обкатка 2. последняя редакция

(выкладываю на короткое время)

                -Дионисьевский редут-
                историко-приключенческий боевик
________________________________________________
               
  Глава -II-
   (Октябрь 1837г.) Собственно не успел Дмитрий Буза ступить на землю нового места службы, как снискал уважение тлинкитов стахинцев. Случилось это так. Встречать русский корабль вышло на берег всё население Дионисьевского редута. И служащие РАК с семьями, у кого они имелись, и индейцы. Встречающие стояли  двумя группами. Чуть впереди россияне, среди которых было больше половины метисов-креолов. Чуть в стороне всё население посёлка тлинкитов: в центре и немного впереди два главных вождя-тойона  мужчина и женщина в своеобразных головных уборах из перьев (эти уборы мало походили на роскошные орлиные  солнечные головные уборы прерийных индейцев; проще говоря,  головные повязки с закреплёнными в них перьями средней величины; у мужчины повязка из расшитого бисером тяжёлого красного бархата, у женщины из белого меха). Оба вождя, их имена Шэйкс и Кутханга, кутались в белые домотканые плащи-накидки, изукрашенные замысловатыми орнаментами. Трудно на глазок определить возраст вождей. Одно точно – люди они немолодые: Шэйкс намерил уже лет шестьдесят жизни; Кутханге, как минимум, перевалило за сорок пять. Рядом с тойонами воины, некоторые из которых, для солидности,  облачились в деревянные доспехи* и взяли ружья (чаще английского производства); за их спинами сначала уважаемые старики и старейшины, а уж потом женщины с детишками. Всего в  общей толпе встречающих насчитывалось  около семи сотен человек.
   Погода в тот день задалась хорошая: почти тепло, солнце, лазурное небо, спокойный, как бы дремлющий, океан. Радостные и доброжелательные лица…
   Маленькая девочка индеанка (годков двух) отделилась от толпы туземцев и побежала за крабом, стараясь его поймать. Мать ребёнка неторопливо пошла за ней. В этот миг с неба, точнее как-то с боку, обрушился крупный, молодой орёл. Хищник схватил девчушку, одетую в примитивную короткую рубаху, и попытался её унести. Смуглая мамаша, с немаленьким деревянным диском в нижней губе, увидев происшедшее в страхе обмерла, превратившись в некое серокожее изваяние…
   В этот момент Дмитрия, вместе с семейством (супруга и чадо), матросы перевозили на шлюпке к берегу. Казак пристально оглядывал встречающих и тоже вздрогнул, увидев дерзкую выходку орла. Раздумывал он буквально секунду.  Вскинув свое капсульное**  ружье, казак послал пулю над головой хищной птицы… Десятник рассчитал верно – свист пули испугал молодого орла; тот выпустил добычу. Девочка, даже не успев толком осознать происходящие (маленькая же), плюхнулась на песок, с высоты полторы, две сажени, ничего себе не повредив. Дерзкий орёл, сманеврировав к лесу, скрылся. Толпа восторженно загудела, оценив своевременный выстрел приезжего…
-Свезло! –после объяснял Дмитрий Василисе,- Я и целил много выше орла.., рассчитывая на его испуг… А ежели бы крылатый гадёныш не испужался?!..
_______________________________
                Комментарии:
* деревянные доспехи – многие прибрежные племена Аляски изготовляли добротные деревянные доспехи (подобие кирасы), которые даже пули не всегда пробивали. К слову, аборигенные племена Крайнего Северо-Востока Сибири тоже изготовляли подобные доспехи.
** капсульное оружие – было много надёжнее кремневого. Отличалось от него устройством ударного замка, изобретённого в начале XIX века. К сороковым годам того столетия  капсульное оружие очень мощно потеснило кремневое.
                Глава  -III-
   Нашему  сибирскому дворянину, он же Дмитрий Буза, к моменту прибытия в Дионисьевский редут шёл сорок четвёртый год. Он заматерел, малость погрузнел. Отрастил покладистую бородку, которую систематически аккуратно подравнивала ему супруга. Кожа лица и рук у него на столько задубела, что стала такой же смуглой как и у индейцев. Ранняя седина украсила виски. Многие отзывались о нём, дескать, видный муж.
   Буза весьма быстро освоил свои новые обязанности. Главное – научиться торговать и вести учётные книги движения товаров (получено, продано, чаво* и скольки* находиться на складах). "Спасибо отцу Иннокентию, что поднатаскал меня в чтении да письме!.."-частенько вспоминал священника Вениаминова новоиспечённый помощник коменданта, садясь за "бумажные дела". Руководить людьми он умел давно; люди же, в основном,  везде одинаковые.
   Служащие РАК скоро прониклись к Дмитрию искренним уважением: «Вояка, десятник, долгое время успешно руководил охранно-сторожевой командой  на Алеутских островах, справедливый и незаносчивый… Опять  же  «Егорием»** награждён и званием Сибирский Дворянин. Хороший мужик, стоящий!»
   Индейцы стахинцы так же проявляли к вновь прибывшему младшему русскому тойону уважение: «Говорит по-тлинкицки (именно за это знание главный правитель Русской Америки, без особого раздумья, согласился назначить Бузу помощником приказчика, с последующим повышением); опытный военный анкау (стахинцы знали об успешных стычках алеутской ватаги казачьего десятника с бледнолицыми браконьерами); торгует честно; девчушку нашу спас…Достойный младший тойон длиннобородых***!»
   С байдарщиком торгового поста у Бузы сложились почти  приятельские отношениях. Тот был помоложе, из весьма известной купеческой семьи Охотска****. В русские колонии он попал по протекции, но дело свое знал, подобным  занимался на Дальнем Востоке России.
   В общем, всё шло к тому, что Дмитрий, как и утверждал отец Иннокентий, хорошо разбиравшейся в людях, со временем станет отличным приказчиком Дионисьевского редута; ревностно отстаивающим интересы Российской Империи в Америке.
    Около года жизнь южного, аляскинского торгового поста  протекала довольно спокойно. Климат весьма благоприятный, без особых холодов зимой, с весьма тёплым летом; разве, что дожди  часто случаются.  Торговали с инородцами, ловили красную рыбу и корюшку, сажали на огородах картофель, брюкву да репу. Охотились в окружающих лесах. Просто общались со стахинцами.
   Но человеки хлопотные создания, как ни старайся, всё ж что-то малоприятное да произойдет…
    Весной прибежали в редут два дезертира из Ново-Архангельска. Смутьяны, втроем, украли парусный ялик и планировали добраться на нем в британский торговый форт Симпсон, отстоящий от российского на несколько десятков километров. По дороге мутная троица пару раз разбойно напала на небольшие рыбачьи лагеря индейцев, убив двух или более инородцев. За ними погнались взбешенные тлинкиты. В перестрелках один из смутьянов погиб, другой получил серьёзное ранение. Спасаясь, дезертиры и укрылись в Дионисьевском редуте. Погоня с угрозами требовала выдать преступников… Россияне не выдали беглецов, откупившись огнестрельным и холодным оружием дезертиров, плюс некоторое количество алкоголя. Нельзя было показывать индейцам слабость, отдав белых людей... Больше всего старалась затушить назревающий кровавый конфликт анкау Кутханга. Чуть позже остатки разбойной троицы отправили, с попутным бригом, в Ново-Архангельск на суд  за содеянное.
   А в августе семейство контрактников, городских крещёных якутов***** пожаловалось коменданту, мол, кто-то из колошей******, ночью выкопал у них, с огорода, почти всю картошку. Комендант, раздражённо вздохнув, сказал Дмитрию (они сидели в конторе форта, типичном офисном помещении того века – деревянные столы, шкафы, конторки, стеллажи):
-Вот и до нас докатилось. В Ново-Архангельске индеян давно отучили картоху воровать… Думали и другие тлинкитские племена сие уразумели, мол, за подобное последует наказание… Ан нет! И нашим инородцам придётся преподать серьёзное внушение! Хлопотно сие.
Комендант раскурил свою трубку, глубоко затянулся, стараясь успокоиться, и продолжил:
-Главное, уже лет двадцать, или возле того, РАК предлагает научить колошей выращивать сей овощ… Но мало кто из них за это берётся… -приказчик злясь прерывал свой монолог, что бы затянуться табачным дымом.-  В земле ковыряться унизительно для большинства местных племён… Хым, а воровать – это нормально!
-Колоши, они такие. –отвечал Буза,- У них свои понятия, с нашими не всегда схожие… Украсть одни вещи для них великий грех; другие же слямзить, порой даже доблесть… И
как наказывать стахинцев за такую дерзость следует?
-Знамо как. Схватим одного-двух алыяров в заложники-аманаты, да будем держать без пищи на одной воде, пока покраденное их родственнички не возвернут.
- П-ф-ф, -усмехнулся сибирский дворянин,- Действительно разумная метода.
-Вот ты, нонче, и словишь мне парочку аманатов.
-Как прикажите, господин байдарщик. Только дозволь, я сначала с ихней тойоншей Кутхангой переговорю? Глядишь, быстрее покражу возверну.
-Попытайся, Дмитрий. Мне главное эту проблемку с воровством  решить… Только нужно, чтоб инородцы ещё и осознали – красть у компании и её людишек ни в коим разе недопустимо. Подобное всегда будет строго наказываться.
-Постараюсь уж!
_________________________
                Комментарии:
*стилизация слов того времени.
**«Егорий» - так в простонародье называли награду Георгиевский крест.
***длиннобородые –так индейцы Аляски называли русских.
****Охотск – до середины XIX века важнейший город-порт  восточного побережья Российской Империи; основан в 1649г.
*****городские крещёные якуты – якуты жившие в русском городе Якутск, основанном в 1632г.
****** Колошами, колюшами, колюжами, калюжами или калошами русские называли тлинкитов, по-видимому, за обычай женщин этого племени носить в проколотой и растянутой нижней губе деревянные, каменные или костяные втулки – калужки.

                Глава -IV-   
   Расчёт нашего героя строился на лояльности тойонши Кутханги к   
____________________________________
               
               
Рис. вождь тлинкитов