Чайник

                I
      Федя решил продать чайник. Со свистком. Обычный, для газовой плиты. Чайник был старый, но блестящий. С некоторых пор свистел он как–то прерывисто и шепеляво, но дело не в этом. В принципе, серебристый старикан вполне устраивал Федю.  О новом и речь не шла, зачем, ведь есть же этот. Да и на покупку нового не было денег. От слова «совсем». Практически всю не ахти какую зарплату съедала оплата съёмной квартиры. Сначала была съёмная комната в коммуналке. Но Федя крайне ценил уединение. Скорпионы мы, понимаете? Скорпионы поймут. Вот и приходилось выкладывать кровно заработанные копейки за отдельную однокомнатную. А много ли заработаешь, трудясь руководителем кружка робототехники в обычной среднеобразовательной школе? Вот и считайте.
      Фёдор был взрослым тридцати семилетним мужчиной, абсолютно самодостаточным, не без амбиций, конечно, но в меру.  Поэтому смотрел на своё хроническое безденежье философски: на чай с бутербродом хватает, и ладно.
      К одежде Фёдор тоже был непритязателен. Спортивный стиль, то бишь, кеды, джинсы, футболки. Был, правда, один пиджак, который надевался в осенне–зимний сезон на работу, поверх белой футболки. В школе соблюдения дресс–кода от Фёдора Фёдоровича не требовали, а больше он нигде и не бывал.
      Свой нехитрый гардероб Федя прикупал в «Секонде». Навела его на это злачное место Лидка–лаборантка из кабинета химии. Лидка была своим парнем. Они встречались в курилке. «Гляди, – говорила Лидка, выдыхая ментоловый дымок, – скетчерсы прикупила. Почти даром! Лёгкие, как пушинка». Она задирала ногу в новой обувке почти к самому его лицу.
      Лидка была технарём, хорошо разбиралась в компьютерах. Иногда они любили поболтать о компьютерных играх. Этим круг их общих интересов и ограничивался. Но с «Секондом» она здорово помогла! Теперь Федя периодически наведывался туда и набирал ворох весовой одёжки. Слегка бу, но всё фирменное–качественное. Куда деваться холостяку, – сам о себе не позаботишься, никто не позаботится. Одно слово – самовар!
      По другим магазинам Федя не ходил. Кроме соседнего гастронома. Куда ж без него. Кефир там всякий… А тут рядом с его домом вдруг открылся новый салон бытовой техники. Вчера ещё торговали женским исподним, – такое в витрине выставляли, срамота одна! Проходя мимо их широкой и высокой, как футбольные ворота, витрины, Федя косил в неё глазом. Чего там только нет у этих женщин под одеждой… Он стыдливо отводил взгляд и ускорялся.
      Нет, к женскому полу Фёдор равнодушен не был. Ему тоже симпатизировали. Ну, когда–то точно симпатизировали. Случилась пара–тройка романов, ещё в студенчестве. Даже под венец собирался однажды. Сейчас же он очень любил и оберегал своё одиночество, свою независимость… Лелеял. Да и с кем общаться–то, с ними же поговорить не о чем. Слышал в учительской их разговоры, уши вянут!
      Так вот, шагая с работы, он привычно скосил глаза на витрину, а там вместо полуголых манекенов уютно устроилась бытовая техника.  Ну, Федя и зашёл. Как экскурсант. Там столько всего было такого, что делает повседневную жизнь уютной, комфортной, облегчённой: пылесосы, миксеры, кофеварки, хлебопечки какие–то… Всё сверкало никелем, матово поблёскивало боками, бесстыдно завлекало, не хуже исподнего. И вдруг с полки ему подмигнул электрический чайник фирмы Kitfort: стекло и металл, хромированный, с фильтрами от накипи и заварочным, поддерживающий тепло, мигающий индикаторами, весь какой–то инопланетный. Он был неотразим! Знойный швед (бывают знойные шведы?). Цена тоже поразила. Количеством нулей. Фёдор полюбовался скандинавским красавцем и пошёл домой. Но на следующий день снова стоял перед витриной «чайникового» отдела. 
      Он стал заходить в салон ежедневно. По дороге с работы. Его начали узнавать юные субтильные продавщицы. Потом стали его поджидать. Возможно, делали ставки: придёт – не придёт. Он приходил. И доходился: желание стать хозяином, обладателем этого красавца пересилило все доводы разума.
      Фёдор начал копить деньги. Процесс шёл медленно. Очень. Этот факт подвиг его на поиск дополнительного заработка. Подработка нашлась в Интернете, он числился неплохим айтишником. Процесс накопительства пошёл веселее, но свободного времени, которое так ценил Федя, практически не осталось. А это как же, а читать, а слушать джаз? Не порядок. Подработка получила отставку, существенные вливания в накопления иссякли. Зато лежи читай–слушай, всё твоё свободное время при тебе. Диван ждёт!
      И тогда Федя решил продать свой старый чайник. Через Авито. Он нырнул в Интернет и узнал условия пользования этим ресурсом. Зарегистрировался. Для объявление нужен был портрет его чайника.
      Дело было в воскресенье, поздним солнечным утром, поскольку в выходной день Федя позволял себе отоспаться. Он уже успел принять душ и выпить зелёного чаю. Одной из его привычек, не позволявших жить в коммуналке, было хождение после водных процедур нагишом.
      В таком виде он и отправился на кухню, где дремал его старый друг–чайник, ещё тёплый после утреннего чаепития. Федя решительно подхватил своего поблескивающего серебристым бочком друга и принёс в комнату. Определив чайник на журнальный столик, навёл на него камеру телефона и щёлкнул. Снимок получился чёткий и яркий. Его Федя и разместил на Авито, снабдив описанием своего нагревательного прибора и назначенной ценой.

                II
      В нынешнем апреле, в прошлую среду, Верочке исполнилось (а может стукнуло?) сорок три. Она работала корректорам в редакции городской газеты. Сидела целыми днями над вычиткой вёрсток и авторских материалов, ни каких глаз не напасёшься! Поэтому на переносице прочно угнездились круглые очки. Впрочем, они ей шли.
      Коллектив в редакции подобрался хороший. И подруга закадычная имелась – Нинон. В отличие от Верочки, её подруга обладала яркой, вполне голливудской внешностью: длинные ноги из–под мини, слегка вздёрнутый носик, зелёные глаза. Она была замужем, воспитывала пятнадцатилетнего сына, и при этом успевала заниматься собой–любимой: йога, маникюр, солярий, косметолог, парикмахер… Благо, что её супруг был вполне преуспевающим бизнесменом, не скупердяйничал, не экономил на любимой половинке и не возмущался качеством котлет из кулинарии.
      Верочка же была вполне равнодушна к своей внешности, махнув, после сорокалетия, на себя рукой. Она любила уютные мягкие брюки и такие же свитеры, кроссовки и футболки, лёгкие блузки. Русые волосы скручивала на затылке в мягкий узел, поскольку они мешали, падая с плеч на рабочий стол. Косметикой она не пользовалась, только лёгкими цветочными духами с ландышевой отдушкой. Маникюр Верочка делала сама, предпочитая бесцветный лак. Лёгкая утренняя зарядка была, скорее, самоуспокоением для её совести. Но на фигуру пока не жаловалась, легко влезая в купальник, купленный лет семь назад. Да он новый совсем, пару раз всего на море побывал!
      По вечерам и выходным дням она читала, – её жизненным девизом вполне могла бы стать строка: ни дня без книги. Иногда смотрела телевизор – очень выборочно, предпочитая канал «Культура». Ещё у неё был кот – любимец и баловень. Абсолютно чёрный, за что и звался Малевичем, или просто Мачем. Вот и вся личная жизнь… Случилась парочка–тройка романов. Ну, случилась и случилась. 
      В то утро у Верочки сломалась кофеварка. Пользовалась она ею регулярно. Что за утро без кофе? Да и вечером можно. Совершенно расстроенная, она отправилась на работу, ломая голову, где взять деньги на новую. Дело в том, что нынешняя уже была в ремонте, и мастер предупредил, что на долго её не хватит, нужно менять. «А ты на Авито заходила? – спросила Нинон. – Там есть абсолютно всё! И по нормальной цене».
      И Верочка зашла. Бродила по страничкам с бытовой техникой, но всё было не то, чего бы ей хотелось. Потом почему–то замелькали чайники. Электрические, разноцветные, совершенно ненужные ей. Смотри–ка, кто–то продаёт обычный чайник со свистком! Такой был у её мамы… Дай взгляну поближе. Верочка увеличила снимок и не поверила глазам: в блестящем боку чайника, как в зеркале, отразился продающий его владелец, щёлкнувший свой товар нагишом. Свисток–то какой симпатичный! Верочка расхохоталась и стала набирать телефон Нинон:
      – Подруга, забеги ко мне, хохмочку покажу! 
Нинон прибежала минут через десять. Из бухгалтерии не так просто вырваться, нужен предлог. Поэтому в руках у неё была пачка каких–то накладных. «Я на минутку, – выпалила она, – показывай свою хохму!»
      Как же они смеялись, буквально до слёз. Нинон близоруко щурила свои зелёные глаза, всматриваясь в фотографию:
      – А он хорошенький! Так, быстро бери контакты.
      – Зачем это? Мне не нужен чайник.
      – При чём здесь чайник? Вер, ну, ты совсем что ли не любопытная? Да нужно просто предупредить этого «чайника», чтобы фотку своего свистка сменил!
      Контакты Верочка взяла. Позвонила пару раз, звонок оба раза сбросили. «Ну, не очень–то и хотелось бы», – решила Верочка. 
      Когда они с Нинон обедали в соседней кафушке, зазвонил телефон. Глуховатый голос пробубнил:
      – Вы мне звонили? Извините, вёл занятия, не мог ответить. Слушаю вас.
      – Я по поводу чайника. Вы его продаёте?
      Голос в трубке заметно оживился:
      – Да, продаю. Можете зайти взглянуть, опробовать, так сказать. Цена вас устраивает? Торг, если что, уместен.
      – Вполне устраивает, – не стала распространяться Верочка, зная, что покупать этот чайник не собирается.
      Сговорились встретиться на следующий день в семь вечера. Оказалось, что они живут на соседних улицах.
      В назначенное время Верочка стояла на детской площадке у качелей, под фонарём, как было договорено. Она узнала его сразу, хотя на нём были все атрибуты обычного мужского гардероба. Эту копну медно–рыжих волос цвета осени не узнать было невозможно. Очки на носу. «А этот «чайник» симпатичный», – мелькнула в голове у Верочки мысль, когда она смотрела на приближающуюся долговязую фигуру. Поскольку на детской площадке больше никого не было, рыжеволосый продавец чайника направился к ней, поздоровался.
      Они молча пошли к угловой девятиэтажке. Лифт остановился на последнем этаже.
      – Высоко забрались, – заметила Верочка.
      – Вместо зарядки, – ответил «чайник».
      В тесной прихожей было на удивление чисто, поэтому Верочка наклонилась, чтобы снять кроссовки. При этом у неё из неглубокого кармана плаща выпал томик стихов Бродского.
      – Не снимайте обувь, не надо, – остановил ее хозяин квартиры и замер, увидев упавшую книгу. 
      Они оба наклонились, чтобы поднять упавший томик, и больно стукнулись лбами. Верочка потёрла ушибленное место и улыбнулась.
      – Любите Бродского? – спросил хозяин.
      – Очень, – отозвалась Верочка. И вдруг, неожиданно для себя самой, процитировала: 
      В ушную раковину Бога,
      Закрытую для шума дня,
      Шепни всего четыре слога:
      – Прости меня.
      Они стояли в коридоре и держали поднятый в две руки томик стихов. Фёдор вдруг засуетился, мол, проходите на кухню, прошу, чайник там…
      Чайник стоял на плите, хитро поблёскивая. Верочка наклонилась и взглянула на своё отражение в его почти зеркальном бочке.
      – Сейчас я его согрею. Может кофе? – застенчиво предложил хозяин.
      – Почему бы и нет! – улыбнулась Верочка. – А то вдруг он течёт!
      – Что вы, что вы, – замахал руками «чайник».
      – Да я шучу!
      Когда крепкий заварной кофе был разлит по чашкам, Фёдор решительно, (сам от себя не ожидал!), выпалил:
      – А пойдёмте в комнату кофе пить. У меня там вертушка.
      – Что у вас там?
      – Ну, проигрыватель, для винила. Я виниловые пластинки слушаю, джаз.
      – С удовольствием.
      Они устроились на диване, придвинув к нему кочующий журнальный столик. Хозяин чайника склонился над тумбой, где в специальной подставке стоял длинный ряд пластинок. Он вытащил одну из них, бережно достал из конверта, сдул невидимые пылинки и опустил на проигрыватель. Зашипела игла, а потом раздались чарующие звуки саксофона.
      – Ой, это же Чарли Паркер! – Восторженно произнесла Верочка.
      – Вы его знаете, правда?
      – Кто ж его не знает?
      – Да много кто… – Уклончиво заметил её новый знакомый.
      – Это же бибоп*, Паркер виртуоз!
      – Меня Фёдором зовут, – неожиданно перебил её «чайник».
      – А я Вера, очень приятно.
      Они слушали джаз целый вечер. Потом Фёдор проводил Верочку до подъезда. Они снова болтали, теперь уже о поэзии, пока она вдруг не спохватилась:
      – У меня же дома голодный Малевич, мне пора.

                III
      Верочка провела бессонную ночь. Она ворочалась с боку на бок и прислушивалась к нудному комариному зуму. Откуда он мог взяться, глубокая осень на дворе! До утра не сомкнув глаз, она аплодировала хитрости и изворотливости умного комара, который бесследно исчезал, стоило ей включить настольную лампу и замереть с газетой в руке. Всю ночь гнусный вампирёныш столовался на ней без всякого зазрения совести. Лёжа в серых утренних сумерках, она думала: «Мы говорим: Я не сомкнул ночью глаз, а на языке африканского племени банту это звучит: Рассвело, а я всё ещё смотрю глазами вчерашнего дня. Как красиво!».
      Но уснуть ей не давал не только и не столько комар, сколько мысли о прошедшем вечере. И о Фёдоре…
      Первым звуком наступившего нового утра, не считая комариного зума, стал звонок мобильного телефона. Звонил Фёдор.
      Через три месяца они поженились. А чайник Федя так и не продал…

      *Бибоп – один из джазовых стилей