Глава 34

- И что мы будем делать теперь? - удручённо поглаживая сморщенной рукой примятую траву, спросила Аграфена Ивановна.
- Что делать?! - ударив ногой по земле, воскликнула Алёнка, передразнивая. - Что делать... Ничего. Уберём сгоревшие доски и пойдём в ваш прекрасный подвал, отдохнём, а завтра снова в бой. Ох, и задам я этим засранцам. Правду мне говорили в обители - не водись с людьми.
- Вы просто не умеете с ними водиться, - добродушно сообщил Саша, даже не подозревая, что таким образом навлекает на себя гром и молнии.
- Почему это я не умею? - завелась девушка. - Это вы ведёте себя не так, как нужно.
- А кто это сказал? - по-детски, без яда в голосе и желания задеть собеседника, упёрся мальчик, отстаивая свою точку зрения.
« Разве тебе нужны доказательства? - прошипел голос. - Вспомни кто ты».
- Я так сказала, - отрезала Алёнка, - я вообще-то дочь Морены.
- И что? - нахмурился Саша. - Только из-за этого никто не обязан тебе подчиняться - авторитет нужно заработать.
- Ах, ты наглец! - разозлилась Алёнка. - Поговори ещё немножко, и я заставлю тебя замолчать на всю жизнь.
- Успокойся, - вступилась за внука Аграфена Ивановна, пряча мальчика за спину, - разве он не прав?
- Здесь только я права! - окончательно вышла из себя потрясённая происходящими событиями, девушка. - А вы - вы просто люди, которым вдруг в голову дурь ударила, вам бы попридержать языки, пока я вас не заткнула.
- Значит, теперь так ты со мной разговариваешь? - Аграфена Ивановна начала злиться. - Сначала отвадила от себя детей, а теперь за меня взялась - не боишься одна остаться?
- А она одна и не останется, - вступился Алексей, но жестом поднятой руки Алёна с остановила его.
- Ты мне угрожаешь? - смерив злобным взглядом пылающую гневом старушку, спросила она.
- Предупреждаю, - стойко, сжав эмоции в кулак, ответила Аграфена, - мне не нравится твоя позиция. Детям нужно было всё объяснить, пойти на компромисс - они так долго были одни, учились выживать, нашли себе лидера, устроили удобный ритм жизни, а теперь пришла ты и всё разрушила. Прояви ты хоть каплю дружелюбия, и они сами на чашечке с голубой каёмочкой принесли бы тебе своё уважение и преданность. Правильно Саша сказал - не умеешь ты с людьми общаться, спустись с небес на землю: ты всего лишь полубогиня, чья сила полностью зависит от воли матери, сама же ты ничего не можешь, даже с детьми разобраться.
« Как смеет она так разговаривать с тобой? - прошипел голос. - Дочь Морены, поставь её на место».
Но Алёнка не слушала глупое эго, и так от него одни проблемы; от былой уверенности девушки не осталось и следа - она сжалась, втянув шею; на губах застыл отрывистый, наполненный горечью вдох, а глаза наполнились слезами - ещё пару мгновений, и солёные струйки потекут по бледным щекам.
- И не смотри на меня так, - пряча глаза, прошептала Аграфена Ивановна, ругая себя за жгучую прямолинейность,- она искренне любила Алёнку и не желала ей зла, но странная, одурманивающая сознание пелена исчезла, и Аграфена больше не смогла стерпеть постыдные выходки ученицы, - я правду тебе сказала.
- И оставайтесь со свой правдой, - дрожащим голосом ответила Алёнка, - я живу, как умею, и уж простите, если мои действия не совпадают с вашими ожиданиями. Всего хорошего!
Девушка резко развернулась и быстрым шагом направилась навстречу заходящему солнцу, растворяясь в его жгучих лучах.
- Ты пойдёшь со мной? - не останавливаясь, через плечо спросила она у застывшего на месте Алексея.
- Хоть на край света, - ответил тот и обратился к тётушке, - не переживай, успокоится, вернётся, - и устремился за удаляющимся силуэтом.
Аграфена Ивановна, обняв внука, скорбно провожала взором молодых людей, пока они совершенно не исчезли из виду.
- Мы теперь совершенно одни остались, - грустно вздохнул Саша.
- Ничего-ничего, - погладив внука по непослушным волосам, ободряюще шепнула Аграфена, - мы вдвоём, да и ребятки не от нас ушли, а Алёнка остынет и вернётся. Пойдём лучше дом наш обустраивать.
И Аграфена Ивановна, расчерчивая руками воздух, наполненный запахом гари, принялась переносить догоравшие доски и мебель в сторону, освобождая проход к дому-под-домом.
***
- Куда мы идём? - спустя пару минут напряжённого молчания, спросил Алексей.
- Ты сказал, что хоть на край света, - вытирая предательски подступающие солёным потоком слёзы, ответила Алёнка.
- А если серьёзно? - настаивал спутник.
- Подальше отсюда, - пробубнила девушка.
- Подожди, - аккуратно схватив Алёнку за руку, позвал Алексей, - нужно успокоиться и придумать план.
- Я спокойна, - запротестовала Алёнка и попыталась вырваться, но Алексей притянул её к себе и сжал в крепких объятиях, положив подбородок ей на макушку.
- Тише, - поглаживая девушку по мягким волосам, прошептал он, - выплесни эмоции, поплачь спокойно, а потом придумаем что-нибудь.
- Со мной всё в порядке, - Алёнка попыталась вновь высвободиться, но буря эмоций сбила её с намеченного курса - девушка затряслась всем телом, прижимаясь к Алексею, и ручьи солёных слёз потекли по пылающим щекам, оставляя влажные пятна на рубашке мужчины.
- Так-то лучше, - не переставая гладить Алёнку, улыбнулся Алексей, - всё хорошо будет.
- Не будет, - сквозь всхлипывания, задыхаясь сдавившим горло комом, заспорила девушка, - меня никто не любит, я не нужна никому.
- Не правда, - успокаивающе шептал Алексей, - я тебя люблю, ты мне нужна.
- А они не любят, - продолжила стенания сквозь слёзы Алёнка.
- Просто не понимают, что теряют.
- Но я же просто хотела, как лучше, чтобы быть для всех хорошей, я же всё делала для этого, просто, чтобы никто не видел во мне ничего плохого, - вытирая покрасневшие глаза, всхлипнула Алёнка, - а они вот так.
- Успокойся, все всё поймут, но чуть-чуть позже, - заверил Алексей, - мы исправим всё, когда ты будешь готова.
- А это же всё из-за тебя, - поднимая полные слёз глаза, прошептала девушка, - если бы я тогда с тобой не убежала, всё было бы хорошо.
- Ну, прости меня, - с горечью улыбнулся мужчина, - но время не воротишь вспять.
- Нет, это ты прости, - шмыгнула носом Алёнка, - ты один всегда со мной, а я так говорю тебе, прости.
И девушка вновь прижалась к Алексею, прячась в его объятиях от внешнего мира. От прежней настойчивой наглости не осталось даже малейшего намёка - настоящая Алёнка, с которой слёзы смыли все наигранные маски, стояла, уткнувшись носом в Алексея, ища в нём поддержку и защиту, рыдая, как ребёнок, отдаваясь на волю бушевавшим чувствам; все невыплаканные слёзы, скрываемые годами внутри души, заплутавшей в дебрях судьбы, вырывались бурным потоком, оставляя солёные дорожки на щеках.
- Ну-ну, - Алексей похлопал её по плечу, - я же тебя люблю, я всегда буду с тобой и всегда поддержу во всех делах.
- Спасибо, - жалостливо всхлипнула девушка и отстранилась, вытирая опухшие глаза, - сейчас я приду в себя, и мы отправимся к моей матери, - сообщила она, опускаясь на траву.
- Как скажешь, - согласился Алексей и приземлился рядом.
- А всё-таки, - нарушая тишину, сказала Алёнка, - хорошо, что ты тогда к Аграфене приехал.
- Непривычно слышать подобное из твоих уст, - усмехнулся мужчина, - но приятно.
- Да ладно, - отмахнулась девушка, - не такая я уж и отвратительная.
- А я этого и не говорил, ты просто изменилась в последнее время.
- Что-то на меня нашло, - согласилась Алёнка, - ты не обижаешься?
- Нет, - улыбнулся Алексей, - хочешь, даже цветов тебе принесу?
- Лучше посмотри на меня, - засуетилась девушка, - всё нормально? Можно уже к матери отправляться?
- Думаю, да, - ответил Алексей.
- Вот и хорошо, - поднимаясь и потирая руки, сообщила Алёнка, принимаясь шептать что-то; воздух вокруг зашипел, собрался в ледяную сферу и вдруг, взорвавшись, обхватил два силуэта и увлёк за собой в ледяной замок Морены.
 ***
Величественная Богиня восседала на ледяном троне, поглаживая верного волка по огромной голове, от чего тот с наслаждением прижимал уши и прикрывал глаза. Ледяная обитель вся была будто наполнена светлым мраком, что сочетал в себе две невозможные стихии, как и душа Морены - тёмный нрав со светлыми повадками.
- Здравствуй, дочь, - властный голос с колющими льдинками, отражаясь от блестящих стен, усилился и громогласным эхом окутал пространство.
- Привет, мам, - поздоровалась Алёнка, стоя у подножия ступеней, ведущих к величественному трону.
- Что привело тебя ко мне? - гордой, плавной походкой спускаясь к дочери, спросила Морена.
- Я хотела тебя попросить, - начала было Алёнка, но замялась.
На фоне матери она выглядела маленькой, загнанной девочкой, единственной защитой которой был Алексей, стеной стоящий рядом, готовый в любой момент подхватить и поддержать, спрятать от всех невзгод.
- Я хотела попросить ещё немного силы, - выдавила наконец Алёнка.
- Зачем? - строго приподнимая чёрную бровь, спросила Морена.
- Потому что мне мало того, что есть, - призналась девушка, - а ещё сегодня она вообще пропала.
- Это я лишала тебя волшебства на семь минут, - обходя кругом дочь, смерив Алексея презрительным взором, объявила богиня, - чтобы ты детей не мучила.
- Но они были нужны мне, - запротестовала дочь.
- Значит, нужно было подобающе к ним отнестись, - хмыкнула в ответ Морена.
- Ты тоже считаешь, что я не права? - чувствуя вновь подступающий к горлу ком, промямлила Алёнка.
- Именно, - резко развернувшись лицом к дочери, ответила Морена, - я недавно решила проанализировать твою жизнь и пришла к нелицеприятному выводу. Знаешь, что я хочу тебе сказать?
Алёнка лишь кивнула головой, ожидая, как бурю, слов матери.
- Я отправила тебя в мир Яви, создала тебе защиту из своих верных жрецов, потому что тебе было тяжело в сокрытом мире, я решилась на этот шаг, чтобы ты окрепла, но ты отдала свою свободу Боголепу - моему лучшему жрецу.
- Взамен на жизни остальных твоих жрецов, - заспорила девушка, - или мне нужно было смотреть, как они умирают?
-  Ты забыла кто твоя мать? - повысив голос, перебила дочь Морена. - Разве ты считаешь Боголепа сильнее меня? Ты думаешь, что я бы оставила свою свиту умирать, оставила бы тебя без защиты?
- Нет, - склонив голову, покорно ответила Алёнка.
- И я о том, - переходя на спокойный тон, богиня продолжила, - у тебя появился сильный, опытный учитель и сказительница - неопытная, но управляющая дарами  Белбога, ты могла бы поучиться у них и стать всесильной, почти на ровне со мной, но ты убежала.
- Потому что они хотели лишь выгоды от меня, - вновь подала голос Алёнка.
- Во-первых, ты обещала помочь, а во-вторых, сбежала ты из-за этого чуда, - мрачно заметила Морена, сверкнув взором в сторону Алексея, - а могла бы стоять со мной на одной ступени и жить во всех трёх мирах, стать моей гордостью, а стала... Впрочем, не об этом. Далее ты решила вернуться к Аграфене, но, чтобы обелить себя, решила выставить Боголепа злодеем, поила старушку зельем, а сегодня не проследила за ней - она не успела выпить снадобье до пожара, поэтому и прогнала тебя.
- А что нужно было сделать? - поникнув окончательно, спросила девушка.
- Подумать головой, - холодно сообщила Морена, - было два варианта: рассказать правду или сотворить мощное зелье, действующее постоянно, но ты опять ошиблась. И зачем нужно было красть сына Боголепа?
- Чтобы он не трогал меня больше и не переманивал Аграфену, - скорбно прошептала Алёнка, понимая нелепость своих действий.
- А можно было сказать правду, - заглянув холодными глазами будто в самую душу дочери, ответила Морена, - но ладно, пойдём далее. Ты потеряла след Милослава, и твой план вновь провалился - теперь Боголеп нашёл своего сына, и ты не сможешь больше шантажировать его.
- Как нашёл? - хлопая удивлёнными глазами, спросила Алёнка.
- Это Урзус, - холодно сообщила богиня, - но мы не об этом. Следующей твоей ошибкой стало властное поведение с детьми. Зачем нужно было так делать?
- Я хотела их унизить, чтобы больше не смели делать то, что хочется, - покорно ответила девушка, зная, что от матери ничего не скроешь.
- Глупо, - констатировала Морена, - и глупо было приходить ко мне сейчас - силы, которую я тебе дала, достаточно, её просто нужно развить, но ты пропускала все возможности для этого, совершая только ошибки, считая, что всё произойдёт легко и просто лишь потому, что ты моя дочь. Твоя жизнь - ком сплошных ошибок. Ты совершаешь их, не задумываясь о последствиях и не пытаясь исправить. Всего два моих ребёнка смертны - ты и Кащей, и оба вы были в Яви, но Коща пытался укрепить свою силу, смог заключить смерть свою в иглу, правда, тоже ошибся, но смог начать новую жизнь рядом со мной, а ты...
- Что я? - не выдержала Алёнка, отчитанная матерью. - Может, я и хуже Кощея, но его отец - Чернобог! А мой кто? Может, все моих ошибки происходят из-за твоей?
- Ты как разговариваешь? - набирая сталь в голосе, спросила Морена.
- А как иначе? - едва сдерживая слёзы, обессиленно прошептала Алёнка. - Скажи проще: я - твоя ошибка, поэтому ты и не любишь меня.
- Не смей так говорить! - воскликнула повелительница душ, голос её отразился от стен и эхом надавил на пришедших из мира Яви.
- А как с тобой разговаривать? - разозлилась в ответ девушка. - Разве я не права?
- Нет, - холодно отрезала Морена, смахивая солёную слезу с щеки дочери, превращая хрупкую каплю в блестящую льдинку на тонкой цепочке, - это тебе - в решающий момент твоя сила удвоится.
- Спасибо, мам, - принимая амулет, поблагодарила Алёнка.
- Уходи, - поворачиваясь спиной, холодно приказала Морена, а верный волк её обнажил клыки в сторону пришедших, - ты меня глубоко разочаровала.
- Но мам! - сквозь вновь наступившие слёзы прокричала девушка, но тщетно - холодный воздух уже уносил её обратно, звеня хрупкими льдинками.
- Нет, - падая на землю, Алёнка снова разрыдалась. - Мама, я не хотела тебя разочаровывать, пусти меня к себе.
Но Морена, гордо взойдя на хладный трон, погладив верного волка, смахнула с щеки скупую слезу обиды, наполненной горечью прошлого и разочарованием настоящего, и, облокотившись на резную спинку из льда, вновь приняла властный вид, не слушая стенаний любимой дочери.
- Чёрт! - стукнув по земле кулаком в порыве бессильной ярости, вырывая ком дёрна, воскликнула девушка.
- Тише-тише, - Алексей вновь принялся успокаивать её, поднимая с земли и заключая в объятия, - все будет хорошо.
Но Алёна продолжала рыдать, сотрясаясь в его сильных руках всем телом. Ничего уже не будет хорошо: она разочаровала любимую учительницу - Аграфену Ивановну и принесла горе обожаемой матери, для которой стала больше, чем просто ошибкой и глубоким разочарованием. Именно так от разрастающегося вранья рушится жизнь: каждый обман - трещинка на стекле жизни, что постепенно разрушается от маленьких, но многочисленных трещин - лжи.