Я в Мире. Ч. 6

                Еще о науке

Предыдущую часть я закончил тем, что ситуация с наукой в стране резко изменилась, улучшилась с приходом к власти М.С. Горбачева.

Да, я защитил докторскую диссертацию (по криминологии) еще в 1986 г. Да, академик, вице-президент Академии наук СССР, директор Института государства и права АН СССР В.Н. Кудрявцев  (светлая память!)еще в 1980 и 1983 гг. организовал в Москве Международные конференции с участием видных европейских криминологов. Это было необыкновенно интересно! Именно на этих конференциях я познакомился с рядом криминологов, с которыми потом неоднократно встречался на конференциях в других странах Европы, Америки, Азии, в Новой Зеландии...

Но меня выпустили впервые в "капстрану"  - Швецию на конференцию лишь в 1990 г. Я не верил, что окажусь в европейской стране пока самолет не приземлился в аэропорту Стокгольма, и я прошел пасконтроль... (Моего отца, доктора медицинских наук, прошедшего всю войну от Ленинграда до Берлина, с группой других профессоров-медиков, направлявшихся на научную конференцию в Болгарию, завернули с границы назад...).

И процесс пошел. Один или чаще всего с Наташей я побывал с тех пор на научных конгрессах, конференциях,семинарах, коллоквиумах во всех странах Европы (кроме Исландии), в США, Чили, Бразилии, Новой Зеландии, Японии, Южной Корее, Таиланде, Гонконге... И я не перестаю повторять студентам, магистрантам, аспирантам: ЛЮБАЯ наука интернациональна, если она Наука. Не может быть немецкой химии, американской физики, или французской биологии. И моя криминология - интернациональна.

В этом я еще больше убедился, работая с 1992 г. по три месяца  раз в два-три года в библиотеке Max-Planck-Institut fur auslandisches und internationale Strafrecht во Фрайбурге (Германия). Там я мог познакомиться со всей мировой литературой, со многими коллегами из других стран. Ну, и поездить по Германии, Франции, Бельгии, Нидерландам, Швейцарии... (Конечно, и Наташа приезжала ко мне, и мы вместе ездили, ездили, ездили). Да, мне повезло. Я это прекрасно понимаю.

Что касается работы, я 20 лет (с 1989 г.) работал зав. сектором социологии девиантности и социального контроля Социологического института АН СССР / РАН(и зам. директора Института). Нам удалось с сотрудниками сектора провести ряд уникальных международных эмпирических исследований. Исследование преступности и других видов девиантности в странах Балтийского региона (по инициативе проф. Юси Симпура, Финляндия). Пять томов результатов исследования изданы в Финляндии на английском языке. Международное исследование "Население и полиция" (по инициативе
проф. Скогана, США) в странах Европы, Азии, Америки (от Вьетнама до Чили). Ряд других исследований, как российского, так и международного характера.

Работая в СИ РАН, я одновременно преподавал  уголовный процесс (немного) и криминологию во многих вузах Санкт-Петербурга. Дольше всего я работал зав. кафедрой, а потом профессором кафедры уголовного права юридического факультета Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена и до сего дня, а всего 23 года - профессором кафедры уголовного права и криминологии, уголовно-исполнительного права Санкт-Петербургского юридического института (филиала) Академии / Университета Генеральной прокуратуры РФ.

Я стал свидетелем постепенной, но весьма откровенной бюрократизации всего учебного процесса. Это тема особого разговора, но учебный процесс от творческого превратился в полностью забюрократизированный... 

Не лучше ситуация и с наукой. Вынужденная изоляция, утрата международных связей (я еще кое-как держусь, благодаря многолетним научным связям, а молодежь...), внутренняя цензура, которая сменила пока еще отсутствующую официальную... Отсутствие полноценной статистики, невозможность проводить эмпирические исследования. В одиночку это профанация. А исследовательские коллективы или уничтожены (я был выброшен из СИ РАН в 2009 г., формально - не продление договора, а мой сектор ликвидирован спустя несколько лет)или настолько опутаны бюрократически или внутренней цензурой, что никаких криминологических исследований давно уже нет.

И под занавес это любопытная частная история. В 1975 г. в одном из московских журналов появилась статья, в которой автор  (фамилию не хочу называть)
писал об одной из моих статей, что автор (я) неожиданно оказался в плену идей, господствующих в буржуазной криминологии, тогда как "нельзя делать уступок проникновению в какой-либо форме буржуазных идей". Я был уверен, что меня выгонят с работы. Не выгнали. А спустя 15 лет этот автор, встретив меня на конференции, подошел и тихо обнял меня за плечи... Извинился.

Я бы давно забыл об этом, если бы в 2019 г. (!!) не вышла бы в Москве книга двух академиков (один действительный член РАН, другой член-корреспондент), в которой восхваляется Сталин, а работы Я.И. Гилинского критикуются за "антисоветскую тональность" (!!), за то, что он (я) "среди зарубежных специалистов пользуется большим признанием, чем среди отечественных".
История повторяется в виде фара, в паскудном варианте...

И чтобы покончить с наукой и со мной. Заканчивается моя научная карьера. "Все, что мог, я уже совершил...". 691 опубликованная научная работа, в т.ч. свыше 150 на английском, венгерском, итальянском, немецком, норвежском, украинском, французском, японском языках.