Баночка варенья

Когда моё поколение рождённых на рубеже восьмидесятых-девяностых пребывало в поре безоблачного детства, родители этого поколения переживали труднейший период жизни, вызванный прежде всего сложной геополитической обстановкой в стране и мире. Всех без исключения родителей тогда сильнее всего занимали пара главных вопросов, связанных с потомством: чем накормить и во что одеть. По сравнению с этими другие проблемы воспитания казались второстепенными.
Каждый взрослый по-своему решал эти трудности: те, кто имел работу, могли рассчитывать на зарплату, пусть редкую и маленькую; некоторые, кто имел свой транспорт, возили рассаду и урожай продавать на рынках за тридевять земель. Кто-то занимался фермерством, выращивая сою, но таких были единицы.

Пока папа, уволенный из развалившегося колхоза, искал работу, у нас было лишь две кормилицы – корова и мамина швейная машинка (они частично решали оба указанных выше вопроса). Но для всех перечисленных категорий людей было непозволительной роскошью не иметь своего огорода и личного подсобного хозяйства.

Но были и те, которые пытались найти ответы на насущные вопросы абсолютно нерациональным образом: они беспробудно пили. Чаще всего у них не было ни огорода, ни хозяйства, так как эти занятия они пренебрежительно считали ниже своего достоинства. Их детям приходилось самим решать, где взять поесть и во что одеться.
Также жила и Алёнка. Она была года на полтора всего-то старше меня, но я по сравнению с ней выглядела малым ребёнком. Алёнке приходилось кормить и себя и по возможности своих родных.

Если бы все думали только о себе, то человечество бы вымерло. Если бы не доброта и сострадание, присущие некоторым людям, мир давно бы рухнул. Моя соседка, пенсионерка, всю жизнь работавшая медсестрой в сельской больнице, Тамара Алексеевна, как раз обладала этими качествами, на которых держится свет. Мы жили через дорогу от неё и видели, что всё лето Алёнка ходила к ней, как к родной бабушке, помогала ей то в огороде, то по дому, а Тамара Алексеевна давала девочке овощи и другие продукты.  Так что Алёна кормила себя своим трудом с детства. Мама всегда хвалила её, ставя мне в пример её трудолюбие и ответственность.
Мне не известно, как они нашли друг друга. Думаю, что Тамара Алексеевна не могла остаться безучастной к лишениям Алёнкиной судьбы и придумала такой способ её подкормить. Затраченные при этом трудовые усилия ребёнка были вполне посильными для её возраста, и в этом я убедилась лично.

То было ясное июльское утро. Я искала себе компанию, чтобы пойти на Амур, поэтому и пришла к Алёнке. Подруга посмотрела на меня с таким видом, в котором я прочитала: «у этих детей одни забавы на уме, а у меня забот полон рот». Согласилась, но после того, как сделает все запланированные дела (немыслимая по детским меркам ответственность). Я же, чтобы приобщиться ко взрослому миру забот и побыстрее вновь окунуться в мир детства (т.е. в речку) подвязалась помочь ей. И мы пошли к Тамаре Алексеевне.
На сегодняшний день запланированные заботы заключались в сборе малины для варенья и само собой варке варенья. Тамара Алексеевна повесила нам на шею по маленькому эмалированному бидончику и отправила в заросли малины. Между прочим, ягода не была для меня диковинной, естественно, в нашем огороде я её постоянно собирала и ела, да и варенья мы варили предостаточно. Но здесь малины казалось бескрайне. Колючие кусты, усыпанные сладкими красными ягодками, изгибались ветвями и шелестели верхушками высоко над нашими головами. Зелёная густая стена скрывала нас друг от друга. Мы ходили по этому длинному коридору и собирали урожай. Когда берёшь с куста алую мягкую спелую ароматную ягодку, невозможно удержаться и пронести её мимо рта, особенно если тебе лет десять. Да и зачем себе отказывать, если находишься в море малины. «Одну ягодку в бидончик, а две – в рот» - подшучивала надо мной Алёнка, из-за чего мне становилось немного стыдно, ведь я пришла помочь, а не развлекаться.
Тамара Алексеевна тут же, во дворе завершала все приготовления для варки варенья. Прямо на улице уютно расположились небольшая плита, столик с чистейшими прозрачными баночками, уже, наверное, простерилизованными здесь же над паром. Непременный атрибут домашних заготовок эмалированный тазик терпеливо дожидался, когда его заполнят свежей ягодой вперемешку с сахаром, чтобы приступить к привычному делу.

С улыбкой Тамара Алексеевна приняла у нас собранный урожай. Алёнка уже очищала длинные черешки ревеня.
Спустя некоторое время готовое горячее варенье волшебным образом оказалось в пол-литровых баночках. Я совершенно терпеливо ожидала, когда моя подруга освободится, ведь солнце на Амуре нас ждать было не намерено.

Тамара Алексеевна упаковывала баночки. Несколько штук дала Алёнке. К моему удивлению, одна из них причиталась и мне, что стало неожиданным приятным сюрпризом, так как помогала я ни на что не рассчитывая, и моя корысть заключалась лишь в том, чтобы поскорее справиться и убежать купаться. Я была уверена, что не заслужила и пол-литровой баночки. Мне было удивительно приятно.
Помню, с какой гордостью я рассказывала маме, передавая ей свеженькое малиново-ревневое варенье, как мы с Алёнкой и Тамарой Алексеевной его готовили. Для меня было такой честью заработать его личным трудом. Конечно, со стороны мои восторги выглядели забавно для взрослых и даже для Алёнки. Нужно ли отметить, что это было самым вкусным вареньем, отведанным мною за всю жизнь? Какой уж там Амур!  Разве можно после столь ярких впечатлений просто так вернуться к «серым» будням детства? Понятно, что все домочадцы были просто обязаны попробовать честно заработанное мною варенье, так как я считала своим долгом поделиться со всеми членами семьи.

«Пустую посуду не возвращают», - мудро заметила мама, наливая молока в опустошённую за чаепитием и уже вымытую ёмкость из-под моего варенья. И я побежала через дорогу с наполненной до краёв молоком баночкой. Тамара Алексеевна с доброй улыбкой поблагодарила, приняв продукт. Так мама научила меня платить добром за добро.