Терри Пратчетт и змея

Каждый знает, как прелестно полная луна отражается в озере во время встречи, о которой знают только двое. Или кружке теплого чая, ещё секунду назад обхватываемой тёплыми руками ждущей женщины, которая уже открывает входную дверь. Или на капоте твой машины, совсем недавно покоящейся за витриной автомобильного магазина. Но мало кто знает, как прелестно она отражается в блестящих «шашечках» новгородского Софийского собора. Одним из этих малочисленных наблюдателей такой красоты только что стал известный английский писатель Терри Пратчетт. Он уже второй день гостит в этом старейшем городе, и, конечно же, как и любой турист, первым делом посетил Кремль. Но то было днём – с шумными детьми, с толпами туристов, облепивших со всех сторон памятник «Тысячелетие России», с раздражающим запахом жареного попкорна, в общем, с полным комплектом того, что каждый день видит любое мало-мальски интересное для туристов место. Поэтому, Терри (с его позволения, будем иногда называть его так), недолго думая, пробрался в Кремль ночью, а то, каким образом… Это, в общем-то и неважно. А важно то, что он смог, наконец, с должным вниманием и чуткостью осмотреть каждый уголок каждой исторической жемчужины, периодически вглядываясь в информационные таблички. Удобненько.
- Как много истории впитали эти известковые камни. Поразительно.
Стоящие рядом многолетние, даже очень, дубы, безучастно изучали маленькую черную фигурку в шляпе, которая так же, как и остальные маленькие фигурки, нелепо двигала своими глупыми и совершенно некрасивыми отростками – корнями это было сложно назвать. В целом, эта фигурка, как и остальные, ничем не выделялась. И даже её одиночество в ночной тишине не придавало ей никакой привлекательности. И слава Древобогу, фигурка в шляпе отправилась к Волхову, а там уж этот бесоугодник-чародей сам разберётся.
К счастью ничего не подозревающего Терри Пратчетта, он не слышал ни дубовых мыслей, и не встретился с крокодилом-Волховом, зато, всё к тому же его счастью, смог полюбоваться на ещё одну сестричку луны – уже в темной ночной реке. Пляж – маленькая городская пустыня, уж извините за тавтологию, пустовал, что только придало ему шарма, он отлично сочетался с блестящими пиками таких опасных речных волн и белыми арками Гостиного двора.
Невольно залюбовавшегося писателя в спину мягко подтолкнул прохладный летний ветерок, и мужчина облокотился на прочные перила Горбатого моста. Простоял он так не скажи, что много, но и не скажи, что мало, в конце концов, время относительно, вам это скажет даже сама Время, хотя, не думаю, что вам когда-либо доведётся её увидеть, не будь вы Когдом Вечно Изумлённым. Да даже вряд ли получится и сына её повидать…
В общем, увидел Тэрри краем глаза легкое шевеление тонкого черного пятна, примерно в полутора дюймов от своего левого ботинка из почти настоящей кожи. Тогда писатель поправил очки и присел на корточки, чтобы получше разглядеть то, что спряталось в ночной тьме.
«Чрезвычайно интересно…»
…Подумал он, когда увидел, что рядышком с ним оказалась маленькая змейка, умудрившаяся уснуть в необычном, для таких как она, положении, положив на нижнюю часть перил, как на подставку, свою голову, и вытянув своё остальное тело в почти ровную прямую. О том, что она не померла в таком странном положении, а просто спит, говорил кончик хвоста, своими подергиваниями сообщавший, что хозяйку хоронить рановато. Пратчетт так тихо, как только мог, опустился на корточки, чтобы разглядеть свою почти что соседку. А разглядывать было что, чешуя её напоминала собой рождественскую ель, и с желтыми крапинками, и с рыжими пятнышками, и даже с белыми брызгами, и всё это разнообразие достаточно выгодно сочеталось между собой на черном фоне змеиных боков. К сожалению, Тэрри мало чего знал о змеях, а может, просто забыл, но в данном случае это совершенно не важно, ведь змеи почти что глухи, и в стараниях писателя не было никакого смысла, потому что змея его не услышала. Она своей кожей ощутила его присутствие. Потому что змеи гораздо более чувствительны к изменениям температуры, чем к колебаниям воздуха. Тэрри дышал. Змея это почувствовала. Она медленно открыла глаза. Повернула голову, увидела вблизи и без того огромный человеческий нос… И, взвившись в воздух, закричала по-змеиному, от неожиданности свалилась за пределы надежного моста, перед этим крепко приложившись головой при всём этом мысленно матерясь. По-змеиному, конечно же.
«А как она умудрилась в одно время орать и шипеть? Мне бы стоило её об этом расспросить...». Пока Тэрри Пратчетт размышлял над возможностью этого процесса, он уже успел вытянуть руку, и крепко схватить падавшую в неизвестность животину. Хорошо, что в свои годы он не растерял былой прыткости…
- Эй, ты там как, в порядке?
- В порядке? В порядке?! Да, конечно же я в порядке, ничего, что я ударилас-с башкой, чуть не заработала инфаркт, хотя, вообще-то хладнокровное, и при всём при этом ты меня ещё и своими гигантс-скими мясистыми пальцами схватил, я же неделю ещё буду твой запах вычищать! А так да, я в полном порядке, с-спасибо, что спросил, ёлки-моталки…
На такой перформанс Терри отреагировал только слегка расширившимися глазами, он спокойно положил визжащую змеюку на землю и с покорностью слушал остаток оскорблений в свой адрес, уже глядя на их отправителя сверху вниз.
- Так, давай, для начала, познакомимся… - он не успел договорить, его перебили ещё одной речью, на этот раз наполненной самолюбованием.
- Хорош-шо, - она откашлялась. - слушай внимательно и запоминай, перед тобой Хрисопэлеа Парадизи , она же Райская украшенная змея, она же Летучая змея, для друзей просто Дизи, но ты даже не думай меня так звать, ты мне не друг. Могу сказать, что я одна из самых интересных змей, которых тебе пришлось когда-либо видеть, так что запомни этот день. Чисто ради приличия спрошу, как зовут тебя, но знай, что мне это не особо интересно.
- Я Тэрри. Тэрри Пратчетт. Писатель.
- Ага, писатель, значит? И хороший?
- Люди не жалуются.
- Ах, ну, раз уж так… Смотри, я же, по сути, сейчас чуть не утонула в реке?
- По сути.
- Значит, по сути, ты меня спас.
- По сути.
- Значит, по сути, я тебе должна.
- По… Сути?
- Вот и отличненько, у меня созрела гениальная идея! В качестве благодарности я помогу тебе придумать идею для нового романа, и, внимание, стану прообразом нового персонажа.
Пратчетт только и успел, что рот раскрыть, как его тут же снова перебили:
- Не надо, я настаиваю, а во время полета моего гения я проведу тебе небольшую экскурсию по городу, начнём с прогулки по набережной, давай, давай, спускаемся в сторону фрегата.
Тэрри Пратчетт жил на этой странной и, что уж там, откровенно неказистой планетке достаточно долго, чтобы без лишних разговоров и нервотрепок, вставив вместо них только лишь короткий вздох, позволил уже ползущей вверх по его штанине Дизи устроиться на своём плече под полями чёрной шляпы.
- Так, начнем с того, о чём ты пишешь, давай, выкладывай.
- Мои произведения охватывают огромный фентезийный мир, его называют Плоским миром. Люди и другие существа, верфольфы, например, живут на диске, покоящемся на спинах четырёх слонов, а те, в свою очередь стоят на панцире огромной черепахи по имени А’Туин, бесконечно бороздящего просторы вселенной. На диске Плоского мира можно встретить самых разных тварей, от обычных людей до нежити, что уж говорить о волшебниках или, к примеру, о трёх великолепных Вещих сестричках-ведьмах: Матушке Ветровоск, Нянюшке Ягг и Маграт Ческногк. Про более подробное строение мира рассказывать не буду, очень запутанно, но, например, драгоценные металлы появились потому что когда-то существовавший пятый слон…
- Ладно, я поняла. В целом, звучит неплохо, с этим можно работать. Так, начнём с того, что я расскажу немного о себе. Значит, родилась я в Таиланде…
На удивление, Терри не раздражала такая напыщенность от столь маленького существа, напротив, он находил это презабавным, и с большим вниманием слушал биографию, своей новой знакомой. Ладно, конечно же, иногда приходилось «отключаться» от этого потока бреда, состоящего из воспоминаний с самых малых лет и хвастовства. Периодами писателю просто-напросто необходимо было переключать своё внимание на местные красоты: на беспечные воды Волхова, на крепостные башенки на другом берегу, на проезжающие по мосту редкие огоньки проезжающих машин…
- И вот так я уже третий год проработала у бабушки на почте.
- Прости, что? – конечно, Терри просто не понял, о чем болтала его спутница…
- Именно! – …но она подумала, что эта история про почту его заинтересовала – Третий год, а уже так преуспела! Правда, через месяц после моего повышения до старшего помощника заместителя руководителя по хозяйству отделение распалось. Сейчас не работает уже. Да и кто сейчас пользуется почтой вообще?
- И то верно. Хорошо, давай я возьму эту историю за идею для книги.
- Ещё бы не взял, такой потенциал пропадает! Хороший ты мужик, умный.
- Скажи, а почему в самом начал нашего знакомства ты иногда протягивала шипящие, а сейчас нет?
- Я пытаюсь избавиться от акцента, но, когда волнуюсь, то срываюсь.
- Подожди, ты же из Таиланда? А что ты делаешь…
- Не спрашивай, всё равно не скажу, как я здесь оказалась.
- Хоть в чем-то мы схожи. Скажи, а вот то устрашающее здание – это Драмтеатр?
- Он. Можем перейти через «Александровский» мост, дойдем.
Каждый, кто впервые видит здание Драмтеатра первым делом пугается, смущается или всё сразу, но, пожив в этом городе привыкает, и эти неказистые бетонные колонны, полусферы, арка, охватывающая почти половину здания, всё это кажется очень причудливым ансамблем, в котором становится всё легче найти что-то красивое и возвышенное. Пратечетт знал, зачем пришел сюда. Его ждали. Ждал и он.
Писатель Терри Пратчетт и сидевшая на его плече украшенная райская змея Дизи стояли на бетонной площади перед зданием театра. Прохладный ласковый ветер резвился в бороде мужчины, а пока ещё сонное, только явившее свой бок солнце уже не увидит отражение своих лучей в очках писателя, он собирался покинуть это место, возможно, навсегда. Поэтому Терри Пратчетт аккуратно снял с себя Дизи и, спустив её вниз под возмущения, посмотрел на одну из колонн.
- Ну, здравствуй.
Черный вытянутый силуэт уже ждал его на своём верном белом скакуне Бинки. Это был Смерть, уже спустившийся прямо к Терри.
- С ЭТИМ ГОРОДОМ ВСЁ?
- Да, здесь я закончил.
Терри Пратчетт с лёгкостью человека, не раз взбиравшегося на лошадь, запрыгнул на Бинки.
- КТО ЭТО С ТОБОЙ?
В это время совершенно ошалевшая Дизи поднялась на своем хвосте настолько высоко, насколько могла, и балансировала, зачем-то открыв рот. А, точно, не каждый же день увидишь Смерть собственной персоной.
- Это? Это моя новая подруга – Дизи.
Она ничего не сказала. Тогда Пратчетт пожал плечами, поблагодарил её и попрощался, но она снова его перебила.
- А… А меня-то добавишь?
- Добавлю.
- Сделай меня красивой. И сильной!
- Постараюсь. Бывай.
И Пратчетт вместе со Смертью исчезли из поля зрения змеи.
«Красивая и сильная, значит, да?.. Хорошо, ни слова не было сказано про доброту. Будешь у меня, хм… Василиском.»
И он покинул Новгород.