Зыбь

1.
Раньше строили широко, воздушно, и при этом щедро украшали построенное. Получалось внушительно и богато.
- Джидо гара хара яни! - разнеслось в коридоре здания времён последнего русского царя.
Василий Панкотов вздрогнул и отвернулся от монитора. Эхо прокатилось по просторному коридору и смолкло.
Совсем недавно, услыхав подобный крик, все сотрудники офиса сорвались бы со своих мест и высыпали в коридор.
- Привыкли бояться!
Он поглядел на Светлану.
- Ну, вот опять! Домой пойдём вместе! - прочёл в её глазах Василий.
Параллельный мир просыпался в окружающее пространство, как просыпается сахар сквозь дырявый пакет.
Февральский снег прочно удерживал разнонаправленные отпечатки ботинок и сапог. Светлана собрала воротник под подбородком и взяла Василия под руку. Её густые рыжие волосы слегка приподнялись на затылке.
Мимо проходили надёжно запертые в жар шуб и дублёнок люди.
- Вы потеряли?
Подскочила цыганка и сунула Панкотову под нос кольцо из жёлтого металла.
- Уйди! - отмахнулся Василий.
Цыганка выкрикнула какую-то грубость и перебежала на противоположную сторону улицы.
Света оглянулась на отставшего Панкотова.
- Ты идёшь?
Василий ускорил шаг и догнал подругу. Света порылась в сумочке и достала ключ.
Прежде чем войти в квартиру Панкотов снял пальто и принял шубку Светланы. Энергичными движениями отряхнул мокрый снег и только после этого занёс вещи.
Он долго целовал Свету в губы и шею, согревая замёрзшие щёки и нос о ворсистый свитер.
- Вася, мне очень приятно, но почему в коридоре?
 Девушка выпорхнула из крепких мужских объятий и поспешила на кухню.
Панкотов деловитой походкой прошёл в зал. Он ощутил лёгкое прикосновение к голове и поглядел на надувшиеся занавески.
- Сквозняк! – проворчал Василий и захлопнул форточку.
- Что, замёрз? – спросила Светлана и опустила поднос.
- Да, так!
Василий уселся за стол и разлил коньяк по рюмкам.
- За что пьём? - спросила Светлана.
- Уместны ли тосты?
Они выпили без тоста и долго молчали.
- Имя у тебя хорошее, светлое! Будто огонёк во тьме!
Светлана грустно улыбнулась.
- Ты не только классный бухгалтер, Панкотов!
Светлана покрутила рюмку и поставила на стол.
- Я лучше могу: карусели остановились, яркие лампочки погасли. Дети сидят на жёстких лошадках и плачут. А родителей всё нет!
- Ты о чём?
- О нас!
- Раньше я не очень доверял жизни, теперь сомневаюсь в смерти, - усмехнулся Панкотов. Сомневаюсь, что ад это такая многоэтажная гостиница «Хилтон». В этом месте я с Данте не согласен.

2.
Утром, когда Василий и Света брели по направлению к автобусной остановке, их внимание привлёк рекламный щит, торчащий на заснеженном газоне.
«Начало!» гласила надпись. Ниже располагался телефон и ссылка на сайт в интернете.
- Очередной коучинг? - предположила Светлана.
- Нет! - ответил Василий, уткнувшись в мобильник. Сбор пожертвований в пользу ипподрома.
Подъехал автобус. Девушка потянула Василия за рукав.
- Мы никуда не поедем! - твёрдо сказал Панкотов.
- Как так? – не поняла Светлана.
- Как я тебе докажу за бухгалтерскими сверками, что  произошло непоправимое, что череда привычных событий сменилась хаосом?
- Мы не поедем на работу? Давай заявление напишем! - упрямилась Светлана.
- Куда? В преисподнюю? - разозлился Василий.
- Ты сходишь с ума! - отрезала Света и поднялась на подножку автобуса, - скажу, что заболел. Сходи к врачу!
Путь преградил тип с головой лошади.
- Пройдите, в салон! - проворчала Светлана.
Ноздри животного увлажнились от напряжённого дыхания, и конь запел:
Очень голодные,
Очень голодные!
Наши животные!
Лошадь не спеша побрела вдоль пассажирских сидений.
Света вышла из автобуса и по старой привычке направилась к месту работы. Почтовое отделение времён последнего русского царя бесследно исчезло. На его месте кружилась детская карусель. Перед глазами проносились продуваемые зимним ветром застывшие в беге лошадки.

3.
По утрам Панкотов редко пользовался машиной из-за пробок.
Проще передоверяться водителю автобуса. Только не в это утро.
- Пришло время менять работу! – усмехнулся Панкотов, распахивая пассажирскую дверь автомобиля.
Света подобрала шубу и села в машину.
- Я был прав?
- Ты всегда прав! – ответила Светлана. На карусели работать будем. Со стороны лошадок ожидается большое предложение!
Она рассказала о случае в автобусе.
- Давненько не встречала попрошаек! Пора носить в сумке сено.
- Такая сумка - рептух называется!
- Очевидно, ты лучше проинформирован!
- Такое красивое здание, такие потолки! - сокрушался Панкотов.
- Ни одного ребёнка на каруселях! - вторила Светлана.
- В такую-то погоду? – покачал головой Панкотов.
Светлана пристегнула ремень и откинулась на сиденье.
- Куда едем?
Покружив по городу, Василий остановил машину у небольшого кафе.
До обеда оставалось не более часа.
- Кофе и что-нибудь из выпечки! – заказал он.
- У вас есть овсяное печенье? – поинтересовалась Света.
- Со вчерашнего дня печенье в постоянном ассортименте, - ответила официантка.
- Будем, Панкотов в тренде!
- Я хотел круассан с шоколадом, - опечалился Василий.
- Сожалею! – извинилась официантка.
- Поразительно! - скривил губы Панкотов, - кому пришло в голову обращать слова в реальность?
- Болтливы стали, безответственны! Не держим язык за зубами! – ухмыльнулась Света.
 К столику приблизилась девушка с подносом.
 - Работаем до обеда! - извинилась она, -  распоряжение администрации!
В зал вошла лошадь.
- Помогите чем можете!
Света с улыбкой отдала лошади овсяное печенье.
- Я один схожу с ума? - вздохнул Панкотов. Погляди, для всех прочих жизнь осталась прежней. Наверное, мы с тобой особенные грешники и сейчас мучительно переходим на очередной круг.
Светлана поднесла чашку к губам.
- Кто говорил, что ад не "Хилтон"?
- Через пятнадцать минут закрываемся, - с улыбкой произнесла официантка.
- Уже уходим! – взяла в руки сумочку Светлана.
Панкотов нехотя поднялся из-за стола и задвинул стул.
Возле машины крутилась цыганка. Увидев молодых людей, быстро достала из складок юбки листок бумаги и протянула Василию.
 «Джидо гара хара яни»!
- Это хинди?
- Возьми и возвращайся, откуда прибыл! Бумажку не потеряй! Важная она!
Цыганка развернулась и направилась к кафе.
- Так уж и руки помыть нельзя! - возмущалась королева гиацинтов*.

* Джипси куин – сорт гиацинтов.

4.
- Едем к тебе! - решил Василий и завёл мотор.
- Я не против, но почему ко мне?
- Ты же слышала «возвращайся, откуда прибыл», значит к тебе!
- С каких пор ты веришь уличным цыганкам? – удивилась Светлана.
- Тебе не всё равно? С обеда мы безработные!
Девушка пожала плечами.
- Делай, как знаешь!
Они объехали застывший в пробках центр и по набережной подкатили к дому Светланы.
- А вот и почта! Нашлась!
Вместо унылой пятиэтажки Светланы гордо высилось почтовое отделение времён последнего русского царя.
- Теперь я ещё и бездомная! – недоумевала Света, - поехали куда-нибудь!
- Ты настаиваешь на карусели?
- Я уже ни на чём не настаиваю, - со вздохом ответила Светлана и вошла в приоткрытую Василием дверь почты.
Вместо привычной кабинки с пожилой консьержкой их встретил просторный двор в восточном стиле. В воздухе стоял крепкий аромат спелого манго.
Застыв в оцепенении, молодые люди разглядывали резные колонны, поддерживающие портики вокруг двора и щурились на яркое солнце.
- Бумагу давай! – вышла из тени цыганка.
Панкотов вздрогнул. Светлана схватила Василия за руку.
Он полез в карман пальто и вынул сложенный вдвое листок бумаги.
- Джидо гара хара яни, - прочёл он.
- Вас ждут! Идите прямо! - строго сказала цыганка.
Миновав двор, Светлана и Василий вошли в просторный приёмный зал. В тени колонны стоял молодой человекоконь.
- Не пугайте жеребца!
Пожилой мужчина потрепал коня по гриве.
- Василий! - вцепилась в руку Панкотова Светлана, - в воздухе распылён какой-то наркотик!
Горло девушки перехватило спазмом, и она заплакала.
- Ну, ну! Не омрачай нашу встречу слезами!
- Папа! - узнал Василий давно умершего отца.
Светлана спряталась за спину Панкотова.
- Кто это? – переспросила она дрожащим голосом, размазывая слёзы по щекам.
- Она ещё спрашивает! - усмехнулся отец. Мне пришлось перевернуть мир верх дном, для того чтобы посмотреть тебе в глаза!
Светлана закрыла лицо руками, и рыдала, не скрывая эмоций.
- Вы можете объяснить, что происходит? Я сплю? Брежу?
Василия затрясло, словно в лихорадке.
- Как тебе объяснить, что это не сон? Что это твоя мать? - выдавил из себя отец.
- Кто? – испугался Панкотов.
- «Не оставлю его!» твердила, «хочу быть рядом!». Забыла?
Светлана не отрывала рук от лица.
- Впрочем, что ты можешь помнить? – махнул рукой старик.
С лёгкостью променять вечный покой на житейские мытарства!
- Не помню, ничего подобного не помню! - шептала Светлана, -  я люблю Василия!
- Делай, как знаешь! - с усталостью в голосе проговорил отец.
У меня с собой инструменты! - приподнял он зажатый в руке портфель. Чтобы встреча наша имела хоть какой-то смысл.
Когда ты последний раз стригся, сыноченька?
- Не надо, папа!
- Как хочешь! - опустил портфель на мозаичный пол старик.
- Не скажу, что я особенно рад нашей встрече! - обратился он к Василию, - радость, сыноченька, обычное для нас дело. Иди, дорогой и помни: голову следует держать в порядке!
Он поднял портфель с пола и вышел из зала.
- Может быть это не она? – подумал старик.