Сквозь толщу веков Глава 17

          Прошёл месяц с первого посещения церкви  Санта- Мария- Глориоза- дей – Фрари. Девушки два-три раза в неделю посещали богослужения, и каждый раз Паолина отдавала немалую сумму на пожертвования строящейся церкви.
Мессы проводили разные духовные пастыри, но девушки стремились попасть чаще на богослужение, которое проводил Джероламо.

          –  Ну, когда уже можно обратиться к падре с моим вопросом? – нетерпеливо теребила Паолина Дебору.

          – Я как раз подумала, что уже можно. Завтра подойдёте к нему после мессы и скажете, что у Вас сильно болит рука, да так, что Вам и крестное знамение творить тяжело. И главное, боли в голосе побольше добавьте, чтобы он вас в келью для лечения пригласил.

          – Как, уже завтра? Страшно что-то… Ну, так и быть я постараюсь, – ответила  с волнением Паолина.

     После мессы следующего дня, которую тоже провёл Джероламо, Паолина робко подошла к святому отцу и пожаловалась на боль в правой руке. Она так тщательно представляла себя больной, что в руке и в самом деле появилась ноющая боль. В глазах Паолины заблестели слезинки.
Джероламо с сочувствием посмотрел на неё и пригласил проследовать в маленькую келью, что находилась в здании церкви.  Только вход в неё был с улицы, там он принимал больных. Он шёл широкими шагами, смиренно склонив седую голову, сложив руки на животе. Паолина едва успевала за ним, придерживая «больную» руку. Они вышли из высоких дверей церкви, чуть обошли её здание вдоль стены и вошли в маленькую, низкую, едва заметную дверь. Келья была небольшой, узкой, с множеством полок вдоль стен, сплошь уставленных всевозможными баночками, колбами разных размеров и пузырьками, завязанными тряпицами или заткнутыми деревянными пробками. Почти все они были заполнены микстурами и растворами самых разнообразных расцветок.  Кое-где на полках теснились груды древних фолиантов в кожаных переплётах на медных замках. Потолок кельи был невысок, и с него свисало множество пучков трав, от которых воздух здесь был наполнен плотными ароматами так, что слегка кружилась голова.
     Вдоль двух стен стояли лавки такой ширины, что можно было свободно лечь на неё крупному человеку. Маленький стол невдалеке от третьей стены был заставлен  медными ступками с пестиками, в которых, видимо, готовились порошки и растирания.  Паолина с удивлением оглядывала всё вокруг.
Целитель дал ей немного времени привыкнуть к полумраку комнаты, освещаемой лишь одной масляной лампой. Окон в келье не было.

          – А ведь ты, дитя моё, абсолютно здорова. Я узнал тебя по голосу. Не очень давно ты приходила ко мне исповедоваться. А сейчас, что заставило тебя солгать? – мягко спросил Джероламо.

Паолина непроизвольно упала на колени перед ним.

          – Простите, святой отец!  Да, я солгала. Совсем другой вопрос мучает меня, вопрос всей моей будущей жизни. Но мне необходимо получить на него ответ. Мой отец, хочет выдать меня замуж. Он даже подыскал мне двух женихов  из нашего круга. Это Меркуцио Сандини и Антонио Альбицци. Оба очень достойные молодые люди. И мне они оба нравятся, однако, больше них мне нравится сын аптекаря Джованни Аритузи, но он беден. А сердце моё тает от одного его словечка, от взгляда его милых глаз. Что мне делать с собой, падре? Я не знаю, как сказать об этом отцу, когда он вернётся из своего путешествия.
И к возвращению отца его мне нужно знать ответ, за кого я пойду замуж. Я в замешательстве.  Моё сердце больше тянется к Джованни, но примет ли такой выбор мой отец? Я не хочу волновать и расстраивать его, у него больное сердце.  Посоветуйте: кого мне выбрать? С кем буду я счастлива? – Паолина  с мольбой во все глаза смотрела на целителя.

          –Встань, встань, дитя!  Ты пришла ко мне с больной рукой, так? – спросил целитель с настойчивостью в голосе.

Паолина кивнула головой,  подивившись, зачем он задал ей этот вопрос.

          – Тогда давай хотя бы перевяжем её, как будто ты и впрямь приходила, чтобы полечиться. Если кто-то неожиданно войдёт сюда, он увидит, что тебя мучает боль, и ты пришла ко мне за помощью.

Монах приложил палец к губам и многозначительно посмотрел девушке в глаза, как бы говоря: «Надо быть осторожнее».

Джероламо достал чистую тряпицу и стал быстро обвязывать ею запястье девушки. Одновременно он  приглушённо говорил:

          – У тебя была трудная жизнь.  Тебе приходилось работать, будучи совсем маленькой, поэтому ты знаешь, что значит быть бедной и зависимой от воли хозяев. В твоём сердце совсем нет зависти и злости, нет и чванства, только доброта и человеколюбие. Ты очень рано потеряла своих родителей и росла, как былинка на открытом всем ветрам горном склоне. Но Иисус всемогущ и милостив и он послал тебе отца, доброго человека. Конечно, так и должно было случиться, ведь ты достойна счастья. Что касается твоих женихов…
Советовать тебе я не могу, просто скажу, что вижу тебя женой Меркуцио Сандини. Вы счастливы вместе и у вас трое детей, два мальчика и девочка.  Меркуцио очень любит тебя и будет твоей надёжной опорой и защитой.  Антонио слишком горяч и не обуздан в своих желаниях и привычках. Из него не получится хорошего мужа, жена очень скоро ему надоест, и он полностью погрузится в  различного рода, развлечения и мотовство. К тому же он уже сейчас большой почитатель Бахуса, и любит покутить. А в таком времяпрепровождении нет дела до жены. С ним тебе счастья не видать.
      Относительно сына аптекаря, о, Иисус! Этим молодым человеком движет только жажда богатства.  Он, несомненно, хорош собой и умеет обращаться с синьоринами. Но любить он не способен, его любовь навеки отдана только флоринам. К тому же, он лгун. У него имеется подружка из простолюдинок, но ему она не нужна и он с лёгкостью оставит её при случае. Он не только для тебя плетёт свои сети, как паук.  Джованни раскинул их ещё для двух молодых богатых девушек, в надежде на то, что кто-то всё же попадётся  в ловушку, прости меня, святой Франциск! – Джероламо осенил себя двоеперстием, сложив остальные пальцы вместе,–  И соблазнив её, он станет зятем богатого и почитаемого гражданина Венеции.  Тогда  он сможет купаться в роскоши и богатстве. Только это его цель. Гони его из своего сердца, из своей головы, а прежде всего из своего дома. Да поможет тебе пресвятая дева Мария.

Паолина слушала Джероламо, затаив дыхание. Монах  же тем временем продолжал:

          – На исповеди ты говорила о своих снах и  о девушке, похожей на тебя. Ты предполагаешь, кто это может быть? Может ты видела девушку хотя бы похожую на неё?

          – Нет, святой отец, – прошептала Паолина, –  я никогда не видела её раньше.

Джероламо скупо улыбнулся.

          – Ты каждый день видишь её в своём зеркале. Это твоё отражение. Та девушка – ты сама, только через много веков. Твоя душа ещё будет приходить на землю не один раз после твоей смерти в разных обличиях. Она будет путешествовать сквозь толщу веков, но, к сожалению, и  её путешествия не бесконечны. Чем больше добрых дел мы сделаем здесь во время нашей земной жизни, тем больше новых воплощений получим, тем дольше будет жить наша Душа в земных обличиях. Так решил Создатель. И после своего последнего пребывания на земле, наши Души уйдут в чертоги небесные навсегда. Эта девушка хочет сказать тебе, что твой дар, провидеть будущие события, вернётся к тебе снова. Используй же его на благо людям, помогай им выбирать правильные пути к своему счастью и счастью всех людей.
Придёт время и ты, спустя несколько лет, увидишь её снова. В вечности появится необычная трещина,  щель во временном пространстве. Как это произойдёт, быстро нельзя объяснить.  В эту чудесную ночь люди, в которых жила и в которых сейчас живёт одна и та же Душа, смогут на несколько мгновений увидеть друг друга через толщу веков. Так и вы сможете с ней сказать друг другу несколько слов. И хотя речь ваша будет звучать по-разному, вы поймёте друг друга без труда, ведь в каждой из вас одна и та же Душа.  Перед той девушкой будет стоять выбор жизненного пути. Она так же будет нуждаться в помощи. Помоги ей.  Ей надо взять со стола в огромном зале небольшой листок бумаги из нижнего ряда, второй с левой руки. Запомнила? Ты снова увидишь её в первый день большой луны ровно через три года! Помоги ей! Только не перепутай и не проспи это время -  первый день полнолуния в этом же месяце, что и сейчас!
И ещё. Очень скоро из далёких земель прибудет к вам дорогой гость. Не пугайся того, что он скажет тебе. Всё, что он будет говорить -  истинная правда. Ну, вот и всё, дочь моя. Ступай с миром. Да смотри, никому не рассказывай о том, что я говорил тебе сейчас, даже отцу! Молись чаще, проси Иисуса и всех святых помочь тебе в делах твоих.  А деньги отдай на пожертвование церкви.

     Паолина в порыве благодарности припала к руке Джероламо, а затем незамедлительно выскользнула из кельи.  Солнце ослепило ей глаза  и несколько минут, она приходила в себя от услышанного. В руке у неё оказалась небольшая баночка с мазью светло- зелёного цвета. В голове прозвучали слова: « Если что-то будет болеть, втирай дважды в день и всё пройдёт».
Она и не заметила, как целитель вложил ей в руку эту мазь.

          – Ну, что? Что он сказал? – зашептала возбуждённо Дебора, – Я уже извелась вся. Что же Вы молчите, госпожа?

          – Сказал, что руку надо мазать мазью, когда заболит и держать в тепле.
Дебора разочарованно смотрела на Паолину, не понимая, почему хозяйка ничего не отвечает ей. Её сжигало любопытство, но синьорина молчала.

          – А что ещё? – всё же попыталась разговорить свою госпожу служанка.

          – А ещё он велел усерднее молиться и просить помощи у Христа и Богоматери в решении своих вопросов, – спокойно ответила Паолина, – отнеси лучше деньги в жертвенную чашу и поедем домой. Что-то эта боль в руке утомила меня.

Дебора только удивлённо взглянула на свою госпожу и побежала исполнять её просьбу.
С того дня Паолина больше не секретничала с Деборой по поводу женихов. Когда к ним наведывался Джованни Аритузи,  Паолина не выходила к нему, а закрывалась в своей комнате или уходила на балкон и играла на арфе.
     Вскоре вернулся из своего путешествия Лоренцо Марино. Он был доволен  и несколько дней подряд рассказывал обо всём, что ему понравилось в путешествии и в дальних странах. Спустя несколько дней он пригласил Паолину к себе в кабинет.
 
          – Дочь моя, ну так что ты скажешь, выбрала ли ты жениха для себя?

          – Да, отец. Я выйду замуж за Меркуцио Сандини, если на то будет Ваша воля.

          – О, девочка моя! Ты так порадовала меня! Я и сам выбрал именно его, но не хотел принуждать тебя. В таком случае я немедленно пошлю ему сообщение с этой радостной вестью, и будем готовиться к свадьбе. Сейчас же пошлю гонца в дом Сандини и срочно надо пригласить портных, что сошьют для тебя  подвенечное платье. Сейчас самое время для свадеб, июнь! Так устроим празднество в день Господень, в это воскресенье. А поэтому следует поторопиться!

 Через два часа Меркуцио  предстал перед Лоренцо, и всё загудело, пришло в суматошное движение  в доме Марино.  Прибыли портные с образцами тканей. Один из них бегал вокруг Паолины, снимая с неё мерки, другой разворачивал перед ней ткани, накладывая их друг на друга. Третий демонстрировал камни, жемчуг, тесьму и броши, фибулы, которые пойдут на украшение готового наряда. Четвёртый, предлагал уже готовые корсеты, украшенные вышивкой  золотой и серебряной нитями и богато расшитые камнями и жемчугом. Тут же он разложил в ряд изумительные шапочки, сплетённые, как сетки из мелкого жемчуга для волос, заколки и ободки, украшенные крупными камнями. У Паолины при виде таких изящных вещиц засияли глаза и щёки окрасились румянцем от возбуждения. Она отложила в сторону то, что понравилось ей. Пятый, щуплый и небольшого роста подмастерье, встал посреди зала и портные в мгновение ока с помощью заколок и булавок собрали прямо на нём будущий наряд невесты. Главный из портных не закрывал рот ни на минуту, объясняя, как  всё будет выглядеть в готовом виде. Наконец, согласовав всё, мастера швейных дел удалились.
     На кухне уже начались приготовления  и чистка овощей для праздничных столов. Несколько гонцов помчались по городу с оповещением о свадьбе в доме Марино и приглашениями на это торжество. Все слуги занимались уборкой  залов в палаццо, всё мыли, чистили, доводили до зеркального блеска. Несколько цветочников составляли букеты и плели большие гирлянды из цветов для украшения залов. Были приглашены несколько групп музыкантов и шутов для веселья, заказано несколько факельщиков, которые привезли две большие телеги с готовыми просмоленными факелами. В самом большом зале палаццо поставили длинные столы и накрыли их скатертями со свисающими вниз длинными концами, о которые потом гости будут вытирать свои руки и губы. Необыкновенное оживление царило во всём доме: шум, беготня, смех продолжались до глубокой ночи, а с раннего утра следующего дня всё продолжилось снова.
  На третий день с утра принесли подвенечный наряд невесты.  Портные постарались: и платье алого цвета и фата персиковых оттенков были восхитительны.  А Паолина в образе невесты  поражала девственной красотой. Ей так хотелось взглянуть на себя в зеркало, чтобы оценить наряд, но она терпела, ибо по древней традиции не должна была видеть своё отражение в свадебном наряде. Кроме того надевать украшения из золота тоже было нельзя в этот день, даже серёжки, только обручальное колечко, которое ей наденет жених в церкви. Но Паолина даже рада была этому. Её нежную шейку украшала лишь тонкая нитка розового жемчуга. И всё-таки она выглядела прекрасно.
И прибывший жених, Меркуцио, в одеянии соответственном случаю выглядел великолепно. Увидев Паолину, он на время потерял дар речи, так она понравилась ему в этом обличии. Он  почти не сводил влюблённого взгляда со своей невесты. Паолина изредка поднимала на него глаза, светившиеся  радостью. После напутственных слов родителей и преподнесения невестой традиционной ветви оливы матери жениха, все отправились в церковь Святого Марка на венчание.
 … И вот обряд венчания  окончен.  Молодая пара в  свадебной  белой карете, украшенной  цветами и лентами,  вернулась в дом Лоренцо. И началось веселье! Праздничные столы ломились от угощений, вино, привезённое для этого случая в больших бочках с материка, лилось рекой, музыка, танцы, шутки бродячих комедиантов, улыбки, смех, море цветов и тосты во здравие молодых. Лоренцо растрогался, часто утирал красивым платком влагу с глаз. В этот день он ощущал себя счастливым, как никогда.
     Праздник был в самом разгаре, когда в зал, где веселилась толпа гостей, подогретая не одним бокалом доброго вина, вбежал слуга.

          – К Вам, синьор, ещё один гость из-за моря! – восторженно зашептал он на ухо хозяину.

У Лоренцо сразу похолодели руки, и сердце тревожно забилось. Он растерялся, побледнел, но тут же взял себя в руки.

          – Пригласи  сюда, к нам, нашего дорогого гостя, – сказал он и, раскинув руки, пошёл навстречу Ратибору.

Да, именно Ратибор вошёл в это безудержное веселье, под высокие своды зала с гудящей праздничной толпой… Друзья крепко обнялись.

          – Я рад видеть тебя, Ратибор! Сегодня наша дочь выходит замуж, – показал он широким жестом на молодых, – веселись, ешь, пей за её счастье. Обо всём поговорим позже, а сейчас будь дорогим моим гостем!

Иллюстрация: Средневековый пиршественный зал. Застолье в замке.

Продолжение:...-http://proza.ru/2023/05/20/1346