Савелий

- Да где же ты… Думаешь, сбежишь от меня? Думаешь, спрячешься в укромном уголочке, отлежишься, подождешь и всё кончится? Вылезай, всё равно найду! Ну!
Я уже полчаса ищу телефон. Первым делом перерыл, конечно же, кровать, наверное, я её перелопатил раз двадцать, и всё равно ничего не нашел. Телефон просто пропал, я даже заглянул в холодильник, ну, на всякий случай. Тем временем, пара уже идет как пять минут. А я потихоньку схожу с ума в своей квартире.
- Да жёваный крот, куда я его кинуть-то вообще мог?!
Я вспоминаю старую бабушкину присказку: «Чёртик-чёртик, поиграй и на место отдай, чёртик-чёртик, поиграй и на место отдай». Мало того, что присказки, приметы и всё им подобное само по себе противоречит всякой логике, так ещё и в самом предложении допущена ошибка, и мне, как студенту филологического факультета, просто больно на это смотреть. Ладно, была ни была.
- Чёртик-чёртик, поиграй и на место отдай, чёртик-чёртик…
Я ещё и раскрытые ножницы на угол стола положил, чтобы точно сработало. Хорошо, что я не живу в общаге, будь у меня сосед, уже давно бы вызвал кого надо. Телефон! Наконец-то нашелся, лежит себе, как ни в чём не бывало, на подушке, как будто всегда там и лежал! Отлично, хотя бы успею на вторую пару.
*
Его зовут Валерий Красных. Живёт он просто – из дома в универ, из универа домой, редко – в кино или кафе. Мало общается с одногруппниками, оттого сам собой создается его загадочный и неприступный образ. Но, конечно и с генетикой ему повезло. Да и в целом его можно назвать педантом: аккуратно зачёсанные волосы, пальто, на котором невозможно найти даже пылинки, не то что пятно грязи, начищенные ботинки, в общем, приятный для глазу молодой человек.
Работает удалённо, в основном корректором для начинающих, но уже обеспеченных писателей. Их, на удивление, много, даже слишком. Чего он только не читал, ему даже вспоминать некоторые «произведения» страшно. Сейчас Валера просиживает штаны на паре по истории и изо всех сил старается не уснуть под монотонный бубнёж преподавателя, пока что выходит не очень хорошо. Тут Валеру в плечо тыкает соседка по парте Василиса.
- Лер, ты вот про это читал? – зашептала она. – Объяснишь после пары, пожалуйста? Я ничего не понимаю.
Красных раздражённо свел брови и, даже не смотря на однокурсницу, кивнул. А препод тем временем что-то с упорством рассказывал.
«Опять. Я уже её говорил об этом, так трудно запомнить? Какая я тебе Лера? Я на Леру похож? Нет, хочешь обратиться ко мне, так хоть по фамилии, это не сложно. Меня окружают одни…»
- Красных!
- Идиоты!
В аудитории стало тихо. Если бы хоть кто-то засмеялся или хотя бы хихикнул, уже стало бы легче, но тишина стояла гробовая. Препод тоже молчал. Он не терпел даже коротких переговоров во время пары, тихо, но угрожающе пресекал любые проявления свободолюбия, а уж о подобной выходке никто даже и думать не смел, не то что бы претворить в жизнь.
- Извините, пожалуйста, Вениамин Викторович, я не хотел, оно само, я просто...
- Красных. – одним словом Вениамин Викторович заткнул студента. – Вопрос был, к твоему сведению «Как называли французских протестантов». В седьмом классе проходят, кстати. Теперь ты ответишь на него самостоятельно, но за пределами этой комнаты. Выйди, пожалуйста из аудитории, отдохни. Пойдешь уже на следующую пару.
И Валера покорно вышел, тут же покраснев. Но что интересно, через пять минут его уже этот постыдный эпизод, а больше его интересовал утренний инцидент с телефоном.
"И ведь надо же так, сработало. Нет, я, конечно, во все эти дурости магического мышления не верю, но вдруг… Пф-ф, да нет, глупость какая-то".
Валера пережидал свой момент позора в столовой, методично пережевывая невкусную сухую булку. И как только у них получается превратить что-то ароматное и пышное в какое-то подобие съедобного куска резины? Глаза у парня слипались сами собой, а мысли путались и повторялись по нескольку раз друг за другом. Он хотел спать. Весь вчерашний вечер и половину ночи он провел в своём любимом и ненаглядном телефоне, разумеется, после выполнения домашних заданий. Зато сейчас он клевал носом, почти окуная его в стакан с чаем. Прозвенел звонок, вторая пара подошла к концу.
*
- Лера!
Я сразу понял, кому принадлежит этот восторженный крик - конечно же Василисе. Вот почему её я зову Василисой, не Васей, а она меня - Лерой?  Где справедливость?
- Ты как вообще мог такое ляпнуть? Я там чуть со смеха не лопнула, не знаю, как сдержалась. Ну так чего, поможешь мне? Всё в силе?
Я посмотрел на неё своим самым грозным и недовольным взглядом, на который только был способен, но, видимо, она не хотела понимать намёков и мне пришлось остаться и объяснить ей тему, хотя в репетиторы я не нанимался. А хотя почему в репетиторы, чего не в репетиторши сразу, раз для Василисы я - Лера? Ладно, разъяснять ей это всё мне кажется бессмысленным, даже если я сейчас подниму эту тему, она не поймет. И чего она до сих пор тут сидит, смотрит на меня, я же уже ей всё рассказал…
*
К сожалению, Валера был не в состоянии понять, что Василиса пыталась привлечь его внимание. "Может, пригласить его в кино? Или в парк погулять? Да ладно, хватит и кафе на первый раз, а уж потом посмотрим. Хватит в телефоне копаться, посмотри на меня уже!"
- Лер, как у тебя с планами на среду? После пар ты свободен? - не выдержав, задала мучивший её вопрос девушка
- Прекращай уже... - Красных ответил еле слышным шепотом.
- Что? Я не расслышала, повтори, пожалуйста...
- Я занят. Что-то ещё?
- Нет, ничего. - Лицо Василисы посерьёзнело, тон голоса понизился. - Извини, что отвлекла.
Она вышла из-за стола и быстрым шагом направилась к выходу, втаптывая свою злость в кафельный пол. Через несколько минут Валера тоже поднялся, и сам для себя решил, что сегодня неудачный день для учёбы, а значит можно отпроситься у остальных преподов и пойти домой. В конце концов, он отходил всю половину год без опозданий, исправно выполнял задания, и что теперь, помереть за партой? Он заслужил. Конечно же, его без проблем отпустили. Пройдя препятствия в виде метро, двух автобусов и шумного старого лифта, наш отличник добрался до дома, да так прямо в уличном пальто и упал на диван, тут же захрапев.
*
Мне снилось что-то... Что-то странное, без сюжета. Я помню лишь обрывками, что-то про каких-то зверей, помню один большой зеленый глаз, который смотрел на меня не то со злостью, не то с любопытством. Дурацкий сон, словом. Никогда им не верил. Я краем уха слышу шуршание, такое тихое и ненавязчивое, почти неслышное. Но я его слышу... Так, кажется, оно доносится с кухни? Я уже проснулся, но пока держу глаза закрытыми, а вдруг это какой-нибудь очень рискованный грабитель? Так, прошел от холодильника до раковины… Затих. Звук доносится снизу, может, это кошка? Я приоткрыл один глаз, и вижу черное пятно, это никакая не кошка, но я не могу понять, что это. Перемещается по кухне с явной целью, значит, оно обладает разумом? Я чувствую, как по моей шее тянутся капельки холодного пота, а сердце пропускает удар через удар. Что за чушь, я брежу? Чёрт, оно подходит ко мне! Остановилось у моей ноги и поднесло… Что это, нос? Поднесло нос к краю пальто и принюхалось, да, это точно нос. Нюхает пальто. Долго так, вдумчиво, если оно умеет думать, конечно. Я открыл глаза и вгляделся в пятно, в чёрное… пятно с человеческим лицом, святые подштанники, что это?!
*
Вполне прилично выглядящее существо, буквально почуяв страх человека, даже не поднимая глаз резко дёрнулось в сторону, но Валера, даже не ожидавший от себя такой почти кошачьей прыти, схватил его за шкирку. Создание тут же запищало, задергалось, даже постаралось поцарапать человека за руку, но ничего не получилось. А когда оно повисло безвольным и обиженным мешком, Валера уже смог разглядеть в кучке тёмного меха грубоватое и недовольное человеческое лицо с яркими зелёными глазками. Из свалявшейся и сальной шерсти торчали маленькие, по рабочие человечьи ручки, да и в целом форму существа можно было назвать коренастой и плотной. Кстати, ног у зверя видно не было, но внизу торчали маленькие добротные лапти.
- Всё-всё, можешь отпустить, не убегу, расслабься.

Валера, внешне никак не показывающий своё замешательство, внутри чуть ли не взрывался от ужаса. Буквально час назад ты считал веру в приметы дурновкусием и недостатком образования, а сейчас перед тобой на полу сидит какое-то недовольное лохматое мистическое нечто в лаптях. Кстати, сделанных на заказ.
- Меня Савелий зовут. Я – твой домовой. Очень приятно. А ругаешься ты странно, что ещё за подштанники, да ещё и святые… – По голосу его было понятно, что Савелию не особо хотелось здесь находиться.
- Мх-м…
- Я с вашей семьёй уже больше сотни лет, ещё при твоей бабушке за порядком хаты следил, когда она ещё в деревне жила. Хорошая женщина, кстати, была, частенько молоко мне в блюдечке оставляла. Ты, парень, тоже молодец, прибираешься, не водишь никого, в отличие от 79-ой квартиры, вот там жуть, что происходит, мне Солоха с нижнего этажа тако-ое рассказывает иногда, кстати, тебе не кажется странным, что её имя – Солоха, для домовой так себе репута…
- Так, Савелий, ты ведь понимаешь, что это какой-то бред? Я до сих пор сплю, скажи? Домовой, серьёзно? Древнерусское государство распалось в… каком-то там далёком году, а сейчас уже 21-ый век, какие домовые? И ты хочешь сказать, что всё это время следил за мной, за моими делами, прятался под кроватью и подъедал из моего холодильника?
Тут Савелий, гордость которого только что оказалась задета, перебил хозяина квартиры:
- Это оскорбительно, вообще-то, не живу я под кроватью, я же тебе не какая-то детская пугалка! Я, як ответственный хозяин порядка, живу в вентиляции! Но, да, из холодильника подъедать приходится, но только потому что ты меня не кормишь!
- Больше сотни лет? Этому дому не больше пятидесяти… - Валера решил проигнорировать нападки в его сторону и переключился на свой природный исследовательский интерес.
- Ой, молодёжь, даже основ не знают. Я не привязан к одному месту, твоя дорогая бабуля, Валентина Витальевна, это знала и перевезла меня по всем правилам на новое место. А тебе бы поучиться вежливости к вековым мифическим существам, молодой человек.
У Валеры него начала болеть голова, он потер переносицу. Рациональная часть его мышления всячески пыталась придумать оправдание этим галлюцинациям, Красных даже начал грешить на булку из столовой, но, как не гляди, а Савелий сидел перед ним, на полу, скрестив ноги по-хозяйски. Парень поглядел на него несколько секунд, и, сдавшись, жестом пригласил своего нового… Точнее, уже старого соседа рядом на диван. И, только сейчас заметив, что до сих пор сидит в уличном пальто, попросил Савелия подождать.
*
«Какая комичная ситуация», думал я, пока сидел за столом и пил чай за разговорами. Забавно было то, что Савва (мы договорились о таком сокращении) не достигал своим ростом даже метра, а по чертам его лица невозможно было догадаться о его возрасте, как будто создалось что-то среднее между пятью годами и пятьюдесятью.
- А раньше мы и говорили по-другому, люди были другие, и дома тоже… Ох, як раньше всё было по-другому…
Говорил почти всё время он, я же только слушал. Оказалось, что у каждой квартиры есть свои домовой или домовая, которые приглядывают за хозяевами, иногда наводят порядок по-мелочи, но только если человек сам прибирается, конечно. Спасают от несчастных случаев, разговаривают с питомцами, играют с ними, пока человек на работе или в школе. У каждого домового есть способность узнавать о том, что происходило с хозяином за день, даже его мысли, только понюхав одежду, к примеру, куртку.  В общем, незримые защитники порядочных людей, а в ответ они ждут лишь миску молока, но сейчас и этого от людей не дождешься. Савва также много говорил про моих родителей, оказывается, я даже не знал, что бабушка была местной чемпионкой по гонкам на велосипедах в родной деревне.
- А по нашим древнейшим правилам я вообще не должен был тебе показываться, но, благо, за этим уже не так сильно следят, нас же и так слишком много, на всех внимания не напасёшься…
Нет, конечно я провёл всё своё детство с мамой, с папой, а с бабушкой и дедушкой виделся на выходных, мы все были дружной семьёй, но я бы не сказал, что сильно рвался узнавать об их детстве или юности. Тогда мне это было не интересно, а потом стало уже поздно.
- А почему, если тебе столько лет, ты не разговариваешь на древнеславянском? Гой еси и все дела…
- А ты думаешь, что я с тобой телевизор не смотрю, подкасты не слушаю? Ты даже не представляешь, сколько всего говорящего находится в этом доме, только у тебя телевизор, ноутбук и телефон, а у соседей и умная колонка есть, и радионяни, да одних ссор хватает, чтобы узнать с десяток новых… словечек. Я тебе что, як старая плесень на потолке?
Незаметно наступил вечер, мы с Саввой провели весь день на кухне, я даже в телефон свой не заглядывал, хотя иногда он и начинал вибрировать от приходящих уведомлений. В любом случае, то, что происходило в моей квартире было интереснее всего за её пределами вместе взятого.
- Скажи, а сегодня утром это ты помог мне найти телефон?
- Кто ж ещё? Молодец, кстати, что вспомнил заговор, а то это бы не было в моих силах.
*
Как бы ни был интересен разговор, а у Валеры уже слипались глаза. Он попрощался с новым интересным знакомым, по его просьбе налил в миску куриного бульона (молока в холодильнике не нашлось) и отправился спать. Он поклялся сам себе, что завтра в универе сам себе будет наступать на горло, чтобы ненароком не проболтаться кому-нибудь. Хотя, даже если бы он и хотел, то кому?
Утро началось как-то слишком мирно, Валера чудом смог нормально выспаться, впервые за два года, пожалуй. Саввы он не видел. Может, прячется? Или и вправду привиделся… Машинальным движением Красных взял лежащий рядом телефон и зашел в чат своих одногруппников. Пусто. Новое сообщение есть только от Василисы, но с него так не хотелось начинать день… Ладно, если что-то важное, то расскажет уже на паре.

- Лера! Лер, ты не читал, что я тебе написала? А, и ещё я извиниться хотела за вчерашнее, я, наверное, и правда была очень навязчивой, а тебе плохо было, раз ты ушел вчера с пар, это было очень странно, потому что ты так раньше не делал, вот я и подумала, что ты заболел или что-то такое, а тут я со своими разговорами, в общем…
- Что ещё за проект? – Красных вскриком перебил одногруппницу, которую всё равно не слушал. Вместо этого он уже успел прочитать её сообщение…
- А, вот, проект какой-то государственный, обязательный, нужно будет составить презентацию и доклад про своих родственников, предков и подобное, составить, там, семейное древо, расписать кто кем был, чем занимался и всё такое. Это считается за экзамен, оценка нужна будет. Кстати, срок – до конца недели.
Ну вот. Пропустил один день и попал на какой-то проект, и пока все одногруппники уже начали работать, ты потерял столько ценного времени. В выходные наши преподы работы не принимают, значит, осталось четыре дня. Супер.
- Ладно, спасибо, что сказала. Ты уже начала работу? – В глубине души он надеялся на отрицательный ответ.
- Да, потихоньку работаю, расспрашиваю маму.
- Понятно. Ладно, увидимся на паре.

Вернулся домой Валера уже поговорившим с родителями. Те сказали, что многого не скажут, могут только про себя, со своими родителями они тоже мало общались, сначала учеба, потом рано вышли на работу, в общем, не до этого было… Красных договорился с ними, что они про себя напишут ему сами, всё, что посчитают нужным и интересным, уже хорошо. Про жизнь бабушки ему предстояло выяснить самостоятельно, это же он жил в её квартире. К этой задаче Валера подошел как к вызову, он намеревался раскопать всё, что только сможет, затем соединить это с тем, что знают родители, а потом… И тут он вспомнил про такого удачно подвернувшегося Савелия.
- Савва! Савелий! Эй, ну, давай, уже не обязательно прятаться. – Валера ворвался в свою квартиру, чуть не упал в коридоре, споткнувшись о кроссовки, да так, что идеально построенная прическа вся растрепалась, но он, не обратив внимания с явным воодушевлением принялся звать домового.
- Чего тебе, студентишка?
Савелий вальяжно разлегся на кровати Валеры, и, несмотря на свою перманентную запачканность, не оставил ни единого пятна на простынях.
- Расскажи мне про бабушку, про дедушку, всё, что знаешь о них, мне очень нужно, пожалуйста.
Валера, снова не сняв пальто, подошел к домовому с диктофоном наготове.
- Полегче, малый, давай ты, для начала, успокоишься, переоденешься, а там поговорим.
*
В диктофон Савва говорить отказался. Тогда мне пришлось по старинке, взять ручку с блокнотом. Благо, пишу я быстро. Я уже приготовился записывать, взглянул на Савелия, но он лишь смотрел в стол и почему-то молчал. Я подумал: «Может, он собирается с мыслями?» и не стал его одергивать. А он всё молчал. Минуту, две. Когда я уже набрал дыхания, чтобы его окликнуть, он посмотрел перед собой и начал говорить. Мне показалось, что в выражении его детско-стариковского лица было столько печали, что я за всю жизнь не испытывал.
- Семипядова Валентина Витальевна. Когда я с ней познакомился, ей было уже два года. Попал в их семью я случайно, мой домовой-предок уже сделал свой последний выдох и на его место пришел я. Валя была активной девочкой, весёлой. Любила трудиться и заниматься спортом. Я часто видел её со своими друзьями, играющими во дворе, лазающими по деревьям. Она росла на моих глазах не по дням, а по часам, и вот ей уже стало двенадцать лет. Тогда она уже помогала своим родителям по хозяйству, и потом часто говорила о том, что благодарна, что они приучили её к порядку и любви к работе. Она смеялась так заливисто, что я иной раз чуть не хихикал из-под печки. Тогда-то, конечно, всё было строже, и если бы меня увидели, то ничем хорошим бы это не обернулось. Но Валя всегда знала обо мне, ей рассказывали много историй про нас, про Леших, про Жердяев и прочих. Она с упоением слушала и всё запоминала. В детстве она всё пыталась меня найти, но ей ни разу этого не удавалось.
Савелий легко улыбнулся. Я не понимал, зачем он мне это рассказывает, в проект это вставить не получится…
- Затем она стала девушкой, но внутри осталась тем же энергичным ребенком. Когда ей подарили велосипед, она быстро подбила других велосипедистов устраивать летом гонки, и победа в одном из трёх заездов обязательно доставалась ей. Тогда ещё в нашем хозяйстве появились корова Фрося. Я за ней ухаживал по ночам, а Валя делала это днём. Очень уж она эту бурёнку любила. Однажды Фрося перестала давать молоко, да в целом постарела. Захотели родители Вали её зарубить, а девчонке жалко корову-то стало, она ночью её и увела куда-то, спрятала. Конечно, утром такой переполох начался, но потом животину всё равно привели соседи, нашли где-то. Да уж, история, конечно, грустная.
Он замолчал. Я задал один вопрос:
- Зачем ты мне это рассказываешь?
- Да за тем, чтобы бабушка твоя не осталась лишь почеркушками на бумаге. Она была живым человеком, я хочу, чтобы ты это понял.
Мне сразу стало как-то гадко на душе. Он думает, что я бабушку не любил? Любил, конечно! Я знал, что она всегда желала мне только хорошего, что они с дедушкой частенько подшучивали друг над другом, она вкусно готовила, не любила кабачки, подкармливала уличных котов, злилась, когда я добавлял кетчуп к картошке, которую она готовила каждый раз, когда я приезжал… Я не стал высказывать всё Савелию. Может, мне действительно нужно было побольше узнать о её прошлом.
- Когда ей стало шестнадцать, она познакомилась с твоим дедом, с Владимиром Викторовичем. Не скажу, что это была любовь с первого взгляда, по правде говоря, они в первую свою встречу в пух и прах друг друга разнесли. Ой, как они разругались тогда, ты бы слышал. Володя тогда пришел купить у них яблок, а Валя над ним всё хихикала, потому что тогда он как жердь худющий был. В общем, потом они часто виделись и искра, наконец, вспыхнула. А там уже и совместный переезд в город, а потом и детишки пошли, а затем и ты появился. Давай-ка я тебе про фотографии расскажу.
Тут Савва достал старый фотоальбом, который я видел, даже иногда туда заглядывал, но, по сути, ничего не знал. Савва рассказал мне про рыбалку, про то, как бабушка на коне каталась, фото мамы у университета, папа рисует… И в каждом кусочке бумаги находилась своя уникальная история.

Проект я сдал на отлично. Чего ещё можно было ожидать, это же я. После меня выступала Василиса. Если честно, то её проект мне понравился даже больше моего. То, с какой любовью она рассказывала про свою семью… Мне показалось это очень милым, оказывается, её мама столько сделала для нашего города, даже основала приют для животных, а Василиса ей помогает. Наверное, я ужасно о ней думал, считал, что слишком умён для общения с ней…
- Вась, - я впервые обратился к ней так. Око за око, так сказать – мне понравилась твоя работа, очень качественно сделана.
- Ой, спасибо, Лер, твоя тоже очень хорошая!
*
Тогда Валера впервые сделал ответный шаг в её сторону. В тот день они сходили в кино, затем погуляли в парке и даже зашли в кафе. После года их отношений Валера познакомил её со мной, а я был только рад. Неплохая девчонка, даже почти и не испугалась. Они друг друга стоят. Лера и Вася.