Мирный трактат о ненасилии

Я с самого рождения и по сей день очень люблю животных, у меня никогда не возникало даже мысли, чтобы кого-то обидеть или, не дай Бог, убить. Я прекрасно помню, как в детстве, когда ходил с папой на рыбалку, я отпускал обратно в воду пойманную им рыбу, потому что не мог смотреть, как она, задыхаясь, бьется на берегу и умирает, мне также больно было видеть, как папа насаживает на крючок червя, я физически на себе чувствовал всё то, что чувствовали они в этот момент. Я никогда не убивал комаров, а всегда аккуратно смахивал их с себя рукой, потому что я физически не мог убить другое живое существо, даже если оно меня кусает. Ещё будучи маленьким ребёнком, я всегда спрашивал у мамы, откуда берётся та или иная еда, потому что для меня почему-то было важно знать, что я ем, и она мне отвечала, что картошка растёт в земле, помидоры с огурцами - на кустах, фрукты - на деревьях, грибы и ягоды - в лесу. Когда дело дошло до мяса, я, разумеется, спросил у неё: "Мам, а где растёт мясо?", ей было очень неудобно говорить мне правду, но всё же она была вынуждена мне сказать, что мясо - это убитая человеком и разрубленная топором на куски коровка, которую я неоднократно гладил в деревне и которой смотрел в её большие и добрые глаза. После этого я искренне возненавидел своих родителей и очень долго не разговаривал с ними, потом, конечно, помирился, но пищу мне всегда готовили отдельную после этого - в основном, жареную картошку и макароны. Жареная картошка с грибами, макароны с томатной пастой и салат из огурцов с помидорами до сих пор являются моими любимыми блюдами, которые я ем каждый день вот уже почти сорок лет. Был в моей жизни один очень непродолжительный период в юношестве, когда я из личного любопытства и солидарности к друзьям решил попробовать обжаренную плоть мёртвых животных в виде шашлыков, но мне не понравилось, мне физически было противно и я обратно вернулся к нормальной человеческой пище. У меня часто спрашивают, где же я беру белок, а я не знаю, что им ответить, потому что мой организм сам говорит мне, чего он хочет, а я просто даю ему то, что он просит, а есть там белок или нет - это не моё дело. Я просто слушаюсь и свою совесть, и своё тело, то есть я слушаюсь всего себя целиком. Абсолютно всю свою жизнь я чувствую себя великолепно, я всегда полон сил и вдохновения, со мной никогда не происходят неприятности, я никогда не болею и ещё ни разу в жизни не умер. Каждый день я по нескольку часов работаю на любимой работе, а каждый год я по нескольку раз путешествую по любимой российской провинции, таскаю на горбу тяжелый груженый мотоцикл через болота и прочее бездорожье, и всегда в прекрасной форме и настроении.

Я, действительно, с самого рождения, несмотря на творящееся безумие в окружающем меня мире, прекрасно понимал и даже видел глазами, что все мы вместе есть одна жизнь, а каждый из нас - условная единица этой жизни. Огромный слон, небольшой человек и маленький комар являются абсолютно одинаковыми и равнозначными единицами одной жизни. Убивая слона, мы убиваем жизнь, убивая человека, мы убиваем жизнь, убивая комара, мы убиваем жизнь, убивая себя, мы убиваем ту же самую жизнь, то есть кого бы мы ни убивали, мы всегда убиваем самих себя, потому что мы и есть жизнь, абсолютно в буквальном смысле, без каких-либо метафор, аллегорий, условностей или образности. Именно поэтому на Земле не существует такого человека, который бы мог убить другого представителя жизни без малейших сомнения, сочувствия, переживания, волнения и угрызения совести. Именно поэтому подавляющее большинство из нас физически не могут убить другого, и именно поэтому мы платим деньги продавцу в мясном магазине, чтобы другие убивали и рубили топором животных за нас, в итоге каждый из нас идёт на жестокую и бескомпромиссную сделку с совестью. Всю мою жизнь меня всегда волновал вопрос: "Почему люди вокруг могут так спокойно, безжалостно и жестоко обращаться с животными: умышленно их разводить, кормить и заботиться несколько лет, а потом их родных загонять в угол и, глядя в глаза, холоднокровно перерезать им глотку, выпускать из них кровь, рубить труп животного топором на куски, а потом делать из этой мертвечины шашлыки и котлеты с пельменями? Почему они с лёгкостью это делают, а меня бросает в дрожь от одной такой мысли? Я что, особенный какой-то что ли?" Однажды, я даже специально поехал путешествовать по стране, чтобы людям, напрямую связанным с убийством животных, задавать примерно один и тот же вопрос: "В момент убийства ваша совесть молчит? Вам ни сколечко не жалко животных? Неужели в груди вообще совсем ничего не ёкает?" За полгода моего путешествия по России мне довелось встретиться и очень подробно пообщаться и с рыбаками, и с охотниками, и с егерями, и с бойцами спецназа, и с военными и с фсбшниками, и с фермерами, и с пастухами, и с продавцами мяса, и с простыми деревенскими мужиками, бабушками и дедушками, и все они говорили одно и то же.

Я прекрасно помню, как я приехал на Алтай и меня познакомили с одним приезжим человеком, у которого мы были в гостях. Он сделал плов и предложил мне покушать, я согласился, но попросил положить без мяса. Разумеется, это вызвало у него вопрос: "Почему?", на который я, как всегда, честно ответил: "Потому что я не могу убить другого, а если я не могу убить другого, значит я не могу его есть". После этого он выпил водки и начал мне рассказывать про то, что он воевал в Афганистане и на войне убил более сотни человек и даже глазом не моргнул. Тогда я спросил у него, убивал ли он животных, и он начал мне рассказывать, как он чуть ли не каждый день в деревне водил баранов и овец на речку, где отважно перерезал им глотку острым ножом. Когда он изрядно напился, я спросил у него: "Я верю, что ты такой крутой и мочишь всех подряд, но неужели внутри тебя ни разу ничего не ёкнуло, неужели всё это время совесть молчала, неужели тебе ни разу не было жалко беззащитных животных?" И в этот момент этот крутой спецназовец расплакался прямо у меня на глазах, за столом, и со слезами выдавил из себя: "Знал бы ты, Володь, как мне их всех жалко. Каждый раз сердце кровью обливалось, когда я в их добрые глаза смотрел, а потом перерезал им глотку. А что делать, Володь, что, скажи?! Жрать то что-то надо..." Помню, как я долго общался с семьёй фермеров из маленькой Читинской деревни, которые держат с десяток голов коров, пару десятков баранов, коз, лошадей и гусей с курицами. Они закалывают трех-четырех бычков в год, сдают мясо скупщикам и на эти деньги живут. Я тогда задал хозяйке тот же самый вопрос про совесть и жалость, на который она мне ответила: "Знали бы вы, как нам жалко бедных бычков, они же нам как родные все, считай члены нашей семьи, сердце кровью обливается, когда приходит нужда забивать кого-то из них, поэтому мы зовём кольщика из соседней деревни, он колет, а мы в это время уходим в дом, чтобы не видеть этот ужас и не расстраиваться", тогда я задал ей следующий вопрос: "А вам не жалко есть мясо животных, убитых не вашими руками, но являющимися членами вашей семьи?", на что она мне ответила: "По началу было очень тяжело их есть, потому что они прожили с нами не один год, мы каждый день их кормили и гладили, и мне было даже противно, я просила у них и у Господа Бога прощения перед едой, но со временем мы привыкли, и сейчас не паримся - есть то что-то надо".

Также я очень хорошо помню, как на дальнем востоке в придорожном мотеле Чернышевска я познакомился с одним мусульманином, бывшим фсбшником Исламом, сейчас он уже на пенсии и занимается продажей мяса в Сковородино. Мы провели в одном номере целую ночь, и нам много было о чём поговорить. Он ищет в глухих деревнях Читинской области бычков за недорого, договаривается о цене, сам их режет живьём, разделывает и на машине увозит готовые стёгна за тысячу километров домой, где продаёт в своём магазине. На мой стандартный вопрос о сочувствии, совести и жалости, он сперва уверенно ответил, что ему ни капли не жалко животных, что он режет их живых, как колбасу, без каких-либо розовых соплей, потому что вся его семья так делала всю жизнь, он вырос среди ежедневного убийства, на войне ему неоднократно приходилось убивать людей, да и священный Коран прямо говорит о том, что животные созданы для того, чтобы их убивать и употреблять в пищу. Но после нескольких моих наводящих вопросов, взывающих к совести, он всё же искренне, дрожащим голосом признался, что каждый раз его сердце обливается кровью, когда он, глядя бычку в испуганные глаза, перерезает его глотку, что на самом деле он не хочет это делать, ему это не приятно, но он продолжает убивать беззащитных и невинных животных потому, что его просит об этом его религия, да и кушать же что-то надо и деньги зарабатывать. Напоследок я сказал ему, что и в Библии, и в Коране в заповеди написано просто: "Не убий", без какого-либо продолжения или разъяснений, а в конце заповеди стоит однозначная точка. Помню, как мы подъехали к одинокому домику в диких горах Алтая на берегу речки Казнахта и познакомились с пастухом Сашей, который живёт в Тюнгуре, а здесь в горах он пасёт стадо коров, лошадей и овец. Мы с первого взгляда очень хорошо подружились с ним, и он на протяжении часа рассказывал нам интересные истории из своей жизни. Очень запомнилась его история о том, как его отец, а вместе с ним и сам Саша навсегда завязал с охотой и выкинул ружьё после встречи со снежным барсом лицом к лицу. Отец карабкался по скале вверх, и когда уже почти залез на вершину, перед ним стоял огромный пятнистый снежный барс и дышал ему теплым воздухом в лицо, а тот ничего не мог сделать, потому что висел на руках, а ружьё за плечами. Тогда он начал с ним говорить, искренно говорить, от души, и глядя в глаза, просить, чтобы тот его пощадил и дал подняться на скалу. Барс выслушал его, развернулся и медленно пошёл по своим делам. Отец поднялся на уступ, вскинул из-за плеча ружьё, прицелился барсу в спину и не смог выстрелить, потому что тот его выслушал и пожалел, ему совесть не позволила его убить. Он вспомнил, что у барса тоже есть семья, дети, что он также, как и он живёт своей жизнью, кормит свою семью и воспитывает своих детей. Он опустил ружьё и с тех пор больше никогда никого не лишал жизни. Саша сказал, что ни одно дикое животное не тронет тебя, если ты пришёл с миром, и с любым из них всегда можно договориться, вот прямо так, словами.

В Белгородской области я познакомился с Виктором Васильевичем Соколовым, ему на тот момент было 80 лет, он с детства жуть как любил трактора, поэтому и стал самым лучшим трактористом. За свои годы он на своём москвиче проехал вдоль и поперёк весь Советский союз, поднимал один за другим совхозы, получал премии и награды, а когда вышел на пенсию, они с супругой переехали в Белгородскую область в село Береговое, где по традиции Виктор Васильевич поднял свой последний совхоз, а в 90-е годы, после распада СССР, устроился работать на Береговской спиртзавод сварщиком, пока тот не закрылся в 2008 году. Сейчас они живут в своём доме, держат коз и кур, своё поле с арбузами, тыквой, картошкой и кабачками, огород с помидорами и огурцами. У Виктора свой двор и несколько гаражей прямо напротив дома, он до сих пор продолжает строить трактора, чинить машины соседям, восстанавливать мотоциклы - это его хобби, он не может этим не заниматься. Всю свою жизнь он был заядлым охотником и стрелял дичь, но пару десятков лет назад он подстрелил в лесу гуся, тот упал у него возле ног и, обливаясь кровью, в конвульсиях умирал у него на глазах. И тут у Виктора Васильевича что-то перевернулось в голове, ему вдруг так стало жалко раненое животное, что он сказал себе, что больше никогда в жизни не возьмёт ружьё в руки и не будет есть дичь. Слово своё он держит - на кухонном столе больше никогда не было убитых животных, он считает, что он не в праве лишать жизни других существ. Даже от коровы они избавились, потому что рука не поднималась её забить, сейчас остались только пара коз да куры. Я, действительно, разговаривал с сотнями людей разных национальностей, вероисповедания, профессий, возрастов, мест жительства и так далее, и абсолютно каждый из них после откровенного разговора признавался мне в том, что ему очень жалко убивать животных, что сердце кровью обливается, что совесть его каждый раз мучает, что он прекрасно понимают, что совершает страшный грех, даже когда убивает не своими руками, а просит кого-то это сделать за него, но всегда оправдывался тем, что у него нет другого выхода - жить то на что-то нужно, нужно как-то кормить себя и свою семью. А на мой справедливый вопрос: "А чем же вам картошка то с макаронами, да грибы с фруктами и ягодами не еда?" они отвечали что-то вроде: "Хочется чего-то посущественнее, одной травой сыт не будешь..." Однако, мирные и благоразумные люди, живущие в соседних домах или деревнях, говорят, что в деревне никогда с голоду не помрёшь: лес полон грибов и ягод, огород полон овощей, садовые деревья полны фруктов. Очень многие люди говорили мне, что они на одних только грибах зарабатывают более миллиона рублей в год, сдавая их в пункты приёма, ещё полмиллиона можно запросто заработать таким же способом на ягодах. В Сибири и на дальнем востоке люди прекрасно добывают кедровую шишку и также её продают, моют самородное золото в реках, добывают нефрит и другие полудрагоценные камни, очень многие занимаются резьбой по дереву и камню, занимаются шитьём и другими видами прикладного искусства, благодаря которым вполне себе зарабатывают на хлеб с маслом.

Чтобы жить долго, счастливо и в достатке, совершенно не обязательно убивать своих соседей по жизни. Я не убиваю животных и употребляю их в пищу сорок лет, мои многие сознательные друзья делают то же самое, так же с самого рождения. Подавляющее большинство людей искренне удивляются, когда узнают, что я не ем мёртвых животных, задают соответствующие вопросы, и я вынужден на них честно отвечать, в результате чего очень многие начинают спорить в попытках самооправдать свои грехи. В подобных, а равно как и любых других спорах, я никогда не участвую, но предлагаю им для расширения своего кругозора изучить биографию самых сильных, мудрых, умных, талантливых, счастливых и богатых людей в мире. В частности, Арнольд Шварценеггер, Майк Тайсон, Моххамед Али, Стивен Сигал, Брюс Ли, Жан-Клод Ван Дамм, Федор Емельяненко и многие другие известные спортсмены являлись или являются вегетарианцами. Мудрейшие люди планеты также не употребляли в пищу животных, например: Альберт Эйнштейн, Исаак Ньютон, Никола Тесла, Леонардо да Винчи, Николай Рерих, Лев Толстой и многие другие гении тех времён. Все самые известные деятели искусства мира так же не ели мяса: Пол Маккартни, Джон Леннон, Том Круз, Ричард Гир, Киану Ривз, Уилл Смит, Леонардо Ди Каприо, Джим Керри, Адриано Челентано, наши Борис Гребенщиков, Фёдор Конюхов, Николай Дроздов также не употребляют в пищу мёртвых животных. Кстати, самые сильные животные на планете также являются вегетарианцами: слон, горилла, носорог, овцебык, вол и многие другие. В своих наблюдениях за охотниками я достаточно хорошо изучил их психологию убийства, которая, в общем-то, логична и очевидна. Все мы подсознательно понимаем, что убивать - это плохо, но поскольку наш эгоизм, чувство азарта и желание превосходства над другими сильнее разума, мы вынуждены как-то оправдать свою слабость, поэтому начинаем мыслить следующим образом: он не похож не меня, он не такой, как я, значит он чужой, значит его можно убить. Такой принцип разделения в науке называется знакомым каждому словом - фашизм. По началу мы с лёгкостью убиваем всех подряд, на нас не похожих, потому что не видим в них ту же жизнь, которая едина и живёт в нас же самих, не видим в них себя самого, но со временем, сопоставляя с нашими размеры тела, величину и глубину глаз, количество конечностей, поведение и некоторую осознанность в жизни крупных животных, мы начинаем видеть в них схожесть с нами, и нам становится жалко их убивать, потому что мы сравниваем их с собой, то есть начинаем по чуть-чуть видеть в них себя самого, они перестают быть для нас чужими, а вот зайчиков и уток можно по-прежнему мочить, потому что пока что они ещё не похожи на нас. Спустя какое-то время, мы начинаем видеть схожесть с собой и в мелкой дичи, и в птицах, особенно, когда они, смертельно раненные нами, в страданиях умирают на наших глазах от боли и потери крови, потому что мы чувствуем боль и умираем точно так же, как и они.

Именно разделение всех живых существ на своих и чужих, основанное на принципе сравнения с самим собой, и объясняет такое огромное количество рыбаков и такое ничтожное среди нас количество охотников, например, на обезьян, потому что рыба на нас совсем не похожа, а обезьян мы считаем своими прямыми родственниками. То же самое происходит и в отношениях между людьми - мы дружим с теми, чьи интересы и мировоззрение схожи с нашими, а людей, имеющих противоположные взгляды на жизнь, мы считаем чужими или даже своими врагами. Однако, любой охотник с ружьём, увидевший, например, тонущего в весенней полынье или провалившегося в яму оленя, не будет его убивать, а из чувства сострадания спасёт его. Так же и любой человек из чувства сострадания всегда спасёт даже своего заклятого врага, оказавшегося на грани жизни и смерти. Эти факты очевидно указывают на то, что, несмотря на все наши внешние различия, нас всех объединяет общая душа или жизнь, являющаяся нашей единой основой. Не нужно быть членом академии наук или выпускником духовной семинарии, чтобы понять, что жизнь - одна на всех, и из неё невозможно выйти, потому что выходить просто на просто некуда, поэтому в любом случае каждый из нас рано или поздно окажется на месте каждого из нас, это неизбежный процесс, это и есть жизнь, и это должно быть очевидно любому здравомыслящему человеку. Я не хочу, чтобы меня искусственно разводили ради еды, держали меня взаперти в клетках, ежедневно отнимали у меня молоко, предназначенное для моих детей, а самих детей жестоко убивали на мясо, я не хочу, чтобы мне ножом резали горло и рубили меня топором, я не хочу умирать от пневмомолотка или в газовой камере, я не хочу, чтобы в меня стреляли из ружья, я не хочу, чтобы меня употребляли в пищу, я не хочу, чтобы из моей шкуры делали одежду. Единственное, чего я, действительно, хочу - это просто жить. Именно поэтому я не убиваю других, не употребляю их в пищу и не использую их шкуры в качестве одежды. Относись к другим так, как хочешь, чтобы они относились к тебе - этот закон для меня непоколебим и свят. Разумеется, совсем без насилия или убийства жить не получится в любом случае, потому что одним только своим дыханием мы каждую секунду убиваем миллиарды микробов, да и каждый наш шаг, например, в лесу или поле приносит смерть десяткам или сотням насекомых, но всё это фоновые убийства, не осознанные, без какого-либо злого умысла. Даже государственный закон предусматривает условное наказание или прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон в случае убийства по неосторожности. А вот за умышленное, то есть преднамеренное убийство наказания избежать не удастся никак - так уж устроена жизнь.

Разделение всего живого по внешним признакам во всех языках мира называется одинаково: дискриминация, сепаратизм или просто фашизм. Мы говорим, что мы ненавидим фашистов, что мы против войны, что мы против убийства невинных людей, что мы за мир во всём мире, а сами при этом убиваем невинных животных, которые так же хотят жить, или платим деньги другим за то, чтобы они убивали их за и для нас, потому что у самих кишка тонка сделать это своими руками. Мне видится, что каждому здравомыслящему человеку должно быть очевидно и понятно, что такое положение дел является ничем иным, как наивысшей степенью лицемерия и предательства - предательства родины, то есть жизни. А потом мы удивляемся и жалуемся, что мир жесток, что вокруг так много зла, насилия и несправедливости. Так откуда же взяться добру и миру вокруг нас, коли мы сами друг друга же и мочим почём зря, без зазрения совести и с искренним вожделением, забывая про то, что окружающий мир - всего лишь наше отражение?! Кроме нас самих, здесь никого нет - мы всегда убиваем сами себя. Если мы искренне и честно не хотим войны, если мы против фашизма, если мы хотим мира во всём мире, то в первую очередь мы должны начать с самих себя. Мы должны перестать спорить, ссориться и ругаться друг с другом, мы должны начать уважать и принимать точку зрения друг друга, мы должны начать любить друг друга, но первое, что мы должны сделать - это перестать убивать друг друга. У Гитлера хотя бы была благородная цель - искусственно создать идеальную расу, а мы убиваем друг друга, просто чтобы пожрать. Природа сама безвозмездно, то есть даром предлагает нам всё, что необходимо для нашей здоровой и счастливой жизни, для этого не нужно ни за кем бегать с ружьём, не нужно никого убивать, всё растёт у нас прямо перед носом. Лес всегда полон грибов и ягод, поля полны ржи и пшеницы, сады полны фруктов, а огород полон овощей, реки полны водой, а пространство - воздухом, и никто из них не боится человека, не убегает от нас, а наоборот - они сами тянутся к нам, чтобы мы их взяли, это называется любовь, таким образом природа любит нас. Она дала нам жизнь и первой начала безусловно любить нас, поэтому любить её в ответ, не ожидая наград - наш единственный и прямой долг перед ней, перед нашей единственной родиной-матерью. Если мы в силу своей слабости не можем перестать себе врать, не можем отказаться от убийства и употребления в пищу животных, то мы хотя бы должны перестать врать своим детям. Перед тем, как дать своему ребенку попробовать мясо, наберитесь смелости и сами скажите ему правду, что мясо для колбасы и котлет - это разрубленный топором труп жестоко убитого животного, мех для шубы - это окровавленные шкуры, заживо срезанные с беззащитных зверюшек, а кожа для ремней и сумок - это и есть кожа, содранная с ни в чём не виноватых домашних животных. Дайте им шанс на свою счастливую мирную жизнь, пусть они сами сделают свой добровольный выбор, не решайте за них, не ломайте их жизнь.