Ты сможешь. Глава 7

7 глава Родители

Я кивнула, сглотнув комок нервов, и мы направились к воротам. Ледяная полоса страха пробежала по спине, но я уговаривала себя держаться. Рука Велса в моей была твердой, теплой и удивительно надежной опорой, его пальцы слегка сжали мои, словно говоря: «Я с тобой».

У ворот, на фоне темного лакированного кузова машины, уже стояла группа людей. Велс отпустил мою руку, чтобы поприветствовать их, и я осталась стоять в нескольких шагах, чувствуя себя застенчивой школьницей на строгом экзамене. От смущения я опустила глаза, хотя именно сейчас мои новые, фиолетовые глаза могли бы стать моим лучшим пропуском в их мир. «Интересно, я сильно изменилась? Я даже в зеркало себя не видела…» — мелькнула мысль, но я тут же отогнала ее прочь. «Вдруг кто-то из них тоже читает мысли?» Чтобы хоть как-то отвлечься, я уставилась на ближайшую клумбу, притворяясь, что изучаю какой-то редкий сорт цветов.

Велс обнял мужчину, который всем своим видом — окладистой седой бородой, румяными щеками и мощной статью — напоминал добродушного деда Мороза, лишь облаченного в строгий, дорогой камзол вместо красной шубы. Рядом стояла невысокая, полная женщина с умными, пронзительными глазами. Она ласково потрепала Велса по щеке, что-то тихо и быстро говоря ему. Все взгляды — любопытные, оценивающие, изучающие — так или иначе скользили в мою сторону. Формальности приветствия закончились быстро, и вся группа двинулась ко мне.
— Знакомьтесь, — громко произнес Велс, снова беря меня за руку, будто чувствуя мое желание развернуться и бежать без оглядки. — Это моя жена, Ева. Я прошу вас принять ее в нашу семью, любить и уважать.
— Сынок, чтобы давать такие обещания, нужно сначала хорошо узнать человека, а не бросаться словами сгоряча, — мягко, но с явным укором заметила Сезана. Ее голос был низким и мелодичным, но в нем чувствовалась стальная воля.
— Мам, я верю, что вы быстро найдете общий язык, — Велс снова сжал мои пальцы, пытаясь передать мне свою уверенность. Я молчала, боясь, что мой голос выдаст мое смятение.
— Сын, а почему ты не пригласил кузена? Он очень расстроился, — вступил в разговор Клув. Его голос звучал глубоко и бархатисто, как далекий гром.
— Его наши семейные дела не должны волновать, — отрезал Велс. — Теперь он помощник Наместника Всевышнего, ему следует готовиться к служению, а не предаваться мирским заботам. После смерти жены у него только один путь — в Экояс. Может, судьба уготовила ему стать следующим Наместником, — в последних словах явно звучала едкая, горькая ирония, которую уловила не только я.

В этот момент из дома выпорхнула Асура. Она буквально влетела в объятия матери, затем расцеловала отца, звонко со всеми поздоровалась и заявила на всю округу:
— Пойдемте ужинать! Я просто умираю от голода, а из дома такие запахи идут, что слюнки текут! Лаурель, как всегда, превзошла саму себя!
С этими словами она весело подпрыгнула и быстрыми шагами направилась к дому.
— Ну и манеры! — с неодобрением покачала головой пожилая дама в темном платье, шедшая позади всех.
— Это вас и следует спросить о ее воспитании, — парировала Сезана, не оборачиваясь. — Ведь это вы ее нянчили, оберегали ее сон и никогда не наказывали, когда следовало бы.
— Не будем сейчас обсуждать семейные дела, — строгим, властным тоном оборвал их Клув.

Велс остановился у порога, давая гостям пройти вперед, все так же не отпуская мою руку. К нам подошел его брат, Тибал. Увидев мои глаза, он едва заметно удивленно приподнял бровь.
— Так вот в чем дело, — тихо проговорил он. — Я так и поверил, что ты не пригласил кузена только из-за его «стремительной карьеры». От него еще пахло серой, когда он был мелким клерком.
— Наше мнение на его счет совпадает, — кивнул Велс. — И если Всевышний действительно допустит его до сана Наместника, я сильно усомнюсь в существовании справедливости.

Мы вошли в дом последними. В гостиной гости уже рассаживались по своим привычным, раз и навсегда закрепленным местам. Тот самый стул, на который Велс усадил меня в первый день, теперь занимала его мать. «Неужели он посадил меня на место хозяйки дома? Или я все неправильно поняла?» — я вопросительно посмотрела на Велса.
Он лишь улыбнулся в ответ, нежно поцеловал меня в щеку и прошептал: «Позже. Отвечу на все вопросы позже». Затем он подвел меня к столу и усадил рядом с Асурой. Я с облегчением выдохнула. Асура уже наложила себе полную тарелку и, не дожидаясь никого, с аппетитом уплетала еду. В моей семье так было принято, но здесь я стеснялась не только наложить себе еды, но и просто поднять глаза на собравшихся. В памяти снова всплыли унизительные сцены знакомства с родителями бывшего мужа, и старый, знакомый страх сжал горло. «Господи, за что мне все это?» — мысленно взмолилась я. Ответа, как всегда, не последовало.

Клув негромко, но властно постучал ножом о хрустальный бокал. В зале воцарилась тишина, даже Асура замерла с полным ртом. Отец семейства поднялся с своего места во главе стола.
— Моя семья, — начал он, поднимая бокал с золотистой жидкостью. — Сегодня мы решаем судьбу нашего старшего сына. Велс вырос. Мы с матерью, конечно, не ожидали такого… стремительного развития событий. Но что сделано, то сделано. Я верю, мы сможем принять нового человека в нашу семью. Ведь она уже одарила нашего сына великими дарами, — он перевел взгляд с Велса на меня, и в его глазах читалось недоумение, смешанное с уважением. — Надеюсь, с такими дарами ты сможешь дослужиться до вершин в Бурнаторе. За новую семью!

Он осушил бокал и сел. Все присутствующие последовали его примеру. Я же не двигалась с места, с ужасом глядя на свой полный бокал. «Что это? Вино? От вина меня сразу развозит. А если это что-то крепче?» Асура, заметив мое замешательство, налила мне из графина густой ягодный морс и положила на тарелку кусок румяного, дымящегося мяса, от которого исходил умопомрачительный аромат.
— Попробуй, это одно из коронных блюд Лаурель! — прошептала она.
Я робко кивнула и отрезала маленький кусочек. На вкус оно напоминало нежнейшую дичь, фаршированную грибами и травами, с легким привкусом можжевельника и прованских трав. Я старалась есть максимально незаметно, надеясь, что про меня забудут.

Напрасные надежды. Поднялась Сезана. Ее взгляд буквально пригвоздил меня к месту.
— Сын, я прошу тебя прямо здесь и сейчас рассказать нам всю правду. Мы все — твоя семья, и мы желаем тебе только счастья.
Велс встал, его лицо было серьезным. Он подошел ко мне и положил руку мне на плечо. У меня внутри все сжалось в ледяной ком от страха разоблачения.
— Уважаемые родители, — начал он твердым, четким голосом, — я прошу вашего благословения на наше сочетание в Экояс. Я люблю эту девушку и прошу прощения, что не последовал вашим наставлениям и вашему выбору. Я понимаю, что Мелли — блестящая партия, но мое сердце занято навеки. Я знаю, что Ева никому не обещана, и наша связь подарит вам прекрасных внуков. Вы же сами давно намекали, что мне пора стать самостоятельным. Я выполнил ваше желание.
При словах «внуки» глаза Сезаны блеснули влажностью. Асура тут же наклонилась ко мне и прошептала: «Мама потеряла ребенка при родах много лет назад. Любое упоминание о детях… ее ранит».

Но Велс не закончил.
— Уважаемые родители, я понимаю, что нарушил закон. Это мой проступок. Но я хочу вас заверить: мы с Евой уже решили поехать к моему наставнику и испросить благословения у него. Вы не против?
— Достойный ответ, сын. Благодарю, — кивнул Клув, и в его голосе впервые прозвучало одобрение. — Поднимем же бокалы за благословение и скорейшее сочетание!
Велс, все еще стоя рядом со мной, наклонился и тихо спросил:
— Скоро обряд. Ты готова?
«Что мне оставалось ответить?»
— Конечно, готова, — прошептала я в ответ. «Только бы не упасть в обморок от всего этого».

Он улыбнулся и вернулся на свое место.
И тут раздался голос Сезаны:
— Ева, а что вы скажете в свое оправдание?
К этому вопросу я точно не была готова. «Вот тебе и засада». Пришлось подниматься. Ноги были ватными, а в горле пересохло. «Соврать о любви? Нет, только не это».
— Уважаемые Клув и Сезана, — начала я, и мой голос звучал чуть дрожаще, но четко. — Простите нас за нашу дерзость и поступок, совершенный без вашего благословения. Мне очень приятно познакомиться с вами, и я искренне надеюсь, что мы найдем общий язык. Ваш сын… для меня он — целая вселенная. Я не перестаю удивляться, как в одном человеке могут сочетаться мудрость, сила, вера и такая земная, практичная доброта. Я, наверное, перечислила не все его качества, но каждый день, узнавая его лучше, я понимаю, что два любящих родителя подарили миру не просто хорошего человека, а настоящего лидера. Я верю, он будет достойно нести вашу фамилию и всегда будет защищать честь семьи.
Я закончила и села, чувствуя, как бешено колотится сердце. В зале на секунду воцарилась тишина.

по щекам Сезаны покатились тихие, искренние слезы. Все подняли бокалы, звеня хрусталем, и выпили за мои слова. Воздух в гостиной, наконец, потеплел, напряжение немного спало. Последовало еще несколько тостов. Асура, развалилась на стуле с видом пресыщенной римской патрицианки, мечтательно наблюдала, как Магри с упоением грызет сахарную косточку — дар дружбы от Лаурель. Тибал тихо, но горячо спорил с пожилой дамой, а родители Велса уже вовсю строили планы на наше «сочетание».

И в этот самый момент, словно злой рок, двери гостиной с глухим стуком распахнулись. На пороге, заполняя собой весь проем, стояла грузная, мрачная фигура кузена Тонга. Магри мгновенно бросила кость, шерсть на ее загривке встала дыбом, и из горла вырвался низкий, угрожающий рык. «Удивительно, — мелькнуло у меня в голове, — как безошибочно собаки чувствуют плохих людей».
— Простите за опоздание, неотложные дела службы, — просипел он, и с каждым словом мелкие брызги слюны разлетались вокруг. Никто за столом не поднялся ему навстречу.
— Велс, распорядись, чтобы принесли еще один прибор, — сухо, без эмоций произнес Клув.
— Тонг, как давно мы тебя не видели! — с деланной, холодной любезностью воскликнула Сезана. — Спасибо, что удостоил нас своим вниманием.
Лицо Велса стало каменным. Он молча вышел из гостиной. Мне стало не по себе, по телу пробежали мурашки. Тонг бесцеремонно взял пустой фужер, наполнил его до краев темным, почти черным вином, и залпом выпил. С грохотом плюхнувшись на стул, тот жалобно заскрипел, он откинулся на спинку и, прищурив свои маленькие, заплывшие глазки, уставился на меня взглядом, полным немого обвинения и любопытства.

Возвращение Велса стало глотком воздуха для меня. Тонг, не отводя от меня глаз, выпил второй фужер и громко, на всю комнату заявил:
— Мне кажется, что тут далеко не все чисто. И придет время, я это непременно докажу.
— Тонг, может, хватит? — устало произнес Клув. — Оставь их в покое. Пусть съездят к наставнику Велса, как и положено по закону. Как он скажет, так и поступим.
— Клув, этот старый безумец давно потерял благословение небес! — Тонг повысил голос, и слюна брызгами летела на скатерть. — А я — я знаю законы Наместника Всевышнего лучше кого бы то ни было!

Велс подошел к матери, наклонился и что-то тихо спросил. Та кивнула, и на его лице промелькнула тень разочарования. Мне не нужно было слышать слова — я поняла все без них. Сын спрашивал, кто пригласил этого человека. Ответ был очевиден.
Асура и Тибал, не скрывая отвращения, покинули гостиную. Вслед за ними бесшумно удалилась и пожилая воспитательница. Я сидела, чувствуя себя так, будто оказалась в центре грозового фронта. Наконец Велс сел рядом со мной, его плечо защищающее коснулось моего.

Тут кто-то вспомнил об «обряде». Нам предложили встать и «скрепить узы». Велс крепко обнял меня одной рукой за талию, другой поддерживая под локоть. Я мельком взглянула в его глаза и снова ощутила ту самую волну — теплую, всепоглощающую, сметающую все страхи. Он коснулся моих губ, и это было не просто прикосновение. Его поцелуй был нежным, вопрошающим, полным обещаний и трепетной надежды. Я ответила ему, и мир вокруг перестал существовать. Где-то далеко остались и Тонг, и родители, и весь этот абсурд. Был только он — его вкус, сладкий, как мед, и пьянящий, как спелые ягоды, его руки, держащие меня, и нарастающая, всепоглощающая волна блаженства, поднимающаяся от самых пяток. Я полностью отдалась этому чувству, забыв обо всем на свете.

Когда поцелуй закончился, я буквально не стояла на ногах. Велс легко подхватил меня на руки и на глазах у ошеломленной семьи вынес из гостиной. Мы поднялись по лестнице и остановились в полумраке коридора. Сердце колотилось так, что, казалось, выпрыгнет из груди. Я ждала продолжения, тело горело от желания, но он, сделав невероятное усилие над собой, отстранился.
— Ева, ты чувствовала? — его голос был хриплым от страсти. — Снова дар... Я испугался, что ты упадешь в обморок... Слава Всевышнему, ты в порядке.
Я тяжело дышала, пытаясь унять дрожь в коленях.
— А что... что скажут твои родители? — прошептала я.
— Мне абсолютно все равно! — страстно и твердо произнес он. — Они уже дали свое молчаливое согласие.

Но я все равно нервничала. Мысли путались. Еще вчера я мечтала о возвращении домой, а сегодня моя прежняя жизнь казалась блеклой, черно-белой картинкой из чужого сна. «Кроме Ленки, там меня никто не ждет... Родителей нет...» Я вздохнула, разглядывая его черты. Он стал за это время таким родным, будто мы знали друг друга всегда. «Может, это и правда судьба?»
Он стоял и смотрел на меня таким взглядом, словно в целом мире существовали только мы двое. Он не выдержал, снова наклонился и поцеловал меня, обретая в этом поцелуе ответ на все мои невысказанные вопросы. «Как же это нежно...» — последнее, что успело мелькнуть в сознании, прежде чем я полностью растворилась в нем.

Нас, разумеется, хватились. На поиски отправили Асуру. Она, не дойдя до нас, крикнула с лестницы:
— Вы бы хоть в комнату удалились! Все там перепугались, волнуются, а вы тут устроили представление!
Велс нехотя оторвался от моих губ.
— Асура, будь добра, спустись вниз и скажи, что мы скоро придем, — его голос звучал низко и хрипло от невысказанной страсти.

Она весело рассмеялась, но послушалась. Мне стало неловко. «А что будет ночью?» — пронеслось в голове.
— Боюсь, ночью я тебя разочарую, — прочитав мои мысли, тихо сказал Велс. — Дальше поцелуев... пока не пойдет. Я очень хочу, чтобы наш обряд сочетания был совершен по всем канонам и с благословения. И... я очень хочу услышать от тебя, что ты больше не мечтаешь сбежать от меня.
— Губу раскатал, — попыталась пошутить я, но голос дрогнул. — Придется ждать.
— Я научен ждать, — он улыбнулся, и в его глазах вспыхнули озорные искорки. — Вот уже дождался твоих ответных поцелуев. Спускаясь с лестницы, он внезапно снова подхватил меня на руки и так, на руках, внес в гостиную под одобрительный смех и аплодисменты.

Он видел, что я почти не ела, и теперь всячески старался за мной ухаживать. Он налил мне в бокал игристой, пенистой жидкости и предложил тост. Все поддержали, пришлось выпить. На вкус это было поразительно похоже на шампанское. «Ох, зря он мне это налил...» — с ужасом подумала я, прекрасно зная, как шампанское действует на мою голову и рассудок.
Велс посмотрел на мое испуганное лицо и громко, заразительно рассмеялся. Все снова обратили на нас внимание. Кажется, он еще никогда не выглядел таким... беззаботным.
— Простите, — он с трудом сдержал смех, — я исправлюсь.
— Сын, ты удивляешь меня. Будь же сдержан, — холодно и строго произнесла Сезана. — Сейчас нам нужно обсудить дату обряда сочетания.
— Дорогая моя матушка, — Велс произнес эти слова с такой нежностью, что у Сезаны от удивления даже приоткрылся рот. — Мы все обсудим. Но сначала я должен съездить к моему ментору, Николасу. Я хочу получить его благословение.
— А не поздно ли ты вспомнил о законах Всевышнего, братец? — снова вклинился Тонг, и в его голосе зазвенела ядовитая нотка. — И ты думаешь, какой-то полоумный старик, давно отринутый от дел, имеет право вас благословлять?
Я смотрела на этого человека с отвращением. «Откуда в такой семье взялась такая ядовитая гадина?»

Велс проигнорировал его, обращаясь к отцу:
— Уважаемый представитель закона, — голос Клува прозвучал твердо, — я так понимаю, Сезана пригласила вас для соблюдения формальностей? Так вот, закон еще не нарушен. Они не сочетаны.
— Как не нарушен? — вскричал Тонг. — Он сам сказал, что она его жена!
— Завтра они посетят Экояс и официально объявят о своем намерении пройти обряд сочетания, — непреклонно парировал Клув.
— Посмотрим, посмотрим... — Тонг потирал свои пухлые руки, и на его лице расплылась ехидная, самодовольная улыбка.
Я смотрела на Велса. Я видела, как напряглись его скулы, как пальцы сжались в белые от ярости кулаки. Он резко встал, откинув стул с таким грохотом, что все вздрогнули. Сделав два шага по направлению к Тонгу, он замер, всем телом излучая едва сдерживаемую ярость.

«Велс, нет! Ради нас, не надо! Прошу тебя, не связывайся с ним!» — я мысленно кричала, умоляя его остановиться.
Он услышал меня. Сделав глубокий вдох, он внезапно выпрямился, и его лицо приняло вежливое, ледяное выражение.
— Уважаемый кузен, — его голос прозвучал звеняще–вежливо, — вам, несомненно, пора. Дела служба не ждет. Вы и так задержались здесь слишком надолго.

Тонг замер с костью в руке, его лицо вытянулось от изумления. Он несколько раз попытался встать, но его тучное тело не слушалось. Наконец, с трудом поднявшись, он брезгливо вытер руки о скатерть, плюнул полуобглоданную кость на пол и прошипел:
— Велс, ты горько пожалеешь об этом.
Его неуклюжий, злобный уход был настолько комичным, что Асура не сдержала громкого, звонкого смеха. Под этот звук, словно отпевающий его самомнение, Тонг удалился.
— Ну вот, нажили себе проблем, — с укором бросила Сезана, глядя на дочь.
— Дорогая, — спокойно, но твердо возразил Клув, — тебя никто не просил приглашать этого человека в наш дом. Это была твоя инициатива. Теперь пожинай плоды.


Продолжение следует...