С нитки по миру

(ЭССЕ, ЗАМЕТКИ, РЕПЛИКИ)

"С ниточки по миру - отдам, значит, сберегу..."
(А.Башлачев)


ФЕДОР ВАСИЛЬЕВ: ОТ ОЛИМПИАДЫ ПО РУССКОМУ ЯЗЫКУ ДО "ЮНИКАСТА"

На олимпиаде по русскому языку в средней школе №12 города Мирного (Якутия) мы с Федором сидели за одной партой.
Не скрою, я однажды заглянул в его листы.
Задание было сложным, хотел списать.
Но Федор воспротивился.
Пришлось делать самому.
Я сделал.
Отметив про себя абсолютную грамотность в листах Федора.

Позже мы встречались в ДК "Алмаз".
Федор читал там свое школьное стихотворение.
Мне оно очень понравилось.
"...Я шел в тот вечер по грибы.
А вот набрел на вдохновенье".

Я всегда любил Федора.
Он мне видился поэтом истинным.
Себя я таковым не считал.
Долго не считал.
Вплоть до своих 25-ти лет.

Моя любовь к Федору и его стихам была безответной.

Он не то чтобы видел во мне соперника, нет, но любовь Федора - вещь избирательная.
Федор любит тех, кто ему не опасен.
Не опасен в смысле простого вИдения мира.
Мое вИдение мира - переворачивает мир Федора.
Многое делая как бы ненужным.
Ненужным в принципе.
Например, болезненное самолюбие.

Федор мало преуспел в Москве.
И это его вздевало сильно.
Вздевало так, что он стал богохульствовать.
Например, защищать "Пусси Райт".

"Хоть на этой подлости - да вылезу".

Не вылез.
Только последние крохи моего уважения растерял.

По форме Федор Васильев - поэт куда лучший, чем все знаменитости Москвы вместе взятые.
А вот по сути - он профанатор истинной веры.

Литературный институт, как и движение хиппи, куда Федор одно время влился, не принесли ему желаемого.
А наши усилия с Андреем Наумовым в Мирном - усилия по продвижению любых произведений Федора - он всерьез не брал.
"Мирный - не Москва. Хрен ли мне в Мирном эти публикации".

Олег Шолин тоже старался для Федора много.
И уже в Новосибирске.
Нет, тоже не то и не так.

Федору подавай Нобелевскую трибуну.
И на меньшем он не помирится.
В сердце - не помирится.
Ну а на словах - он вообще очень красноречив.

Недолгий "церковный путь" Федора - недоразумение.
Он не смиряется перед Церковью.
Даже великие святые - для него не авторитет.

И вот недавно (или уже давно) Федор затеял в Москве "Юникаст".
Этот "Юникаст" - доброе начинание Федора.
Поэты там собирались интересные.

Но всё это тоже опостылело Федору быстро.
Как и любое из его начинаний.
Он, если угодно, предатель сердца.
Не иуда, но и не раб Божий.
Он - свой доморощенный.
Высокоумный, строптивый, гордый свой доморощенный.

Светлая грусть лучших стихов Федора последних лет - тоже ушла на сторону далече.
Он и поэтом-то быть перестал.
Написал о священной Суламите какую-то пошлость.
Федор Васильев совершенно не чувствует Библии.
Он отлично чувствует только свое упорство - раскрутиться на всю Россию.
"Стать народным поэтом" - так он это оформляет.
Народным поэтом?
Тогда нужно писать совершенно иначе.
Забыть о себе напрочь.
И стать понятным народу.
Например, так:

Я Федор, Федор, Федор.
Я очень добрый весь.
Мне хочется, Европа,
тебя с икрою съесть.

Поэзия Федора Васильева - сугубо элитарна.
И никогда не будет понятна НАРОДУ.
Это настоящих поэтов никогда не удручало.
Они это понимали и принимали.
Поэзия вообще - вещь элитарная.
И нужна очень немногим.
Федор лукавит.

Ну, ладно.
Что теперь делать.
Бог мудрее человеков.
Может быть, однажды смирится и Федор.
И опять станет поэтом.
Поэтом таким, каким и был всю жизнь.
Ни на кого не похожим - прежде всего.

2018


ДВА ЭССЕ О ДМИТРИИ ГАЛКОВСКОМ (2015)


1.ЦВЕТУЩАЯ СЛОЖНОСТЬ И ВТОРИЧНОЕ УПРОЩЕНИЕ

(Взгляд рядового читателя)

Дмитрий Галковский - безусловно лучший русский писатель современности.
Самый интересный, самый образованный и даже самый знающий.
И конечно, названные качества не способствуют его официальному признанию среди приговых, пелевиных и денежкиных.

Что до философии, то назовите мне еще хоть одно сопоставимое имя в России сейчас.
Такого имени нет.

Известность Дмитрию Галковскому принес его "Бесконечный тупик", фрагменты из коего советская пресса
скупо публиковала с 1992 года.
Именно тогда в "Нашем современнике" я впервые эти фрагменты и прочел.
Помню, получив по почте журнал, раскрыл его наугад на предисловии Вадима Кожинова к названным фрагментам: "ЖИЗНЬ В СЛОВЕ".
То есть жизнь в Боге? - мелькнуло у меня тогда же.
И предисловие и особенно фрагменты мне очень понравились.
Или "понравились" - не то слово.
Я вдруг почувствовал что-то в этом неизвестном имени: Дмитрий Галковский.
Словно брата чаемого узнал.

Потом был "Новый мир" и блестящая статья ДГ "Поэзия советская" там, потом продолжение фрагментов "БТ".
Но все это было лишь подтверждением первоначального чувства: вот он, единственный русский философ сейчас.
(Правда, был еще Андрей Данилович Власов, автор двух философских трудов, один из которых - огромный словарь по "Феноменологии духа" Гегеля,
но его, скромного церковного сторожа, почти никто не знал.)

В 1993-4 годах я оказался в Москве.
И попробовал ДГ там найти... не очень хорошо представляя, что я ему скажу при встрече.
Да просто поддержать мне его хотелось.

Но нет.
Ни через редакции журналов, ни через "Независимую газету" - найти его мне не удалось.

В 1999 году я прочел "БТ" в полном объеме - нумерованный самиздатовский экземпляр.
Фото автора на форзаце, хотя и напоминало пламенного Котовского, - очень расстрогало и улыбнуло.

Потом мы обсуждали "БТ" с моим другом Олегом Шолиным.
Безоговорочно сойдясь на том, что за последние 50 лет ничего подобного в России не было.
Вспомнили ни к селу ни к городу Даниила Андреева с его "Розой мира" и очень к городу (а дело было в Абакане) "Бледное пламя" и "Дар"
Владимира Набокова.
Именно с этими книгами ассоциировался у нас "БТ" - по горячему.
Но никак не с "Уединенным" или "Опавшими листьями" В.В.Розанова.
Отрывки отрывками, а ТОН - совершенно иной.
И впечатление от отрывков - совершенно иное.
Розанов - унеживает душу,
Галковский - ее дисциплинирует.
И, конечно, ОБРАЗОВЫВАЕТ читателя просто.

...И только в одном месте автор поднялся почти до розановского тона: описание больницы, медсестры, присевшей к нему на кровать,
московских сумерек.

После этого мне удалось достать и прочесть еще несколько книг ДГ, не считая "Друга утят" в "Новом мире".
Плюс ЖЖ и "Цитаты Галковского" в инете.

И вот что мне показалось.
Конечно, последующие книги или статьи Дмитрия Галковского - это именно статьи и книги ДМИТРИЯ ГАЛКОВСКОГО, автора
уникального "Бесконечного тупика".
Но - и только.
Всё это гораздо хуже и слабее первой и главной книги его.
Вплоть до "долбежа" в одну точку: МГУ, травля, антибукер, от премии отказался, ЗиЛ, Исландия, утята.
Возникло ощущение, что автор устал и расконцентрировался (а главное - возгордился) после "БТ" и недетской нервотрепки за ним.
И уже "Магнит" я прочел, конечно, но практически ничего оттуда не почерпнул.
Да и "Два идиота" - скучная книга по правде.

Мне кажется, семейному и детному теперь Дмитрию Евгеньевичу нелишне, если позволите так выразиться, капнуть капельку "Суламиты"
в свои произведения.
Основание теперь для этого - есть.
Ибо без "Суламиты" (ну, или без "Наташи") ПОСЛЕ "БТ" - все это остается лишь блестящей публицистикой ("бранделясы"),
а не восхождением к малому и хрупкому храму русской философии и любви.


2.О КИНОСЦЕНАРИИ ДМИТРИЯ ГАЛКОВСКОГО "ДРУГ УТЯТ" ("Новый мир", 2002, №8)

(Реплика из читального зала)

Скажу лишь о своем странном, но незабываемом ощущении от прочтения.
Более всего там хороша основная мысль:
ОБЩЕСТВО БУДУЩЕГО - ОБЩЕСТВО ДОБРОВОЛЬНОЙ ДЕЗИНФОРМАЦИИ.
Это совершенно верно.
Больно и страшно, но верно.
Кое-где это так - уже и сейчас.
Ладно бы дезинформации (во времена СССР ее было не меньше), но вот ДОБРОВОЛЬНОЙ - да, это примета нашего времени.
А что же это означает в недальней перспективе?
Да только одно: АНТИХРИСТА МЫ ТОЖЕ ПРИМЕМ ДОБРОВОЛЬНО И СОЗНАТЕЛЬНО.
Кстати, об Антихристе.
Его дух блестяще уловлен и передан в "Друге утят".
И именно в этом - главное достоинство киносценария.

Но нужно противоядие.
Не просто модель будущего, но попытка противостать антихристианскому духу.
Над этим противоядием я работаю сейчас.
Речь идет о КИНОТРИЛОГИИ, где сценарий "Друг утят" - ее вторая часть.


БУЛАТ ОКУДЖАВА: ТАЙНОЕ И ЯВНОЕ

Когда мой отец был студентом, он однажды услышал песни Окуджавы.
И полюбил их на всю жизнь.
Не фанатично (фанатизм нашей семье вообще не свойствен), а именно сопереживая, веря автору.

Что до блудного сына (меня), то я Окуджаву сначала не оценил. 
Высоцкий в этом смысле мне нравился больше.
И текстами песен, и исполнением, и гитарой.
У Высоцкого - СВОЯ ИГРА, что называется. И в этом он тоже ОДИН.
(Снимать его гитару один к одному - легче, чем гитару Дольского.
Легче в смысле техники игры.
Но гораздо сложнее в смысле ЧУВСТВОВАНИЯ аккордов и ладов.
Общего контура и частностей. Правильного расставления акцентов звучания.
Дольский - скучен в этом смысле. Понятен. Безнервен.
Высоцкий - максимально усложнен и разнообразен.
То же - ранний Визбор или Сергей Никитин.
То же, но в несколько ином ключе - гитарист-виртуоз Михаил Щербаков.
Башлачев же - непредсказуем совершенно. И его гитара лично для меня - самая сложная.)
 
...УСЛЫШАЛ и полюбил я Окуджаву только в 9-м классе школы.
Однажды на уроке английского языка наша учительница ни с того ни с сего включила нам кассету Окуджавы. И так мне эти песни понравились,
что я попросил кассету на дом: переписать.
Разрешила.
Переписал.

А еще годом позже я по случаю купил в Анапе пластинку с песнями Окуджавы из кинофильмов. В исполнении Андрея Миронова и других.
И это мне понравилось ничуть не меньше авторских исполнений.
Даже больше.
И я подумал: у Окуджавы дело главное не в тексте и не в мелодии (за редкими исключениями, например, в шедевре "По смоленской дороге"),
а в ТРАКТОВКЕ его незабвенных "песенок" как личностного творческого этюда.

Ибо что такое ТЕКСТЫ Окуджавы в 90 процентах написанного?

Глубокая философия на мелком месте.

Всё та же бесконечная "юность" (а точнее - инфантильность и сентиментализм) в явном уже старике.
Советская праздничная Грузия на Арбате и в Безбожном переулке столицы.

Нет, дело у Окуджавы, повторяю, вовсе не в текстах.
Булат Шалвович исподволь приглашает нас к сотворчеству, почти к соавторству, а еще точнее - к активному и неложному ПЕРЕЖИВАНИЮ
с ним наших собственных трактовок услышанного.
И мы переживаем всерьез.
До слёз порой переживаем. По крайней мере, наедине и по молодости лет.

И гитара у него звучит как надо. Лучше не бывает. Для этих вещей усложнение игры - ни к чему хорошему не приводит. И у автора нехитрых
мелодий попадание В СВОЕ - всегда стопроцентное.

Лично Окуджава был человеком тяжелым и злопамятным.
Мстительным даже.
И это при том, что являлся одним из самых богатых людей нашей страны.
Но когда слушаешь его проникновенные песни и песенки, то думать и разбираться в этом не хочется.

Всё лучшее в себе - Окуджава нам озвучил и спел.

Где один только "Синий троллейбус" - истинный гимн вечерней Москвы.

Закончу стихом, посвященным Булату Шалвовичу.

Вам меня не запретить, облако,
вам меня не замолчать, яблоко,
из каких ни исходить опыта
и испытанных доктрин якобы.

Выхожу я на Арбат проданный,
выбирая по любви преданных,
и опять над головой ропота
проступает мир Иной Метрики.

Это ветхий Моисей, чувствуя,
что не выжить мне среди чаянья
убежать в себе всего русского
и оставить лишь одно чайное,

указует путь к родной пристани,
помогает устоять в простыни
на пронзительном ветру истины,
назначавшей из детей - взрослого.


ЮРИЙ ВИЗБОР: ПОЭТ, МУЗЫКАНТ, ИСПОЛНИТЕЛЬ, КИНОАКТЕР

Фамилия отца Юрия Визбора была Визборас.
Но, как это нередко делалось полуграмотными военизированными пролетариями, при записи
куда не надо, - последний слог прибалтийской фамилии отпал, и стал революционный вояка - Визбором.
Да так и остался навсегда.

Как поэт Юрий Визбор - порою курьезен.
ЧИТАТЬ С ЛИСТА все эти оптимистичные туристические манифестации - невозможно долго.

"Слаломисты, слаломисты,
ленинградцы, москвичи.
Снег пушистый, ветер чистый:
так давай, скорее мчи!.."
 
Конечно, это не поэзия, не стихи.
Это - тексты.
Тексты, априори предназначенные для гитарного сопровождения (как скрашивания синтаксических горных провалов) и вокала.

И вот как музыкант, композитор и исполнитель Визбор - действительно велик и уникален.

Это особенная интонация прибалта, ставшего москвичем, - и не просто москвичем, а москвичем со Сретенки - одной из самых московских и проникновенных улиц столицы.
Которую Юрий Визбор отлично прочувствовал и "спел".
Спел как никто другой уже не споет.
И не просто спел, а как бы протянул Сретенку до Южного Креста, Эрцога, Чукотки, Морских Арктических Путей и далее.
И туризм (и даже труд в невозможных условиях какого-нибудь плато Расвумчорр) очеловечился и стал привлекателен для сотен тысяч советских людей.

Визбор - нежен в своих песнях.
И эта нежность - в самом голосе и гитаре - сообщает душе покой и уют.

Что до его киноработ, то прославленный бард войдет в историю мировой кинематографии именно Борманом - и никем еще.
Ибо Борман Визбора - это чуть ли ни лучшая актерская работа в легендарном сериале вообще.
Где его немного теснят (но не превосходят!): рейхсфюрер Гиммлер, профессор Плейшнер, группенфюрер Мюллер, агент Клаус, пастор Шлаг, генерал Вольф,
подвыпивший попутчик и собеседник Штирлица в вагоне однажды, Даллес и его друзья, фрау Заурих, комиссованный в тыл рядовой Вермахта Хельмут.
 
...И что тут еще можно "петь"?
Всё спето самим музыкантом, "одиноким гитаристом" - без предшественников, без сколько-нибудь достойных аналогов и продолжений.


НЕМНОГО О ЛЮБВИ И ПОЭТИЧЕСКИХ ЗАДАЧАХ (Ирине Токаревой)

"Петрарка обелял Лауру,
Шекспир - свой смуглый идеал.
Наш Пушкин радостно признался,
Что с кем-то Керн он у...л)))
Ну полюбите же одну.
Цветковый миг и волны ей святите,
Наташей - именем - ее зовите.
Или Роксаной - сукой иноземною,
Стихов алтарь - безумьем окропите.
Дала познать себя - вселенная."
(Ирина Токарева)


Дорогая Ирина!
Прежде всего спасибо за Ваш эмоциональный искренний отзыв.
Оставляя за рамками нашего разговора его технические достоинства или недостатки, скажу, что он побудил меня
высказаться на эту тему и кое-что объяснить (может быть, самому себе).
Конечно, сопоставление с великими - это "цветковый миг" для любого автора... но, увы, не для меня.
Прежде всего потому, что я, грешный, хотел бы прожить СВОЮ жизнь,
а не чужую, пускай и великую.
Во-вторых (и это не менее важно), поэтические задачи со времен Петрарки, Шекспира или Пушкина сильно изменились, и не реагировать на эти изменения, не замечать
или не чувствовать их - современная поэзия просто не имеет права... или уж она не поэзия, а что-то другое.
Названные Вами гении решали СВОИ поэтические задачи, которые ставила перед ними Жизнь; я - в меру данных мне способностей и сил - пытаюсь решать свои.
Какие же это задачи?
О, поверьте, не менее сложные! - и, может быть, невыполнимые вовсе.
Прежде всего, как мне кажется, это попытка дать миру ХРИСТИАНСКИЙ ЭРОС - как противовес монашеской аскезе - с одной стороны; и разнузданной порнографии - с другой.
Что же я понимаю под словосочетанием "Христианский Эрос"?
Прежде всего РАЗНЫЕ ТИПЫ И ОТТЕНКИ ЛЮБВИ.
Ведь согласитесь, что есть любовь-сострадание, любовь-секс, любовь-признание, любовь-умиление, любовь-благодарность и так далее.
Конечно, иногда (например, в счастливых семьях) все эти оттенки сливаются и образуют собою некую полноту любви... но гораздо чаще эти оттенки именно разобщены,
если еще не изжиты вовсе... и тогда им на смену приходят различные степени отстранения: неприязнь - раздражение - злоба - ненависть - равнодушие - холодный интерес.
Мне кажется, в моих стихах РАЗНЫЕ ТИПЫ ЛЮБВИ представлены с максимальной ясностью... а если этого ощущения не возникает, что же, значит, я написал их зря.
Однако пойдем далее.
Ключевой фразой Вашего отклика является следующая строка: "Ну полюбите же одну."
Знаете, Ирина, в связи с этой добропорядочной просьбой расскажу Вам одну историю.
Когда-то давно мы сидели с моим другом Андреем Наумовым на кухне и рассуждали о творчестве.
И вдруг Андрей как-то приосанился, что ли, и очень вдохновенно сказал: "Слушай, Игорек, а напиши про женщин. ПРО ВСЕХ. А я тебя критиковать буду! А?"
Я тогда только отшутился, конечно, но мысль мне в голову (нет, в сердце) запала... и, в общем-то, с годами я этот завет выполнял.
Ибо он счастливо совпал с моими действительными устремлениями... ибо я с самого раннего детства хотел понять, утешить и в конечном счете "спасти"
(ну, например, от хулиганов или пьющих мужчин)
всю лучшую половину человечества, начиная с мамы, бабушки и младшей сестры!
И как знать, дорогая Ирина, кто из нас больше прав перед Богом: Вы ли в своей понятной и простительной (а может, быть - и более высокой) моногамии;
или я, грешный, в попытке облегчить и украсить стихотворениями - этими вечными цветами Эдема - жизнь если не всех, то хотя бы некоторых страдалиц Земли!
Но при этом я понимаю, что Вы хотите сказать.
По сути, Вы косвенно предостерегаете меня от соблазнов: дескать, не соблазняйся сам и других не соблазняй.
И вот в этом пункте Вы целиком и полностью правы.
В некоторых моих стихах на эту тему, бесспорно, содержится соблазн.
Бесспорно - содержится.
За это меня простите.
Я уж и так публикуюсь здесь по абсолютному минимуму... и если бы Вы знали, сколько своих рукописей (и даже целых книг) я уничтожил в огне!
Но СВОЮ задачу как поэт я тоже не выполнять не могу.
Она дана мне не Андреем Наумовым, но Богом - Создателем, Спасителем и Судией Мира... и я очень рад, что общение с Викторией Михайловой вдохновило меня на труд,
фрагменты которого Вы видите на моей странице.
Какие еще поэтические задачи видятся мне в современности?
Конечно, это попытка Восхождения к Лику, к Правде и Чести СЕМЬИ КАК МАЛОГО ХРАМА - и вот эта Задача, казалось бы, должна аннулировать всё предыдущее.
В этом смысле мне очень понравилось стихотворение Наты Присти - "Луч солнца зайчиком рассветным..."
Пожалуйста, обратите на него внимание, это уже не пошлая или циничная хохма или декларация, но четко сформулированный ПРАВЕДНЫЙ УКОР, не принять который я не могу.
Но здесь возникает следующая поэтическая задача: попытка соединить Веру и чистоту души с ВНЕШНЕЙ КРАСОТОЙ библейских женщин, чей светильник женского убора
(или, как сейчас принято говорить, визажа) попросту шокировал бы современных поборников псевдохристианской нравственности,
и БИБЛЕЙСКАЯ Суламита из Песни Песней скорее всего оказалась бы "во врагах" у нынешних "примонашенных" фарисеев от Православия!
Все это очень серьезные и глубокие вопросы, дорогая Ирина, и, может быть, мне не хватит жизни, чтобы их разрешить.
Наконец, есть универсальная религиозная задача взаимодействия Мира, Церкви и Монастыря, которую решал еще Гоголь и решая которую, создал свои самые высокие и,
так сказать, рассветные произведения на самом закате жизни.
Или, как прекрасно сказала Ната Присти:

Луч солнца зайчиком рассветным
На позолоте куполов
Касаньем легким неприметным
Оставил знак иных миров.
........................

Уставшим душам дал надежду
На исцеление и жизнь.
ЧТОБ НЕ МЕТАЛИСЬ СЛЕПО МЕЖДУ
СПАСЕНИЕМ И ЯДОМ ЛЖИ.
........................

Знаете, дорогая Ирина, вот эти строки суть программа всей моей жизни и творчества, хотя они и обличают меня.
Но это - праведное обличение во Христе.
А значит, творческая задача тоже.

2014


О КАТЕ СМОЛЕВОЙ

Катя Смолева - поэт широкого диапазона, вторгающийся в жизнь читателя мощной волной.
Владение формой, хлесткость, образованность и острый ум - основные составляющие ее стихов.
Катя особо не церемонится ни с кем: ни с лирическими героями, ни с читателем, ни с собою.
Она достаточно проницательна.
Всё это черты, как-то не очень присущие пишущим дамам.
Но в том и суть, что Катя Смолева - не "пишущая дама", а именно поэт - и поэт вдохновенный.
Черпающий из глубин своей натуры.
Натуры глубоко неудовлетворенной, страстной, откровенной и... одинокой.
Одинокой в том смысле, что ей очень трудно найти человека своего уровня и устремлений.
Ибо это, конечно, не обывательский цветочный горшок среднестатистического женского счастья.

С фотографий Катя неизменно улыбается этому миру и людям.
И сказать, что это улыбка неискренняя - я не могу.
Да и действительно: внешне всё отлично, солнечно, тихо, безбурно.
Но когда она остается одна над листком бумаги - в ее душе рождается цунами.
"Штормовое предупреждение" - так бы я выразил скрытую суть ее поэтического творчества.
Но это - необходимый и даже очистительный шторм на каменистом пляже наших людских условностей и душевной глухоты.


ЮЛЕНЬКА НАЙКРАЩА

Честно говоря, без Юленьки сайт словно вымер.
Ушла Юленька на украинский портал поэзии.
Ушла в октябре прошлого года.
Ей там хорошо, спокойно, безопасно в мир.

Ведь настоящая любовная лирика - это самый опасный жанр в современности.
Ибо сказано: "В последние времена в людях охладеет любовь".
А в ком она, как в Юленьке, не хладеет, тем жить трудно.

Конечно и бесспорно, она - лучший любовный лирик.
И сколько же перенесла из-за своего божественного дара.

Молюсь за нее.
И верю, что однажды Господь воздаст ей сторицей за ее любовь и правду отношения к родному человеку.


ИРИНА БЕЛЫШЕВА

Томск - город нелитературный.
Зыбкое лито при фантастическом СП - вот и всё, что там в этом плане есть.

Помню, мы с моим другом Олегом Шолиным заказывали извозчика (настоящая карета с лошадьми), чтобы ехать на встречу с пишущими томичами и особенно томичками.
ДорОгою распивая красное вино из горлА.
Согласен, это не очень уважительно.
Но у карет очень жесткие рессоры.
И по асфальту трясет так, что не приведи Господь.

Ирины Белышевой я на той встрече что-то не помню.
Думаю, ее там не было.
Если бы была - мы бы ее в карету взяли.

Поэтический багаж Ирины на сей день - это абрисы будущих стихотворений.
Но эти абрисы необычайно приватны, необыкновенно раскованны, оригинальны.

Чувствуется, что она слышит слово, довольно образованна, искренна, нелицемерна в сути.
В ней есть, говоря фигурально, Клео.
А это - перекрывает иные гладкие поделки местных авторесс в разы.

Спасибо ей за это.


ЭСТЕТИКА АЛЕКСАНДРЫ АРСЕНТЬЕВОЙ

В современном окололитературном (чтобы не сказать - графоманском) мире, мире бесконечных повторов и самоповторов,
стихи Александры Арсентьевой выглядят несколько инородно.
В них есть нежная память о любви, есть своеобразный метафорический строй, есть нарочитые ритмические не сбои,
а как бы нотные вкрапления в слово.

С улыбкой вспоминаю ухаживанья за ней тяжелого графомана Эббекуева.
Что могло привлечь этого кавказского тракториста с гармошкой - к сложной поэзии Александры?
Скажут: он просто дурачился.
Нет.

Его привлек внешний образ на добытых снимках в инете.
Действительно, Александра Арсентьева - женщина эффектная, ухоженная, чувствующая стиль и даже умеющая носить украшения.
Ее эстетизм заключается в том, что она не станет размениваться по пустякам, как почти любая другая поэтесса.
Например, на данном сайте эстетика как таковая присутствует только у трех женщин.
Это Настя Петрова (эстетика поэтического воплощения в слове),
это Ирина Белышева (эстетика самоопределения)
и это, наконец, Юлия Щербатюк (эстетика мелодического постижения мира в любовь).

Все остальные дамы барахтаются в этических морях собственных недоразумений, непонимания, неосуществленности в правду чувства (отношения).
Эстетика там не начиналась.
Даже у таких талантливых поэтесс как Алена Долинина и Ксана Василенко - эстетики нет.

Олицетворение любого поэтического эскиза - это тоже эстетика Александры Арсентьевой.
Олицетворение, то есть - максимальное соответствие слова и дела, поступка, видовой самохарактеристики в секс.

Очень достаточно.
И очень редкостно в современном мире.


КОСТЯ ЦЗЮ (ВИД СБОКУ)

Славный боксер.
Быстрый, выносливый, смелый.

Вот за пределами ринга - Костя Цзю совсем иной.
Ходит по казино, якшается с певицами, не думает о чести Родины.
Его чересчур зауважали.
Зауважали так, что он перестал себя уважать.

Болтает всякую чушь.
В вуз зачем-то подался.
Чуть ли ни жениться решил.

Костя Цзю плутает в горах уважения без фонаря.
Надо его оттуда вывести.
Глядишь, он бы снова стал боксером.
А так...

Уважение уважением, а на душе - всё хуже и хуже.

Костя!
Кончай ерундой маяться.
Бросай вуз к неверной стрелке волчка в казино.
И певиц в покое оставь.


ЧЕЧЕНЫ БОЯ И СВЕТА ДУШИ

Чеченов-бойцов я уважаю, но не люблю.
Я люблю чеченов-интеллигентов.

Бойцы - смелы, отважны.
Могут заглянуть в глаза смерти без страха.
Но и только.

Чечены по сути - интеллигенты.
Отлично поют.
Внимательно слушают.
Я таких люблю.
С ними - радостно на душе.
Как редко бывает с русскими.
Русские не умеют веселиться.
Унылы, неискренни, двоедушны.
Ну их в болото.
Чечены-интеллигенты гораздо лучше.
Вот помню, в армейской кочегарке в Монголии пришли.
И так классно пели под гитару.
У меня душа расцвела в рай.
Я так больше не радовался в жизни.

Ну, кроме счастья с любимой женщиной.


ЧЕГО БОИТСЯ АВТОР "СТРАХА"

Автор романа "Страх" Олег Постнов боится, что его сочтут несовременным, нелиберальным, необразованным.
И старается угодить читателю в этом плане.
И даже не без успеха.

Ну и действительно: Олег начитан, в главных героинях у него - проститутки, он современно не любит Бога и ближнего.

Но страх - не проходит.
И Олег, чтобы избавиться от него, называет садиста и людоеда де Сада - "божественным маркизом".

Ну, вот теперь никто Олега Постнова ретроградом и редиской не сочтет точно.


ДВА ЖИВЫХ РУССКИХ ПОЭТА

Это Михаил Шелехов и Евгений Лукин.
Первый - веровательно устыжает читателя, не дает ему гордиться собой.
Второй - афористичен во Христе.


АЛЬБЕР ПОССЕ

О лучшем испанском писателе конца ХХ века Альбере Поссе - как-то молчат.
Даже в Википедии я не смог его найти.
Там выскакивают какие-то негритянские спортсмены.

В конце 90-х мне довелось прочесть две книги Альбера Поссе: "Райские псы" и "Эва".
И обе меня поразили.
Первая - об открытии Америки Колумбом.
Вторая - о жене латиноамериканского правителя Эве Перон.

Поссе удивительно передает атмосферу времени и места, о каких пишет.
И герои его произведений - остаются в тебе на всю жизнь.


ОЛЕГ ШОЛИН КАК ИСТОРИК ЯЗЫКОВОЙ СВЯЗИ СЛОВ И ЗНАЧЕНИЙ

Не знаю, как у Олега с военной историей (какую он вроде бы изучал с детства), но язык он исторически чувствует верно.
Милостиво к слову.
Он честен в познании истины слов.
Взявшись за арабский и иврит.

Арабский язык мирен в значениях.
А английский (например) - предельно ясен.
Что до русского языка, он многозначен.
Значений - океан, мира в душе - очень мало.

Олег Шолин - писатель исключительный.
Слово для него - истина.
Не Слово Христос, а любое слово с маленькой буквы.

Иврит в этом смысле прост.
Там что ни знак, то истина.

А вот на русском писать правду - можно только во Христе.
Русский язык уклоняется от правды.
Затемняет ее океаном значений, летучестью падежей, подвижностью склонений, нервностью общего разговорного аппарата.
Олег бьется, как Талалихин в небе, идет на таран.

Например, в своей давней повести "Похороны кота" Олег не успел за словом.
А вот в "Скрябине" - раскрыл пару слов.

Больше всего Олегу следует писать миниатюры.
Вроде тех, что были опубликованы в альманахе "Замысел" (Новосибирск, 2001).
Там проще искать мироволенческий вектор к Слову Христу.
И Олег этот вектор трижды находил.
Он просто не осознал тогда этого в полной мере.


ОТЗЫВ НА СТИХОТВОРЕНИЕ А.КУЧЕРУКА "МЫСЛИШКИ ПО ПОВОДУ"

...Да толку-то от этой критики, Саша.

Никому она здесь по правде не нужна. Именно КРИТИКА - не нужна никому. В том числе и тебе.
Нужны подбадриванья (в коих ничего плохого нет, если они искренние), нужны дружеские оценки и высокие рейтинги.

Ну, или уж "шипение змей", которое само по себе обличает врагов или латунских. И тем самым - тоже бьет мимо цели.

А вот критика...
Ну, изволь.
По форме твой стих замечательный, умелый, почти мастерский.
По содержанию - кокетливый и высокопарный одновременно.
Ложный.

Ибо отправь ты НА САМОМ ДЕЛЕ свой стих в поход ЗА ГРААЛЕМ,
ты бы и жил и писал совершенно иначе, Саша.

Впрочем, как и любой из нас.

Не ходят на коне уязвленного самолюбия за Граалем.
За ним ходят в смирении сердца, в покаянии, в искреннем (а не притворном)
осознании себя недостойным не только поэтических лавр (пусть отчасти и заслуженных), но подчас и самой жизни.

Поверь, что это так.
Ты просил критики - вот тебе критика.
Здесь и сейчас.


ОКТЯБРЬ ГАСНЕТ В ДЫМКЕ ТИХОЙ...

Октябрь гаснет в дымке тихой,
на улице девятый час,
наедине с раскрытой книгой
в душе предчувствия горчат.

И осторожный день под снегом
войдет неслышно сквозь окно.
И жизнь с любимым человеком
преобразится, как в кино...


ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ЛЮБВИ

Я имею в виду молитвенников за Россию (1941-1945).
В основном это женщины, сёстры.
Без них Москву не отстояли бы в 41-м.
И вообще - едва ли победили.

Вот только несколько имен.
Отцы: протоиерей Николай Гурьянов,
иеромонах (тогда) Иоанн Крестьянкин,
дьякон (тогда) Алексий Редигер.

Женщин - более 500 человек.
Царствие им Небесное!
Вечная память!


ИСПОВЕДЬ И ПРИЧАСТИЕ

Я не знаю, как иные крещеные люди годами живут без Исповеди в храме.
Ведь плохо на душе постоянно.
Ничто по-настоящему не радует.
Ничто не интересно.

"Депрессия" да и только.

А если всю жизнь?
С ума сойти можно (и сходят, конечно).

А Причастие - это Воскресение души.
Оживотворение.
Души, изнемогавшей под тяжестью личных грехов.

Всё ведь ясно.
Почему же?
Неохота, непривычно, трудно.

Не знаю.
Неделю не поисповедуешься - душа мечется, плачет, скорбит.

Но - каждый человек свободен в выборе.
Это - тоже правда.


УЛИЦА ПАВЛОВА В УЛАН-УДЭ

Это моя любимая улица в городе.
Память детства о любви к ближним.

С тех пор она мало изменилась.
Те же дома, деревья, дорога, республиканская больница, та же атмосфера мира и покоя в душе.
Идя по улице Павлова от "Саян" до "Брусков", я переживаю свои 7-14 лет заново.

Жаль, что нет больше кинотеатра "Дружба", уютного сквера при нём.
Бетоном не заменить ощущение светлого чистого умиротворения, надежды на чудо, чувства благодарности близким за то, что они есть.

Пусть улица Павлова не меняется внешне.
Пусть она остается такой, как была тогда.


УЛИЦА ОЙУНСКОГО В МИРНОМ

Если идти от старой почты вверх - к почте новой, то нельзя не почувствовать Мирный истинный, Мирный чувственно-нежный, Мирный
друзей настоящих, щедрых, верных любви.
Любви к Мирному, любви к юности и детству неискаженным: ни злобой, ни завистью, ни гордыней.

Не много в Мирном осталось таких улиц.

Ленинградский проспект - совсем иной, чем в пору нашего детства.
Улица Комсомольская - без школы № 12 - тоже не та совсем, какая-то чужая вдруг, холодная и равнодушная.
Улица Ленина - ночью производит страшное впечатление.

А как там было чудесно прежде.
Спокойно, легко, омыто совестью.

Нет, Мирного больше нет.
Улица Ойунского только.
И те избранные дома и дворы города, где мы были счастливы.


МОСКВА ВОКЗАЛЬНАЯ

Москва трех вокзалов - это очень Москва сегодня.
Там парадоксально тихо и хорошо.

Вообще, Москва вокзальная - последняя Москва 21-го века.

Киевский вокзал - очень Москва.
Ибо ведь даже метро - уже не московское, а какое-то нью-йоркское, что ли.

А к Киевскому вокзалу всё так же подходит 17-й троллейбус;
у трех вокзалов всё так же бродят нищие со всей страны,
а улица Новорязанская близ - всё так же тепла и искренна.

2016, октябрь


ГАМАЮН И ГОВОРУН

Лито "Гамаюн" в Улан-Удэ давно не существует.
Там всё держалось на Олеге Кондакове.
Уехал Олег - и всё.

Да еще и перед этим... он остыл к лито тоже.
Потому остыл, что увидел нечто иное.
Мою книгу стихов, например.

Вообще, я - опасен здесь.
Жили-жили люди, горя не знали, а тут - Туманов вдруг.
Конечно, сначала восторг.
Потом - недоумение.
Потом - недоверие.
Потом - непонимание ни в чём.
И - отход очень.

"Принесло тебя на нашу голову".
"Как хорошо было без тебя".

Это - жжение совести в людях.
А Олег Кондаков - человек совестливый.
И помогал мне не раз.
Несмотря на то, что его жена меня ненавидела.

Гамаюн - языческая выдумка.
Говорун - вещая птица во Христе.

2009


СУТЬ ПИСАТЕЛЬСКОЙ НАТУРЫ И ВОПЛОЩЕНИЯ ЕЯ В СЛОВЕ

1.ПУШКИН: ИСКРЕННЕЕ ПРОСТОЕ, МИРСКОЕ УМСТВЕННОЕ, МИМОЛЕТНОЕ ДОМОГАТЕЛЬНОЕ, ВЫСОКОЕ ЯЗЫКОВОЕ

Пушкин многогранен, конечно.
Но в чем его суть и главное?
Как натуры - в уединенном постижении себя во Христе.
Как писателя - в выражении словесной культуры мира сквозь призму самоощущения ее в себе.
Пушкин как бы вобрал в себя мировую культуру.
Ну, не всю, конечно, но - достаточную часть.
Достаточную для того, чтобы воздвигнуть на этом фундаменте собственное здание.

Русского в Пушкине было не много.
Ибо что такое русское в истине?
Прежде всего - покаянное.

НАСТОЯЩАЯ РУССКАЯ Литература - это Ермолай Еразм, например.
Ну, где-то и Ломоносов.
Дальше - идет литература европейская, выраженная на русском языке.
Но для простоты мы будем называть ее русской.

Пушкин не столько поэт, сколько прозаик и драматург.
Единственный по чистоте языка.
Его лучшие произведения - "Повести Белкина" и "Маленькие трагедии".

Ну, хороша и "Сказка о рыбаке и рыбке".
Хороша как метафора многих жизней людских.

Что до "Евгения Онегина", он хорош в смысле формы.
Главное там - разогнанность текстового массива до скорости болида Формулы-1.
Пушкин преодолел скоростную трассу языка без единого пит-стопа и аварии.
Мягко вписываясь в повороты и обгоняя невидимых соперников.

Собственно, это всё.


2.ЛЕРМОНТОВ: БЕЗНАДЕЖНОЕ ПОИСКОВОЕ

Суть Лермонтова - в попытке найти магический глагол, позволяющий изменять этот мир и человека.

Удалась ли попытка?
Нет.


3.ГОГОЛЬ: ПРИХОТЛИВОЕ ВЕРБАЛЬНОЕ, ПРОВИДЧЕСКОЕ САТИРИЧЕСКОЕ (КРИВОЗЕРКАЛЬНОЕ), УПРОЩЕННОЕ БЫТОВОЕ, УЧИТЕЛЬНОЕ

Гоголь написал очень далеко.
Его персонажи - реально ожили в Революцию.
Но это еще не предел.
Перед концом мира - они явят себя еще более остро.

При этом Гоголь не был провидцем во Христе.
Он был гением построения фразы.
И его прихотливый языковой кадастр - вторгся в реальность мощно.

Но у Гоголя - не только чичиковы и собакевичи.
Есть у него и Шпонька, и Подколесин, и Хлестаков, и Хома Брут, и Акакий Акакиевич, и старосветские помещики, есть и Тарас Бульба.
Есть, наконец, "Выбранные места из переписки с друзьями".

Гоголь каялся в конце жизни, как мог.
Не до конца понимая, что был всего лишь орудием, проводником, а не демиургом, например.
Весь вопрос - чьим проводником и орудием.

Это бывало по-разному.
Буквально на одной странице тех же "Мертвых душ" - по-разному.
За гений Гоголя шла жесточайшая невидимая духовная битва.

В принципе - она идет за любого человека.
Светлые ангелы борятся за его душу с бесами.
А если ты Гоголь - то и за каждую твою фразу.

Гоголь УСТАЛ от подобного напряжения.
И кинулся к оклеветанному миром отцу Матфею.
Тот духовно окормлял его во Христе.
Помогая принести покаяние - не в том, что ты родился гением, а именно в личных грехах.

Но Гоголю было этого мало.
Он самочинно наложил на себя сугубый пост.
И вскоре ушел на суд к Богу.


4.ДОСТОЕВСКИЙ: ПРИВАТНОЕ ИСКОННО-ДУШЕВНОЕ

Суть Достоевского - прозревание высот и глубин своей души, бесстрашный разъем ее на составляющие и словесное выражение этих составляющих
в своих книгах.
От Макара Девушкина и князя Мышкина - до Верховенского и Смердякова.
От Фомы Опискина и Вельчанинова - до Рославлева и Трусоцкого.
От Раскольникова и Великого Инквизитора - до Алеши Карамазова и старца Зосимы.

"Широк русский человек, я бы сузил", - как говорил он сам.

Достоевский был именно ШИРОК ДУШОЙ невообразимо.
В его душе был заключен целый мир психопотенций и откатов.
Но мир мужской, а не женский.
Женщин у Достоевского - практически нет.
Или, вернее, их много, но все они - как одна.
Да и та - не совсем женщина.

Достоевский - не знал женщин почти.
Он выписывал их душевные движения по аналогии с мужчиной собой.
А аналогий там - практически нет.


5.ТОЛСТОЙ: БЫТОПИСАТЕЛЬНОЕ, ПСИХОВЕДЧЕСКОЕ, ФРОНДИРУЮЩЕЕ, ЕРЕТИЧЕСКОЕ

Толстой примитивно возгордился после своих главных книг да и всё.
Но его главные книги числом 6 - гениально выверены в мир.

В мир как общество, а не как в жизнь без войны.

Толстой - писатель общественный, а не личный.
И общество - Толстого носило на руках.

Ему не хватало главного: храма и исповедника.
Он САМ стал таковым для своих последователей.
Что неизбежно приводит к гибели, если ты мирянин, а не священник.
К секте, к хаосу и разрушению.


6.К.Н.ЛЕОНТЬЕВ: КУЛЬТОРОЛОГИЧЕСКОЕ, ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ, СТИЛИСТИЧЕСКОЕ, ВОИНСТВУЮЩЕЕ

Леонтьев - выдающийся культоролог и публицист.
Пожалуй, непревзойденный.

Где-то это Гоголь публицистики.
И даже именно так.

Но публицистика - не художественная литература (кстати, прозу Леонтьева читать невозможно).
Публицисту (как и философу) нужно точно знать: прав он или нет.

И если неправ, делать работу над ошибками.

Леонтьев не делал ее никогда.
Упорствовал в своих мнениях.

Ну не спорю: правоты у Леонтьева - достаточно.
Особенно в его критике Толстого и Достоевского.

Но что касается общественно-политического, сиречь ВНЕШНЕГО устроения мира, то по Леонтьеву - это устранение Европы, например.
Война с нею до смерти или победы.
И не без помощи мусульман.

Да, Европа нам враг.
Но за врагов - нужно молиться, а не устранять их физически.
Странно, что принявший тайный монашеский постриг Леонтьев этого не понимал.

Или, вернее, НЕ ВЕРИЛ в Евангелие Правды до конца.
А без этой веры - ты ничего не изменишь в мире.


7.РОЗАНОВ: ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ ДУШЕВНОЕ

Розанов - космос русской души.
Искренний и верный в любви к человеку, особенно к женщине.

Но это касается только русского быта, людских взаимоотношений, главным образом в семье.

Что же до бытия (или духа Богопознания), то здесь Розанов часто блуждал в потемках.
И, мало веря в Святое Учение Церкви, порою уводил русских от Истины.

Он, например, обожая Ветхий Завет, хотел прийти к Отцу Небесному, минуя Христа.
Но к Отцу только через Христа приходят.

Розанов окончательно понял это уже на смертном одре.
И покаялся в своих антихристианских высказываниях от всего сердца.


8.ЧЕХОВ: НАСМЕШЛИВОЕ, ФОТОГРАФИЧЕСКОЕ, БЫТОВОЕ, АТЕИСТИЧЕСКОЕ, ЛИРИЧЕСКОЕ

Чехова плохо понимают до сих пор.
В своей сути он - философ, между прочим.
Больший, чем Достоевский или Толстой.

Чехов писал, как думал.
И думал, как писал.

У него НЕТ РАЗРЫВА между мыслью и словом.
В этом он схож с Розановым, но в иной ипостаси души.

Мысль - часто ускользает и изменяется, пока ты успеешь ее записать.
Чехов четко фиксировал ее почти всегда.

Да, мысли Чехова - не мысли Розанова.
Но ведь и мысли Розанова - не мысли Бога.


9.НАБОКОВ: КРИТИЧЕСКОЕ-ИНТРОВЕРТНОЕ, ФИЛОЛОГИЧЕСКОЕ, ФАНТАЗИЙНОЕ, ИГРОВОЕ, ПРОГРАММИРУЮЩЕЕ

Набоков - сказочник русской литературы.
Но сказочник злой.

(Разве только в "Даре", пусть и во многом придуманном, мерцают блестки если ни любви, то приятия другого человека.
Годунов-Чердынцев - мечта Набокова о себе в Берлине.
Но реально - он был там Кончеевым.
Ходасевич там не при чем.)

Другое дело, что злые сказки Набокова - компьютерная программа для Запада.
Для России они слишком демоничны.

Кстати, "Другие берега" - сказка тоже, но добрая о себе.
Детство Набокова было совсем иным.
В доме его отца - был социал-демократический притон.
И маленький Володя - там часто не находил себе места.

Но, не наигравшись в детстве, он играл своими книгами.
Его филология - истерическая ураганная завораживающая инспирация в мир.
С помощью которой он успешно скрывал свое незнание человека, особенно женщины.
Ну какая, например, Лолита нимфетка?
Это разочарованный студент Кембриджа, а не нимфетка.

Нимфетки совсем иные.


10.ЦВЕТАЕВА: ВОЛЕВОЕ, ТРУДО-ЛИРИЧЕСКОЕ, ОБЛИЧИТЕЛЬНОЕ, МИЛОСТИВОЕ, ЛИЧНОСТНОЕ, ФИЛОСОФИЧЕСКОЕ

Цветаева - крупнейший поэт ХХ века по объему написанного.
У нее и на сей день издано далеко не всё.
Но и того, что издано, достаточно для понимания ее натуры и любви.

Она - мужчина в юбке.
Бисексуалка и при этом - мать и жена.

Цветаевой было трудно жить на свете.
Не только от нищеты или чуждости в эмиграции, а вообще, по свойствам натуры.
Она хотела победить мир без Христа.
Так сказать, своими силами.

И конечно, надорвалась.

Недаром она всегда любила Наполеона.
Он был у нее среди икон.
Но если на иконы она взирала равнодушно, то на Бонапарта - с женской страстью поклонения.

Цветаева нередко ошибалась в людях.
Пела дифирамбы тем, кто этого не стоил.
И напротив: обличала тех, кто был ей близок по сути.

Цветаева очень любила своего сына.
Нянчилась с ним до конца.
Чего он не ценил.
И облегченно вздохнул, когда матери не стало.

А не стало ее так страшно и скоро - именно потому, что она не хотела знать Христа, давшего ей поэтический дар.
И враг рода человеческого - одолел Марину в итоге.

Ну, помог и Союз советских писателей.
Завидовавший ей как поэту раскаленно.
И обрекший ее в Елабуге на голодную смерть.


11.М.БУЛГАКОВ: СОКРОВЕННОЕ ЯЗЫКОВОЕ, ФАНТАЗИЙНОЕ, АНТИБОГОСЛОВСКОЕ, МИСТИКО-БЫТОВОЕ

Булгаков - пожалуй, единственный русский писатель, каким зачитываются даже школьницы.
Правда, знают они только одну книгу Булгакова.
Но знают ее хорошо.
Часто прикидывают на себя.
"Вот бы и нам Воланда встретить".

Бедняжкам не объяснишь, что Воланд реальный - скрутил бы их в бараний рог, например.
Ну, а Воланд Булгакова - благородный чудотворец, конечно.
"Воздающий каждому по делом его".

Булгаков совершил страшную подмену.
И этой подмене - миллионы читателей верят безоговорочно.

Булгаков - реконструктор советской действительности.
МСТЯЩИЙ советскому миру, как правило.
Да и было за что.

Но не только это.
Булгаков - мастер сокровенных многослойных языковых посылов.
Читатель видит только верхний слой.
А слоев там - порядка 6.

За которыми следует уже СУТЬ НЕВИДИМОГО МИРА вообще.
И там уже слоев - до 90.

Булгаков не понимал этого, конечно.
Осознанно он старался дать три слоя только.
Дальше "процесс выходил из-под контроля".
Ну, ладно.

Булгаковская биография Мольера - лучшая биография из всех.
Самая живая и интересная.
Недаром она так возмутила графомана Горького.

Булгаков написал Мольера на одном дыхании.
В тексте - абсолютно не видны стыковочные швы.

Вообще, у Булгакова нет проходных произведений.
И крошечная новелла "Псалом" - не меньше "Мастера и Маргариты" в сути.


12.ДАНИИЛ АНДРЕЕВ: ПРИВАТНО-МИСТИЧЕСКОЕ, ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО-ОХРАНИТЕЛЬНОЕ, СТРАННО-ЛИРИЧЕСКОЕ

Даниил Андреев - никем толком не прочитан.
Его личный мистический сленг - не помогает, а мешает пониманию.
Да и действительно: там есть большой с этим перебор.
Всё эти бесчисленные "уицраоры" - незнамо кто на читательский взгляд.

Но это не отменяет уникальную ценность произведений Даниила Андреева.
Пытавшегося защитить Россию от нашествия бесов.
Особенно "Железной мистерией".
Это превосходное поэтическое произведение.
Не имеющее аналогов в литературе мира.

Что до "Розы мира", она несколько НЕТОЧНА в оценках.
Там есть удачные места.
В попытках осмысления русской культуры прежде всего.
Но суть и главное - там даже не названы.

Необычны и лирические стихи Даниила Андреева.
Например, цикл "Русские боги".
Где автор ищет путь спасения в слове с маленькой буквы, а не с большой.


13.АЛЕКСАНДР СОЛЖЕНИЦЫН: РЕАЛЬНО-БЫТОВОЕ, ОБЛИЧИТЕЛЬНОЕ, ПОЛЕМИЧЕСКОЕ, ИСТОРИКО-ОДНОСТОРОННЕЕ, МОНОФОНИЧЕСКОЕ, МИРОПОДОБНОЕ, ФОТОГРАФИЧЕСКОЕ, ПОКАЯННОЕ

Солженицын оплеван и почти забыт в последнее время.
А напрасно.
Без него в русской истории ХХ века - будут зиять огромные пробелы.

Да и кто, собственно, СДВИНУЛ здесь всё?
Именно он.

Не мировые разведки и масонские ложи, а главная книга Солженицына - "Архипелаг ГУЛаг".

Другой вопрос - куда всё сдвинулось.
Но сдвинулось несомненно.

А куда?
Прежде всего - в воскрешение веры и Церкви, дорогие наши.
Что больше всех общественно-политических формаций, экономики, заработных плат и пенсий.

Да, Солженицын бывал иногда ослеплен.
Как Силоамская башня, побивал всех подряд - виновных и невиновных.
Это его ошибка и грех.

Но никто из крупных писателей так и не каялся, как он.
Может быть, не столько в книгах, сколько в реальной жизни во Христе.


14.ИОСИФ БРОДСКИЙ: МИРСКОЕ-КАЛЛИГРАФИЧЕСКОЕ, ЛИЧНОСТНОЕ, ИСКУССТВЕННО-МИРОВОЛЕНЧЕСКОЕ, ЧАСТОТНО-ЯЗЫКОВОЕ, ПСЕВДОХРИСТИАНСКОЕ, ХУЛЬНО-САТИРИЧЕСКОЕ

Лучшее стихотворение Иосифа Бродского - никем не оценено до сих пор.
Оно большое и протяженное.
Это "Исаак и Авраам" (1963).

В этом шедевре - Бродскому удалось вырваться за пределы своего мира.
И дать вдохновенную трактовку библейского сюжета во Христе.

Вообще же - мир Бродского был очень замкнут.
Замкнут на себя самого.

Сколько бы он ни колесил по миру, сколько бы ни описывал разные места и страны, - всё это он сам как человек.
В его стихах нет ни Швеции, ни Греции, ни Венеции.

В этом смысле Бродский был не "гражданином мира", а мировым ноуменом.

Да, мир питерской коммуналки стал Бродскому тесен.
Но это - попытка убежать от себя самого.

И пожалуй, ему это удалось, но - ценою потери поэтического дара в 1990 году уже окончательно.

Примерно с 1977 года - Бродский писал для реноме.
На голой технике стихосложения.
Она у него была виртуозная.

И так от этого устал, что...

Запад ПЕРЕМОЛОЛ Бродского.
"Из ноуменов - в феномены".

И конечно, Бродскому приходилось играть и притворяться.
Утешался он лишь видами Венеции.
Не по аналогии с Питером, ставшим ему до лампочки, а потому, что Венеция - была неким зримым символом его "победы над миром",
давала ощущение причастности к великой европейской культуре.

Но и там - его настигали то Рейн, то Буг, то Псёл, то Лена и Енисей.
И отвечая на их вопросы, Бродский уже почти заговаривался.
Просто - не хотел их знать.


15.ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: НЕПРОЙДЕННОЕ-УМОПОСТИГАЕМОЕ, ТЕАТРАЛИЗОВАННОЕ, ПЕРСОНАЖНОЕ, ЛИРИКО-БЫТОВОЕ, САТИРИЧЕСКОЕ, ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО-ЛИЧНОСТНОЕ

Высоцкий - дал всесоюзную труппу персонажей, от имени которых пел.
И те, от имени кого он пел, радостно узнавали в этих песнях себя.
А где радость узнавания - там восторг и овация.

Но на самом деле - Высоцкий всего несколько раз попал в точку.
В военных песнях прежде всего.

В абсолютном же большинстве его персонажи - не те, за кого себя выдают.
Высоцкий талантливо театрализовывал действительность.
А театр - искусство условное.

Высоцкий в своих песнях-ролях, песнях-скетчах, песнях-спектаклях и так далее - выражал не суть той или иной профессии, хобби или судьбы,
но - суть АКТЕРСТВА КАК ТАКОВОГО.
Просто мы все в разной степени актерствуем в жизни.
И поэтическое актерство Высоцкого, наложившись на наше актерство в жизни, давало небывалый эффект и признание.

Это - процентов 90 его творчества.
Творчества уникального, конечно.

Но иногда (нечасто) Высоцкий говорил от себя лично.
И это ЛИЧНОСТНОЕ зрелого Высоцкого - было настолько ЧУЖДЫМ остальным (тем же друзьям в компаниях), что они просили его сменить пластинку.
И спеть что-нибудь смешное, например.


16.ЛЕОНИД ГУБАНОВ: ИЗБЫТОЧНО-ОБРАЗНОЕ, ЛИЧНОСТНОЕ, АПОКАЛИПТИЧЕСКОЕ

Губанов - гениальный русский поэт ХХ века.
Наверное, поэтому его до сих пор мало кто знает.

Он - не просто русский, но и верующий в Бога и Церковь.
И не просто верующий в Бога и Церковь, но пророчащий нам приход Антихриста и всеобщую гибель.

Для 1960-80 годов это было нечто из ряда вон.
Но сейчас - это стало еще актуальнее.

Другое дело, что мы можем удержать Антихриста, отдалить его приход и воцарение.
Чтобы его не увидели наши дети и внуки.

Для этого на самом первом шаге нужно быть искренними всегда и во всём.
И в идеале - искать свой храм и исповедника.


17.АЛЕКСАНДР БАШЛАЧЕВ: АРХЕТИПИЧЕСКОЕ, ПОИСКОВОЕ

Творчество Башлачева - до сих пор тайна.
Его при жизни никто в полноте не понимал.
Понимали процентов на 5.
А остальное - было просто недоступно никаким "рокерам" и их кураторам.

Недоступно это было и автору.
Он лишь искал "новые пути выражения" и "старался не лгать".
Не понимая, что работает с архетипами.

Его (даже не песни или баллады или былины, а СМЫСЛОВЫЕ СГУСТКИ) "Ванюша", "Пляши в огне", "Когда мы вместе",
"Имя имен", "В чистом поле дожди косые", "Мельница", "Рука на плече, печать на крыле", "Все будет хорошо", еще вещей 7 - достают глубокой иглой
до корней русского логоса.
Это некая творческая лаборатория человека, пытающегося прорваться в небо средствами поэзии.
Ибо на земле - ему нигде нет места.

Бездомный, нищий, оборванный, отфутболенный "великими мэтрами" Градским и Вознесенским, напугавший Аллу Борисовну,
Саша выбросился из окна.


РЕЗЮМЕ

Русская литература в своих главных носителях - не может обойтись без Христа.
Настоящим русским писателям и поэтам непременно нужно воцерковляться.
Участвовать в Святых Таинствах Церкви, прежде всего - Исповеди и Причастия.

В противном случае - гении кончают плохо.
И плоды их деятельности - теряются или пылятся на складах тех, кто возомнили себя начальниками русского слова.


2010, ред.2022