Два портрета. Сутки Стирру-Мё

    (Прод.)

Солнце медленно падало к горизонту, вдалеке мычали коровы и выдавал трель за трелью невидимый никому соловей. Счастливая пара беззаботно шла вдоль берега до каменного переката реки Коровки, которую необходимо было перейти, чтобы попасть на землю Диониса. Никакого разделения пространства для влюблённых, если Вы знаете, не существует. Им обычно принадлежит вся Вселенная до самого захудалого уголочка. Они искупались в прохладной прозрачной голубой воде и улеглись голышом на мелком золотом горячем песке. Силы пропали, и было не пошевелиться хорошо, однако, время не ждёт. Дионис перенёс на руках побеждённую накануне в схватке пещерную богиню и опустил в кустах разросшейся малины, нашедшей себе подходящую почву. Они принялись кормить друг друга спелыми плодами, словно впервые ощущая их божественный аромат. Малина полностью созрела и прямо просилась в рот.
Дионис любовался подругой.
- Ты знаешь, что медведь не сдирает лапой ягоды малины, а слизывает их языком и шумно урчит при этом, - придумал Дио, прервав затрапезное молчание.
- Не знаю. Я даже не представляю, кто такой медведь, видимо, твоё второе имя, потому что у тебя урчит живот с голодухи. Пойдём, я приготовлю тебе ужин, не бойся - я умею.
- Как тебе объяснить, медведь или бер – это крупное хищное, лесное животное с густой шерстью, обитающее в средних и северных широтах планет с зимними сезонами.
- Я тебя драконю, а ты ведёшься, - засмеялась Стирру. – Мне отлично известно, кто такие мишки косолапые – конфеты есть такие! - озорно сверкнула чёрными глазами девушка.
- Ладно, идём. У меня, чувствую, не прошёл шок от калейдоскопа сегодняшних событий.
- Напоминаю, день ещё далеко не закончился, - многозначительно пропела Мё.
- Чем занимается обычно хранительница моей пещеры Лао-боу? – спросил Дио.
- В нашей пещере Лао-боу много тайн, но они исключительно для посвящённых. Люди ищут приключения на чужих планетах, в иных мирах, а не представляют, сколько неизведанного хранит земля под ногами. Ты же точно не знаешь, как смогли образоваться винтовые горные, гладкие к тому же, коридоры, и не заметил, сто процентов, что я перенаправила тебя по безопасному пути.
- А если б стадо оказалось чуть дальше и скученнее? – не согласился «лётчик».
- Накладки случаются, так ты учись маневрировать и вовремя группироваться.
- Крутое у вас обучение… Тебе нужна двойня, два сына.
- Ты точно медленно догоняешь. Я говорила – день не прошёл, - с надеждой в голосе произнесла девушка, - и тебе, любимый мой, следует подкрепиться.
- Не то, чтобы я не догонял, просто я не умею пока читать твои мысли, любимая моя, кроме того, получается, как в анекдоте:
Сын, нарядившись в платье, спрашивает у подвыпившего отца.
- Папа, папа, ты кого планировал - мальчика или девочку?
- Сыно-ок, я просто хотел с твоей мамой шикарно провести чудный вечер…
- Ах ты, старый развратник! – завелась душевно-ранимая девушка. – Ты что же со мной сексуальные истории играешь?
- Не догонишь, а вот и не догонишь, - трусцой зарядил по еле-заметной тропинке «старый козёл», по меткому определению распалившейся не на шутку Мё.
Он прекрасно «догонял», что его будут сегодня вечером лелеять и холить. Так оно и получилось. Они весело сварганили, лягаясь и пихаясь, творческий ужин, спешно перекусили и отправились смотреть дом. Дионис показал Стирру-Мё старинный, первой марсианской цивилизации подвал с подземными ходами, прикрытыми тяжёлыми дубовыми дверями, чердак с тайником и телескопом с лазерной корректировкой собственной конструкции, свой кабинет с раскрытыми рукописями нынешнего чтения и, наконец (как учили), спальню с широкой кроватью, на которой естественно захотелось полежать.
- У тебя царствуют минимализм, книги и мужской вкус к удобству. Почему-то нет картин и фотографий.
- Я покажу тебе… потом, - прошептал он, наслаждаясь смолянисто-цветочным запахом её волнистых волос.
- Не могу сопротивляться твоему шарму. Похоже, я всё-таки влюбилась, - пробормотала она, погружаясь в непостижимый процесс продолжения человеческого рода.

Обласкала его тонкоруко,
Нежно гладила по волосам,
Он не чуял ни раны, ни скуки,
Так блаженно приник к небесам.

А она теребила кудряшки
Шевелюры его прегустой,
И по телу сигали мурашки
От движений руки золотой.

И теперь он на всё готовый
Для неё и детей - не вопрос,
Непонятливый, бестолковый.
Не от счастья ли чешется нос?

Сгрёб в охапку хрупкое тело,
Пусть хохочет и колотит -
До тебя есть прямое дело
И огромный к тебе аппетит!

Она сладко потянулась и открыла глаза. Светало. Лампа, прикрытая от прямых лучей летним зонтиком, оставляла полукруглое жёлтое пятно за спиной Диониса. Возлюбленный дочитывал последние страницы старого предания с нескрываемыми слезами. Мё и проснулась, видимо, от того, что он всхлипнул.
- Что, герои погибли смертью храбрых? - улыбаясь, спросила она.
- Да…Нет, если б все, то меня бы не было, - проговорил он, пытаясь очнуться от прочитанного. – Не ожидал, какими они были удивительными.
- Дашь почитать?
- Я попросил бы тебя опубликовать рукописи в печати. Я не успею, мне бы дочитать оставшееся до вечера. В ночь мне необходимо лететь, отпуск закончился.
- Хорошо, я займусь книгой. Как её назвать?
- «Два портрета», ты поймёшь почему.
- Чем займёмся?
- Я тебя накормлю, а затем буду дочитывать. Ты тоже можешь ознакомиться с тем, что уже расшифровано и разгадано.
Дионис, пока Мё принимала душ и чистила зубы, пожарил яичницу и заварил экваториальный кофе, несколько наркотический и бодрящий.
Он так и не дочитал, потому что раздался слишком громкий звонок, и Стирру-Мё по интонации голоса Диониса поняла о срочном вылете ею на сутки обретённого мужчины…

    (Прод. след.)