Красная куртка

Тайк пробирался по кладбищу, через лес. Кругом торчали покосившиеся надгробные камни с призывами к Хранителям хранить души, отлетевшие от покоящихся здесь тел. Наличие вокруг такого внушительного количества незнакомых мертвецов не волновали Тайка.  Здесь было даже спокойнее чем на дороге, взрослых видно издалека, а двенадцатилетний мальчишка мог спокойно укрыться за любым валуном (если, конечно, не боялся нарушить территории молчаливого хозяина камня). Тайк был не из пугливых: всё-таки наследник Танака, один из глав восстания. Но сейчас он волновался и почти бежал, спотыкаясь и пытаясь справится с подгибающимися от тревоги ногами.

На переправе его не встретил посланец, и теперь он спешил в лагерь и волнение грызло его беспощадно.

Тайкон одним прыжком перемахнул низенькую ограду погоста и стремглав помчался по узкой еле заметной тропке. Вот и убежище: большие избы, поросшие лишайниками… и удивительная, мёртвая тишина. Даже хуже чем на кладбище: там Тайк ни на что другое и не рассчитывал.

Крадучись, Тайкон прошёл по лагерю. Никого не обнаружив, он потянул на себя дверь одного дома. Дыхание перехватил спёртый влажный воздух, темнота ослепила на миг, но в следующую секунду Тайк всё понял. Голубые куртки и запах нагретого металла говорили сами за себя. «Люди короля!»  Парень издал сдавленный писк и со всех ног кинулся бежать туда, откуда пришёл.

Его узнали. По некогда тихому лесу загрохотали быстрые шаги погони, крики, клацанье оружия.

Тайк бежал сломя голову. Снова перепрыгнутый забор кладбища, покосившиеся надглавья выпрыгивают на встречу, корни больно бьют по пальцам ног. Беглец тяжело дышал, кровь гулко бухала в ушах, но страх подгонял его, он не заметил, как пробежал все могилы. Он бежал как окрылённый: теперь на него велась облава. Что делают с участниками бунта, Тайк слышал много раз. Он не был уверен, что его возраст остановит преследователей при исполнении их обязанностей.

Мальчик не мог больше бежать. Он остановился. Один из преследователей настиг его. Тайк с разворота наотмашь ударил его тяжёлой дубиной, поднятой тут же, с земли. Он был уверен: не будь его преследователь измотан погоней, давно бы уже лежал Тайкон Танрес под деревом, со спицей в груди или виске.

Вдруг, из-за дерева выскочил человек в серых оборванных одеждах: «Тайкон, бежим!» - хриплым шёпотом крикнул он и потащил мальчика за собой: «Всех из лагеря спугнули, тебя только не дождались. Хотели мы с тобой у переправы встретиться, да, видно, разминулись» - продолжал вещать он набегу.

На очередной поляне они встретились с остальными бунтарями из Лагеря-У-Реки. Дальше бежали все вместе. Впереди блеснули воды Реки. Группа уже добралась до подвесного моста. Множество ног застучало по хлипкой переправе. Первые люди уже достигли дверей мостовой башни на другом берегу широченной реки. Множество ударов обрушилось на дверь, но прочное дерево отзывалось лишь гулким стуком: она была заперта.

Тайк понял, что все они попали в ловушку. Их настигли. На берегу, словно кусочки, с кровью оторванные от неба, мельтешили голубые куртки солдат, сухо и зло щёлкал выстрелы. Вокруг засвистели иглы. С мушиным жужжанием  они входили в воду, вспенивая её вокруг моста. Одна из них оцарапала Тайку правое плечо. Парень потерял равновесие и полетел с моста в воду. Холодная плотная масса намочила его с головы до ног, грузом отяготила рубаху, залепила уши, глаза, сдавила дыхание. Тайкон мгновенно всплыл как поплавок. Чья-то крепкая рука ухватила его за шиворот и втащила обратно на мост. Вокруг свистели посылаемые врагом снаряды. Тайк бросился к башне на ближнем берегу, распахнул дверь и ввалился в башню. Дрожащими от холода и страха руками он закрыл дверь и одним ударом ладони задвинул засов(он так и не смог объяснить, зачем он лишил себя запасного хода для отступления), и стоял, оглядываясь, ища место поукромнее чтобы спрятаться. Вдруг дверь распахнулась и на пороге возникла высокая фигура. Тайкон понял, что зажат в угол. От страха он застыл в углу.


Господин Айарон наблюдал за облавой. На раскачивающемся мосту толпилось множество людей. Некоторые были убиты множеством залпов, другие спасались бегством: кто вплавь, кто в прибрежных кустах. Айарон, вдруг, заметил, как человеческая фигурка укрылась в мостовой башне. Вскинув иглострел к плечу, он пошёл к башне, открыл дверь и замер на пороге. Забившись в угол, на него зло и испуганно смотрел мальчишка. Серые от влаги волосы налипли на лицо, по которому струилась вода и кровь из ссадин, мокрая одежда облепила худощавое тело, правый рукав весь вымазан в крови. Айарон вздохнул и нажал на спусковой крючок. Из-за того что мальчишка дернулся первая игла вонзилась в дверь. Преследуемый замер, и следующая спица достигла цели: впилась юному бунтовщику в бок. Тот издал сдавленный крик и попытался зажать рану.

Господин Айарон не стал больше стрелять. Он присел в углу и стал спокойно рассматривать свою добычу. Мальчик без сил опустился на пол.


Тайк тяжело дышал. Каждый глоток воздуха давался с трудом, через боль. Тайк прижимал рукой спицу, прочно сидящую под кожей. Боль и страх не давали ему двигаться. Он пристально наблюдал за своим преследователем, сидящем в углу. Человек средних лет, с внимательными тёмными глазами с интересом изучал его.
Постепенно Тайкон перестал понимать, что происходит вокруг. Он согрелся в своём углу. Он засыпал, или терял сознание. В боку жгло и пекло, голова потяжелела, и её трудно было поднять.


Господин Айарон смотрел на раненого. Мальчишка скорчился в своём углу и больше не шевелился, лишь изредка со стоном втягивал воздух.

Шум битвы снаружи утих, стали слышны победные кличи его солдат. Айарон с трудом поднялся на затёкшие ноги и, стараясь не поворачиваться к раненому спиной (кто знает, на что способны это лесные повстанцы, даже такие молодые) раскрыл дверь. «Эй! Подойди сюда» - крикнул он проходящему мимо солдату: - «Позови Шака Левого» - приказал он козырнувшему вояке. Шак не замедлил явиться. «Проследи, чтобы этот» - Айарон качнул головой в сторону пленника: «был доставлен в крепость целым» - приказал он и пошёл к своей лошади, уже дожидавшейся его у кромки леса.
Уже сидя в седле, он обернулся. Шак приказывал мальчику подняться. Тот не  сопротивлялся. Он предпринял несколько попыток встать, но всякий раз терял равновесие и падал обратно на пол. Айарон отвернулся и поскакал к замку.

                .              .              .

Тайк лежал на кровати. Над головой поднимался сводчатый каменный потолок. Комнатка ничего, удобная. Маленькая и воздух слегка сыроват, но ночью тепло, даже, несмотря на то, что узкое колодцеобразное окошко находится под самым потолком. Дверь решетчатая, но может, так даже лучше: прямо с кровати можно смотреть на людей, пробегающих по коридору. Тут хорошо: кормят, поят, крыша над головой есть. Рана почти заросла и лишь изредка покалывала и чесалась.

Скрипучая решётка очистила дверной проём от своего присутствия. Вошли двое тюремщиков. Не проронив ни слова, растянули его руки буквой «Т» и привязали к кольцам, вбитым в стены. Тайк безропотно перенёс эту процедуру.

Охрана вышла. Тайкон остался созерцать потолок, раздумывая, что же за этим последует. Дверь снова скрипнула, и Тайк скосил глаза. На пороге стояла красивая юная девушка, лет пятнадцати. Парень поспешно сбросил ноги с кровати и сел (встать ему не позволяли верёвки). Он с первого взгляда узнал прекрасную гостью: она, выбежавшая встречать победителей, обратила внимание на него, побеждённого, мокрого, грязного, жалкого. Обеспокоенно стала расспрашивать кто он и что с ним, и даже когда ей растолковали, что он смутьян и привезён в замок пленником, она продолжала смотреть на него с сочувствием. Должно быть, это по её милости он до сих пор живёт в таких относительно хороших условиях.

Девушка прошла в его каморку и присела на табурет, стоящий у двери.


Уриа дожидалась за дверью. Тогда, вечером, на широком замковом дворе, заполненном людьми и лошадьми, шумом и светом, руганью и смехом, её до глубины души ранил вид мальчика, окружённого толпой взрослых сильных мужчин. Её сердце надорвалось при мысли, что ребёнок вовлечён в войну. Перед её взором тут же пронеслись детские воспоминания, глубоко врезавшиеся в сознание ещё со времён Великой Войны. Уриа содрогнулась.

Она бросилась к господину Айарону с мольбами помиловать молодого пленника. Тот поворчал немного, но поместил парня в чистой сухой камере и предоставил лекаря.
Теперь он пришла навестить бунтаря и дожидалась, пока тюремщики позаботятся о её безопасности. Охрана вышла и учтиво пригласила Уриу войти.

Она прошла в комнатушку и посмотрела на пленника, обитавшего в ней. Мальчик испуганно сел. Сейчас девушка смогла рассмотреть его повнимательнее. Оказалось, что он уже не совсем мальчик, лет тринадцати, просто очень худой.  Лицо красивое, тонкое. Глаза серьёзные внимательные, но очень добрые. Доброту Уриа видела сразу и под любыми масками. Она присела на табурет.

- Как ты себя чувствуешь? – участливо спросила она. Мальчик сдержанно кивнул.

- Тебя тут не обижают? – продолжала она расспрашивать. Тот покачал головой.

- Почему ты со мной не говоришь? – обеспокоенно спросила она и, чтобы не показаться оскорблённой, добавила: - Ты на меня обижен?

- Нет. Как я могу быть обижен на тебя, прекрасная кайни. Я так восхищён твоей красотой, что считаю себя недостойным отвечать тебе словами на те вопросы, которые не требуют звучащего ответа, - произнёс он тихим скрипучим голосом.

- Могу я узнать, как тебя зовут?

- Я Тайк Танрес, кайни, - ещё тише сказал он.

- А я Уриа Айарон, - улыбнулась девушка.

- Госпожа Айарон!? – воскликнул парень в изумлении: - прости меня, госпожа, - он опустил голову.

- Но почему ты извиняешься? – искренне удивилась хозяйка замка.

- Твой отец мой повелитель, я не могу с тобой разговаривать.

- Почему же не можешь? Мне так интересно с тобой поболтать… - разочаровано протянула она.

- Если ты приказываешь, я всегда выполню твоё желание, - сказал Тайк, снова подняв на неё взор тёмных глаз. Тут Уриа заметила, какие они глубокие, и вовсе не серые, а тёмно-синие, цвета ночного неба.

- По принуждению не интересно разговаривать, - обиженно надула губки Уриа (надо сказать, что она была изменчивее, чем погода в Глубинных горах).
Повисла тишина. Наконец девушка не вытерпела и продолжила расспросы:

-Сколько тебе лет?

- Двенадцать.

- Я думала, ты старше, - Уриа вдруг почувствовала себя очень неловко. Что бы не молчать она поинтересовалась:

- А как ты узнал, что Маро Айарон мой отец?

- Госпожа, все знают, что господин Айарон, хозяин замка Боик, вдовец, - пожал Тайк плечами.

- Тайк, пожалуйста, не зови меня госпожой, - вкрадчиво попросила хозяйка.

- Я не могу, - возразил пленный.

- А я приказываю, - извернулась Уриа: - если очень хочешь, можешь обращаться «кайни», а то я чувствую себя старой дамой, - после небольшой паузы молвила она.

- А разве старость это плохо, кайни? – спросил Тайк.

Уриа решила не отвечать на такой глупый вопрос.



- Сколько тебе лет? – спросила нежданная гостья. Какое же у неё красивое имя: «Уриа» - «Надежда».

- Двенадцать, - машинально ответил Тайк.

- Я думала, ты старше, - протянула его повелительница разочарованно (так ему показалось). Тайк вспыхнул от этих слов и замолк. На дальнейшие вопросы он не обращал особого внимания, и всё думал над её фразой: «Я думала, ты старше»

- Если очень хочешь, можешь обращаться «кайни», а то я чувствую себя старой дамой, - сказала Уриа.

- А разве старость это плохо, кайни? – удивлённо спросил Тайк. Уриа обиженно замолчала. Тайкон уразумел, что сболтнул лишнего. Смущённо помолчав, он молвил:

- Прости, кайни. Я не должен был так говорить.

Уриа вновь улыбнулась:

- Ничего.

Тут вниз спустился какой-то человек и доложил, что госпожу Уриу ждут наверху. Она улыбнулась Тайку и пошла за провожатым.
Тайк остался в тишине и одиночестве. Он сидел, вспоминая удивительную беседу с девушкой-надеждой. Даже если бы она не была дочерью хозяина замка, она навсегда останется его госпожой.

- Эй! – крикнул он в пустоту: - может, развяжете меня? – его призыв остался без ответа.



Через несколько дней его повели наверх. Тайк, пока его вели от тюремных помещений через двор замка к дому господина, с удовольствием вдыхал свежий чистый весенний воздух. Небо такое голубое, солнце ярко светит, деревья шелестят новенькой листвою. Влажная земля пружинила под босыми ногами.

Его провели сквозь широкую арку дверей, по тёмному коридору и ввели в залу. От резкой смены освещения Тайк почти ослеп. Постепенно зрение стало возвращаться к нему, и он стал осматриваться.
 


Господин Айарон нервничал после недавнего разговора с дочерью. Уриа попросила отпустить пленного бунтовщика и привела множество убедительных аргументов. Маро Айарон, человек принципиальный, долго не соглашался. Наконец, они сошлись на том, что Тайку Танресу будет дарована частичная свобода, до тех пор, пока он не докажет, что достоин большего.

И вот теперь господин и госпожа Айарон сидели в гостевом зале и ждали появления пленного. Наконец стража ввела мальчика и оставила на середине комнаты, отойдя на два шага назад. Тот стоял, осматриваясь. Хозяев он пока что не заметил. Потом его взгляд остановился на господине Айароне. Осознав, что стоит перед хозяином замка, пленник безмолвно пал на колени.   

- Поднимайся, - приказа Айарон громким голосом.

Парень медленно встал и робко поднял глаза. Но в них была не робость, а почтительный страх.

 - Я Айарон, а ты на протяжении полутора недель и до сего момента был пленником в моём замке. Как тебя зовут? – вопросил хозяин замка.

- Тайкон Танрес, - поспешно ответил Тайк.

- Это не полное твоё имя, - мягко заметил Айарон: - не так ли?

Молодой Танрес закусил губу:

- Да, господин. Я Тайкон Танак Танрес.

- Потомок претендента на королевский престол? – без особого удивления переспросил господин Айарон.

- Лишь жалкий остаток несчастного рода, господин.

- Сегодня ты получаешь частичную свободу: на территории крепости ты можешь быть свободен, за её пределы ты не имеешь права выходить, - торжественно произнёс повелитель замка Боик, не обратив внимания на последние слова Тайка.

- От всего сердца благодарю тебя, господин. Пусть всегда тебе светят звёзды, - поклонился  бывший пленник.

- Но, - продолжал господин Айарон: - есть одно условие. Ты должен будешь носить красный плащ, чтобы тебя всегда было заметно в толпе.

- Красный – символ пленения, - произнёс Тайк задумчиво.

- Именно так, - кивнул Айарон: - сейчас тебя проводят к кладовщику и он выдаст тебе подобающую одежду.

- Спасибо, господин.

- За это ты должен в первую очередь благодарить мою дочь, госпожу Уриу Айарон.

Тайк не вымолвил ни слова, а лишь низко поклонился своей повелительнице. Повернулся к дверь и вышел вслед за провожающими.

Когда дверь за ним закрылась, Айарон повернулся к своей дочери:

- Он производит хорошее впечатление, ни так ли?

Уриа, счастливо улыбнувшись, кивнула и крепко обняла отца.



На дворе было хорошо. Тайк тут же пошёл слоняться по всем уголкам и закоулкам. Никто не обращал на него внимания. Наконец он забрёл на конюшню. Тут было ещё лучше. Тихо, тепло. Любопытные лошадиные морды тянулись к нему из стоил. Конюхи гнать не стали и лишь наблюдали со стороны, как худенький мальчонка в широком красном плаще разговаривает с лошадьми.

Через несколько минут Тайк разговорился и с людьми. Конюхи оказались добрыми и отзывчивыми. Тайкон попросился к ним в помощники и получил позволение на это.



Буквально в течении нескольких дней юный пленник перезнакомился со всеми обитателями замка. Все мальчишки признали в нём своего товарища, рабочие говорили, что парень он толковый и работящий, воины понемногу подучивали его ратному делу, а женщины нарадоваться не могли на парня, оказывающего добровольную помощь в хозяйстве. Сам Тайк тоже был рад такой жизни и понял, что наконец он на своём месте. Единственное, ему очень досаждал неудобный плащ. За неделю он сильно истрепался, постоянно зацеплялся за разные предметы. Тайкон подвязывал его, но снимать не смел.

Однажды, стоя у подножья лестницы, он дождался хозяина замка (тот не часто показывался из своего кабинета).  Тайк поклонился:

- Господин, если сможешь, прости мне моё дерзкое обращение. Позволь обратится к тебе с просьбой.

Айарон мягко улыбнулся:

- Что у тебя за просьба?

- Я прошу тебя о снисхождении, господин.

- Что же, проси, - кивнул господин Айарон: - в крепости о тебе хорошо говорят, и, если твоя прошение не идёт в разрез с моими прошлыми словами, я сделаю это для тебя.

- Господин, позволь мне сменить плащ на рубаху или куртку: они более удобны в делах хозяйства.

Айарон рассмеялся:

- Так уж и быть, Тайкон из семьи Танреса, - он достал из футляра бумагу и карандаш и, приложив лист к стене, быстро набросал несколько строк.

- Передашь кладовщику, - подал он записку Тайку.

- Благодарю, господин, - счастливо улыбнулся тот и бросился по коридору прочь.

Айарон стоял, смотрел ему вслед, слушал стук его удаляющихся по коридору шагов, и от всей души смеялся. Когда-то и он был так же молод и радовался любым мелочам.



Зазвонили к ужину. В столовый зал сошлись все обитатели замка. Молодёжь собралась вокруг Тайка и все оценивали его новый наряд. Возбуждённая болтовня наполняла зал.

Айарон подошёл к широкоплечему человеку, стоящему на хозяйском помосте.

- Смотри-ка, Шак, - сказал он ему: - мальчик уже освоился. Признаться, - продолжил он после минутного молчания: - я рад, что люди приняли его.

- А я хочу обратить твоё внимание на другое, - отвечал Шак: - он носит свою отличительную куртку как королевскую мантию, как символ власти.   

- Да, - согласился Айарон, - забавно то, что алый – цвет его семейной ветви.

- Парень старается заслужить твоё доверие, он предан тебе, - заметил Шак: - мой тебе совет, как другу и старому соратнику: будь с ним помягче, не суди строго.

- Он мятежник и выступал как претендент на королевский престол, - жёстко сказал господин Айарон.

- Мальчик не виноват, что родился в семье отдалённого потомка королевской династии, - мягко увещевал Шак: - он не виновен в том, что остальные видели в нём главу восстания. Его с детства вели к этому, учили этому. Он не знает других сторон жизни.

- Да, - соглашаясь кивнул Айарон: - мне нужно посмотреть на него как на свежего человека, будто я ничего о нем не знаю. 



Тайк уселся за стол в компании приятелей. На столы уже подали чаны с едой, и он с нетерпением ожидал своей очереди. Дверь в другом конце зала скрипнула, и Тайкон просил туда жадный взгляд. На хозяйский помост легко взошла Уриа. Тайкон почувствовал как забилось его сердце.

- Что? Красивая? – с сочувствием спросил Лейе (он был на год или два старше Тайка).

- Ага, - кивнул Тайкон.

- Тебе не светит.  Впрочем, как и всем в этом зале. Айарон бережёт её как большую драгоценность.

- На его месте я бы поступил так же, - пробормотал Тайк.

- Он считает, - продолжал Лейе: что нет на свете человека, достойного её.

« я буду стараться быть достойным хотя бы общения с ней» - подумал Тайк.
Тут к нему подошёл старший конюх:

- Тайк, там Кремня привели, его убрать надо.
Тайкон тяжело вздохнул. Кремень был огромным сильным конём, участвовавшим боевых сражениях. На нем Тайк впервые въехал на двор Боика.

- Ну, ты идёшь? – отвлекли его от размышлений.

Тайк с тоской вдохнул ароматный запах горячей пищи:

- Куда уж я денусь, - бросил он в ответ, выходя из зала.




Кремень уже дожидался в стойле. Тайк поднырнул под жердь, перегораживающую проход, и оказался в узкой щели между стеной и лошадиным боком.

- Ну, парень, давай я тебя выведу, - обратился он к коню, ласково его поглаживая. Тот благосклонно фыркнул.

Поставив Кремня во внутреннем дворе конюшни, он снял с него сбрую и стал расчёсывать щёткой, с короткой щетиной. Конь стоял спокойно и лишь поводил головой из стороны в сторону, ища чего-нибудь вкусного.

- Голодный? – спросил Тайк: - я тоже.

Конь понимающе покивал головой.

- Ты хороший: сильный, умный.

- Да, замечательный конь, - подтвердил чей-то голос. Человек, подошедший к Тайку сзади, взял вторую щётку.

- Да и ты тоже хорош, - продолжал Шак: - стараешься, работаешь.

- Хочу быть полезным, - буркнул Тайкон: - господин Айарон держит меня в замке, кормит. Все ко мне добры. Я не заслужил этого.

- Почему ты так считаешь? – напрямую спросил Шак.

- Я… - протянул мальчик: - я тут пленный, лишняя ненужная вещь, а я хочу показать свою значимость.

- Это хорошо, что ты понимаешь своё положение в обществе, - одобрительно кивнул Шак: - только ты очень низко себя оцениваешь. Поверь мне, ты стоишь большего.

- Правда? – дрогнувшим голосом спросил Тайк, подняв глаза на старого солдата.

- Ну, мне так кажется. Ладно, я пойду, - сказал Шак и вышел.



Через полчаса Тайкон вошёл в опустевший зал. Сокрушённо покачав головой, отправился на кухню. Там его встретили с радостью, усадили за длинный стол, на котором разгребли небольшой участок равной поверхности, отодвинув в сторону кастрюли и коробочки с разной мелочью.

- Кушай, кушай, Тайкити, -  приговаривала старушка, носившая гордое звание «главной по кухне». Она всегда называла его ласковыми именами.

- Спасибо, кайни Нони, - улыбнулся Тайк. В душе он был очень рад, что его признали.



После того разговора Тайк часто сиживал с Шаком на крепостной стене и слушал его занимательные истории. Про прошлое и настоящее, про войну и мирные дни. Минуты общения с бывалым бойцом и просто хорошим человеком всегда были интересны, но, чем больше Тайкон слушал, тем мрачнее становился.

В крепости он уже был своим человеком, но он стал молчаливым и необщительным. Господин Айарон занялся его образованием, но Тайк стал избегать его и старался не попадаться на глаза.

Однажды, Айарон смог поймать его в одном из коридоров замка и пригласил на разговор к свой кабинет. Сам Айарон не мог себе объяснить, почему его так волнует судьба этого абсолютно чужого мальчишки, но беспокойство глодало его изнутри всякий раз, когда замечал Тайка, уходящего на задний двор в полном одиночестве, и он начинал расспрашивать всех о нем и волновался всё больше.

Как только дверь кабинета закрылась, господин Айарон заметил беспокойство в глазах своего собеседника.

- Ну, садись, - он указал на стул возле своего стола.

- С тобой стали творится странные изменения. Ты можешь объяснить мне, что происходит? – попросил он. Тайк насуплено молчал. Айарон вздохнул:

- Скажи, что тебя тревожит? Ты стал беспокоен, и я хочу понять, что с тобой.
Тайк сидел, молча теребя красный подол. Потом проговорил, голосом ещё более сиплым чем обычно:

- Я подумал, что всю жизнь существовал зря. Всю жизнь я чистил оружие, готовил зажигательные смеси, шпионил, устраивал пожары – боролся за правое, как мне казалось, дело. И для чего? Для того, чтобы перевесила неправда. Вся моя жизнь оказалась обманом, а все общаются со мною как с человеком. И кайн Шак… - Тайк замолчал, опустив голову.

- Знаешь, - протянул Айарон, задумчиво почёсывая подбородок: - однажды я услышал от кого-то или прочитал, что ребёнок не виновен в том, чему его учили взрослые, - он замолчал и так просидел так довольно долго.

- Тайк, - вдруг сказал он, подняв на него глаза: - ты не виноват. Ты не знал другой жизни.

И снова повисло молчание. Господин Айарон и Тайк смотрели друг другу в глаза, пытаясь прочитать друг друга.

- Господин, - нарушил тишину Тайкон: - позволь мне вступить в число твоих солдат. Я хочу приблизить победу правды, раз уж так долго был на противоположной стороне истины.

Айарон улыбнулся и покачал головой:

- Нет, Тайкон Танрес, я вынужден тебе отказать. Тебе двенадцать лет и я не имею права делать тебя солдатом. У тебя ещё есть несколько лет чтобы вырасти и выучится. Я буду просвещать тебя в науке и культуре, Шак в боевом деле, - он ещё раз посмотрел долгим взглядом в глубокие глаза Тайка: - хорошо?

- Да, господин, - кивнул Тайкон.

Уже на пороге господин Айарон взял его за локоть и, повернув к себе сказал:

- Только прошу тебя, пожалуйста, не закапывая себя в самобичевании. Я знал многих сильных и славных людей, которые отчаянием довели себя до гибели.



Следующий год Тайк провёл в усердном учении и преуспел во многих науках. Никто, даже он сам, не знал точно в какой день он родился и на переход от весны к лету добавлял год к своему возрасту.

- Посмотри-ка на него, - сказал Шак Айарону как-то раз. Они вместе стояли у окна и смотрели во двор на парней, отрабатывающих боевые удары в тренировочных схватках.

- Он силён, ловок, и мастерски владеет техникой ближнего боя, - продолжал Шак: - помниться, он просил твоего позволения на участие в подавлении восстания. Ты решился?

- Не знаю, Шак. Не спокойно у меня на душе.

- Отпусти его, - посоветовал Шак: - он хочет помочь. Признай, он сильно вырос за этот год и достаточно потрудился для того, чтобы его признали.

- Хорошо, - кивнул Айарон: - ты мой друг и я доверяюсь твоему совету.
 



Нужно сказать, что Тайк благополучно прожил в замке Боик долгие годы. Господин Айарон признал его преданность и дал полную свободу. Тайкон Танрес тут же подал прошение об зачисление в солдаты под командованием геда Айарона. Несмотря на возраст, был принят и участвовал во многих сражениях против бунта. Его красная куртка (которую он носил ещё долгие годы) вселяла ужас в мятежные сердца. В возрасте пятнадцати лет (и с окончанием войны, сейчас известной как Война между Западной Звездой и Восточной Елью) он получил звание энтока и вышел в отставку.

До сих пор его помнят как благородного и честного человека, но яростного бойца. В народе он известен как Ворон - Красная Куртка. ( везде он подписывался «Та.Та.Та.» это звуки которые издаёт ворон, летящий по небу).
Такова история о Вороне - Красной Куртке.