КЕМ БЫТЬ?

Хочу заметить, что этот вопрос   мне задавала великий учитель литературы Е.П. Воробьева еще даже сильно раньше того испытания на пригодность к игре на скрипке, который в корне изменил всю мою жизнь. От скрипачки до альтистки, которой я и прожила  в итоге свои трудовые годы.

Эта добрая женщина, когда переживала мое полное непонимание, а оттого и неумение излагать сюжеты произведений размером не больше одной тетрадной странички. Когда она простила мне нелюбовь к поэту Н.Некрасову, грозно поставив мне унизительную четверку. При этом она сама в тот день злополучный всем нам вдохновенно читала  стихи этого автора, мое детское сердце оказалось глухо к этим стихам, и Некрасова я полюбить так и не смогла никогда. Как много позже и Есенина с Блоком. А Маяковского только из школьной программы. И то теперь уж и забыла, что давно учила.

Потом понеслись "Недоросли"  и многие "Горевали от Ума". Но совсем с ног учительницу сбило мое неожиданное прочтение и понимание "Грозы". Потом я доступно объяснила про Онегина и абсолютно лишнего человека тоже.  А там уже и год учебный подошел к концу.  Тут и повторился тот вопрос. Если читатели успели не забыть, то вопрос не "Что делать?" или  "Как быть?". А "Кем?", что в корне меняет  дело. Речь она вела о поступлении моем на Журфак МГУ или аж в литературный институт после чтения моих сочинений

Судьба распорядилась по-другому.И я стала усердно осваивать альт в границах школы,а не скрипку в каком-то из училищ.

Так вот новая училка Полякова сразу приняла на веру, что я хорошо учусь. Сочинения про "Целину поднятую" я ей присылала из больницы.  А "Тихий Дон" я в больнице не успела прочитать. Поэтому про это я и сочинения не писала. Зпто потом мне даже переписывать часто становилось лень. И я отдавала целые тетради с черновиками сочинений. Ей нравилось абсолютно все, как правило.

10 класс принес  нам свежий ветер в виде сочинений Л.Брежнева. И их я изучила все... Не забыв про сочинения по каждому. 11 класс должен был повторить весь учебный курс. Но тут с пенсии вновь призвали Воробьеву нас спасать. Потом я все же поступила в консерваторию, поэтому журналисткой так и не успела стать.