Комиссар Теучи

Сидит. Что-то пишет. А что ему ещё делать, когда о продукции лавки рассказать, крышу чинить, дрова наколоть — это ж всё не его заботы! Вот и сидит, не решает проблемы народа, что в захудаленьком городишке сидит себе, сидит. А что народу ещё делать, когда вокруг лишь запустение да смрад! Нужно новенькое что-то, а у людей всё пусто в голове. Вот нет идей и всё! Как будто дела до города никому нет. Только Фридрих Теучи работает. Остальные так, жалобно вздыхают, намекая на необходимость помощи, но руки свои к делу не прикладывают. Не хотят замараться. На это вон комиссар есть. А комиссар занят высоким - человечество ведь страдает, человечеству меняться нужно. Вот у кого-кого, а у Теучи идей навалом. Тут и дороги заменить, и из уездной столицы рабочих пригнать - всё профессиональнее тутошних бездельников!..

Комиссар здесь был сродни мэру. Почёт и честь! Когда главу города переехала карета, он быстренько прихватил к рукам здешний порядок, оставив ратушу пустующей. Грандиозность собственных задумок не позволяла ему допустить кого-либо ко власти: "Не встретил ещё граждан достойных. Пока я буду командовать. Городские дела - мне (и тут люди пропустили дальнейшие слова мимо ушей), а уж с личными справляйтесь сами!"

И постановил Фридрих чётко: "Займусь городом как настоящий столичный чиновник!" - разложил документики по порядку, что-то подписал, что-то выкинул и дальше за бумажки. Творить. Раз - вывел чертежи новых домов, два - изобразил схемы производств и торговли, три - нарисовал дерево городской власти, четыре - расписал рабочих, которые могли бы пользу принести в великой реставрации...

Выходит комиссар после тяжких часов раздумий. Первым делом узнать, а как там дела в лавке, сделала ли что-то Маргрета? "Ну что, старуха, опять ленишься?" - а та ему, 23-летнему: "Уж помолчал бы, сам не трудишься, других призываешь!" - и в чём-то была права. Плюнул в сторону владелицы, забрал стопку брошюрок, бессмысленно валявшихся на стареньком комоде, и передал уличному детишке их да пару монет - чтоб наверняка разнёс.

Собрал волосы в хвост и направился обследовать город дальше. На очереди местный дворянишка (на удивление богатств не пропивший и не проигравший, а только приумноживший). "Когда ж с крыши лить перестанет!" - возмущённо вскрикнул дворянин, вальяжно разлёгшийся на кушетке с сальным париком и окружённый кучей крошек. "А когда ты с кресла подымешься и за работу возьмёшься!" - бодро отозвался Теучи. И элегантно, аристократически, двинулся дальше, покинув деревянный домишко.

Следующим пунктом для нашего комиссара был двор на самом отшибе. Прозвав хозяина двора деревенщиной за внешний вид участка и простецкую крестьянскую одёжку, горожане и не догадывались о благородном происхождении господина, заведовавшего землёй. Его крови позавидовали бы короли! "Эй, ваше величество, - как нельзя кстати бросил Фридрих в сторону затемнённого силуэта под крыльцом бревенчатой избы, - вижу, помощь моя пригодится!" - и только ему и кинулся помогать. Господину, которому стукнуло 45 лет, но который охотно брался за любую физическую работу, лишь бы это принесло поселению пользу. Накололи дрова и после чаепития с мясными булочками разошлись.

Вот так глянь, а уже вечер настал, пока туда-сюда герой бегал. Да так набегался, что завалился на кресло и давай отдыхать - глаза прикрыл, руки расслабил - спит. И снится ему город, весь покрытый мрамором и золотом, что ни человек, то настоящий император Рима (не из числа солдатских государей, нет, а самый что ни есть владетель всего Средиземноморья!). Хочется. Может, так оно и было бы, если б люди подвижнее, если б денег поболее, если б материалов... Эх, не бывать тому! Мечты так и останутся мечтами, доколе нет возможности их воплотить. А к возможности стремиться надо, нужно не просто думать, нужно мысли превратить в действие. А с этим беда.

Наутро всё никак уняться не мог: телеграмма пришла. Телеграмма высшей важности от монаршей особы. "Всё, - пал на колени Теучи, - казнить будут за идеи мои! Не нужно развитие им!". А там только и было написано, что "за заслуги и пользу оказать поддержку золотом в размере 15 кг". Валяющийся от перенапряжения комиссар быстро поднимается на ноги, как только стучат в дверь. "Проходите!" - и давай заносить ящик со слитками. На что тратить известно: жильё отстраивать надо, лечебницы, школы да нанять специалистов из столицы желательно! Уселся записывать доходы и расходы, провёл вычисления, почертил и отложил бумаги. Планы наметил, теперь можно посетить собственную комиссию, ведь в первую очередь он страж порядка, а не городской управляющий.

Завидев пожилых людей, которые вышли из повозки, Теучи почувствовал что-то знакомое в них, что-то, что связывало их и покойного градоначальника. Поклонился и, обойдя стороной, украдкой двинулся в пределы комиссии. "В очередной раз, господин Теучи, заявляются к нам с просьбами провести очередные выборы! Ну сколько можно, ей-богу, нет мэра!" - говорит один из помощников, а тот ему и отвечает: "Да погоди ты со своими выборами, народ просто ищет человека, на которого спихнёт свои проблемы, лишь бы себя не винить, попомни мои слова. Пока при дворе канцелярия не жалуется, оставим как есть. А как пошатнётся, так и решим вопрос".

Делиться властью не хотелось? Или, может, из побуждений о геройстве желание оставаться на высоком посту не сходит на нет? Сам Фридрих-то был готов на то, чтоб вернуться к себе в полицейский участок, но вот идеи оставлять без внимания не мог, никто ж ему не поможет, кроме него самого, а тут ещё и деньги капают, ещё и народ в подчинении. Правда, будь этот народ хоть капельку полезнее, вот тогда! - да, тогда! - тогда бы зажили! И давай писать телеграмму столичному губернатору о переводе опытных людей к нему в город. "Откликнется ведь, столичный же, понимает, как хорошо жить в развитом поселении!".

Но губернатор не оценил самовольства и пригрозил ссылкой от имени самой Короны, мол, деяния уездного комиссара уже известны за пределами, но представлены настолько в плохом свете, что стоит уйти в подполье и, желательно, навсегда, дабы не мозолить королевские глаза сомнительными заголовками газет. Теучи был поражён и только усилил свои стремления к развитию и окончательному своему воцарению здесь. Взялся за гуж, не говори, что не дюж, как говорят на Востоке.

День за днём, покуда глаза были способны видеть, а ноги держали тело, комиссар призывал народ к труду, к хоть какой-нибудь полезной работе. "Сам делом займись, и хорошо всё будет" - твердили ему в ответ. Сложно сказать, насколько терпеливым был он. Непрерывно продолжая посещать разные городские места да поглядывать за жителями, Фридрих определённо верил в успех своих стараний. И эта вера не угасала. Наоборот, усиливалась с непреодолимой силой. Однако даже самый терпеливый человек имеет свою точку кипения, когда вспыхнет жар в груди и ринется вдаль...

Так случилось и с ним. В один момент граждане решили-таки заглянуть в кабинет комиссара. "Вот и никого!" - "А ждать чего могли мы от такого?" - "Да разгильдяй, бездельник и балбес - его лицо знакомо!" - и покинули ратушу. Совершенно не обратив внимания на записку, аккуратно сложенную совсем не второпях, явно продуманную, а содержание в ней было: "Ах, куча дел и страх с сомненьем гложут — теперь страданья граждан лишь конец положат страданью моему; я разуверен, потому как вместо слов руками лучше б в труд впряглись, да так, что те б страданья разошлись... спасенье...". Никто так и не смог объяснить исчезновение Фридриха Теучи. Но, как ни странно, ничего и не изменилось в городе с его пропажи. Жизнь продолжается.