Быть или не быть-2. Глава-1

Я хлебну отворотного зелья,
Чтоб избавиться от тебя.
Усмехнёшься криво с похмелья:
Ты любимой и дня не была!

Проплыву, затаив дыханье,
Белым облаком мимо тебя.
Обернёшься ты на прощанье,
Буркнешь вяло:такая судьба!

И уйду, захлопнув калитку,
Лягу в глину, на самое дно.
Угадаешь по силуэту-
Ночью чёрной я гляну в окно.

  Вот надо же было ему искать меня именно в этот момент!
-Привет! А ты где?
-Я? Далекоооо….
-В смысле?
-В коромысле!
Мне так кайфово, что сил нет ни с кем болтать. Уж тем более с этим дебилом. Ещё миг и я рвану прямо в космос! Именно на этом я сейчас и сосредоточилась!
Андрис глянул поверх меня, недовольно рыкнул: это кто? И вновь занялся своим делом!
-Эт муж! Не отвлекайся…-вяло отвечаю, крепче вцепившись в его гриву.

 Господи, как он меня достал! Ну где были мои глаза, когда я выходила за него? Никогда себе этого не прощу. Ни-ког-да!

-Алиса, я серьёзно. Ты где?
-Я в гостях! –сбивчиво отвечаю и тут же чувствую покусывание бедра- Андрис психует.
-У любовника! Такой ответ устраивает? –срываюсь я, злюсь и начинаю двигаться ритмичней, в заданном темпе.
-Дура, *лять!
-Завидуй молча!
-Пошла к чёрту! Дай денег!
-Отвали! Я занята!
-А чего так дышишь?
-Он делает мне *уни…-сквозь собственный стон слышу я свой голос, он доносится из глубоких недр моей радующийся плоти.
-Дура, *алава!
-Да пошёл ты…
-На бутылку не хватает, дай де…
Не выдерживаю и бросаю трубку к чертовой матери! Такой кайф обломать…твою ж мать…

Но Андрис не отступает, и в ход пускает тяжелую артиллерию.  Мой мальчик знает своё дело!
-Давай, милый! Давай! Не останавливайся! - сквозь стон шепчу, раздирая кожу на его спине вчерашним маникюром.

Я очень ему рада! Обожаю. Высокий блондин, моложе меня на целых 8 лет. Всегда мобильный, горячий. Обожаю. Его крепкое молодое тело, сильные руки! Обожаю и целую с головы до пят…

Нас познакомила моя Ленка, когда были в ночном клубе. У неё тогда так и не сложилось с её геологом. Он оказался избалованным нарциссом и, к тому же, нытиком- абъюзером. Зачем ей такой?
 
Пётр слишком много внимания уделял своему эго. Над было слушать и восторгаться только им, ну и, заодно, выполнять все его прихоти. Но такого Ленка никак не могла допустить. Терпела-терпела и в один прекрасный момент послала его к чёрту! Вместе с его утюгом, которым надо было сто раз на дню наглаживать стрелки на брюках и манжеты на рубашках. Сковородки и турки летели туда же, к едрене фене. Да и сколько можно питаться одним омлетом? Из-за жёсткой экономии, будь она не ладна, как бы самой не стать курицей. Поэтому, подруга и решилась на разрыв. А что? Это ж моя Ленка! Она никогда не слыла терпилой. За исключением разве, что того времени, когда ждала его из Сибири. Но то было так давно, кто теперь об этом вспомнит? М-да.

И я, конечно же, её прекрасно понимаю и даже поддерживаю в этом. Поэтому, как только она вернулась, разумеется, сразу же и заявилась ко мне! К тому времени я тоже осталась одна: мужчина всей моей жизни, он же доктор Петров, надумал вернуться к супруге. Ему, видите ли, надоела неопределенность. То есть, оказалось, что меня всё устраивало, а его, несчастного, наоборот.

-Сколько можно сидеть на двух стульях? –задал он мне как-то вопрос, который, оказывается, ему первой задала жена.
 
Вот те раз! Значит, одумался.

-Валя, не падай духом! - сутками твердила я себе.
-Держись, девочка моя! – ночами шептал мне шкаф из угла, где остался висеть его галстук. –Он еще пожалеет об этом, вот увидишь…негодяй!
–И никаких таблеток! –вторило моё отражение по утрам в зеркале, делая прищур лукавым.

Однако, мне было вовсе не до лукавства. Я осознавала, что потеряла его. Теперь уже навсегда!

Честно признаюсь, было немыслимо тяжело. Боялась сорваться и натворить дел. И всё же, не заметила, как пустила в дом бывшего.

С тех пор, почти каждое моё утро начиналось с уборки пустых бутылок ото всюду и выклянчиванием уже денег на новые.

Поэтому, Ленкиному возвращению жутко обрадовалась! Видя моё состояние, она тут же потащила меня по увеселительным заведениям.

Ну, а в тот клуб мы попали туда случайно: нам в тот вечер дома никак не сиделось. И я с радостью удрала от вечно пьяного мужа.

-Приглядись к этому экспонату! –ткнула она пальцем в толпу ребят.
-И что я там должна увидать? –недоумеваю.
-Ну, вот же! Вот! Кубики под майкой видишь?

А кубики и впрямь заметны через натянутую ткань.
-Голубь?
-Дура! Не все ж качки заднеприводные! Андрис не такой!
-Имя редкое! –одобрительно отзываюсь я.
-Латыш!
-Ну что, понравился?
-Да ничо так! Давай, знакомь!

Танька бухнула пустой стакан о стол, встала, одернула узкую юбку и твёрдой поступью пошла, чеканя шаг высоченными каблучищами. И как тока ноги не переломает! Лошадь скаковая, не баба.

-Стой! Откуда сама его знаешь? - торможу её в самый последний момент.
Мало ль что за тип: тут всякого добра хватает!
-Увязался за мной, когда я Сергея ждала! Еле отбилась! Хочет русскую девочку!
-Гурман! –улыбнулась я в ответ. –Веди!

Андрис остановился супротив стола, затем облокотился, отчего все его бицепсы-трицепсы так рельефно заиграли, что у меня вмиг перехватило дыхание. И соленая капля медленно предательски сползла со лба на переносицу. Я тряхнула головой, пытаясь поправить челку, и увидела его заинтересованный липкий взгляд. Ещё бы! Такую гриву да не заметить!

 «Оценил!» -радостно пронеслось в воспаленном мозге. А он, будто прочитав мои мысли, вперился своими бездонными голубыми глазами в упор на меня   и, без зазрения совести, стал вплотную и нагло разглядывать меня.

А чего на меня смотреть? Топ с открытым лифом и юбчонка выше пупа: вот она я вся. Бери-не хочу! По взгляду вижу, понравилась! Ещё б. Это он еще моих ног не видал! Я их крестиком кокетливо спрятала под столом. Знаю, мужчины любят женские ножки в черных колготах и, чтоб непременно каблучки-шпильки! Наивные! Как о многом они не догадываются.

Во-первых, каблуки удлиняют ноги. Во-вторых, стук каблуков привлекают внимание. Вот и весь фокус, кто еще не понял.

Так вот Андрис –о, боже, как звучит! –настоящий самец и готов продемонстрировать прямо тут же, не сходя с этого места. Горячий парень, кровь с молоком! Тестостерон так и брызжет. Молодость.

Я не стала дожидаться развязки и взяла инициативу в свои руки. А именно: вскочила и схватив его за руку, ладонь у него широкая и горячая, вывела его на улицу. Затем быстренько поймала такси, которое и умчало нас ко мне домой. Пьяни нигде не было видно! Где-то шляется, зараза. Ну и слава богу!

Андрис уже в лифте стал приставать ко мне, больно тиская грудь и спиной впечатывая меня в стенку. Затем схватил за волосы и оттягивая голову назад, впился в мои губы. Такого блаженства я не испытывала пожалуй, лет сто! Тут еще срабатывает и риск быть застуканными. Кто пробовал *екс в лифте, меня поймут!

Давненько со мной такого не было! Ровно с той поры, как меня кинул мой доктор Петров. Это безумная любовь, которая прошила красной нитью всю мою бестолковую жизнь. Ээ-эххх, …Петров-Петров, боль моя…

Я по-прежнему, частенько вспоминаю наше знакомство. К тому времени, он был уже серьезно женат и даже растил маленькую дочку. Её я запомнила, сидящей в коляске с совочком в пухлой ручонке. Она так забавно улыбалась, озорно выглядывая зелеными глазками из-под широкополой панамы, откуда выбивались мелкие, светлые кудряшки.

-Очаровательная кроха! - первое, что я сказала, оценивая её папу: высокого, поджарого молодого человека.

Он сразу обезоружил меня белозубой улыбкой. Тут же, словно током пронзило, настолько я на него запала. Сразу было понятно, что он бабник и сердцеед. Но сердце так сладко заныло, будто говорило: смотри, до чего ж он хорош! Так бери его, он твой!

Так оно и получилось. Мы очень скоро оказались в одной постели. Я была без ума от него губ, рук, голоса. Это безумие продолжалось достаточно долго: мы никак не могли насладиться друг другом. Хоть и отчаянно понимали, что все наши встречи до поры до времени. А я с горечью думала о том, что уже не представляю без него своей жизни и, скорее всего, без него сразу умру.

Но тут вмешалась супруга: добрых людей гораздо больше, чем мы думаем. Кто-то видел нас вместе и рассказал ей. Она, разумеется, устроила допрос с пристрастием. Петров хоть наотрез и отрёкся от всего, однако, у неё осадочек-то остался, и она стала его бдить пуще прежнего.

Если прежде, он мог подолгу отсутствовать дома, ссылаясь на загруженность по работе, то теперь его буквально пасли. Бесконечными звонками, обнюхиванием одежды, белья и прочими супружними чудачествами.

Так наши встречи становились всё реже и реже, пока и вовсе не сошли на нет. Я ужасно мучилась, тосковала и рыдала не только ночами. Не могла больше думать ни о чем, кроме как о его руках, губах. Даже теперь, спустя много времени, я не могу спокойно вспоминать о нём. Ибо память-страшная вещь.