компании,[40] рассмеялся над этим заявлением, когда оно было переведено.
— Беда с этим Гризером в том, что он слишком публичен в своих приглашениях, — усмехнулся он. — Если он хочет так жестоко с нами обращаться, почему бы ему не сделать это наедине? Думаю, здесь никто не откажет.
Был смех в этом; и один из американцев, немного говоривший по-испански, окликнул капитана через свет костра:
«Хорошо, сеньор, если вы хотите быть общительным, мы не будем вас отговаривать».
Мексиканец маслянисто улыбнулся и потер свои толстые, сильные руки. Он очень плохо говорил по-английски, но сразу вступил в разговор с некоторыми мужчинами.
Кит Карсон, который с двумя мальчиками не вернулся к костру при приближении офицера, стоял, опираясь на винтовку, и наблюдал за незнакомцами.
«Вплоть до некоторых его игр», — услышали ребята его бормотание. Затем он сказал им: [41] «Двигайтесь тихо и следуйте за мной; Думаю, я смогу показать вам причину визита капитана.
Мягко он прокрался на запад от лагеря, мальчики последовали за ним; проехав ярдах двести, он направился на юг и через некоторое время остановился.
«Я думаю, Гризеры выбрали этот путь, когда приблизились», — сказал он.
Затем он медленно шагнул в направлении далекого огня; ночь была безлунная, но звезды мерцали на светлом небе, и они могли видеть без труда. Они тихо шли среди деревьев, пока, наконец, ствол гигантского тополя не приподнялся немного в стороне.
«Ах!» — сказал охотник. — Мне кажется, я раньше заметил это дерево.
Они подошли к нему; на дальней стороне у основания виднелась большая впадина. Длинный ствол винтовки воткнулся в него и [42] ударил во что-то, что издало необычный звук.
— Я так и думал, — сказал Кит и с этими словами положил пистолет, сунул руку в расщелину и выкатил тяжелый на вид бочонок.
"Что это такое?" спросили мальчики, в дыхании.
«Ликер!» — ответил охотник. — И положил сюда тот Гризер некоторое время назад. И прежде чем покинуть лагерь сегодня ночью, он позаботится о том, чтобы наши люди знали, где спрятаны вещи.
— Но какова его цель? — спросил Джо, озадаченный.
Наступила небольшая пауза; ноги охотника в мокасинах упирались в бочонок; затем он сказал:
«Видите ли, на весь этот регион претендует мексиканское правительство. Для охоты и отлова поблизости требуется лицензия. И они отказались предоставить один американцу. Когда мы добрались сюда, капитан взялся нас арестовать, но мы дрались. С тех пор он пытается напоить наших товарищей; пусть однажды он преуспеет, а в остальном ему будет легко».
[43]
«ЧТО ЭТО?» СПРОСИЛ МАЛЬЧИКОВ.
[44] Он вытащил из-за пояса тяжелый топорик с короткой рукоятью. Одним ударом горлышко бочонка взорвалось; крепкий ликер вырвался наружу и погрузился в землю.
— Итак, — шутливо сказал Кит, засовывая топорик за пояс, — есть что противопоставить маленькой игре капитана. Осталось слишком мало, чтобы оживить даже тарантула».
Тем же путем они вернулись в лагерь; никто их не пропустил; и они нашли мексиканского офицера, улыбающегося и готового уйти.
— Спокойной ночи, сеньор Янг, — сказал он предводителю трапперов, пожимая ему руку. «Спокойной ночи и приятных снов. Завтра утром я снова приду». Он сказал это с неприятной улыбкой, которая заставила Кита Карсона многозначительно толкнуть Дэйва Джонсона локтем. «Утром [45] я снова приду; и впредь, сеньор, я надеюсь видеть вас чаще.
— Спокойной ночи, — сказал Янг.
Мексиканец поправил портупею с мечом поудобнее.
-- Спокойной ночи, джентльмены, -- сказал он, махнув рукой охотникам. «Вы все храбрые ребята; и, как храбрые ребята во всем мире, вы принимаете все обстоятельства, данные вам в руки.
Когда это перевел для них на английский товарищ, знавший испанский, мужчины засмеялись и обменялись таинственными кивками и подмигиваниями.
— Видишь ли, — сказал Кит, — он подготовил их, чтобы они попали в его ловушку. И они сделали бы это так же точно, как выстрелили бы, если бы, — и он тихо рассмеялся, — ловушка еще не захлопнулась.
С последним взмахом руки мексиканский офицер ушел, сопровождаемый своими людьми; и как только он исчез, Кит был рядом со своим работодателем,[46] рассказывая о заговоре. Лицо мистера Янга потемнело от гнева.
— Я хотел бы отплатить ему за это, — сказал он. — Но, — жестом, — что толку? Я полагаю, в конце концов, это его способ выполнить свой долг. Затем с внезапной решимостью: «Постоянная опасность такого рода будет существовать все время, пока мы здесь; так что завтра на рассвете мы разобьем лагерь и направимся к реке Гила.
Когда лидер отвернулся, Кит Карсон быстро повернулся к мальчикам.
— А вот и ты! сказал он. «Вам повезло с вами, мальчики. Это лучший шанс, который может появиться. Пойдем с нами, и ты пойдешь прямо по следу Пятнистого Змея.
— Но мой отец, — вскричал Джо, переводя дыхание.
— У нас тут индейский мальчик околачивается в лагере, — сказал Кит. «Ему можно доверять. Отправь его обратно со своим мулом, а также напиши сообщение своему[47] отцу. Скажи ему, чтобы он сошёл на берег и нанял пару индейцев пуэбло, чтобы отвезти его в миссию Сан-Габриэль. Священники присмотрят за ним; у них хорошая еда, и он будет в безопасности.
— Но, — сказал Дэйв, — не могли бы мы отправиться на побережье прямо сейчас и договориться с ним лично? Туда и обратно всего чуть больше тридцати миль. Мы могли бы снова разбить лагерь к восходу солнца.
Казалось, это показалось Киту хорошей идеей; он разыскал мистера Янга и поставил перед ним дело мальчиков. Главный охотник медленно кивнул.
— Мне не нравится идея новичков, — сказал он. — А потом мы собираемся ловить меха, а не выслеживать вороватых полукровок. Но если дело важное и нет другого способа сделать это, ладно.
— Что ж, — сказал Кит мальчикам, — так как нельзя терять время, давайте позаботимся о ваших лошадях. Он привел их к тому месту, где стояли лошади; животные подняли[48] головы при приближении охотника; некоторые фыркали и рыли копытами землю, словно желая снова отправиться в путь. Мистер Янг указал на пару довольно крупных мустангов, которые стояли рядом.
-- Так и должно быть, -- сказал он. «Они здоровы, невозбудимы и обладают скоростью».
— Лучшего выбора не было бы, если бы ты перебрал всю партию, — одобрительно сказал Кит.
— А разве мы не лишим кого-нибудь скакуна? — спросил Джо.
«Лошадей в этой стране много; да еще и дешево. Вы можете получить их по цене, которую мы платим за те, которые покупаем взамен».
На это охотно согласились; было немного больше сказано; мустангов вывели, взнуздали и оседлали; и мальчики, оба хорошие наездники, качались на спине.
— При дневном свете, — воскликнул Дэйв, махнув рукой.
[49] «И если мы немного опоздаем, — крикнул Джо, его нетерпеливый конь скакал под ним, — мы постараемся найти ваш след».
-- Молодцы, -- рассмеялся Кит Карсон. а затем, отсалютовав еще раз, они ушли в темноту.
В ту ночь возле лагеря звероловов стояла сильная охрана из верных людей; Мистер Янг был опытным пограничником и поэтому не стал рисковать с таким врагом, как мексиканский капитан. Никому не разрешалось покидать лагерь из опасения, что обнаруженный Китом бочонок не единственный, «подброшенный» хитрым чиновником. С первыми лучами рассвета охотники пришли в движение; завтрак был приготовлен, капканы и прочее снаряжение уложены на используемых для этой цели лошадей, и все было готово к отъезду.
«Похоже, наши юные друзья собираются нас подвести», — сказал мистер Янг. «Если они это сделают, я потеряю цену двух хороших пони».
[50] «Они не подведут, если что-то не случится с ними в пути», — сказал Кит Карсон, который полюбил кузенов. «Они симпатичная пара, и я думаю, что поддержал бы их, если бы они сделали больше, чем просто заключили сделку».
Охотники со своими вьючными лошадьми в центре колонны двинулись по индейской тропе; они уже совсем скрылись из виду пуэбло Лос-Анджелеса, когда далекий крик донесся до слуха Кита Карсона; его острый глаз окинул холмы, возвышавшиеся вокруг них; через хребет на севере два всадника мчались со скоростью ветра.
Охотник развернул свой мустанг и бросился назад; вновь прибывшими были Дэйв и Джо, уставшие и измученные непривычной ночной работой, но одновременно игравшие и готовые ко всему.
— Все было в порядке, — радостно провозгласил Джо. «Папа сначала не воспринял эту вещь, но мы уговорили его через[51] полчаса. Капитан шхуны знаком со священником в Сан-Габриэле; они собираются получить группу индейцев-миссионеров с пони и носилками, как вы предложили; и он останется в миссии, пока мы не вернемся или пока не получим известие от нас.
Во второй половине дня кавалькада достигла миссии Сан-Габриэль. Эта миссия была самым замечательным зрелищем в Калифорнии того периода. У него были сельскохозяйственные угодья, растянувшиеся на мили вокруг, которые обрабатывались тысячами индейцев, которых он содержал; по его хребтам бродили семьдесят пять тысяч голов крупного рогатого скота, а также огромные стада лошадей, мулов и овец. Мистер Янг без труда заменил проданных мальчикам пони; конины было мало, как он и сказал, и, особенно в Сан-Габриэле, очень много.
Кит Карсон заслужил дружбу молодого пуэбло, бездельничавшего на ступенях миссионерского здания, подарив ему небольшую безделушку.
[52] «Вчера здесь проходили мексиканцы и индейцы, — сказал он.
"Ловушка!" — лаконично сказал юный дикарь. «Много охоты на реке Гила».
«С ними был мужчина — сильно порезанное лицо», — и траппер проиллюстрировал характер шрама.
Молодой индеец кивнул.
«Большой разрез!» согласился он. "Давно."
Кит кивнул мальчикам, когда они развернулись и поехали за своей вечеринкой.
«Мы прямо за ними! Если нам повезет, Лопес, или Пятнистый Змей, как мы звали его в Таосе, будет там, где мы сможем заполучить его завтра к закату.
[53]
ГЛАВА IV
ИНДЕЙСКИЕ ЗНАКИ — И ИНДЕЙЦЫ!
Той ночью звероловы расположились лагерем на берегу небольшого ручья; их ужин состоял из дичи, застреленной днем, и кукурузных лепешек, приготовленных из еды в одном из мешков.
Оба мальчика заметили, что с лошадьми увязали пикеты, а также поставили над ними охрану. Лагерь был разбит с расчетом как на защиту, так и на удобство.
«В глуши никогда нельзя точно сказать, что произойдет», — сказал Кит Карсон в ответ на вопрос Джо. «Индейцы пуэбло в большинстве своем миролюбивы и никогда не вступают на тропу войны; а другие краснокожие слишком сыты миссией, чтобы создавать проблемы. Но военные[54] партии той или иной нации могут встретиться в любое время».
Охотники положили вальтрапы на землю и набросили на них одеяла; они, с седлами на одном конце вместо подушек, были их кроватью. Мальчики последовали их примеру.
— Но держись подальше от огня, — предупредил Кит. — Это опасная привычка — торчать у костра. И всегда держите свою винтовку там, где вы можете достать ее первым хватом. В ночной гонке этих медно-красных шалунов счет идет на секунды; так что всегда приводи себя в порядок прямо перед сном».
Мужчины разговаривали и курили трубки у костра в течение часа или двух после ужина; затем, после того как поставили охрану, они один за другим завернулись в свои одеяла и вскоре уснули. Однако некоторое время мальчики не спали; треск дров в костре, топот лошадей и шелест ветра в деревьях были им в новинку; а затем из холмов и лесов донесся до них слабый голос пустыни, как он взывает к каждому, рассказывая о своих бурных реках, о своих бездорожных пустошах, о своей великолепной дичи, о своих захватывающих дух опасностях. А еще где-то впереди был Пятнистый Змей, и когда глаза их отяжелели, а мысли замедлились, они, казалось, впервые осознали, что может означать погоня за ним в таком регионе, как этот; месяцы могли пройти без его вида, и многие и безымянные опасности могли быть встречены на пути.
На рассвете следующего дня лагерь пришел в движение; завтрак был приготовлен и съеден, рюкзаки убраны и быстро упакованы; затем группа села на коней и отправилась в дневное путешествие. Это была живописная кавалькада; каждый вел или ехал рядом с вьючной лошадью или мулом; за спиной у него висело ружье, за поясом охотничий нож, точильный камень и топорик; его одежда была из мягкой оленьей кожи, украшенной бахромой и иглами дикобраза, раскрашенными во множество ярких цветов.
Страна, через которую они проезжали, постоянно менялась; ручьи были пересечены; тропы были проложены через зеленые овраги; склоны гор были завоеваны; густые леса встречались повсюду.
К середине дня мальчики вместе с Китом Карсоном ехали впереди группы охотников; через некоторое время он умолк и, казалось, изучал землю, пока они шли. Наконец он загнал своего пони и подождал, пока не подойдет мистер Янг.
«Знаки говорят, что недавно по этому маршруту прошла рота звероловов», — сказал он своему начальнику. «И я думаю, что это может быть Пятнистый Змей и группа, с которой он связан».
— Как будто нет, — ответил другой, ища глазами землю.
-- След ведет немного влево, -- заметил Кит. «Думаю, я посмотрю на это с мальчиками. Мы свяжемся с вами через некоторое время.
По кивку мистера Янга он поскакал вперед, двое нетерпеливых парней были рядом с ним; они также изучали землю; следы копыт наверняка были; но то, что сказало Киту, что они были сделаны ловушкой, было озадачено.
— Это достаточно ясно, — сказал молодой человек, когда Джо задал ему вопрос. «Каждый мужчина в группе ехал верхом на пони и вел вьючного мула; ни одна другая вечеринка, кроме трапперской, никогда не бывает такой.
Они свернули налево, следуя по тропе, ведущей к отдаленной гряде холмов.
— Довольно своеобразный ход, — сказал Кит через некоторое время. «и никакого направления для компании, которая стремится заманить в ловушку на реке Гила».
Целый час они ехали по следу странной предыдущей экспедиции; они достигли участка, покрытого небольшими буграми или буграми, некоторые из которых увенчаны зарослями карликовых деревьев, другие лысые и пустынные. Внезапно Кит Карсон остановил своего пони и спрыгнул с седла; не дожидаясь ответа, оба мальчика сделали то же самое. Они быстро повели своих лошадей за один из холмов; и когда траппер остановился, Дэйв Джонсон спросил:
«Что такое?»
«Привяжи свои мустанги», — был единственный ответ.
Мальчики так и сделали; затем, следуя осторожному примеру траппера, вскарабкались по крутым склонам холма; это было одно из тех, на которых так густо росли карликовые деревья; они лежали среди них и смотрели на восток.
— А теперь внимательно посмотри на юго-восток, — сказал Кит, указывая рукой в том направлении. «Видите холм, похожий на голову лошади — прямо на фоне неба?»
[59] Густая масса темной растительности, которая возвышалась над отдаленным холмом, была безошибочной; и оба парня ответили в дыхании.
"Да!"
«Ну, проведи линию еще раз налево — на холме подальше — на лысом холме, повыше других».
Джо Фрейзер первым поймал указанный объект.
-- Всадник, -- сказал он.
«Индеец!» — воскликнул Дейв Джонсон мгновением позже и с более острым зрением.
— Это индеец, — сказал охотник, не сводя глаз с далекой фигуры.
Что-то в его поведении привлекло внимание мальчиков.
-- В Сан-Габриэле и Пуэбло было много индейцев, -- сказал Джо, -- но вы не обращали на них особого внимания.
Кит Карсон улыбнулся.
— Нет, — сказал он тихо. «Эти краснокожие не привлекали особого внимания. Но это [60] один из совсем другого рода. Вы никогда не поймаете, как его род сажает, или пашет, или пасет скот; он воин, и если бы вы были достаточно близко к нему, я думаю, вы бы обнаружили, что он вооружен копьем, луком, стрелами и томагавком.
Свирепый всадник был так далеко, что казался крошечной точкой на фоне неба; но при всем том он был зловещей фигурой в этой пустынной земле, своего рода символом опасности, которую она таила для вторгшегося бледнолицего, и невысказанной угрозой того, что произойдет, если он осмелится проникнуть дальше в область, никогда не предназначенную для него.
Некоторое время воин неподвижно сидел на своем коне; он как будто осматривал окрестности в поисках признаков опасности или, что более вероятно, признаков добычи. Потом он вдруг повернул коня и исчез с вершины холма.
Все трое снова сели в седло и продолжили путь, по которому шли;[61] мальчики заметили, что траппер посмотрел на перезарядку винтовки, и они сделали то же самое. Они понятия не имели, чего ожидать впереди; но то, что их проводник считал это более или менее серьезным, было ясно. Прошел еще час; затем они достигли лысого холма, на котором видели одинокого храбреца. В лощине, ярдах в ста от нее, стояли остатки большого лагеря, костры которого еще тлели; вокруг него земля была утоптана копытами сотен лошадей. С вершины холма Кит Карсон изучал сцену.
«Должно быть, четыре или пятьсот краснокожих расположились здесь лагерем еще несколько часов назад», — сказал он. «Смельчак, которого мы видели, ушел последним».
-- Но среди них есть охотники с Лопесом, или Пятнистым Змеем, -- сказал Джо. «Они попали прямо в ловушку, потому что их след ведет в индейский лагерь».
Но охотник покачал головой.
[62] «В той компании звероловов были индейцы и полукровки, — сказал он, — и они в основном в хороших отношениях с другими представителями своего вида. И тот факт, что они свернули с тропы, ведущей к их охотничьим угодьям, и пошли по другой, ведущей прямо к большому лагерю краснокожих, показывает, что они знали об этом и шли по собственной воле».
"Но почему?" — спросил Дэйв.
Траппер покачал головой.
— Не знаю, — сказал он. «На это может быть тысяча причин; но мы никогда не угадали бы ни одного из них, если бы мы пытались в течение месяца.
Несколько минут они осматривали индейский лагерь; затем они быстро поскакали назад, пока не наткнулись на след своей группы. Когда его настигли, оказалось, что он стоит лагерем на ночь.
После ужина Дэйв и Джо заметили, что Кит серьезно разговаривает с главным охотником. Двое мужчин говорили вполголоса, но время от времени мальчики улавливали несвязное слово. «Индеец» был частым явлением, «партия войны», «тропа», и такие обрывки придавали им какую-то окраску разговора.
— Кажется, они думают, что в воздухе витает опасность, — шепотом сказал Джо.
Эти двое, помня о предупреждении Кита, сели за пределы досягаемости света костра; охотники, как обычно, собрались группами; по обеим сторонам лагеря в темноте стояла бдительная охрана.
«Я полагаю, это размер индейской вечеринки», — сказал Дэйв Джо. «Здесь нас только два десятка; какие у нас будут шансы против, скажем, пяти сотен, если они решат напасть на нас?
— Думаю, немного, — серьезно ответил Джо. — Но, в конце концов, — с ноткой надежды в голосе, — маловероятно, что краснокожие знают, что мы рядом. И их след, когда они покидали свой лагерь, вел прямо от нас. Я это особенно заметил».
[64] Тем не менее, лагерь трапперов был одной из мер предосторожности в ту ночь; лошадей не только пикетировали, но и привязывали, чтобы предотвратить паническое бегство.
— Это любимая маленькая игра с красными, — сообщил Дейву седой старый охотник по имени Мэтьюз. «Видите ли, мы не могли обойтись без лошадей, чтобы возить наше лагерное снаряжение, капканы и шкуры; так что, если они могут напугать тварей и заставить их сходить с ума от страха, они сорвали наше путешествие и отдали нас на свою милость.
Но ночь прошла достаточно мирно, как и следующая за следующей. Через девять дней после отъезда из Лос-Анджелеса рота увидела реку Колорадо. Все мысли или, по крайней мере, страх перед краснокожими оставили трапперов; у реки разбили лагерь и приготовили капканы для операции против бобра.
«Я пошлю группу из семи человек вверх по течению и столько же вниз», — сказал мистер Янг в их первую ночь на «Колорадо». «Других с двумя мальчиками я оставлю с тобой охранять лагерь».
— Верно, — тихо сказал Кит Карсон.
На следующее утро отряды, взяв с собой несколько лошадей, отправились исследовать реку в соответствии с планом вождя. Когда они ушли, Кит с помощью старого Мэтьюза, мальчиков и двух других мужчин, оставшихся позади, поставил лошадей на одной стороне лагеря; маленькие тюки меха были построены в полный круг, образуя своего рода бруствер.
«Стрела никогда не пробьет эти связки шкур», — сказал Кит, осматривая «стены» лагеря с критическим одобрением. «Даже у пули есть какая-то работа».
Все, что принадлежало экспедиции, кроме лошадей, было занесено в круг шкур. Едва это было сделано, как весь лагерь вздрогнул от внезапного крика старого Зика Мэтьюза. Он присматривал за мулами и теперь побежал к ограде с винтовкой наготове в руках.
«Индейцы!» он крикнул. — Целое племя!
Вздрогнув, маленькая группа прыгнула на вал из шкур. Медленным, раскачивающимся галопом по мягкому дерну, растянувшемуся вдали от реки, двигалась идеальная туча краснокожих.
[67]
ГЛАВА V
БЕЛЫЕ ПРОТИВ КРАСНЫХ НА КОЛОРАДО
Разноцветный головной убор с перьями весело развевался над наступающими храбрецами; вымпелы их длинных копий плясали на ветру; их гибкие пони прыгали по земле кошачьими прыжками.
«Не военная вечеринка!» — сказал Кит Карсон, пристально вглядываясь в толпу. «Но в этой стране это мало что меняет; они используют встречающихся им мексиканцев, как им заблагорассудится: грабят их, берут в плен или пускают по течению безоружных. Иногда бывало и хуже».
— Что ж, — мрачно сказал старый Зик, глядя на заряд своего ружья, — мы не мексиканцы, и я думаю, что здесь ничего подобного не произойдет.
Единодушно, как только они достигли точки[68] в пределах ста ярдов от лагеря, индейцы бросили своих скакунов на задние лапы и спрыгнули на землю; затем около дюжины из них выступили вперед, подали сигнал белым и с большой показухой отложили в сторону нож и томагавк, длинный лук и колчаны со стрелами. Затем с воздетыми руками и всеми жестами доброй воли, которые краснокожие использовали в таких случаях, они подошли к форту. Поскольку Кит Карсон не возражал, старый Зик Мэтьюз посмотрел на него с изумлением.
-- Слушай, Кит, -- сказал он, -- когда, по-твоему, пора будет махать этим гадам в ответ?
Другой покачал головой.
— Я думаю впустить их, — сказал он.
Глаза старого охотника стали больше, чем когда-либо.
«Уэл, — сказал он, — большую часть жизни я прожил рядом с индейцами; но я никогда не получал так, чтобы я мог доверять им. Эти[69] храбрецы выглядят так, будто масло во рту не тает; но дайте им шанс, и они задействуют свои ножи для скальпирования среди нас, быстрее, чем вы могли бы сказать, Джек Робинсон.
«Я думаю, — сказал Кит Карсон мальчикам, — это группа, к которой несколько дней назад присоединился наш друг Пятнистый Снейк и его друзья. Если это так, у нас может быть шанс вернуть вашу карту. А если нет, то почему, мы все равно постараемся сделать так, чтобы не было никакого вреда.
Полдюжины или около того краснокожих, составлявших «разговорную» группу, были теперь совсем рядом; Кит крикнул им, чтобы они остановились, и заговорил с ними на одном из нескольких индейских диалектов, которые он знал. Спустя годы этот великий пограничник мог вести беседу на их родном языке с любым народом, кочевавшим на равнинах. Ему было всего двадцать лет, когда Юинга Янга заманивали в Калифорнию, и поэтому он еще не так хорошо познакомился с краснокожими, как позже.
[70] И поэтому, когда «говорящая» сторона не смогла его понять, он попробовал их на другом языке. Это тоже не удалось; и поэтому он пригласил их в ограду, чтобы поговорить с ними на языке жестов, который знают почти все индейцы. Высокий храбрец, по-видимому, вождь, первым вошел в крепость; это был достаточно угрюмый малый, с приплюснутым носом и изрытым оспой лицом. Но он продемонстрировал свою полную добрую волю, как и его товарищи, протягивая свои пустые руки, чтобы показать, что они безоружны.
С любопытством они осмотрели ограждение; большое количество мехов их явно интересовало; вьючные мулы, оружие и лагерное снаряжение вызывали одобрительные кивки и ворчание.
Кит занимался с вождем, пытаясь заставить его понять его знаки; — медленно соображал дикарь, очевидно, его мысли больше были заняты сокровищами лагеря, чем тем, что говорил ему траппер. Когда Кит спрашивал информацию о Пятнистом Змее, Джо и Дейв были очень заинтересованы, наблюдая за знаками и пытаясь интерпретировать ответы вождя.
Через некоторое время траппер почувствовал, как на его рукав с бахромой легла чья-то рука; оглядевшись, он увидел рядом с собой Зика Мэтьюза.
— Судя по показаниям, — сказал старый охотник, — я полагаю, что этот вождь не знает английского. И в этом случае я осмеливаюсь сказать вам на этом языке, что с тех пор, как вы начали говорить, в крепость пришло еще человек сорок.
Кит никогда не приходило в голову, что мужчины допустят еще кого-нибудь из дикарей в ограду или даже позволят им приблизиться к стене; однако теперь, когда он знал, что они это сделали, он не выказал признаков спешки или тревоги. Его спокойные серые глаза бегали по индейцам, которые ловко пробрались в кольцо из шкур; хладнокровно воспринял он все подробности сцены; спокойно он оценил его возможности.
Дикари, ухмыляясь и с возрастающей агрессивностью, толпились взад и вперед в маленьком ограждении; второй взгляд показал трапперу, что, хотя «разговорчивая» группа могла войти без оружия, остальные только сделали видимость. Под одеждой у них были топорик и нож, верные доказательства их намерений. Быстрый, хладнокровный мозг молодого охотника уловил этот факт и в мгновение ока оценил его должным образом; и почти так же быстро его планы были сделаны, чтобы встретить опасность.
Шансы были огромными; в форте на каждого белого приходилось по десять краснокожих; в целом дикари превосходили охотников почти сто к одному. Но этот факт мало повлиял на Кита Карсона; его приготовления были такими же тихими и методичными, какими они были бы, если бы их было поровну.
(73) «Спокойно иди к людям», — сказал он старому Зику. «Приведите их сюда со всем оружием; но что бы вы ни делали, не позволяйте баксам понять, что происходит».
Опытный охотник кивнул и неторопливо пробрался сквозь толпу дикарей.
«Выглядит плохо, — сказал Дэйв Джонсон. «Их достаточно, чтобы вдавить нас в землю одним своим весом».
Кит Карсон кивнул.
«Если бы они были белыми людьми, — сказал он, — нам ничего не оставалось бы делать, кроме как ждать, пока мы не будем уверены в том, что они собираются делать, а затем сдаться. Но, поскольку они индейцы, дело в другом. Краснокожие никогда не будут рисковать со смертью, и это факт, который спас жизни многим группам звероловов. Пусть будут уверены, что кто-то из них умрет, и начнут играть в опоссумов. Их стиль ведения боя заключается в том, чтобы всегда иметь преимущество. В противном случае никакой борьбы».
[74] Старый Зик спокойно передал слово своим товарищам; и один за другим мужчины неторопливо пересекли круг и присоединились к Киту и мальчикам. Как будто у них не было никакой цели в движении, кроме как бездельничать, болтать и поощрять своих посетителей чувствовать себя как дома. Когда все шестеро белых, наконец, собрались вместе, с винтовками в руках, готовые к отчаянному шансу, который означал жизнь или смерть для них всех, Кит Карсон тихо сказал
: голову человека и прикройте его своей винтовкой. Я возьму начальника с рябой физиономией. При малейшем движении, похожем на сопротивление — огонь!»
Мужчины кивнули; уже одно крепкое сжатие ложи винтовки говорило об их назначении; их большие пальцы были на спусковых крючках; их глаза были на краснокожих. Затем мягкий, протяжный голос Кит сказал:
«Сейчас!»
Пока он говорил, его винтовка оказалась на уровне,[75] дуло было в нескольких футах от дюжего вождя; трое охотников и двое мальчиков последовали его примеру; каждая из мрачных черных труб смотрела дикарю в лицо.
В смятении индейцы отступили кучкой с одной стороны; ни на мгновение не дрогнули длинные ружья; в бочке каждого был вестник, означавший смерть; они знали смертельную цель бледнолицых пограничников и редко промахивались. Вождь с изрытым лицом теперь наткнулся на запинающийся испанский и обратился к трапперам.
«Мы пришли как друзья! Разве белые люди не наши братья?»
Прижавшись щекой к прикладу винтовки и глядя серым глазом в ствол, Кит Карсон ответил:
«Покиньте этот лагерь! И сразу оставить. Оставайтесь, и вы все станете мертвецами».
На мгновение наступила пауза — мгновение, полное неизвестности; затем вождь обратился к своим храбрецам. Они ничего не ответили, но собрали свои пестрые одежды вокруг себя и угрюмо вышли из маленького форта; и они никогда не останавливались и не оглядывались назад, пока не оказывались благополучно вне зоны выстрела.
— Будет грандиозное пау-вау, — сказал Кит, глядя, как большая группа дикарей присоединится к тем, кого только что изгнали из форта. — И если вождь, который говорил, имеет право голоса, я не удивлюсь, если мы устроим небольшую драку до восхода солнца. У него был огонь в глазах, когда он уходил».
Один за другим вождь или вождь обращался к краснокожим с речью; внезапно раздался хор пронзительных воплей, и их пони бросились врассыпную; затем, сев верхом, они образовали полукруг, и с высоко поднятыми копьями и луками, готовыми к смертоносному бою, они сидели лицом к лагерю белых, как множество истуканов.
[77]
ГЛАВА VI
ДВЕ НОЧИ ОПАСНОСТИ
При виде огромного множества вооруженных и конных дикарей, стоящих перед маленькой крепостью, два парня с востока почувствовали то чувство, которое обычно приходит к тем, кто не воспитан к физической опасности. При кризисе в лагере ни один из них не почувствовал ни малейшего страха; это было так внезапно и так отчаянно, что у них не было времени думать о себе.
Но эта новая ситуация была другой; их умы успели осознать последствия нападения, и они почувствовали себя неловко. Вероятно, Кит Карсон кое-что понял из того, что они чувствовали; более чем вероятно, что он когда-то сам прошел через это; во всяком случае, он сказал:
«Это не имеет большого значения, ребята; Красные будут бегать вокруг нас, может быть,[78] и немного причудливо стрелять. Но они будут держаться вне досягаемости наших орудий, а значит, и мы будем вне досягаемости их луков. Они большие молодцы для такого рода выставки».
Но Кит ошибся. Вместо того, чтобы ожидать нападения, человек выехал из полукольца всадников и подошел к лагерю, подняв одну руку ладонью к белым.
-- Мне кажется, -- сказал Кит, не сводя глаз с всадника, -- я знаю этого джентльмена.
Дэйв Джонсон вскрикнул.
«Это Лопес!» — воскликнул он.
«Вниз, ребята, за стенку; не позволяйте ему видеть вас; Я поговорю с ним и, может быть, заключу какую-нибудь сделку на твою собственность.
Соответственно мальчики присели за тюками шкур; Лопес легко продвигался вперед на своем пони, пока не оказался в дюжине ярдов от лагеря. Затем он натянул поводья и сел, дружелюбно ухмыляясь трапперам.
[79] «Ну, Пятнистый Змей, — сказал Кит Карсон, опираясь на винтовку и спокойно рассматривая полукровку, — как это я нашел вас в компании с бандой врагов?»
Пятнистый Змей ухмыльнулся шире, чем когда-либо.
«Они не враждебны, — сказал он по-испански. «Очень хорошие индейцы. В смысле никакого вреда. Ты испугался».
- Они могут быть очень хорошими краснокожими, как вы говорите, - ответил Кит. — Но хорошо это или плохо, я бы не хотел, чтобы их было много с топорами и ножами для скальпирования, спрятанными в одеялах.
Полукровка рассмеялась.
«Они не знали, что вы воспримете все, что они делают, плохо», — сказал он. «Они не привыкли иметь дело с белыми людьми и поэтому не знают их обычаев».
Кит указал на полумесяц вооруженных воинов, стоящих лицом к лагерю.
-- Я полагаю, что это тоже признак доброй воли, -- сказал он.
[80] «Красное Облако — большой вождь, — сказал полукровка, — и он очень зол на то, как вы с ним обошлись. Он оседлал своих людей и поставил их в боевой порядок только для того, чтобы показать вам, как бы он выглядел, если бы действительно хотел причинить вам вред. Он велел мне передать вам, что его пятьсот храбрецов бросятся на вас, как воды горного ручья бьются о скалы во время половодья».
— Ты достаточно долго прожил среди белых, и в тебе достаточно белой крови, Пятнистый Змей, чтобы знать, что такие разговоры далеко не уйдут. Если Красное Облако хочет посмотреть, как далеко его юноши могут мчаться над нами, пусть они попробуют это. Мы можем гарантировать ему двадцать пять убитых, и он среди них.
Полукровка усмехнулась и кивнула.
— Я уже сказал ему это, — сказал он. — Но он должен был заставить меня прийти и «заговорить». Если бы он мог напугать вас в первую очередь, ваши меха, капканы, лошади и ружья, я думаю, удовлетворили бы его. Он не такой уж плохой парень, когда вы его узнаете.
«Некоторое время назад я спросил вас, как вы оказались в компании с этой группой», — сказал Кит. — Я не думаю, что ты ответил мне.
— Отлов, с которым я ходил, присоединился к ним около десяти дней назад. Они сделали нам хорошее предложение шкур, если мы присоединимся к ним в большой охоте на бизонов, у них не было ружей. Так как это был хороший бизнес, главный зверолов согласился.
— В последний раз я видел тебя в Таосе, — сказал Кит. — Как это я нашел вас здесь?
«Я выбрался на берег, — сказал полукровка, — и сел на корабль. Но работа была слишком тяжелой», — с его неизменной ухмылкой. — Я оставил их в Лос-Анджелесе.
«Ах! значит, ты был тем парнем, — сказал траппер, как бы удивленный. — Я слышал о твоем дезертирстве.
"Ты слышал?" и даже с такого расстояния[82] Кит увидела, что веки мужчины сузились, превратившись в щели, сквозь которые смотрели его острые глаза.
«Пара людей с корабля искали вас; они намекали, что вы как бы цеплялись за какую-то собственность, которая не была полностью вашей, когда вы уезжали.
Полукровка кивнула.
— Это тебе сказали, да? Ну, может быть, это было правдой, а может быть, и нет. Но, впрочем, мне не жалко моего маленького путешествия по морю; это обещает быть чем-то, за что очень хорошо заплатят; и именно это сейчас ищет Мануэль Лопес».
«Предположим, — сказал охотник, — что корабельные люди готовы заплатить кое-что за то, что было украдено. Вы бы рассмотрели это?
Лопес, или Пятнистая Змея, небрежно щелкнул пальцами.
«Это вещь, за которую вряд ли можно заплатить», — сказал он. — Это всего лишь шанс, конечно, но он такой большой, что наличные деньги не слишком соблазнительны.
[83] «Случилось так, что люди, которые потеряли это имущество на корабле, — мои друзья», — сказал Кит. «И, будучи друзьями, я готов помочь им. Может быть, если деньги не могут выкупить украденные вещи, свинец может.
Говоря это, он бросил винтовку вперед, прижав приклад к бедру, дуло прикрыло полукровку. Но последний спокойно сел на коня и посмотрел на траппера.
«Не забывайте, — сказал он, — я пришел сюда под тем, что индейцы считают флагом перемирия; не забывайте, что я их представитель и что, если со мной что-нибудь случится, они отомстят».
Этот результат был очень хорошо понят Кит; стрелять или иным образом причинять вред человеку, посланному дикарями для переговоров, было величайшим унижением, которое возбудило бы их до предела их ярости. Но то, что он вообще серьезно относился к этому делу, от Лопеса скрывали.
-- Вы видели, как мы недавно выгнали их из лагеря, -- сказал он хладнокровно. «Это должно было показать вам, как сильно мы их боимся».
— Другое дело, — сказал полукровка так же спокойно, — даже если бы я взял вещи, о которых вы говорите, разве я был бы таким дураком, чтобы таскать их с собой? Если бы они представляли ценность, разве я не спрятал бы их где-нибудь на тропе?»
Кит Карсон знал, что Пятнистый Змей был хитрым, алчным парнем, смелым и готовым пойти на многое, чтобы осуществить свои желания. Поскольку дело обстояло так, он боялся, что испортил все шансы, что мальчики могли бы вернуть карту, наставив человека насторожиться. Он обдумывал, что ему лучше сделать в данных обстоятельствах, когда полукровка тряхнула поводом и подъехала ближе к барьеру.
-- В Санта-Фе, -- сказал он, -- есть старик по имени Диас -- Козлобородый, как его называют индейцы. Он держит кладовую на окраине города, покупает меха и продает индейцам всякие товары».
[85] «Я его знаю», — сказал траппер. «Старый негодяй».
Лопес ухмыльнулся.
-- Возможно, -- сказал он. — Но временами он очень полезен. Он часто очень умело улаживал для меня мелкие деловые вопросы».
Охотник понял, что имел в виду мужчина, но больше по его поведению, чем по словам. Он кивнул, словно понял; но он ничего не сказал.
-- Может быть, -- продолжал полукровка, -- если бы ты поехал к старому Диасу летом, когда заканчивается сезон ловли, можно было бы кое-что уладить по любому вопросу, о котором ты хочешь поговорить.
Ловец снова кивнул.
«Калифорния — прекрасная страна; но меня это не так волнует, как Нью-Мексико, — сказал Лопес. -- А ведь ловить -- это мое дело, а не... -- но он остановился, как будто не желая брать на себя ничего такого, что определенно уличало бы его. «В любом случае, — продолжал он, — поищите старого Диаса в жаркие месяцы; он может что-то сказать вам.
Тут он повернул коня, крича через плечо:
«И помни, Красное Облако — друг бледнолицых. Его брат поступает неправильно, когда думает, что Красное Облако означает что угодно, но только не хорошее чувство.
Пятнистый пони, на котором ехал мужчина, мчался обратно к сплошному серпу храбрецов. Что бы ни сообщил Лопес, они спешились; они поставили своих лошадей и вошли в лагерь, вне досягаемости огня белых людей.
Костер, на котором с наступлением темноты готовился ужин для шестерых, был замаскирован, чтобы свет не привлекал стайку стрел от оленей, которые могли скрываться в темноте. Лошади были на расстоянии выстрела из винтовки и были стреножены так, что давить их было невозможно. Однако над ними стояла охрана[87]; а ночью спал не более одного белого.
Рассветило утро, и они увидели дым, поднимающийся от костров краснокожих; очевидно, воины оставались всю ночь, как и на закате. Днем Красное Облако и один из его храбрецов посетили форт и были допущены; вождь на своем запинающемся испанском выражал крайнюю дружбу; но белые все время замечали его злые глазенки, жаждущие всего, что он видел в лагере, и поэтому подозрения их не ослабевали. Вторая ночь прошла так же, как и первая; Маленькая группа не смела спать, ибо неизвестно, в какой момент тишина ночи будет нарушена криками красной орды, градом стрел и перепрыгиванием фигур демонов через баррикаду. В начале второго дня в индейском лагере поднялось волнение; готовились к какому-то движению.
[88] «Они имеют в виду либо атаку, либо разбивание лагеря», — сказал Кит Карсон, какое-то время наблюдая за ними. — Я не уверен, какой.
Храбрецы раскачивались на спинах пони, во всеоружии, как и прежде; широкой линией они столкнулись с маленьким фортом, фыркающие и гарцующие пони, мрачные всадники неподвижны, как смерть.
-- Стреляйте, когда они достигнут расстояния в семьдесят пять ярдов, -- сказал Кит, уперев ствол винтовки в стену мехов и бросившись на землю. — Тогда у тебя будет время перезарядиться. И пусть каждый выстрел говорит о многом».
Пять оставшихся винтовок также упирались в стену, и пятеро стрелков укрылись за ней. Воздух был заряжен электричеством приближающейся борьбы; и когда, казалось, настал тот самый момент, раздался крик с реки, звук ударов копыт, и главный траппер Янг и шесть его последователей в оленьей шкуре ринулись наверх. При виде этих[89] подкреплений краснокожие пришли в некоторое замешательство. И пока это продолжалось, Кит объяснил ситуацию Янгу.
— Я не думаю, что теперь они сделают какое-либо движение против нас, — сказал главный траппер. "Что ты говоришь?"
— Думаю, ты прав, — ответил Кит Карсон. «Если им понадобилось два дня, чтобы решиться сразиться с шестью мужчинами, им понадобится неделя, чтобы дойти до того, чтобы сразиться с вдвое большим количеством».
-- Что ж, к тому времени, -- мрачно сказал Янг, -- нас будет еще больше; потому что я собираюсь разбить лагерь, спуститься вниз по течению, подобрать остальных мальчиков, а затем ударить по Гиле.
Половина группы принялась за работу, поправляя связки шкур на спинах мулов; остальные, с готовыми ружьями, наблюдали за индейцами. Когда все было в походной форме, трапперы двинулись вдоль берега реки. Группа дикарей шла по их следу целый день; но[90] один за другим были подобраны оставшиеся звероловы; и когда, наконец, солнце село, стало ясно, что враждебный отряд расположился лагерем на склоне холма не более чем в полумиле от них. Но теперь вместо шести смертоносных ружей между ними и их добычей стояла целая дюжина.
[91]
ГЛАВА VII
КАК ТРАПЕРЫ ОТВЕТИЛИ
В ту ночь индейская банда зажгла большие костры на склоне холма; можно было видеть, как высокие фигуры храбрецов порхали туда-сюда в таинственной деятельности. Охотники довольно долго без комментариев наблюдали за необычным зрелищем.
-- Они готовят нам какую-то неприятность, -- сказал, наконец, старый Зик Мэтьюз. — И я полагаю, капитан Янг, что мне лучше взять небольшого разведчика в том направлении и посмотреть, что это такое.
— Хорошо, — сказал главный охотник. — Если хочешь рискнуть, Зик, вперед. Но я не прошу вас об этом, заметьте.
— Я собираюсь совершить это маленькое паломничество для собственного развлечения, — шутливо сказал ветеран. «Я всегда получал массу удовольствия от группы краснокожих, когда [92] они становились совершенно серьезными в своей работе».
Он взял винтовку; а за поясом у него торчал тяжелый пистолет. Затем он выполз из лагеря и ушел в темноту.
Прошло два часа, когда он вернулся. Он отложил ружье и погрел костлявые руки у яркого пламени.
— У варминтов очень интересное время, — сказал он. — Вы видите, что там, на холме, горит муниципальный костер; и они сидят вокруг него, курят свои трубки и произносят речи друг перед другом. Думаю, Старому Красному Облаку не терпится заполучить наше снаряжение; но его храбрецы хотят найти способ получить это, не пострадав».
— Совет, а? — сказал главный охотник. «Ну, скоро у нас будет какое-то действие. Будет либо одно, либо другое».
По всему лагерю была выставлена мощная охрана; но ночь прошла без единого враждебного звука со стороны индейцев; к рассвету костер совета на склоне холма угас; когда солнце, наконец, показало свое большое, круглое, красное лицо над вершиной далекой горы, белые, к своему изумлению и облегчению, увидели, что лагерь врагов опустел. Нигде не было видно дикаря.
«Это был хороший совет!» сказал Кит Карсон, мрачно. «Либо Красное Облако — мудрый вождь, либо его молодые люди хорошо видят опасность».
Но нельзя было доверять красным людям, которые были известны как коварные враги; группа охотников вышла на их след и шла по нему несколько часов. К концу этого времени не было никаких признаков того, что отступление было уловкой; Итак, трейлеры вернулись в лагерь. Мулов снова нагрузили вьюками с мехами и лагерным снаряжением, и снаряжение снова двинулось вниз по реке.
«Кажется, трудно уехать из того места, где, как я знаю, находится Лопес», — сказал Кит Дэйв Джонсон, когда они ехали бок о бок.
«Я чувствую то же самое, — сказал Джо Фрейзер. — За последний час у меня дюжину раз на языке вертелось желание сказать вам: «Давайте останемся на месте, пока мы не заставим этого негодяя-полукровку отказаться от добычи». Кит Карсон покачал головой
.
-- Я, кажется, понимаю, каково это, -- сказал он. — Но остаться здесь, только вдвоем, означало бы расстаться со своими жизнями. Какое-то время он серьезно смотрел на них, а затем продолжил: — Я думал об этом вашем маленьком деле и о том, что хотел сказать Пятнистый Змей; и я решил, что лучшее, что вы оба могли бы сделать, это отправиться прямо к Санте Ф. Он снова сделал паузу, а затем продолжил: «Ваш отец готов немного заплатить, чтобы вернуть эту карту, не так ли?»
— Да, — сказал Джо. «То есть, если мы не могли получить это по-другому».
[95] Охотник засмеялся.
— Конечно, — сказал он. — И мы сначала попробуем другой путь. Я думаю, что неправильно подчиняться требованиям полукровки. Но Санта Ф; это место, где можно снова связаться с ним, так или иначе; и я думаю, вы можете успокоиться и покинуть этот раздел, зная, что это лучшее, что вы можете сделать».
Мальчикам это казалось логикой; и поэтому они оставили все беспокойные мысли позади и предались труду и волнениям трапперской жизни. День за днем экспедиция спускалась вниз по Колорадо, расставляя ловушки и собирая большой урожай бобрового меха. Достигнув прилива, они перенесли свои усилия на реку Хила, которая примерно в этом месте впадает в Колорадо; и они ловили ловушки вдоль Хилы день за днем с удивительным успехом, пока не подошли к устью Сан-Педро.
В этот момент были задействованы верховые лошади звероловов, чтобы нести сокровища мехов. Охотникам так повезло, что с сотнями миль потока перед ними они уже достигли своей пропускной способности.
«Нам тяжело упустить этот великий шанс», — сказал Янг однажды ночью у костра. «Бобров еще никогда не было так много, и я уверен, что так будет и дальше вверх по реке. Но нет никакого смысла брать меха, если у нас нет возможности их нести; так что единственное, что я могу сделать, это отправиться в Нью-Мексико и продать то, что у нас есть.
Старый Зик Мэтьюз сидел и слушал охотника за головами, точил лезвие своего большого охотничьего ножа и кивал головой в знак согласия с ним. Но на предложение оставить остальную часть потока нетронутой и отправиться на свой рынок, он запротестовал.
-- Это просто полет против природы, вот что это такое, -- серьезно сказал он. «Здесь на нас обрушивается удача; и мы собираемся повернуться к нему спиной».
Кит Карсон улыбнулся возмущению старика.
-- Ну, Зик, -- сказал он, -- что еще делать? Если у нас нет лошадей, чтобы возить шкуры, какой смысл их брать?»
-- Приведите лошадей, -- лаконично ответил старик.
Среди мужчин, слонявшихся у костра, раздался общий смех.
— Где мы можем их взять? — добродушно спросил Янг.
— У индейцев они есть, — заявил Зик. — Менее чем в двух часах езды от этого лагеря есть деревня, где целая тачка лошадей и мулов, которых красные угнали у Гризеров.
Наступила тишина; Зик потер свой нож и продолжил:
– Они вороватые люди, и потеря клячи будет для них справедливым наказанием. И[98] это еще не все! Когда мы отправились в это путешествие, кто набросился на нас зубами и когтями, как не эта банда мерзавцев? Мы наказали их за это, но наказали недостаточно. Если белые люди придут в эту страну, краснокожих нужно научить обращаться с луком и стрелами, с топором и ножом. Так что я за то, чтобы преподать им урок, прежде чем мы ударим по этому лагерю.
От мужчин поднялся ропот. Идея им понравилась. Они не забыли о нападении индейцев, когда они отважились уйти в пустыню; и нанести ответный удар, особенно такой деловой удар, как предложенный Зиком, им нравилось.
Долго и серьезно этот вопрос обсуждался; и, наконец, это было согласовано. Это была дикая страна и суровое время; а мысли и мнения людей всегда формируются их окружением и их потребностями. Как бы это ни выглядело для нас сегодня, произвести впечатление на стадо мулов с точки зрения трапперов вовсе не противоречило законам справедливости. Они относились к этому так же, как командующий армией относился к реквизиции припасов в стране противника.
На следующий день полдюжины мужчин оставили охранять лагерь; остальная часть группы, с Дэйвом и Джо, радостно спешащими в их среде, отправилась выполнять свое поручение. Через пару часов группа увидела большое смешанное стадо лошадей и мулов. Они паслись немного выше по Сан-Педро; и пару разведчиков отправили на поиски индейской деревни.
— Там на западе, — сказал старый Зик. «Я был там однажды, торговал; а гады украли у нас все, что у нас было.
Через некоторое время разведчики вернулись. Деревня, нагромождение грязных хижин, лежала в направлении, указанном Зиком; и группа охотников в оленьих шкурах подъехала к нему под прикрытием леса.
[100] — Вот оно, — сказал Кит Карсон, наконец указывая на деревья.
Деревня спокойно лежала на солнце; это было бесплодное, запущенное место; олени валялись в дверях низких хижин; на узких полях женщины готовились сажать скудный урожай.
По команде звероловы крикнули своим коням; на полной скорости они ворвались в деревню, лязгая и щелкая ружьями. Дикари закричали от страха и ярости; они схватились за руки, и их смертоносные стрелы зашипели в воздухе.
— Открытый порядок, — крикнул начальник трапперов. «Не ездите так близко друг к другу. Заряжай и не стреляй, пока я не прикажу!
Лошадей остановили за городом; охотники перезарядили винтовки и посмотрели на состояние своих пистолетов. Во время этой паузы в атаке дикари оправились от неожиданности и собрались на какой-то равнине, простирающейся к реке. Деревня была довольно большой; несколько сотен воинов столкнулись с трапперами, и по их яростным действиям было ясно, что они намеревались отчаянно защищаться.
"Готовый?" называется головным ловцом.
— Все готово, — ответили его люди.
«Придержите огонь, пока я не дам команду», — еще раз сказал командир. Затем поднимает руку: «Заряжай!»
Трапперы скакали вниз на краснокожих; и последние натягивали свои луки опытными руками, зоркие глаза каждого выбирали цель.
[102]
ГЛАВА VIII
КОМПЛЕКТ ДОСТИГАЕТ САНТЫ F; ЕЩЕ РАЗ
Открытый приказ белых и ружейный огонь, прогремевший, как гром, по команде их предводителя, привели дикарей в замешательство; стрелы полетели дико, и когда всадники бросились на них, треща их стрелковое оружие, они сломались и побежали к реке.
Примерно с милю звероловы преследовали их, больше для того, чтобы удержать их в бегах и воспрепятствовать еще одному митингу, чем для чего-либо еще; затем по крику Янга они развернулись и направились к стаду на другой стороне деревни.
Спокойно победители отобрали лучших из животных, часть их числа высматривала возможное приближение краснокожих. Но последние были слишком деморализованы, чтобы отваживаться на нападение, поэтому звероловы ускакали в свой лагерь, ведя за собой множество вьючных животных, которых было достаточно, чтобы нести весь мех, который они могли забрать, даже с лучшими из них. удачи, в течение оставшейся части их работы на Гиле.
«Такой маленький урок не пройдет даром для красных», — сказал старый Зик, когда они добрались до лагеря и уселись, наблюдая за жарящимся на углях мясом. «Они не будут так готовы вкладываться в каждую компанию белых, которых они увидят, в течение некоторого времени».
С тех пор группа продолжила путь вверх по реке Хила, пока не достигла Нью-Мексико; удача продолжала сопутствовать им, и когда они наконец вошли в Санта-Ф; у них было две тысячи фунтов бобрового меха.
-- Двенадцать долларов за фунт, -- сказал Кит Карсон, -- это примерно... --
Двадцать четыре тысячи долларов, -- сказал Джо.
Траппер смотрел на него с восхищением.
-- У меня никогда не было никакого образования, -- сказал он, -- кроме того, что я получил от старого Кина Кейда однажды зимой к северу от Санта-Фе. Мне потребовалось бы некоторое время, чтобы вычислить это; а тут ты делаешь это в голове, как выстрел».
— Этот Кин Кейд был школьным учителем? — спросил Дэйв.
Траппер рассмеялся.
"Нет; это был старик, на которого я наткнулся однажды, далеко в горах, когда впервые приехал сюда. Он жил совсем один в хижине; и он знал о горах, об индейцах, животных и рыбах больше, чем кто-либо, кого я когда-либо встречал. Он научил меня испанскому и паре индейских языков; также он показал мне, как дублить оленьи шкуры, чтобы они были мягкими и податливыми, красить их, делать из них охотничьи рубашки, гетры и мокасины. Индийские работы с перьями и бисером я также получил от него. Кин был мудрым стариком».
Охотники, которые так упорно следовали за Юингом Янгом через все опасности гор и пустынь, полей и наводнений, теперь получили свою долю денег, принесенных шкурами; они сразу же отправились в Таос, и там компания распалась.
Однако Кит Карсон и два мальчика остались в Санта-Ф;.
«Пятнистый Змей здесь или будет здесь», — сказал охотник. «Так что мы просто немного осмотримся и посмотрим, что мы можем увидеть».
Санта Ф; тогда было дворняжное население около трех тысяч; его выжженные солнцем глинобитные здания, его пестро одетые мексиканцы в штанах с разрезом до колен, украшенных рядами пуговиц, большие сомбреро и высокие цветные мантии; варвары со всех окрестностей, приехавшие торговать, полукровки, живописно одетые пограничники с севера — все это придавало этому городу, известному в истории Великого Запада, весьма необычный вид.
В первое утро Кит Карсон разыскал загорелого старого торговца, который готовился к путешествию среди индейцев.
[106] «Бак, — сказал охотник после того, как они поприветствовали друг друга, — вы видели что-нибудь в последнее время из той «породы», которую они называют пятнистой змеей?»
— Чего ты от него хочешь? — удивился торговец. — Я думаю, ты вполне удовлетворишься тем, что оставишь таких шалопаев в покое.
— Это небольшое дело, — сказал траппер. «Я охотюсь на него не по собственному выбору, а потому, что должен».
Торговец хмыкнул. По его поведению мальчики поняли, что Пятнистого Змея он не очень уважает.
— Что ж, если вы должны его увидеть, я сделаю для вас все, что в моих силах, — сказал он. «Змею видели в городе всего несколько ночей назад; двое моих людей встретили его и слышали, как он много болтает о том, как нажить состояние, о золоте, которое бывает таким толстым, что его можно набрать ведрами. Солнце, должно быть, пронзило его сомбреро, — сухо добавил торговец.
[107] Охотник посмотрел на мальчиков, и они ответили ему обеспокоенным взглядом.
-- Впрочем, я думаю, -- продолжал торговец, -- если бы у него было что-нибудь ценное, он бы связался с надлежащей компанией, чтобы избавиться от этого. Помнишь того парня, которого в Таосе называли Мокасином Уильямсом? Что ж, он был одним из них; и, — кивнув головой, — я думаю, это говорит само за себя.
Кит и двое парней медленно шли по узкой улице.
— Мокасины Уильямс, а? — задумчиво сказал охотник. «Да, как говорит Бак Морган, он говорит сам за себя. На юго-западе нет большего негодяя. Когда-то был шахтером в старой Мексике, я думаю; а позже жил среди черноногих и команчей. Я даже слышал, что он был ренегатом и вместе с краснокожими участвовал в нападениях на множество обозов.
То, что этот человек был шахтером,[108] очень заинтересовало и Дейва, и Джо. Холод пронзил их сердца, когда они подумали о храбром старом ветеране победы Макдоноу, который ждал там, в миссии Сан-Габриэль, новостей о своих мальчиках и карте страны сокровищ.
— Может быть, нам лучше пойти к тому человеку, о котором вам говорила Лопес, — сказал Джо.
— Козлиная Борода? — сказал Кит. — Да, я думал об этом. Поговорить с ним не помешает. «Порода», должно быть, слышала, что наша рота вернулась, и поэтому знает, что мы где-то рядом.
Они быстро прошли через город; на дальней стороне был убогий квартал, населенный в основном индейцами и отбросами приграничного поселения. Жалкий, выжженный солнцем глинобитный дом с очень низкими дверными проемами и в целом заброшенным видом носил какие-то беспорядочные буквы на фасаде.
— Это склад старого Диаза, — сказал Кит.
Внутри было полно теней.[109] В углах были свалены обработанные шкуры и шкуры буйволов; ловушки свисали с потолка; винтовки, одежда, ножи, скобяные изделия, гончарные изделия и образцы изделий из перьев были выставлены на продажу.
Толстая старуха, мексиканка-полукровка, проковыляла вперед.
— Благословение храбрым американцам, — прохрипела она по-испански. «Вы наши первые покровители дня. Удачи вам; и что ты будешь есть?
— Где Диас? — спросил ловец.
Старуха всплеснула толстыми руками и замотала толстой головой.
«Диас!» воскликнула она. "Он здесь; но он почти сумасшедший! Никогда я не видела его таким возбужденным, а я замужем за ним уже сорок лет. Но, — с легкостью большой практики, — что вы получите? Я могу покупать, продавать и торговать не хуже Диаса. Что вы будете иметь?"
— Мы хотим видеть твоего мужа, — сказал Кит.
"Видеть его!" Опять старуха[110] замахала руками. -- Невозможно, сеньор! Он никого не увидит. Он встретил несчастье!»
Теперь из задней части склада они услышали плачущий голос, переходящий в тон великого отчаяния.
— О, на мне болезнь, — прогудело оно. «На меня сомкнулась тьма. Никогда больше у меня не будет такого шанса. Думать об этом! Река, текущая в золоте — чистом, желтом, прекрасном золоте!»
При этом три американца посмотрели друг на друга с живым интересом; старуха ломала толстые руки и подхватывала плач.
«Текущая золотом, сеньоры — большая река, о которой никто, кроме индейцев, ничего не знает. А теперь бумаги нет. Мы больше никогда его не увидим».
Кит Карсон прислонил винтовку к вороху волчьих шкур; женщине он сказал:
«Мы должны увидеть вашего мужа, сеньора; дело имеет большое значение». Затем, когда она упрямо покачала головой, он добавил: «Это об этой газете; скажи ему это».
Женщина жадно посмотрела на него; затем так быстро, как только позволяло ее неповоротливое тело, она юркнула в заднюю часть склада и через занавешенный дверной проем. Дальше послышался гул возбужденных голосов; затем снова появилась женщина, а за ней — старик с согнутыми плечами и длинной бородой до подбородка.
-- Сеньоры, -- пропищал этот последний тонким, дрожащим голосом, -- приветствую вас. Вы пришли порадовать мое старое сердце, не так ли? Вы пришли с предложением от сеньора мокасин? нетерпеливо, как его крысиные старые глаза бегали от одного к другому. "Садиться. Будьте удобными. Давайте подойдем к этому делу спокойно и свободно».
Охотник скрестил руки на груди и прислонился плечами к голой глиняной стене.
-- Мануэль Лопес сказал нам разыскать вас, когда мы прибудем в Санта-Фе, -- сказал он. — Это по делу о бумаге, которая у него есть, — бумаге, которую он взял со шхуны «Овод» в Лос-Анджелесе.
Дрожащие руки Козлобородого начали жестикулировать; его запинающийся старый язык силился было ответить, когда занавески у задней двери снова отодвинулись в сторону — и перед ними предстал сам Лопес!
Глаза полукровки были налиты кровью и лихорадочно; его смуглые руки дрожали так же сильно, как и у старика.
— Так ты здесь, да? сказал он, после того как он стоял глядя на них на мгновение от дверного проема. — Ты здесь и ищешь карту.
Он вскинул руки, крепко прижимая их ко лбу; затем он начал смеяться так, что у двух парней по телу поползли мурашки.
— Он как сумасшедший, — прошептал Дэйв своему двоюродному брату.
[113]
«ТАК ТЫ ЗДЕСЬ?»
-- Что-то случилось, -- ответил Джо тем же тихим тоном. — И, боюсь, что-то, что означает для нас неудачу.
Кит Карсон не пошевелился и не ответил; он продолжал прислоняться к глинобитной стене, скрестив на груди сильные руки. Через несколько мгновений полукровка оправилась от безумия; но глаза его по-прежнему блестели, пальцы разжимались и закрывались, как когти у животного.
— Да, — сказал он, медленно кивая головой. «Я просил вас прийти сюда; и я собирался вести себя честно и с тобой тоже. Но уже слишком поздно! я был идиотом; а меня ограбили!»
«С карты!» Дэйв Джонсон сделал шаг вперед.
"Да; карты, — ответил Лопес. «Я начал хвастаться своей большой удачей. Я показал карту Мокасину Уильямсу. Он шахтер опыта. Он слышал истории о золоте в Калифорнии и всегда хотел туда поехать. Позже, пока я спал, он ограбил меня».
115 Он опустился на кучу шкур, закрыв руками лицо; по его поведению тот, кто не знал существа дела, счел бы его честным человеком, которого жестоко обидели.
«Река течет из золота», — завопила Козлиная Борода. «Желтое, прекрасное золото! И теперь мы никогда не узнаем, где он. Мы никогда не увидим его — никогда не соберем ни крупицы, ни пылинки».
После этого взрыва наступила минутная тишина; затем заговорил Кит Карсон.
«Значит, у Moccasin Williams теперь есть карта», — сказал он. — Ты хоть представляешь, где он?
Полукровка вскочила.
— Если бы я был, был бы я здесь? — спросил он, его глаза горели. «Разве я не наступил бы ему на пятки и не надеялся бы на момент, который сведет меня с ним?»
— Вы обыскали город?
"У меня есть. Завтра я еду в Таос. Затем будут обысканы поселения по всем холмам[116]. У меня есть друзья, которые мне помогут. Там не индейская деревня, а предстанет перед нашими глазами или скроет его от нас. И когда я найду его...
Здесь его жест закончил фразу - жест столь же смертоносный по своему значению, как извивающаяся кольцом гремучая змея.
Еще через несколько минут на складе Goat Beard трое американцев ушли.
— Карта пропала, это точно, — сказал Кит, пока они медленно шли по улице. — И то, что он у этого мерзавца Мокасина Уильямса, более чем вероятно.
«Но разве Лопес избежит наказания?» — спросил Дэйв, которого охватило желание привлечь полукровку к ответу за то, что он сделал, и за труд, тревогу и опасность, которые он им причинил.
Кит покачал головой.
«Санта Ф; это всего лишь пограничный город, — сказал он. — А те немногие законы, что есть, — мексиканские, а мексиканские законы не очень далеко идут в пользу американца. Есть люди, которые возьмут дело в свои руки и разберутся с Пятнистым Змеем, поскольку Пятнистый Змей говорит, что разберется с этим Уильямсом, если тот когда-нибудь увидит его; но мы не такие. Мы подождем; ибо кто знает, что произойдет, и, может быть, очень скоро».
В тот вечер все трое собрались на совет; и вскоре они пришли к соглашению. Джо и Дейв написали по длинному письму, в котором рассказали о том, что они сделали и что собираются сделать. Они были адресованы отцу Джо в миссии Сан-Габриэль. Они сказали ему, чтобы он имел доброе сердце и оставался на месте, пока он не получит известие от них снова.
«Мы будем искать Мокасина Уильямса, пока не найдем его», — написал Джо отцу. — И чтобы помочь нам, у нас есть лучший парень, которого вы когда-либо видели — меткий стрелок и один из самых быстрых мозгов на границе. Может пройти некоторое время, прежде чем мы увидим вас снова; но не волнуйся, папа; мы будем во всем правы и пройдем через все это с честью для вас.
— Этим летом Бак Морган будет торговать до самого Колорадо, — сказал Кит мальчикам. — И он обязательно найдет мексиканца или пуэбло, который доставит письмена миссии.
На следующий день это было замечено; торговец, тот самый, с которым Кит беседовал накануне утром, с готовностью согласился позаботиться о пересылке писем.
— А я пришлю от себя словечко, — ласково сказал он мальчикам. — Видите ли, вы всего лишь подростки, и он может подумать, что вы ввязываетесь в какую-то ерунду, которая не принесет вам ничего, кроме опасности. Но если посторонний скажет ему, что это лучшее, что можно сделать, это может его немного приободрить.
Мальчики поблагодарили мистера Моргана за его добродушное предложение и умоляли его не позволять этой идее ускользнуть из его головы; затем вместе с Китом они поехали в сторону Таоса.
Этот последний город был даже более примитивным[119], чем Санта-Фе; он был меньше, и население было менее законопослушным. В Таос хлынули все звероловы, погонщики и прочие дикие духи страны; а из Таоса отправлялись почти все экспедиции в поисках меха, торговли и приключений. На поиски Мокасин Вильямс отводилась неделя; но найти его не удалось.
Они были осторожны, но осторожно расспрашивали об этом человеке; если бы он узнал, если бы он где-нибудь прятался, что его разыскивают, это не имело бы иного эффекта, кроме как отпугнуть его.
Однако обыск был тщательным при всей их секретности; и в конце концов Таос был оставлен как возможное убежище.
Затем они подхватили идею Лопеса о поселениях среди холмов; странные варварские места, где мексиканцы и полукровки жили в самых примитивных условиях; не найдя никаких следов человека, индейцев судили в их одиноких деревнях; но все зря.
120 «Он ушел», — убежденно сказал Кит однажды в конце лета. — Он ушел точно так же, как выстрел. Но где?"
И вот однажды на главной улице Таоса они столкнулись со старым Зиком Мэтьюзом.
«Только что присоединился к роте Фитцпатрика, чтобы поймать ловушку на реке Салмон», — сказал он им после того, как они обменялись приветствиями. «Много ловушек будет сделано в этом сезоне. Старый капитан Гонт уже ушел. Есть несколько стариков Янга; Я бы тоже пошел, но, видите ли, у меня есть так, что я очень тщательно выбираю себе компанию в эти дни.
Охотник и два мальчика улыбнулись манере старика.
— Значит, тебе не нравились некоторые из людей Гонта? — сказал Кит.
"Едва ли. Среди них есть несколько негодяев, — сказал Зик. — Хорошие охотники, заметьте. Но это еще не все. В свое время я слишком много терпел от индейцев, чтобы присоединиться к отряду, среди которого есть ренегат.
121– Отступник, – сказал Кит, и в его глазах мелькнула молния.
— Мокасины «Уильямс», — сказал Зик.
— Значит, он ушел с отрядом капитана Гонта, не так ли? — сказал Кит. — А какую страну капитан предлагает заманить в ловушку?
— О, я слышал, реки Ларами и Снейк, — ответил Зик. «Примерно из той же части, что и толпа Фитцпатрика».
В тот вечер Кит и двое его юных друзей снова собрались на совет.
— Встреча Уильямса с капитаном Гонтом ясно показывает одну вещь, — сказал траппер. — Либо он слышал, что мы его ищем, либо Пятнистый Змей так увязался за ним, что ему больше нечего было делать. Он не осмелился отправиться в Калифорнию, чтобы доказать правильность карты, потому что чувствовал, что кто-нибудь наверняка будет наблюдать за ним в миссиях или городах».
— Как вы думаете, какие у него планы? — спросил Джо.
-- Может быть, -- сказал траппер, задумчиво глядя на них обоих, -- что он ушел с Гонтом только для того, чтобы дождаться, пока его поиски утихнут. Или, может быть, он собирается пройти к побережью более длинным путем.
Дэйв подумал о мрачных горных хребтах, бездорожных прериях, бродячих бандах индейцев, некоторые из которых никогда не видели белого человека.
«Одинокий человек никогда не смог бы пробраться по этой дороге», — сказал он.
Кит покачал головой.
— Может быть, и нет, — медленно сказал он. «Но в то же время не забывайте, что Мокасин Вильямс жил среди краснокожих; он знает их обычаи и говорит на их языках. То, что было бы смертью для любого другого, могло бы пройти достаточно гладко для него.
«Мы должны связаться с ним до того, как он покинет ловчий отряд, с которым ходил», — взволнованно сказал Джо. — Если мы этого не сделаем, он уйдет от нас навсегда.
— Что ж, — задумчиво сказал Кит, — мы не можем сами идти по следу Гонта. Индейцы набросятся на нас еще до того, как мы пробудем неделю. Но старый Зик говорит, что компания Фитцпатрика собирается попасть в ловушку почти в той же стране, что и Гонт. Что скажешь, если мы присоединимся к Фицпатрику и таким образом окажемся на расстоянии удара от нашего человека?
Оба парня ухватились за эту идею; а на следующее утро все трое отправились к мистеру Фитцпатрику, охотнику и торговцу, хорошо известному на юго-западе. Он был рад их видеть, потому что мужчин в то время было довольно трудно заполучить.
В результате за час все приготовления были сделаны; а через несколько недель Кит Карсон и его юные товарищи снова повернулись лицом к пустыне.
124
ГЛАВА IX
В СТРАНЕ ВРАЖНИКОВ
Фитцпатрик, глава охотничьей экспедиции, в которую теперь входил Кит Карсон, был выносливым, смелым человеком, хорошим охотником и знал местность и ее признаки не хуже любого другого. другой человек своего времени.
Он вел свой отряд почти на север; этот курс они держали, пока не достигли истоков Платта.
Зима пришла к ним посреди гор; снег засыпал ущелья, ледяной ветер стонал в голых деревьях и среди скал. Но помимо своих оленьих шкур охотники теперь носили толстые меха; а теплая кровь энергичной жизни в горах и в прериях доставляла только большее удовольствие выносливым пограничникам.
[125] В каждом лагере было возведено достаточно «полулицевых» домов, чтобы укрыть мужчин от ветра и снега. Они были сделаны из ветвей, коры и кожи и имели три стороны и крышу. Фронт был открыт, к огню; мужчины спали на меховых халатах или одеялах, повернув ноги к пылающим бревнам.
Медленно преследовали Платт, группа несла меха до самого Сладкого Притока, одного из ее притоков; и этот поток, в свою очередь, оказался в ловушке, пока они не достигли Грин-Ривер. Оттуда они направились к Джексонс-Хоул, развилке реки Колумбия; затем к реке Салмон, где к ним присоединилась часть их собственного отряда, покинувшего Таос за несколько дней до этого.
Старый Зик Мэтьюз был среди этих новых людей; и тут же Кит и мальчики начали расспрашивать его о любых новостях, которые он мог слышать о людях Гонта.
-- Ничего, -- ответил старик. «Однажды ночью в лагерь пришли двое индейцев и рассказали нам, что немного к западу от нас работают охотники; но судя по тому, что они сказали, я почти уверен, что они были группой Синклера и ушли примерно в то же время, что и мы.
Собрав теперь всю экспедицию Фицпатрика, в солнечной долине, защищенной от ветров, построили группу теплых хижин; и так как звероловы собирались провести там остаток зимы, они приложили больше усилий, чтобы устроить лагерь и устроиться поудобнее.
Большую часть времени в этом длинном лагере проводили за выделкой шкур, починкой и изготовлением снаряжения и одежды. Единственная охота была для еды. Они находились в стране черноногих, дерзкой нации красных мародеров, но из-за холода звероловы не ожидали от них беспокойного внимания.
[127] «Они останутся в своих хижинах», — сказал Зик. «Ворминты не любят суровую погоду».
Но вскоре выяснилось, что все они не приняли во внимание хитрость краснокожего и его желание завладеть собственностью белых. Однажды на равнине было замечено стадо бизонов, и группа из четырех звероловов села на лошадей и погналась за ними. Как именно их настигла их судьба, никогда не будет известно; но то, что это было внезапно и ужасно, было ясно их товарищам. Группа индейцев бросилась на них, и все четверо погибли.
Месть потрясла лагерь на реке Салмон; звероловы в ярости вооружились; но, несмотря на всю свою стремительность, дикари убежали; не было видно даже орлиного плюмажа; и их следы терялись в падающем снегу.
Когда весной открылись операции на Лосося; наконец они достигли реки Снейк или реки Шошон; и гигантские водопады однажды разразились в видении[128] мальчиков. Пики лавы вздымались вокруг него в диком величии; могучий напор воды вызывал благоговейный трепет и изумлял даже стойких духом искателей приключений в оленьей шкуре.
По Змее они поймали Медведя; а оттуда еще раз к Зеленой реке. Здесь они столкнулись с отрядом охотников, который оказался отрядом Синклера, о котором говорил Зик.
— Капитан Гонт, — сказал Киту главный охотник Синклер. — Ну да, я слышал о нем время от времени с тех пор, как мы приехали в эту страну. Он поставил зиму на реке Ларами; и если я не сильно ошибаюсь, он сейчас ловится где-то в Южном парке.
Кит сразу же разыскал мистера Фитцпатрика; он рассказал предприимчивому ирландцу все, что счел нужным, об охоте на Мокасина Уильямса и о своем желании и желании мальчиков безотлагательно выследить банду Гонта, раз уж она была обнаружена.
-- Ну, -- сказал главный зверолов, -- иди, и удачи тебе. И это поймать вора мира, я надеюсь, что вы это сделаете. Ибо такие, как он, представляют большую опасность, чем сами черноногие.
Зик Мэтьюз и еще один опытный искатель приключений по имени Гордон решили следовать за Китом и его юными друзьями в их путешествии в Южный парк.
— Рота Фитцпатрика вот-вот выйдет из ловушки, — сказал первый из этих ветеранов, — и нет смысла долго ехать обратно в Таос, только чтобы через некоторое время развернуться и снова отправиться к рекам. Гонт останется; он будет хранить свои шкуры, пока не проживет пару сезонов».
Итак, четверо, хорошо вооруженные, отправились в путь; и без особых приключений добрались до ловушки капитана Гонта. Последний был крепким мужчиной за шестьдесят, истинный тип западного человека того времени. Он принял гостей в своем наряде с величайшей теплотой. Но когда Кит заговорил о цели их путешествия, он мрачно нахмурился.
— Мокасины «Уильямс», говоришь? он почти кричал; прежде чем он смог продолжить, Кит предостерегающе положил руку ему на плечо.
— Не так громко, — сказал молодой охотник. — он тебя услышит.
— Что ж, если да, то у него очень хороший слух, — сказал прямолинейный капитан Гонт. — Потому что он где-то в горах с краснокожими. И украл несколько моих лучших лошадей, когда ушел.
На мгновение Дэйв и Джо почувствовали, что горы обрушились на них; они так сильно рассчитывали на результат этой охотничьей экспедиции, что пережить шок от разочарования было труднее, чем в любое другое время. Ушел! И они, возможно, часто были в нескольких днях пути от него; если бы они знали, где работают люди Гонта, они могли бы отправиться в его лагерь, пока еще была надежда на успех. Но теперь этому пришел конец.
— Нам придется все повторить, — устало сказал Джо, потому что на нем сказалось долгое беспокойство.
"Да; мы должны начать с самого начала, — признал Дэйв. — Но, — и в глазах его сверкнуло, — мы его за все это найдем, и карту тоже найдем.
Кит и капитан Гонт беседовали в сторонке.
«Меня предостерегали от этого парня, — сказал главный охотник. «Они сказали мне, что ему нельзя доверять». Затем с некоторым любопытством в голосе: «Вы хотели от него чего-нибудь особенного?»
— Что-то вроде личного дела, — сказал Кит.
— Подлость какая-то, смею сказать, — прокомментировал капитан.
Затем пятеро странников из отряда Фитцпатрика собрались вместе. Зик и другой зверолов, как было отмечено, [132] намеревались присоединиться к отряду Гонта с самого начала пути в Южный парк; и теперь Кит и ребята не могли видеть ничего, кроме того же самого процесса. Гаунт был достаточно рад захватить их, так как он вышел с меньшим количеством людей, чем собирался, поэтому рутина лагеря, ловушки и винтовки снова вернулась.
Некоторое время они были с людьми Гонта, постоянно ожидая новостей о белом человеке среди местных дикарей, когда однажды ночью к лагерю подкралась банда мародеров. Охранник, наверное, расслабился; но то, что ночь была темной, было несомненно. Во всяком случае, индейцам удалось пробраться к лошадям незамеченными; а когда наступил рассвет, девять самых лучших животных пропали без вести.
Зик Мэтьюз сделал открытие, и его возгласы напугали весь лагерь.
«Индейцы», — сказал он, указывая на землю, где «знаков» было достаточно[133]. — И они угнали много лошадей.
Из некоторых предметов снаряжения, потерянных дикарями, стало известно, что это были Вороны; и их след вел широкий и равнина в холмы. Капитан Гонт оглядел своих людей.
«Я хочу, чтобы группа вышла на след, вернула кляч и показала ворам, что каждого, кто не уважает закон дикой природы, ждет наказание», — сказал он. «Кто пойдет?»
Кит Карсон вышел из среды мужчин; мальчики, которые последовали бы за ним куда угодно, поступили так же; через мгновение группа из дюжины оседлала своих мустангов и приготовилась к погоне.
— Мы будем удерживать этот лагерь, пока ты не вернешься, — сказал Гонт. — И верни лошадей.
По тропе мчались двенадцать человек, Кит Карсон молча ехал впереди, вглядываясь в землю. То, что Вороны были довольно многочисленной группой, было видно по отпечаткам копыт запряженных лошадей.
— У них десять против одного против нас, — сказал старый Зик, один из преследователей, чей опытный взгляд тоже высматривал след. — Но это не имеет значения. Белый человек должен быть хорош для вдвое большего количества краснокожих, в любой день!
Пройдя по следу миль пять, он сильно запутался. Ночью огромное стадо бизонов пересекало его снова и снова; но гений пустыни был силен в Ките Карсоне даже в то раннее время; несмотря ни на что, он всегда находил след каждый раз, когда он терялся.
«Копыта лошади отличаются от копыт буйвола», — кратко сказал он в ответ на вопрос Дэйва. «И если вы внимательно следите за тропой, вы время от времени будете видеть отпечаток лошади, даже среди всех следов бизонов».
Весь день они ехали в хорошем темпе; и к вечеру они преодолели около сорока миль. Лошади были изнурены, и, чтобы они могли продолжать путь на следующий день, их нужно было давать отдыхать и кормить.
Рядом с местом их привала была группа деревьев, которая казалась отличным местом для лагеря.
— Здесь мы отдохнем, — сказал Кит, — и перекусим. Кобылы, может быть, тоже могут подцепить немного зелени.
Снова наступила зима, и лошади из-за недостатка корма были в плохом состоянии. В роще обещали мягкие ветки и молодую кору; животные охотников питались таким кормом в холодные месяцы, и перспектива делала их такими же рвущимися и беспокойными по лагерю, как и их всадников.
Они были в сотне ярдов от леса, когда их уши уловил звук. Кит скомандовал, и охотники тут же натянули поводья. Снова до них донесся звук, резкий визг, как от боли животного.
— Собака, — сказал Кит. «и по ту сторону леса».
Присутствие собаки в дикой местности является положительным признаком присутствия человека на небольшом расстоянии. Ни один из опытных охотников не знал этого; и умы Дэйва и Джо, увидев эффект на их компаньона, мгновенно уловили этот факт.
«Краснокожие!» — сказал Кит Карсон. "Искать там."
Над верхушками деревьев поднимались два высоких столба дыма; теперь белые были убеждены, что среди деревьев или на противоположной стороне деревьев существовал лагерь некоторого размера.
[137]
«КРАСНОКОЖИЕ!»
— Сюда, — сказал Кит, поворачивая лошадь. Немного поодаль был подъем земли; за этим он вспомнил, что видел глыбу дерева, что-то вроде того, который только что был объектом их внимания. Достигнув деревьев, они спешились; лошади были привязаны, и тогда Кит тихо сказал:
«Мальчики, мы не знаем, что нас ждет впереди; так что лучше всего посмотреть на землю, прежде чем мы сделаем еще один ход. Я иду через этот кусочек прерии и взгляну на тот лагерь вон там. Это может быть группа, которую мы ищем, а может и не быть. Через час ты узнаешь. Во всяком случае, приготовьтесь к действию, потому что мы не знаем, каков может быть исход».
Он оставил их среди деревьев и направился к дереву, от которого все еще поднимался дым. Прерия была холмистой; тут и там нужно было укрыться; и Кит осторожно продвигался с места на место, его умение работать с деревом делало его невидимым большую часть времени из рощи впереди.
Наконец он достиг края скопления; на четвереньках он полз вперед, раздвигая подлесок и низко висящие конечности, чтобы его тело могло бесшумно проскользнуть. Наконец он увидел лагерь и, быстро переведя дух, устроился поудобнее.
Горели два больших костра; и у каждого жарилась забитая лошадь. Вокруг стояла компания раскрашенных дикарей, во всеоружии и со спущенными на спину перьями военных шляп. С одной стороны была возведена пара вигвамов, укрепленных так, чтобы в случае необходимости их можно было использовать как оборонительные сооружения; немного поодаль были привязаны лошади, украденные из лагеря капитана Гонта, за исключением двух, зажаренных, чтобы устроить пир Воронам.
Обычно склонные подозревать приближение врага, индейцы теперь проявили удивительную распущенность. Возможно, причиной этого было большое расстояние, которое они установили между собой и трапперами; они считали себя недосягаемыми для погони и поэтому отдавались наслаждению своим предприятием.
140 Кит некоторое время наблюдал за ними; затем, когда тени начали сгущаться, он пополз по прерии к тому месту, где он оставил своих друзей.
— Нам нужна вечеринка, — сказал он. «Я видел лошадей. Красные готовятся к большому пиру и не думают об опасности».
— Пирует, а? — сказал старый Зик. -- Что ж, мальчики, мне кажется, нам следует кое-что сказать на этих празднествах. Капитан Гонт полагает, что немного пороха будет сожжено в знак протеста против воровства лошадей вообще, и это самое малое, что мы можем сделать, чтобы пойти по его воле.
С наступлением ночи по прерии донеслись звуки варварской песни; и когда звероловы подкрались к лагерю индейцев, они увидели красное сияние костров и сквозь деревья раскачивающиеся, корчащиеся фигуры воинов, исполняющих дикий триумфальный танец.
Индейцы пришли с севера[141] со своей добычей из конского мяса, и только с севера они ждали преследования; охотники знали, что так будет, поэтому позаботились подойти к лагерю с другой стороны. Подойдя достаточно близко, чтобы увидеть все, что происходило у костров Воронов, они присели в укромных местах и стали ждать окончания пира.
Ночь была холодная, на земле лежал снег. И пока они ждали, белые похолодели и окоченели; их конечности тряслись, а зубы стучали. Но когда смельчаки, наконец, наелись досыта и устало танцевали, они легли спать; и вскоре оцепенение охватило лагерь.
Это было время, которого ждали охотники; Кит с пятью другими ускользнул к месту, где были сгруппированы лошади, освободился и прогнал их. На некотором расстоянии к ним присоединились остальные; затем низкими голосами совещались, что делать дальше.
— У нас есть лошади, — сообщил один из мужчин. «Краснокожие — довольно мощная группа, и нам далеко до поддержки. Так что, по моему мнению, нам следует довольствоваться своей удачей и немедленно отправляться обратно в лагерь.
Ряд других согласился с этим; но Кит Карсон сказал:
«Воры должны быть наказаны. Другое дело, что наши клячи изрядно потрепаны, и нам придется идти медленно. Наш след покажет Воронам, что нас мало; и они будут преследовать нас. В таких вещах есть большой шанс против нас; так что, если мы можем, нам лучше изменить ситуацию в нашу пользу».
— Как это сделать? — спросил траппер, который предпочитал оставаться в покое.
«Они сейчас у нас как раз там, где нападение испугало бы их больше всего. Давайте [143] дадим залп по их лагерю и нападем на них; тогда они побегут, и, скорее всего, нам больше нечего бояться.
«Эти слова — это слова мудрости!» — заявил Зик Мэтьюз, многозначительно хлопнув прикладом винтовки. «Бей сильно сейчас, и нам не нужно будет бояться позже».
Охотники, предприимчивые по натуре люди, сразу же подхватили эту идею. Они внимательно посмотрели на свое оружие; затем отточенными до мягкости шагами они подкрались к лагерю Ворон.
Пожарам дали немного погаснуть; украшенная плюмажем голова одинокого стражника кивала на краю света костра; спящие воины, нагруженные едой, не шевелились.
Потом вдруг поднялась тощая собака; его больная голова поднялась, и он начал принюхиваться, подозрительно в каждом волоске. Затем он прыгнул вперед, громко лая, чтобы разбудить своих свирепых хозяев. Приученные просыпаться при такой тревоге, некоторые индейцы вскочили; и когда они это сделали, длинные ружья трапперов поднялись, и залп со свистом пронесся по лагерю.
[145]
ГЛАВА X.
ОТЧАСТНЫЙ ОПЫТ С ГРИЗЗЛИ
Когда пули трапперов с грохотом пробивались к лагерю Ворон, воины начали падать; белые расположились за деревьями и перезарядились; и пока они это делали, дикари искали укрытия в двух укрепленных домиках, которые они воздвигли. Из этого укрытия начали лететь стрелы; но толстые стволы деревьев защищали звероловов от их колючих голов.
На рассвете индейцы увидели, как мало белых; сразу же они высыпали с томагавком, боевой дубиной и ножом для скальпирования, чтобы раздавить их. Но при выстреле из винтовок пятеро из банды упали на землю; остальные снова бежали в форты.
[146] «Думаю, это все, что мы о них услышим», — сказал старый Зик, вбивая в цель свежий заряд пороха и насаживая на него пулю. — У них не хватает желудков для такой работы.
«Задержитесь на своих местах, — приказал Кит Карсон. «Они снова нападут».
Очень немногое время доказало, что он был прав, а Зик, хоть и ветеран индейской войны, ошибался. Из укреплений выбежали Вороны и с яростными криками бросились на охотников. Их атака была настолько яростной, что белые люди были вынуждены отступить; но смертоносные ружья продолжали звенеть на рассвете, и дикарь за дикарем падал перед ними. С лошадьми остались трое трапперов; они, услышав непрерывный огонь, теперь присоединились к своим товарищам. Дополнительные винтовки были больше, чем могли вынести краснокожие; полностью разбитые, они отступили. Трапперы не стали ждать, пока они обдумают ситуацию, а отступили к своим лошадям; в спешке сев и ведя отбитых животных, они направились к реке Арканзас, где тогда располагался лагерь капитана Гонта.
Еще некоторое время Кит и мальчики оставались с экспедицией Гонта; затем, поскольку дело с мокасинами Вильямсом, казалось, не развивалось, а добыча меха пошла на убыль, все трое решились на отчаянную авантюру. Это было не что иное, как покинуть компанию охотников и вернуться в Таос.
— Это опасное путешествие, — сказал капитан Гонт. — Но если вы приняли решение, вперед. У тебя нет никаких обязательств передо мной.
К счастью, на всем протяжении длинного пути через пустыню они не встретили ни одного индейца. Время от времени они натыкались на холодный лагерь и другие признаки присутствия красного человека; но никогда не перо самого воина.
[148] По пути они попали в ловушку и имели редкую удачу; когда они прибыли в Таос, у них был большой запас бобровых шкур, которые в то время пользовались большим спросом и, следовательно, были очень дорогими. Сразу же были начаты их расследования относительно Мокасина Вильямса; ни один из парней никогда не видел этого человека, но описание его Китом Карсоном было настолько полным, и они так тщательно запомнили его, что были уверены, что узнают его, если когда-нибудь встретятся с ним.
Но результат был таким же, как и раньше. Старый Диаз, которого они посетили, покачал головой и печально подергал свою козлиную бороду.
-- Я никогда не видел его, сеньор, -- сказал он. — Ни разу с тех пор, как ты был здесь последний раз. И с того дня я ни разу не видел Лопес. Он далеко, там, — дрожащая рука указала на север, — далеко, среди ворон и черноногих, в поисках американо, Уильямса.
[149] После недели в Таосе Джо забеспокоился. Он слышал об экспедиции, очень похожей на экспедицию Янга, которая должна была тайно отправиться в Калифорнию.
«Прошло два года с тех пор, как мы видели моего отца, — сказал он Дэйву. — И почти столько же времени прошло с тех пор, как мы ему писали. Пойдемте с этой партией; после того, как мы увидим его, и если он захочет, мы вернемся и снова пойдем по следу».
Видя, что чувствует Джо по этому поводу, Дэйв с готовностью согласился; они говорили с Китом, и хотя охотнику было жаль их терять, он видел, что они поступили правильно.
-- Может быть, -- сказал он, пожимая им руки на прощание, -- вы вернетесь, как и говорите. И, возможно, вы снова не найдете, потому что вы можете найти Уильямса среди миссий там, куда вы направляетесь, в поисках той золотой реки, о которой говорил старый Козлиный Борода. Но, как бы то ни было, не забывайте, что я должен немало заботиться о вас, мальчиках; и мне только жаль, что я не смог сделать для вас что-то, что помогло бы вам получить то, что вы ищете.
И отправились ребята в очередной путь по горам, равнинам и пустыням.
Вскоре после этого Кит присоединился к экспедиции по охоте на меха, отправленной знаменитой фирмой Bent & St. Vrain под руководством капитана Ли, когда-то служившего в армии Соединенных Штатов. Позже он провел некоторое время на реке Ларами со старым Зиком Мэтьюзом и двумя другими мужчинами, и это было его собственное предприятие. Возвращаясь с этим, Кит встретился с самым отчаянным приключением, в котором он принимал участие до того времени.
Однажды днем группа отправилась в лагерь, и, поскольку мяса не хватило, Кит взял ружье и отправился на поиски дичи. В миле от лагеря он наткнулся на следы лосей; он пошел по их следам, пока не увидел, как они кормятся на склоне холма. Ловко[151] он двинулся на них; но, как ни ловко он умел, лось почуял его, вскинул рогатые головы и бросился бежать. Вверх взметнулось неотступное ружье, и благородный олень упал на гребень холма.
— Удачный выстрел, — сказал траппер, стоя с пустым ружьем, дымящимся в руках, и не сводя глаз с упавшего оленя. Но едва он произнес эти слова, как услышал самый ужасный рев; как молния, он повернулся и увидел пару огромных медведей гризли, с красными от ярости глазами и сверкающими жестокими зубами, которые бросались на него.
Не было времени придумывать план обороны; гризли — огромное животное, весящее более тысячи фунтов и часто достаточно быстрое, чтобы обогнать лошадь. Итак, Кит бросил свою пустую винтовку, развернулся и побежал.
Большие звери неуклюже шли за ним, на первый взгляд неуклюжие и медлительные, но на самом деле с поразительной быстротой. Кит знал их скорость, поскольку уже имел с ними опыт, хотя и не был таким отчаянным, как этот; и он знал, что самое большее через несколько мгновений его настигнут.
Пока он бежал, его глаза метались туда-сюда в поисках безопасного места; затем прямо впереди он увидел дерево с довольно низкими ветвями. Пройдя под ним, он ухватился за ветку и могучим рывком рванулся вверх, удар гризли, стоящего впереди, едва не задел его.
Дерево было единственной вещью, о которой мог думать задавленный траппер; и едва он устроился на ветке, как понял, что попал в какую-то ловушку. Медведи - известные альпинисты; даже огромные гризли могут с легкостью взбираться на деревья.
— Да, — пробормотал Кит, когда до него дошло, — и через несколько минут они набросятся на меня, как пара торнадо. Так что мне лучше найти что-нибудь или какой-нибудь способ защитить себя».
153 Он все еще сохранил свой тяжелый охотничий нож, но, хотя лезвие было широким и острым, он знал, что это будет плохое оружие, чтобы отразить нападение таких животных, как те двое, которые рычали и смотрели на него снизу.
Но все равно нож бы всем пригодился. Он вытащил его из ножен и начал яростно рубить толстую короткую ветку, которая росла у него в руке; его вскоре подровняли, и, балансируя тяжелую дубинку, которую он получил, он с удовлетворением сказал:
«Во всяком случае, вот кое-что! Мне не придется встречать их с пустыми руками. Итак, давайте, мои ребята, я готов к вам.
Однако медведи не нуждались в приглашении; они оценивали ситуацию со своих мест под деревом; и один из них встал на задние лапы, вонзил свои огромные когти в ствол и начал карабкаться вверх.
Передняя часть медведя при лазании по дереву — это его нос; а носы большинства животных очень нежные и их легко повредить. Медведь гризли не исключение. Так что, когда альпинист оказался в пределах досягаемости, Кит взмахнул своей дубиной; удар пришелся точно и точно, медведь вскрикнул от боли и соскользнул обратно на землю. Но другой стоял готовый занять его место; Кит убрал маленькие ветки, которые могли запутать его оружие и помешать удару. Еще раз тяжелая дубина со свистом скользнула вниз и снова приземлилась на нетерпеливую, вздернутую морду. Раздался еще один рев, и второй медведь сполз на землю. Они стояли вместе и смотрели на охотника, их рев и вопли заставляли звенеть одинокие горы. Затем, когда их боль несколько ослабла, они атаковали еще раз. Снова и снова дубина ударяла по нежным кровоточащим мордам, снова и снова медведи ревели в агонии и падали назад.
Наконец они упали духом и сидели, угрюмо глядя на него и потирая носы; но так как он не собирался спускаться, они в конце концов оставили бдение как раз в тот момент, когда начала падать длинная тень ночи; и, оглядываясь через плечо, они побрели прочь в лес.
Кит ждал места; затем он соскользнул вниз по стволу дерева и тихо и быстро побежал к тому месту, где уронил винтовку. Кусок был еще невредим; а охотник перезарядил его и встал, прислушиваясь. Из глубины леса доносился шум медведей, протискивающихся сквозь подлесок; затем это замерло вдалеке, и все стихло.
[156]
ГЛАВА XI
ХУЖИНА ТОРГОВОГО ЛАГЕРЯ
Убедившись, что медведи не возвращаются, Кит Карсон взвалил на плечо винтовку и сквозь сгущающиеся сумерки направился обратно в лагерь. Когда он добрался туда, было уже темно, и поэтому было нецелесообразно гнать вьючную лошадь за тушей лося; так что звероловам пришлось довольствоваться довольно короткими добычей до следующего дня, когда их ружья вступили в игру и мясо было готово для кладовой.
Вместе с отрядом ловцов под командованием Бриджера Кит отправился на рандеву охотников Скалистых гор на Грин-Ривер. В этом большом лагере было около двухсот человек, предназначенных для продажи мехов и закупки припасов. Когда сделка была завершена, Кит присоединился к отряду ловцов,[157] отправившемуся в страну черноногих в верховьях реки Миссури. Но краснокожие предприняли такие решительные и настойчивые атаки, что партия была вынуждена удалиться из своей страны.
Они отступили к реке Большой Змей, где и перезимовали. Но черноногие по-прежнему держали след; в отчаянной битве с этим опасным племенем Кит был тяжело ранен при спасении жизни товарища по имени Маркхед; в этой схватке дикари получили страшное избиение.
Весенний сезон был самым удачным; бобра было очень много, и меха у них было много. Рана Кита быстро зажила благодаря его крепкому телосложению, и вскоре он смог расставить свои ловушки вместе с остальными.
Долгие путешествия по пустыне в Таос и Санта-Ф; были слишком большой нагрузкой как на лошадей, так и на людей; опасности путешествия были слишком велики, чтобы предпринимать его несколько раз в год; и поэтому большой торговый лагерь на Грин-Ривер стал очень популярен среди охотников. Итак, сезон закончился, и все компании направились к этой станции; тот, с которым среди них был Кит Карсон.
Пока пони гарцевали по длинной улице лагеря, а вьючные животные двигались более размеренно под своим бременем мехов, загорелые звероловы махали енотовыми шапками и радостно кричали друзьям, которых узнавали по дороге. Эта большая ярмарка звероловов Скалистых гор занимала довольно красивое место; его окружали гигантские холмы, увенчанные могучими лесами; хижины охотников и торговцев строились среди деревьев; некоторые были построены по образцу индейских хижин, другие были построены из коры, жердей и дерна. Но у торговцев были конструкции из тесаных бревен, чтобы хранить их магазины.
Кит проехал через лагерь, разговаривая со своими друзьями среди тех, кто вышел вперед, чтобы поприветствовать вновь прибывших. Он уже слезал с коня, когда послышался топот ног, и его схватили две пары сильных рук. Два восторженных голоса радостно закричали:
«Наконец-то ты здесь!»
«Мы ждали тебя целый месяц!»
— Я знал, что ты придешь, Кит!
«Мы снова вернулись; и у нас есть новости!
Молодой зверолов вырвался из лап нападавших; и с первого взгляда он понял, что это были Дэйв Джонсон и Джо Фрейзер.
Приветственно схватив их за руки, он воскликнул:
«Да ведь это, ребята, сюрприз! Я никак не ожидал увидеть тебя так скоро».
«Мы вернулись с той же вечеринкой, с которой ушли, — сказал Дэйв. «Мы слышали в Таосе, что вы были в этом регионе и, вероятно, проведете лето в этом торговом лагере. Так что был шанс, что торговец поможет с вьючными лошадьми, и мы ухватились за него».
— Как ты нашел своего отца? — спросил Кит у Джо.
— Я никогда не видел, чтобы он выглядел лучше, — ответил мальчик. «Но приезжайте к нам; у нас есть лачуга, достаточно большая для нас троих. И спешите! Мы оставили жариться на огне пару луговых цыплят; и у нас будут оладьи и кофе.
Дэйв поспешил к их хижине, которая стояла в тени на краю лагеря, чтобы присмотреть за цыплятами; Джо и охотник последовали за ним более медленными темпами. Двое парней помогли расседлать мустанга, а Джо остановил его там, где была сочная и густая трава. Потом все сели и стали смотреть, как на вертеле подрумяниваются куры, а из кофейника поднимается струя пара.
— Значит, твой отец был не против того, чтобы ты снова его бросила? — сказал Кит.
— Отец вернулся домой, — сказал Джо. Потом, увидев изумление траппера, добавил: «Видите ли, пока он был в Сан-Габриэле, он многому научился. Одно из них заключалось в том, что даже если мы вернём карту и найдём указанное ею место, нам вряд ли разрешат отмывать золото. Мексиканское правительство и население боятся, что когда-нибудь американцы захватят Калифорнию; и поэтому они делают все возможное, чтобы обескуражить их, надеясь удержать их подальше. Вот и подумал отец, что бесполезно оставаться и пренебрегать своими делами дома».
— Но как вышло, что вы остались вдвоем? — спросил Кит.
«Ну, — рассмеялся Дэйв, — мы так решительно возражали против возвращения и подняли такую шумиху, что дядя решил дать нам еще одну попытку. Он сел на американский корабль, который отплыл из Сан-Франциско и высадил его в Нью-Йорке. Если у нас не будет успеха, мы должны последовать за ним в следующем сезоне».
— Понятно, — сказал Кит. Наступила пауза[162], затем он спросил: «А новости, о которых вы говорили? Что это такое? Вы нашли что-нибудь среди миссий?
«Ни слова, — сказал Дэйв, — и мы провели пару месяцев, бродя среди них. Но, — и тут он понизил голос, — по пути сюда с торговым отрядом мы наткнулись на кое-что — настолько реальную новость, насколько вы можете желать.
— Хорошо, — сказал Кит, сверкнув серыми глазами, — а что это?
«С поездом ехал франко-канадец по имени Шунан, крупный мужчина, очень сварливый и готовый владеть оружием».
— Я его знаю, — кивнул Кит. — Он охотник, и, — озадаченным тоном, — я не понимаю, что он делал с торговцами.
— Он собирался на эту ярмарку, — сказал Джо. — Он был в поселениях с какой-то миссией.
"Миссия!" — сказал Кит.
Оба мальчика кивнули.
[163] «У него совсем болтается язык, — сказал Дэйв, — и мы получили все это, по крупицам, ночью у костра. Видите ли, он разговаривал с мужчинами, хвастаясь тем, что он сделал и намеревался сделать. Его отправили в Санта-Ф; посмотреть и задать вопросы. Человек, который послал его, находился далеко в стране черноногих, боясь сам рискнуть войти в цивилизацию.
Мгновенно сообразительность Кита Карсона уловила ситуацию.
“Мокасины Уильямс!” воскликнул он.
"Верно! А человеком, о котором он спрашивал, была Лопес, полукровка.
— Спрашиваешь, был ли он в Санта-Фе или где-то поблизости?
"Да; и он обнаружил, как и мы, что полукровка была далеко на севере, также в стране черноногих. Это, казалось, забавляло его. Уильямс боялся вернуться в Таос или Санта-Ф; он боялся ехать в Калифорнию; ибо там он может встретить Лопеса.
«Согласно тому, что сказал француз, [164] Уильямс смертельно боится ножа человека, которого он ограбил», — сказал Джо.
«И вместо того, чтобы быть в безопасности в месте, которое он выбрал для укрытия, он действительно находится в большой опасности, поскольку Лопес ищет его, как слышал Шунан, от одной индейской деревни до другой. Было бы намного лучше, если бы он вернулся или уехал в Калифорнию».
— Возможно, для него так лучше, — мрачно сказал Кит. Затем выражение его лица изменилось, и он добавил: «Ну, это достаточно хорошие новости, ребята; и посмотрим, что с ним можно сделать. Карта все еще в руках Уильямса; если бы это было не так, он бы не так стремился попасть в Калифорнию. И так, по крайней мере, это показывает нам, что мы все еще должны его искать. Тебе посчастливилось встретить этого человека, Шунан.
При этом охотник заметил изменение выражения лиц мальчиков.
— Я не просто об этом знаю, — сказал Дэйв.
[165] «В каком-то смысле нам повезло, — признал Джо. — Но в другом отношении мы были не так уж и велики.
— Что-то случилось, — сказал Кит.
Дэйв и Джо кивнули.
«Каким-то образом, — сказал первый, — Шунан узнал о нашем интересе к тому, что он сказал в своем хвастовстве. Возможно, он слышал о нас, и теперь, когда мы привлекли его внимание, он впервые разместил нас. С тех пор он пытается затеять с нами какую-нибудь ссору.
«Ах!» — сказал Кит Карсон.
Он сидел, пристально глядя на мальчиков; и они увидели опасный, сужающийся свет в его серых глазах.
— Я знаю Шунана, — сказал он. «Я знаю его некоторое время; и, как вы сказали, когда впервые упомянули о нем, он сварлив и готов обращаться со своим оружием. Для него попытка затеять драку с мужчиной означает только одно — и это смертельно».
Степные цыплята были готовы, оладьи хорошо подрумянились, а кофе был горячим, когда появился старый Зик Мэтьюз. Немедленно мальчики вскочили и приветствовали его; его пригласили присоединиться к ним, и он с готовностью сделал это.
-- Жареных птиц мы выловим в ловушке, -- сказал он. — Но блинчики редко, кофе еще реже, а кофе с обычным сахаром — никогда.
И пока Зик ел эти деликатесы, Кит рассказал ему о желании Шунан поссориться с мальчиками, хотя и не назвал причины этого. — возмутился ветеран.
"Что!" — спросил он. «Неужели он не может найти никого, кроме толпы юнцов, с которыми можно было бы драться? Что ж, все, что я должен сказать, это то, что пусть он сам о себе позаботится!
Освобожденные от ограничений дикой местности, где они всегда высматривали нападения диких зверей или диких людей, трапперы расслабились; торговый лагерь был гулом звуков. Песни, скрип скрипки, шумные разговоры и острые споры становились постоянными с каждой ночью и с началом дня.
Однажды днем в одном конце лагеря произошла суматоха, стук кулаков и вид окровавленных лиц. Позже была еще одна такая же вспышка. Затем мало-помалу это усилилось, пока лагерь не загудел от беспорядков.
— Это все Шунан, — сказал торговец старому Зику. «Такие ребята доставляют больше хлопот, чем племя вороватых индейцев».
Раз или два в течение дня Кит Карсон замечал Шунан. Это был крепкий парень с видом браво; лицо его раскраснелось, а глаза блестели угрозой.
— Волк, — сказал Кит мальчикам. «Итак, чтобы избежать неприятностей и сохранить мир, затаитесь на дно. Если вы можете избежать этого, не позволяйте ему увидеть вас.
И Дейв Джонсон, и Джо Фрейзер по природе своей были волевыми мальчиками; и их два года в дикой местности с трапперами дали им уверенность в себе, которой они, возможно, не имели иначе. Так что мысль о сокрытии, практически о том, чтобы спрятаться от хулигана, вызывала у них раздражение.
Кит увидел это и сказал:
«То, что вы держитесь подальше от него, не будет клеймом против вас, мальчики. Никто не будет думать о вас хуже за это, потому что больше закаленных мужчин, чем любой из вас будет за много лет, только что избегают этого человека. Так что прислушайтесь к моему совету. Лечь на дно. Я не думаю, что в конце концов это будет иметь какое-то реальное значение, — подумав, — потому что, если он захочет навлечь на вас неприятности, он это сделает. Но когда придет время, ты будешь иметь удовлетворение, зная, что это не твоя вина.
Ребята последовали этому предложению; и в результате какое-то время хулиган не встречал их. Но его цель была достаточно ясной; он часто приходил в ту часть лагеря, где находилась хижина мальчиков, и его замечания, когда кто-нибудь оказывался поблизости, были грубы и оскорбительны. Кит Карсон, Зик Мэтьюз и некоторые другие построили вигвамы рядом с вигвамом для мальчиков; и они часто слушали хвастовство, угрозы и оскорбления хулигана без знака.
Но, наконец, дело стало невыносимым.
— Человеческая природа, — сказал ветеран Зик, — больше не может терпеть. Ему становится хуже. Он думает, что мы его боимся. Пусть еще раз так скажет, и моя винтовка ему ответит.
Наконец настал день, принесший кульминацию. Хулиган держал лагерь в горячей воде все утро; он провел с полдюжины боев с людьми слабее себя и победил их; и вот он, рыча, как горный медведь, подошел к тому месту, где сидел Кит со своими друзьями. Так случилось, что двое парней были на вечеринке. Оба посмотрели на француза с того места, где они лежали, растянувшись на земле; и ни один из них не пытался избежать его.
Он привык к тому, что они уклоняются от него; и теперь, когда они не двигались, это, казалось, воспламенило его больше, чем когда-либо.
[170] "Это лагерь, полный койотов," объявил он, распрямляясь перед ними всеми. «Каждый бежит, когда появляется мужчина».
Трапперы повисли в зловещем молчании; И он продолжил:
«Вы слышали, как я говорил?» — спросил он. «Вы слышали, как я упоминал койотов? Где индийские истребители, о которых я слышал? Где они? Они когда-нибудь дрались с белым человеком? Что ж, вот их шанс, если у них хватило смелости им воспользоваться. Вот человек, который готов дать им шанс заработать себе репутацию».
Молчание группы по-прежнему не нарушалось, и насмешливый взгляд хулигана бегал по кругу.
«Все американцы, а? Каждый американец! Ну, я всех французов в лагере побил; а что касается американцев, то я когда-нибудь отрежу палку и поставлю их в их же домиках.
Снова его насмешливый взгляд прошелся по ним; потом презрительно пожал своими огромными плечами, повернулся и пошел прочь. Но не успел он пройти и полдюжины шагов, как раздался резкий голос:
«Шунан!»
Мужчина остановился и повернулся. Кит Карсон стоял перед ним. Разница между ними была очень велика. Француз был Гераклом; высокий мужчина с большой грудью и массивными конечностями; Американский траппер был маленьким и тихим в манерах и никоим образом не казался ему ровней.
Но Кит Карсон никогда не оставался в стороне, потому что шансы были не в его пользу; поэтому он продвинулся к лагерю хулигана.
-- Шунан, -- сказал он хладнокровно, его серые глаза пристально смотрели на человека перед ним, -- мы все уже какое-то время слушаем, как вы говорите; и мы ничего не сказали. В этом лагере есть двадцать человек, которые могут победить вас в любой схватке, которую вы только сможете назвать. Но они не искатели неприятностей; и поэтому они отступили. Теперь я считаю себя наименьшим среди них; и будучи таковым[172], я беру на себя смелость сказать, что мы все устали от вас и ваших издевательств. И еще я хочу сказать, что вы с этого времени прекратите свои угрозы, или я вас расстреляю».
Мгновение француз стоял, глядя на говорящего, его глаза пылали яростью; затем он снова повернулся, не говоря ни слова, в сторону своих покоев.
— Ушел за ружьем, — сказал старый Зик. — И, судя по его виду, он имеет серьезные намерения.
Группа охотников немедленно распалась; В воздухе витало острое столкновение, и опыт подсказывал им, что нужно быть готовыми к этому. Но, увидев по их лицам, что они собираются сделать, Кит отрицательно покачал головой.
— Это мое дело, мальчики, — сказал он. «Поэтому я должен попросить вас всех отойти в сторону, пока я буду это делать».
— Но у него есть друзья в лагере, — запротестовал старый Зик. «Они все выйдут, чтобы увидеть его».
-- Если они вмешаются, -- сказал Кит, -- то я рассчитываю на то, что вы меня доведете до конца. Но я не думаю, что они будут. Шунан слишком долго бегал по этому лагерю, чтобы думать, что ему нужна помощь в таком маленьком деле, как это. Для него это будет предметом гордости; и вот увидишь, он один справится.
Словно молния по лагерю пронеслась весть о надвигающемся столкновении. Охотники и торговцы осторожно ушли с линии огня, как они думали, или укрылись за деревьями или тяжелыми бревенчатыми домами.
Мальчики пошли за Китом и нашли его, подтягивающим подпругу, немного в стороне от своей хижины.
«По всем правилам, — сказал Дэйв Джонсон, — этот бой должен быть моим или Джо. Мы привели человека сюда; он всегда искал нас, когда приходил. А теперь, когда из-за этого случилась беда, я не понимаю, почему ты должен брать на себя это.
Кит хлопнул его по спине и рассмеялся.
174 «Все дело общественное, — сказал он. «Человек стал досадным и опасным, и поэтому его нужно как-то остановить. У нас нет ни закона в пустыне, ни служителей закона. Но мы знаем, чего хотим, и кто-то всегда приходит на помощь, чтобы все исправить. В данном случае это Кит Карсон.
К своему удовольствию оседлав своего пони, он вынул тяжелый драгунский пистолет и с большим вниманием посмотрел на его зарядку. Он заткнул его за пояс, а затем вскочил в седло. И когда Кит выехал из ряда вигвамов, до него донесся топот копыт. Его быстрый взгляд повернулся в сторону звука; и он увидел, что француз верхом на мощном коне с ружьем в руках едет ему навстречу.
[175]
Глава XII
Лопес едет в лагерь
В летописях Великого Запада смело написано, что Кит Карсон был человеком без страха; и никогда прежде он не выказывал этого факта так, как он сделал, когда он повернул свою лошадь и поскакал к французу Шунану. Его пони двигался медленно, покачиваясь галопом; Кит усадил его так тихо, как будто он собирался попробовать выстрелить в стаю степных кур, а по ту сторону хребта не было врага.
И хулиган ни в чем не отставал. Но его бахвальство исчезло; вся хитрость в его натуре была призвана помочь ему в кризисе. Его лошадь двигалась быстрым шагом; и головы двух коней почти соприкоснулись, когда их всадники натянули поводья.
[176] «Шунан, — сказал Кит, — я тот человек, которого вы ищете?»
Глаза хулигана переместились под пристальным взглядом американца.
— Нет, — сказал он.
Затем почти мгновенно дуло его винтовки поднялось и накрыло Кита. Но как бы быстры ни были его действия, действия Кита были быстрее. Блеснул драгунский пистолет, и его тяжелая пуля попала Шунану в руку, раздробив кость; оружие мужчины взорвалось через секунду после оружия охотника; и его снаряд задел скальп Кита; затем он упал на землю, и лошадь человека, не остановленная, развернулась и умчалась.
Спокойно Кит поехал обратно туда, где оставил своих друзей.
— Он хотел тебя убить, — заявил старый Зик. «Я видел, как он вскинул ствол своей винтовки, что ничто другое не могло ему понравиться».
И то, что американский траппер, молниеносный и меткий, выстрелил только для того, чтобы вывести из строя своего врага, было очевидно для всех; если бы он того пожелал, Шунан упал бы с седла, чтобы никогда больше не подняться.
— Мир в лагере — это все, чего мы хотим, — тихо сказал Кит. «И я думаю, что что касается Шунан, у нас будет это в будущем».
В ту осень в страну черноногих не отправлялась ни одна экспедиция; но один организовывал торговую поездку в этом направлении.
— Мы присоединимся к этому, — сказал Кит.
«Но, — сказал Джо, — мы будем отвлекать вас от работы, которая будет приносить прибыль».
«Этот вопрос с картой заставил меня нервничать», — сказал Кит. «Я собираюсь довести дело до конца, сколько бы времени это ни заняло».
Соответственно, они вышли с торговцами до самой реки Большой Змей. Здесь они встретили торговца из Гудзонова залива по имени Маккой, который чуть было не отказался от своих операций из-за неудачи и собирался заняться ловлей. Они присоединились к нему, думая попасть наконец в желаемый район[178]. Но после серии приключений, в одном из которых они оказались на грани голодной смерти в путешествии в Форт-Холл, они были вынуждены вернуться к Грин-Ривер еще раз, чтобы дождаться следующего сезона.
— Это последняя попытка, — серьезно сказал Дэйв. «Если на этот раз мы не попадем в эту страну, нам придется от нее отказаться».
«Это то, что я обещал папе в письме, которое отправил ему вчера», — сказал Джо. «Еще одна попытка; и если мы потерпим неудачу, мы идем домой».
По мере приближения осени было много разговоров об экспедициях в дальние края; близлежащие ручьи так давно были захвачены в ловушку, что бобров стало очень мало; и если желали успеха, охотники должны искать новые воды.
И посреди всего этого Кит однажды вечером пришел к домику, который построили мальчики. Блеск в его глазах говорил им, что произошло что-то приятное.
179 -- Что ж, -- сказал он, -- похоже, наконец-то у нас появится шанс. Экспедиция из ста человек должна дойти до Йеллоустона.
— И мы пойдем с ними? — спросил Дэйв, подпрыгивая от волнения.
"Мы делаем."
Оба мальчика взмахнули кепками в воздухе и запрыгали в серии акробатических трюков. Но Кит моментально отрезвил их.
«Не только мы идем, — сказал он, — но и Шунан тоже идет».
«Ах!» сказал Дэйв; и он сел в дверях вигвама.
-- Это что-то да значит, должен сказать, -- сказал Джо.
-- Весь прошлый сезон он пролежал с искалеченной рукой, -- сказал Кит. «и теперь, как только он сможет, он вступает в бой в регионе черноногих. Я знаю, что он специально собирался туда поехать, потому что он отказался от ряда предложений пойти с партиями, которые должны двигаться в других направлениях».
[180] Шунан сильно изменился; его манеры были подавлены, и он практически не доставлял хлопот лагерю. К Кит Карсону он относился с большим уважением, а к мальчикам старался не приставать. Однако однажды, незадолго до начала большой экспедиции, он встретил их на лагерной улице.
— Я слышал, вы едете на север, — сказал он.
— Да, — сказал Джо. «Мы подумали, что это может быть полезной поездкой — и, возможно, прибыльной».
Шунан смотрел на них со своей прежней свирепостью.
-- Послушайся моего совета и иди куда-нибудь еще, -- медленно сказал он. «Это будет опасное путешествие для тех, кто ищет что-то кроме бобрового меха».
Он собирался уйти, но Дэйв Джонсон встал у него на пути.
"Что ты имеешь в виду?" сказал он.
— Как раз то, что я говорю, — ответил мужчина. "Не больше, не меньше."
Затем он прошел дальше, ни разу не взглянув на них; и когда в ту ночь мальчики оказались в своем домике с Китом Карсоном, они упомянули об этом. Ловец выглядел довольным.
— Я думаю, — сказал он, — что это доказывает, что он собирается сообщить новости своему другу, Мокасину Уильямсу. Во всяком случае, это показывает, что он рассчитывает на встречу с ним и не хочет, чтобы кто-либо в отряде знал о его поручении.
Начальника большой экспедиции в страну черноногих звали Фонтенель; он был опытным дровосеком и имел очень решительный характер. Он обратился к ним с нагруженными вьючными лошадьми и трапперами на своих мустангах.
«Каждый раз, когда мы заходили в район истоков Миссури, — сказал он, — на нас нападали, у нас угоняли лошадей, ловили наши капканы, наших людей убивали; и почти в каждом случае это заканчивалось тем, что нас изгоняли».
От мужчин поднялся ропот. [182] Черноногие были выносливым и воинственным народом, объявившим обширную территорию своей охотничьей территорией. Племя насчитывало в то время около тридцати тысяч человек и считалось лучшей из многих рас американских индейцев. Как охотники они были непревзойденными; их меткость была смертельной; и как всадники и конные бойцы их возглавляли только команчи.
— На этот раз нас не погонят, — сказал старый Зик Мэтьюз, который собирался встречаться с Фонтенелем. Говоря это, он хлопнул прикладом своей длинной винтовки. «Теперь наша очередь; и мы заставим красных воров бежать.
Сомнительно, чтобы какая-либо такая группа звероловов когда-либо покидала Грин-Ривер раньше; они были выносливыми, закаленными альпинистами, привыкшими к дикой жизни Скалистых гор, искусными в ловле бобра и искусными в индейских войнах.
Они шли прямо через пустыню, день за днем. В стране[183] Ворон их встретили дружеским приветствием; возможно, это был необычный размер отряда, а может быть, потому, что он направлялся в охотничьи угодья черноногих — много лет смертельных врагов воронов. На Йеллоустоне, который находился в самом сердце региона черноногих, они взялись за серьезное дело по добыче меха. Компания была разделена: пятьдесят человек охраняли ловушки и пятьдесят охраняли лагерь. Мужчины жили с винтовками в руках. Как выразился Зик Мэтьюз:
«Повар переворачивает мясо на вертеле одной рукой, а в другой держит заряженный пистолет».
Фонтенель постоянно призывал мужчин не расслабляться.
— Мы можем постоять за себя с ними, — сказал он. — Но мы не должны позволить им удивить нас. Держите глаза очищенными; не пропустите знак ».
Кита Карсона и двух его приятелей не нужно было уговаривать. И они не только высматривали Черноногих; они также следили за передвижениями Шунан. Однако все время наблюдать за человеком было невозможно; время от времени он пропадал из их поля зрения на несколько часов.
Однажды вечером после ужина Кит отвел мальчиков в сторону. Из-под охотничьей рубахи он вынул маленькую заостренную палочку с своеобразными насечками кое-где.
"Что это такое?" — спросил Дэйв.
«Когда сегодня днем мы оставили последний ряд ловушек, — сказал Кит, — я увидел, как Шунан отстал, а затем отступил между деревьями. Нас было шестеро; но я ничего не сказал другим. Чуть позже, когда Шунан присоединился к нам, я сделал вид, что заметил маленького оленя, и двинулся прочь от реки. Когда я скрылся из виду, я изменил курс и направился обратно к тому месту, где я видел, как исчезла Шунан. Осматриваясь, я в изобилии видел индейские знаки; а потом я увидел это, — подняв жезл, — торчащее из земли».
[185] «Сообщение!» сказали оба мальчика на одном дыхании.
Кит кивнул.
"Да; и рискну предположить, что его ждал кто-то из Уильямса или краснокожих.
После этого за французом следили еще строже, чем когда-либо; но он, казалось, был полностью заинтересован в работе по отлову и обработке мехов, и они ни разу не засекли его в каком-либо дальнейшем общении с дикарями.
— Они пришли к какому-то пониманию, — сказал Кит через некоторое время. «И он ждет определенного времени, чтобы прийти в себя. Вроде как не весна; потому что уже слишком поздно выпрыгивать и пытаться вернуться к Санте Ф;. Их настигнет зима.
Наконец наступила зима, ручьи замерзли, и звероловы прекратили свои труды. Они покинули страну черноногих, решив перезимовать в более дружелюбной части. Стая Ворон привела их в защищенную долину, и в суровые месяцы обе группы расположились лагерем бок о бок.
Вороны были в основном молодыми воинами и великолепно физически развиты; в хорошую погоду они выстраивались против белых людей, играя в силу и ловкость; охота была любимым испытанием, но также любили верховую езду, бег и прыжки. В этих состязаниях мальчики очень сблизились с рослым молодым смельчаком по имени Высокий Гром.
Однажды ночью они сидели рядом с ним у костра в лагере Кроу; Присутствовало также несколько молодых воинов, но они редко разговаривали, мало зная языка белого человека. Однако Высокий Гром без особого труда мог объясниться. Он рассказал о многих своих охотничьих подвигах и о некоторых подвигах своего племени в войнах с черноногими.
«У тебя хороший английский», — похвалил Джо. — Как ты этому научился?
«Гм… многому учить!» объяснил Высокий [187] Гром. «Полукровки много говорят по-английски. Его Пятнистая Змея.
Мальчики посмотрели друг на друга. Это была проверка рассказа старого Диаса, торговца из Санта-Фе, и новостей, собранных Шунаном. Лопес, или Пятнистая Змея, был или был в северной глуши.
— Ты знаешь, где сейчас Пятнистый Змей? — спросил Дэйв.
«Гм! Воронья деревня — четыре солнца. Живи как вождь!»
Мальчики поняли из этого, что Лопес был тогда в деревне Кроу в четырех днях пути от того места, где они были; а также то, что он был очень почитаем. Они обсуждали этот факт с некоторым волнением, когда молодой Ворон, который ничего не понимал в быстром английском, сказал:
«Пятнистый Змей — ваш друг?»
Дэйв Джонсон покачал головой. Высокий Гром, казалось, на какое-то время перевернул отрицание; затем он сказал:
[188] «Гм! Пятнистая змея держится подальше от белых людей. Только хочу увидеть один». Он кивнул головой. — Он с Черноногим. Много ненависти».
— Он ненавидит белого человека, живущего среди черноногих?
Высокий Гром снова кивнул.
«Много ненависти!» — повторил он. Потом как бы для того, чтобы показать степень мужской ненависти: «Хочу, чтобы Ворона встала на тропу войны. Против черноногих. Вожди и старики совещаются. Скажи "нет."
Вечером мальчики рассказали об этом Киту. Он был заинтересован.
«У Лопеса есть враг, — сказал он. «И, возможно, благодаря новостям, принесенным Шунаном, Уильямс что-то знает о местонахождении Лопес». Затем, спустя мгновение, в течение которого он смотрел в огонь: «Мне кажется, мальчики, что ваша долгая охота наконец-то к чему-то приведет. Если не случится несчастного случая, Уильямс весной уедет из этого региона; Шунан [189] пойдет с ним. Смотреть Шунан; не позволяйте ему сделать ход, который мы не видим, и мы можем перехитрить их».
Это была тяжелая зима для лошадей; мягкие ветки и кора, внутренний слой тополя, были единственным кормом для бедных животных в течение нескольких недель; но свежая весенняя зелень вскоре начала приводить их в порядок, когда наступило с нетерпением ожидаемое время года.
В ожидании, пока лошади наберут мяса, Фонтенель, главный зверолов, отправил двух человек в форт Ларами за столь необходимыми припасами. Позже пришло известие, что они попали в засаду и были убиты черноногими.
Охотники отправились в свои охотничьи угодья не в очень хорошем настроении; но, хотя они этого и не знали, время для нанесения ответного удара было близко.
Приближаясь к истоку Миссури, они однажды вечером разбили лагерь на развилке небольшого притока. Заходящее солнце склонялось над ручьем, горели костры, а охотники готовили себе ужин, стоя на страже или ухаживая за лошадьми. Внезапно из одного из пикетов раздался крик вместе с топотом копыт. Через несколько мгновений в лагерь вошла пара охотников за пушниной с всадником. Несмотря на индейские атрибуты, которые носили и мустанг, и всадник, и Дэйв Джонсон, и Джо Фрейзер узнали его с первого взгляда.
«Лопес!» воскликнули они в дыхании; а затем звероловы сомкнулись вокруг полукровки.
[191]
ГЛАВА XIII
ДЕРЕВНЯ ЧЕРНОНОГИХ
Толпа одетых в оленьи кожу звероловов столпилась вокруг Лопеса-полукровки; все глаза были на нем; всем было любопытно услышать характер его поручения.
— Я пришел предупредить вас, — сказал он по-испански Фонтенелю. «Прямо на вашем пути, в одном дне пути отсюда, находится главная деревня черноногих. Держитесь своего нынешнего курса, и они будут роиться вокруг вас, как пчелы.
На мгновение воцарилась мертвая тишина. Затем звероловы вспомнили о многочисленных обидах, которые они питали против этого конкретного племени, и особенно о судьбе двух посланников в форт Ларами. Как один человек, они схватились за винтовки, и раздался крик о мести. Полукровка спокойно сидела на своем мустанге; он ничего не сказал, но в его глазах был довольный блеск. Кит Карсон коснулся рукава Дэйва Джонсона.
«Мокасин Уильямс находится в той деревне. Вот почему полукровка здесь. Не сумев заставить Воронов напасть на них, он теперь испытывает наших людей.
— И с каким результатом, как вы думаете? — спросил Дэйв.
Вместо ответа Кит указал на группу охотников; почти до человека, они собрались около Фонтенеля; их голоса были подняты в резкий гомон; их ружья размахивали; они требовали войны.
Это была дикая сцена, которую ни один из мальчиков никогда не забывал; грубые, бородатые люди в оленьих шкурах, их оружие блестело в отблесках костров, а кругом была тишина и мрак пустыни.
Когда шум стих, главный охотник заговорил.
[193] «Мы пострадали от рук черноногих», — сказал он. «И теперь, когда появился шанс нанести удар, мы его не упустим».
Поднялся дикий ура, и люди разбежались по лагерю, собираясь у различных костров, чистя винтовки, смазывая замки пистолетов, присматривая за лезвием ножа и топора.
— И проследи, чтобы в твоих рогах было побольше хорошего черного пороха, — посоветовал старый Зик. «Пули и кремни будут вещами, которых у вас не будет слишком много; потому что, если я не ошибаюсь, у нас завтра впереди целый день, ребята.
Когда полукровка соскользнула с лошади и приблизилась к огню, у которого стояли Кит и мальчики, он кивнул, как будто совсем не удивившись их появлению.
-- Я видел вас всех троих раз десять за зиму, -- сказал он. — Но ты меня не видел. Я часто проезжал через перевалы, когда таял снег, и смотрел с гор на ваш лагерь в долине».
— И именно тогда, я думаю, вы подумали, как хорошо это будет вписываться в ваши планы, если вы сможете заставить наш отряд атаковать черноногих.
Полукровка улыбнулся естественной для него неприятной улыбкой.
«Но, — сказал он, — я никогда не надеялся, что это произойдет, пока не были убиты два всадника, направлявшиеся в Ларами. После этого, — и он щелкнул пальцами, — я знал, что ничего не выйдет.
«Если вы так стремились отомстить Уильямсу, почему вы так долго ждали?» — спросил Кит. «Человек, который действительно хотел удовлетворения, попытался бы получить его в одиночку».
— Думаешь, нет? — тихо спросила Лопес. — Ты думаешь, я все это время лгал, ожидая помощи? Я потратил месяцы, пытаясь выяснить, где он. Дважды меня брали черноногие, а один раз чуть не лишился жизни. То, что я мог говорить на их языке и утверждать, что я связан с их племенем, было все, что спасло меня. Наконец я нашел его в деревне, которую вы увидите завтра. Пуэбло зовут меня Пятнистой Змеей, — и он резко рассмеялся. «Ну, я пытался заработать себе имя в поиске Moccasin Williams; ибо никогда еще змея не держалась так близко к земле и не ползла так бесшумно по траве, как я. Но я так и не получил его, как хотел. Сотню раз я держал его под своей винтовкой, но он никогда не был достаточно близко, чтобы я мог быть в этом уверен. Завтра, — и в его голосе был убийственный смысл, — я попробую еще раз; и я думаю, что у меня все получится».
Костер, у которого они стояли, был один отделен от других, так как его разжег конный стражник, чтобы поджарить особо ценный кусок бизоньего языка, пока он нес вахту. Деревья отбрасывали повсюду огромные танцующие тени; и их собственные движения[196] гротескно имитировались гигантскими тенями, отбрасываемыми от них меняющимся светом. После последних слов полукровки наступила тишина; затем, когда он стоял, уставившись в красное пламя, Дэйву Джонсону показалось, что он услышал звук позади себя. Приученный к этому времени реагировать на звуки, которых он не понимал, Дэйв собирался повернуться; но он почувствовал хватку Кита на своей руке — хватку, которая требовала тишины так ясно, как только могли бы сделать слова.
Кит, глядя на полукровку, тихо сказал:
— Карта, которая теперь принадлежит этим мальчикам? Что об этом?"
Полукровка сделала презрительный жест.
— Если я смогу найти человека, который украл его у меня, это все, о чем я прошу, — сказал он.
— Ну ладно, — сказал Кит. Затем он сухо добавил: — Но, видя, что ты украл его сам, Пятнистый Змей, я думаю, ты подаешь очень большую жалобу.
[197] «Он утверждал, что был моим другом. Он предатель, — угрюмо сказал полукровка.
— Как я уже сказал, все в порядке, — повторил Кит. — Вы можете смотреть на это дело так, как считаете нужным, и я ни слова не скажу против. Но, — и тут в его голосе звенела сталь, — карта принадлежит этим двум парням, и я прослежу, чтобы они ее получили. Он принадлежит им, и никто другой не должен иметь его; ни ты, Лопес, которая стоит и ухмыляется мне; ни ты, Мокасин Уильямс, там, в городке черноногих; ни ты, Шунан, что позади меня в кустах!» Произнося эти последние слова, он развернулся и оказался лицом к лицу с темнотой. — Выходи, — сказал он. «Мы знаем, что вы там, и мы знаем, почему вы там».
В густых зарослях послышался шорох и стук, и появился дюжий француз.
— Я искал топливо, — угрюмо прорычал он. — Я не знал, что ты здесь.
Кит пристально смотрел на него.
198 «Я никогда не говорил остальным, как ты осенью общался с черноногими», — сказал он. Затем, когда мужчина попытался прервать его, он поднял руку, призывая к тишине. — Если бы я это сделал, — продолжал он, — я думаю, вы знаете, что случилось бы, потому что они не любят этих людей. Но, — и звон в его голосе был таким же суровым, как и прежде, и угроза была такой же ясной, — если вы попытаетесь покинуть лагерь, чтобы предупредить, им сообщат сейчас. Так что, если вам дорога целая шкура, вы будете сидеть и молчать».
-- Я никогда не хотел... -- начал хулиган, но Кит остановил его.
— Неважно, что вы имели в виду, — сказал он. «Дело есть, точно такое же. Я подскажу Фонтенелле, и вас будет охранять тихая охрана, пока мы не закончим наше дело с краснокожими. Так что следите за тем, какие движения вы совершаете, находясь вне лагеря. Ты не узнаешь, кто вытащит пулю из какого-нибудь пистолета.
И то, что за этим предостережением что-то стояло, вскоре стало ясно хулигану; когда он сидел у огня, когда он закутывался в одеяло, он чувствовал, что над ним висит стража; ни разу за долгую ночь оно не расслабилось; и хотя ему очень хотелось предупредить своего сообщника среди индейцев, он не осмелился сделать шаг.
Задолго до рассвета лагерь зашевелился, завтрак был приготовлен и съеден, и весь отряд из ста звероловов под руководством Лопеса двинулся в направлении деревни черноногих. После шестичасового марша они вышли на широкую и хорошо очерченную тропу.
«Это ведет прямо в деревню», — сказал Лопес. — Еще два-три часа, и мы на месте.
Но в этот момент Фонтенель остановил колонну трапперов.
-- Я думаю, будет лучше, -- сказал он, -- если небольшой отряд пойдет вперед и разведает обстановку. Идя по этому пути вслепую, всегда есть опасность попасть в ловушку».
[200] Лопес громко запротестовал; но охотники как единое целое хорошо отнеслись к этому предложению.
— Карсон, — сказал главный охотник Киту, — возьми пять человек и пойди осмотри тропу и деревню. Мы будем ночевать здесь, пока ты не вернешься.
Соответственно, вместе с Зиком Мэтьюзом, двумя мальчиками и парой опытных лесорубов Кит отправился в путь. Они молча ехали по узкой индейской тропе, тщательно отмечая каждое место, где можно было устроить засаду; наконец они приблизились к деревне, идеальному городу хижин; ползая среди скал и деревьев, им удалось поближе рассмотреть происходящее.
С противоположной стороны города вгонялся большой табун лошадей; лагерное снаряжение собирали, как для переезда.
— Мы не слишком рано, — шепотом сказал Кит Дэйву. — К этому времени завтра они уйдут.
[201] «Смотрите!» — сказал Джо тихим голосом, указывая стволом винтовки на место рядом с концом ряда домиков. «Белый человек!»
«Мокасины Уильямс», — сказал Кит, когда его глаза остановились на ренегате. — Что ж, Пятнистый Змей был прав, не так ли?
[202]
ГЛАВА XIV.
ПОСЛЕДНЯЯ БИТВА
Убедившись, что дикари только начинают готовиться к отплытию, Кит и его маленькая группа разведчиков прокрались сквозь деревья и траву к тому месту, где они оставили своих лошадей. Сев верхом, они добрались до лагеря охотников сразу после наступления темноты.
Когда новость распространилась, лесорубы собрались у костров на совет. После некоторого обсуждения план был согласован.
— Кит возьмет половину тебя, — сказал главный зверолов, — и поедет в атаку. Другая половина останется со мной, чтобы охранять вьючных животных и меха.
«Но не стойте на месте», — посоветовал Кит Карсон. «Медленно продвигайтесь по нашему следу».[203] Тогда ты будешь своего рода резервом на случай, если ты нам понадобишься.
Все было согласовано, трапперы в мантиях и одеялах валялись вокруг костров; и на рассвете следующего дня они разделились согласно своему плану; Кит и его пятьдесят мчатся по индейской тропе быстрым шагом, каждый впереди рвется в бой.
— После сегодняшнего дня, — пророчествовал Зик Мэтьюз, — эти черноногие шалунишки не будут так быстры со своими обезьяньими блестками. Они получат урок, который запомнят на какое-то время».
Они подошли к индийскому городу незамеченными; дикари жили в самом сердце своей страны, никогда не помышляя о нападении, и поэтому у них не было часовых. Трапперы, каждый в хорошей экипировке, с винтовкой в руке и пистолетами, готовыми быть схваченными в любой момент, выстроились в линию.
-- А теперь, мужчины, -- сказал Кит, пробежав по ним взглядом, чтобы убедиться, что все готовы. "На полной скорости! Заряжать!"
Как гром среди ясного неба, лесорубы поразили деревню черноногих; залп из длинных ружей пронесся по воинам, и дюжина из них бросилась вперед. Раздался пронзительный крик; дикари схватились за оружие и отступили от своего города, сражаясь на каждом шагу.
Черноногие были умелыми, мужественными и полководцами. В отличие от Ворон и более южных племен, он не сошел с ума от волнения, когда столкнулся с превосходящим оружием белого человека. Наоборот, он всегда боролся с ними по тщательно разработанному плану.
Из-за камней, пней и упавших деревьев длинные стрелы начали летать в своем смертоносном пути; следуя примеру, звероловы защищались примерно таким же образом, и их винтовки продолжали стрелять пулями везде, где показывалась хохлатая голова.
[205] Целых три часа продолжалась такая война; черноногие сражались мужественно и рассудительно; они ловко привлекали на себя огонь трапперов, пока запас боеприпасов не начал иссякать.
Когда это последнее стало очевидным для Кита, он дал указание ослабить огонь.
«Не нажимайте на спусковой крючок, если вы не уверены в краснокожем», — таков был его приказ.
И по мере того, как ружейный огонь ослабевал, индейцы становились все смелее. Они поняли, что произошло, и ползли вперед от дерева к дереву, от камня к камню, намереваясь подобраться достаточно близко для большого броска, а затем вступить в рукопашную с белыми.
— Я заметил, — сказал Дэйв Джонсон, лежа во весь рост за пнем, выставив винтовку наизготовку и глядя на темнокожего врага, — что пуля время от времени летит оттуда справа. У одного из смельчаков должна быть винтовка.
— Это Мокасин Уильямс, — ответил Кит Карсон из-за соседнего дерева. «Он [206] за тем большим тополем у входа в овраг, пытается метко пострелять».
— Я бы хотел… — но Дэйв так и не закончил фразу, потому что ружье Кита треснуло, и кора слетела с большого тополя ливнем, оставив глубокий шов, по которому виден след пули.
"Пропущенный!" — холодно сказал Кит. — Но повезет в следующий раз.
Через некоторое время индейцы под прикрытием двинулись вперед; затем, думая, что они достаточно близко для броска, они выскочили из-за деревьев и с пронзительным криком, размахивая топорами и ножами, бросились на трапперов.
Их снова приветствовали длинные винтовки; но поскольку они все еще приближались, пистолеты выстрелили им прямо в лицо с ужасным эффектом. Это было больше, чем могла выдержать дикая стойкость, и они снова искали укрытия с воем ярости и новым полетом стрел.
Потом они подходили все ближе и ближе, и огонь белых становился все медленнее и медленнее. Осталось всего несколько зарядов пороха. Еще один натиск дикарей, и больше не будет.
-- Выглядит скверно, -- сказал старый Зик, допивая из пороховой рожки последнюю крупинку. — Но мы дадим себе отчет за всех.
Но последней отчаянной схватки с ножом и ружьем с дубинками не последовало, поскольку порох был полностью израсходован, Кит получил известие о прибытии резерва трапперов под командованием Фонтенеля. И вскоре после этого каждый рожок был перезаряжен, каждое ружье перезаряжено, и с уверенностью в увеличении числа трапперы двинулись вперед, стреляя на ходу.
В авангарде белых был полукровка Лопес; он держал винтовку наготове, но, казалось, придержал огонь. Кит Карсон, стреляя и заряжая, стреляя и заряжая, заметил это.
— Что-нибудь не так с твоей стрелой, Пятнистый Змей? — спросил ловец.
208 «Нет», — ответил полукровка, не сводя глаз с бегущей вереницы дикарей, переходивших от укрытия к укрытию. — Но пуля в нем предназначена для Мокасина Уильямса, и только для него.
Охотники неуклонно продвигались вперед; все быстрее и быстрее росло перелетание дикарей со скалы на дерево и с дерева на пень; и, наконец, хитрое отступление начало ослабевать, а затем колебаться. В этом было меньше смысла; наконец храбрецы с одной стороны сломались и побежали; затем вся линия последовала его примеру.
Теперь впервые с тех пор, как он вступил в бой, винтовка Лопеса поднялась. В толпе бегущих дикарей мальчики увидели неуклюжего белого человека; у него были песочные волосы и худое лисье лицо. Он сделал дюжину шагов, лисье лицо повернулось через плечо, чтобы посмотреть на преследователей, затем орудие Лопеса разбилось, и человек рухнул на землю.
С пронзительным гортанным криком ликования[209] Лопес бросился вперед; Мальчики видели, как он достиг распростертого тела с ножом в руке. Но когда он наклонился над ним, форма неожиданно ожила. Мокасин Уильямс вскочил на ноги, выхватив при этом из-за пояса индейский топорик, и оба мужчины ударили друг друга. Оба удара подействовали; потом их руки сомкнулись друг на друга, раздался бешеный хват друг друга за горло, и они упали на землю.
И когда Кит Карсон вернулся с погони за индейцами, которая была совсем недолгой, он обнаружил мальчиков, стоящих над двумя трупами.
— Ваша собственность? — спросил он, и его быстрые глаза сказали ему, что произошло.
— Вот, — сказал Джо и поднял сложенную бумагу.
"Хороший!" — сказал ловец. «Позаботьтесь о нем, потому что вам пришлось нелегко, чтобы вернуть его; и в следующий раз тебе может не повезти.
210 Удар, нанесенный черноногим в тот день, был тяжелым; и они помнили об этом, как и предсказывал Зик Мэтьюз, еще долгое время спустя.
После этого группе Фонтенелля сопутствовала большая удача в их трудах; и когда они, наконец, отправились в торговый лагерь, стоявший в том году на Грязной реке, они взяли с собой большое количество мехов.
И именно на Мад-Ривер, несколько недель спустя, Кит Карсон расстался с мальчиками, которые предложили присоединиться к отбывающему отряду до Санта-Фе, а затем сесть на корабль в одном из портов Персидского залива и отправиться в Нью-Йорк.
— До свидания, ребята, — сказал он, пожимая им руки. «Когда-нибудь я, возможно, поеду на восток, и если я когда-нибудь это сделаю, я обязательно найду вас».
"Восток!" — воскликнул Джо. — Уэст, ты имеешь в виду, Кит. Через год мы снова будем в Калифорнии, будем копать и промывать эту чудесную реку, которая, как сказал старый Козлобородый, течет золотом.
[211] И Джо был прав в том, что касается места. Но он ошибся во времени.
В следующий раз все трое встретились в Калифорнии; но прошло пятнадцать лет или больше. Мальчики стали бронзовыми мужчинами и считались самыми богатыми в Новом Эльдорадо. А Кит Карсон был тогда самым известным человеком на большом западе; его слава индийского борца и следопыта обошла весь земной шар.
— Значит, вы нашли свою золотую реку, — сказал он, когда они снова взялись за руки.
— Да, — рассмеялся Дэйв. «Это оказался Сакраменто».
— Но нам пришлось ждать, пока Соединенные Штаты захватят Калифорнию после войны с Мексикой, — довольно печально сказал Джо. — Это было долго, но, — и его глаза много смеялись, как обычно, — ожидание того стоило.
— Я действительно так думаю, — сказал траппер.
[212]
ГЛАВА XV
ОЧЕРТ ЖИЗНИ КАРСОНА
Кристофер или «Кит» Карсон родился в округе Мэдисон, штат Кентукки, в декабре 1809 года. Великий штат был открыт всего несколько лет назад и во многих частях все еще оставался бездорожной пустыней.
Кит вырос в бревенчатом доме на границе; и, как и большинство известных пограничников, привык к винтовке в раннем возрасте.
Но каким бы примитивным ни был Кентукки, поселенцев, по-видимому, было слишком много, чтобы угодить старшему Карсону; в течение года после рождения Кита он упаковал свои вещи на спинах своих лошадей и вместе со своим семейством отправился в путь на дальний запад. Они пересекли Миссисипи и поселились в этой обширной стране, позже уступленной Наполеоном Соединенным Штатам и известной тогда как Верхняя Луизиана.
213 Здесь Кит вырос среди диких духов границы, привыкший к мысли об опасности и прославившийся еще в детстве как стрелок из винтовки, охотник и обладатель непобедимой решимости. Он прослужил два года учеником шорника; затем рассказы о Санта-Ф; Тропа, ее опасности и чудеса так сильно привлекали его, что он присоединился к группе, собиравшейся начать ее заново.
Это был день, когда огромные стада бизонов бродили по великим равнинам, когда Скалистые горы были почти легендой. И в возрасте восемнадцати лет мы находим Кита Карсона в мексиканском городе Санта-Фе, окруженном водоворотом чудесного юго-запада. Торговля мехами приближалась к своему расцвету, и торговля прерий сосредоточилась вокруг города. В него съезжались все замечательные персонажи границы, и из него отправлялось больше экспедиций, чем из любого другого города на западе.
Молодой Карсон влюбился в дикую местность; с ружьем, топором и ножом он[214] проник в холмы на севере и там встретился с Кин Кейдом, старым горцем, который научил его многим западным знаниям, которые впоследствии оказались для него столь полезными. Позже Кит присоединился к поезду торговца, возвращающегося в Миссури. Санта Ф; Путь был длиной в тысячу миль и проходил через дикие края волков и индейцев и безводные пустыни. Но Кит не возражал против этого; ему нравился тяжелый труд и опасность. Но на полпути к нему пришла мысль, что он возвращается «на восток». У брода через реку Арканзас они встретили еще одну группу торговцев, направлявшихся на запад; Кит присоединился к ним и вернулся к Санте Ф;. Снова добравшись до мехового рынка, Молодой Карсон вступил в бой с полковником Траммелем, который возглавлял торговую экспедицию на юг, к богатым рудникам Чиуауа. Выучив испанский язык у Кина Кейда, он теперь должен был служить переводчиком.
Возвращаясь из этого предприятия, он отправился в Таос, город охотников примерно в ста пятидесяти милях к северу от Санта-Фе. Здесь он впервые встретил охотника Юинга Янга и работал лагерным поваром. Но Янг не заставил себя долго ждать, чтобы увидеть качества своего юного рекрута, и когда он отправился в Калифорнию, где мы находим его группу в первой главе «В Скалистых горах с Китом Карсоном», Кит был полноценным охотником.
После великой битвы с черноногими, о которой рассказывается в последней главе истории, Кит Карсон присоединился к отряду охотников на летнем свидании. Позже он присоединился к торговому отряду, направлявшемуся в страну навахо, очень интеллигентного племени, занимавшегося ремеслами и весьма богатого. После прибыльного предприятия среди этих людей он стал охотником или поставщиком мяса для форта на реке Платт.
Но, похоже, он предпочитал ловушки; и после того, как некоторые более мелкие предприятия присоединились к большой партии и еще раз отважились[216] на страну черноногих. Зимой вблизи их лагеря были замечены следы индейцев; Зная, что дикари должны быть в большом количестве, чтобы рискнуть так близко к ним, Кит Карсон предложил, чтобы белые нанесли первый удар и тем вселили ужас в сердца черноногих.
По следу вышли сорок охотников; Кит получил команду. Группа дикарей была встречена и атакована. Они бежали, отступив на еще большую группу. Последовала отчаянная битва из-за деревьев и скал, и когда наступила ночь, черноногие, многие из их воинов были мертвы или искалечены, отступили через замерзший ручей на остров посреди его, где они воздвигли бревенчатый форт. Однако под покровом темноты индейцы оставили и это и поспешили прочь.
По возвращении в лагерь состоялся совет. Охотники были уверены, что дикари вернутся в большом количестве, и начали к ним готовиться. Были подготовлены окопы[217]; деревья, кусты, пни, упавшие бревна и валуны были расчищены от лагеря со всех сторон. Если дикари наступали, они должны были делать это открыто.
Однажды утром на рассвете пришли индейцы, числом тысяча или больше, и двинулись вперед, чтобы окончательно разгромить белых. Но на краю расчищенного пространства они остановились в изумлении. Они не могли продвигаться вперед, не подвергаясь смертоносному огню длинных ружей; взять форт означало ужасную жертву. Состоялся совет, на котором было много речей. Тогда войско разделилось на два отряда и двинулось за горы; и после этого эта конкретная группа охотников больше не беспокоила.
Но Киту суждено было много встреч с черноногими и другими враждебными племенами; и в то же время было множество других, с которыми он подружился; действительно, было много деревень, в которые он мог въехать и встретить[218] как брата. Несмотря на все противодействие горных индейцев, звероловы упорствовали. Но в конце концов цены на меха упали до такой степени, что охота на них стала невыгодной. И вот Кит отказался от погони и начал карьеру охотника, во время которой он подтолкнул знакомство с народами шайеннов, кайова, арапахо и команчей. Однажды он сыграл важную роль в предотвращении смертельной войны между могущественным народом сиу и команчами. Сиу вторглись в охотничьи угодья другого племени; это было возмущено; последовали драки; команчи были разбиты. Кит Карсон был другом обоих народов; он пошел к их начальникам; он вел переговоры и спорил. В результате сиу покинули охотничьи угодья команчей, а их вожди дали слово, что они никогда не вернутся.
Среди команчей Кит Карсон нашел жену — красивую девушку-индианку с умом, намного превосходящим ум женщин ее расы. У них была дочь. После этого жена и мать умерли от разразившейся чумы; а когда девочка немного подросла, Кит отвез ее в Сент-Луис, чтобы она получила образование и выросла в цивилизованной среде.
Двигаясь вверх по реке Миссури из Сент-Луиса, Кит встретился с лейтенантом Джоном К. Фремонтом из Корпуса инженеров-топографов. Этот офицер был послан военным министерством для разведки на линии рек Канзас и Грейт-Платт, а также между Южным перевалом в Скалистых горах и границей штата Миссури. У Фромона была группа из двадцати одного лодочника, знавшего западную жизнь; он также нанял проводника, но этот последний подвел его. Узнав об этом, Кит Карсон предложил свои услуги как знающий горы и ручьи, застряв среди них на шестнадцать лет. Его приняли; Так началась серия исследований, благодаря которым имя Фромона, первооткрывателя, стало известно всей стране, а имя Кита Карсона, пограничника, прославилось на весь мир.
Потребовались три отдельные экспедиции в дикую местность, прежде чем Фремон завершил свою работу, и в каждой из них Кит Карсон выступал его проводником. Это были экспедиции, полные индейских сражений, опасностей и спасений от наводнений и полей.
После многих лет приключений Кит начал заниматься сельским хозяйством и разводить овец, время от времени организуя охотничьи отряды своих старых друзей; позже правительство, благодаря его знанию племен, сделало его индейским агентом.
Этот трудный пост он занял так, как, наверное, еще никогда не занимал. Во время восстания он оказал большую услугу правительству на границе; а по окончании войны получил звание бригадного генерала добровольцев. Он умер в Форт-Лионе, штат Колорадо, в мае 1868 года, на шестидесятом году жизни.
Ещё одна книга из этой серии: В КЕНТУККИ С ДЭНИЭЛОМ БУНОМ.
Кит Карсон
© Copyright: Вячеслав Толстов, 2023
Свидетельство о публикации №223051700473
Свидетельство о публикации №223051700473
Рецензии